Эндрю заметил, как Абрам разглядывает одежду, разложенную на кровати в номере, и обнял его за талию, прижавшись грудью к его спине.

— Можем не идти, если не хочешь.

— Хм, но тогда Ники расстроится, а мне, честно говоря, любопытно, что это за место, — признался Абрам, оборачиваясь и обвивая руками плечи мужа. На его красивом лице заиграла легкая улыбка. — И встретиться с твоим бывшим тоже интересно. Что он сделает? Бросится драться за тебя? Попробует подсыпать мне что-нибудь в коктейль? Упадет к твоим ногам и будет умолять вернуться? Или…

Эндрю заткнул своего идиота, прижавшись к его губам, — во-первых, чтобы прекратить поток абсурдных предположений, а во-вторых, потому что Абрам выглядел непомерно шикарно с этой улыбкой и озорным блеском в бледно-голубых глазах. Он наслаждался тихим довольным бурчание мужа, когда поцелуй углубился, тем, как Абрам расслабленно прижимался к нему, полностью доверяя, и ласковыми движениями гладил его плечи и волосы. Оторвавшись с легким покусыванием его нижней губы и шлепком по заднице, Эндрю поспешил не дать ему развить новую череду фантазий.

— Мы с Роландом расстались по-хорошему. И он успел найти себе других парней еще до того, как я уехал в Германию, так что мордобития точно не будет. По крайней мере, с его стороны, — Эндрю добавил еще один шлепок. — А ты, что ли, надеешься на потасовку? Уже по работе соскучился?

— Я бы просто дал понять, что ты занят, — с легким хищным прищуром ответил Абрам, демонстрируя ту самую жестокую улыбку, которая наводила страх на преступный мир и разведывательные службы всей Европы. — Но мы ведь на отдыхе, так что я не начну ничего без крайней необходимости.

— Какой послушный социопат, — протянул Эндрю, похлопывая Абрама по голове, и едва увернулся от кулака в живот. — Ну зачем ты так?

— Я уже начинаю сомневаться, почему вообще хотел за тебя с кем-то драться, — заметил Абрам с наигранной улыбкой, отступая на шаг.

— Потому что я так галантно спас тебя от тех турецких мудаков, когда они хотели утащить тебя на последнем задании, — напомнил он идиоту. — И даже избавился от их тел.

— Хм, — Абрам сделал вид, что задумался, а потом торжественно кивнул. — Ладно, допустим, ты мне иногда пригождаешься, — он рассмеялся, когда Эндрю сощурился и притянул его для нового, еще более долгого поцелуя. И тот не закончился, пока Абрам не застонал подходящим образом (и не обзавелся новым засосом).

— Так что, “да”? — спросил Эндрю, наконец отстраняясь и указывая на разложенную одежду.

— Да, — вздохнул Абрам, убирая с лица упавшие пряди. — Вряд ли там будет хуже, чем в том клубе в Париже.

— Будет лучше, обещаю, — заверил его Эндрю. — Ники все проверил. Там до сих пор работают несколько знакомых, кроме Роланда, — добавил он, слегка закатив глаза. — И это заведение, где люди обычно уважают чужие границы. Просто держись меня, — не то чтобы Абрам привык шататься один по незнакомым клубам. Если он туда и заходил, то исключительно по работе.

А в таких случаях он обычно был вооружен до зубов и готов в любой момент перерезать глотку тем, кто рискнет его тронуть.

(Сегодня он, конечно, тоже будет при ножах, но все же это отпуск, так что лучше избежать резни, если только выбора не останется.)

— Хотя, кроме твоего бывшего, все, наверное, будут больше пялиться на Кевина с Жаном, — заметил Абрам, снимая свой объемный свитшот, чтобы переодеться в темно-серый, облегающий лонгслив от Burberry с цветными вставками на подоле и правом плече. Он идеально сочетался с узкими серыми джинсами и кожаными ботинками до щиколотки. Эндрю выбрал текстурированный черный лонгслив от Maison Margiela, узкие черные джинсы и кожаные байкерские ботинки.

И, конечно, они оба взяли с собой столько ножей, что легко могли бы вызвать писк нескольких металлоискателей. Но они решили быть “умничками” и оставили пистолеты в сейфе в номере. Эндрю написал Ники, чтобы предупредить, что они выходят, и отметил, что Кевин уже уехал около часа назад. Совсем скоро все шестеро встретятся в клубе.

Было немного странно не заскочить сначала в Sweeties за мороженым и крекерной пылью, но Эндрю уже водил туда Абрама раньше (и, сюрприз-сюрприз, его муж, который терпеть не мог сладкое, не впечатлился). Да и наркотики — даже такие относительно слабые и не вызывающие привыкания, как пыль — точно не входили в планы на вечер. Во-первых, Кевин (пока что) успешно держался как алкоголик в завязке. Во-вторых, Ники с Эриком находились в процессе усыновления и не собирались рисковать. В-третьих, Абрам и Жан вообще никогда не прикасались к подобному. Ну а Эндрю… не совершенно не собирался туманить свой разум, когда на нем висела ответственность за остальных. За Абрама. Пара коктейлей — это одно, но дни, когда ему был нужен искусственный кайф, чтобы хоть что-то почувствовать, давно прошли.

Теперь для этих целей у него есть рыжий британский идиот.

Эндрю немного удивился, что Кевин согласился провести вечер в Eden’s, учитывая его запрет на алкоголь. Но, видимо, тот тоже хотел поностальгировать. Или, возможно, доказать что-то самому себе. “Монстры” проводили столько пятничных и субботних ночей в этом клубе… Эндрю даже пришлось признать, что это были, наверное, одни из лучших моментов его студенческой жизни в PSU. По крайней мере, до тех пор, пока Кевин не окончил университет, а Аарон не прознал о Роланде.

(Аарон, кстати, в это маленькое путешествие по воспоминаниям приглашен не был, даже несмотря на то, что, похоже, пытался как-то наладить отношения с Эндрю.)

Эндрю отвлекся от своих мыслей, когда Абрам легонько коснулся его правой руки, лежавшей на центральной консоли Maserati.

— Мы всегда можем придумать что-нибудь другое, если не хочешь туда ехать, — предложил Абрам. — Скажем, что для меня это слишком, и… ну, можем махнуть в Саванну или еще куда.

Абрам спокойно выдержал бы недельное дутье Ники и язвительные комментарии Жана, если бы Эндрю передумал. Он бы взял на себя вину, даже несмотря на то, что весь этот отпуск был посвящен возвращению Эндрю в его старый “дом” и тому, чтобы он хотя бы частично закрыл для себя прошлое. Эндрю переплел их пальцы и покачал головой.

— Поедем. Пропустим по паре стаканов, я дам тебе возможность оценить, до какого уровня пали мои вкусы за последние годы, — это вызвало громкий фырк от Абрама, — посмотрим, как Ники снова выставит себя идиотом на танцполе, посчитаем, сколько времени понадобится Жану, чтобы сказать Кевину заткнуться со своим экси. И часа через два уже будем в отеле.

— Спорим, я выбираю, где мы ужинаем завтра, если Жан управится меньше чем за полчаса?

Зная, что, скорее всего, проиграет (но готов уступить Абраму хотя бы раз, ведь это не грозило ему новой кошкой или чем-то не менее безумным), Эндрю согласился.

Остальную часть пути до клуба они провели за разговором о новостях из Англии: о фотографиях кошек, которые прислал Брэн, смс от Джейми, Лилии и Лиз, сообщениях от Стюарта, проверяющего, что его “ненаглядный Рэм” все еще жив в стране варваров, и просьбах привезти сувениры. Было что-то успокаивающее в этом моменте: рев мотора, тянущаяся вперед дорога, Абрам рядом и его ровный голос (пусть даже он говорил про Стюарта). Эндрю переключал передачи, слушал мурлыканье мощного восьмилитрового мотора и выпускал изо рта легкие струйки дыма.

Впервые за долгое время за ними никто не гнался. У них не было срочных дел. Никаких решений, от которых зависели жизни. Только они вдвоем, идеально настроенная машина, открытая дорога и вечернее небо…

И тут зазвонил телефон Абрама.

— Да, Ники, — ответил Абрам с легкой усталостью в голосе. — Мы едем. Думаю, будем через пару минут, если только твой кузен полностью проигнорирует все правила дорожного движения и… О, правда? Ну, тогда, похоже, скоро приедем, — Абрам вздохнул, убирая телефон. — Ники просил не убивать никого по дороге. Он сегодня не в настроении вытаскивать нас из тюрьмы.

Эндрю усмехнулся, разгоняясь еще сильнее.

— Как будто меня вообще могут поймать.

— Да, твой кузен, кажется, плохо тебя знает в некоторых вопросах, — Абрам устроился поудобнее на пассажирском сиденье и нахмурился, глядя на мелькающий пейзаж. — Если мы врежемся в корову, я все расскажу Элли.

— Не тот район, — отрезал Эндрю, хотя немного сбавил скорость, ведь судьба обожала доказывать, что он ошибается, а Абрам — демонстрировать свою самодовольную ухмылку. — Здесь надо медведей опасаться.

— Медведей? Но я думал, они здесь не водятся… Ах, — глаза Абрама округлились, когда он, похоже, вспомнил, куда они направляются. — Ты про клуб, да? Ебанат.

— Ебанат, который возьмет на себя весь разговор, — напомнил Эндрю, устав от того, как все пялились на Абрама, стоило ему хоть слово сказать (если не начинали еще раньше).

— Опять это. Я не понимаю, зачем…

— Ни слова.

— Мудак.

— А ты все равно будешь молчать.

В ответ на это заявление Эндрю удостоился неприличного жеста, но уже давно к такому привык. К четвертой годовщине он научился проверять своего идиота на температуру или внутреннее кровотечение, если тот хотя бы раз в несколько часов его не оскорблял. Признаться, усваивал этот урок он медленно, но факт оставался фактом: Абрам был невероятно упрям.

Однако мрачное настроение Абрама тут же испарилось, когда они въехали на парковку Eden’s. Хотя был будний день, свободных мест оставалось совсем немного. Клуб за последние годы почти не изменился: новая вывеска, перекрашенный фасад, и Эндрю заметил камеры наблюдения, которых раньше не было (профессия теперь обязывала).

— Удивительно, что столько народу даже в будний вечер.

— Просто таких мест в округе немного, — объяснил Эндрю. — Плюс у них хороший диджей, дешевый алкоголь, который не бодяжат, и всегда находится парочка зевак, — увидев, как лицо Абрама постепенно каменеет, он добавил: — Поэтому у них столько персонала. Они следят, чтобы новички не вели себя слишком дерзко, — Эндрю знал, что, хотя Абрам благодаря работе привык проводить время в клубах, подобные места все равно не были его любимым выбором для отдыха. Особенно если кто-то рисковал распустить руки.

— Хм, — уголки губ Абрама приподнялись в легкой улыбке. — А я-то думал, все сегодня слишком заняты погоном коров или прочей южной религиозной ерундой.

— Я бы сказал, что отсутствие чайка свело тебя с ума, но ты бы сначала должен быть в своем уме, чтобы с него сойти, — заметил Эндрю, выключая двигатель.

Абрам с достоинством рассмеялся над “шуткой”, выходя из Maserati.

— Скорее это жара и влажность добили меня окончательно, — пробурчал он, с неудовольствием потянув вперед ворот лонгслива, хотя после заката уже успело остыть. — После этого нам нужно куда-нибудь на север. Очень, очень на север.

— Разнеженный, слабый британец, — с презрением фыркнул Эндрю, оглядываясь по сторонам и отслеживая каждого, кто обращал на них (его и его мужа) внимание, пока они шли ко входу.

— Хладнокровный, едкий американец, — парировал Абрам ровно в тот момент, когда они подошли к дверям, и охранники встретили их растерянными взглядами.

— Миньярд? — протянул Марк, щурясь. За последние годы он стал еще массивнее и окончательно сбрил волосы, но в остальном выглядел так же. — Эндрю? Ники сказал, что ты придешь сегодня, с мужем.

Эндрю коротко кивнул, приняв дружеский хлопок по плечу в знак приветствия, а заодно поздравления с семейным статусом. Но, как только он подтянул своего идиота ближе, Марк ограничился вежливым кивком в его сторону. Про затянувшиеся на лице шрамы не было сказано ни слова. Вместо этого Марк лишь отметил, что Эндрю “отлично выглядит” и что семейная жизнь, похоже, ему к лицу.

Как только входная дверь клуба открылась, их встретил взрыв громкой музыки — глубокий бас буквально ощущался всем телом. Абрам чуть поморщился, но, переплетя пальцы с рукой Эндрю, позволил провести себя внутрь. По крайней мере, здесь работал кондиционер, хотя в зоне бара из-за толпы было жарко, а на танцполе — наверняка еще хуже.

Эндрю холодно смотрел на людей перед собой, пока те, уловив намек, не расступались, пропуская их к тому месту, где должны были быть Ники с Эриком — там, где они обычно проводили время. Он слышал, как несколько раз упоминали его имя — то ли постоянные посетители, то ли сотрудники, которые его знали, — но предпочитал проигнорировать.

Эрика найти было легко: его чертов рост выдавал его сразу. А вот Ники…

— Надеюсь, ты сожжешь этот наряд, как только завершится процесс усыновления, — пробормотал Эндрю, смерив взглядом его радужный кроп-топ (очень кроп) и обтягивающие серебристые джинсы с заниженной талией. — Если нет, я прямо сейчас звоню в службу опеки. Детям нельзя на такое смотреть.

— Очень смешно, — огрызнулся Ники, бросив на него недовольный взгляд, пока Эрик хмурился рядом. — В этом же и суть поездки: выпустить пар, прежде чем мы станем респектабельными. Ну… в основном респектабельными. Наверное? — закончил он, неуверенно улыбнувшись.

— Ты уж постараешься, — сказал Эндрю кузену. Он верил, что Эрик сможет направить Ники в нужное русло. Конечно, ребенок, скорее всего, будет еженедельно краснеть от поведения одного из родителей, но с этими двумя он будет любим и защищен (да и родители Эрика подключатся).

(И не стоит забывать, что за ним также будут присматривать несколько “сотрудников” Хатфордов, что обещает быть интересным.)

— Ой, иди-ка лучше принеси нам еще выпить, — проворчал Ники, махнув рукой в сторону бара. — Ты тут мне все настроение портишь, — он перевел взгляд на Абрама, который продолжал разглядывать клуб, и ухмыльнулся. — Кажется, кое-кто с нетерпением ждал встречи с тобой.

Эндрю прищурился, но решил, что пара коктейлей (а может, и больше) действительно не помешает, и потянул Абрама за собой.

— Напоминает то место в Праге, — сказал Абрам на русском, повышая голос, чтобы перекричать музыку. — Хотя тут меньше обнаженки, что удивительно.

— Это же религиозная ерунда, детка, — напомнил ему Эндрю. — Как этим набожным христианам еще бесконечно думать о сексе, если они хоть на минуту почувствуют себя комфортно в собственном теле?

Абрам скривился, и, по мнению Эндрю, вовсе не из-за мужчины, который был одет не больше чем в набор кожаных ремней и зажимов (хотя это дало Эндрю идею на случай, если их очередная цель решит вести себя особо упрямо…).

— Жду не дождусь, когда мы вернемся домой.

Эндрю тоже. Правда, он никогда не считал Колумбию “домом”, но эта поездка окончательно убедила его, что здесь он его не найдет.

Разве что кое-какой голубоглазый рыжий британец решит сюда переехать. Хотя, учитывая его постоянные жалобы на погоду, невозможность приготовить нормальный чай и размеры местных насекомых, Эндрю очень сомневался, что это случится.

— Тебе нельзя говорить, помнишь?

— Отвянь.

Бар был не так уж забит, как в выходные, так что ждать долго не пришлось. Двое в кожаных жилетах и чапсах быстро забрали свои напитки, освобождая место. Эндрю сразу заприметил Роланда: тот как раз заканчивал разливать бутылку водки с каким-то вкусом и явно сменил прическу. Его волосы отросли в короткие дреды с осветленными концами, которые немного заваливались на левую сторону, а по бокам были выбриты аккуратные полосы. Еще он теперь носил очки в тонкой золотистой оправе, которые, надо признать, совсем не портили его внешность… и толстое золотое кольцо на безымянном пальце левой руки. Даже если бы у Эндрю еще остался к Роланду интерес, это кольцо его бы убило. (Впрочем, у Эндрю было свое собственное.)

— Это он? — спросил Абрам, прижавшись к левому боку Эндрю, но оставив тому достаточно пространства, чтобы свободно двигать рукой.

Эндрю едва кивнул, как Роланд обернулся, по-классике дважды глянул, увидев его… а потом буквально выпал в осадок, заметив Абрама.

— О-ху-еть, — выкрикнул он, поспешно направляясь к ним. — Реально? Реально? — он разразился смехом, указывая сначала на левую руку Эндрю, лежавшую на барной стойке, а потом на Абрама. — Ебануться просто!

— Красноречиво, — пробормотал Абрам Эндрю на ухо, за что получил легкий тычок в ребра, прежде чем тот показал Роланду средний палец.

Роланд сдержанно хихикнул, достал два шота и налил в них Jack Daniels. Пододвинув один к Эндрю, он поднял второй, готовясь к тосту.

— За семейную жизнь, а? Кто бы мог подумать, что мы до такого доживем?

Некоторые явно потеряли на этом крупные деньги, подумал Эндрю, поднимая шот, чтобы выпить виски. Поставив стакан на барную стойку с громким стуком, он заговорил:

— Мне нужно еще несколько таких, стандарт для Ники и то, что пьет его муж, воды в бутылках, если есть — со вкусами, и джин-гимлеты, с Хендриксом, но половину от остального.

Роланд кивнул, показывая, что понял заказ, но задержал взгляд на Эндрю.

— И все? Даже не представишь нас друг другу?

Эндрю полез за бумажником.

— Нет.

Абрам мягко отстранил его и улыбнулся Роланду (на этот раз без своей фирменной хищной ухмылки).

— Здравствуй, я Абрам, муж Эндрю, — сказал он, на мгновение задумавшись, прежде чем протянуть руку.

— Привет, я Роланд, я… — улыбка Роланда слегка угасла, когда он посмотрел на Эндрю.

— Он знает, — бросил Эндрю, выкладывая на стойку деньги, чтобы покрыть напитки и оставить привычно щедрые чаевые. — Бывший друг по перепихону.

— Ну, не совсем так, — возразил Роланд, пожимая руку Абрама. — Скорее, мы крутились какое-то время, пока я не нашел кого-то, кто хоть иногда разговаривал со мной, кроме как рявкал: “быстрее”, “не двигайся” и “вали отсюда”, — он ухмыльнулся. — Без обид, конечно, но Эндрю не из тех, кто любит поболтать, и, как бы он ни был сексуален, мне нужно было хоть чуть-чуть больше. Он вообще говорит тебе больше четырех слов в день?

— Да, но чаще всего это “ты идиот”, так что я не уверен, что это считается, — признался Абрам, наклоняясь к бару (и вставая на цыпочки, чтобы подпереться на него).

— Ха-ха, вы оба такие смешные, — протянул Эндрю, закуривая сигарету. — Знаешь что? Я передумал. Можете начинать драться хоть сейчас, — добавил он по-русски, будучи совершенно не в восторге от того, как эти двое, похоже, уже начали находить общий язык.

Роланд еще раз посмотрел на Эндрю, услышав русский, но быстро отбросил удивление, наклонившись к Абраму в заговорщицкой манере (но не слишком близко).

— О да, звучит прямо как Эндрю! Приятно видеть, что не так уж много изменилось. А он до сих пор…

— Напитки, — резко сказал Эндрю, хлопнув ладонью по стойке достаточно громко, чтобы перекрыть музыку. — Работай, а не еблом щелкай.

Роланд вздрогнул от движения, а Абрам лишь улыбнулся, приложив палец к губам в жесте молчания, после чего снова прислонился к левому боку Эндрю. Это вызвало новый смешок у Роланда.

— Ладно-ладно, буду вести себя хорошо, — сказал он, хватая пару бутылок, чтобы начать готовить очередное безумное пойло для Ники. — Но все-таки, кто бы мог подумать, что спустя столько лет мы будем стоять здесь, счастливые и семейные? Ники еще говорил, что Кевин остепенился. Кевин! — он покачал головой, словно не веря. — Хотя должен признать, тебе достался главный приз, — он кивнул на Абрама. — И сексуальный, и с акцентом?

— Можно готовить напитки молча, — напомнил Эндрю, повернувшись к Абраму. — Это и к тебе относится.

— Ой, да…

— Никаких. Разговоров, — Эндрю пристально посмотрел на него, пока тот не сжал губы в тонкую линию, ответив ледяным взглядом, от которого у профессиональных убийц обычно подкашивались коленки.

Роланд продолжал посмеиваться, пока разливал напитки, а Эндрю заметил, как к Абраму начинает подбираться какой-то пожилой тип в излишне кожаном прикиде. Одного ледяного взгляда и выпускания колец дыма хватило, чтобы тот убрался восвояси.

— Веселитесь и не влипайте в неприятности, — напутствовал Роланд, ставя на стойку последнюю бутылку воды и подхватывая оставленные Эндрю деньги. При этом он не забыл подмигнуть. Эндрю ответил коротким салютом двумя пальцами, бросая окурок, пока Абрам хватал воду, а сам взял поднос с алкоголем.

Прошло уже какое-то время с тех пор, как он таскал подносы через забитые клубы (в последний раз это было в Лионе, больше года назад, когда он притворялся официантом, пока Абрам очаровывал очередного бедолагу своими застенчивыми улыбками, фальшивым румянцем и разбодяженным коктейлем), но такие навыки не забываются. Эндрю заставил Абрама идти впереди, чтобы следить за своим источником неприятностей, и едва не запустил стаканом в старую завсегдатайку, которая чуть было не подошла к его мужу, пока не поняла, что он тут не один.

К тому моменту, как они добрались до столика, Кевин с Жаном уже прибыли. Кевин был одет полностью в черное — обтягивающие джинсы и нейлоновую футболку, а Жан выбрал темно-синие джинсы и глубокого синего оттенка лонгслив. Их присутствие привлекало заинтересованные взгляды, учитывая их “звездный” статус, но в остальном их оставили в покое.

— Наконец-то, — проворчал Кевин, хватая бутылку воды, едва Абрам поставил их на столик, и даже не взглянул на поднос с шотами. — Вы так долго, что я уже подумал, что вы… ну, понимаете, — он выразительно посмотрел в сторону подсобок.

Эндрю, уже взявший шот виски, замер, выхватил у Кевина бутылку воды, открутил крышку и плеснул ему в лицо.

— Следующий раунд тащишь сам, — заявил он, пока тот вскрикивал от неожиданности.

Ники громко рассмеялся на реакцию Кевина, Эрик нашел несколько более-менее чистых салфеток, чтобы подать их пострадавшему, Жан одарил Эндрю полным неодобрения взглядом (но больше ничего не сделал, потому как Кевин — все равно мудак), а Абрам спокойно опрокинул один из своих джин-гимлетов.

— Напомните, зачем я вообще здесь? — недовольно спросил Кевин, откидывая мокрые волосы со лба.

— Что-то про воспоминания из университетских времен, — напомнил Жан. — Ну и я наотрез отказался быть рядом с каким-либо стадионом сегодня.

— Последние дни были не такими уж плохими, — возразил Кевин, комкая мокрые салфетки. — Мне кажется, дети наконец начали…

— Никакого экси, — прорычал Жан, запустив крышку от своей бутылки Кевину в лицо. — Я не хочу это обсуждать! Дайте мне пару часов покоя!

Абрам с довольной улыбкой показал Эндрю кончик языка, за что тут же удостоился прищуренного взгляда и легкого толчка ладонью в лицо. Ники наблюдал за этим с интересом пару секунд, пока тот же самый взгляд не направился на него самого. Эндрю опрокинул второй шот виски, пока Кевин извинялся и обещал больше не упоминать слово на букву “э” этим вечером.

А Жан-то оказался не так уж плох.

— Как там тренер и Эбби? Они все-таки сели на самолет? — спросил Ники, явно решив сменить тему, поднимая один из своих неоновых розовых шотов (черт знает что это). — Не могу поверить, что она уговорила его поехать сначала в Венецию, а потом еще и в Париж!

Вопрос, похоже, поднял настроение Кевину, и Жан перестал хмуриться.

— Да, она давно хотела побывать в этих городах, — признался Кевин, слегка покраснев. Он всегда испытывал особую привязанность к Эбби после того, как она буквально по кусочкам собрала его обратно. — Помогать ей все это организовать было приятно. Это путешествие ее мечты, и Ваймак не мог ей отказать.

— Думаю, это единственный раз, когда ей удастся вытащить его из Штатов, — заметил Эндрю, прекрасно понимая, насколько тот был привязан к PSU, своей команде и Лисьей Норе.

— Да, они оба это осознали, поэтому и решили, что устроят особенный медовый месяц, — согласился Кевин. — Они заслужили этот отдых. Надеюсь, я ничего не напортачил с командой, пока мы помогали тренеру.

— Все было хорошо. Твой отец был очень рад видеть тебя там — каждый бы подтвердил, — заверил его Жан, коснувшись тыльной стороны его левой руки. — И хватит уже про экси!

Суровое замечание вызвало смех у Ники с Эриком и даже немного виноватую улыбку у Кевина. Все выпили — кто алкоголь, кто безалкогольные напитки — пока Ники тараторил о старых друзьях, с которыми удалось пересечься за последние дни, и о том, как весело было кататься по достопримечательностям с Эриком. Когда пара допила свои шоты, довольный Эрик схватил Ники за руку и потащил уже прилично захмелевшего дуралея на танцпол, чтобы выставить себя на посмешище.

Абрам, потягивая джин-гимлет, покачал головой вслед уходящим и повернулся к Жану, чтобы спросить на французском, рад ли тот возвращению в Нью-Йорк. Француз, кажется, задумался на мгновение, а затем кивнул.

— Теперь он стал домом, — признался он, что вызвало улыбку у Кевина. — И потом, я ненавижу здешнюю жару.

— Блять, да, — с жаром согласился Абрам. — Не понимаю, как этот, — он кивнул на Эндрю, — не падает в обморок, все время ходя в черном под этим солнцем.

— Я не жалкий британец, неспособный вынести немного жары, — заметил Эндрю, поднимая свой предпоследний шот виски.

— Ты американец, — скривился Жан. — А значит, у тебя просто мозгов не хватает, чтобы почувствовать жару.

Эндрю уставился на Кевина, который лишь довольно улыбался, наблюдая, как его парень оскорбляет их общую национальность.

— Ничего не скажешь?

— Я просто рад, что сейчас достается не мне, — ответил Кевин и отпил ароматизированной воды.

Это явно что-то да говорило об их отношениях.

Следующий час они провели, перебрасываясь колкостями и высмеивая свои национальности на смеси английского, французского и японского (нецензурные слова Эндрю уже давно выучил благодаря своему обожаемому мужу-полиглоту). Несмотря на первоначальное нежелание идти, вечер оказался вполне сносным.

Хотя, тут Эндрю соглашался с Абрамом и Жаном, — пора бы возвращаться домой.

Вскоре напитки закончились. Кевин, хоть и доказал, что отлично справляется с восстановлением, явно не собирался идти к бару, и Жан этого не допускал. Особенно после того, как Ники рассказал, что на свадьбе несколько долбоебов пытались угостить Кевина алкоголем. Эндрю его не винил. Значит, с Роландом снова придется иметь дело ему (деньги за раунд, правда, выделил Кевин).

Конечно же, Абрам решил пойти с ним.

— Что, собираешься еще пофлиртовать с моим бывшим?

Абрам закатил глаза и снова приблизился к Эндрю; к этому времени клуб стал куда более людным.

— Как будто я вообще флиртовал. Или ты хотел, чтобы я с порога его пырнул?

Нет, но небольшая сцена ревности была бы в самый раз, не так ли? Только Абрам прекрасно знал, что между ним и Роландом все давно в прошлом, как и то, что у Роланда своя жизнь.

Однако легкое чувство… обиды? разочарования? — быстро исчезло, когда Абрам мягко взял его за руку и потянул в сторону подсобок. Кевин ранее как-то махнул в ту сторону, словно что-то искал.

— Что, пытаешься найти аварийный выход? — спросил Эндрю. Он был уверен, что Абрам уже давно разобрался в планировке.

— Нет, я ищу… — Абрам дернул ручку подсобки и радостно оскалился, когда дверь открылась. — Ага! Это оно, да? — спросил он через плечо, заходя внутрь. — То самое место, где ты… ну, понимаешь.

— Для “встреч”, — ответил Эндрю, понимая, что Абрам привел его в то место, где они с Роландом “улаживали свои договоренности”. — Для “перепихон-раундов”, если можно так выразиться, — он убедился, что дверь закрыта и заперта, а потом притянул мужа ближе. — Где мы дрочили друг другу или я отсасывал ему, — ах, вот она, ревнивая искра в этих прекрасных бледно-голубых глазах, долгожданный напряженный изгиб челюсти.

— Прелестно, — протянул Абрам, и в этом слове прозвучал целый океан сарказма. — Теперь понятно, откуда у тебя такая… романтичная натура, коть.

— Говорит тот, кто регулярно угрожает меня прикончить, детка. По тонкому льду ходишь, — заметил Эндрю, обнимая Абрама за талию. — К тому же, это ты меня сюда притащил.

— Хм, может, мне просто было любопытно, — пробормотал Абрам, обвивая его шею руками. — Может, я хотел понять, есть ли в этом месте что-то особенное, — он прижался к Эндрю, касаясь его челюсти губами. — Может, я хотел отсосать тебе прямо здесь.

На пару мгновений в голове Эндрю осталось только одно: идиот на коленях, его пиздецки язвительный рот занят чем-то совершенно другим, и как это будет хорошо… Он глубоко вдохнул, силой подавляя разбушевавшиеся гормоны.

— Ты просто реагируешь на байки Ники.

Абрам гневно сощурился.

— Нет, не реагирую. Но если ты так уверен, то можем уйти и заказать выпить, — сказал он, начиная отстраняться. Эндрю только сильнее сжал его талию. — Что?

— Тебе не обязательно это делать.

Гнев сменился той чертовски красивой улыбкой, от которой у Эндрю каждый раз что-то сжималось в груди.

— Да, не обязательно. Но я хочу, — твердо ответил Абрам. — Так что, если ты не против, давай или займемся этим, или уйдем отсюда, пока кто-нибудь не зайдет за пополнением запасов или быстрым перепихоном.

— Зная это место, скорее за вторым, — сказал Эндрю, потянув его к стене, окончательно отбросив сомнения, пока гормоны все брали и брали верх. — Чего еще ожидать от фетиш-бара?

— Ничего особенного, — засмеялся Абрам, но смех быстро сменился стоном, когда Эндрю принялся покусывать его шею, прижимая к стене. — Все еще… все еще удивляюсь, как ты тут работал и никого не прикончил.

— Болото рядом, большие аллигаторы, — пробормотал Эндрю, а затем начал посасывать гладкую кожу под левым ухом Абрама. — Отлично… скрывают улики.

— А-а… теперь… понятно, — протянул Абрам с тем низким, нуждающимся стоном, который всегда заставлял Эндрю хотеть прижать его ближе и разложить по кусочкам самым худшим (или лучшим) образом… Но вместо этого он продолжил оставлять засосы на шее и сжимать идеальную задницу своего мужа (вот он — результат всех этих ебаных пробежек), прежде чем отступить, уступая Абраму контроль.

Он не пожалел об этом, особенно когда Абрам одарил его озорной улыбкой, легким поцелуем в губы и медленно опустился вниз, руками и ртом скользя по телу в дразнящем, сводящем с ума ритме, пока не добрались до его джинсов. Теплое дыхание обжигало живот, а ловкие пальцы расстегивали ремень, кнопку и молнию. Эндрю привалился к стене, стиснув зубы и напрягшись в ожидании, и резко выдохнул, когда одежду стащили вниз, а его полуэрегированный член оказался в теплой ладони.

Он опустил глаза и увидел, как Абрам, глядя на него из-под взъерошенных медных прядей, облизывает его член снизу вверх. Вспышка удовольствия почти заставила Эндрю удариться затылком о стену. Правая рука потянулась к этим непослушным волосам, чтобы убрать, открывая вид на чертовски красивое лицо его мужа, пока тот глубоко заглатывал (блять, Абрам прекрасно знал, что это делает с Эндрю). Левой рукой Эндрю уперся в стену, чтобы не рухнуть, когда колени начали предательски подкашиваться.

Абрам выдерживал тот самый “карательный” темп, глядя Эндрю прямо в глаза, пока глубоко вбирал его в себя, гудел, сосал и двигался — не слишком быстро, но достаточно ровно, чтобы у Эндрю перехватывало дыхание от ощущений, от тепла и тугого обхвата, сводящего с ума, и от этого ебаного проглатывания…

Эндрю захрипел имя Абрама прямо перед тем, как кончить. Колени дрожали, пальцы судорожно сжимались. На лице Абрама заиграло выражение довольного триумфа, пока он принимал еще глубже (блять… блять). Эндрю тяжело привалился к стене, пока Абрам не поднялся и не достал полотенце (подсобки всегда подходили для таких случаев), чтобы вытереться, а затем протянул его Эндрю.

Он привел себя в порядок (когда руки перестали трястись), а затем потянул Абрама к себе.

— Твоя очередь, — сказал он, довольно отметив, что голос не слишком осип.

— Нет, — Абрам покачал головой, и удивление на лице Эндрю точно не укрылось от него. Абрам мягко улыбнулся, обвивая руки вокруг его шеи (хоть это и может прозвучать слишком самоуверенно, Эндрю прекрасно знал, как его идиот обожает его торс). — Потом, — предложил он. — Не хочу, чтобы ты торопился, а здесь это невозможно.

Эндрю задумался над этим, над тем, как Абрам привел его сюда, в место, где Эндрю устанавливал строгие границы в сексе с Роландом. Где опускался на колени раз за разом (он отказывался вспоминать точное количество), но никогда не позволял себе наслаждаться этим, не позволял опустить свои стены, потому что… потому что. А Абрам намеренно позволил Эндрю в этот раз просто получить удовольствие. Без оглядки на себя, только на него.

В этот момент Эндрю готов был снова выйти за этого идиота.

— Потом, — пообещал Эндрю, притягивая Абрама для страстного поцелуя, которым дал понять, что намерен свести мужа с ума через несколько часов, пока тот не станет дрожащей, умоляющей развалюхой в самом лучшем смысле. Когда идиот почти замурлыкал, Эндрю отстранился, чувствуя себя невероятно довольным. — А теперь давай заберем эти чертовы напитки, пока Ники не собрал поисковую группу.

— Нх-напитки, — Абраму явно понадобилось несколько секунд, чтобы прийти в себя, что только усилило самодовольство Эндрю. — О-о-ох.

— Тебе правда пора домой. Без своих драгоценных “чая с бисквитами” ты еще больше идиотничаешь.

— Во-первых, это ты сахарный наркоман, поглощающий углеводы килограммами, а во-вторых — катись, — огрызнулся Абрам, покачиваясь, когда отходил. — Где Брэн, когда… — он задумался. — Где Дэвис, когда мне нужно избавиться от спесивого янки?

— Вот видишь? — заявил Эндрю, хватая мужа за левую руку и утягивая к выходу из подсобки за новым раундом напитков (после остановки в туалете, конечно). — Это только доказывает, что Брэн — мой.

— Твоя — только могила где-то в Ратленде, — пробормотал Абрам, выходя из комнаты.

Эндрю проигнорировал этот комментарий (он давно научился это делать — еще одна часть супружеской жизни).

Клуб был уже битком, и теперь, чтобы отвадить особо наглых “зевак”, одного взгляда не хватало. Но Эндрю знал достаточно трюков, чтобы персонал не смог обвинить его в том, что особо настойчивые посетители вдруг обнаруживали у себя вывихнутые пальцы, ушибы ребер или что похуже. Может, это был знак, что он наконец-то повзрослел, но он точно перерос клубные тусовки и только радовался, что вскоре они уедут (а еще больше тому, что они вернутся в отель к обещанному “потом”).

Он подтолкнул Абрама к бару, а сам встал позади него, чтобы не подпускать к мужу других уебков (синяки — одно дело, сломанные кости — совсем другое). Дождавшись, пока Роланд закончит пробивать чей-то заказ, Эндрю поймал его перекат глаз, когда тот повернулся к ним.

— Серьезно? Обязательно показуху устраивать? — спросил Роланд, указав на слегка растрепанного Абрама и свежие следы на его шее, а потом на Эндрю. — Дэйв сейчас в разъездах, вернется только к пятнице.

— А что, нельзя как-нибудь перебиться клиентом? — огрызнулся Эндрю, за что удостоился яростного взгляда от Роланда и удара локтем в грудину от Абрама.

— Нет, ты бы сам пошел с каким-то незнакомцем на быстрый перепих? — парировал Роланд, заставив Эндрю включить свой фирменный ледяной взгляд. — И не подавай этим идиотам идей. Это, конечно, хорошо для чаевых, но только пока они не переходят от невинного флирта к настойчивым требованиям, — он бросил угрюмый взгляд на группу людей слева, одновременно смешивая новый раунд напитков.

— Неудивительно, что подсобка была свободн… ой, — Эндрю согнулся от удара локтем в ребра, но тут же прижал Абрама к бару, чтобы тот больше не смог нанести урон. — Ну что?

— Не обязательно рассказывать ему о таком, — по-русски проворчал Абрам, смущенно покраснев.

— Думаю, он и так все понял по свежим засосам у тебя на шее, — заметил Эндрю и поймал руку Абрама, когда тот снова попытался его ударить. — Веди себя прилично.

— А в чем тогда веселье? — ухмыльнулся Абрам, расслабленно опираясь затылком на левое плечо Эндрю, прикрыв глаза и добавив в голос легкую насмешку.

— Так, забирайте свои напитки и уходите, серьезно, — взмолился Роланд, ставя бутылки воды на стойку. — С меня хватит!

Эндрю слегка усмехнулся, передавая деньги за очередной раунд, и заметил едва уловимое подергивание губ Роланда — тот явно не так страдал, как пытался показать. Роланд пожелал им безопасного полета обратно в Великобританию и попросил не пропадать надолго (что, конечно, было маловероятно, учитывая их статус persona non grata в Штатах).

Вернувшись к столику, они застали потного Ники, который бурно жестикулировал, рассказывая о своих похождениях на танцполе. Завидев напитки, он тут же схватил два шота, оставив Эрику только один. Прошло около минуты, прежде чем Ники заметил слегка растрепанный вид Абрама (Кевин упорно избегал смотреть на них, а Жан лишь вздохнул и покачал головой) и громко крякнул.

— Ха! Не удержался, да? — обратился он к Эндрю, чуть не уронив пустую рюмку на стол. — Это… это прям что-то или…

К счастью для Ники, Эрик был достаточно трезв, чтобы заметить, как на лице Абрама расплывается коварная улыбка. Он быстро притянул мужа к себе и мягко осадил его:

— Думаю, тебе нужно водички попить, дорогой.

— Но я…

— Водички. Сейчас же, — почти приказал Эрик, чуть ли не тыча бутылкой ему в лицо.

— Вот по чему я точно не скучаю без алкоголя, — заявил Кевин, потирая лоб.

— По чему конкретно? По бесконечным вечерам в роли пьяного идиота? — уточнил Эндрю, приканчивая еще один шот виски, слегка захмелев, но все еще контролируя ситуацию благодаря выработанной выносливости. — Я до сих пор помню четырехчасовую лекцию, которую мне пришлось выслушать после того, как Ники заставил нас посмотреть 300 спартанцев.

Лицо Кевина залилось краской, и он со всей силы хлопнул ладонью по столу, расплескав содержимое нескольких шотов.

— Потому что это был фарс! — чуть не крикнул он. — Они столько всего переврали, что… — он замолк, когда Эндрю с Жаном одновременно запустили в него крышками от бутылок.

— Нет, я не собираюсь снова это слушать, — твердо заявил Эндрю, а Жан кивнул.

— Я тоже уже наслушался, — согласился француз. — Там же все просто сделано для зрелищности!

— Эти ребята были очень секси, — пробормотал Ники, явно уже ощутивший действие алкоголя. — Просто объедение.

Последний час прошел в спорах о том, как Кевин не может досмотреть ни один фильм с исторической основой, не испортив его своими придирками, и обсуждении планов на путешествия. Кевин и Жан собирались на следующий день в Нью-Йорк, Эндрю и Абрам — через два дня в Лондон, а Эрик и Ники — сначала в Нью-Йорк, а потом через три дня в Штутгарт.

К моменту, когда все решили уходить, на подносе все еще оставались шоты — редкое событие для их студенческих времен. Но Ники явно хватило, Эндрю и Эрик должны были вести, а Абрам предпочитал не пить слишком много в незнакомых местах и без своей семьи (или Брэна) поблизости. Кевин с Жаном, само собой, даже не притронулись к алкоголю. Хоть их с Эндрю отношения и не вернулись к тому, что было в PSU, теперь между ними ощущалось некое старое товарищество, особенно после того, как Кевин сумел вырваться из тени Рико.

На парковке было тихо — до закрытия клуба оставалось еще несколько часов. Ники, пошатываясь, обнял Кевина на прощание, затем, к удивлению Жана, обнял и его, а потом похлопал Абрама по плечам (к счастью, ему хватило ума не пытаться наброситься на Эндрю) и пробормотал что-то о встрече через пару недель. Эндрю встретился взглядом с Эриком, чтобы убедиться, что тот достаточно трезв, чтобы вести машину, и получил уверенный кивок в ответ.

Когда они с Эриком ушли, Кевин пару раз переступил с ноги на ногу, а потом протянул Эндрю руку.

— Спасибо, что пришли. Знаю, у вас с Абрамом куча дел, но было здорово увидеться на свадьбе и сегодня.

— Ну, наверняка это сорвало пару ставок, — пожал плечами Эндрю, коротко пожимая руку Кевина. — Моро, — окликнул он, отходя, — продолжай унижать этого мудака, ладно?

На уставшем лице Жана появилась легкая улыбка, а Кевин смерил Эндрю полным ненависти взглядом.

— Думаю, с этим я справлюсь. Bon chance вам обоим, — пожелал он, пока Кевин бурчал что-то про то, чтобы Эндрю катился в ад.

Абрам помахал обоим на прощание и последовал за Эндрю к Maserati. Эндрю на секунду задумался о сигарете, но решил, что на сегодня хватит. Его охватило ощущение легкости — как будто он закрыл какой-то гештальт: рассчитался с долгами перед Моро, распрощался с парочкой старых призраков. Остался всего один день в Южной Каролине, и они вернутся домой, чтобы узнать, насколько Брэн избаловал кошек и перекормил рыб.

Домой, где утром можно будет пить кофе у пруда с рыбами, а вечерами — сидеть у камина с кошками, Абрамом рядом. Домой, где придется терпеть сумасшедшую родню Абрама (которая теперь и его родня, к сожалению), заглядывающую в гости “проверить, как они там”. Пара дней относительного покоя (ну, почти) перед тем, как снова отправиться в офис, чтобы узнать, какой бардак в этот раз устроил Ллойд, а потом готовиться к новому заданию, которое наверняка снова занесет их куда-нибудь в Европу.

Несмотря на все перелеты, драки и даже улыбки Абрама, адресованные незнакомцам… Эндрю был счастлив.

Может, Роланд что-то подсыпал в его напиток.

Он коротко фыркнул, когда Абрам, сидящий рядом, переплел их пальцы; его гладкое обручальное кольцо приятно скользнуло Эндрю по коже.

— Куда завтра на ужин пойдем? — спросил Эндрю.

— Хм, до Чарльстона меньше двух часов езды, — задумчиво произнес Абрам, его улыбка приобрела лукавую нотку. — Хотя, зная, как ты водишь, получится чуть меньше. Может, там?

Эндрю представил их последний день: они мчатся по шоссе в Maserati, Абрам рядом, а потом спокойный совместный ужин в другом городе.

— Ладно, но только потому, что ты хочешь. И потому, что ты всегда честно выполняешь свои ставки.

— Ты так благосклонен, коть, — мягко заметил Абрам, слегка сжав его руку.

— Да, детка, — мертвенно серьезно ответил Эндрю, — я просто сама щедрость.

Абрам расхохотался.

Да, сама щедрость. Особенно когда они вернутся в отель, и он разложит своего красавца-идиота голым на постели. Эндрю утопил педаль газа в пол, и Maserati устремился вперед, жадно поглощая дорогу, пока сам он наслаждался предвкушением и чувством удовлетворения.