Преследования не слышно. Видимо, след его простыл. Оно и логично – снег падает. Так скоро и он сам простынет. Надо бы, наверное, встать уже.

Мак осторожно осмотрелся с крыши, проверяя, что творится тремя этажами ниже, на земле. Обычная улица, люди ходят туда-сюда, на внутренних переулках тоже ничего подозрительного. Можно передвигаться дальше. Неплохо было бы добраться до улицы. Спустя ещё пару домов, Мак оказался на крыше здания, с которого открывался вид на улицу, на другой стороне которой он увидел знакомое заведение.

«О! Кабак! Надеюсь, кабатчик ещё не успел забыть меня...»

Он быстро снял туфли, вытащил большую часть денег, распихав по карманам, и надел обувь обратно. Вот только как теперь спускаться? Падение со второго этажа он пережил (и даже неплохо сохранился), но вот третий этаж, который с крыши уже как бы и четвёртый, выглядит не вполне посильным для подобных манёвров. А лестница слишком близко к улице, могут заметить. Придётся как-то открыть дверь на чердак. А дальше что? С чердака тоже придётся выбираться. Но что поделать...

Попытки выбить ногой дверь на чердак не увенчались успехом. «Ну... Придётся спускаться по лестнице, что поделать! Ещё и ветер поднялся, что тебя...» Быстро спустившись по внешней лестнице, под несколько удивлённых взоров оказавшихся поблизости прохожих он бодрым шагом направился к кабаку.

Внутри было довольно людно – воскресный день, как-никак. Мак без колебаний направился сразу к стойке, за которой стоял кабатчик и разговаривал с посетителем.

– Здравствуйте, Валентин Игоревич! Помните меня? Я где-то недели две назад приехал поутру вместе с Ярославом Платоновичем, у меня ещё тогда с памятью был разлад. Мак Ротриер моё имя.

– А, малец Ротриер! Помню, помню... Что будешь выпивать?

– Бокал тёмного пожалуйста.

Посетитель, что до этого болтал с Валентином Игоревичем, допил свой бокал и, попрощавшись, ушёл восвояси. Пока никого поблизости не оказалось, Мак вновь обратился к кабатчику.

– Валентин Игоревич, есть просьба к вам.

– Да-да, – сказал он, наливая в бокал тёмное.

– Мне бы на пару дней жильё какое-нибудь скромное найти. Можете помочь? Оплачу сразу.

– Хм... Даже не знаю... Тебе где-то конкретно, или без разницы?

– Скажу так: где поменьше людей, но не совсем безлюдно. Было бы отлично, найдись хоть комнатушка под чердаком.

– Ох, ну и вкусы у вас, господин Ротриер! Что ж... Знаю я один вариант, как раз подходит под твои требования. Забавно, да?

– Не то слово. Сколько с меня?

Валентин Игоревич достал из-за пазухи блокнот, из-под стойки перьевую ручку и написал что-то. Положил блокнот и развернул его к Маку. Тот, в свою очередь, пошарил по карманам, достал нужную сумму и положил на стойку. «Дороговато, конечно, но пока терпимо».

– Ну хорошо. Сейчас, отойду на минутку, – он ушёл в свои помещения, вернувшись спустя несколько минут, – Иди на задний двор, там тебя мой помощник ждёт. Он отведёт до места. Два дня, как ты сказал. Сегодняшний не в счёт, так и быть.

– Благодарю. За его услуги надо платить?

– Как хочешь.

– До свидания.

Кабатчик кивнул. Мак пошёл к чёрному входу. На улице уже стоял долговязый парень в поношенном сером пальто с чёрной кепкой на голове и курил папиросу.

– Квартирант? – спросил он.

– Ага. Веди.

Он быстро докурил и бросил окурок на землю. Засунув руки в карманы и ссутулившись, оба побрели переулками.

– Ты бы волосню свою пригладил, а то ходишь как...

– Веник? Знаю. У меня шляпы просто нет.

– Так купи.

– Не хочу.

Дойдя до неприглядного четырёхэтажного здания недалеко от оживлённой улицы, они без промедлений зашли внутрь. Внутри никого. Широкие лестницы, по три квартиры на площадке. Поднявшись на четвёртый этаж, они зашли в левую квартиру под номером десять. Проводник отдал ключи и пожелал удачи, после чего удалился.