Хрусталь, хрусталь, хрусталь. Перед глазами Альбедо — одна и та же картина: рисунок из мутных хрусталиков, рассыпающихся на остывающем теле. У вздувшихся альвеол, в подсохших слезах, на окровавленной пуле. И, кем бы не был натурщик, художником постоянно приходится быть Альбедо. Он знает: хрусталь есть в каждом человеке, даже в нем самом. Но как он может закрыть глаза, чтобы не видеть, как прозрачная крошка медленно окутывает его самого?