Глава 7. Срамота-то какая!

Тоннель привёл нас в соседний комплекс. Благо по пути никто не встретился. Хотя шарахалась я от каждой кривой тени, что порой вызывало глумливый смех у Охотника. И это ужасно раздражало. А что поделать? Ну не люблю я бродить по таким тёмным тоннелям. Аж до дрожи страшно. Ему же вообще, видимо, побоку было. Ведь Охотник хорошо видел в темноте, в отличие от меня.

Осмотревшись в небольшом холле комплекса, нахожу рубильник и решаю испытать удачу, глядишь, может ещё есть энергия, чтобы включить свет. И удача вдруг улыбнулась. Не успеваю с усилием поднять рубильник, как вдоль коридора напротив загорелись лампы. Весь холл тоже осветило. Хоть что-то хорошее после всех невезений.

Пройдясь немного по помещениям и коридорам, понимаю, что этот комплекс раньше был жилым корпусом. Значит, где-то должна по идее быть комната главного управления. И через десять минут блужданий нахожу таковую, открывая очередную дверь. Помещение оказывается довольно-таки просторным. Даже имеются стол, железные шкафчики, потрёпанные временем диванчики и кресла для рабочего персонала.

Невольно взвизгиваю от радости и подбегаю к панели управления. Следом топает Охотник, оглядываясь вокруг. Осмотрев панель, нажимаю несколько кнопок, после чего огромные окна, в которых было видно настигнувшую нас бурю, закрываются опустившимися металлическими жалюзи. Ну так, на всякий случай. Вдруг дайлуры заметят нас. Хотя в такую погодку только дебил рискнёт шнырять по округе.

Начинаю запускать компьютеры, чтобы проверить данные. Да и попытаться подать сигнал «СОС». Может получиться и со своей командой связаться. А компьютеры ещё старого образца. Без голограмм, с плоскими жидкокристаллическими мониторами. Но хоть вообще имеются здесь. Интересно, сколько же лет этой станции?

Охотник тем временем размещается в одном из кресел и начинает следить за моими действиями. Вот уже загрузился рабочий стол устройства, на котором пестреет эмблема организации, что владела этой межпланетной станцией. И очень знакомая эмблемка. «Вейланд-Ютани». Пф, кто бы сомневался.

Открываю специальную программу, чтобы попробовать связаться с нашим кораблём, но в ту же секунду компьютер начинает глюкать, вылезают пиксели, и устройство полностью зависает искривлённой картинкой на мониторе.

— Твою медь! — выражаюсь в сердцах, ударяя по столу ладошкой. — Зыбучий случай! Из-за электромагнитной бури электроника просто отказывается работать и глючит напропалую.

— Моя маска тоже, — отзывается Охотник, освобождая мордаху от неисправного элемента экипировки.

— Через браслет тоже не получается ни с кем связаться из-за помех, — сетую я, проверив работу гаджета на руке, который тоже давал сбои. — Как ещё наши переводчики работают?

— В них я установил микросхемы, выдерживающие электромагнитные помехи, — не без гордости заявляет пришелец, вытянув скрещенные ноги и расположившись поудобнее в кресле, положив мечи, маску и копьё рядом на пол. — А как же рация?

— Она бесполезна, если остальные из отряда находятся на очень далёком расстоянии, — глубоко вздыхаю, проводя по волосам ладонями.

— А твои подчинённые предательски бросили своего командира и свалили с планеты, — язвительно произнёс пришелец, слегка прищуриваясь и приподнимая верхние жвала. — Связи нет, послать сигнал бедствия не можем. Только когда буря закончится. И то не факт.

А ведь он прав. Получается, мы здесь вдвоём застряли? И даже неизвестно спасут ли нас. Может они уже считают, что я погибла?

***

Вот скажите, и когда я научусь держать язык за зубами? Надо же было в лоб ляпнуть такое. Вон как уманка сразу пригорюнилась. Проняло. Хотя, это действительно было правдой.

— Значит… мы обречены? — вдруг пропищала самка с такой досадой и растерянностью, что это даже заставило почувствовать угрызения совести. А в следующую секунду уманка шмыгнула носом, и я смог отчётливо увидеть, как по её щеке заскользила слезинка. Ну вот. Ещё и до слёз довёл. Отлично. — Нет! Они всё равно вернутся за мной! — буквально через мгновение со всей серьёзностью и уверенностью заявляет Ке'иит. Взяв себя в руки, она шустро вытерла лицо руками, вскинула подбородок и сделала глубокий вздох. Не так-то просто её сломить. Всё равно не теряет надежды. Молодец!

Ещё спустя несколько минут она решила снова пройтись по комплексу, обосновав это, как поиск провизии, которая, возможно, ещё осталась здесь. Да и пусть идёт. Хоть немного побуду один. Поразмышляю.

Слышу, как за закрытыми окнами бушует буря, электрический треск от молний вызывает неприятный холодок. Опять попал в какую-то задницу. Кто бы сомневался, что будет всё так нелегко. Особенно для того, к кому прилипла неудача. Мерзко и досадно. Чувствую себя глупым юнцом, который решил погеройствовать и понадеялся на то, что фортуна улыбнётся ему. Ага. Как же! Размечтался. Теперь вот думай, как выбраться с этой планеты. Всё равно нет надежды на то, что соратники этой уманки прилетят за ней после того, как буря утихнет. Да и нет гарантии, что сюда не нагрянут первыми к'житовы дайлуры. Наверняка узнают, что здесь скрываются уцелевшие враги. Попробуй выстоять перед ними, когда этих тварей целая армия. Только глупец вознамерится пойти в атаку. Или слишком самонадеянный тупица.

Ладно. Толку сейчас голову ломать. Не впервой попадаю в такую канитель. Время покажет. Где там уманка запропастилась? Проверю, что ли. Всё равно заняться нечем. Нахожу мелкую зануду в ближайшем помещении, что, судя по висящим шкафчикам, характерной гарнитуре, длинному столу и стульям, скорее всего служило столовой. Самка как раз сидела за столом и о чём-то глубоко размышляла, глядя на стоящие на столешнице консервы и тары с водой. Ничего не сказав, приземляюсь на стул напротив.

— Десять консервов с сублимированным мясом и три пятилитровых бутылки с водой, — осведомляет уманка, подпирая голову кулачком. — Этого количества нам хватит примерно на трое-четверо суток.

— Может и больше. Я могу не есть около трёх дней, — признаюсь, тем самым вызвав у самки лёгкое удивление.

И снова повисает молчание. Ке'иит вновь печально вздыхает, а затем тянется к одной из консерв и постукивает ноготком по крышке.

— Что будем делать дальше, Верзила? — лопочет уманка.

Услышав опять раздражающее прозвище, со злобой взрыкиваю и кидаю на зазнавшуюся особу негодующий взгляд. Заметив это, Ке'иит испуганно округляет глазки и сразу закрывает рот ладонью.

— Прости! По привычке ляпнула, — виновато пролепетала самка. Ладно. Сделаю вид, что поверил. — А с другой стороны, ты так и не сказал своего настоящего имени. Как прикажешь ещё тебя называть?

Вот же квей! Наглая, упрямая уманка! И почему, спрашивается, я до сих пор ей шею не свернул за такую дерзость? Когда-нибудь точно допросится. Чувствую, как невольно сжимаются кулаки, а когти впиваются в ладони. Так, спокойно. Делаю медленный вдох и выдох, тем самым пытаясь унять злость внутри. Главное, сохранять равнодушие.

— Ра'арх, — всё же решаюсь огласить своё имя. Уманка тут же удивлённо выпрямляется, растерянно глядя на меня.

— Ты сейчас просто прорычал или что-то сказал? — заявляет она, вопросительно приподнимая бровь. Вот же глупая! — Просто мой переводчик ничего не перевёл.

— А он и не переводит имена.

Ох, как же сейчас забавно от ошеломления вытянулось её лицо. Еле сдержался, чтобы не рассмеяться. Где-то ещё с минуту уманка непонимающе пялилась на меня, пытаясь что-то сказать, постоянно то открывая, то закрывая рот.

— Так ты… сейчас мне имя своё сказал? — О! Допёрло. — Повтори! Прошу!

Обречённо закатив глаза, вздыхаю. Порой она поражает своей тупостью. Хоть и знаю эту самку всего ничего. Это, наверное, порок каждого умана. Даже не замечаю, как из горла вырывается стрекот. Приподнимаюсь со стула и упираю руки в столешницу, нависая над уманкой, что рефлекторно подалась назад, впечатываясь в спинку своего стула, нервно сглотнув. Боится, значит?

— Ра'арх, — повторяю более отчётливо, и самка нахмуривается.

— Рах! — выдаёт она следом. О, Кетану! Дай терпения! Снова повторяю имя более медленно и по слогам. — Раах!

— Да нет же, глупая самка! — не выдерживаю, рявкая на неё, от чего уманка вздрагивает и резко отскакивает к ближайшим шкафчикам, напряжённо замирая. — Ра'-а-р-х!

Зависла. Стоит, думает. Хмурясь и бормоча себе под нос, пытаясь правильно произнести новое слово.

— Сказал же, что не сможешь его выговорить, — фыркаю раздражённо. Махнув на неё рукой, разворачиваюсь и намереваюсь уйти.

— Ра-арх! — вдруг как-то гортанно буркает уманка, заставляя остановиться и обернуться. А теперь стоит и прикусывает губу, ожидая ответа. — Ну как? Если честно, и правда язык сломаешь, — нелепо скалится она, небрежно поправляя рукой волосяной покров на голове.

— Почти, — отвечаю ей и решаю продолжить путь.

Спустя несколько минут Ке'иит заявилась в комнату управления, где мы решили временно обосноваться, и притащила консервы и одну тару с водой, еле удерживая всё в руках, чуть ли не помогая себе зубами. Поставила ношу возле диванчика, что был поменьше, напротив того, на котором расположился я. Моё же ложе было намного больше и длиннее. А ей и такого маленького хватит. Как-никак, но я больше этой мелкой зануды.

Кинув на меня какой-то обиженный взгляд, уманка фыркнула и снова ушла. Но потом вернулась с огромной прямоугольной тряпкой в руках и мягким, выпуклым с двух сторон квадратом. Затем положила этот «квадрат» на одну из сторон диванчика, плюхнулась на него, при этом положив голову на мягкое нечто, и укрылась прямоугольной тряпкой, используя её, видимо, как одеяло. А потом и вовсе отвернулась. И чего она вдруг обиделась на меня? Вот не поймёшь этих самок! Даже наши такие же. Раз – и уже дуется ни за что ни про что! К'жит знает, что у них там в башке творится. А ты гадай. Да ну её!

Фыркнув и мысленно послав эту зазнайку ко всем Демонам, укладываюсь поудобнее и прикрываю веки. Но через минуту снова открываю и начинаю тупо пялиться в серый потолок, углубляясь в роящиеся мысли в голове. Хотя тут почти всё серое. Только уманку вижу в приглушённом тепловом спектре. Хорошо зрение позволяет. Всё дело в том, что оно у меня не стандартное тепловое, как у остальных сородичей. Не зря в процессе работы над своим телом, позволил провести над собой эксперимент в виде гибридизации ещё перед тем, как стать Арбитром. В ходе таких садистских издевательств, правительственные учёные изменили мне спектральный диапазон зрения. Вот и вижу теперь в серых, белых и чёрных тонах, смотря от освещения. Но и тепловое тоже немного сохранилось. Только стало не такое яркое и режущее глаз. Но я всё равно доволен. Полезно очень, чтобы видеть без маски мелкие детали и предметы.

С помощью гибридизации я много чего усовершенствовал в себе. Хоть, конечно, этот процесс не самый приятный в мире. Когда тебе загоняют огромные иглы прямо в черепную коробку или в позвонки, чтобы достать до спинного мозга. Ой, как вспомню, так вздрагиваю.

Пока вспоминал прошлое, даже не заметил, как задремал. Правда, меня нагло разбудили, требовательно толкая в плечо и бесцеремонно дёргая за валары. Не выдержав, яростно рявкаю и резко вскакиваю, замечая уманку, что от страха взвизгнула и рухнула пятой точкой на пол, пялясь на меня во все глаза.

— Чего тебе надо?! — рычу на нахалку, прожигая взором и принимая сидячее положение. Та встаёт и начинает как-то странно переминаться с ноги на ногу, пряча за спину руки.

— Слушай, Р… Ра'арх. — О как! Смогла всё-таки. Да как чётко. — Можно мне лечь рядом с тобой?

Чего?!.. Эта самка совсем головой двинулась, что ли?

— Ты не подумай ничего такого! — тотчас заявляет она, видя моё удивление, а её лицо вдруг стало более ярко-красным на фоне остальных частей тела. — Я не собираюсь приставать к тебе или клеиться. Мне просто холодно… и немного страшно. Заснуть не могу спокойно.

— А откуда я знаю, что ты не врёшь и не пытаешься соблазнить меня? — изрекаю на полном серьёзе, прищуривая один глаз, решая поиздеваться над уманкой, заметив её ужасное смущение.

— Ты больной, что ли?! — мгновенно вздрагивает она. Забавная. Опять чуть не заржал. До того интересно приводить её в замешательство.

— Ну а что? — продолжаю свою незатейливую игру, пожимая плечами и стараясь скрыть истинные эмоции. — Я – зрелый самец в самом рассвете сил. Ты, как я понял, ещё самка не старая, репродуктивного возраста.

— Я не старая!!! — внезапно ощетинивается уманка.

— Ну вот! Сейчас мы одни в этом помещении. Где гарантия, что ты не пытаешься таким образом соблазнить меня?

О, Кетану! Как отреагировала на эти слова Ке'иит – просто не описать. Раскрасневшись ещё больше, она стала возмущённо фыркать, намереваясь что-то высказать мне, но постоянно осекалась. Пытаясь всеми силами сдержать рвущийся смех, я всё же не выдерживаю и начинаю нагло ржать.

— Ты, блин, гадина косматая! — разразилась самка ругательствами. — Да ты хуже Макса! Нахрена я вообще тебя спасала тогда?!

В следующий миг она со злости замахивается и вознамеривается ударить меня кулачками. Недолго думая, ловко перехватываю её запястья и дёргаю на себя. Но не рассчитав силу, отшвыриваю на спинку дивана, летя за ней следом. Не выдержав такого напаса, элемент мебели опрокидывается вместе с нами. И уманка оказывается прямо подо мной, замерев и вытаращив испуганно глаза на меня. Я даже не заметил, как уселся на неё сверху и зажал маленькие хрупкие ручонки по обе стороны от её головы. Каинде меня задери! Что вообще произошло?! Как такое вышло? Сам в шоке гляжу на неё. Даже отчётливо слышу, как остервенело колотится её сердце. Из моего горла отчего-то внезапно вырывается гортанное урчание. О, Боги! С чего вдруг?

Испугавшись собственной непонятной реакции, сразу отпускаю самку и поднимаюсь. Начинаю молча ставить диван на место. Даже самому неловко как-то стало. Давно я не испытывал такого чувства стыда. В последний раз, наверное, ещё в подростковом возрасте, когда был мой первый Сезон слияния. Хоть не очень меня жаловали сородичи, но самки не оставляли без внимания. Особенно, когда к ним пришёл такой юный сын Вожака, принеся с собой красивые дары в виде редких украшений из обработанных лазером мелких черепков, бусин и разноцветных камней. Какой я тогда получил первый свой сексуальный опыт сразу с тремя!.. Так! Чего-то я отвлёкся не на то.

Усевшись на диван, глубоко вздыхаю и замечаю, как уманка плюхается рядом, напряжённо поджимая к себе ноги.

— Вообще-то я пошутил, — изрекаю первое, что пришло на ум, чтобы разрядить обстановку.

— Да я уже поняла, — абсолютно спокойно пролепетала уманка и слегка улыбнулась. — Просто неожиданно слышать такие похабства от тебя. Обычно меня так донимает Макс.

— Опять же, повторяю – ты меня ещё плохо знаешь. — Снова привожу её в замешательство своими словами, бросая на неё коварный взгляд. — Ладно. Хочешь, ложись рядом. Если поместишься.

Поднявшись, нагло заставляю уманку встать, после чего укладываюсь, вытягиваясь во весь рост, подложив руки под голову. Самка несколько минут не знала, что предпринять. Но затем резко выдохнула, словно пытаясь успокоиться, и стала поудобней укладываться возле меня. Сначала она чуть не шлёпнулась на пол. Пыхтя и сыпя ругательствами, эта наглая особа слегка сдвинула меня и улеглась под бок. А потом и вовсе удивила, положив голову мне на грудь, и полностью прильнула, ухватившись правой рукой за моё левое плечо и деловито расположив ногу на животе. Но всё равно стала соскальзывать и вот-вот могла сверзнуться с дивана. Вот же растяпа.

Обречённо вздохнув, немного отодвигаюсь, освобождая ей больше места, и прижимаю рукой к себе. Поначалу уманка пыталась возразить, бурча о том, чтобы я перестал её лапать, но потом успокоилась, осознав, что, положив так руку, я пытаюсь помочь ей не упасть. Спустя минуту самочка полностью расслабляется, явно пригревшись. Даже внезапно довольно замычала, потираясь лицом о мою грудную клетку.

— Какой ты горячий! — откровенно и с явным блаженством вдруг протянула она и тут же замолкла, напрягаясь всем телом. — Я это вслух сказала?

— Вообще-то, да, — с весельем фыркаю, коротко проурчав.

Всё же не могу я понять – раздражает она меня или забавляет? Вроде бы умная особь, но порой тупит не по-детски. Чаще старается показать, что вообще не боится меня, но иногда становится робкой и пугливой. Наглеет и тут же смущается. Не понимаю я её. Одним словом, очередная самка со своими заморочками.

— Ра'арх? — вдруг окликает меня уманка, слегка изумляя тем, с какой лёгкостью она произнесла моё имя.

— Чего? — буркаю раздражённо, пытаясь показать, будто она потревожила меня и разбудила. Хотя, если честно, уже и правда погружался в дрёму.

— Ты знаешь, я вечно влипаю в какие-нибудь неприятности, — начинает неожиданно изливать душу Ке'иит. — Будто отмечена клеймом несчастья.

Вон оно как! Что-то такое мне смутно напоминает кого-то. Удивлённо приподнимаюсь и пытаюсь заглянуть самке в лицо. Словно догадавшись, она сама поднимает голову вверх, и мы встречаемся взглядами.

— Не, ну правда! — восклицает Ке'иит, возмущённо махнув рукой. — Каждый раз вляпываюсь в какое-нибудь дерьмо. Меня постоянно преследует неудача. Как ходячая катастрофа!

— Не поверишь. Мне это очень знакомо, — неожиданно даже для самого себя признаюсь ей, приподнимая надбровную дугу.

— Да мы с тобой, значит, друзья по несчастью, — с некой грустью усмехается уманка и снова кладёт голову мне на грудь.

Вот так новость. Сам в шоке. Оказывается, я не один такой в этой Вселенной.

— Кстати! — снова восклицает самка пискляво. — Спасибо, что спас меня тогда. Дважды!

— Считай, что вернул тебе должок, — отвечаю ей, прикрывая веки и пытаясь задремать. — Хотя ты заявила совсем недавно, что жалеешь о моём спасении.

— Это не так, — совсем тихо призналась Ке'иит, вновь изумив меня. А затем и вовсе привела в замешательство, когда стала с некой лаской вырисовывать пальцем невидимые узоры на моей коже. — Может, нам судьбой дано было встретиться?

— С чего такие выводы, Ке'иит? — Добила она меня своими предрассудками.

— Не знаю! — усмехнулась она, пожимая плечом. — Вроде бы я должна испытывать страх и ужас перед одним из рода Охотников, а на самом деле чувствую абсолютное спокойствие. Хоть и знаю тебя всего ничего. Странно и нелепо. Скажи?

— Спи лучше! Надоела болтать.

Снова усмехнувшись, уманка всё же подчинилась, приобняла меня и умиротворённо вздохнула. А уже через минут пять я услышал, как её дыхание стало более глубоким, а всё тело полностью расслабилось. Уснула. Только я теперь заснуть не могу! С чего она вдруг так разоткровенничалась? Что заставило её сказать это? И какие я должен сделать выводы? Что эта самка вдруг стала доверять мне? Может из-за того, что я её не бросил, в отличие от сородичей, и спас? Вот и пойми опять эти самочьи предрассудки. Вечно что-нибудь ляпнут этакое, а ты голову ломай, как правильней воспринимать услышанную информацию.

Вот же мелкая балбесина! Теперь уснуть не могу! Взбесила только. Тем временем мелкая зазнайка опять довольно мычит и трётся во сне об меня. А потом и вовсе заставляет напрячься, ощутив мурашки по спине. Шокировано замерев, чувствую, как эта странная особь проводит рукой вдоль моего туловища и без смущения кладёт ладонь на паховую область. Я даже нервно сглотнул, боясь её дальнейших действий. Твою к'житову мать! Что она творит?!

— Ке'иит? — тихо окликаю её, пытаясь убедиться в том, спит она или нет. Но та лишь блаженно вздохнула, прижавшись сильнее, зафиксировав ногу на моих бёдрах. Вот же наглая! Думаешь, я робкого десятка?

Возмущённо фыркнув, перемещаю руку, которой удерживал уманку, на её ягодицы, специально сжимая их, чуть ли не впиваясь когтями. А вторую располагаю на её ноге, нагло ощупывая бёдра. О! А приятно… К'жит! Дурак! Ты чего вытворяешь? Но она первая начала.

Думаете, это заставило обнаглевшую самку проснуться? Как бы не так! Она, наоборот, издала восхищённый полустон и с силой сжала мой пах так, что я аж невольно взвыл прямо ей на ухо.

***

Мне снилось, как меня заключает в нежные объятия один из даркханцев*, с которым однажды был сексуальный опыт. Я прильнула к нему, положив руку на самое сокровенное, он сжал ягодицы и произнёс моё имя. Так завораживающе. Так пленительно. Я отчётливо чувствовала жар его тела. Но также ощущала странную вибрацию от гортанного стрекота, который был неприсущ представителям его вида. Да и пусть. Главное, его ласковые прикосновения, доводящие до изнывающего вожделения. Вот я крепче сжимаю его достоинство и слышу в ответ неожиданно громкий вой прямо над ухом…

Испуганно вздрагиваю и тут же просыпаюсь, услышав затем злобное, протяжное рычание надо мной. Быстро загрузившийся мозг сканирует через глаза окружающее пространство. Замечаю перед собой чешуйчатую кожу песчано-смуглого цвета в мелкую крапинку, несколько чёрных трубок с красивыми остроконечными кольцами и зависшую возле моего лица растопыренную пятерню с острейшими длинными когтями. Следом ощущаю, как что-то больно впивается в ягодицы. Зашипев, всё ещё не понимая происходящего, со всей дури размахиваюсь и ударяю по тому, что во сне сжимала в правой руке. В ту же секунду меня оглушает новый громогласный вой боли, а потом меня бесцеремонно хватают за волосы и отправляют в свободный полёт. Приземлившись, испуганно осматриваюсь и замечаю тот самый диван, на котором мы ютились с Верзилой, комнату управления комплекса, а затем шарахаюсь, вжимаясь спиной в пол, когда разъярённый Охотник, рыча и расправляя жвала, перепрыгивает через спинку дивана. Схватив за горло огромной лапищей, он стал в ярости душить меня, восседая сверху.

В панике хватаюсь одной рукой за его запястье, а второй с великим усилием достаю пистолет, сразу снимая пальцем с предохранителя и направляя его прямо во взбеленившегося пришельца. Но в тот же миг Охотник выхватывает из руки оружие и отшвыривает в сторону, продолжая сжимать удушающий захват. Уже чувствую, как сознание начинает покидать меня, застилая глаза чёрными пятнами. Но, будто смиловавшись, Верзила перестаёт душить меня и впивается когтями прямо в плечи, вырывая невольный крик боли из першащего горла.

— Ты что творишь, сволочь?! — ору на него, пытаясь оторвать от себя лапища.

— Это я должен спрашивать, чокнутая самка! — рычит в ответ Охотник, оскалившись ещё больше.

— А что я такого сделала? — продолжаю горланить, не понимая, что его заставило так разозлиться.

— А ты напряги свои извилины, извращенка!

«Извращенка?!» С чего вдруг? Начинаю судорожно перебирать воспоминания до сна, во время сна и после. Уснула я на Охотнике, затем мне снился даркханец, который нежно обнимал. Я щупала его сокровенное место, сжала его рукой и сразу услышала разъярённый вопль над ухом. Проснулась из-за этого, сообразив, что всё ещё лежу в обнимку с Ра'архом. Затем почувствовала, как он меня лапает. Кто ещё извращенец здесь?! Потом он впивается когтями в ягодицы, и я ударяю его прямо по паху. Стоп!.. А что моя рука делала в той области? Я же щупала там даркханца. Погодите!.. Какого даркханца?! Он же мне снился!.. Значит, я нагло лапала во сне самого Охотника, думая, что это даркханец?!

— Твою мать! — шокировано выдаю я, выпучив глаза на пришельца. — Стыдоба-то какая! — Смущённо краснею, закрывая лицо руками.

— Вот и я о том же, — всё ещё раздражённо отзывается Охотник и, наконец, вынимает когти из моих плеч.

Сгорая от ужасного стыда, разъединяю пальцы и одним глазом заглядываю в образовавшуюся щёлку, узрев там хмурого гуманоида, сложившего перед собой руки, продолжая восседать на мне.

— Ну? И как ты это объяснишь? — Прижимает он жвала к клыкам, прищуривая алые глаза и слегка склоняя голову набок. — Что ты меня нагло лапала за самое дорогое, это полбеды. Я стерпел такую дерзость.

— Ты тоже меня лапал! — взвизгиваю, пытаясь тем самым оправдать свою невиновность.

— Но ты взяла, сначала сжала мой пах, а затем ударила по нему рукой! — снова зарычал Охотник, наклонившись и впечатав со злостью ладони по обе стороны от моей головы. — Зачем?!

— Самой бы знать, — обречённо взвываю, уже чувствуя, как от стыда горят даже уши. — Мне просто сон снился очень пошлого содержания.

И нафига я созналась? Вот же дура! Но и Верзила явно нормальной после случившегося не посчитает.

— Прости меня, Ра'арх! — всё же осмеливаюсь убрать руки и посмотреть на нависающего надо мной опешившего Охотника. Но сразу отворачиваюсь, отводя взор. Слишком стыдно!

Верзила в этот момент вдруг выдаёт многотональный клёкот и склоняется ещё ниже, заглядывая прямо в лицо, при этом забренчав колечками на свисающей копне.

— И что же тебе такое приснилось? — внаглую интересуется он, приподнимая надбровную дугу. Да чтоб тебя черти дрючили! Сволочина ты такая!

— Отстань от меня! — взмолилась я, снова обречённо взвыв и закрыв лицо руками.

— Тогда я спрошу у твоих подчинённых, когда они прилетят, часто ли у их командира случаются такие приступы извращенства, — заявляет с ехидством Охотник, и я сразу возмущённо ахаю.

— Даже не смей! — негодующе выкрикиваю, тыча в него пальцем. — Я тебя точно пристрелю тогда.

Поначалу от моих угроз Верзила чуть не расхохотался, но сразу подавил в себе смех и внезапно стал серьёзным, резко мотнув головой в сторону выхода. Да так и замер, к чему-то прислушиваясь. Насторожившись, тоже следую его примеру и буквально через секунду слышу глухой удар по железу где-то снизу. И, кажется, кто-то явно пытается вломиться сюда через металлическую дверь, через которую мы сами проникли в этот комплекс. Но я заперла её, задав такую команду на панели управления.

Снова слышится удар и отчётливый, досадливый рявк. Неужели дайлуры? Так на поверхности бушует буря сейчас. Чтобы убедиться в этом, спихиваю с себя Охотника, подкрадываюсь к панели задач и приоткрываю нажатием на кнопку наполовину одно из окон. Точно. Буря ещё не утихла. Вон как смерчи крутят песок, да молнии расчерчивают чернеющее небо. Снова закрываю окно. Оборачиваюсь, замечая, что Верзила уже успел вооружиться. Но маску не надел, а закрепил её как-то на поясе набедренной повязки. Видимо, сильно глючит от электромагнитных помех. Мог бы, раз такой умный, и масочку свою избавить от сбоев, как и переводчики. Может, нельзя? Или не получилось?

Недолго думая, поднимаю свой пистолет и возвращаю на место, а потом и винтовку беру, которую ранее оставила возле консерв. Охотник в это время уже бесшумно приблизился к выходу из комнаты управления и выглянул в проход, подзывая к себе жестом. Как можно тише подхожу к нему, впечатываясь спиной в стену и удерживая оружие перед собой дулом вверх.

Снизу вновь грякнуло, но теперь намного громче. А после слышится звук, словно дверь всё же вынесли с петель, и она брякнулась на пол. Вслед за этим последовало жуткое многоголосное рычание нескольких особей одновременно, от чего у меня по спине побежали мурашки. Сколько же их? И дайлуры ли это? Через минуту Охотник неожиданно издаёт такой громогласный рёв, что невольно шугаюсь и вздрагиваю. Сорвавшись с места, он скрывается в проходе.

Выскакиваю следом, видя, что Ра'арх, вцепившись в рукояти мечей, достаёт их из-за спины и, рыча, настигает первого появившегося с лестничного проёма дайлура. Через миг тот, с выпущенными наружу внутренностями, отлетает в беснующуюся позади толпу. Следующий от добротного пинка Охотника тоже улетает в ту же степь. Вот же шустрый! Замечаю третьего и снимаю его чётким одиночным выстрелом в голову из винтовки. Но вот четвёртый успевает увернуться от молниеносной атаки мечей и делает Верзиле подсечку копьём. Со всего маху Охотник грохается на пол, а это же копьё дайлур заносит над головой для удара. Среагировав моментально, открываю огонь по всем сразу, разрывая эхом выстрелов пространство коридора. Но в последний момент, выронив копьё, тот самый дайлур успевает молниеносно вытянуть из ладони тентаклю и протыкает острым концом бок Верзилы.

— Ах ты, паскуда! — невольно выражаюсь. Подбежав к отползшему в коридор Охотнику, передёргиваю подствольник и выстреливаю гранатой прямо в надвигающуюся толпу. Взрыв. Сорвавшись с места, вместе с косматым бежим по коридору. Оборачиваюсь, срываю с пояса осколочную гранатку и, вырвав чеку, кидаю вдогонку вывернувшим в нашу сторону тварям. Есть фора в пару секунд.

Добегаем до следующей лестницы, ведущей на третий этаж, и ныряем в закуток под ней. Ра'арх сразу прижимает меня к себе и закрывает рот ладонью. Видимо, чтобы не слышно было даже дыхания, которое успело сбиться от всей этой свистопляски. Тем временем дайлуры, попеременно рыча, побежали по лестнице вверх.

— Что будем делать, Ра'арх? — шепчу еле слышно, убрав его руку ото рта.

— Есть одна мыслишка, где спрятаться, — также тихо отвечает он. — Но тебе придётся бежать по тоннелю в темноте.

— А можно я буду держаться за твою руку? — С надеждой заглядываю в еле отражающие свет в полумраке багровые глаза, что в тот же миг встречаются с моими, сосредоточенно всматриваясь в них.

— Можно, — с завораживающей нежностью в голосе выдаёт переводчик короткое рычание Охотника, и от этого моё сердце почему-то взволнованно затрепетало.

Спустя мгновение Верзила поднимается, хватает меня за руку и несётся вместе со мной по коридору туда, откуда ворвались дайлуры. Они же в эту минуту разразились рёвом, будучи так нелепо обманутыми, и побежали за нами следом. Заметив, что враги догоняют, освобождаю руку из когтистой ладони и открываю огонь по шести здоровенным преследователям, угомонив сразу троих. Но в ту же секунду в меня летит копьё четвёртого и проходит насквозь в области левого бока. Вскрикнув, по инерции отлетаю на пару шагов и падаю на другой бок, выронив винтовку. Только не это! Вот же невезение!

Из-за ужасной боли не сразу замечаю, как Охотник сгребает меня в охапку, поднимает винтовку и выстреливает остатки магазина в противника, прикончив ещё одного. Со стороны лестницы на третий этаж вывернуло ещё несколько вражеских особей.

— Да сколько же их?! — выдаю мысли вслух, болезненно скривившись в тот момент, когда Ра'арх шустро отрубил мечом оба конца древка копья, торчащего из меня, оставив обрубок в ране, чтобы было меньше кровотечения.

— Много, — коротко изрекает Охотник, водружает ремень винтовки себе на плечо, хватает меня на руки и, как ужаленный, понёсся к выходу, направляясь в темнющий тоннель. Надеюсь, там никого не будет…

Примечание

*тот самый даркханец: https://vk.com/photo55156363_456239383