Стид Боннет

Стид проснулся задолго до рассвета и не стал пытаться уснуть вновь. Он поднялся с постели и, пройдя через все залы и коридоры, в ночной рубашке вышел в сад. Отсюда он не мог видеть искристую полоску океана, но все равно направил взгляд к ней поверх густых крон фикусов и пышных вееров пальм.

Душа его как будто замерла в ожидании. Прислушавшись к себе, он со всей ясностью осознал, что нечто очень важное случится именно сегодня. Это вызвало в нем одновременно приступ легкой паники и чувство невероятного облегчения.

Все, что он делал, что составляло его суть и заполняло его дни, скоро останется в прошлом. Тот малыш, что играл в одиночестве, сооружая лодочки из листьев, дремал на могиле матери… тот подросток, что сидел с книгами, писал вымышленные путевые заметки, подражая стилю любимых авторов… тот молодой мужчина, что с жаром защищал свое право быть среди тех, кто подходит ему по духу, а не по происхождению… они останутся здесь, в этом не слишком гостеприимном доме, в этом городе, где все знают друг о друге даже самые сокровенные тайны, на этом острове, похожем на золотую клетку…

Он покинет это место, и едва ли ему захочется вернуться. Пусть даже и без надежды на счастье, он все равно воспользуется этим шансом.

Кивнув самому себе, Стид все-таки собрался вернуться в дом, чтобы одеться и заняться приготовлениями, но вдруг услышал позади негромкие шаги, шум которых скрадывала густая трава. Он обернулся и увидел, что со стороны пока еще укутанной сумраком главной аллеи к нему приближается отец.

— Доброе утро…

— Почему ты не спишь?

Стид опустил голову и сделал глубокий вдох, прежде чем произнести:

— Я скоро уезжаю.

— Куда?

Встав рядом с ним, отец почему-то тоже вгляделся в даль, туда, где за лесом шумел никогда не дремлющий океан.

— Я… не знаю. Но это не так уж важно. Сегодня за мной придет корабль…

Эдвард-старший долго молчал, и Стид уже успел мысленно произнести за него несколько вариантов презрительных ответов, когда он неожиданно проговорил:

— Твоя мать мечтала о том, чтобы ты был самым счастливым ребенком на свете. Она говорила о тебе, когда рисовала эскизы этого сада… когда покупала все эти книги о приключениях… Она не знала, кто родится — мальчик или девочка — но была готова подарить ребенку всю свою любовь.

Он вновь сделал долгую паузу, в течение которой Стид изо всех сил пытался сдержать внезапно подступившие слезы.

— Такова была ее мечта. Ну а твоя — корабль с алыми парусами и благородный принц. Если он все-таки прибудет, не сомневайся, ступай на борт. Даю тебе свое отцовское благословение.

В ответ на это Стид смог лишь совершенно ослабшим, хриплым голосом проговорить:

— Спасибо… отец. Пожалуйста, позаботьтесь об Аните…

— Конечно… Будь уверен.

Не в силах больше выносить это странное состояние, похожее на нечто среднее между сном и явью, Стид оставил отца в одиночестве и быстрыми шагами направился к дому. Стены особняка уже заметно порозовели от первых, самых нежных, лучей солнца. Новый день вступал в свои права, готовясь изменить жизнь обитателей поместья Боннетов навсегда.

Эдвард Тич

Эд прошелся по палубе, слегка поскрипывая тонко выделанной, но все-таки немного грубоватой кожей своего нового костюма. Его волосы были тщательно расчесаны и теперь рассыпались по плечам аккуратными волнами. Единственное зеркало на корабле — трофей, доставшийся от французской команды — явило ему высокого юношу со встревоженно блестящими глазами. 

Он не представлял, какое впечатление произведет на Стида Боннета, и мог лишь отчаянно надеяться на то, что его избранник не ответит ему отказом, едва завидев. От мыслей о том, что Стид скажет ему «да» и поднимется с ним на борт, чтобы… чтобы остаться… у Эда начинала кружиться голова. 

Все, кто находился на корабле, прекрасно понимали, в каком состоянии он находится, ведь накануне Эд собрал их и поведал свой план, включающий в себя и торжественное появление в порту Бриджтауна, и ремонт мачты с помощью заранее нанятой бригады рабочих, и сватовство к Стиду Боннету, которому было предсказано встретить влюбленного принца. Конечно же, команда дружно заверила своего капитана, что он куда лучше любого принца, ведь те, как правило, сидят в своих замках и ни за что не отличат бригантину от баркентины.

Всеобщее волнение и ощущение праздника усиливало присутствие музыкантов, которых перевезли на «Анну» еще ночью, подобрав в одной из безлюдных бухт к северу от города. Ансамбль разместился на носу. То и дело кто-то из них принимался настраивать свой инструмент, пока на звук не прибегал Иззи и не начинал шипеть, что они привлекут к себе внимание раньше времени. Он успел уже дважды сцепиться в словесной перепалке с бойким перкуссионистом, и Эду пришлось их разнимать.

Пройдясь несколько раз от носа до кормы, Эд заставил себя остановиться и хотя бы попытаться усмирить бешено бьющееся сердце. 

По левому борту тянулись однообразно живописные пляжи с просвечивающимися сквозь прозрачные волны коралловыми рифами, низко склоненными над линией прибоя пальмами и причудливыми деревьями, чьи свисающие прямо со стволов корни действительно напоминали густую бороду. Вся эта красота уже не могла привлечь внимания Эда. Он ждал лишь того момента, когда корабль обогнет округлый мыс, названия которого он не знал, и окажется в водах залива Карлайл.

Стид Боннет

Стид был уже на полпути к порту, когда со стороны беседки, в которой обычно отдыхают пары, любующиеся морским пейзажем, послышался вздох удивления и восхищения. Он повернул голову, уже зная, что увидит, но все равно его сердце едва не остановилось при виде корабля с алеющими на солнце парусами, показавшегося из-за преграды мыса.

— Это же тот самый!

— Так это правда?

— Он направляется в порт! Бежим скорей!

Корабль шел так тихо, будто его несла на своих крыльях стая летучих рыб. Единственным звуком, который можно было различить в спокойном шуме океана, была нежная музыка, льющаяся с палубы. И хотя Стид находился на грани обморока, он смог уловить в ней нечто знакомое, родное. 

Возможно, именно это придало ему сил, и он встрепенулся, а потом сорвался с места. 

Яркая листва кротонов, растущих по обе стороны аллеи, и теплые оттенки льняных одежд прогуливающихся горожан слились для него в сумятицу размытых бликов. Он бежал, чувствуя, как на щеках расцветают пятна, жадно хватал ртом воздух и изо всех сил пытался ускориться.

Стид даже не сразу понял, что случилось, когда со всего размаху налетел на что-то твердое. Крепкие руки удержали его от падения. Перед глазами возникло изумленное лицо Чонси.

— Эй, малыш Боннет, ты куда?

— Пусти!

— Неужели приплыл твой принц? Тебе не стоит падать ему в объятия. Он наверняка обманщик…

— Оставь меня!

Дернувшись изо всех сил, Стид все-таки вырвался и бросился вперед, как будто Чонси был лишь незначительным препятствием на пути к его цели. Впрочем, через мгновение он уже забыл об этом столкновении, потому что корабль с алыми парусами вновь показался в просвете между деревьями, и Стид понял, что безнадежно отстает.

Эдвард Тич

Бриджтаун встретил появление «Анны» неразборчивым гулом толпы. На пристани уже собрались все, кто смог, услышав новость о прибытии «корабля Стида Боннета», вовремя добраться до сцены предстоящего спектакля. Самые зоркие пытались разглядеть среди стоящих на борту фигуру благородного принца. Знающие или пытающиеся казаться таковыми вслух перечисляли характеристики удивительного судна. Кто-то уже заранее причитал о распутных нравах нынешней молодежи и неминуемом конце монархии.

Эд вглядывался в лица людей, пытаясь найти одно-единственное, самое прекрасное… родное. Стида Боннета не было среди ожидающих, когда «Анна» пристанет к берегу. От этого ему с каждым мгновением становилось все страшнее.

— Ты его не видишь? — услышал он знакомый хриплый голос и заметно вздрогнул.

— Нет…

Эд повернулся к Иззи и взглянул на него с откровенной мукой. Его всего трясло от невыносимого волнения.

— Ну, скажу тебе, парень не похож на бегуна. Может, он просто все еще тащится сюда. Насколько я помню, его поместье расположено на самом краю города.

Сухо сглотнув, Эд благодарно кивнул ему. 

Над их головами ветер раздувал паруса, отбрасывающие на палубу причудливые тени. Музыка не умолкала ни на миг, превращая напряженную тишину в симфонию ожидания чуда.

Эд вновь принялся искать взглядом того, ради кого было сделано почти что невозможное. И вот, он, наконец, увидел, как толпа дрогнула от внутреннего замешательства, а после расступилась, пропуская вперед одинокую фигуру.

Стид настолько запыхался от бега, что готов был с мгновения на другое упасть на колени. Эд чуть не бросился за борт, чтобы добраться до него как можно скорее. Но вот корабль подошел к пристани, и команда занялась швартовкой.

Через несколько мгновений Эд пробежался по сходням и, наконец, оказался перед своим избранником. 

Стид Боннет

В глазах было все еще темно, сердце никак не желало успокоиться, но Стид с готовностью шагнул навстречу принцу. Тот оказался настолько прекрасен, что от его вида захотелось разреветься. Как могло столь совершенное создание так сильно ошибиться в своем выборе, Стид не понимал, но все его существо тут же вспыхнуло отчаянной любовью.

— Стид Боннет… — проговорил принц подрагивающим от волнения голосом. — Я искал тебя… Я прибыл на Барбадос, чтобы… пригласить тебя на свой корабль… если ты, конечно, захочешь…

И не успел Стид что-либо ответить, как принц протянул ему букет оранжевых цезальпиний — символ его родного острова.

— Какие красивые… — смущенно пролепетал он, принимая цветы дрожащими руками.

— Но далеко не столь красивые, как ты… — ответил принц с самой неподдельной искренностью. И тут же с тревогой спросил: — Так ты согласен?..

Стид собрался было сделать еще шаг и взять своего избранника за руку, когда его ноги подкосились, и он едва не свалился с края пристани. На один миг он увидел верхушки мачт с рдеющими полотнищами парусов, а потом вдруг оказался подхвачен сильными руками.

— Да, я согласен!

Принц глянул на него сверху вниз своими огромными, полными нежности глазами и немного нервно улыбнулся.

— Ты не против, если я отпущу тебя уже на корабле? Мне будет спокойнее…

Эдвард Тич

Этот момент длился всего несколько мгновений. Ровно столько, чтобы сделать дюжину шагов по сходням вверх, но Эд постарался напитаться счастьем, не зная, что ждет его впереди.

Прижав к себе Стида, он ощутил, как тот сначала напрягся от смущения и, может быть, испуга, но тут же доверчиво расслабился. Его теплая ладонь легла на грудь Эда, и сердце тут же начало стучаться в грудную клетку изо всех сил, чтобы это могли почувствовать изящные пальцы Стида.

Пушистые кончики цезальпиний щекотали шею. Хотелось смеяться от радости, но Эд был сосредоточен на том, чтобы донести свое сокровище в целости и сохранности. Если Стид, не привыкший к подобным испытаниям, пробежал через весь город, ему стоило отдохнуть и выпить немного воды. Эд собирался позаботиться об этом сразу же, как только донесет возлюбленного до своей… теперь уже их общей каюты.

Позади них происходило какое-то волнение, люди шептались и время от времени выкрикивали имя Стида, но оба не обращали на это никакого внимания. Даже если бы сам губернатор Бриджтауна вышел на пристань, чтобы заявить, что чужестранец не может просто взять на руки и унести самого прекрасного горожанина, Эд даже не повернул бы головы.

Эти люди на протяжении нескольких лет пытались убедить Стида, что его мечта никогда не сбудется, лишь для того, чтобы теперь стоять, разинув рты, и мучительно пытаться осознать, как же случилось, что корабль с алыми парусами стал явью.

Эд снова посмотрел на своего избранника, и тот ответил ему мягким взглядом, без слов говоря, что готов доверить ему свое будущее.