Так уж оказалось, что теперь я была Джеймсом Барнсом, а Хоуп — Вильямом Уордом. Я стояла на палубе «Святого Георга» — небольшого торгового корабля, который ходил вместе с военным фрегатом «Королевой» — и не могла поверить, что наконец-то покидаю Бостон. Мне просто не верилось в это. Столько воспоминаний об этом городе. По большей части, конечно же, весьма неприятных.

Никаких тамплиеров. Вокруг море. Ни единой души за пределами корабля. Рядом со мной Хоуп, и мы плывем в Англию. Признаться, все это звучало уж слишком хорошо. Единственное, что было не очень — мы выдавали себя за других людей.

Бостон остался позади. Я уже не видела его смутных очертаний, и это придавало мне уверенности и спокойствия. Обернувшись, я оглядела палубу и экипаж. Небольшое количество солдат, моряки, торговцы. С нами шел военный фрегат, а вот он-то был напичкан солдатами, которых отозвали обратно в Англию. Что ж, наверное, на то были свои причины, — Семилетняя война проходила и в Америке, и в Европе. Понятное дело, солдаты были нужны везде.

Поэтому, собственно, корабли и шли вместе: на «Святом Георге» находились остатки солдат, не уместившиеся на «Королеве».

Я взглянула на Хоуп, находившуюся не так далеко и ведущую с кем-то беседу, — обрывки диалога долетали до меня, и, если судить по ним, это был совершенно обычный непринужденный разговор такой же важности, что и обсуждение погоды. И все-таки… я не могла не восхищаться Дженсен. Это просто было невозможно. Что было бы, если бы не она?.. Если бы она постоянно не спасала мою задницу? Боюсь представить. И сегодня, кстати, она сделала это еще раз.

Я опасалась, что из-за моей руки, точнее, ее отсутствия, меня не примут за военного. Но у Хоуп даже с этим проблем не возникло: она спокойно разъяснила капитану «Святого Георга», что меня так на войне потрепало, и я была отозвана своим командиром в родную Англию, где меня ждала отставка. Капитан немного поворчал, но спорить особо не стал — понял, что если узнают, что он противится приказу какого-то там командира, имя которого я успешно забыла спустя минуту, ему не сдобровать.

Так и была решена моя проблема. Не то, что бы я не могла понять капитана: все-таки держать на корабле того, кто пользы не приносит — такая себе идейка, — но на данный момент меня волновал не капитан, а собственная шкура да жизнь Дженсен. И ничего более.

Кажется, я впервые почувствовала облегчение. Впервые за все время поняла, что мне не нужно никуда бежать. Потому что за мной никто не гнался. Если, конечно, Гист, узнав обо мне, никому не рассказал. В особенности Ли. Услышь он об этом, у него бы наверняка руки затряслись, а сам бы он был готов вплавь добраться до меня, лишь бы скорее открутить голову и насадить ту на пику. Да, пожалуй. Я видела, какую ненависть испытывал тамплиер, когда только слышал об ассасинах. Ли не любил их уже за то, что они просто жили. Ли не любил меня за то, что я жила.

Я радовалась, что на этих кораблях не нашлось места тамплиерам.

Но очень скоро я поняла, что ошиблась.

Шутка ли? Возможно. Чертовски, чертовски плохая шутка. Если и фортуна была благосклонна ко мне хоть сколько-нибудь до этого, то сейчас она окончательно отвернулась от меня, красноречиво выставляя средний палец.

Мне хотелось кричать. От боли внутри. От отчаяния. От несправедливости. Почему всегда так?! А главное: за что?

Я была готова спрыгнуть за борт, лишь бы прекратить этот ужас, эту жестокую насмешку судьбы надо мной: он стоял на палубе другого корабля, «Королевы», британская форма сидела на нем почти идеально, а из-за треуголки я сначала не поверила, что это действительно он.

Я боялась выходить на верхнюю палубу; лишь бы он меня не видел, лишь бы не встретиться с ним взглядом. Он, несомненно, узнает меня. Но прежде, чем что-либо делать, я решила успокоиться. Нашла Хоуп.

Меня трясло. Хотелось думать, что я перепутала обычного солдата с ним. Но глубоко внутри я все равно понимала: это он. Эту манеру держаться я запомнила. Эту идеально ровную спину. Этот шаг, словно у палача, идущего на эшафот для выполнения своей работы. И, конечно же, этот взгляд — он почти на всех смотрел свысока.

— Хоуп… — я тяжело вздохнула, не зная, как лучше донести до Дженсен данную информацию.

Она успокаивающе погладила меня по спине. Конечно, Хоуп понимала, что определенно что-то случилось, но пока не понимала, насколько все серьезно.

— Ли здесь. Чарльз Ли, — кое-как выговорила я. — понятия не имею, что он тут делает, — мой голос дрожал. — может… может… может, его отозвали в Англию, как и «нас».

— Если кто-то мешает, есть всегда вариант «убить», — тут же «успокоила» меня Дженсен.

— Не получится, — я покачала головой. — слышала, он далеко не последняя шишка в армии. Его отсутствие заметят и очень скоро.

Конечно, нельзя сказать, что мне не нравился план Хоуп. Сама идея была вполне неплоха, с учетом того, что успел натворить и наговорить Ли за то время, пока я находилась рядом, но все рушилось, стоило только вспомнить о том, где мы и кем был тамплиер.

— Значит, пока просто будем осторожны. Что-нибудь придумаем, — ответила Дженсен.

***

Прошло несколько дней. Я постоянно возвращалась к мысли, что Ли тут. На другом корабле, так близко. Я продолжала бояться, что однажды, выйдя на палубу, я почувствую этот взгляд — острый, прожигающий дыру во мне. А после все закончится.

Я находилась в весьма уязвимом положении. Если Ли увидит меня, он расскажет абсолютно всем, что я женщина и никакой не солдат. И тогда еще все решат выяснить, что стало с настоящим Джеймсом Барнсом. А я была уверена, что тамплиер разболтает. В конце концов, зачем ему молчать? Только если он вдруг решится на шантаж, но с какой целью? Во мне отсутствовала всякая ценность, по мнению Ли.

Хоуп старалась успокоить, донести мысль, что Ли может и не заметить меня. Так или иначе, он, наверное, был уверен, что я уже мертва, да и всматриваться в лица своих «братьев» у него не было причины.

Вскоре мой страх только окреп.

Нам всем пришлось остановиться на каком-то острове из-за того, что фрегату нужно было чистить днище. Выглядело это отвратительно. Моллюски облепили все дно корабля что, понятное дело, катастрофично, потому что судно могло попросту не доплыть. И мы все отправились дружной толпой отдирать моллюсков после того, как было проведено кренгованиеНаклон судна без выхода киля из воды, применяемый для чистки подводной части от обрастаний, для мелкого ремонта обшивки корпуса и т. п..

Теперь у меня было гораздо больше шансов столкнуться с Ли. Точнее, с капитаном Ли — именно такое звание у него было. Но пока мне везло. Лишь однажды мы с ним пересеклись, когда он прошел мимо, случайно задев плечом и жалуясь другому томми на что-то. На что именно — я, к своему счастью или несчастью, не расслышала.

Ли действительно не искал среди солдат врагов. Его поведение можно было даже назвать почти нормальным, если бы не манера общения. Очевидно, тамплиеру надо было быть посдержаннее и поспокойнее, да и не делать вид, что ему всегда кто-то что-то должен. Но, в любом случае, мне это было неинтересно — в конце концов, не мне потом служить с Ли.

Но я все равно придерживалась принципа «чем дальше — тем лучше». Впрочем, это не составило большого труда: Ли предпочитал находиться в шумной компании где-нибудь в центре на берегу, окруженный другими солдатами, в то время как я устраивалась на ночь подальше от томми и поближе к воде. Звуки моря успокаивали меня. Наличие Дженсен рядом со мной умиротворяло. Но все-таки ложиться спать дальше от других солдат оказалось плохой идеей, привлекающей слишком много ненужного внимания, поэтому в какой-то момент мне и Хоуп пришлось идти спать ближе к огромному костру, который разводили каждый вечер.

Солдаты трещали без умолку, и среди них был и Ли. А сколько алкоголя влезало в них… в какой-то момент я чуть не начала завидовать. Но вовремя себя остановила.

За несколько дней я почти успокоилась. Тамплиер не обращал на меня внимания. Поначалу думала, что он заинтересуется моей персоной хотя бы из-за отсутствия руки, а может, его привлечет моя несколько нестандартная походка?.. Но нет, ему было все равно.

Мы уже провели на этом острове неделю. После того, как моллюски с горем пополам были отодраны от днища, теперь мы покрывали то смесью из китовьего жира, серы и скипидара. Занятие не из приятных, но выбора особо не было.

***

Я вздохнула. Взглянула на давно уснувшую Дженсен. Как бы это глупо ни звучало, я не могла уснуть. Голоса солдат казались слишком громкими. Да когда ж они заткнутся и пойдут спать?

Черт возьми, они вполне могли проговорить всю ночь и наутро выглядеть достаточно бодро. Каким образом? Я не представляла. Кинула взгляд на эту веселую толпу — Ли был среди них и, судя по тому, как он держался, алкоголь оказывал на него влияние.

В конце концов, я устала от этого солдатского базара, встала и, кутаясь в мундир, медленно направилась вдоль берега. Небольшая прогулка не должна повредить. Чем дальше я уходила, тем тише и приглушеннее становились голоса томми. Высокая трава подминалась под моими ногами, прохладный ночной воздух успокаивал, и я смогла привести мысли в голове в относительный порядок.

Нехорошо мне стало сразу после того, как я услышала позади себя тяжелые и быстрые шаги. Я даже не успела обернуться.

— И как давно ты в армии, салага?

Голос Ли звучал издевательски. Не медля, тамплиер резко схватил меня за плечо, с силой сжимая то, — и мне захотелось закричать. Не сколько от боли, сколько от отчаянья.

— Сомневаюсь, что это интересует вас, капитан Ли, — сквозь зубы проговорила я и тут же почувствовала, как к затылку был приставлен пистолет.

— Думаешь, самая умная? Думаешь, тебе по силам обмануть меня? — его слова сквозили ядом. — я понял, кто ты, стоило нам только высадиться здесь!

Я инстинктивно зажмурилась, уже готовясь к тому, что сейчас раздастся выстрел, а пуля окажется у меня в голове. Но Ли не стрелял. Он наклонился ко мне так близко, что я почувствовала запах, исходивший от тамплиера — алкоголь с едва заметной примесью какой-то травы.

— Что тебе здесь надо? — четко выговаривая каждое слово, требовательным тоном вопросил Чарльз.

Это было явно не то, чего я ожидала. Я ждала вопроса, почему это я еще жива и почему это Кенуэй обманывает своих подчиненных, или как минимум предложения сказать последние слова.

Я даже открыла глаза и обнаружила, что тамплиер был настолько близко, что если бы чуть повернула голову, то задела носом его черные усы. Светлые глаза опасно и холодно блестели во тьме и казались безжизненными.

— Молчишь?! — прорычал Ли, обдавая мое лицо горячим дыханием. — Не говори мне, что то, что мы оказались рядом, — случайность.

Я догадывалась, в чем тамплиер подозревал меня. Но я не могла выговорить и слова, страх почти парализовал меня, а приставленный пистолет к затылку смелости не прибавлял.

— Давай, скажи, что пришла сюда, чтобы убить меня, маленькая мстительная тварь, — тон тамплиера был настолько злым и ледяным, что я была готова сделать все что угодно, лишь бы Чарльз замолчал.

— К твоему сведению, мир крутится не только вокруг тебя, — выплюнула я, пытаясь побороть желание оттолкнуть Ли — сие действие могло закончиться моей скорой кончиной. — причина моего нахождения здесь совсем иная.

— Охотно верю, — презрительно кинул тамплиер, внезапно толкнув меня в траву. Я тут же перевернулась — помирать лицом вниз было совсем как-то унизительно. — ну, скажи еще, что не хочешь отомстить мне, — губы Чарльза растянулись в сардонической усмешке, в то время как он сам подошел ко мне.

— Я понадеялась на то, что это сделают другие люди, — призналась я, чуть не вскрикнув, когда Ли придавил меня к земле сапогом. Собственное сердце бешено колотилось, норовя пробить грудную клетку. — не все всегда будут терпеть тебя и твое отвратительное поведение.

— Я не отвратителен, — заявил тамплиер, чуть наклонившись и почти снисходительно смотря, хотя на мгновенье мне показалось, что в его серо-голубых глазах проскользнуло непонимание. — и веду себя вполне подобающим образом.

Ли передернул плечами, будто одна мысль о том, что он делал что-либо неправильно, заставляла его нервничать и чувствовать себя неуютно. Чарльз сильнее надавил ногой, и мне показалось, что парочка ребер точно не выдержит. Я прикусила губу, чтобы не закричать.

Но одного не могла понять: есть хочет убить, так почему не стреляет? Зачем Ли разговаривал? Не нашел нормального собеседника среди солдат? Усмехнулась. Я не знала, сколько осталось до моей кончины, потому позволила себе этакую дерзость:

— Значит, мне остается надеяться только на то, что сама судьба накажет тебя: повезло в карьере — не повезет в любви, — хотелось просто осадить тамплиера, хоть на пару секунд стереть самодовольную усмешку с лица.

На самом деле я не имела понятия, как обстояли дела у Ли на любовном фронте. Может, у него уже давно была любящая жена и несколько детей? Но мне не особо в это верилось: он создавал впечатление какого угодно человека, но уж точно не семейного.

Казалось, Ли на пару секунд потерял самообладание, мои слова выбили его из колеи. Он вскинул брови, в то время как глаза его широко распахнулись. Шутка ли? При всей своей темной, жестокой натуре, глаза его были светлыми, можно сказать, почти ангельскими. Увидь я его в первый раз при других обстоятельствах, не поверила бы, что этот человек способен на аморальные вещи.

Потребовалось совсем немного времени, чтобы он вернул себе прежнюю невозмутимость и холодность:

— Я не нуждаюсь в любви, — тамплиер, уверенно сжимая пистолет, продолжал вдавливать меня в землю, но не настолько сильно, чтобы сломать что-либо. Голос оставался ледяным, а взгляд — уничтожительным и колючим.

— Сердце разрешения не спрашивает, — выпалила я.

— Да ну?.. — Ли фыркнул. Очевидно, он хотел сказать что-то еще и даже приоткрыл рот, но замер в какой-то нерешительности — его привлекло нечто впереди. На лице его проскользнуло непонимание, и давление на меня ослабло, потому я легко смогла подняться на ноги.

И когда я посмотрела туда же, куда и Чарльз, застыла. Свет фонарей. Быстро сообразила, что это точно не британские солдаты с наших кораблей, это кто-то другой. Никто из томми не мог идти с другой стороны; все они, за исключением меня и Ли, находились там, на берегу, сзади, в метрах двухстах. И никто за то время, пока я шла, а после разговаривала с тамплиером, не мог обойти остров с другой стороны, чтобы оказаться здесь.

Тогда вставал вопрос: кто? На ум ничего не приходило. Я посмотрела на Ли: он был весь напряжен, темные брови нахмурены и сведены чуть вместе, тонкие губы сжаты и казались почти незаметными из-за усов, а светлые глаза все так же блестели в темноте. Только через несколько секунд тамплиер заметил мой взгляд.

Казалось, мы глядели друг на друга вечность; я не имела понятия, что делать, точно также, как и Чарльз. Возможно, он уже отдумал убивать меня прямо сейчас, чему я, несомненно, была рада в какой-то степени.

В мгновение Ли убрал пистолет обратно в кобуру и оказался рядом, а его рука легла мне на талию.

— Будешь кричать — шею сверну, — предупредил он.

Пара шагов в нужном направлении — и вот уже тамплиер со всей силы швырнул меня в ближайшие кусты, так, что я еле сдержала крик, а сам упал рядом со мной, прижимаясь ко мне так близко, словно мы были любовниками.

Я понимала, что сейчас не самый лучший момент, чтобы возмущаться. Осознание того, что собирался сделать Ли, пришло достаточно быстро. Как минимум — остаться незамеченным, как максимум — подслушать что-нибудь интересное. Да, бежать обратно к лагерю, чтобы оповестить всех об возможной угрозе, — не самая удачная затея. К несчастью, цвет британских мундиров был заметен даже в темноте, а в том, что кто-то из нас с Ли добежит раньше, чем по нам откроют стрельбу незнакомцы, я сомневалась. Почему-то была уверенность, что наши незваные гости вооружены.

Я даже не знала, ощущение чего раздражало меня больше: твердой земли подо мной, колючих кустов, впивающихся ветками в кожу и рвущими одежду, или же тяжелого тела тамплиера — Чарльз почти лежал на мне, не особо заботясь о моей сохранности.

Но выражать недовольство я не стала. Мало того, что это было достаточно глупо, так еще и почти невозможно: способность двигаться была минимальна, а говорить и вовсе отсутствовала — в первые секунды нашего с Ли близкого времяпровождения он зажал мне рот и нос рукой. Тамплиер прижимался своим твердым телом, пуговицы его мундира больно впивались в спину и бок, ладони, покоившиеся на моем лице и талии, казались ледяными, когда дыхание напротив было горячим и тяжелым, и я еще отчетливее чувствовала запах алкоголя, исходивший от Чарльза — головой он упирался в изгиб шеи, в темный воротник британской формы.

Ли, поняв, что я не собираюсь сопротивляться, ослабил хватку, после чего устроился чуть удобнее. Слезать с меня, видимо, в его планы не входило, или хотя бы убрать одну ногу, чтобы хоть как-нибудь облегчить мою незавидную участь. Я проигнорировала этакое издевательство; в тот момент были проблемы посерьезнее.

Я искренне надеялась, что незваные гости не успели нас заметить, хотя, признаться, шанс у них был. Я утешала себя тем, что даже если нас обнаружат, Чарльз умрет первым — как-никак он лежал с краю и закрывал мое тело своим.

Будет забавно, если нас прошьет одна пуля. Я усмехнулась сквозь ладонь Ли.

Не прошло и минуты, как совсем рядом послышались шаги. Сквозь темные листья я могла лишь видеть ноги, но и этого было достаточно, чтобы понять, что людей было явно больше двадцати.

Я чувствовала, как бешено билось сердце, когда услышала обрывки диалога, и, к собственному удивлению обнаружила, что сердце Ли стучало почти так же, как и мое — оглушительно и быстро. В дополнение к этому дыхание Чарльза было сбитым и тяжелым. Можно сказать, он как и я, если не боялся, то, по крайней мере, тревожился.

— Ja, zullen wij hen snel behandelenгол. «да, мы быстро разберемся с ними», — видимо, ответил один из мужчин.

Не англичане. Я сдержала вздох.

— Denk je dat ze iets te beroven hebben? Dit zijn soldaten!гол. «Думаешь, у них есть что грабить? Это же солдаты!»

— Stel geen onnodige vragen. De kapitein beveelt, Doe het.гол. «Не задавай лишних вопросов. Капитан приказывает — ты выполняешь»

Я не стала дальше слушать их содержательный диалог. Некоторые слова были знакомыми, но далеко не все. По звучанию походило на немецкий. Но я не была уверена, что это действительно он.

Оставалось надеяться на Ли. Он вроде человек образованный. Для своего времени, конечно.

— Пираты, черт бы их побрал, — я вздрогнула, услышав шепот Чарльза совсем рядом; чужие губы почти касались уха, а усы щекотали скулу. — проклятые голландцы со своим проклятым ван дер Хелом, — добавил он, когда они прошли мимо, и убрал руку с моего лица.

Несколько секунд я собиралась с мыслями, прежде чем задать вопрос.

— И каков их план?

— Я почти забыл о том, насколько ты невежественна, — он не упустил возможности упрекнуть меня в незнании других языков. — Они собираются напасть на лагерь. Кому-то повезет — умирать во сне не страшно, — Ли усмехнулся.

В отличие от него, мне было совсем не смешно. Хватило пары секунд, чтобы понять, что грозило Хоуп. Наверняка она все так же продолжала безмятежно спать. Я едва смогла подавить желание тут же вскочить и броситься за пиратами.

— А что собираешься делать ты? — я не могла не спросить об этом тамплиера. Он казался на удивление спокойным, как будто его совсем не волновали чужие жизни.

Ли вылезал из кустов слишком медленно для человека, который беспокоился за своих сослуживцев. Он придирчиво оглядел себя, пригладил мундир, стряхнул невидимую пыль.

— Мы, — грубо поправил тамплиер. Сказать, что я удивилась, — ничего не сказать. — я не отпускал тебя никуда, — немного колеблясь, он протянул мне руку. Я не стала отказываться от предложенной помощи и рывком была поднята вверх, так быстро и легко, словно какая-то пушинка. — я не позволю сбежать тебе или умереть от рук этих жалких оборванцев.

— И почему бы не убить меня прямо здесь и сейчас? — этого я действительно не понимала. Что Ли мешало? Он говорил так, будто я была важна для него. Глупости какие.

— У меня еще будет время для этого, — холодно ответил Чарльз. — ты можешь пригодиться. Но не совершай глупостей.

— Пусть будет так, — я сглотнула. — можно как-нибудь предупредить солдат о пиратах? — нервно спросила я, едва поспевая за Ли, направившимся туда, откуда пришли голландцы.

— Нет. Да и зачем? — тамплиер вновь усмехнулся, в то время как мое сердце пропустило удар. Мне просто не верилось в это. Внутри все сжалось, когда в голове появилась сцена, где мертвая Хоуп лежала на песке. Я остановилась и прикусила губу. — Все они — сброд. Отребье, не стоящее внимания. Если им суждено сдохнуть, пусть сдохнут. Пусть сдохнут, захлебнувшись в собственной крови, а перед смертью увидят, каковы их внутренности, — Ли повернулся ко мне, голос его был жестоким, без малейшего намека на сочувствие, а глаза опасно и безжизненно продолжали блестеть в темноте. — у этих отбросов ничего нет. Вряд ли кто-либо из них в дальнейшем добьется успехов. Мусор. От таких принято избавляться, — продолжил Чарльз. Все это казалось какой-то шуткой. У меня никак не укладывалось то, что он говорил. — о них даже и вспоминать не надо. Сложно признать, но я признаю, что твоя жизнь дороже, чем сотня таких.

Я не имела понятия, как реагировать на столь сомнительный комплимент, где каждое слово звучало изуверски и бесчеловечно.

— С чего вдруг? Неужто, я должна радоваться? — мой голос был сиплым и тихим.

Ли развернулся и продолжил идти, и мне ничего не оставалось, кроме как последовать за ним. Хотелось провалиться сквозь землю, оказаться глубоко на дне в океане, лишь бы не слышать его слов. Да, я понимала, восемнадцатый век, всем на всех плевать, но высокомерие и самомнение тамплиера буквально душили меня.

— То, что тебя взяли ассасины, уже доказывает, что ты не так бестолкова, какой кажешься на первый взгляд, — Чарльз говорил ровно, хотя голос его как обычно отдавал холодом. — каким-то образом тебе удалось уговорить Хэйтема сохранить тебе жизнь. Магистр… обманул меня. Я был поражен, когда увидел тебя здесь, — я слышала, что некоторые слова давались тамплиеру с трудом. — наверняка раздобыла себе место на корабле через постель. Я видел, как ты постоянно обжимаешься с другим солдатом. Уордом, да? Надеюсь, этот больной ублюдок будет долго страдать перед смертью.

Мое сердце больно сжалось при последних словах.

Конечно, он не знал всей истории и не понимал, что в том, что Кенуэй отпустил меня, моей заслуги нет. Точно так же как и в том, что я попала на «Святого Георга». Но больше настораживали эти откровения посреди ночи. С чего бы вдруг?

— И теперь я полностью убежден в том, что женщина может быть опасна в любом случае. С двумя руками или с одной — ты остаешься изворотливой тварью, уже который раз сбегающей от правосудия. И похоже я единственный, кто может положить этому конец.

Ноги чуть не подкосились. Хотелось развернуться обратно и убежать куда-нибудь подальше от Ли, но я понимала, чем все закончится — в одной руке он крепко сжимал пистолет и в любой момент был готов выстрелить.

— Так скажи мне: что заставило тебя оказаться тут, на корабле, что, если не моя жизнь?

Он вновь вернулся к этому. Не может быть, чтоб его так сильно беспокоила и интересовала цель моего нахождения здесь.

— Черт возьми, я уже говорила о том, что не намерена мстить, — я чуть не сорвалась на крик, кое-как догнав Ли и поравнявшись с ним. — я хочу спокойной жизни. Хочу оказаться в Англии и никому не мешать. Тебе в том числе.

— Какое благородство, — хмыкнул тамплиер. — допустим, я поверю в это, — его тон был ядовитым. — выдать себя за солдата не такая уж и плохая идея. Для тебя, конечно. Ты действительно можешь отмазаться тем, что больше непригодна для службы. Но, если бы у тебя были все конечности, никто бы не отпустил тебя из армии. Если бы ты сбежала… знаешь, что принято делать с дезертирами? — голос Ли становился мрачнее и жестче с каждым сказанным словом, в конце концов, он повернул ко мне голову, и я чуть стушевалась под его пристальным, сверлящим взглядом.

— Нет, — не задумываясь, тихо ответила я, в то время как на лице Чарльза расцвела злая усмешка.

— Тебя бы прилюдно выпороли до полусмерти, а после поставили клеймо на все лицо, — тамплиер говорил об этом спокойно, как об обыденной вещи, хотя в его тоне проскальзывали еле заметные нотки какого-то извращенного удовольствия. — несомненно, я бы посмотрел на это.

По хребту пробежал холодок. Что ж, эта жестокость была вполне в стиле восемнадцатого века. Я промолчала — действительно нечего сказать. Садистские наклонности Ли были очевидны. Осуждать его за это глупо, а спорить с ним бесполезно — он уперт в своих убеждениях, как баран.

Я продолжила следовать за тамплиером. И вскоре мы пришли к кораблю. Отсутствие флага так и намекало на то, что это пиратское судно.

— Ты до сих пор не сказал, что собираешься делать, — осторожно напомнила я, не имея малейшего представления о плане Чарльза.

Он перевел взгляд с брига на меня. Какое-то время молчал, обдумывая, стоит ли, оценивающе осмотрел и, наконец, сказал:

— У старого ублюдка, ван дер Хела, есть то, что пригодилось бы Ордену. Уверен, подонок остался на корабле — он немощен и слаб, — с раздражением и отвращением пояснил Ли. — убить его будет легко.

— И чем же я тогда смогу помочь? — мне не составило труда вспомнить наш недавний разговор. Сейчас я действительно не понимала, чем могла пригодиться.

— Ничем, — просто ответил тамплиер. Он полностью развернулся ко мне, его холодные как у мертвеца пальцы сжали мой подбородок. — просто не хочу, чтобы ты сбегала, — в тот момент взгляд ледяных глаз казался более пронзающим, чем в прошлые разы. — и, если бы я хотел тебя застрелить, я бы сделал это еще в первый день на этом чертовом острове! — Голос Ли был уверенным и жестоким. — Но ты до сих пор жива. Только потому, что я так захотел, — Чарльз возвышался надо мной, его взгляд был снисходительным, а улыбка — высокомерной и чуть кривоватой. Одним своим видом он показывал превосходство надо мной.

Я не понимала, что тамплиер хотел всем этим сказать. Если не моя смерть… Какую цель преследовал он, гоняясь за мной?

— Один выстрел в голову — слишком милосердно, — любезно объяснил Ли. — такие как ты заслуживают более мучительной смерти. Магистр не позволяет мне терзать людей. Женщин — особенно, — он наклонился так близко, что еще пара сантиметров, и наши носы бы соприкоснулись. — но он точно не узнает о том, что здесь произойдет.

Пораженная я отшатнулась от тамплиера. Его слова казались дикими. Омерзительными. Гадкими. И, когда я отошла на пару шагов, Ли предупреждающе вскинул пистолет.

— Еще ни один человек не убегал с простреленной ногой, — спокойно констатировал факт Чарльз. Я остановилась.

Ли быстро оказался рядом и, грубо схватив за плечо, подтолкнул в сторону корабля. На верхней палубе оказался только один человек — и тот умер, прежде чем смог бы издать привлекающие внимание звуки. Тамплиер быстро прошелся и по другим палубам, убивая оставшихся пиратов, после чего направился к капитанской каюте. Чарльз пропустил меня вперед аки джентельмен: так у меня представлялось меньше шансов сбежать.

И я должна была открыть дверь. Будто Ли опасался, что ван дер Хел ждал незваных гостей и приготовился к их появлению. Впрочем, я была бы рада, если бы он застрелил меня насмерть из мушкета, — это звучало привлекательнее чем то, о чем говорил тамплиер несколько минут назад.

В моей голове до сих не укладывались те слова. Простой смерти этому усатому ублюдку недостаточно? Хочет, чтобы я страдала? Безумие. Пусть разбирается с этим пиратом сам, забирает все найденное себе, а я пока свалю куда подальше. Я надеялась, что хотя бы это смогу сделать.

И обязательно надо узнать, что с Хоуп. У меня не было желания верить в наихудший вариант. Нет. Несомненно, Дженсен не так легко убить. Наверняка она спасалась. Осталось только сбежать от Ли и найти ее.

Я резко открыла дверь, толкнув ту ногой, и, благодаря нещадному пинку Ли, залетела в каюту, тут же встретившись со столом. Резкая боль в животе от столкновения внесла сумятицу в мысли, не давала сосредоточиться. Глаза заслезились.

И почти сразу же раздался выстрел. Не знаю, кто в кого стрелял, было все равно. Голоса. Можно даже сказать, крики. Я не пыталась разобрать, о чем был разговор.

Кто-то резко толкнул меня в сторону, и я, не сопротивляясь, упала, встретившись с полом. Мой приглушенный стон боли потонул в ругани тамплиера и пирата. Наконец, по щекам потекли слезы, перед глазами все плыло и сфокусировать на чем-либо взгляд не представлялось возможным. Голова жутко болела от падения.

Нужно встать. Если я действительно не хочу, чтобы Ли пытал меня ради собственного удовольствия до самой смерти. Черт возьми, я хотела уплыть с Хоуп в Англию! И я уплыву!

Эти мысли прибавили мне сил, и я кое-как поднялась. Перед глазами все так же продолжало плыть, я вытерла слезы рукавом мундира. Прикусила губу. Сделала несколько неуверенных шагов в сторону, как мне казалось, двери.

Второй выстрел.

— Стой.

Голос Ли подействовал максимально отрезвляюще. Я быстро повернулась к источнику звука; потребовалось всего несколько секунд, чтобы способность нормально видеть вернулась ко мне.

Тамплиер стоял, прижимаясь спиной к стене и зажимая ладонью бок — очевидно, ван дер Хел до сих пор неплохо стрелял. А в другой руке Ли держал пистолет, направленный на меня.

Я растерялась. Черт возьми! Он-то точно мог выстрелить в меня, в этом сомневаться не приходилось. Может, не попадет? В конце концов, ранен. Или мне стоило надеяться на внезапную осечку?

— Не убегай. Есть предложение, — голос Чарльза казался каким-то отчаянным и утратил прежнюю холодность. Все лицо было искажено от ярости и боли. — и оно понравится тебе больше, чем мои прошлые слова.