На улице гулял ветер, темнело. После тёплой пивной стало совсем неуютно, несмотря на болтавшуюся в брюхе добрую кружку пива. Начальство, кстати, разок припомнило Бреннеру за его метод, заключающийся в поглощении пива под крендельки за счёт казёных "расходов на сыск и агентуру". На это сыщик скромно заметил, что сидючи в пивной, он раскрывает за год больше дел, чем те, кто носится, где угодно, но только не там, где следует. 

- Людишки охотнее развязывают смоченый язык, а не сухой. 

Господин начальник сыска был вынужден признать, что это правда. Дела, правда, были мелкие: убийства из ревности или с хмельных глаз, кражи из карманов, лавок и вагонов, изготовление отравы, подделка спиртного, ассигнаций и мясных консервов. Ну, а что вы хотите с бедного гау? 

В конце концов, рассудил начальник сыска, Бреннер ценен уже тем, что знает все Ведьмачки и верх Языка. А потому оставил его в покое. Всех не переловишь. 

- Ух, как метёт-то! - Поёжился довольно легко одетый Колотун. 

Ветер и впрямь нёс мелкий колючий снег, скорее льдинки. Трамвайный вагон сверкнул дугой на повороте, покатился, гремя и бренча, вниз. Наверху завыл мотор - отправлялся автобус с автостанции "МАГ". По тротуарам, а то и мостовой текли струйки завёрнутых в старые пальто людей. Кепки, платки, шали, встречались шинели, растерявшие лоск кожаные "шофёрские" плащи и "авиаторские" коротковатые куртки. 

Сыщик поднял воротник плотного пальто и вопросительно взглянул на Хельмута. Молодой адвокат, казалось, не чует ни холода, ни ветра. Он стоял, словно принюхиваясь к чему-то. 

- Нет. - наконец выдавил из себя Дибич. - Плохое тут место.

Толпа обтекала их с обеих сторон. 

- Йозеф, свистни авто. 

Вопреки приказу, Йозеф и не подумал свистеть. Он вышел на мостовую, поднял руку и заморгал маленьким нажимным фонариком.¹  

Наверху загорелись два огня, под мерный рокот подкатил огромный довоенный "Экрус Элегант" - переходный вариант между авто и парокаретой. Бреннер даже испугался при виде тёмно-красного лакового корпуса, огромных, похожих на латунные бочонки, фар на угловатых крыльях, прямого лобового стекла и широченной подножки под установленой на массивную раму закрытой кареткой - "калеш".² Под гробообразным капотом рокотали турбинки. На пробке широкого радиатора распростёр крылья золотой грифон. Шофёр прятался под натяжным кожаным верхом. 

"Вечный! Машина пана Иоганна!"

Разумеется, Тибо прекрасно знал кому принадлежит некогда роскошный "элегант" . Сейчас он выглядит анахронизмом, но лет десять назад был новейшим чудом техники, одним из первых газотурбинных автомобилей. 

Дибич распахнул прямоугольную дверцу:

- Прошу, паны. 

Внутри оказалось весьма уютно. Если бы не низкий рокот мотора, можно было бы представить себе, будто едешь в настоящей карете. Добавочные рессоры между рамой и салоном создавали необыкновенно плавный ход.³

- Прокатимся немного по предместьям, Ленц. Не гони. - сказал Хельмут в переговорный рожок шофёру. - Но и не останавливайся без необходимости.

Автомобиль развернулся плавной дугой и устремился наверх, к выезду из города. 

- Итак, что же от меня желает любезный пан? - спросил Бреннер, откинувшись на мягких подушках. 

Колотун задёрнул шторки на окнах, но в щели было немного видно. Хотя что там разглядывать? Метель разгулялась не на шутку. Поздняя весенняя метель, чующая, что скоро придётся уступить эстафету холодным дождям. 

Дибич не отвечал, словно собираясь с мыслями. Затем он откинул крышку небольшого ящичка у левого подлокотника заднего сидения и протянул сыщику светографическую карточку.

- Это мой отец, Вацлав Дибич. - пояснил он. 

С карточки смотрел аккуратно подстриженый седой пан в сером жилете поверх рубашки и светло-кофейных брюках по довоенной моде. Руки Дибич-старший засунул в карманы. Бреннера поразило лицо старика. Он то ли улыбался во весь рот, то ли гримасничал, то ли его мучала боль. Позади него лежал на боку огромный ржавый резервуар, а далее виднелись заводские корпуса с парой труб. 

- Как же. - Бреннер поднял глаза на пана Хельмута. - Я прекрасно вашего батюшку помню. Уважаемый господин, почтенный. Управляющий у пана Краувица на заводе. Не хомяк чихнул, пан Дибич. 

- Он пропал. - страдальчески отозвался Хельмут и прикрыл глаза ладонью в кожаной перчатке. 

- Расскажите-ка поподробней, пан. - в Бреннере проснулся чин сыскной службы. 

- Не могу сказать точно, когда сделан снимок. - начал Хельмут. - Но вряд ли ранее прошлой недели. Это на заводе, недалеко от слесарного цеха. Через полгода после объявления мира отец попросил у Краувица отставки и уехал в Мальтбург, доживать свои дни в замке. Там ведь недалеко маму похоронили. Он уже был болен. Судороги, слабость, бессоница, рука сохла. Отец хотел лечь рядом с мамой.

Бреннер кивнул и покосился на рыжего бандита. Тот сидел со скорбным видом. Автомобиль чуть повернул. 

- Но после известия о моём несчастном брате папе полегчало, да и врачи тогда открыли новый препарат для лечения невралгии. К концу позапрошлого года он уже чувствовал себя сносно. Тогда он попросил меня привезти в Мальтбург его мастерскую. У него была недурно оборудованая мастерская, здесь, в Альвигейле. 

Хельмут сбросил руку на колено и взглянул на сыщика с неприкрытой тоской:

- Отец работал над своим изобретением, аппаратом. Он называл его "Луч Жизни" . Поначалу камера была весьма громоздкая, но он совершенствовал её и в конце концов получил сносные размеры. Примерно, с токарный станок для больших деталей.⁴ 

- Что же это такое, этот луч? - спросил Бреннер с мягким сочувствием. Молодому пану тяжко, его стоит пожалеть. Любимый отец пропал - не шутка!

- Толком не знаю, я ведь не инженер. - Дибич-младший развёл руками. - Полагаю, будь здесь мой брат, он бы понял действие аппарата. Отец уверял, что "Луч Жизни"  напрямую преобразует свет солнца в электрический ток. 

Тибо словно молния ударила. Аппарат мог производить ток безо всяких стальных плотин и коптящих котлов! Это же революция! Поставь такой на авто и поезжай. На завод - и крути станки. В дом - и грейся от души рефлекторами, готовь еду на плитке, не рискуя спалить жилище, качай воду насосом из колодца, читай под яркой лампой. Электрический ток - великое открытие!  

- Помилуй Вечный! Я знал, что ясновельможный пан князь - настоящий талант. - с уважением произнёс Бреннер. - Но что же случилось?

- "Луч Жизни" был сделан на основе маготехники. К нам даже пару раз захаживало мапо,⁵ но ничего запретного они не усмотрели. В создании принимала участие и моя сестра, Марта. Она, правда, не маг, оракул, предсказательница. Но папа переписывался с ней по магическим вопросам. Академические знания у Марты солидные. Её муж - Рудольф Шмидт, если слышали это имя. 

- Не имел чести. - признался Бреннер.

- Магистр магических наук, редактор журнала "Иномирье". Вообще-то... - Хельмут криво усмехнулся. ... - отец его не жаловал. Он считал, что тот подобрал Марту, словно молодую дурёху. Ей было двадцать пять, а ему за сорок, когда они поженились. Но пока живут в ладу, сын родился. 

- Разница вполне обычная. - возразил сыщик. - Сорок лет это уже не юнец, а солидный господин, с репутацией, с жалованием. Рай в хижине, вельможный пан, это только в пьесках счастье.

- Ну, тем не менее. Итак, отец почти закончил с экспериментами и решил попробовать начать промышленный выпуск "Луча" . Он обратился к пану Краувицу-младшему, Войцеху. Тот его знал, разумеется, и ценил. Отец приехал сюда, съездил в контору. О чём они там беседовали мне неизвестно, но месяц назад камеру привезли сюда, в Альвигейл. Машина прошла сразу на завод и камеру поставили в пристройку к слесарному цеху. Отец опять перебрался в наш дом здесь, на Ведьмачках. Неделю назад он вернулся какой-то огорчённый, отказался от ужина и ушёл к себе. Честно говоря, я тогда был сильно занят, близился суд между "МАГом" и "Прессервами" о праве на землю. Эти земельные споры, пан Тибо, такая мука! - адвокат вздохнул. - На следующий день папа уехал на завод и пропал. 

- Как пропал? - вытаращил глаза Бреннер. - По дороге? 

- Нет, на завод он приехал. - Хельмут ткнул большим пальцем через плечо. - Ленц его и отвёз. На этой машине. 

- Та-а-ак...

- Отец просил Ленца заехать за ним в четыре часа пополудни. Но когда Ленц прибыл, сторож сказал, что пана инженера уже повёз домой один любезный пан на своём авто. 

- Отчего же он не телефонировал?

- Не знаю. Ленц сообщил мне из ближайшего кафе по телефону. Я немедля велел секретарю вызвать таксомотор и помчался на завод. Но меня не пустили, дескать в конторе всё равно уже никого нет, а без указаний сторожа не могут пустить и самого круля.⁶ Тогда я поехал к Краувицам домой. Войцех принял меня и сообщил, что всё верно, пан инженер уехал с паном Гробичеком, представителем "Электротехнического Общества" , что тоже вошло в кумпанство по выпуску "Луча" . 

- Что же пан Гробичек?

- Он тоже пропал! - в отчаянии воскликнул молодой человек. - Вы же понимаете, пан Бреннер, у деда огромные возможности... В ту же ночь был поставлен на рога весь город!

- Всю ночь не спали. - подтвердил Колотун. - Морд переколошматили - аж неудобно. Денег потратили - сундук, не меньше. 

- Но всё без смысла. - подвёл черту Бреннер.

- На следующий день, ближе к вечеру, мне телеграфировали из Мальтбурга. Кто-то влез в отцовскую мастерскую, пытался вскрыть сейф, но безуспешно. А наутро протелефонировал Войцех Краувиц. Он был в ярости и обвинил меня в краже аппарата. На мои замечания, что для этого нужен подъёмный кран и грузовое авто не менее трёхтонки, он заявил, что наша - цитирую - поганая маговоровская семейка и не на такое способна. Но мы не трогали аппарат, клянусь! На что нам эта треклятая железка? Нам нужен мой отец! Умоляю, пан Бреннер, вы ведь знающий сыщик. Найдите его! 

- А откуда у вас эта светография?

- Её подбросили сегодня днём. - Хельмут закрыл лицо рукой. - Я не знаю что и думать. Телеграфировал Марте, она уверяет, что отец жив, судя по раскладам карт, костей, листьев и что они ещё там раскладывают. Как только позволят дела, они с Руди приедут, но пока он страшно занят на каком-то учёном собрании или конференции. И эта жуткая гримаса папы! Я не видел его таким с тех пор, как он излечился! Как будто опять судороги. 

- Что же, пан Дибич. - вздохнул Бреннер. Он взял портрет старика обеими руками, поднёс ближе к глазам, стараясь разглядеть мелкие детали. - Я берусь за ваше дело. Не за деньги и не за уголь. Пана князя всегда уважали в нашем городе. Ответьте только на один вопрос: не считаете ли вы, что дефицит угля и это похищение как-то связаны?

- Считаю. - Твёрдо ответил Хельмут Дибич. 

По новому указанию Хельмута "экрус" прервал бессмысленное кружение по улочкам предместий и направил свой пятиугольный нос к заводам. 

- А почему вы не обратились в жандармерию? Ведь, насколько я понимаю, ничего противозаконного ни в вашем батюшке, ни в аппарате нет.

- В отце нет, конечно, но я опасаюсь за его жизнь. Господа, что решаются на подобные меры, явно не отличаются милосердием. Жандармерия же наша напоминает мне дуршлаг, если честно. 

- Да я не в обиде, пан адвокат. - заверил нанимателя сыщик. - Уж кому-кому, а мне-то прекрасно ведомо где получают второе жалование мои коллеги. 

- О том и речь. И ещё о том, что вы-то на одно живёте. За что вас весьма уважают. И не только в нашем гау.⁷ 

- Пан Дибич, мне надо побывать на заводе, осмотреть цех. - сказал Тибо, отходя от неприятной темы. 

- Даже не знаю как это проделать теперь, после ссоры с Войцехом. - вздохнул юрист.

- Да бросьте, ваша милость. - махнул рукой Колотун. - Тоже мне проблема. Пан Тибо тощий и лицо у него ну совсем простое. Шепну паре ребят с Механического - и пропуск сделают, и в цех проведут. Разве что придётся пану сыщику тачку какую покатать с мусором. 

- А это отличная мысль! - Бреннер даже оживился. Работа под прикрытием была его давней мечтой. Тачек же он в войну накатал столько, что хоть весь цех вывезет. 

- Вот через день-два и устроим. - уверенно кивнул Йозеф. - Сейчас выдадим вам аванс и доставим прямо до дому. А то поздновато уже. 

- Кстати, мне потребуются деньги на расходы.

- Чек устроит? - спросил адвокат и полез за пазуху своего элегантного пальто.

- Если только не Имперский Банк.

- Не переживайте. - Хельмут понял опасения Тибо. В банке, где кредитуются и держат сбережения богатые особы, появление бедновато одетого сыщика запомнят. - Общество Взаимного Кредита.  

Тиберий кивнул - годится. Отделений ОВК по городу - штук двадцать, народ туда как раз такой, как он, ходит. Служащие средней руки, мелкие лавочники, рабочие. 

- Я выпишу несколько чеков, чтобы не привлекать внимание суммой. - сказал адвокат. 

- Помилуйте, пан, да я ведь разве что на трамвай просил. 

Дибич-младший строго взглянул на детектива:

- Я даю вам полторы тысячи. Не возражать! Мало ли кого придётся подмазать. И купите себе ботинки, пан. В таких вы непременно заболеете. 

- Не возражайте. - поддакнул Колотун. - У пана Хельмута не возражают. А то вон на той неделе явился один, колбаса перчёная, с мировой вроде как. Так пан адвокат только моргнул, а он уже с лестницы кубарем катился.  

- Наверно посредством ваших волшебных рук, пан Йозеф?

Колотун расхохотался. 

- Нет, что вы! Были б там мои ручки, им бы уже мурены пообедали. Исключительно противный тип, пан Тибо. Его Петер с Томасом проводили и даже в авто подсобили присесть. Прямо через бортик.

Этих персонажей Бреннер тоже знал. На вид - приличные молодые люди. Приятные, элегантно одеваются и учтиво разговаривают. Петер - управляющий доходными домами пана графа по нечётной стороне, а Томас - по чётной. У Петера две медали за войну, Томас - полный кавалер "Стального Копыта", кавалерист, унтер-офицер. Им наёмщики плату без разговоров отдают - из почтения. 

- За что я безмерно уважаю ясновельможного пана графа, - сказал Тибо. - так это за порядок в городе. Пока этих красногубых не было - вообще тишь, гладь, да благодать стояла. 

Адвокат только тяжко вздохнул, ловко выписывая чек за чеком на откидном столике красного дерева. 

Автомобиль пару раз качнулся на каких-то колдобинах и замер. 

Явление домой пана советника получилось неописуемое. Тибо подкатил на грузовике с бело-оранжевой кабиной. Котёл в носу пел победную песню, труба выбрасывала клубы плотного дыма. Но самое замечательное пани Бреннерова обнаружила в кузове. Над бортом возвышалась гора первоклассного угля. Шофёр развернул машину, заехал задом в ворота и запустил винтовой механизм. Вся куча съехала по деревянному жёлобу в подвал. Тепло распрощавшись с шофёром и его помощником, Тибо подхватил большую корзину, приобнял сияющую Хельгу и вошёл в дом, который был обеспечен теплом на много дней вперёд. Тонна угля! По тридцать гельдеров за килограмм! Аванс был просто потрясающий. Да ещё и корзина с окороками, люцианским вином и сластями для дочек - лично от пана Йозефа Вешенки по кличке Колотун.