Большинство фильмов Лу Джитсу шли в кино с рейтингом PG-13. Чаще всего они получали рейтинг за эмоциональное напряжение и насилие. Большинство прокатчиков пришли к общему мнению, что на этот фильм можно было поставить и просто PG. Да, экшен был напряженный, но глуповатый. И все знали, что хоть порой в фильме проскакивали «страшноватые» сцены, Лу Джитсу всегда в конце концов всех победит.

Все, кроме пятилетнего Хамато Леонардо, который застыл от ужаса, думая, что сейчас увидит, как его герой жертвует собой.

Лу Джитсу бежал, неся в руках бомбу. Его помощница пыталась деактивировать ее, но не сумела. Так что, чтобы всех спасти, Лу Джитсу сунул динамит под мышку и бежал так быстро, как только мог. Куда только он ни бросал взгляд, бомба могла навредить еще кому-то. На таймере оставалось меньше тридцати секунд, и Лео думал, что у него сердце выпрыгнет из груди.

Осталось двадцать секунд. Лу Джитсу хочет сбросить бомбу с пирса, но под ним играют дети, и ему нужно бежать дальше.

Осталось десять секунд. Лу Джитсу находит вроде как заброшенное здание, но из щелей ему навстречу высовывает головы семья бездомных котиков.

Осталось пять секунд. Камера медленно наезжает на лицо Лу Джитсу, искаженное страхом и паникой. Он оглядывается, пытается найти что угодно, что могло бы спасти его, но не навредить остальным.

Осталось четыре секунды. Он ничего не может сделать. Он останавливается, и Лео готов поклясться, что вместе с ним останавливается и его собственное сердце.

Осталось три секунды. В одиночестве Лу Джитсу сворачивается, закрывая бомбу собой.

Осталось две секунды. Звезда кино улыбается, и глаза Лео наполняются слезами.

Осталась одна секунда.

С громким криком «ОСТРЫЙ СУУУУУП» бомба обезврежена. Помощница всё это время пыталась догнать Лу Джитсу и сказать, что поняла, как это сделать. И Лу Джитсу понимает важный урок о том, что нужно доверять своему напарнику и полагаться на него.

Но ничего из этого Лео не слышит. От напряжения на экране малыш в голос заплакал, роняя горючие слезы. Отец подобрал его на руки и постарался успокоить:

— Шш, шш, тише, Синий, тише, — забормотал он, а его сын выл.

Донни накрыл уши ладонями, защищаясь от громкого звука. В глазах Майки показались слезы сопереживания.

Раф неуверенно похлопал его по панцирю:

— Всё хорошо, Лео! Все закончилось хорошо! Видишь?

Лео продолжал задыхаться и всхлипывать:

— Мне! Было! Так! Страшно! Янихачу чтобы он ууууумер!

— Ох, но ведь с ним всё в порядке! — Сплинтер усадил его на колено и осторожно качал, с надрывом молясь, чтобы сын успокоился до того, как у него сдадут нервы и сердце. — Настоящей опасности не было, Синий! Не нужно так волноваться!

Эти слова сделали дело. Истошные вопли заметно поубавили в громкости, и Леонардо недоуменно взглянул на отца.

— Да! — поддержал Раф. — Потому что там всё понарошку! Правда, папа?

Теперь Лео повернулся к старшему брату со слезами на глазах:

— Правда?

Раф воодушевленно закивал:

— Ага! Как, ну, как мы играем! Это всё понарошку, там просто всё сделано так, чтобы выглядело по-настоящему!

— Красный прав, — Сплинтер обнял плачущего сына. — Не нужно бояться, Синий. С Лу Джитсу всё хорошо. Он ведь герой! И в фильмах он всегда побеждает. Можешь мне верить.

Эти слова сделали дело.

С тех пор больше никто не волновался, что Лео закончит просмотр подобной вспышкой. Он даже стал лучшим зрителем, чем Майки, особенно по части триллеров и ужастиков. Даже если время от времени, если только посмотреть на него в правильный момент, можно было заметить, как он весь напрягается, но сидит с приклеенной улыбкой.

А потом Раф объявил, что они должны стать Бешеными псами. Что они будут идти на улицы, надирать зад плохим парням и защищать город.

Раф думал, что все поддержали эту идею. Что всё считали ее клевой, благородной, веселой. Он точно считал себя крутым, будучи лидером команды. Это была большая ответственность, и он принял эту ответственность с гордостью.

И поэтому ему казались глупыми нытье и жалобы Лео, что он тоже хочет титул. Лео ведь обычно не такой зануда! Он сам хотел быть лидером, что ли? Всё равно он больше похож на лейтенанта Темплтона из «Команды А».

А теперь Раф глазел в бездну, где раньше заметил только проблеск, и кинул туда нинпо-руку. Два маленьких глаза, что прятались за обломками, моргнули, глядя на него. Раф моргнул в ответ.

Фрустрированно рыкнув, Лео перемахнул через диван и потопал прочь, задрав плечи и вытянув руки по бокам.

— Лео! — Донни скокнул за ним. — Куда это ты собрался, а?! Ты хочешь, чтобы мы что-то тебе пообещали о непознаваемом будущем? Ты серьезно? Я… ты! Да прекратишь ты уже нести бред и поговоришь с нами по-человечески?

Окружение преобразилось и оказалось их старой кухней. Лео проскрежетал:

— Выкуси, Дон.

— О, я скоро начну думать, что как раз пора начинать кусаться, — прорычал тот, продолжая преследовать его. — Ты заманил нас в эту безвыигрышную ситуацию. Ты лгал нам ради…

— Это была не ложь! — Лео резко обернулся и раскинул руки. — Я был счастлив! Вы были счастливы! Мы все были…

— Но всё-таки это была ложь, — Майки шел сразу за Донни с решимостью и болью на лице. — Даже если ты вел себя так, будто ты был счастлив рядом с нами, ты не был… в порядке на самом деле. Тебе всё еще было больно и страшно, но поскольку тебя разделило, игнорировать это было легче.

Снова испустив крик фрустрации, Лео продолжил уходить прочь. Окружение превратилось в туннели у логова. Но потолок оставался бесконечной бездной.

— Твой план говно, и ты это знаешь! — крикнул Донни, всё еще не отступая.

Всё это время Раф тоже поспешал за ними. Думая и думая, пока Донни и Лео перекрикивались. Всё, что ему сейчас хотелось — это сесть и помедитировать. Прямо как он пытался сделать тогда, на вершине сосны, когда хотел понять, как победить Шреддера. Ему нужно было всего мгновение, чтобы подумать. Ситуация деликатная. Любое неверное движение — и Лео сделает что-нибудь еще более глупое. Так что ему нужно было… нужно было…

Что Лео было нужно прямо сейчас?

Раф растолкал Донни и Майки и грохнул ладонью по стене или силе, что не давала приблизиться к Лео. Он думал, что Лео удивится, может, даже испугается. Но его младший брат лишь посмотрел на него с фрустрацией и раздражением.

— Зачем эта стена, Лео? — выдавил Раф низким голосом и слова пляснул по невидимому барьеру. — Почему я не могу до тебя дотронуться? А? Зачем это?

Лицо Лео изобразило злобный оскал. Он снова направился прочь, теперь спиной вперед.

— Хз. Может, я не хочу, чтобы вы приближались. Думал о таком когда-нибудь?

Обычно, в любых других обстоятельствах, от таких слов у Рафа из легких вылетел бы весь воздух. Он сжался бы в комок ради безопасности Лео. Но Раф не отставал.

— Недостаточно, Лео, — он снова ударил обоими кулаками. — Мне нужно, чтобы ты нас впустил.

От таких слов метафорическая шерсть на загривке Лео встала до небес. Его младший брат закатил глаза и огрызнулся:

— Ой, да ладно? С чего бы? Потому что так поступил бы герой? Это был бы геройский поступок?

Раф чувствовал себя так, будто оскользнулся. Все сдерживаемые беспокойство и тревога, копившиеся с тех пор, как всё началось, стали доходить до точки кипения.

— Дело правда только в этом? — Раф попытался перенаправить эмоции, дернуть удила. — Лео, я… слушай. Когда ты бросился в Тюремное измерение, я был в ужасе. И я не хочу больше никогда видеть, чтобы ты делал нечто подобное. И… да, сейчас это был бы геройский поступок.

И после этих слов, впервые на памяти Рафа, Лео первым перестал сдерживать агрессию.

— Ах, ну, раз в этом дело! — Лео подлетел к нему и толкнул. — Тогда-то всё должно встать на места, да?

В то мгновение, как рука Лео коснулась его снова для второго толчка, Раф схватил руку и удержал.

— Ты же знаешь, что я говорил не об этом!

Но Лео не слушал:

— Потому что мы ведь должны быть героями! Должны всех спасти или погибнуть, пытаясь, и… аргх! Я лидер, но всё равно должен всегда делать всё как ты хочешь!

Эти слова будто открыли портал жидкой лавы прямо ему в мозг. Донни хотел что-то вставить, но Майки его удержал. Раф возразил:

— Всегда делать всё как я хочу? Когда ты хоть раз делал, как я хочу?

Лео едва не лопнул от гнева:

— Чтобы я был героем!

Перед глазами Рафа встало что-то за пределами красного. Что это значит? Лео не хочет быть героем? Как это? Почему? С каких пор?

— Это всегда было твоим желанием! — Лео попытался засадить ему под дых второй рукой, но Раф перехватил и ее. — Это ты всегда втягивал всех в авантюры, как идея с Бешеными Псами! Пойти сражаться с мутантами, ёкаями, чуваками, которые сбросят меня с крыши, если ты им разрешишь! Экстренные новости, Раф! Это всё не понарошку! Это реальная жизнь!

Что-то скрутилось у Рафа в животе, и это был не гнев. Боль. Понимание медленно впитывалось. Как тогда — Раф не понимал, что с его глазом что-то не так, до того мгновения, как они выдернули Лео из портала.

Получается, Лео не хотел быть героем.

Жаркое-красное чувство поднялось, и он оттолкнул Лео:

— Что?! Я не… и ты говоришь мне это сейчас?! Сейчас?! Я думал, что ты хотел! Я думал… я…

Стоп, придержите коней. Стоп, стоп, стоп, стоп. Лео — не хочет быть героем?

Ему показалось, что он споткнулся, но очень долго этого не замечал. Как будто что-то вытолкнуло блок из основания башни Дженги, которая составляла его существование.

Руки Рафа ослабели, так его поглотила мысль, и только это Лео и нужно было, чтобы вырваться. Ногами он оттолкнул Рафа прочь и, оскалившись, пошел прочь, пока тот держался за живот.

Что?

Донни помог ему встать, а Майки нагнал Лео.

— Лео! — Майки развернул его лицом ко всем, а окружение снова стало меняться. — Нельзя просто взять и сделать что-то такое! Вам обоим нужно остыть и…

И Лео просто испустил вопль фрустрации и продолжил топать прочь. Окружение приобрело вид лабиринта зеркал из Дома Великой Магии.

Он собирается сбросить их с хвоста в лабиринте? Раф поспешил снова нагнать его, когда Лео вдруг обернулся ему навстречу.

Раф не помнил, чтобы хоть раз Лео смотрел на него так. Это был Лео, напомнил себе Раф, он не злился на него, как Гнев, не кис, как Синий или Оторва.

Лео ткнул в него пальцем, но смотрел на Майки:

— Нам обоим нужно успокоиться?! Это он пытается меня довести!

— Это ты не хочешь успокоиться, остановиться и поговорить с нами! — уперся Майки.

— А, ну конечно, — Лео закатил глаза, злобно оскалившись. Никогда Раф не видел, чтобы Лео смотрел на Майки с такой злобой. — Как будто разговоры так хорошо помогали...

— Ты вообще с нами не разговаривал..! — снова заговорил Раф, и у Лео сорвало башню:

— Ты меня заставил! — рявкнул он на Рафа.

Хотя бы установившаяся после внезапной вспышки тишина помогла Рафу внутренне подуспокоиться. Теперь слова лились из Лео, как из прорванной дамбы, и остановить поток не представлялось возможным. Раф мог лишь смотреть, как он вываливал всё из себя, обрамленный своими же отражениями. Он втянул рваный вдох, продолжая прожигать Рафа такой ненавистью…

Нет, это была не ненависть. Ему было больно. И…

— Ты заставил меня, — повторил он тонким голосом. — И когда это случилось, я был так счастлив. Ты дал мне эту роль, и, и мне казалось, что я смогу справиться, что я справлюсь хорошо! Потому что ты поверил, что я могу! Так что и я тоже поверил, что я смогу! Но оказалось, ты никогда не верил, что из меня выйдет хороший лидер. Тебе никогда не нравился мой подход. Ты просто принял, что я стал лидером, потому что Сплинтер хотел этого от тебя!

В отражениях Раф видел своего младшего брата со всех сторон.

— Я никогда не считал, что нам нужно стать героями! — кричал Лео. — Я всегда считал это плохой идеей! Особенно когда началась паника из-за мутантов и прочие подобные вещи! Когда мы начали выступать против настоящих криминальных авторитетов и злобных культов! Но нееет! Это мелочь для Бешеных Псов! И! Я согласился на это! Не потому что это классная идея, а потому что я верил в тебя. Я тебе доверял! И я, я думал, что ты доверял мне и верил в меня! И пока я был лицом команды, Красавчиком, ты мне верил! И жизнь была хороша! Было страшно, но всё было нормально! Но, но теперь начались буквально апокалипсисы с пришельцами, и я как лидер просто веду вас на, на гибель и… Почему ты не позволяешь мне просто сделать так, чтобы всё снова стало хорошо?!

Они стояли в сосновому бору недалеко от дома Тодда. Лео развернулся, и Раф на секунду правда подумал, что он ударит Майки.

Все знали, что у Лео есть эмоции. Раф вон вообще лично побратался с его гневом. Но это было глубже, чем гнев. Более личное, чем фрустрация.

Раф выпрямился:

— Лео, ты ведь тоже не веришь в свой план. Ты знаешь, что это не сработает.

— Да почему все продолжают это повторять! — Лео вскинул руки к космическому небу, нависшему над ними. — Вы ведь хотите, чтобы я составлял планы и был лидером! И тем не менее, каждый раз, когда я запускаю план! Каждый! Сраный! Раз! Вы начинаете талдычить, какое этот план говно и что он не сработает.

Он ткнул в Рафа пальцем:

— Ну так расскажи мне, почему план не сработает! Что-нибудь кроме «ну мы же не будем жить на самом деле с тобой, Лео», потому что я срать на это хотел! Вы этих идиотов даже не вспомните! Так какая разница, если они отправятся восвояси и сдохнут там?

— А если такое случится со мной? — спокойно спросил Раф. Теперь он знал, что делать.

А Лео ответил ему таким взглядом, будто он его ударил.

— О чем ты? — переспросил он, но Раф знал, что донес свою мысль. Он сделал медленный шаг вперед:

— А что будет, когда умрет один из нас, м?

— Да почему кому-нибудь из вас умирать, — немедленно зашипел Лео. — Это главная цель всего плана. Пускай они станут жертвами, а вы…

— Потому что жизнь есть жизнь, — продолжал Раф. — И ты не идеален. Что будет, когда умрет один из нас?

— Я же говорю тебе, этого не произойдет! — снова попытался защититься Лео, но теперь на его лице было больше страха, чем злости. Вот что скрывалось подо всем этим исступлением. Страх даже не был запрятан где-то глубоко, просто очень хорошо скрыт от глаз. В глубине души Лео было больно и страшно.

Майки взял его за руку, и от неожиданности тот подскочил:

— Но однажды это произойдет, со всеми нами это однажды произойдет. Это… ужасно. Это просто ужасно. Но именно поэтому то время, которое нам отведено, надо провести с максимальной пользой, верно?

— Нет! — Лео отпрянул. — Нет, вы не должны..!

— Когда это произойдет, потому что однажды это произойдет, — заговорил Донни спокойно. — Ты продолжишь выполнять план? Сотрешь наши воспоминания, потому что они приносят слишком много боли?

Раф вспомнил, когда еще видел на лице Лео подобный ужас: когда отдал ему свою спасательную капсулу.

— Я, — Лео сглотнул. — Нет, я… что?

— Когда я умру, ты сделаешь так, чтобы все забыли обо мне? — спросил Раф, и

Мир вокруг рассыпался, будто кто-то угодил бейсбольным мячиком в витражное стекло.

Раф вспомнил, что легенда о короле и посохе кончалась тем, что король умер от разбитого сердца.

Они все падали в пустоте. Рухнув на колени, Лео закрыл лицо руками и кричал тихим воплем.

Ему было больно. Чтобы так сломить его, понадобился не просто спор. Всё скатывалось с него, отлетало. Он был слишком хладнокровен, чтобы задерживать негативные эмоции внутри и позволять им пожирать его. Нет.

Это копилось и копилось, очень, очень долго. Младший брат Рафа чувствовал такую боль, а он и не заметил, или не хотел этого видеть, или…

— Лео! — крикнул Раф, пока они все летели в пустоте. Вокруг хлестал ветер и рябил шум.

Но Лео не смотрит на них. Не подымает голову, не видит их. Чем дальше они падают, тем больше сгущается тьма. К реву ветра присоединяется белый шум, хлеща по ушам.

— Лео! — кричит Донни тоже. — Лео, мы здесь! Лео!

Майки первым смог дотянуться до него. Прилепляется к нему изо всех сил и как эхо повторяет слова Донни:

— Мы здесь, Лео! Мы всегда будем рядом! Но ты…

— Но вы не будете всегда! — ревет Лео. — Вы сами это сказали! Что однажды вы…

— Мы здесь сейчас! — Донни перекрикивает гул, рев воздуха и белый шум. — Мы здесь прямо сейчас, и всегда будем рядом! Как бабуля! Как семья Кейси всегда с ним!

— Это не то же самое! — рыдал Лео, наконец убрав руки от лица, когда Донни приклеился к нему с другого бока. — Я не могу! Я не могу так! Я не могу быть лидером, зная, что я мог…! Что вы покинете меня, и что это всё будет моя вина, и я не могу, слышите, я просто не могу! Мне нужно…

— Всё хорошо! — Раф медленно, сантиметр за сантиметр, подбирался ближе в падении, и наконец дотянулся до Лео. Казалось, что он всегда пытается дотянуться до Лео. Будто что-то всегда стояло на пути, оставляя его вне досягаемости. Вне понимания.

Раф посмотрел на Лео. Как будто он наконец взаправду его увидел. Во всех его страхах и тревогах. Ветер гнал его слезы вверх.

Этого Лео Раф никогда не должен был увидеть.

Раф наконец уцепился. Теперь они все держались друг за друга.

— Лео, мы с тобой, — Раф улыбнулся. — Мы с тобой, но ты тоже должен нам довериться. Ты должен быть откровенным с нами о таком, хорошо?

Лео медленно открыл глаза и посмотрел в ответ. Его братья были рядом.

— Мы с тобой. Мы с тобой. Мы с тобой.

— Мне страшно!

— Мы с тобой!

— Я не смогу!

— Мы с тобой!

— Вы мне нужны!

— Мы с тобой! Мы рядом! Ты не один!

Они будут рядом. Они всегда будут рядом для Лео, прямо как он всегда был рядом для них. Всегда, всегда, всегда.

Всегда.

Очевидно, каждый в чем-то нуждается. Все эти проблемы нельзя решить просто одним разговором, или даже десятком.

Но они все обнимали Лео, пока он плакал, и Рафу казалось, что именно это ему было нужно уже очень давно. На его лице было выражение, которое никто из них никогда раньше не видел. Они куда-то приземлились с небывалой мягкостью.

Даже если белый шум не исчез, происходило некое исцеление.

Никто не знает, как долго они сидели вот так. Когда Раф урвал мгновение, чтобы взглянуть вверх, его снова встретил взгляд пары маленьких глазок. Даже если сейчас они были немножко ближе, Раф так и не смог разобрать, кому они принадлежат.

— Хей, — прошептал он, когда не осталось больше других звуков, кроме негромкого шума на фоне и дыхания друг друга. — Кто это там, наверху?

Всхлипнув, Лео поднял взгляд и вздохнул.

— А, да.

Голос у него ослабел и охрип, но он был настоящий. Донни и Майки, похоже, заметили сущность наверху только сейчас.

— Это я, — продолжил Лео. — Ну, или это был я? Не знаю, на самом деле. Это просто… какая-то часть меня, которая осталась в Тюремном измерении.

Майки запаниковал:

— Что? Что это значит? Но это же было так давно и…

— Не, не как с посохом, — успокоил Лео. — Это… я не знаю. Просто, видимо, в тот день что-то откололось от меня. Я так и не смог это вернуть. Думаю, оно так там и застряло.

Теперь Раф ясно видел, что там был Лео. Видел со всей ясностью.

— Наверное… если бы я смог вернуть эту часть, всё снова было бы хорошо. Может… я бы снова почувствовал себя собой или как-то так.

Ага, вот оно что.

Лео слабо прыснул:

— Но я понимаю, что это звучит странно…

— Я понимаю, — перебил Раф. — Да, Раф понимает. Часть Рафа тоже оторвалась и осталась там, с крэнгами. Думаю, в тот день все мы потеряли частичку себя.

Лицо Лео сморщилось, и…

Раз за разом в такие серьезные моменты Раф не знал, какие слова окажутся правильными. Когда ты старший брат, это всегда одна из самых сложных твоих обязанностей. Когда к тебе приходят младшие и рассчитывают услышать нужные слова, а твоя голова раз — и пустеет. Но он не мог позволить Лео додумать эту мысль.

С еще одним глубоким вдохом он продолжил:

— Но мы смогли. Мы выжили. Мы изменились, да, но мы всё еще вместе. Так что мы продолжим расти, и учиться, и, и, господи, Лео, я просто счастлив, что мы вытащили тебя оттуда. Даже если ты изменился, ты всё еще остаешься собой, и большего никто из нас от тебя не просит.

Выражение его лица подарило Рафу надежду, что он сказал правильные слова. Ну, или хотя бы что-то близко к ним.

— Если ты не хочешь быть героем и сражаться — ничего страшного, — Раф хотел, чтобы Лео смотрел на него, пока он говорит. — Для нас ты всегда будешь героем.

— Я… — Лео смотрел в ответ, хотя казалось, что всё, чего ему хочется — это отвести взгляд. — Просто… не знаю. Мне нравится помогать другим. Я не считаю, что мы должны просто взят ьи прекратить. И, ну, будет только хуже, если вы пойдете без меня и я не смогу прикрыть ваши задницы.

Раф хотел перебить его и что-нибудь сказать. Похоже, все хотели. Но они подождали в тишине, чтобы Лео снова заполнил ее правдой.

— Не то чтобы мне не нравилось быть героем, — попытался продолжить он, задрав взгляд к бесконечности над головой. — Но потерять вас? Я не…

Майки обнял его крепче:

— Мы всё еще здесь.

Настроение снова стало напряженным, Лео попытался сдвинуться и сбежать:

— Но что если…

— Ах, как ностальгично видеть, что ты снова возвращаешься к классическому зацикливанию Донни.

Моргнув удивленно, Лео повернулся к Донни. Лицо того выглядело мягче, чем когда-либо.

— Что бы ни случилось в будущем, мы всё равно будем рядом, дурилка, — продолжал Донни. — Но только если ты нам позволишь. Поверь мне, когда я говорю, что в «что если» можно тонуть бесконечно. Или же это время можно провести с нами.

— Ну, думаю, все согласятся, что мы предпочтем второе.

Раф передвинул братьев, чтобы взглянуть за спину, и увидел, что четверо остальных Лео решили присоединиться к ним.

Глаза Лидера всё еще выглядели странно. Он опирался на Оторву, и казалось, что его сковывает некоторое стеснение. Впрочем, теперь было сложно определить, кто из них кто. Они выглядели совершенно одинаково. Но почему-то Рафу казалось, что он все еще может их различить. Ведь в конце концов это всё еще был Лео.

— Кстати, — вставил другой Лео, кажется, Гнев, — у тебя в голове громко, но полагаю, мы все это и так знали. Мы всё слышали.

Раф расслышал, как под ним, из центра группового объятия, Лео прошептал:

— Я не знаю, чего вы от меня хотите…

Остальные Лео смягчились:

— Прости нас за случившееся. Мы были неправы.

— Я не… — настоящий Лео выпутался из их рук и подошел к четверке. — В плане… я понимаю, ладно? После того, что я наделал, ну, или попытался сделать. Всё…

Лидер выглядел так, так грустно:

— Я знаю. Но ты понимаешь, почему это неправильно, да?

Было так странно видеть, что Лео так сжался.

— Ну прекрати, идиота кусок, — Оторва улыбнулся и заключил его в захват. — Ты же хочешь идти дальше всем вместе, да? Так давай постараемся разобраться и работать сообща в твоей дурацкой башке, а?

Лео засмеялся и попытался проделать с ним то же самое. Но их заключил к объятие Синий, плача, что он так рад, что всё теперь будет хорошо. Отчего Гнев начать орать, что Синий опять кипишит почем зря, но он улыбался слишком очевидно, чтобы кто-то ему правда поверил.

И всё это время Лидер присматривал за всеми ними. На его лице читалось изнурение и бесконечное облегчение.

Снова яркая вспышка, и…

Они вернулись в подвал Большой Мамочки. Ревела сигнализация, вокруг в панике носились ёкаи, не обращая на них ни капли внимания. Но всё это было где-то на фоне. Раф как старший брат всё еще должен был сделать кое-что для стоящего передними единственного Лео.

Глядя на него, теперь целого, Раф не понимал, как он мог вообще сомневаться, какая из тех частей кем была. Так было и так будет.

Лео скривил им улыбку и поднял руку, только начал быстро падать. Это ничего, Раф был рядом и подхватил его.

— Прстите, — пробормотал Лео невнятно, а Раф поднял его, всего обмякшего. — Жутко устал.

— Да что ты? — с улыбкой фыркнул Донни, а Майки засмеялся. — Скажите на милость. Кто-то мог бы подумать, что пятая часть тебя несколько дней подряд не смыкала глаз.

Майки ткнул его в щеку и засмеялся:

— Овв, это самый редкий из всех Лео — сонный!

Лео лишь тихонько что-то промычал и повернулся, глядя на всех едва открытыми глазами.

— И… простите за все… был дураком…

Все наконец-то смогли выдохнуть с облегчением.

— О, ну, — Раф хихикнул, неся его через хаос и неразбериху домой. — Для нас ты бы сделал то же самое, да?

В ответ они получили медленный кивок, и Лео наконец отключился.

Это ничего. Они будут рядом. И он будет с ними тоже. Они постараются сохранить всё именно в таком порядке столько, сколько смогут.

И потом еще немного.