Через пару недель после того ужасного дня в ангаре, когда Эндрю и Абрам фактически подписали себя под ведомство MI6, Ллойд “пригласил” их в офис. Синяки уже сошли, а оставленные Натаном шрамы начали бледнеть, но рука Абрама все еще оставалась в перевязи и пробудет там как минимум ближайший месяц. После этого его ждет долгая работа над восстановлением мышц. Очевидно, в ближайшее время Абрам будет занимать исключительно переводами, — и лучше бы он действительно только ими и занимался, — а Эндрю откажется от любых заданий, которые потенциально могут надолго оторвать его от возлюбленного.

Их отвезли не в главное здание SIS в Воксхолле, а в ничем не примечательный офис на Саут-Бэнк. Это не стало сюрпризом, как и усиленная охрана внутри. Ллойд встретил их у двери, где в углу, незаметно для большинства, сидел молодой человек. На первый взгляд он выглядел обычным, как и его костюм, но те, кто знал, на что смотреть, могли заметить скрытый под одеждой пистолет. После последних месяцев Эндрю стал мастером в таких наблюдениях.

— Добро пожаловать! — весело объявил Ллойд. — Крис, вот те двое, о которых я рассказывал. Сегодня они получат удостоверения.

Молодой человек коротко улыбнулся Эндрю, а затем снова переключился на мониторы, показывающие записи с камер наблюдения.

— Он не слишком разговорчив, но им это вбивают в голову: держи рот на замке, а глаза — широко открытыми, — пояснил Ллойд. — Если они выдерживают скуку и не облажаются, их переводят на что-то повеселее, — он провел их к лифту, для которого требовались пропуск и код. — Четвертый этаж, вид там никакой, но я сомневаюсь, что вы будете часто им любоваться.

Команда Ллойда включала Эшли Лоури, высокую женщину лет тридцати пяти, отвечающую за исследования и документацию, и ее ассистентку Мэдди Уилкокс. Обе выглядели подозрительно подтянутыми для людей, которые якобы весь день сидят за столом: у Мэдди в коротких черных волосах были голубые пряди, а у Эшли длинные темно-каштановые волосы были собраны в простой хвост. Эндрю заметил, как их взгляды зависли на рукавах его и Абрама рубашек, а также то, как они держались на почтительном расстоянии, — очевидно, перед ним были далеко не “офисные крысы”.

Алекс Рамирес, один из полевых агентов, встретил их довольно прохладно, но, казалось, он вел себя так со всеми. Он обрадовался, узнав, что Эндрю с Абрамом знают китайский, признавшись, что у него с этим языком большие проблемы. Кроме того, Алекс владел тагальским, корейским и немного говорил по-русски. Томас Хорнер, старший агент, специализировавшийся на немецком, французском и испанском, оказался более дружелюбным, хотя поднял бровь, услышав, что Эндрю и Абрам будут работать вместе. А вот Баз Смит, отвечающий за оборудование, встретил их с пренебрежительной усмешкой.

— Ну, теперь ясно, почему вас двое. Такие мелкие, что мне, наверное, придется искать снаряжение в детском отделе.

Абрам в ответ наградил его той самой отцовской улыбкой, а Эндрю просто посмотрел на него, словно сквозь. Ллойд лишь вздохнул.

— Как всегда, очарователен, Баз. Уверен, если я отвлекусь хотя бы на минуту, на ногах останутся только “мелкие”, — с легкой улыбкой сказал Ллойд. Баз возмущенно ухмыльнулся, но его самодовольство быстро померкло.

— Ты же не серьезно.

— Перед тобой Абрам Хатфорд и человек, который прикончил Натана Веснински, тупой ты придурок, — с неприкрытым удовольствием произнес Ллойд. — Что ты бы знал, если бы хоть раз удосужился явиться на еженедельные брифинги. Еще один комментарий про рост, и ты три месяца проведешь, тренируя новобранцев. Понял?

Грубость быстро улетучилась, оставив недоверие на лице База, пока Ллойд приглашал Абрама и Эндрю в свой кабинет. Помещение выглядело настолько же невзрачно, как и сам Ллойд: металлический стол, бежевые стены, книжные шкафы, заполненные аккуратными черными картонными папками.

— В основном мы ладим. Нам приходится, — начал Ллойд. — Хотелось бы сказать, что у нас есть свобода действий, но это не так. Каждый здесь подчиняется мне, а я — длинному списку людей. Но если мы делаем свою работу, все идет как надо.

— И в чем заключается работа? — спросил Абрам, усаживаясь на один из двух стульев перед столом.

Ллойд подождал, пока они все устроятся, прежде чем продолжить.

— SIS отвечает за внешнюю разведку. Вот почему я так долго добивался тебя, — сказал он Абраму. — Ты умен, быстро схватываешь языки, годами пропадал с радаров вместе с матерью и ускользал ото всех. Ты умеешь сливаться с толпой и добывать нужную информацию. А после работы на Хатфордов — ты просто находка.

Он перевел взгляд на Эндрю.

— Ты, может, и грубоват, но умен как черт и отлично ориентируешься на месте. Ты настоящий кремень, и я готов поспорить, что никто не тронет Абрама, пока ты у него за спиной. Руководству не нравится идея работающей вместе пары, но я поручился, что с вами проблем не возникнет, — его взгляд похолодел. — Не подведите.

Абрам молчал, лишь продолжая одаривать Ллойда той самой улыбкой, которую перенял у отца, а на лице Эндрю появилось откровенно скучающее выражение. Спустя несколько секунд Ллойд хмыкнул.

— Ну да. Значит, разведка за рубежом, и я только что завербовал двух умных молодых людей, один из которых — лингвист. Ни один из вас не боится испачкать руки, а это важно, потому что, хоть я и рассчитываю на умение Абрама переводить и сливаться с окружением для получения информации, иногда все бывает далеко не так гладко. Порой мне нужно, чтобы кто-то убирал за другими или создавал беспорядок. Понимаете?

Абрам взглянул на Эндрю и слегка кивнул.

— Если будешь нас прикрывать, — сказал Эндрю, постукивая пальцами по подлокотнику стула. — Мой приоритет — Абрам, а уже потом работа.

— Честность, как это освежает. А у тебя? — спросил Ллойд, обращаясь к Абраму.

— Эндрю, а уже потом работа, — признался Абрам без малейшего намека на сожаление или вину.

— Ну хоть врать в лицо вы не станете, спасибо и на том, — вздохнул Ллойд. — Мой приоритет — достать то, ради чего я вас отправлю. Но своих людей я не бросаю, это я вам обещаю. Так что не бесите меня, проебываясь на каждом шагу, ясно? — не дожидаясь ответа, он полез в ящик стола и достал пачку бумаг, которые толкнул в сторону Эндрю. — Эшли займется оформлением ваших удостоверений, но сначала тебе нужно заполнить вот это, — сказал Ллойд. — С сегодняшнего дня ты отказываешься от гражданства США в пользу Великобритании, — он внимательно посмотрел на Эндрю, ожидая какой-либо реакции.

Ничего неожиданного, учитывая слова Харкера. Эндрю лишь пожал плечами, сгребая бумаги.

— На одну налоговую декларацию меньше, — сказал он. Абрам нахмурился, но расслабился, когда Эндрю слегка покачал головой, показывая, что все в порядке. — Но я не начну называть печенье “бисквитами” или еще какую хуйню иначе только из-за смены гражданства.

Абрам улыбнулся; выражение его лица выдавало облегчение.

— Это вопрос времени, коть. Скоро ты начнешь покупать джемперы и класть сумки в кузов.

— Ненавижу тебя, — бросил Эндрю, отворачиваясь от идиота настолько, насколько это было возможно, чтобы все еще видеть Ллойда. — Тебя и твой идиотский язык.

Ллойд вздохнул, глядя на них.

— Вам нужно уединиться или что? Мы тут вообще-то национальную безопасность и работу обсуждаем.

Эндрю наградил его тонкой улыбкой.

— Бо-ож, это было бы очень кстати. Жаль, у тебя здесь нет дивана, где можно полобзаться, — Абрам лишь тяжело вздохнул и прикрыл лицо правой ладонью.

Ллойд пару секунд изучал его, а потом рассмеялся.

— Ну, чувствую, с вами работать будет весело! Вы сведете саудитов с ума, будет блеск! — он еще немного посмеялся, затем вновь полез в стол за новыми бумагами. — И вот первый урок: ничего здесь не делается без тройного согласования. Мы постепенно переходим на цифру, но кое-что все еще требует настоящей подписи. Так что подпишите это и еще вот эти бумаги — о том, что вы не будете злоупотреблять государственным имуществом. После этого Эшли займется остальным: доступом и уровнями безопасности, — он кивнул в сторону Абрама. — Как только ты поправишься, будешь готов выходить на задания, но я найду для тебя кое-что и до этого.

Лойд явно собрался сразу впрячь их по полной.

— А как насчет тренировок или испытательного срока? — спросил Эндрю.

Ллойд презрительно фыркнул.

— Я знаю, чем вы оба занимались в последние месяцы, а Абрам — в последние несколько лет. Единственное, что вам нужно узнать, — это кого теперь звать, чтобы убирать за вами ваши бардаки. Эшли вдолбит это вам в головы, не волнуйтесь. Ну а теперь за дело, — он постучал пальцем по документам на столе.

На самом деле все оказалось не так просто, как описал Ллойд. Эшли заставила их весь первый день заполнять бумаги, фотографироваться и изучать различные инструкции, а затем они еще несколько раз приходили в офис в течение последующих двух недель, чтобы пройтись по контактам и протоколам, которые необходимо было выучить. Эндрю впервые порадовался своей эйдетической памяти, которая позволила быстро все запомнить, чем он впечатлил строгую женщину. Абрам справился с некоторыми трудностями, но годы, проведенные в бегах с матерью, научили его паре трюков для запоминания информации.

Приезд Ники и Эрика не слишком помог… хотя и помог, в каком-то смысле.

Кузен чуть ли не устроил истерику, увидев руку Абрама в перевязи и заживающие шрамы на лице Эндрю, но оправился быстрее, чем сам Эндрю ожидал. После первой вспышки Ники, конечно же, принялся охать над котятами, как и все, кто входил в дом, — этот факт ужасно раздражал Эндрю. Все обязательно должны были взять эти комки шерсти на руки, погладить и посюсюкаться с ними. Но даже он был вынужден признать, что эти маленькие создания как-то помогли гостям успокоиться.

После этого все уселись в гостиной с парой бутылок вина: Эндрю и Абрам — на двухместном диванчике, Ники и Эрик — на большом диване. Абрам уютно устроился рядом с Эндрю, прижавшись к его левому боку. На коленях у него дремал Король, а Сэр свернулся рядом. Рука Эндрю лежала на спинке диванчика, готовая в любой момент запустить пальцы в волосы Абрама и потянуть их, если его возлюбленный идиот вдруг снова сморозит глупость.

Ники внимательно посмотрел на эту картину и, с легкой улыбкой, спросил:

— Так что у вас тут происходит?

Абрам взглянул на Эндрю — они вдвоем договорились, что новость Ники сообщит именно Эндрю.

— У нас с Абрамом новая работа, — сказал он кузену и заметил, как Эрик напрягся при этих словах.

— Ага, — протянул Ники, чуть нахмурившись. Он поднял бокал с вином и залпом осушил его. — Значит, что-то новенькое в… ну, в семейном бизнесе?

— Нет, — отрезал Эндрю, небрежно перебирая пальцами волосы Абрама. — Мы теперь как бы вне этого. Работаем на правительство. На правительство Великобритании, — уточнил он.

Эрик остолбенел, а Ники выглядел озадаченным.

— Эм, так. А как, черт возьми, это получилось? — спросил Ники.

— Моя семья всегда была связана с некоторыми… хм… структурами, — Абрам вздохнул и слегка пожал плечами, держа бокал вина в правой руке. — В общем, думаю, лучше не вдаваться в подробности. Просто знайте: нас завербовали, и мы согласились, — способ резюмировать ситуацию был уж слишком небрежным, но Эндрю согласился, что лучше Ники и Эрику не знать деталей.

Эндрю наклонился, чтобы взять бутылку и долить Абраму вино, и заметил, как Ники поспешил сделать то же самое со своим и Эрика бокалами.

— Все, что вам нужно знать, — продолжил он, — это что теперь мы с Абрамом будем заниматься более… официальной работой. Но семья все равно продолжит за вами присматривать. Для прикрытия мы якобы остаемся в организации, но на деле будем работать на правительство.

Эрик несколько секунд внимательно смотрел на Эндрю, пока Ники снова не осушил свой бокал.

— Спасибо, что рассказали нам, — сказал Эрик, его тон был серьезным. — И… я это ценю, хотя понимаю, что вы сделали это не совсем ради нас.

Да, Эндрю был уверен, что Эрик не испытывал особого восторга от того, что его родственник связан с криминальной организацией, и теперь будет спать спокойнее, зная, что тот убивает людей от имени государства. Потом он напомнил себе, что Эрик — немец, и это многое объясняет.

Ники, оклемавшись после признания, снова улыбнулся.

— Значит, вы теперь шпионы, да? 003 и… хм, а что насчет Абрама? Какой у него будет номер, а?

Эндрю запустил в кузена подставкой за то, что тот припомнил его старый экси-номер.

— Иди на хер.

Абрам, уловив отсылку, улыбнулся.

— Почему ты так со мной? — завыл Ники, пока Сэр, явно недовольный шумом, прыгнул на пол. Эндрю бросил кузену злобный взгляд, а Абрам еще плотнее устроился у него под боком. Эрик рассмеялся.

Эндрю отказался признаться самому себе, что ощутил странное удовлетворение в груди в этот момент. Несмотря на то, что врачи уверяли его в полном здоровье, он все еще подозревал, что с этими “ощущениями” что-то не так. Но, похоже, ему придется с ними жить.

***

Эндрю должен был заподозрить неладное, когда Абрам начал путаться в языках. Его идиот немного болел еще в Лондоне — кашель, насморк, который он списал на сезонную простуду, ходившую по всем, даже по Стюарту с Брэном. Казалось, через неделю все прошло: Абрам настоял, что будет спать в другой комнате, чтобы не заразить Эндрю. А потом их отправили на задание в Монако.

Во время миссии Абрам казался каким-то “не своим” — слегка отстраненным. Но им приходилось проводить много времени в многолюдных казино и клубах, чтобы выследить цель, и Эндрю знал, как сильно его возлюбленный недолюбливает подобные места. Сам он тоже не был в восторге. Особенно от того, как Абраму приходилось “заигрывать” с некоторыми людьми, изображая беззаботного туриста, задающего праздные вопросы. Хоть Абрам и ограничивался лишь улыбкой, для некоторых этого было достаточно.

Оба были на взводе от всей этой нервотрепки, а еще у них был ограниченный срок, ведь Ллойд ждал цель к определенной дате. Так что усталость Абрама и его переключение между языками в разговоре наедине с Эндрю не вызвали серьезных подозрений. Эндрю лишь решил, что после сдачи иранца они возьмут пару выходных. И как только они передали цель, Абрам, конечно же, решил упасть в обморок, как настоящая королева драмы.

Эндрю бы его придушил, если бы не волновался до потери рассудка.

Врачи больницы Принцессы Грейс сообщили, что у его идиота — запущенная форма пневмонии. И это после того, как они отказали Эндрю в доступе к палате, заявив, что он не семья. Эндрю пришлось сдерживаться из последних сил, чтобы не переломать кому-нибудь кости и не превратить дорогостоящее оборудование в груду металлолома. Скандал не помог бы Абраму, а лишь привлек бы нежелательное внимание к ним обоим — особенно, если бы кто-то вдруг задался вопросом, куда подевался определенный иностранный джентльмен.

На обратном пути в отель он позвонил Джейми, чтобы сообщить о новой глупости, которую ее ненаглядный кузен успел натворить. Та велела ему немного поспать и заверила, что уладит вопрос с больницей, добьется для Эндрю всех привилегий, которые положены члену семьи или супругу. Затем он позвонил Ллойду, чтобы сообщить, что они задержатся в Монако, и предупредить, чтобы тот не вздумал давать им новое задание, пока Абрам не поправится. Ллойд новостям не обрадовался, но сказал, чтобы Эндрю обращался, если что-то понадобится, и дал знать, когда Абрам встанет на ноги.

Остаток вечера Эндрю размышлял о происходящем: о том, как Абрам довел себя до такого состояния, и об их работе. Все усугубилось, когда в какой-то момент позвонил Стюарт. Он был в панике из-за состояния Абрама и того, что сам находится так далеко от него, и искренне посочувствовал Эндрю, назвав Абрама упрямым ослом. Оказалось, что он раньше уже выкидывал подобное: заболевал, но не признавал этого, продолжая работать вместо того, чтобы взять перерыв и как следует поправиться.

На миг Эндрю захотелось съязвить: “спасибо, что предупредил заранее”. Но все равно было понятно, что корни проблемы протянутся к Мэри. Как и многие другие проблемы Абрама. К Мэри и Натану. Ну, хотя бы одного из них Эндрю убил, и это уже что-то.

После часа или двух неспокойного сна он встал, привел себя в порядок и вышел из номера. По пути в больницу он зашел в один из дорогих магазинов Монако, купил кофе и пару круассанов с шоколадом. На этот раз персонал больницы был куда вежливее и не препятствовал его проходу в палату. Видимо, Джейми действительно внушила им страх, но Эндрю это мало волновало. Главное, что его пустили к его идиоту.

Абрам лежал на больничной койке в отдельной палате. На его лице была кислородная маска, в левую руку воткнута капельница. Вошедшая вместе с Эндрю медсестра шепотом объяснила, что маска помогает ему дышать, а через капельницу поступают лекарства. Как только Эндрю вошел, Абрам слегка дернулся, приоткрыл глаза и напрягся, но расслабился, узнав его.

— Ты идиот, — заявил Эндрю Абраму на китайском, усаживаясь в кресло у кровати. Палату заполняли букеты цветов — наверняка от семьи. — Как только поправишься, я тебя придушу, — он поставил пакет с завтраком на тумбочку и легонько провел пальцами по тыльной стороне правой руки Абрама.

Тот ответил слабой улыбкой, закрыл глаза и сжал пальцы вокруг руки Эндрю.

Абрам провел в больнице три дня, прежде чем смог лететь домой. Все это время Эндрю почти не отходил от него. Абрам в основном спал, что было даже к лучшему, потому как Эндрю не хотелось обсуждать с ним ничего, кроме его несносной глупости. Но это можно было отложить до возвращения домой, где Абрам, изнуренный, будет лежать в их кровати, а коты станут виться вокруг, наперебой требуя внимания.

Эндрю поставил чайник и кружку на прикроватную тумбочку, сел на край кровати, скрестив руки на груди, и пристально оглядел возлюбленного. Бледное лицо, явная потеря веса, тени под голубыми глазами, которые сейчас избегали встречи с его.

— Объясни мне, как ты так забил на себя, что обычная простуда переросла в трехдневную госпитализацию? В то, что могло сорвать задание и стоить нам жизни? — Абрам вздрогнул, и это было хорошо. Значит, слова дошли. — Я знал, что ты идиот, но это… это уже за гранью даже для тебя, — он разжал руки, когда к его локтю потерся Кинг, и, помолчав, уставился на Абрама в ожидании ответа.

Тот нервно теребил одеяло, натянутое до груди. Его выражение было растерянным, словно он не понимал, как до такого докатился (хотя это было полной чушью, ведь он точно знал). Абрам потянулся за чаем, и Эндрю, тяжело вздохнув, налил ему напиток в кружку, а затем накрыл его руку своей, чтобы чай не оказался на постели.

— Я жду.

— Я… — Абрам вздохнул, и его сотрясли слабые приступы кашля. — Просто так всегда было, понимаешь? — тихо сказал он; голос был осипшим, но извиняющаяся улыбка касалась губ. — Мы не могли болеть.

Эндрю понял, что под “мы” он имел в виду себя и мать.

— Чушь. Все болеют.

Абрам покачал головой и отпил чай. Его глаза затуманились, словно он мысленно вернулся в прошлое.

— Мы не могли, — повторил он. — Мой… он не любил этого. Не любил слабости, — продолжил Абрам, явно имея в виду Натана. — А потом мы были в бегах. Мы не могли позволить себе замедляться из-за какой-то болезни.

Эндрю уже слышал истории о том, как Мэри сама зашивала сына в номерах дешевых мотелей или укрытиях, имея в распоряжении лишь бурбон для обезболивания — если повезет. Он легко мог представить, как Натан расправлялся с молодым Натаниэлем за несоответствие его ожиданиям, а также догадывался, как поступала Мэри.

— То есть тебе это вбили, и ты продолжаешь придерживаться этой логики? Думаешь, это правильно?

Что-то в тоне Эндрю заставило Абрама зажмуриться. Эндрю сделал несколько глубоких вдохов, прежде чем продолжить, на этот раз мягче:

— Их обоих больше нет, — напомнил он, стараясь вложить в голос максимум тепла, хотя не понимал, почему Абрам все еще позволял прошлому так сильно на себя влиять. Каждый раз это разрывало ему душу — снова и снова собирать Абрама по кусочкам, которые оставили Мэри с Натаном. — Перестань давать им власть над собой. Больше никаких глупостей, слышишь?

— Я… я постараюсь, — пообещал Абрам, открывая глаза. — Это непросто.

— Ничего сложного, — возразил Эндрю, хотя знал, что это не так. — Открываешь рот, который и так никогда не затыкается, и говоришь: “мне паршиво”. И делаешь это до того, как попадешь в больницу с их ужасной едой и неудобными стульями, — он понял, что эти детали нужно было озвучить явно. Как бы в его поддержку, Сэр мяукнул и устроился рядом с Абрамом.

На лице Абрама появилась слабая, усталая улыбка. Он сделал еще один глоток чая.

— Теперь все прояснилось.

— Ты что, думал, что это все из-за тебя? — фыркнул Эндрю, отставляя кружку, чтобы долить чай. — Меня совершенно не волнует такой кошмарный идиот, как ты.

— Конечно, — улыбка Абрама стала чуть шире, и он расслабленно откинулся на подушки. — Главное, чтобы тебе было хорошо, коть.

— Вот именно, детка. А теперь заткнись и лакай чай, — Эндрю дождался, пока Абрам его допьет, затем отставил кружку и наклонился, чтобы слегка коснуться губами его лба. — Вылезешь из постели в ближайшие несколько часов — и я тебя все-таки придушу.

— Пожалуй, пока побуду с котами, — сонно произнес Абрам, чуть глубже утопая в постели. Кинг тут же запрыгнул в освободившееся место, как только Эндрю встал, направляясь из комнаты, чтобы оповестить всех о том, что они вернулись в Лондон, и чтобы их оставили в покое, пока Абраму не станет лучше (особенно это касалось Стюарта и Ники). Единственный, кого он предупредил о приезде, — это Брэн, чтобы тот заодно пополнил холодильник, когда приедет кормить котов.

Разумеется, на следующее утро Стюарт был уже тут как тут. Дэвис пытался его сдерживать, пока тот торопился наверх, чтобы поквохтать над своим ненаглядным племянником, а Эндрю подкупили капкейками, чтобы он послушал последние “семейные” сплетни (которые его не особо интересовали, но он решил, что Абрам заслуживает немного суеты Стюарта, а сам он может насладиться капкейками). После этого их в основном оставили в покое: Абрам продолжал высыпаться, а Эндрю читал, и коты, казалось, были счастливы, что теплые тела вернулись, чтобы снова стать их лежанками.

Примерно через неделю после возвращения Абрам сделал себе чашку чая, а Эндрю заботливо укутал его в плед, и они вышли посидеть на скамейке у пруда с рыбами. Абрам жаловался, что устал сидеть взаперти. Погода немного потеплела, словно обещая лето, прежде чем осень захватит все окончательно. Даже не верилось, но Эндрю уже привык к таким обманчивым переменам, как и к холодам и дождям Лондона, и перестал скучать по жаре Южной Каролины или Калифорнии.

Может, все дело в идиоте, что сидел рядом, устроившись на скамейке так, что его голова лежала на плече Эндрю, а кудри щекотали его челюсть.

— Рыбки потолстели, — пожаловался Абрам, бросив в пруд несколько гранул корма, допив чай. — Брэн их перекармливает.

— По-моему, они теперь идеально подходят для ужина, — сказал Эндрю и фыркнул, когда Абрам ткнул его локтем в бок, несмотря на толстый слой пледа и свитера, скрывающий его руки.

— Не смешно, — пробурчал Абрам, хотя к этой шутке он давно должен был привыкнуть.

— Зато смешно три дня сидеть в больнице в чужой стране.

Абрам тяжело вздохнул, крепче укутываясь в плед. На его лице отразилось раздражение.

— Я же говорил “прости” за это уже раз сто, — пробормотал он. — И говорю, что… что я над этим работаю, ладно? Что еще мне сделать?

Эндрю полез в карман своей куртки и достал коробочку, которую купил в Монако. Он бросил ее Абраму на колени, продолжая смотреть на плавающих в пруду рыб, на водоем, который Абрам так хотел, на место, где они провели столько вечеров и утренних часов, просто сидя рядом, куря или пялясь на воду. Иногда они даже не разговаривали, а просто… просто были вместе.

— Скажи мне “да”.

Абрам несколько секунд молча смотрел на бархатную коробочку, прежде чем решился открыть ее дрожащими руками. Внутри лежало платиновый кольцо. На первый взгляд оно казалось простым, но вблизи можно было разглядеть тонкий узор, похожий на языки пламени, выгравированный на ободке.

— Но… — Абрам замер, набирая в грудь как можно больше воздуха. — Это же…

— Я больше не собираюсь спорить с каким-нибудь долбоебов-врачом насчет прав на посещение, — сказал Эндрю, все так же не отрывая взгляда от пруда. — Или о чем-то подобном. Пойдем в суд или куда там надо, оформим все официально, и точка, — в груди что-то болезненно сжималось, пока Абрам продолжал смотреть на кольцо, молча, без ответа.

Абрам снова глубоко вдохнул, а затем закрыл коробочку. Боль усилилась, и Эндрю стало трудно дышать.

— Нам нужно будет купить еще одно для тебя, верно? — наконец сказал Абрам и снова облокотился головой Эндрю на плечо. Только тогда он смог снова вдохнуть, почувствовать… себя живым. — Или… ты не хочешь кольцо?

— Это “да”? — спросил Эндрю, когда понял, что кое-кто здесь, кажется, забывает самое важное.

Абрам слегка рассмеялся.

— Да. Это “да”, — ответил он с легким придыханием. — С тобой всегда “да”.

Эндрю протянул руку и, совершенно невозмутимо, потянул за один из локонов Абрама.

— Идиот, — буркнул он, чем вызвал у Абрама еще одну волну смеха. — Ладно, купим и для меня кольцо. Только ничего вычурного, — если Абрам хочет, чтобы он носил кольцо, он будет. Это не проблема. Просто тогда в Монако казалось, что взять два кольца — это слишком уж самоуверенно.

Абрам снова коротко рассмеялся, прижимая коробочку к груди.

— Что-то я не могу представить тебя с кучей бриллиантов. Нет, сходим вместе, и сам выберешь.

На пару минут наступила тишина. Слышались лишь плеск воды и тихое журчание фонтана.

— Если тебе не нравится, мы можем…

— Нет, оно идеальное, — перебил Абрам, прижимая коробочку к груди. — Но… когда мы это сделаем? — он поднял голову и посмотрел на Эндрю.

— Чем раньше, тем лучше, — проворчал Эндрю, обнимая идиота за плечи. Он был уверен, что если тянуть слишком долго, Абрам найдет, в какую еще передрягу вляпаться. — На следующих выходных, — этого времени должно хватить, чтобы Абрам окреп, а если что-то вроде свидетельства или других бумаг будет оформляться дольше, можно попросить Эшли поторопить — все-таки преимущества “государственной службы”. Правда, Ллойд и вся их команда узнают об этом, но когда работаешь со шпионами, секреты долго не хранятся.

Эндрю перевел взгляд и увидел, как Абрам нахмурился.

— Что, одна из этих чертовых рыб сдохла?

— Нет, — Абрам покачал головой и немного выпрямился, все так же держа коробочку. — Просто… нам, наверное, придется взять какое-нибудь длительное задание, когда Стюарт узнает, — он пристукнул пальцем по бархату. — Об этом.

Стюарт в последнее время подуспокоился насчет своего “ненаглядного Рэма”, но Абрам, пожалуй, был прав.

— И что? — спросил Эндрю, положив руку на шею своего возлюбленного. — Он смирится, рано или поздно.

— Дело не в этом, просто… — Абрам улыбнулся ему чуть неуверенно.

Ну вот, это даже хуже котов.

— Ты серьезно? — Эндрю недовольно прищурился.

— Может, только он и Джейми? А с твоей стороны — Ники? Разве нам не нужен хотя бы один свидетель?

Эндрю чуть не ляпнул: “какие еще свидетели?”, но подумал и тяжело вздохнул.

— Скажем им в день церемонии — Ники и Эрику за день до этого. Если не смогут прийти, значит, не смогут, — последнее, чего он хотел, — это чтобы половина организации Хатфордов толпилась у дверей суда, наблюдая, как их драгоценный “Рэм” вступает в брак.

— Справедливо, — согласился Абрам, снова устраиваясь на скамейке с довольным выражением лица. Они еще немного посидели, глядя на рыб, пока Эндрю не толкнул Абрама в бок.

— А надеть не хочешь?

— Хм, как-то это неправильно, когда у тебя нет своего, — ответил Абрам с очередной улыбкой. — И потом, вдруг кто-нибудь заметит его раньше следующей субботы?

Он снова был прав. Среди всей той чепухи, которую Абрам несет, иногда проскальзывают разумные мысли — закон больших чисел, не иначе.

— Может, Ллойд пошлет нас в Россию или еще куда-нибудь.

Абрам засмеялся, но быстро перешел в хрип, и это стало знаком для возвращения в дом. Эндрю пришлось чуть ли не силой забирать коробочку, пообещав, что всего лишь подержит ее до церемонии, и это вызвало у него закат глаз, но где-то внутри принесло облегчение. А потом потащил Абрама наверх, настаивая на горячем душе или ванне, чтобы согреться.

— Скоро, — прошептал Абрам, касаясь носом челюсти Эндрю. — Да или нет? — выдохнул он, скользнув пальцами вдоль рук Эндрю.

После почти двух лет вместе они уже не всегда задавали этот вопрос вслух. Хватало взгляда или прикосновения — они знали и доверяли друг другу настолько, что слова стали излишними. Но, возможно, потому что Эндрю почти не касался Абрама, пока тот болел. Возможно, потому что только что случилось что-то важное, что-то значимое.

Как бы то ни было, у Эндрю ответ был готов.

— Да, — ответил он, скользнув руками по бедрам Абрама. Желание и редкое чувство собственничества разгорались внутри, пока он сжимал мягкую ткань свитера своего возлюбленного. Так долго у него не было ничего, и он верил, что никогда ничего не будет. А теперь Абрам принадлежал ему — насколько человек вообще человек может принадлежать другому. Он согласился быть с ним. Быть его.

Эндрю наклонился для поцелуя, руками скользнув под свитер Абрама. На вкус его губы были как чай и сладость сиропа от кашля. Когда их языки соприкоснулись, Эндрю потянул свитер выше, снял его, а затем сорвал и свой верх. Абрам, усмехнувшись, скинул оставшуюся одежду и принялся наблюдать за тем, как раздевается Эндрю, прежде чем забраться на кровать.

Эндрю взял тюбик с лубрикантом и последовал за ним. Взгляд приковался к обнаженному телу Абрама — длинным изящным конечностям, гибким мышцам, знакомым старым шрамам и ярким татуировкам.

— Ты хочешь?.. — он поднял тюбик, а затем положил его рядом. Они дошли до того… нет, он дошел до того, чтобы меняться ролями, хоть и не всегда. Были дни лучше и хуже, но этот день… определенно был хорошим.

Абрам покачал головой, благодарно улыбаясь.

— Сегодня нет, я еще слишком устал, — он выставил руку и притянул Эндрю ближе.

— О, значит, вся тяжелая работа ляжет на меня? — проворчал Эндрю, устраиваясь у него между ног. — Надеюсь, это не намек на то, как все теперь будет обстоять.

— Ни в коем случае. Я даже не осмелюсь занять твое почетное место самого ленивого человека в доме, — пробормотал Абрам, обвивая руки вокруг плеч Эндрю и притягивая его для очередного поцелуя. Эндрю поддался на минуту или две, пока не почувствовал, как хитрый рот его возлюбленного начал блуждать к шее.

Нет уж. Если вся работа на нем, то так не пойдет. Эндрю отстранился, вызвав чужой раздраженный стон, и склонился к чувствительному месту под левым ухом Абрама, заставив его стон смениться довольным и низким.

Медленно, поцелуй за поцелуем, он опускался ниже, пока Абрам касался его головы, плеч и спины легкими, едва ощутимыми прикосновениями, исследуя и изучая его. Эндрю еще не сказал, что ниже пояса трогать можно, поэтому Абрам действовал осторожно.

Прикусив левую ключицу Абрама, Эндрю потянулся к тюбику и щедро смазал пальцы правой руки. Отложив лубрикант в сторону, он переместился чуть ниже и коснулся губами груди своего возлюбленного, вызвав у того легкую щекотливую дрожь. Затем Эндрю провел рукой по линии его бедра, ласково скользнув к ягодицам.

Абрам резко втянул воздух, когда пальцы мелькнули у самого входа, а затем шумно выдохнул, когда Эндрю прикусил его левый сосок и тут же успокаивающе провел по нему языком. Эндрю не мог не наслаждаться видом своего возлюбленного, постепенно теряющего над собой контроль: кожа раскраснелась, взгляд потемнел, глаза из-под густых ресниц смотрели на него с желанием, а из губ срывались хриплые стоны и его имя. Все его тело изгибалось и откликалось на каждое прикосновение.

Все это — вид, звук, вкус и тепло кожи Абрама — оставляло Эндрю напряженным и жаждущим большего. Желание и потребность нарастали внутри, пока он изгибал пальцы, вырывая из возлюбленного выкрики своего имени. А когда через мгновение он дразняще провел рукой по напряженному члену Абрама, тот издал раздраженный стон, выгнувшись на кровати, разрываясь между двумя точками наслаждения, с глазами, полными возмущения и огня.

— Какой… Какой же ебанат, — прохрипел Абрам, тут же содрогнувшись, когда Эндрю чуть изогнул пальцы. Эндрю усмехнулся, наслаждаясь видом: голова запрокинута, шея выгнута, руки судорожно сжимают простыню.

— Как мило, — укоризненно пробормотал Эндрю, но, различив прерывистое дыхание Абрама, понял, что “веселиться” придется в другой раз. Дотянувшись до лубриканта, он выдавил достаточно, чтобы смазать свой член, и тихо зашипел, одновременно ощущая прохладную жидкость на коже и собственные пальцы, скользящие вдоль длины. Все это время Абрам не отрывал от него взгляда — хищного, пристального, почти завороженного. Как только Эндрю закончил, Абрам обвил его бедра своими длинными ногами.

— Как-то быстро, нет?

— Заткнись, — с хрипотцой отозвался Абрам, притягивая его ближе. — Ты слишком этим наслаждаешься, ебанат, — но он так и не сказал “нет”. Так и не просил остановиться. Эндрю знал, что Абраму это тоже нравится. Нравится, как Эндрю заставляет его раствориться, забыться, возжелать до изнеможения — потому что это был Эндрю. Потому что до него ничего такого не случалось.

Эндрю позволил себе короткий поцелуй, прежде чем откинуться на колени. Он сам был немного нетерпелив, когда начал входить в Абрама; зубы прикусили нижнюю губу, пока он преодолевал первое сопротивление, ощущая обволакивающее его тепло. Абрам судорожно вздохнул, закинув ноги Эндрю на плечи, демонстрируя свою гибкость, а шея изогнулась, и пальцы вновь сжались на простыне.

Сначала Эндрю двигался медленно, помня о недавней болезни Абрама, о его ослабленном состоянии, пока не услышал в свой адрес ругательства сразу на трех языках с требованием “двигайся, блять”. Хмыкнув над командным тоном возлюбленного, он крепко ухватился за его правое бедро, аккуратно обходя область шрама, и ускорил темп. Правая рука двигалась в такт, лаская Абрама, который вновь шептал его имя, содрогаясь от удовольствия.

Пальцы нежно скользили по щеке Эндрю, пока он наслаждался ощущением разливающегося по нервам жара, становящегося все ярче с каждым толчком, с каждым прикосновением, с каждым хриплым стоном его имени. Он закрыл глаза, на миг склонив лицо к этой ласке, уловив, как пальцы даже не замедлились, проходя по шрамам, а затем эти пальцы переместились на грудь, легли туда, где его сердце билось под ребрами, гулкое и мощное.

Абрам содрогнулся под ним, сжимаясь; взгляд расширенных голубых глаз встретился с его, когда он достиг пика, выкрикнув имя Эндрю. И тот не стал сопротивляться обучающемуся на него удовольствию, не пытался продлить момент, а просто отдался ему, сделав еще несколько резких движений, пока не погрузился в пучину экстаза, чувствуя пальцы Абрама в своих волосах и его губы у себя на лбу.

Он тяжело дышал, переживая последние отголоски оргазма, и слегка дрожал, лежа поверх своего почти бескостного идиота. Они лежали на кровати, мокрые от пота и в полном беспорядке. И тут на угол кровати вскочил Сэр, всем своим видом показывая пренебрежение к происходящему, занявшись вылизыванием своей шерсти.

— Ты еще жив? — спросил Эндрю, ткнув Абрама в ребра. В ответ послышался слабый стон. — Не вздумай умереть, пока не перепишешь на меня все свое имущество. Если я уже стал официальным членом твоей безумной семейки, я хочу хотя бы какие-то выгоды, блять.

— Какой же… ты… ебанат, — с трудом выдохнул Абрам, даже не открывая глаз. Эндрю хотел заметить, что кое-кому теперь понадобится лишняя пара дней на восстановление, но они ведь празднуют, так что можно сделать исключение.

— Ладно, давай, — сказал он, поднимая своего идиота с кровати и наполовину перенося его в ванную, где они вдвоем залезли в теплую ванну — Абрам едва мог бы постоять под душем. Там они обсудили, что делать с их свадьбой. Эндрю до сих пор не верилось, что он собирается выходить замуж, что кто-то вообще хочет связать с ним свою жизнь. Абрам предположил, что на получение свидетельства о браке нужно какое-то время, но точно не знал. Он упомянул, что люди вроде бы публикуют свадебные обеты, если женятся в церкви. (Эндрю не удивился, что его возлюбленный не особенно разбирается в подобном). Зато Абрам точно знал, что для церемонии нужен хотя бы один свидетель.

Когда Эндрю окончательно устал от того, что Абрам засыпает прямо на нем, он вытащил своего идиота из воды, помог ему вытереться и отправил в постель вместе с котами. (Менять белье Эндрю оставил на Абрама — уж это он точно мог осилить.) Сам же спустился вниз, чтобы сделать звонок. Как и ожидалось, Эшли знала все до мельчайших деталей: 28-дневный срок ожидания после подачи заявления лично и два свидетеля для церемонии. Но она заверила, что если он пришлет ей пару фотографий с церемонии, то к следующей субботе у них с Абрамом все будет готово. Она даже забронировала для них время у регистратора в Chelsea Old Town Hall на первую половину дня.

Теперь даже казалось не таким глупым, что Абрам всегда привозил небольшие сувениры для нее и других членов “команды” после каждой поездки.

Оставалось лишь выбрать кольцо для Эндрю, но это могло подождать пару дней, и придумать, куда сбежать от всех, когда те поймут, что Абрам натворил. Эндрю был уверен, что никто не станет возражать, но звонки, сообщения и прочие вмешательства неизбежны. Хоть Абрам больше и не был частью семейного бизнеса, это не мешало им всем оставаться слишком вовлеченными в его жизнь. А значит, и в жизнь самого Эндрю.

Следующие семь дней пролетели быстро. Абрам успел восстановиться до такого состояния, что снова демонстрировал полное отсутствие инстинкта самосохранения — например, захотел отправиться на утреннюю пробежку за день до свадьбы. Эндрю задумался, где именно он свернул не туда в своей жизни, что в итоге захотел провести ее с человеком, который напрочь лишен здравого смысла. Нет, он никогда не претендовал на звание хорошего человека, но это уже перебор. Верь он в загробную жизнь, то был бы уверен, что Би сейчас смеется до слез над его положением — вот прямо уверен.

Наблюдая, как его идиот едва выдерживает полчаса на беговой дорожке и после этого задыхается, словно только что вынырнул из воды, Эндрю сидел за кухонным островком и внутренне торжествовал, что снова оказался прав. Абрам, приняв душ, мрачный, но чистый, взялся за шоколадные панкейки, а Эндрю тем временем решил покончить с другим делом, которое было не таким забавным. Он набрал номер Ники.

— Эндрю! Как дела? Абраму уже лучше? С котами все хорошо? — затараторил Ники, не дав вставить ни слова.

— Абрам физически поправляется, но он навсегда останется идиотом, — невозмутимо ответил Эндрю и, заметив, как плечи Абрама напряглись от этой фразы, усмехнулся. — А коты остаются котами и продолжают оставлять шерсть везде. Теперь заткнись, я по делу.

Ники вздохнул.

— Ну конечно, ты никогда не звонишь просто так, — протянул он с ноткой грусти, что странно.

— Это не называется “заткнуться”.

— Ладно, — обиженно буркнул Ники, и Эндрю почти мог представить его надутое лицо.

Подождав еще несколько секунд, он продолжил.

— Завтра будь здесь к часу дня.

Наступила пауза, после которой последовал очередной вздох.

— Ладно, ты собираешься объяснить, к чему это?

— Нет, просто приходи или не приходи.

— Одному или взять с собой Эрика? — спросил Ники с явным раздражением.

— Бери, если хочешь, — ответил Эндрю, краем глаза следя за растущей горой панкейков рядом со сковородой.

Теперь Ники разозленно рычал, видимо, стуча чем-то по столу.

      — Может, хоть Абрам немного пояснит?

— Нет, — отрезал Эндрю. — Приходите или нет, решать вам.

— Но, Эндрю, ты же не можешь просто…

— Пока, — перебил он, завершил звонок и сразу поставил телефон на беззвучный, чтобы Ники не донимал его звонками в ближайшие пару часов. Теперь он выполнил свой долг и пригласил кузена. Если тот не явится, то не сможет упрекать Эндрю за это до конца жизни.

Закончив с этим, он подошел к Абраму, прижался к его спине и заметил, что напряжение из тела его идиота ушло.

— Все, позиции сдал.

Абрам хихикнул, слегка откинувшись назад.

— Ты же понимаешь, что он специально прилетит, лишь бы тебя позлить. Он придет, — он улыбнулся, слегка повернув голову, чтобы коснуться носом левой щеки Эндрю, а затем снова вернулся к панкейкам.

Если он придет… значит, придет. Эндрю понял, что, в сущности, не будет против, если Ники окажется на их свадьбе. Он не хотел никакого пафоса или лишних хлопот, ему просто нужна была уверенность в отношениях с Абрамом. Не то чтобы он сомневался, что Абрам может его бросить — после всего, что произошло за последние два года, у него наконец-то не осталось в этом никаких сомнений. Но он не хотел, чтобы между ними вставали какие-то посторонние вещи — те, что он не мог контролировать, вроде бюрократии или чужого невежества. Официальный документ вполне мог все это уладить.

И если Ники, единственный родственник, который всегда был на его стороне, разделит с ним этот день, это будет правильно. Сама церемония не имела для Эндрю большого значения, главное, что Абрам будет там и снова скажет свое “да”. Но он знал, что для Ники это будет важно, — он придает значение такому, как приглашение, как быть частью чего-то важного, — так что все нормально.

На следующий день настала очередь Абрама звонить. Джейми спокойно восприняла инструкцию появиться в определенное время, а вот Стюарт был куда подозрительнее. Абрам лишь повторил указания и, последовав примеру Эндрю, поставил телефон на беззвучный, прежде чем возобновить приготовление панкейков. Он был слишком нервным, чтобы много есть в этот день, так что Эндрю пришлось чуть ли не насильно впихивать в него хотя бы немного тостов и фруктов — уж слишком ему надоели ситуации, когда Абрам валился в обморок.

На церемонию у них был широкий выбор костюмов, хотя галстуки они решили не надевать. Эндрю спрятал платиновое кольцо с тонким узором в виде пламени во внутреннем кармане пиджака, а Абрам взял с собой простое платиновое кольцо, которое Эндрю выбрал накануне. Кошек покормили, и они уютно устроились на одной из множества кроватей; Брэн был заранее предупрежден, что, возможно, придется присматривать за домом, в зависимости от того, как долго задержатся Ники с Эриком. Все было готово — оставалось лишь дождаться, кто придет.

Ники с Эриком появились в 12:30 с таким количеством багажа, будто собирались остаться на пару дней, а то и больше (что неудивительно, учитывая привычку Ники упаковывать вещи так, будто от этого зависит его жизнь). Увидев их, Ники взвизгнул так громко, что даже Эрик поморщился.

— Я знал! Я знал! — он дернулся к Эндрю, но благоразумие взяло верх, и он обнял Абрама. — Вы выходите замуж, да? Если это какая-то больная шутка и мы здесь ради похорон, клянусь богом, я вас обоих прикончу, мне плевать, какие вы там тайные агенты!

Эндрю закатил глаза на эту драматизацию, а Абрам улыбнулся.

— Да, церемония в два часа, — сказал он. — Небольшая, просто гражданская, — добавил он, и Ники снова взвизгнул, на этот раз от нахлынувших эмоций. — Но мы подумали, что вы, возможно, захотите присутствовать.

— Захотим… — Ники выдохнул, покачал головой и шмыгнул носом; глаза увлажнились от слез. — Конечно, черт побери! — он бросил на Эндрю благодарный взгляд, вытирая глаза. — Я бы все бросил, чтобы быть здесь, — сказал он уже серьезнее, несмотря на улыбку.

— А кто еще придет? — поинтересовался Эрик, вынимая из кармана платок. Оба были при параде, будто Ники действительно подозревал что-то заранее.

— Только Стюарт и Джейми, если успеют, — ответил Абрам. — Мы не хотим ничего большого.

По какой-то причине это заставило Ники расплакаться по-настоящему, и Абрам удивленно взглянул на Эндрю, пока Эрик успокаивал своего сентиментального мужа.

Когда Ники немного взял себя в руки, они вместе с Эриком поднялись в “свою” спальню, чтобы распаковать вещи и привести себя в порядок. В этот момент прибыли Джейми со Стюартом, с ними были Джейсон и Дэвис. Стюарт, как обычно, был в костюме, а Джейми надела элегантный пиджак и зауженные брюки.

Они окинули Абрама с Эндрю взглядом, и Джейми улыбнулась, а Стюарт нахмурился.

      — У вас какие-то планы на вечер?

— Ах, да, — Абрам неловко поерзал, потянув за рукава пиджака. — Мы, эм, хотим, чтобы вы…

— Мы выходим замуж, — заявил Эндрю, решив, что не выдержит, если его идиот будет мямлить еще десять минут. — Через час, в Chelsea Old Town Hall. Вы хотите пойти или нет?

Джейми громко выкрикнула: “да!”, Джейсон от удивления раскрыл рот, а Дэвис начал ухмыляться. Стюарт просто уставился на Абрама в шоке.

      — Что?

— Выходим замуж, — сказал Абрам, слегка смущенно улыбаясь. — Мы выходим замуж и хотим, чтобы вы были там.

Нет, это идиот хотел их присутствия, но Эндрю промолчал.

— Но… но это же нужно делать перед всей семьей, после оглашения… ай! — Стюарт поморщился от локтя Джейми.

— Они и делают это перед семьей. Почему, как ты думаешь, мы здесь? — сказала она. — И это их свадьба, пусть проводят, как хотят, — затем она усмехнулась. — Думаю, я возьму это на заметку для себя и Шона. Никакого лишнего головняка.

Стюарт был готов возразить, но вместо этого обернулся, чтобы изучить сначала Абрама с его застенчивой улыбкой, а затем и Эндрю, который уже приготовился к очередной лекции на тему “сделаешь ему больно — и я тебя выпотрошу”. Но все, что сделал Стюарт, — это пробормотал:

— Кто чью фамилию возьмет? Или вы эту херь с дефисом делать будете?

В этот момент Ники с Эриком вернулись вниз, но, видимо, почувствовали, что разговор серьезный, и Ники просто помахал Джейми, которая махнула в ответ.

— Если возражений не будет, Эндрю возьмет мою, — пояснил Абрам.

— Стоп, что? — Ники прищурился, но Эрик быстро шикнул на него.

Абрам и Эндрю обсуждали этот вопрос последние несколько дней, решая, что будет лучше: оставить свои фамилии, последовать совету Стюарта, объединив их с помощью дефиса, или одному из них взять фамилию другого. Эндрю счел, что раз уж они женятся, то стоит сделать все как следует, чему сам немало удивился, учтя свое раннее равнодушие к браку. Оба были готовы делить фамилии, но… “Хатфорд-Миньярд” или “Миньярд-Хатфорд” звучали слишком громоздко. Абрам предложил отказаться от своей фамилии, чтобы порадовать Эндрю, утверждая, что за жизнь сменил уйму разных фамилий, что это всего лишь ярлыки, а важнее всего — семья, на которую можно положиться. Эти слова побудили Эндрю задуматься о значении собственной фамилии, и он понял, что она не так уж много для него значит. Ведь он принял ее, чтобы избавиться от “Доу” и создать иллюзию принадлежности к чему-то.

Настоящая принадлежность появилась только тогда, когда он оказался в Англии и связался с этим идиотом и его безумной семейкой. В конце концов, он приготовился обменять “Миньярд” на “Хатфорд”.

Стюарт, казалось, поразился этому решению и посмотрел на Джейми, которая просто продолжала улыбаться.

— Для нас будет честью разделить с тобой фамилию, — сказала она Эндрю. — Мы уже считаем тебя частью семьи, а это просто все официально подтвердит.

— Говори за себя, — пробормотал Стюарт, но его недовольство прозвучало скорее по привычке, чем с настоящим возмущением. — Ты уверен, Рэм? Может, возьмешь еще несколько лет, подумаешь? Не будешь торопиться?

Абрам бросил на дядю гневный взгляд и вместе с Джейми оттеснил его на кухню; за ними последовали усмехающийся Дэвис и странно обеспокоенный Джейсон, оставив Эндрю наедине с Ники и Эриком. Кузен смотрел на него так, будто у него выросла вторая голова, на что Эндрю ответил ровным взглядом.

— Что?

— Ты правда хочешь отказаться от своей фамилии?

Странный вопрос, особенно от Ники, который сам когда-то это сделал.

— Есть причина, почему я не должен этого делать?

— Просто… — Ники слабо усмехнулся. — Кажется, ты прошел через многое, чтобы ее получить.

На самом деле нет. Эндрю прошел через многое, чтобы фамилия вернулась к нему благодаря обуреваемой чувством вины наркоманке, которая изначально его ее лишила. Было ли удивительным, что он не хотел ее оставлять, когда нашел фамилию получше?

— Мне больше нравится фамилия Абрама, — сказал он, скользнув взглядом в сторону кухни, где Дэвис и Джейми уговаривали Стюарта выпить большой стакан виски, пока тот неловко обнимал Абрама. Эндрю решил не вмешиваться. — Это поможет избавиться от последних фанатов экси, кстати, — не то чтобы он часто с ними сталкивался, но новая фамилия упростит работу и положит конец этой части его жизни.

— Ну, если ты доволен, — сказал Ники.

Эндрю смерил его плоским взглядом.

— Я бы не делал этого, если бы не был доволен.

— Наверное, — пробормотал Ники, а затем улыбнулся. — Все равно не могу поверить, что ты выходишь замуж! И что я здесь, чтобы это увидеть!

Ники снова попытался его обнять, но в последний момент переключился на Эрика, вероятно, под влиянием инстинкта самосохранения. Оставив их, Эндрю наконец вытащил Абрама из кухни, где тот, похоже, сам готов был приложиться к виски, и они отправились в муниципалитет, когда Абрам “попрощался” с кошками.

Эндрю вез их в Aston Martin, поскольку в McLaren 650S было меньше места для спортивных сумок, лежащих в багажнике. Вшестером они прибыли в комнату Розетти, пока Дэвис и Джейсон дежурили неподалеку. Помещение оказалось довольно уютным с кремовыми стенами, драпировками и мебелью из темного красного дерева, но Эндрю волновала лишь женщина средних лет в черной мантии. Она уже ждала их со свидетельством, которое достала Эшли, и простыми клятвами, о которых они договорились на днях.

Церемония прошла просто, коротко, и спустя пять минут на безымянном пальце левой руки Эндрю уже красовалось платиновое кольцо. Он целовал Абрама, пока Джейми и Ники утирали слезы. Даже Стюарт, кажется, немного посопел. К счастью, Эрик сохранил самообладание, чтобы сделать обещанные Эшли фотографии, хотя Дэвис тоже успел сделать пару снимков для Хатфордской сплетнической сети.

Они подписали свидетельство о браке, и на этом все — сменой фамилии можно будет заняться позже, после нескольких дней в Файфе, в замке Fernie Castle, где они собирались просто читать, спать, есть и наслаждаться обществом друг друга.

Джейми захотела сделать несколько фотографий, особенно на ступенях мэрии — зачем-то ей это понадобилось. Но Эндрю к тому моменту уже устал от всех. Это ведь должен был быть только их день, посвященный тому, чтобы узаконить их отношения и все упростить, а не Стюарту, который всхлипывал и утирал слезы, не Ники и Джейми, которые обнимались и кричали: “кузены!”, и уж точно не Ники, распинающемуся, как он никогда не думал, что этот день настанет. Поэтому Эндрю сказал Ники, чтобы тот не устроил погром в их доме, пока будет там гостить, остальных отправил куда подальше, а Абрама буквально вырвал из объятий Стюарта. И они уехали. Ллойд ждал их на работе через несколько дней, так что времени было в обрез.

Эндрю удивился, когда Абрам зажег для него сигарету, как только они сели в машину и выехали на шоссе. Он ведь старался не курить рядом с возлюбленным — теперь уже с мужем — пока тот болел. Эндрю вопросительно приподнял бровь, но Абрам лишь качнул головой и улыбнулся — сам себе не закурил.

— Думаю, я выключу телефон на пару дней, — сказал Абрам, уютно устроившись на сиденье. Легкий румянец разливался по его щекам, но на этот раз он, кажется, не имел ничего общего с высокой температурой или чем-то еще плохим. Они успели переодеться из костюмов в муниципалитете, прежде чем выехать в Шотландию, и к Замку должны были добраться только поздним вечером. Они могли бы выбрать место поближе, но Эндрю хотел не только насладиться дорогой, но и оставить между ними и всеми остальными как можно большее расстояние.

— Это что получается, правда упустишь возможность получать от Ники почасовые отчеты о том, как там наши коты?

Абрам улыбнулся и принялся крутить кольцо на пальце, задумчиво глядя на него. Эндрю тоже не мог не замечать его вес на своем пальце, пока держал руль. Блять, они действительно это сделали. Они заключили брак. Это казалось нереальным, невозможным — иногда Эндрю ловил себя на мысли, что вот-вот проснется и снова окажется в том ангаре на базе КВВС, а последние полтора года окажутся всего лишь воображаемым побегом от пыток Натана Веснински и Рико. Или, что еще хуже, он снова окажется в Пальметто, а все это — просто побочным эффектом таблеток.

Но Абрам сидел рядом, улыбался. Свет фар машин, мелькающих по трассе, отражался в его каштановых волосах, а тени подчеркивали изгибы ключиц и шеи, заманчиво выглядывающих из-под его просторного свитера.

Абрам сказал ему “да”. Пообещал себя Эндрю, так же как Эндрю пообещал себя. Эта неуловимая мечта на пассажирском сиденье теперь его настолько, насколько вообще человек может принадлежать другому. Улыбающийся Абрам легкой рукой, на которой блестело платиновое кольцо, осторожно коснулся его левого предплечья.

— Скажи, если захочешь, чтобы я сел за руль.

— Да как будто я тебя пущу, — фыркнул Эндрю. — Сиди спокойно и помалкивай.

Абрам рассмеялся. Его глаза сияли, а улыбка была широкой, как никогда.

— Не обещаю, — сказал он, свернувшись на сиденье так, чтобы смотреть только на Эндрю, будто в дороге впереди не было ничего поинтереснее.

Эндрю вновь ощутил уже знакомое теплое чувство в груди и старательно подавлял улыбку, пока вез их к их медовому месяцу.

***

Они, как обычно, договорились с Брэном, чтобы тот присмотрел за кошками и рыбками, пока их не будет, и отвез их в Хитроу, откуда они вылетали в Штаты. Как и ожидалось, Эндрю не был в восторге от перелета, но, сидя в первом классе, большую часть времени мрачно читал (хотя сам он бы это так не назвал) электронную книгу и изредка пропускал по стаканчику виски. В Атланте у них была пересадка, которая дала Эндрю небольшую передышку перед рейсом в местный аэропорт Апстарт. И, само собой, при прохождении таможни с ручной кладью их остановили и отвели в отдельную комнату в сопровождении вооруженной охраны, что вызвало любопытные взгляды со стороны других пассажиров.

В комнате их ждал пожилой мужчина в помятом костюме, а за его спиной стояли еще несколько вооруженных охранников. Перед ним на столе стоял усиленный ноутбук, а выражение лица читалось так, будто ему поручили крайне неприятное задание.

— Эндрю и Абрам Хатфорд, — произнес он, садясь за несчастный стол. — Давайте по-быстрому, ладно?

Эндрю достал пачку сигарет из кожаной сумки и закурил первую за несколько часов. Он пытался сократить курение, но после стресса от перелета и возможности позлить окружающих удержаться не смог. Абрам подумал, что это закономерно.

— Зависит от того, зачем мы здесь, — сказал Эндрю, выпуская струйку дыма. — Не думаю, что с нашими паспортами что-то не так, и, насколько помню, никакие наркотики я в чемодан с одеждой не складывал.

— А если я попрошу одного из этих ребят вас обыскать? — спросил мужчина, при этом его тон был скорее скучающим, чем угрожающим.

В ответ Эндрю просто выдохнул дым ему в лицо.

Мужчина тяжело вздохнул и поднялся.

— Слушайте, я Джейкобс. Скажем так, я ваш американский “коллега”. Мне поручили убедиться, что вы приехали сюда исключительно по личным делам, в отпуск. Не по работе, верно? Не по делам, о которых нужно предупредить?

— А с чего Вы взяли? — спросил Абрам, перекидывая ремень сумки через плечо. Он ужасно устал, а Эндрю пребывал в капризном настроении, так что хотелось побыстрее закончить этот разговор.

— Все потому, что вы слишком явно засветились с этой поездкой, а это нервирует людей, — честно ответил Джейкобс. — Если вы вдвоем даже “под радаром” можете устроить кучу дел, страшно подумать, что будет, если вы не будете особо скрываться.

Особенно учитывая, что у Эндрю наверняка остался зуб на некоторых местных, подумал Абрам, вспоминая всю эту историю с Харкером. Абрам взглянул на Эндрю, который презрительно хмыкнул, стряхнув пепел прямо на ковер.

— Нет, мы не по работе, — ответил Абрам агенту. — Так что было бы здорово, если бы Вы поставили штампы в наши паспорта и отпустили нас.

Джейкобс уставился на мужа Абрама, и тот снова фыркнул.

— Мой бывший тренер женится. Я приехал на свадьбу и показать мужу свои старые места. Вот и все.

Джейкобс продолжал сверлить Эндрю взглядом, пока Абрам не вздохнул.

— Хотите посмотреть приглашения на свадьбу? Даже кузен Эндрю приезжает, он будет завтра. Мы не планировали никаких “особых” мероприятий между церемонией и достопримечательностями, честное слово, — хотя в глубине души Абрам знал, что “особые мероприятия” они могут устроить, если захотят.

Агент наконец отвел взгляд, покачал головой.

— Ладно. Только постарайтесь провести визит тихо, — подчеркнул он. — Не хотелось бы, чтобы еще какая-нибудь криминальная империя рухнула на этой неделе, правда же?

Эндрю стряхнул еще пепла на ковер и бросил на него скучающий взгляд.

— В нашем расписании этого пока нет, но продолжай нас раздражать, и мы посмотрим.

Джейкобсу это явно не понравилось, но он молча протянул руку.

— Паспорта, — его лицо было напряженным, пока он проверял и ставил штампы в их толстые паспорта. — Мы будем за вами следить.

— Что ж, у каждого свои кинки, — ответил Эндрю, забирая документы. — Мы закончили?

— Надеюсь, что да, — проворчал Джейкобс, махнув рукой охраннику, чтобы тот открыл дверь.

— Теперь я точно понимаю, почему решил остаться в Великобритании, — сказал Абрам мужу, как только они вышли из комнаты.

— Пусть лучше смакуют этот шанс, потому что второго я им не дам, — буркнул Эндрю, выбрасывая сигарету в урну. — Пойдем.

Они спустились в зону выдачи багажа, чтобы забрать маленький чемодан, который взяли с собой для костюмов, и вышли на улицу, где их уже ждал водитель, Санто. Высокий мужчина с аккуратно подстриженной бородкой и дружелюбной улыбкой, в глазах которого все же сквозила настороженность, был от одного из их “деловых” партнеров в США. Его прислали, чтобы убедиться, что они благополучно доберутся до отеля и обратно в аэропорт следующим утром.

Санто был вежлив, но не особенно разговорчив, что их вполне устраивало — после утомительного перелета им хотелось лишь поскорее добраться до отеля. На дорогах было немного напряженно, но Санто уверенно справлялся с хаотичным движением, вызванным поспешностью местных водителей, которые, казалось, меняли полосы движения по собственному настроению. Вскоре они уже регистрировались в отеле на ночь. Администратор никак не отреагировал на то, что у них одинаковая фамилия и они бронируют одну комнату, и даже пожелал им приятного отдыха. От помощи с багажом они отказались.

На десятом этаже их ждала уютная люксовая комната. Быстро осмотрев ее, Эндрю бросил сумки на пол, а затем с довольным стоном растянулся на огромной кровати. Абрам улыбнулся и устроился рядом с мужем, закрыв глаза на несколько секунд.

— Душ, — сказал Эндрю, потянув за прядь его волос.

— Да, полагаю, здесь он есть, — ответил Абрам, отмахиваясь от его руки.

— Нет, я хочу душ.

— Слишком много хочешь. Удачи, — пробормотал Абрам, устраиваясь поудобнее. Кровать была чертовски комфортной. Но вскоре ему пришлось начать недовольно ворчать, когда бессердечный янки стащил его с нее. — Ебанат.

Эндрю лишь тихо хмыкнул, увлекая Абрама в просторную ванную с отдельной душевой кабиной и ванной. Как только они вошли, он отпустил мужа, чтобы раздеться. Абрам вздохнул, последовав его примеру, осознавая, что после долгого перелета действительно неплохо освежиться.

Помывшись, они решили заказать еду в номер. Оба устроились на кровати в халатах, наслаждаясь тишиной — впереди их ждал день, полный общения с Ники, Эриком и бывшими тиммейтами Эндрю. А еще они должны были встретиться с Аароном. Ники успел по секрету рассказать Абраму, что брат Эндрю подтвердил свое участие в мероприятии, что удивило даже его. Ники предположил, что Аарон согласился прийти только потому, что там будет Эндрю. Сам же Эндрю ничего на эту тему не говорил, и Абрам решил не настаивать, давая мужу время разобраться в своих чувствах.

На следующее утро они оделись в джинсы и легкие хлопковые рубашки, чтобы скрыть повязки, несмотря на летнюю жару. Абрам недовольно поморщился от жары и влажности.

— Хочу обратно домой.

Эндрю презрительно посмотрел на него.

— Терпи.

— Нет, лучше я вернусь домой, где не так ужасно жарко. Давай как-нибудь сам разбирайся со своими друзьями, — сказал Абрам, разворачиваясь, чтобы вернуться в отель, но был остановлен, когда Эндрю ухватился за его рубашку.

— В горе и в радости, помнишь? — напомнил ему Эндрю.

— В клятвах не было ни слова о стопроцентной влажности, — пробурчал Абрам, когда Санто подъехал на Cadillac.

— Слабак, — с усмешкой бросил Эндрю, заталкивая его на заднее сиденье.

Смирившись с перспективой провести несколько дней в таких условиях, Абрам вздохнул, радуясь хотя бы наличию кондиционера в машине. В аэропорту их задержали на досмотре, пока кто-то не позвонил, чтобы объяснить, что их все-таки должны пропустить, несмотря на срабатывающие металлодетекторы и отказ от обыска. Легкая самодовольная улыбка появилась на лице Эндрю, когда на лицах безопасников отразилось явное замешательство, пока они наблюдали, как двое мужчин спокойно забрали свои сумки и прошли дальше, сохранив при себе ножи.

— Вот уж будет классно вернуться домой, — вздохнул Абрам.

— Тише.

Они остановились, чтобы взять кофе и сладости для Эндрю, и тот с раздражением заметил, как девушка за кассой не отрывает взгляд от Абрама, пока он делает заказ и расплачивается. Такое случалось довольно часто, когда Абрам заговаривал здесь с кем-то, и это могло бы быть забавно, если бы не приводило Эндрю в еще большее раздражение.

— Как только доберемся до Пальметто, ни с кем не разговаривай, — предупредил Эндрю, пока они ждали посадку на самолет.

— Это уже перебор, нет? — заметил Абрам, отпивая кофе.

— Нет, — ответил Эндрю с полной серьезностью. — Ни слова.

Абрам лишь вздохнул, готовясь к длинной неделе.

К счастью, перелет из Атланты оказался коротким — ничто по сравнению с трансатлантическим, — и настроение Эндрю не успело сильно испортиться (что само по себе редкость). После посадки они снова покинули самолет, забрали багаж и вышли из аэропорта, где их ждал еще один молодой человек, на этот раз крепкий джентльмен по имени Дуэйн. Он вежливо пожелал им хорошего дня, стоя у блестящего Maserati с припаркованным за ним BMW, двигатель которого уже работал.

Дуэйн протянул ключи от Maserati Эндрю с приятной улыбкой, а заодно и визитку.

— Все, что вам может понадобиться, в бардачке. Если возникнут проблемы, звоните. Надеюсь, вы хорошо проведете время в Южной Каролине, — сказал он с легким южным акцентом, звучащим плавно и успокаивающе. Несмотря на жару, влажность и темный костюм, он выглядел совершенно невозмутимым, хотя все же поспешил сесть в машину к своему напарнику, как только Эндрю с кивком взял ключи.

Абрам покачал головой, глядя на вызывающе роскошный автомобиль, переливающийся на солнце своей металлической черной краской, и оставил Эндрю разбираться с тем, как впихнуть багаж в салон, пока сам устроился внутри, вновь радуясь включенному кондиционеру. Само собой, Эндрю управился, и вскоре они уже ехали, задав адрес в навигаторе.

Сначала они направились не в отель, а в небольшой цветочный магазин, в котором Эндрю заранее заказал букет. Он осмотрел цветы, забрал заказ, и затем они поехали на небольшое кладбище в нескольких милях от города. Несмотря на жару и солнце, Абрам молча шел рядом, пока Эндрю следовал инструкциям Эбби Уинфилд, чтобы найти могилу Бетси Добсон.

На мраморной плите уже лежало несколько цветов — видимо, кто-то недавно здесь уже побывал. Эндрю оставил свой букет у изящного серого надгробия, которое хоть и было больше соседних, не выглядело вычурно. На камне были указаны даты рождения и смерти Добсон, а также цитата о том, как много жизней она успела коснуться. Эндрю молча смотрел на надгробие несколько секунд, его лицо оставалось бесстрастным, прежде чем он закрыл глаза и медленно выдохнул. Затем он развернулся, слегка коснувшись плеча Абрама своим, и они покинули кладбище, шагая бок о бок.

По дороге в отель в машине царила тишина, но Абрам чувствовал, что в душе Эндрю поселился покой, и это успокаивало его самого.

Им удалось забронировать один из лучших номеров в городе, и Абрам невольно улыбнулся, думая о том, как далеко он зашел. Мать точно пришла бы в ужас от той презрительной гримасы, которую Эндрю бросил на отель, особенно если вспомнить те обшарпанные мотели и хостелы, где они останавливались во время бегства по Европе. Да и те мотели, в которых Абрам жил в последний раз, когда был в Штатах. Контраст с этим визитом был просто разительный. Тогда, больше десяти лет назад, он был в отчаянии, без всякой надежды, хватался за любую возможность, чтобы просто выжить. Тогда его единственной опорой была мать, чьи руки порой были жесткими, когда она тянула его к себе.

А сейчас? Сейчас у него есть Эндрю — всегда рядом, всегда готовый защитить, стать его опорой. Руки Эндрю всегда мягки, даже если слова звучат остро. Его намерения всегда направлены на благо Абрама. Эндрю вошел в номер первым, осмотрел его, расслабился и только тогда повернулся, чтобы притянуть Абрама к себе.

Их одежда постепенно оказалась разбросанной по полу, пока они шли к душу, жадно исследуя оголенную кожу, словно пытаясь смыть не только дневную усталость, но и груз накопленных эмоций. Абрам знал, что для Эндрю возвращение в Пальметто и посещение могилы Добсон вызвали бурю чувств. Поэтому он с готовностью притянул мужа к себе, чувствуя, как холодная плитка впивается ему в спину, а горячая вода стекает по коже. Он позволил Эндрю полностью дать волю своим рукам и губам, наслаждаясь тем, как волны удовольствия перекатывались по его телу от прикосновений губ к шее, от рук, путавшихся в волосах, от скользящих пальцев вдоль его члена.

Прошло немало времени с тех пор, как Эндрю с такой готовностью отпускал себя, позволял себе подобную разрядку, но Абрам не стал ни комментировать это, ни жаловаться. Вместо этого он сжал его в объятиях, когда Эндрю позволил, поцеловал его, а затем с нежностью, которую можно было выразить лишь прикосновением и взглядом, осторожно смыл с него все лишнее. Судя по тому, как Эндрю затем прижал его к стене душевой снаружи, оставляя без дыхания своими поцелуями, а потом нагло забрал полотенце, которым Абрам только-только собирался вытереться, можно было сказать одно — все сработало.

Они провели вечер в номере, заказав еду через обслуживание номеров и разорив мини-бар. Абрам уютно устроился на кровати, а Эндрю время от времени расхаживал по комнате, пока не сел рядом, мягко перебирая пальцами волосы Абрама.

— На самом деле здесь особо нечего смотреть, — признался Эндрю. — Обычный студенческий городок.

— Я-то ничего не знаю, — отозвался Абрам. — В колледже я не был.

Эндрю замер, а затем потянул его за локон.

— Значит, я женат на настоящем идиоте.

Абрам рассмеялся, полушутливо полузло.

— Ну какой же ебанат.

— Зато образованный ебанат, — подчеркнул Эндрю, и Абрам сдержался от порыва его уколоть, понимая, что Эндрю напряжен из-за предстоящей встречи с братом. Только поэтому.

Утро они провели, лениво валяясь в постели. Абрам решил, что раз уж они в отпуске, то можно один раз и пропустить утреннюю пробежку. Тем более, у него было предчувствие, что он сам окажется “уколотым”, если попробует на этом настоять. Вместо этого они заказали завтрак в номер. Абрам заметил, что Эндрю всеми силами избегал столкновения с кем-то из своих старых знакомых до начала свадьбы, и, честно говоря, не мог его за это винить, особенно вспоминая его прежние встречи с Лисами.

Наконец, они собрались на свадьбу: Эндрю надел свой черный костюм, Абрам — серый. Галстуки они завязали небрежно, оставив узлы чуть свободными из-за жары, а пиджаки набросили на плечи. Сама церемония должна была пройти в помещении, за что Абрам был искренне благодарен. Насколько он понимал, Ваймак и Эбби Уинфилд специально выбрали время перед началом учебного года, но это совсем не спасало от южнокаролинского лета, которое Абрам определенно не оценил.

Парковка у банкетного зала была заполнена лишь наполовину. Эндрю поставил Maserati подальше от других машин, и они направились внутрь, чтобы наконец встретиться с гостями, избегать которых больше не получится.

— Помни, что я сказал про молчание, — пробурчал Эндрю, притягивая Абрама ближе и укладывая тяжелую руку ему на бедро.

— Ой, да что… — прошипел Абрам, но тут же услышал, как кто-то окликнул Эндрю по имени.

— Охуеть, слухи оказались правдой! Ты правда пришел! — выпалила молодая женщина с окрашенными в розовый волосами. Ее темно-синее платье подчеркивало спортивную фигуру. — Я только что просрала пятьдесят баксов!

— Отъебись, Санчес, — отрезал Эндрю, таща Абрама к большому залу, где стояли столики, стулья и, конечно же, бар. Эндрю ведь везде найдет бар. У столика, на котором были разложены карточки с именами, стояла женщина и просила людей рассесться по местам.

— Да, это точно ты, — продолжала девушка — Санчес. — А это кто у нас тут для вида? Ходят слухи, что ты еще и замуж вышел. Что уехал заграницу и нашел себе богатенького муженька.

— Ты до сих пор не отъебалась, — прорычал Эндрю; голос его прозвучал так угрожающе, что девушка попятилась, заметив шрамы на его лице.

— Вау, что с тобой случилось? Ты все еще дерешься или… — начала она, но Эндрю шагнул ближе.

— Уй. Ди.

Что бы ни было на его лице в этот момент, оно наконец сделало свое дело — Санчес громко сглотнула и, наконец, скрылась из виду.

— Одна — минус, остались еще десятки, — прокомментировал Абрам, поднимая карточки с именами. — Столик номер шесть, сидим с Ники, Эриком, Кевином и Жаном. Будет весело, да?

Эндрю бросил на него холодный взгляд, отчего Абрам лишь покачал головой.

— О нет, коть, это все на твоей совести. Мы могли бы сейчас быть в Шанхае или Москве, — хотя погода в Шанхае вряд ли была бы лучше.

— Прошлогодний рождественский ужин, — припомнил Эндрю, заставив Абрама поморщиться, вспомнив то событие. Да уж… это был кошмар. Тогда Стюарт не просто перебрал, а скатился в жалостливую пьянку, Элли доставал всех расспросами о “суперсекретной работе” с еще большим остервенением, чем обычно, а потом Ники… Все пошло наперекосяк.

Абрам покорно последовал за мужем к бару, где Эндрю заказал по двойному виски и джина. Они выбрали тихий уголок, чтобы наблюдать за прибывающими гостями, пока колючий взгляд Эндрю держал их на расстоянии. По крайней мере, до тех пор, пока не появились Ники с Эриком.

После того как Эрик купил бокалы вина, Ники подскочил к ним с широкой улыбкой.

— Вы только представьте! Знаете, сколько денег люди проиграли на этом пари? — он рассмеялся, повторяя уже знакомую шутку, пока Эрик спокойно потягивал белое вино. — Не могу поверить, сколько Лисов здесь собралось! Прямо какое-то мега-воссоединение выпускников!

Абрам понял, что игроки явно глубоко уважают своего тренера, с которым он еще не встретился. Эндрю лишь тихо хмыкнул, крутя в руках опустевший стакан.

— Пока не видел Рене, — пробормотал он, оглядывая толпу.

— Думаю, она помогает Эбби, — предположил Ники. — Знаю, что Эллисон и Дэн тоже там.

Эндрю пожал плечами, словно это его особо не волновало, и Абрам заметил молодого человека с темными волосами, который стоял неподалеку, сверля их взглядом.

— А это кто?

Эндрю усмехнулся, поставив стакан на выступ стены и демонстративно притянув Абрама ближе.

— Джек Мэтисон. Уебок.

Даже Ники согласно кивнул, что удивило, ведь тот обычно находил общий язык со всеми. Абраму потребовалась пара секунд, чтобы вспомнить имя: Мэтисон, бывший нападающий Лисов, ныне играющий за Детройтских Гонщиков.

— И почему он так недоволен твоим появлением? Тоже пари проиграл?

Эндрю лишь лениво пожал плечами.

— Может, потому что считал, что Кевин уделял мне слишком много внимания, или потому что он гомофобное хуйло.

— А, — произнес Абрам, не особо радуясь второму варианту. — Значит, будет весело, особенно потому, что Кевин придет с Жаном, — о том, что Кевин и Жан вместе, официально знали немногие, но Абрам не сомневался, что это станет очевидным для всех на свадьбе. Особенно если учитывать, что Кевин все еще налаживал отношения с Ваймаком после того, как вскрылась правда об их родстве, а со стрессом он справлялся плохо.

— Да уж, веселья не избежать, — согласился Эндрю, бросив на Мэтисона столь выразительный взгляд, что тот поспешил ретироваться. — Напомни-ка, почему мы не в Москве?

— Ой, да ладно тебе, — воскликнул Ники. — Разве не здорово вернуться домой? Ну, типа домой? Увидишься с Рене, скажешь Ваймаку, как он постарел.

— Это, конечно, плюс, — признал Эндрю, постукивая пальцами по бедру Абрама, как раз в тот момент, когда вошли Кевин с Жаном. Кевин отмахнулся от Джека, который пытался его задержать, и зашагал прямо к Эндрю.

— …ду тебя позже, — бросил Кевин через плечо Мэтисону, чье выражение стало еще угрюмее. — Сейчас я хочу поговорить с Эндрю и Ники.

— Но ты весь вечер с ними будешь, — проворчал Джек.

Кевин нахмурился, но прежде чем успел ответить, вмешался Жан.

— Уходи, ты здесь не нужен, — Джек бросил на него злобный взгляд, но все же ушел. Жан повернулся к Кевину: — Тебе стоит чаще ставить его на место.

— На поле и так ставлю, — пробормотал Кевин, прежде чем переключить внимание на Эндрю. — Ты все-таки пришел.

— Я же сказал, что приду, — проворчал Эндрю, явно раздраженный тем, что его слово поставили под сомнение. — Хотя тебе не должно быть нужно, чтобы я держал тебя за руку, — он бросил выразительный взгляд на Жана, который стоял рядом с Кевином. Абрам знал, что если Эндрю вообще решил появиться здесь, то скорее ради Жана, чтобы окончательно закрыть долги перед французом за помощь тогда, в ангаре, за его участие в том, что Кевин смог противостоять Рико. Кевин, возможно, хотел, чтобы Эндрю пришел на свадьбу ради какой-то моральной поддержки, но именно Жан позвонил Эндрю — и поэтому они здесь.

— Спасибо, — выдохнул Кевин, встав спиной к стене и оглядев помещение. — Это… это сложно — быть здесь, даже несмотря на то, что тре… Ваймак сам попросил меня прийти.

Абраму показалось любопытным, что Кевин не называл Ваймака “отцом”, но он предположил, что это что-то личное между ними. Он также понимал, что, учитывая весь шум, вызванный правдой о родстве Кевина, и реакцию Лисов на его решение искать убежища у потенциального отца, но молчать об этом до подтверждения со стороны кузины (Кевин рассказывал, что лишь подозревал, что Ваймак его отец, и только после подтверждения решил пойти в Пальметто, когда Рико сломал ему руку), у Кевина были все основания опасаться встречи с бывшими тиммейтами.

Тем не менее он пришел на свадьбу своего отца по его же просьбе.

Эрик предложил сходить за напитками для всех, но Эндрю настоял, чтобы он взял его деньги, так как знал, что Ники с Эриком копят на дом. Эрик попытался отказаться, но Ники сказал мужу по-немецки, что пускай богачи оплачивают напитки — не всем же так повезло с браком или карьерой в профессиональном спорте. Эндрю выразил свое недовольство жестом, а Кевин с Жаном лишь обменялись безразличными взглядами. Пока Эрик был у бара, официант принес креветки на шпажках; Эндрю взял несколько, что его явно порадовало, а Ники — пару, тогда как Абрам, Кевин и Жан воздержались.

Кевин попытался завести разговор об экси, но одного взгляда Эндрю хватило, чтобы положить этому конец. Вместо этого началось обсуждение путешествий. Абраму и Эндрю пришлось быть осторожными в ответах — говорить, где они были, но не упоминать зачем. Они сослались на работу в “бизнесе” Хатфордов. Ники и Эрик рассказывали о визитах к родственникам и редких отпусках, а Кевин и Жан — о поездках на мероприятия и в промо-турне. Абрам заметил, как часто они упоминали Джереми Нокса, и не смог не заметить довольную улыбку на лице Эндрю, явно хранящего интересную историю для будущего рассказа. Официанты несколько раз приносили закуски, чтобы гости не проголодались до церемонии; Эндрю практически в одно лицо уничтожил сырную тарелку, тогда как Кевин и Жан придерживались своих диет. Абрам вновь поразился метаболизму своего мужа.

Ники был на середине рассказа о последнем кемпинге в Исландии, когда Эндрю вдруг напрягся, отчего Абрам начал оглядываться. В комнату вошел невысокий блондин с невероятно знакомой внешностью в темно-синем, явно стандартном, костюме и с красивой девушкой под руку. Аарон Миньярд. Его волосы были длиннее, чем у Эндрю, а фигура — более хрупкой, что говорило о том, что он явно не тратил столько времени на тренировки. На его лице не было шрамов, но хмурое выражение легко отличало его от брата.

Аарон замер, увидев Эндрю через всю комнату. Хмурость сменилась изумлением, отчего девушка, державшая его под руку, обратила внимание на то, куда он смотрит. Однако подойти к ним они не успели — Аарона и его спутницу обступили другие гости.

— Вау, он и правда пришел, — тихо проговорил Ники, в его голосе послышалась легкая дрожь. — Интересно, как сильно Кейтилин ему мозги промыла, чтобы он согласился, учитывая, как ясно он дал понять, что о нас думает.

— Ему не плевать на Эбби, — сказал Эндрю, его голос был пустым. Абрам заметил, что его муж проигнорировал поднос с фаршированными грибами, предпочитая наблюдать за братом, которого парочка гостей потащила к бару.

— Ну да, Эбби, — с ноткой горечи проговорил Ники. — Приятно, что хоть кому-то он благодарен, — Эрик приобнял Ники и что-то тихо прошептал ему, от чего тот немного улыбнулся.

После этого разговор ненадолго стих, но вскоре в зал вошла Рейнольдс и пригласила всех пройти в соседнюю комнату, подготовленную для церемонии. Узкий белый ковер вел к алтарю, вдоль которого стояли ряды белых стульев с миниатюрными букетами из белых гвоздик и оранжевых тигровых лилий, перевязанных лентами. Эндрю с явным отвращением посмотрел на декорации, отчего Абрам сдержанно улыбнулся.

— Теперь ты доволен нашей свадьбой? — спросил он по-русски, присаживаясь в заднем ряду.

— Все равно считаю, что гостей было слишком много, но да, — ответил Эндрю на том же языке, слегка толкнув его ногой. — Это просто отвратительно. Я подозревал, что у Эбби с головой не все в порядке, раз она согласилась выйти за Ваймака, но теперь это точно подтвердилось.

Через минуту по проходу прошла Рене в сопровождении Рейнольдс, за которыми следовали их спутники. По пути она помахала Эндрю. Вскоре после их рассадки заиграла музыка, что-то классическое, связанное с “Весной”, как предположил Абрам, и вслед за Ваймаком появился Мэтт Бойд-Уайлдс. Когда они дошли до импровизированного алтаря, к ним присоединилась Дэн Уайлдс-Бойд, облаченная в простое платье цвета жженой охры, которое едва скрывало ее заметно округлившийся живот. Она улыбалась всем гостям, а затем к тройке и ожидающему священнику присоединилась Эбби Уинфилд в кремовом платье, похожем на наряд Дэн.

Церемония, к счастью, была короткой, чуть длиннее, чем их с Эндрю, но не намного, сопровождаемой многочисленными всхлипываниями в толпе из примерно восьмидесяти человек. Как только священник объявил новобрачных и те начали спускаться обратно по проходу, Эндрю уже торопил Абрама в основной зал, чтобы успеть взять еще по паре напитков, прежде чем занять свои места.

Они успели просидеть там недолго, когда к ним подошла улыбающаяся Рене, за которой следовал ее спутник. Эндрю встал, чтобы она могла быстро чмокнуть его в щеку.

— Как здорово снова тебя видеть, — сказала она. — Прими запоздалые поздравления.

— Тебя тоже, — ответил он. — Когда ты прекратишь жить во грехе, распутница?

На удивление Абрама, Рене рассмеялась.

— Через пару дней я познакомлю Стефани с Эмилио, а потом мы устроим что-нибудь небольшое, — ответила она, улыбаясь молодому мужчине рядом, который, как понял Абрам, тоже работает в Корпусе мира. Эндрю окинул его взглядом сверху вниз, но, похоже, не нашел причин для тревоги, так как представил его Абраму, а затем Ники и Эрику. Кевин и Жан, в свою очередь, просто вежливо кивнули, потягивая свои содовые.

Абрам завел разговор с Жаном и Кевином на французском о их ближайших планах, пока Ники и Эндрю общались с Рене. Из беседы их стало ясно, что она планирует провести немного времени с Ваймаком и помочь Лисам, прежде чем Ваймак и Эбби отправятся в медовый месяц, а затем вернутся в Нью-Йорк на тренировки. У Абрама сложилось впечатление, что Ваймак использует это время, чтобы сблизиться с сыном, одновременно предоставив нынешним Лисам возможность поучиться у двух профессиональных игроков, а Кевин был отчаянно настроен заслужить расположение отца. Зная от Эндрю о прошлом опыте Кевина в качестве тренера, Абрам отчасти посочувствовал Лисам, но также остался уверен, что Жан сможет удержать Кевина в узде.

Примерно через десять минут появилась Рейнольдс, ее спутника рядом не оказалось.

— Вставай, кое-кто еще хочет с тобой поговорить, — обратилась она к Рене, бросив взгляд на Эндрю. — Эта вечеринка продлится всю ночь, еще успеешь с монстром наболтаться.

— Эллисон, — мягко укорила ее Рене, слегка нахмурившись. — Не груби.

Рейнольдс закатила глаза, вздохнув.

— Он сегодня кого-нибудь ударит?

— Ставку поставила? — спросил Эндрю, усаживаясь и притягивая Абрама к себе.

— Не скажу, а то специально все испортишь, — проворчала Рейнольдс. — Только помните, что сегодня все не про вас, — она обвела взглядом столик, — ни про тебя, ни про Кевина, так что никакой драмы, усекли?

— Тогда держи людей от меня подальше, я тут не ради них, — отрезал Эндрю в своей обычной прямолинейной манере.

Рейнольдс снова закатила глаза.

— Да уж, мы все в курсе, как сильно ты не хочешь иметь с нами дело, хотя, кажется, начинаешь немного очеловечиваться, — заметила она, посмотрев на Абрама. — Даже ставки людям запорол, выйдя за муж и все такое, да еще и не за уголовника и психопата.

— Уходи, — сказал Эндрю таким тоном, что уход был лучшим решением. Рейнольдс фыркнула, но Рене с улыбкой увела ее прочь.

Абрам широко улыбнулся, обняв мужа за плечи.

— Слышал? — прошептал он по-русски. — Я в наших отношениях тот, у кого все в порядке с головой.

— Рейнольдс почти такая же идиотка, как и ты, — ответил Эндрю на том же языке, нежно коснувшись губами виска Абрама. — Она глубоко заблуждается.

Абрам рассмеялся, отстранившись, и как раз в этот момент Ваймак и Эбби, закончив с фотографиями или чем-то там еще, войдя в зал, побудив всех присутствующих подняться, чтобы поприветствовать пару. Они немного прошлись по помещению, и Ваймак подошел обнять Кевина, в то время как Эбби остановилась перед Эндрю. Она на секунду замешкалась, а потом шагнула вперед и коротко обняла его, что тот молча стерпел.

— Спасибо огромное за то, что пришел, и за все, что сделал для Бетси, — сказала она. Эндрю лишь коротко кивнул, и она перешла к тому, чтобы обнять Ники.

Ваймак, тем временем, оглядел Эндрю с ног до головы; его губы сжались, когда он заметил шрамы.

— Рад, что ты пришел, — его взгляд метнулся к Абраму. — И рад, что у тебя все в порядке, чертов ты карлик.

— Очевидно, ты сделал предложение только потому, что стареешь и тебе нужна сиделка, — ответил Эндрю, отчего Ваймак раздался хохотом.

— Ты совсем не изменился, — Ваймак улыбнулся Абраму. — Надо будет поговорить потом. Хочу узнать, что он на тебя накопал, раз ты согласился на свадьбу.

Эндрю продемонстрировал бывшему тренеру средний палец, пока Ваймак обнимал Ники, и пара двинулась дальше к следующему столику.

— Если я когда-нибудь снова предложу сделать что-то подобное, — обратился Эндрю к Абраму, — можешь меня застрелить, чтобы я пришел в себя.

— Обещаю, что так и поступлю, — серьезно кивнул Абрам, а Ники ахнул.

— Да ладно вам, все не так уж плохо, — попытался урезонить Ники, садясь обратно на свое место. — Тут хотя бы будет торт.

На этот раз даже упоминание торта не смогло умиротворить Эндрю, поэтому Абрам решил отправиться за новыми напитками, захватив с собой Ники. Пока они стояли в очереди, кузен указывал на некоторых людей и махал им, хотя особо ни с кем за вечер не заговаривал.

— Все было так: мы, монстры, против всех остальных, — объяснил Ники. — Я, Эндрю, Аарон и Кевин против остальных Лисов все те пять лет, что мы здесь были. Ну, для Кевина не совсем пять, но ты понял, — он пожал плечами. — Рене всегда была душкой и разговаривала с нами, Дэн и Мэтт старались ради команды, а Эндрю… он пытался наладить контакт с Робин Кросс, которой сегодня здесь нет. Я в основном ладил с Элисон. Тим, — Абрам предположил, что речь идет о Мартинесе, который стал капитаном после Дэн, — тоже старался, но остальным было все равно.

— И это, конечно, вполне устраивало Эндрю, — заметил Абрам, прекрасно зная, как его муж относится к новым знакомствам. — Так почему ты тогда приехал?

Ники снова пожал плечами, на этот раз с немного смущенной улыбкой.

— Это шанс съездить домой вместе с вами, увидеть Эбби, тренера, Кевина… может быть, Аарон немного изменился. Последние несколько звонков с ним прошли чуть лучше. Когда мы купим дом и начнем процесс усыновления, таких возможностей будет меньше. А вы?

Абрам не хотел обсуждать Кевина и Жана, потому как все ниточки пришли бы к его отцу, поэтому просто кивнул в сторону Эбби с Ваймаком.

— Думаю, Эндрю хотел закрыть для себя некоторые вопросы, и свадьба дала ему отличную возможность для этого. Не думаю, что мы скоро вернемся сюда снова, учитывая, как загружены на работе, — и тот факт, что им уже дали понять: в Штатах их присутствие не особо приветствуется.

— Забавно, что Эндрю — экспат, если вспомнить, как он ненавидит летать, — усмехнулся Ники, махая бартендеру. — Я всегда думал, что только чудо заставит его приехать ко мне в Германию, а теперь мы практически соседи, — он рассмеялся. — Ну, относительно.

Ники с Эриком по уши загружены работой, но, казалось, всегда находили поводы навестить их. Эндрю заявлял, что нашел идеальное место в саду, где можно их закопать, но Абрам знал, что его муж на самом деле не так раздражен их визитами, как делал вид. Ну, чуть меньше, чем делал вид.

Они вернулись за столик как раз перед подачей основных блюд. В зале стало потише, пока все ели. В какой-то момент Эндрю стащил кусок чесночного хлеба с тарелки Абрама, пока тот отвлекся на вопрос от Ники. Абрам бросил на мужа строгий взгляд, но, уже привыкнув к подобным выходкам, лишь тяжело вздохнул и допил бокал вина, вместо того чтобы ворчать. Он также заметил, как Аарон пристально смотрел на них издалека, а Эндрю, в свою очередь, нарочито игнорировал эти взгляды. Абрам решил поддержать мужа, закрыв на это глаза.

Было немного странно осознавать, как он привык к “супружеской” жизни, хотя на самом деле она почти ничем не отличалась от обычной жизни с Эндрю. Он доверял Эндрю, принимал его “причуды”, так же как Эндрю принимал его. Возможно, именно то, что их обоих так часто подводили люди, помогло им осознать важность в нахождении того, кто сможет уважать их границы и оправдать доверие. Они доверяли друг другу безоговорочно, что редко встречается среди других людей. Абрам чуть привалился к Эндрю, пока тот, окруженный кучей незнакомцев, доедал этот ебучий чесночный хлеб, и устало вздохнул.

— Куплю тебе целый торт, если мы уйдем пораньше, — предложил он на русском, устав от всего происходящего и не зная, сколько еще продлится это мероприятие. Это ведь была его первая “настоящая” свадьба.

Эндрю задумчиво посмотрел по сторонам.

— Дай мне еще немного времени, и я соглашусь на твое предложение.

— Ладно, — Абрам наклонился и коснулся губами виска Эндрю, прежде чем снова откинуться на спинку стула. — Из-за брата?

— Возможно, — уклончиво ответил Эндрю.

— Лучше позаботиться о том, чтобы он исчез после нашего отъезда, — посоветовал Абрам. — Но если понадобится, я могу набрать кое-кому, — для того у них здесь и есть эти замечательные деловые партнеры.

Эндрю лишь фыркнул и, прежде чем отстраниться, мягко поцеловал Абрама в шею.

— Отвлеки этих идиотов, если вдруг что-то начнется. А еще, — он ухмыльнулся, намеренно отломив вилкой кусочек от пасты Абрама и отправив его в рот, — что твое, то и мое.

— Блядский долбоеб, — проворчал Абрам, но все равно засмеялся, довольный, что Эндрю в хорошем настроении, несмотря на все обстоятельства. Они доели свои блюда под виды Эрика и Ники, не скрывающих свою взаимную привязанность, и Кевина м Жаном, обсуждающих планы на экскурсии. Эндрю мягко сжал затылок Абрама, а затем поднялся из-за столика.

Ники тут же занял его место.

— Итак… — начал он.

Абрам покачал головой.

— Думаю, нам лучше не вмешиваться.

— Что ж, — Ники, казалось, немного засомневался, но вскоре улыбнулся. — Они всегда лучше справлялись, когда разбирались сами, — он привалился к своему мужу и с улыбкой посмотрел на него. — Надеюсь, у нас будет девочка.

— Мальчик или девочка — у нас все получится, — сказал Эрик, отчего Ники засиял от радости. Абрам лишь закатил глаза на эту сцену, встал и направился за рюмкой джина.

***

Эндрю оставил пиджак на стуле, прежде чем отправился сперва к бару за двойным виски, а затем вышел наружу, где было тихо. На улице уже заходило солнце, немного смягчая дневную жару. Он тихо фыркнул, подумав, как привык к более прохладным температурам Европы, пусть там иногда и бывали такие же изнуряющие жаркие дни. Но он все же был бы рад снова оказаться у пруда с рыбами, когда на улице прохладно и пасмурно, а Абрам прижимается к нему, ища тепла.

Он даже не осознавал, насколько привык к жизни в Англии, пока не вернулся в Штаты. Американские акценты теперь казались странными, валюта — непривычной, а вождение по “не той” стороне дороги вызывало легкую растерянность. Сначала переезд в Великобританию был скорее импульсом, но теперь он понял, как легко смог там обосноваться. Он нашел дом, людей, которые его приняли… и Абрама.

Он почти закончил курить, когда дверь открылась, и из проема вышел Аарон со своим привычно угрюмым видом. Будь Эндрю нормальным человеком, то, возможно, уже забыл бы этот напряженный изгиб губ брата или то, как Аарон всегда пытается скрыть свои эмоции. Будь.

Но Аарон не был так искусен в сокрытии чувств, как другие в жизни Эндрю — не как Абрам, Ллойд или Джейми, умевшие маскироваться, когда это было нужно. Аарон на секунду замер, а затем медленно подошел, засунув руки в карманы брюк и глядя куда-то вдаль.

— Ты все-таки пришел, — сказал он, остановившись в паре шагов от Эндрю.

— Как видишь, — Эндрю бросил окурок на землю, пристально глядя на брата и замечая все их различия. — Ожидал чего-то другого?

Аарон покраснел и отвел взгляд, прежде чем снова поднять глаза, теперь устремив их на шрамы на левой щеке Эндрю.

— Я кое-что слышал о тебе за последний год от Ники. Что ты вышел замуж, живешь в Лондоне, часто путешествуешь.

Эндрю оскалился.

— Что я вышел замуж за мужчину, живу в дорогом доме и не безработный бомж, да? — он фыркнул, когда Аарон отвел взгляд, выглядя смущенным. — Как, наверное, тебе тяжело — двое педиков в семье.

— Блять, я… — Аарон резко обернулся, сжав кулаки у себя по бокам. — Я не… я стараюсь, понимаешь? Ты вечно обвинял меня за тех, кто пытался быть рядом со мной, а сам разрешал тому ебаному бартендеру себя трогать, — выпалил он.

— Так в этом дело? — Эндрю едва удержался от того, чтобы не достать еще одну сигарету. — Я занимался случайным сексом, — если это вообще можно так назвать, — с Роландом, пока держал от тебя подальше стерв, желающих вцепиться тебе в горло, и ты меня за это ненавидишь?

— Кейтилин не была стервой, — выплюнул Аарон. — А с Роландом ты не вместе, да?

— Я никогда и не собирался задерживаться с Роландом, — сказал Эндрю, засовывая руки за спину, чтобы не вытворить ничего необдуманного, — но ты даже не удосужился это выяснить, прежде чем разболтать всем о нашей небольшой сделке, — он хмыкнул, а Аарон “виновато” отвел глаза; его лицо залилось румянцем. — О, только не делай вид, что теперь тебе стыдно, — бросил он брату. — Ты еще как кайфанул, рассказывая всем, что я гей. Не притворяйся, что теперь тебя это задевает.

— Но ты… — Аарон шумно выдохнул. — Ты оттолкнул всех от меня, и я считал, что имею право.

— Даже не пытайся, — прорычал Эндрю. — Ты прекрасно знал, что со мной будет, когда все узнают, что я гей, — Аарон знал, как отреагируют другие команды по экси, как будут изводить Эндрю. Знал, как его начнут игнорировать другие спортсмены в Лисьей Башне, учитывая, как они уже обращались с Ники.

На этот раз Аарон хотя бы правда выглядел виноватым.

— Да ты хоть представляешь, как… — он смолк, дернув головой. — Ты же всегда был сильным.

— То есть я должен был все это проглотить? — спросил Эндрю, внимательно следя за тем, как брат еще больше ссутуливается.

— Я не думал, что тебе будет до этого дело, — признался Аарон после короткой паузы. — Ты никогда не показывал, что тебе вообще что-то важно, даже я.

Эндрю сдержал колкость, пока Аарон стоял перед ним с вызовом во взгляде, за которым слишком явно проступала боль. Через несколько секунд он закатил глаза и медленно выдохнул.

— Я гей, — сказал он, стараясь говорить как можно спокойнее. — Я замужем за Абрамом, и мне с ним хорошо. В Англии, — он сделал особое ударение на слове “хорошо”. — Если не можешь это принять, то иди на хуй.

Аарон нахмурился, окинув его взглядом.

— Кто он? То есть, кто…

— Нет, — перебил Эндрю. — Ты сказал мне сходить на хуй, когда речь шла о Кейтилин, так что тебе вообще не должно быть дела до этого, — он пристально посмотрел на брата. — Между нами больше нет никаких сделок, никаких обещаний.

— Тогда почему мне, блять, весь год кажется, что за нами с Кейтилин кто-то следит? — выпалил Аарон. Когда Эндрю ничего не ответил, тот презрительно хмыкнул. — Ты не можешь перестать нас контролировать, да? Не можешь…

— Все, что я сделал, это убедился, что ты и твоя Барби-жена в безопасности, — с издевкой ответил Эндрю. — Чего, как ты знаешь, обо мне никогда нельзя было сказать.

Это заставило Аарона замолчать на мгновение.

— Но… мы…

— Ты ничего не знаешь и никогда не знал, — ответил Эндрю. — И это к лучшему. Ты никогда ничего не понимал, когда дело касалось меня, — он почувствовал горечь, но быстро подавил ее. В конце концов, люди, которые действительно важны для него, все знают. Его просто удивляло, что Аарон больше не входит в их число. Он создал свою собственную семью в Европе — с Абрамом, Ники и Хатфордами, с Джейми, Стюартом и Брэном. — Но теперь мне плевать, потому что, если честно? Я покончил со всем этим. Покончил с тобой, с США, со всем, что связывает меня с этим местом, — он осознал, что его возвращение сюда было необходимо, чтобы разорвать все эти связи. Чтобы попрощаться с Пальметто, Южной Каролиной и всем, что он мог оставить позади, потому что наконец-то обрел дом.

Обрел Абрама. Обрел уютный таунхаус в Лондоне, наполненный котами и прудом с тупорылыми рыбами, и настырных мафиози, которые регулярно приходят проверить, как у них дела. Ники и Эрик навещают их каждые несколько недель, но главное — все это стало настоящим домом благодаря одному идиоту с растрепанными каштановыми кудрями, ледяными голубыми глазами и робкой улыбкой, которая до сих пор заставляет что-то непроизвольно сжиматься в груди.

Эндрю оттолкнулся от стены и собрался идти искать своего идиота, когда Аарон окликнул его по имени. Он остановился и оглянулся на брата, на его неуверенное выражение лица, и замер.

— Что?

— Эм… можно мне… я могу иногда звонить тебе? — спросил Аарон.

Эндрю обдумал просьбу, обдумал возможность разорвать все окончательно, а затем вздохнул. Вероятно, Аарон все равно будет общаться с Ники, так что связь сохранится. Да и Стюарт точно продолжит держать его самого в курсе.

— Попроси у Ники мой номер, — сказал он, прежде чем уйти, не желая больше разговаривать с Аароном.

Он оставит все как есть и посмотрит, что будет дальше. Если Аарон продолжит быть мудаком, то его легко можно будет заблокировать, сменить номер и двинуться дальше. Но Эндрю даст ему этот последний шанс.

Хотя бы для того, чтобы Ники перестал ныть.

Он вернулся в главный банкетный зал, чтобы забрать своего идиота, как раз когда начали освобождать место для танцев. Не было ни малейшего шанса, что он останется на эту чушь. Он решил, что они могут уйти, пока ничего не испортилось. Абрам найдет ему торт, и они насладятся тихим вечером в своем отельном номере. Завтра они отправятся в Колумбию на пару дней, а потом вернутся в Атланту, чтобы улететь домой.

Домой.

Обратно в таунхаус на пару дней — к котам и Стюарту, который опять начнет квохтать над Абрамом, — а там уже в Россию, Саудовскую Аравию или Китай, куда бы ни отправил их Ллойд. Но они хотя бы будут вместе. Это не экси и не то, что Эндрю когда-то представлял своей жизнью (а ожидания у него, честно говоря, были куда мрачнее и безнадежнее), так что он готов мириться с милями за полеты, кошачьей шерстью и идиотом, который заставляет его работать чересчур много.

Кстати об идиотах: Абрам уже ждал его с пальто и улыбкой. Эндрю тут же взял его за руку, притянул для поцелуя и повел на парковку.

Хм, Maserati оказался не таким уж плохим выбором, подумал Эндрю, разгоняясь по трассе, а рядом с ним сидел улыбающийся Абрам. Неплохая идея на будущее, хотя от Стюарта он, конечно, наслушается за то, что не купит что-нибудь “местное”.

— Прокатились через полмира ради свадьбы и свалили раньше времени, — заметил Абрам, ни на секунду не переставая улыбаться.

— Ты правда хотел остаться, чтобы посмотреть, как Ники заставляет Кевина и Жана ловить букет? Или чтобы какой-нибудь нажравшийся идиот подошел ко мне и спросил, чем я занимался последние годы? — спросил Эндрю.

Абрам поморщился, но потом покачал головой.

— Тогда зачем мы вообще так долго там сидели?

— Вот и я о том же, — Эндрю протянул руку и слегка толкнул его в плечо. — А теперь ищи пекарни. Я хочу мой торт.

— Да, Ваше Королевское Ебанатство, — проворчал Абрам, начиная искать места в телефоне.

— И не забудь поклон отвесить, когда выйдем из ебаной машины.

Абрам закатил глаза.

— Только если я буду держать блядский торт. Не хотелось бы его уронить, правда?

— Удивляюсь, что у вас нет какой-нибудь ублюдской альтернативы для “торта”, — съязвил Эндрю, подрезая машину, которая еле ползла в скоростной полосе. А, стоп, это же обычная полоса. Ну и ладно, этот урод все равно ехал медленно.

— Зато у нас есть альтернативы для “мудака”, — отозвался Абрам.

— Даже не представляю, какие, — с каменным лицом бросил Эндрю и заметил, как губы Абрама дрогнули в попытке не улыбнуться. — Закажи два торта, детка.

— Да сколько угодно, коть. Только поверни на следующем съезде, — ответил Абрам, показав телефон с ближайшей пекарней и одновременно закатывая глаза. Но при этом все равно улыбался.

Эндрю уже предвкушал, как будет наслаждаться своими тортами и мужем в номере без малейшего шанса на посторонние вмешательства. Он переключил Maserati на более высокую передачу и прибавил газу.