Дети, до этого весело бегающие по коридору, ломанулись в классы под противный звонок. Мои новые одноклассники столпились вокруг двери, пока одна из них открывала дверь, второй рукой прижимая к груди классный журнал, словно его кто-то мог украсть. Она перекинула косу с плеча за спину и только после этого открыла ребятам дверь, первой заходя внутрь кабинета. Я ещё раз оглянула уже пустой коридор, надеясь, что откуда-то из-за угла выйдет учительница, с которой я смогу зайти в класс. Но никого не было. Я несколько раз переступила с ноги на ногу, разгладила невидимые складки на платье и поправила волосы, посмотрев на себя в отражение окна. Ну, смысла мяться в коридоре нет, так ведь?

Я несколько раз постучала в дверь и тут же сердце предательски сжалось, когда в кабинете резко наступила тишина. Сжав покрепче лямку рюкзака, я опустила ручку вниз, открывая дверь. Несколько десятков глаз впились в меня взглядом, с интересом и некой насторожённостью, рассматривая не только меня, но и мою одежду, рюкзак, очки…

— П-привет, — неловко улыбнулась я, взмахнув потной от волнения рукой, — Это класс Лилии Павловны?

— Да-да, — кивнула девочка, которая открывала кабинет. Она приложила ладонь к губам и что-то прошептала другой девочке.

— Меня зовут Лена, — я прикрыла дверь и прошла в класс. Спина покрылась мерзкими мурашками от внимательных взглядов, — Лена Тузова. С этого дня и до конца года я буду учиться вместе с ва…

— А не сестра ли ты Мишки Туза? Из девятого «Б»? — прервала меня девочка, слегка прищурив глаза.

Я замялась, нервно заламывая пальцы за спиной, и потупила взгляд. Не хотелось сразу оставлять о себе впечатление сестры хулигана, сложно будет потом реабилитироваться. Дверь спасительно скрипнула и в класс вошла женщина со стопкой тетрадей.

— Что здесь происходит? — чопорная учительница внимательно оглядела меня из-под очков. — Ты новенькая, так?

— Здравствуйте, да, — быстро кивнула я, выдохнув, что не пришлось отвечать на вопрос одноклассницы.

— Значит… — она прошла мимо меня и села за стол. Лилия Павловна оглядела класс и остановила взгляд на третьем ряду. — Садись вон туда, к Бабурину.

Я быстро нашла взглядом пустое место, и тут же мои брови жалобно изогнулись — соседом оказался тот мерзкий мальчик, лицо которого было усыпано прыщами. Одноклассники быстро зашептались и кое-где проскакивали противные смешки. Сам хулиган как-то противно хрюкнул и убрал громоздкий рюкзак с, к огромному сожалению, моего нового места.

— Особое приглашение нужно? — вывела меня из ступора учительница, — У нас, вообще-то, урок идёт.

Я постаралась натянуть на губы улыбку и сдвинулась с места. На втором ряду какой-то мальчик оглядел меня с ног до головы и наклонился к соседу, чтобы слишком громко и шепеляво прошептать: «Да, не особо Сёме и повезло!».

«У тебя вообще зуба нет! Ещё и причёска стремная!» — залившись краской, подумала я и села за парту. Учительница оглядела класс, и когда все успокоились под её строгим взглядом, раскрыла учебник и зачитала тему урока. Я как можно тише разложила перед собой школьные принадлежности, постаравшись отсесть подальше от этого Семы, чтобы даже локтями с ним не касаться.

Два урока шли слишком долго. Я не особо вслушивалась в нудные слова учительницы, мечтая лишь быстрее вернуться домой — к Мишке и Сашке, тёплой постели и вкусным пирогам тёти Тани. Я надеялась, что на перемене ко мне подойдут хотя бы девочки, чтобы познакомиться, но все они собрались небольшой кучкой на последней парте в другом углу класса. Кроме одной — она осталась сидеть на своём месте, лишь сменила учебник и тетрадь, после чего принялась стучать карандашом по парте и в промежутках что-то записывать в небольшой блокнот. Сёма же быстро свалил из класса, вернувшись лишь со звонком.

Все уроки он меня старательно игнорировал, лишь на математике подсматривал ко мне в тетрадь, когда учительница дала решать примеры самостоятельно. Не знаю, что он там надеялся найти — сама я разбиралась в математике только до 4 класса, все остальное было для меня непонятным набором цифр и букв. Сейчас бы историю или обществознание… Мечты о доме медленно перетекли в мечты о столовой — живот вот-вот готов был заурчать на весь класс. Я вспомнила о завтраке, от которого отказалась утром и лишь выпила кружку слишком сладкого чая. Все-таки стоило съесть хотя-бы один бутерброд…

Учительница задержала класс на минуты две, записывая домашнее задание на доске. Ребята быстро разбились на группы и парочки, покидая кабинет, чтобы отправиться в столовую. Я нарочито медленно начала собирать вещи, чтобы последовать за одноклассниками в самом конце.

— Эй, новенькая! — раздался голос возле самых дверей. Я оторвала взгляд от рюкзака и с интересом посмотрела на зовущего. Это был один из дружков Бабурина, который хохотал надо мной вместе с тем беззубым мальчишкой. — Тут тебя зовут.

— Кто? — я поправила очки и быстро вышла из класса.

В коридоре стоял Миша в компании своих вечных друзей — Никиты и Васи. С ними я была знакома с тех самых пор, как брат пошёл в первый класс. На моём лице появилась улыбка, и я быстро подскочила к парням, забыв про неудачное знакомство с одноклассниками.

— Как первые три урока? — спросил Миша, потрепав меня по голове. — Познакомилась с кем-нибудь?

— Пока нет, — честно призналась я. — Сколько у тебя сегодня уроков? Домой вместе пойдём?

— Не, сегодня не получится, — отрицательно помотал головой Миша, — у меня с парнями дела есть, так что не жди меня. Дорогу же помнишь?

— Ладно, — мой тон с весёлого сменился на грустный. День становился всё хуже и хуже.

— Ой, только не строй такую мину, — цокнул парень, — никто тебя здесь не тронет — по дороге даже зверья никакого не встретишь. А вечером обещаю вернуться пораньше, договорились?

— Обещаю не обижаться, если вы покажете мне, где находится столовая, — я хитро прищурила глаза и поправила очки.

— Слушай, перемена не резиновая, а мы ещё хотели сбегать покурить, — сказал Никита и показательно потряс передо мной практически пустой пачкой сигарет.

— Ромка, проведёте её? — кивнул Миша мне за спину. У самой двери стояли два мальчика.

— Да без «б», на, — пожал плечами «беззубый».

— Пошли, а то Сёма сейчас сожрёт все и нам ничего не достанется, — кивнул второй мальчик, тот, что позвал меня, и двинулся по направлению к лестнице.

— Пока, — помахала я и поспешила за новыми знакомыми. Старшеклассники одновременно со мной попрощались, так что их слова я не разобрала.

Одноклассники шли чуть впереди, в полной тишине, лишь тот шепелявый остановился у самой лестницы, чтобы дождаться меня.

— Рома, — я слегка наклонилась к беззубому и дёрнула его за рукав свитера, — А как его зовут? — я ткнула пальцем в одноклассника, который шёл впереди нас.

Тут же мальчик громко рассмеялся, и его смех был похож на блеяние овец. Второй мальчишка тоже рассмеялся, а после улыбнулся, обнажив острые клыки. Я непонимающе переводила взгляд, чувствуя, как щёки начинают заливаться краской.

— Рома — это я, — хмыкнул одноклассник в спортивном костюме. — А он — Бяша.

— Прости, перепутала, — прикрыв рот ладонью, хихикнула я, — А почему Бяша?

— Я волк в овечьей шкуре, на, — важно хмыкнул мальчик.

— Да брешит он, — фыркнул Ромка, — блеет, как овца, поэтому и Бяша.

— Подходит, — серьёзно кивнула я, смотря однокласснику прямо в глаза. Он обиженно «эйкнул» и попытался пихнуть меня локтем в бок, но я быстро сбежала по ступенькам и поравнялась с Ромой.

Завтрак в столовой прошёл намного быстрее, чем я думала — мои новые знакомые резво растолкали большую очередь возле стола выдачи, буквально таща меня за собой. Ромка впихнул мне в руки две порции и отправил вслед за Бяшей, обещая подойти через две минуты. Мы с мальчиком заняли свободный стол, и пока я усаживалась на скамейку и расставляла тарелки, Бяша подошёл к пятиклашкам в парочке метрах от нас, сказал пару слов, и блистая улыбкой, вернулся ко мне с двумя дополнительными порциями.

— Ты у них еду отнял? — нахмурившись спросила я, кивнув на тарелки.

— Да они нам должны были, — отмахнулся мальчик, — А ты вот — угощайся! В честь знакомства, так сказать, на!

Мне не особо верилось, что Бяше эта еда досталась честным путём, но урчащий живот поумерил мой пыл отчитывать его за это, и я аккуратно переложила котлету к себе в тарелку. Одноклассник принялся с набитым ртом рассказывать, как вчера поставил «фуфел» какому-то «лошаре», не забывая иногда отхлёбывать из стакана компот.

— Отвечаю, во-о-от такой! — расставив руки в сторону, протянул Бяша. Я засмеялась, прикрывая рот рукой. Возможно, я ошиблась на его счёт.

— Держи, — передо мной оказалось что-то, завёрнутое в салфетки, а рядом уселся Рома и уткнулся носом в свою порцию с крайне угрюмым видом. Я взяла в руки нечто завёрнутое в салфетки и в нос ударил аромат свежей выпечки. На ладонях оказалась ещё тёплая булочка, посыпанная сверху корицей и сахаром.

— Спасибо, — искренне улыбнулась я, отложив угощение к стакану.

— Чё, опять отшила? — уже без прежней задорности спросил Бяша и тут же получил сильный пинок от друга.

— Да закрой ты рот, — рыкнул на него Ромка, кивнув в мою сторону.

Я сделала вид, что не услышала этой перебранки и продолжила есть. Через какое-то время Бяша вновь принялся рассказывать о какой-то ерунде, в то время как второй мальчик продолжал молча есть, лишь иногда кивая. Я заметила, как несколько раз он подолгу задерживал взгляд на ком-то за спиной Бяши, а после хмурился и снова утыкался в тарелку. С моего места не удавалось разглядеть предмет интереса мальчика, так что я смирно принялась жевать сладкую булку и запивать её компотом, после неудачной попытки рассмотреть что-то или кого-то.

***

Я попыталась нашарить в темноте на тумбочке стакан с водой, специально оставленный там перед сном. Ладонь наткнулась на очки и те с негромким стуком упали на пол. Я наконец разлепила глаза и тут же с протяжным стоном зажмурилась — очки валялись в луже, а рядом лежал перевёрнутый стакан. Видимо, залунатила и столкнула его. Странно только, что не проснулась от грохота.

Я откинула тяжёлое одеяло и поёжилась от холодного воздуха. В тишине что-то противно скрипнуло, и я устремила взгляд на окно — форточка медленно покачивалась от ветра на улице и трепыхались шторы. Резко перестало хватать воздуха. Я точно занавешивала окно перед тем, как лечь спать, и форточка не могла так просто открыться — дядя Лёша всегда с началом холодов заклеивал все рамы в доме, чтобы не продувало. За стеклом, покрытым инеем, медленно падал снег на освещаемую луной полянку, окружённую многовековыми соснами. Я быстро схватила с пола мокрые очки, протёрла их одеялом и встала с кровати, аккуратно обходя лужу. В лицо ударил свежий морозный воздух с каким-то мерзким, еле уловимым, металлическим запашком, и я поспешила захлопнуть форточку, для надёжности несколько раз всей силой нажав на неё. Я дёрнулась, когда с крыши свалился шматок снега, и постаралась как можно быстрее закрыть чёртовы шторы.

Я подняла стакан с пола, мысленно поблагодарив всех богов, что он вообще не разбился, а то наткнуться ночью на какой-нибудь осколок было бы не самым лучшим событием. Дверь беззвучно отворилась, стоило мне слегка её толкнуть, и я не спеша пошла по коридору, одной рукой ощупывая стену, чтобы не навернуться в темноте. Проходя мимо комнаты братьев, я заглянула в небольшую щёлку — Мишка что-то бормотал во сне, прижимая к себе подушку, а Саша, свернувшись клубочком, мирно посапывал. Я аккуратно прикрыла дверь в их спальню и пошла дальше.

Когда я спустилась с лестницы, ко мне в ноги бросилась Муська, начиная тереться и мурчать. Я взяла котёнка в руки, и она благодарно лизнула мне ладонь. Кошку перед самым новым годом приволок откуда-то Миша, а дядя Лёша, имея крайне сильную любовь к всякой животине, благородно позволил её оставить. Муся прижалась к моей груди, согревая меня, словно маленькая печка, и я аккуратно почесала её за ушком. На входе в кухню я щёлкнула на выключатель и на секунду зажмурилась от яркого света.

— Молочка налить? — спросила я у кошки, и та согласна мявкнула.

Я опустила Мусю на пол, поставила стакан на стол и полезла в холодильник. На полке как раз осталась практически пустая коробка молока, и я вылила остатки в небольшое блюдечко на полу. Кошка потёрлась об ногу и принялась лакать угощение. Себе же я налила воды в несчастный стакан прямо из-под крана, и уселась за стол, стащив одну конфету из новогоднего подарка Саши. Под размеренное тиканье часов и урчание Муси, я уплетала какую-то не особо вкусную карамель, иногда отпивая немного воды. Окно затрещало от сильного ветра, привлекая моё внимание.

«Нечисть у нас по Тайге шастает, детей ворует. Зазеваешься и утащат тебя в чащу» — раздался в голове голос Мишки. Фотография Вовы пронеслась перед глазами, а после тётино: «Типун тебе на язык». Каков шанс того, что мальчик просто заблудился в лесу? Наверняка очень мал — дядя Лёша вместе с другими мужчинами с работы ежедневно проходит лес, а маленький ребёнок не смог бы уйти далеко за два дня. Дикие звери? Ну, здесь уже возможно… Кроме волков здесь и рыси водятся, а если медведь-шатун, то тогда от Вовы уже ничего не осталось.

«А если не зверь?» — мерзким шёпотом пронеслась мысль в голове.

— Глупости, — фыркнула я вслух, наполняя стакан ещё раз. — Спать надо, а я тут накручиваю себя. Муся, ты со мно…

Я замерла на полуслове, и вода потекла по руке, выливаясь из стакана. Заиграла флейта. Тихая-тихая, словно из-под сугробов. Температура в доме словно упала на пару градусов. Липкое чувство страха поползло по спине, скрутило живот и сковало мои движения. Мелодия переливалась, играла и струилась вместе с водой из-под крана, проникая в каждую клеточку моего тела. С каждой секундой она становилась громче, нарастала, но не приближалась к кульминации, словно дразня неизвестного слушателя, и заставляя его метаться в смятении. Играющий также оставался неизвестным — был ли он один? Или целый оркестр отвечал за эту ужасающе-прекрасную мелодию?

Муся резко вскочила на подоконник и громко зашипела, выводя меня из оцепенения. Резким движением я закрутила вентиль, отставляя чёртов стакан в раковину. По полу потянуло морозным воздухом, таким же мерзким, как и тогда в комнате, но я приблизилась к окну, выглядывая неизвестного музыканта. На поляне и тропинке, которая вела к дому, никого не было, но я слышала и чувствовала, как это «нечто» приближается сюда. Даже кажется, что я слышала его хриплое дыхание и хруст снега под его ногами… Ну, я надеюсь, что это были ноги. И запах… мерзкий металлический запах усиливался и теперь там чётко чувствовался гнилой аромат. Муся надыбилась и высоко замычала, словно отгоняя кого-то от дома. Но неизвестный продолжал двигаться и играть на своей проклятой флейте.

В гробовой тишине дома я чётко услышала, как за окном громко хлопнула калитка, как будто кто-то со всей силой пнул её. А после что-то зашуршало и забегало прямо под окнами, скрываясь от моего взгляда и запугивая всё сильнее. Я сделала несколько шагов назад, подальше от окна, и наткнулась на стол. Метель, которая до этого бушевала на поляне, словно замерла, и снежинки зависли в воздухе, будто остановили время.

Я почувствовала, как по щеке побежала горячая слеза. Не сдержалась. Паника задушила, обездвижила и теперь медленно глумилась надо мной, выворачивая наизнанку душу. Сквозь пелену из слез я увидела, как что-то большое и массивное село на забор. Через секунду загорелись два огромных глаза, смотрящих прямо на меня.

Я не сдержала сдавленного писка и под шипение котёнка бросилась вон из кухни, чувствуя, как начинает болеть голова от громкой музыки. Свет на кухне мигнул, когда переступила порог, и я тихо вскрикнула, даже не боясь разбудить дядю Лёшу и тёть Таню. В прихожей я запнулась об обувь, и та с грохотом полетела по коридору, а за дверью кто-то заскрёб и зашуршал, словно глумясь надо мной за оплошность. Словно говоря: «Тебе не убежать».

Я побежала на второй этаж, перепрыгивая через ступеньки, и ничего не видя из-за слёз. Гадкое чувство, что кто-то следовал за мной, соблюдая некую дистанцию, не покидало меня до самой двери в комнату Миши и Саши.

— Лен, ты чё творишь? — недовольно и сонно пробурчал Миша, скидывая с себя мои руки, которыми я вцепилась в его плечи.

— Там за дверью кто-то ходит! — всхлипнула я, — и флейта! Я слышу флейту!

Парень резко подскочил с кровати и подошёл к окну, аккуратно отодвинув штору, и выглянув на улицу. Он на пару секунд замер, и флейта из спокойной и расслабляющей мелодии перетекала в зловещую, медленную и, словно угрожающую.

— Ты слышишь её?! — нервно спросила я, утирая слезы и следуя за братом обратно в коридор, — слышишь же, да?!

— Кто-то влез в курятник, — сказал парень, спускаясь по лестнице.

Я следовала за ним, боясь вновь остаться одной, наедине с яркими глазами, хриплым дыханием и гнилым запахом. Тело дрожало, и ноги подкашивались, так что пришлось схватить Мишу за локоть, чтобы не упасть.

Парень схватил ружьё, висевшее возле самой двери, быстро проверил патроны и накинул на плечи куртку. Он усадил меня на полку с обувью и сильно ущипнул за запястье.

— Лена, посмотри на меня, — он присел передо мной, — я сейчас пойду проверю двор, а ты ждёшь меня здесь и не выходишь на улицу, поняла?

— Н-нет! — вскрикнула я, схватившись за его руку, — там эта флейта! А вдруг ты, как Вова…? Или как другие дети?!

— Лена, успокойся, — он серьёзно посмотрел на меня, — просто лиса влезла к курам. Я сейчас прогоню её и вернусь, хорошо?

— Давай разбудим дядю Лёшу, — умоляюще попросила я.

— Ладно, иди за отцом, а я пока собаку спущу, — не дождавшись моего ответа, он быстро отпёр дверь и вышел на улицу.

Глубоко вздохнув, я поднялась на ноги, и как можно быстрее помчалась в комнату дяди и тёти, которая находилась на первом этаже в другом конце дома, но взрослые оказались быстрее — мужчина, видимо проснувшись от поднятого шума, уже вышел в коридор и надвигался на меня с крайне недовольным и сонным видом.

Я, захлёбываясь слезами, несколько раз ткнула пальцем на входную дверь, пытаясь объяснить ситуацию, что получалось крайне плохо.

— Миша… там… на улице, — с расстановками мямлила я, после чего дядя быстро изменился в лице, полностью прогоняя сон. Мужчина молча обул ближайшие ботинки и без куртки выскочил на улицу, вслед за сыном.

Я осталась в нерешительности мяться на пороге, пытаясь из коридора разглядеть, что же происходит во дворе. Я обняла себя за плечи, чувствуя, как обжигает мокрые щёки ветер. Флейта перестала играть — её заменил звенящий ветер и потрескивание деревьев где-то вдалеке.

Ночную тишину нарушил громкий выстрел, а после перед домом что-то быстро проскочило, таща в зубах ещё трепыхающуюся курицу. Я выскочила на крыльцо, не обращая внимание на то, что босые ноги обожгло холодом из-за снега. Зверь резко остановился возле самых ворот и посмотрел на меня, сверкнув глазами. Прям как то нечто на заборе.

С другой стороны дома послышалось тихое рычание и хруст снега, так что я обернулась на звук, прерывая зрительный контакт с зверьком. Из-за угла дома, наполовину высунувшись, кто-то или что-то громко рычало, скаля зубы. Свет, который бил с кухни, позволил мне разглядеть обычное тело человека, которое могло быть у самого обычного десятилетнего мальчика, но вот голова… Это была пасть волка, с поджатыми к голове ушами.

Я услышала, как за спиной захрустел снег и раздались громкие голоса дяди и брата, что-то бурно обсуждающие. Тварь, смотрящая на меня, медленно ушла за угол, до последнего смотря мне прямо в глаза.

— Лена, ты чего вышла?! — возмущённо спросил дядя Лёша, поднимаясь на крыльцо. — Ещё и босиком! Мозгов совсем нет?!

— Там за домом кто-то был, — тихо сказала я, продолжая смотреть на то место, где только что стояло существо, — мальчик.

— Пошли, — дёрнул меня Миша, затаскивая в дом. Мужчина же, перехватив ружьё, быстро зашагал туда, куда я смотрела.

Брат усадил меня за стол на кухне и сел передо мной на пол, натягивая на мои заледеневшие ступни тёплые тапки. Я стянула очки и отбросила их на стол, утыкаясь лицом в ладони и беззвучно плача. Миша аккуратно обнял меня, тихонько поглаживая по волосам.

— Можно я сегодня посплю в вашей комнате? — всхлипнув, спросила я.

— Да, — разрешил парень. — Лен, ты кого-нибудь видела?

— Только зверька какого-то и того мальчика в волчьей маске, — сжав футболку, тихо ответила я.

— Если ещё раз увидишь их или услышишь музыку, то просто кричи и буди всех, — после короткой паузы ответил Миша. — Мне кажется, что следующей можешь пропасть ты.