Демьян почти каждый вечер выходил по видеосвязи с молодыми людьми, и учил их английскому. Вот только с технологиями он всё ещё был на «вы», и мне частенько приходилось отрываться от своих занятий, чтобы помочь ему в той или иной проблеме. А когда на экране мелькает молодая красивая девушка, вы сами понимаете, это поднимает настроение учеников. Оценки на сайте загорались звёздочками пять из пяти.

Дни плавно плелись. Снег таял. Плакали сосульки, висящие семьями на карнизах. Набухали почки на веточках. Весна в полной мере заявила свои права. На работе ничего не происходило. Глеб всё так же похабничал, чем бесил и меня и кассирш из «Пятёрочки».

Когда я пришла домой, то обнаружила, что Егора нет. На часах уже девять вечера. Обычно он так не задерживается.

— Где пиздюк?

— Гуляет.

— Где?

— Сейчас, эм… как же там вызвать эту штуку? — Демьян полез в телефон, стараясь самостоятельно запустить приложение родительского контроля. С его помощью мы могли следить за местонахождением телефона Егора. — А. Он во дворе.

Я последовала к окну, открыла его, и увидела, как Егор играет с каким-то пацаном с палками. «Мальчишки — есть мальчишки».

— ЕГОР! — заорала я во всю глотку. С пятого этажа, наверное, меня было едва слышно. — СКОРО ДОМОЙ, СЛЫШИШЬ? ДАВАЙ ЗАКРУГЛЯЙСЯ.

«Чувствую себя мамочкой», раздались в голове приятные мысли. Когда же наш сучёныш вернулся, мы втроём ужинали обалденным пловом с красным рисом и натуральной свининой. Жирно вышло — пиздец. Пришлось глотать пилюли Омепрозола.

После ужина мы посмотрели «Джокера» на моём ноутбуке, да уложились спать.

— Не перестаю удивляться чудесам кинематографа. Целые красочные спектакли можно вот просто взять и поместить в крошечную железку.

— Ты о флешках? Ну да, соглашусь. Для тех, кто не разбирается в том, как всё устроено, любые технологии — это магия. А ты пойди, разбери всё на составные части, обглодай каждый кусочек, а поняв принцип работы, магия теряется.

— Звучит печально, — прошептал Демьян.

— Зато такие знания дают возможность творить эту самую магию для других.

***

На выходных мы решили прогуляться в парке и подышать свежим воздухом. Не всё же нам торчать в квартире в четырёх стенах? Дорога в парк шла через бульвар. Я сменила свой старый плащ на новый осенний тренч с поясом и широкими лацканами. Правда сапоги ещё не успела обновить. Ноги промокли из-за рыхлого снега. Мимо нас прогуливались такие же люди и чуди. Пачка друзей, парочки, семьи, мамочки с колясками, собачники. Егор залип в телефоне с кем-то переписываясь. Вскоре мы поняли, что он позвал своего друга погулять. Двое оболтусов встретились и обменялись «тайным рукопожатием».

— Мы пойдём дальше, ладно?

— Иди-иди, я тебе что, мамочка, чтобы давать своё разрешение?

— Не влезай в неприятности, — добавил Демьян.

Егор и его товарищ торопливо куда-то побежали, звеня голосистым смехом. «Наверняка пошли искать бычки на какой-нибудь остановке», подумала я.

Мы с Демьяном шли просто рядом, от чего стало как-то неловко. Крылья под его курткой слегка выпирали. Видимо они тоже мёрзнут. Людей вокруг становилось всё больше и больше.

— Ты сделала невозможное, Соф.

— Только заметил? — хитро сощурившись, я наигранно захихикала. — Я жопу так-то надрывала ради вас обоих. И если у тебя нет в списке твоих заклинаний что-то типа возвращения всех моих утраченных нервных клеток, то прости, ты уже ничем не сможешь мне отплатить.

— Не говори так, — серьёзно попросил Демьян. — Для чудей долг — это непросто слово. Мы крайне ответственно относимся к любым клятвам, которые даём. Друзей мы одариваем благом, а врагов проклинаем, по справедливости.

— Мне ты ни в чём не клялся, так что забей.

— Кого? У тебя есть враги?

— Э… нет. Это такой жаргон, мол «забудь», или «не важно».

— А. Понятно. В общем, я хотел до тебя донести, что если хочешь, что угодно, я попробую тебе это дать. Обещаю.

То ли холод внезапно на меня нахлынул, то ли ещё что, а щёки раскраснелись до самых ушей. Эти его глубокие синие глаза сейчас казались почти чёрными из-за пасмурной хмурой погоды. «Всё, что хочу? А чего я хочу?»

— Сейчас я хочу, чтобы ты вёл меня за руку. Можно? — в ответ Демьян мягко улыбнувшись, подал мне свой локоть, в который я тут же вцепилась.

Ползя как улитки прогулочным шагом, мы дошли-таки до конца бульвара, где на деревянных подмостках проводилась какая-то акция. Промоутеры раздавали листовки, а ведущий проводил конкурсы прямиком из старого советского журнала «Мурзилка». Вызывал деток на сцену, подавал им микрофон и просил рассказать какой-нибудь стишок, и всё прочее в таком духе. Люди толпились у сцены как селёдка в банке. Меня аж передёрнуло.

— Уф, жуть.

— Мне тоже не нравится. Пойдём домой?

— Ага. Только пиздюка нашего предупреди. А то он нас обыскается.

— Сейчас напишу.

Пока мы шли до дома, в голове я перекручивала весь пройденный прогресс бывшего короля чудей. «Его даже унитаз озадачил в первый день нашего сожительства. А звук микроволновки напугал до чёртиков. Помнится, он однажды перепутал холодную воду с горячей, и ошпарился, когда руки мыл. И вы только посмотрите на него сейчас: спокойный, тихий, невозмутимый. Быстро же ты привык к человечьему миру. Мне аж, сука, завидно. Я-то к студенческой общаге полгода привыкала! Постоянно терялась и опаздывала на пары».

— Чуди хорошо обучаются, да?

— В каком смысле?

— Прошло чуть больше трёх месяцев, а ты вон уже как ко всему привык. Ещё немного, и можно отпускать тебя в свободное плавание, Демьян.

— Ты мне льстишь, Соф, но… спасибо за хвальбу. Я правда, старался.

— Может и ты меня чему-нибудь научишь?

— Честно признаться, мне начинает казаться, что преподавание — это не моё.

— Почему?

— Мне и самому не помешало бы подтянуть знания языка. Алфавит изменился, появились новые слова. Некоторые буквы исчезли, и вы больше не используете твёрдый знак в конце слов. И это я говорю только о русском языке. Английский тоже поменялся. Такое ощущение, что вы люди, просто не умеете сидеть на ровном месте. Всё вам надо менять-менять-менять. Это… изматывает.

— Понимаю. Мне самой только чуть за двадцать, а я уже путаюсь в слэнге десятилетних. Боюсь даже представить какая пропасть будет между нами, когда мне стукнет тридцать.

— Ну в одном я точно уверен — мат никуда не исчезнет. В старину именно бранными словами смертные прогоняли Тёмных. Знаешь почему?

— Они были типа заклинаниями?

— Хах, можно и так сказать. Слова-обереги портят вкус, вот почему людоеды да кровопийцы оставляют своих жертв. Им подавай всё только чистое и незапятнанное.

— Ну заебись тогда. Буду почаще ругаться.

— Всего хорошего надо в меру…

— Что, слух режет?

— Не совсем, просто… вспоминаю сразу, как маменька по губам била, если я даже случайно сматерился.

— Жесть. И где она сейчас?

— Она… Майа её, эм… убрала.

Демьян мигом помрачнел, будто над ним сраная тучка нависла. Взгляд стал печальный-печальный, аж в сердце защемило. Тут и экстрасенсом быть не надо, чтобы понять о его больной точке.

— Хочешь об этом поговорить? — тихо спросила я. Он помотал головой, сохраняя молчание. — Ладно. Никакого давления. Просто знай, что я всегда рядом, если… если тебе когда-нибудь захочется выговориться.

— Спасибо, Соф. Я это очень ценю.

Мы перешли через пешеходный переход. Демьяну пришёл ответ от Егора. Два коротких слова: «Всё ок». Зашли в «Пятёрочку», купили овощей и зелени. Я застыла в молочном отделе, размышляя, стоит ли тратиться на кокосовое молоко, или нет.

— Почему ты не пьёшь обычное? — спросил Демьян.

— Потому что от него меня пучит.

— Но сыр-то ты нормально переносишь.

— Сыр я ем понемножку. Это называется «непереносимость лактозы». Типа аллергии на молоко. В наше время от неё страдает чуть ли не каждый второй.

— Очень тебе сочувствую.

Дома, когда, наконец-то сбросила с себя верхнюю одежду и взглянула в зеркало, то с ужасом поняла:

— Надо сегодня башню помыть.

— «Башня», я так полагаю, это голова?

— Совершенно верно, мой юный падаван.

— Если я юный, то ты — младенчик.

— А сколько это в годах? Мне уже давно интересно, как долго ты небо коптишь?

— Та-а-к, — промычал Демьян, задумавшись. — Я родился в тысяча четыреста восемьдесят девятом от Рождества Христова, получается мне уже… пятьсот тридцать… четыре? Ого, как-время-то летит.

— Сколько?! Ну нихуя себе! Тебе пол-тыщи лет! Привела к себе деда старого, а выглядишь как фарфоровая кукла! Нечестно!

— Твоя правда. Чуди живут долго, вот только бессмертием своим они не дорожат. Вы люди, в отличие от нас, знаете цену каждого мгновения. Ваши дни хоть и коротки, но зато ярко окрашены всеми цветами чувств. Вы радуетесь, злитесь, плачете, и боитесь намного чаще, чем чуди. По сравнению с вашими, наши дни серы и блёклы. Воистину нечестно.

— Говоришь, как заправский фаталист. Аля: «Что имеем — не храним, а потерявши — плачем». Ты идеализируешь людей, Демьян. Мы тоже не умеем… быть счастливыми. Большинство из нас похожи на тупых овец, а некоторые так вообще волки в овечьей шкуре. Всю жизнь нам приходится сражаться за каждый, мать его, спокойный денёк, а когда он наконец-таки наступает, мы его проёбываем из-за усталости. Так что, зря я сказала, что ты готов к свободному плаванию. Тебе ещё учиться и учиться.

— Ну раз ты так говоришь…

Я резко развернулась на пятках, и пошла в ванную. Корзина для белья битком набита. «Пора бы и стиркой сегодня заняться. А может… может вообще новую машинку купить? Соф, твои аппетиты — неутолимы. Сбавь обороты. Купим в следующем месяце».

На полочке в ванной стояли три разных шампуня. Сразу вспомнила, как ходили в хозяйственный магазин, подбирать для этих оболтусов подходящую марку. У чудей редко появляется перхоть. Их кожа — совершенна. И волосы, надо отметить, тоже. Они не страдают ни от прыщей, ни от угрей, ни от кариеса. Ну, на счёт последнего, я может и солгала, не знаю. Кариес есть у всех — это факт, а чуди сладкое ой как любят, так что было бы обидно, если бы их зубы не страдали от этого недуга. «Бляха, забыла бальзам купить. Да и туалетная бумага кончается. Сука! Придётся сегодня во второй раз ходить. Ненавижу выходить из дома! Может Демьяна послать? А он справится с такой-то задачей?».

— Демьян! — позвала я, намыливая волосы.

— Что-то случилось?

— Да. Возьми мою карту и сгоняй в магаз по-быстрому? Купи мой бальзам для волос и туалетной бумаги. Справишься?

— Я попробую.

Только уже после того как он ушёл, я пожалела о своём решении. Там же огромные витрины с сотнями разных товаров стоят! А вдруг он будет по полчаса стоять как истукан, выбирая бальзам? Вдруг купит не то? Вдруг забудет оплатить, и его остановит охранник? А что если всё будет ещё хуже? Вдруг он расплатится не картой, как я его учила, а всунет кассирше стопку фальшивых купюр? Или горстку золота? «Нет-нет, он — не Егор. Он справится. Надеюсь…»

Спустя двадцать минут, когда я заканчивала сушить волосы феном, Демьян вернулся. В пакетике к моему приятному удивлению товары оказались правильными.

— Как тебе удалось?

— Мы же не раз ходили с тобой по магазинам. Я просто повторил за тобой.

— Молодчинка!

— Да и к тому же, если ты до сих пор не заметила, одна из тамошних лавочниц из Народа. Светлая.

— Правда? А сколько вас обычно по городам гуляет?

— Чуди не любят многомиллионники. Стараемся держаться подальше от столиц. В деревнях нас больше. Есть, конечно исключения, как Камилла и Ефра. Тёмные же могут поступиться своим дискомфортом в угоду жажды плоти.

— «Жажды плоти»? Криппово!

— Угу. Вот только в нынешние времена наша магия сильно проигрывает людским технологиям. Без мозгов чудь попадётся на преступлении точно так же, как и смертный.

— То-то я гляжу ты подсел на криминальные Манхвы.

— Твоя проницательность не перестаёт меня поражать. Визуальные новеллы цепляют ничуть не хуже романов. Никогда бы не подумал, что текст так гармонично может сочетаться с картинками.

Сразу вспомнилось, как Демьян недоумевал над мемами в ленте, и каждый раз спрашивал: «Что смешного в таком-то-таком-то с такой-то надписью?». Н-да, вся магия юмора сразу теряется, когда принимаешься объяснять шутку. Ещё я вспомнила, как однажды Демьян жутко перепугался, и даже выронил телефон на пол, когда наткнулся на арт с полуголой кошко-девочкой. «Почему у меня на экране эта звенящая пошлость?!». Новость о том, что Великий и Ужасный интернет был создан для порно, на несколько дней выбила его из колеи.

Сейчас те забавные деньки казались мне далёким сном. Демьян ко многому привык, многое принял, и большинство из человечьих приколов ему даже стали в какой-то степени понятны.

Стиральная машинка в ванной зазвенела, когда перешла в режим отжатия. Мы остались наедине в этой квартире на пятом этаже, с выключенным светом и зашторенным окном.