Стид Боннет

Они ступили на палубу, и принц с явной неохотой отпустил его, но остался рядом, боясь, что он снова может пошатнуться. Стид и сам был согласен прижиматься к груди принца хоть вечность, но все-таки приличия требовали, чтобы он осмотрелся на корабле и познакомился с его командой. 

Матросы были одеты в безупречные костюмы, у каждого в петлице алел цветок. Они смотрели на гостя с удивительным почтением. Стид не представлял, что принц сказал им, прежде чем корабль бросил якорь в порту Бриджтауна, но, похоже, они были не против принять на борт юного барбадосца.

— Добрый день, джентльмены, — вежливо поздоровался Стид. — Благодарю вас за гостеприимство.

Он услышал позади себя взволнованный вздох. Спохватившись, принц сделал шаг вперед и взял Стида за руку.

— Познакомьтесь с моим избранником. Стид Боннет, мой будущий супруг… ну, или мателот. Как вам больше нравится. 

Матросы приветственно зашумели, и Стид ответил на это смущенной улыбкой. Никто прежде не принимал его с такой открытой радостью. Это стало еще одним чудом наравне с карминовыми парусами и смоляными кудрями принца.

Тут на палубе раздались первые звуки праздничной мелодии, и Стид разглядел за спинами матросов своих друзей. К его удивлению, они были облачены в такие же костюмы, что и люди принца, а их музыкальные инструменты были украшены цветами. Не отвлекаясь на окружающую суету, они самозабвенно играли, лишь Френчи то и дело окидывал окружающих своим неизменно цепким взглядом.

Должно быть, принц пригласил их, чтобы праздник стал еще более торжественным. Следовало признать, что он постарался продумать все до мелочей…

Стид вдруг почувствовал, как сильное волнение поднимается в груди, оборачиваясь комом в горле. Ведь на самом деле принц знает о нем так мало… только имя… а он не знает и имени своего избранника…

— Что случилось? — испуганно спросил его принц, когда Стид сделал неуверенный шаг к борту и вцепился в релинг.

— Я… даже не спросил твоего имени… я не уверен, что подхожу тебе…

— Эд. Меня зовут Эд, — мягко произнес принц и легонько коснулся его локтя, приглашая следовать за собой. — Идем. Тебе нужно отдохнуть.

Эдвард Тич

Ликование сменилось жгучей досадой и злостью на себя. Он был так неловок… не смог сделать все правильно… Паника во взгляде Стида полоснула по сердцу остро заточенным кинжалом. Эд поспешил увести гостя с палубы, чтобы шум, музыка и излишне любопытные взгляды перестали смущать его.

В сумраке каюты он усадил Стида в кресло и принес воды. Тот принялся жадно пить, закрыв глаза, словно пытаясь справиться с головокружением.

— Прости… — проговорил Эд, становясь на колени рядом с креслом. — Все это происходит со мной впервые… я не знаю, как правильно ухаживать… 

— Со мной тоже, — Стид открыл глаза и солнечно улыбнулся.

— Если уж быть честным, я никакой не принц… я просто капитан этого корабля…

Он не ожидал от самого себя, что признается так скоро… не подготовив почву, не придумав плана, как действовать, когда Стид узнает правду… Но стоило им оказаться наедине, сам воздух между ними завибрировал такой искренностью, что лгать и недоговаривать стало просто невозможно.

— Я догадался, — тихо проговорил Стид, смотря на него с нежностью, которой он явно не заслуживал.

— Как?

— В коридоре висят таблички на французском. Но у тебя нет французского акцента. Ты говоришь так, словно ты из Кардиффа или Бристоля… Да и, в конце концов, я знаю королевскую семью, среди них нет никого с такими добрыми глазами…

В ответ на это Эд уважительно присвистнул. Для него Стид был самым настоящим совершенством, но обнаружить в нем такую живость ума и наблюдательность оказалось удивительно приятно. Что же до комплимента… Эд не представлял, как отвечать на подобное, ведь совершенно не привык, чтобы его глаза называли добрыми…

— Этот корабль действительно принадлежал французам. На нем перевозили рабов… Когда он перешел ко мне, я дал ему новое имя — «Месть королевы Анны»…

Стид заинтересованно подался вперед, его взгляд мгновенно засиял любопытством.

— Ты имел в виду Анну Стюарт?

— Нет… я назвал корабль так потому, что… мою мать зовут Анна… То есть, назвали при крещении… Своего настоящего имени она мне так и не сказала…

— Расскажи мне о ней… пожалуйста.

Его руки, лежащей на ручке кресла, осторожно коснулась мягкая ладонь. Опустив взгляд, Эд увидел, как на ней поблескивает перстень с рубином, и его душа, иссеченная уродливыми шрамами, потянулась к душе Стида…

Стид Боннет

Он поднял голову с подушки и изумленно огляделся. Мягкий свет от стоящего на письменном столе канделябра освещал незнакомое ему место со множеством диковинных и даже немного пугающих вещей. Стид не сразу вспомнил, что находится на борту «Мести королевы Анны» и сейчас лежит в постели ее капитана. 

Это обстоятельство заставило его взволнованно подняться и приняться спешно поправлять прическу. 

Они с Эдом проговорили несколько часов. Это был, без сомнения, самый долгий разговор в жизни Стида. Эд рассказал свою историю, и его искренность, доверие… желание делиться самым сокровенным, тронули Стида до глубины души. Он чувствовал, что было еще что-то, кроющееся в темной глубине прошлого его избранника, но Эд был еще не готов поведать это… и Стид сказал себе, что когда-нибудь он обязательно заслужит право услышать тайну своего возлюбленного.

Сам же он без каких-либо сомнений пересказал о себе буквально все. Его жизнь не изобиловала приключениями, и в сравнении с жизнью Эда казалась пресной, не заслуживающей внимания, но тот был готов слушать даже о самых незначительных мелочах…

Все это было настолько непривычно, что Стида не оставляло ощущение, будто он находится в каком-то фантастическом сне. 

После разговора, отнявшего много душевных сил, Стид начал клевать носом, и Эд предложил ему устроиться на своей кровати, а сам отправился проведать команду.

Его отсутствие ощущалось, как саднящая боль. Осознав это, Стид испуганно сглотнул. Он непоправимо, бесповоротно влюбился. И если бы это было не взаимно, он спокойно принял бы подобный поворот судьбы, но в глазах Эда он видел ответное чувство… Получить в дар нечто настолько ценное было удивительно и немного страшно. 

Эдвард Тич

Эд оставил Стида мирно дремать в каюте и вернулся на палубу. Его беспокоило то, что могло случиться, пока он был занят, бестолково барахтаясь и пытаясь не утонуть в бездонных глазах возлюбленного.

Толпа зевак на пристани постепенно редела, но самые упорные продолжали чего-то ждать, со скучающим видом слоняясь по порту. Глядя на них, Эд вспоминал истории Стида и невольно сжимал кулаки. Может быть, его избранник и избежал тех несчастий, что до краев наполняли жизнь бристольских бедняков, но его детство и юность нельзя было назвать счастливыми. Он действительно был безумно, бесконечно одинок среди этих людей… 

Если бы только у Эда хватило понимания и чуткости, чтобы стать для него достойным спутником жизни… Он никогда не был в себе уверен и уж тем более не думал, что может подарить кому-то счастье… но сейчас он хотел этого с отчаянной, безумной силой.

— Капитан, ты так глубоко задумался. Все хорошо?

Встрепенувшись, Эд посмотрел на Френчи. Видимо, парень не мог его дозваться, пока он пребывал где-то между небесами и мрачной, бесприютной бездной.

— Да, все отлично…

— Я хотел поговорить с тобой.

Френчи бросил на него короткий взгляд и тут же по своей привычке отвел глаза. Было очевидно, что он собирается сказать нечто очень, по его мнению, важное.

— Я внимательно тебя слушаю.

— Стид — наш близкий друг. Мы знакомы с детства…

— Знаю.

— Вот как? Ну хорошо. Тогда ты должен понимать, как нам важно убедиться… что ты будешь внимателен, заботлив и, самое главное, честен с ним.

Эд усмехнулся, но на душе у него тут же потеплело. Эта кучка музыкантов, выходцев из самых низов барбадосского общества, напоминала ему стаю, готовую защищать своего до последней капли крови. То, что они с такой преданностью относились к Стиду, говорило о многом.

— И как вы собираетесь это проверить?

— Мы останемся на корабле. На Барбадосе нас ничто не держит. Повидаем свет… может быть, найдем себе местечко получше… А пока будем ходить под этими парусами, увидим, что ты за человек.

— Хм, и кто же вам позволит?

— Капитан.

— То есть, я?

— Нет, другой.

Эд изумленно поднял брови, но тут же широко улыбнулся. Этот дерзкий парень нравился ему все больше.

— Я не думаю, что Стид так быстро войдет в курс дела…

— Что ж, ты пока еще его довольно плохо знаешь.

Когда силуэт города начал темнеть в подступающих сумерках, на корабле зажгли фонари и осветили палубу сотней специально приготовленных для праздника свечей. Музыканты вновь принялись играть, на этот раз выбрав более тихую и нежную мелодию.

Эд стоял в тени квартердека, привычно кутаясь в одиночество, когда на палубу вышел сонный Стид. Он сразу же нашел глазами своего избранника и поспешил к нему. 

— Глупо с моей стороны было проспать полдня, когда на корабле праздник…

— Он в твою честь, и если ты останешься… мы сможем продолжить его и завтра…

Стид застенчиво улыбнулся и тут же невольно поежился от дуновения вечернего бриза. Заметив это, Эд потянулся к нему, и Стид, поняв все верно, тут же устроился у него в объятиях. Это оказалось настолько волшебно, что Эд какое-то время просто стоял молча, пытаясь не потеряться в ощущении безбрежного счастья.

— Если что-то смущает или расстраивает тебя…

— Все прекрасно… Мне никогда не было так хорошо…

От этих слов Эд чуточку осмелел и позволил себе прижать Стида крепче, уткнуться в его златокудрую макушку. Он почувствовал, как тот сделал глубокий вдох и осторожно, будто бы не будучи уверенным, что имеет право, оплел его талию своими руками.