— Привет, Драко.

       Девушка в коротком, свободного кроя гранатовом платье, подсела к нему, слегка задевая его плечо своим. Надо же, как бесшумно она передвигалась. Раньше он не обращал на это внимание. Как и на слегка грубоватый голос, на еловые пылающие глаза, на заметную вблизи лёгкую асимметрию бровей. Стоило Драко украдкой взглянуть в её сторону, Астория лучезарно улыбнулась, сверкнув белоснежными зубами в окутывающей их серости вечера. Поля соломенной шляпы смотрелись до жути нелепо, такой вычурной формы они были.

       — Привет, Тори. 

       Он знал, что сокращать её имя позволено далеко немногим, но ей нравилось слышать эту версию своего имени именно от него, это он тоже запомнил. Как и то, что она любила носить причудливые, но модные шляпы, и ненавидела высокие причёски.

       — Ты ещё помнишь, как хорошо нам было вместе? — Её взгляд устремился на поле для гольфа, напротив которого они сидели. Губы, намазанные лёгким розоватым блеском, вытянулись в дугу. 

       Для неё эти воспоминания исключительно положительные. Она была своего рода звездой их факультета. Активная девушка, болеющая за их футбольную команду, ну, или конкретно за него, центрального нападающего «Имперских рысей». Не то чтобы отличница, но стремилась к этому. Уж очень любила читать, а потому возглавила книжный клуб уже на втором семестре.

      Драко действительно помнил всё, что было между ними. Её заискивающие взгляды с первых парт аудитории, когда шли контрольные, но ей важнее было поймать зрительный контакт, чтобы позже отвернуться, как ни в чём не бывало. Наглое вторжение за его столик в столовой, а ведь Драко очень хотел побыть в одиночестве. Ребята из команды, преподаватели, звонки от родителей, другие девушки... Все они надоели в тот день. То, как она передавала итальянские конфеты, которые заказывала у матери каждые выходные. Звучит весьма безобидно, но ему иногда казалось, что их свадьба была спланирована с того момента, как он случайно снёс её тетрадки рюкзаком в один из первых дней в Южном кампусе. До чего же банальное знакомство.

       — Если ты о том, как мы однажды зажгли в раздевалке после матча против «Уэльских стальных стражей»? Такое не забудешь. 

       Она почти невинно хохотнула, приправив этот момент слабым тычком под рёбра. Это выглядело так, будто они были знакомы вечность. Так, будто он всегда ей принадлежал. Знала бы Астория, что после неё он наведался и к другим своим поклонницам. 

       — Жаль, что мы так давно не виделись. Я скучала. 

       «А я нет.»

       И это было проблемой. Они сидели на декоративных пеньках, смотрели на холмистый газон с несколькими лунками вдалеке, и жалели. Каждый о своём. Она думала о том, что во время их разлуки он мог встретить кого-то другого, а она в это время послушно доучивалась вместо того, чтобы уйти за ним. Он думал об отце, распивающем дорогущий алкоголь в доме позади них. Всё было решено ещё несколько недель назад, но окончательная точка ставилась прямо сейчас, между двумя мужчинами, решившими абсолютно всё за своих детей.

       — Ты выйдешь за меня? 

       Вот так. Без особого энтузиазма. Без помпезных речей и тщательной подготовки. Он лишь достал из кармана спортивного бомбера стеклянную шкатулку с пятью гранями и бутоном белой розы, на котором уместилось кольцо. Красивое? Безусловно. Оригинальное? В какой-то степени, ведь опал в центре менялся в зависимости от света, попадающего на него. Дорогое? Безмерно. Оправа из белого золота высшей пробы. Бриллианты, обрамляющие камень. Драко даже не выбирал его, за него всё сделал мистер Гринграсс.

       Астория всегда славилась некой мудростью. Разумеется, она сразу поняла, что он не хотел этого. Но причины такого поступка интересовали её меньше всего, когда желаемое подавалось на блюдечке. Она влюблена уже достаточно давно для того, чтобы не посметь упустить свой шанс на женское счастье. По крайней мере, она была убеждена: не нужен никто, кроме него. Красив, богат, сексуален. Отличная игрушка в её коллекцию. Потому ей не составило труда натянуть счастливую улыбку, обхватить своими наращёнными ногтями его щёку и прильнуть к губам. Мягким, влажным, покусанным в некоторых местах. Идеальных для неё. 

       — Конечно. — Довольно выдохнув в его лицо, она открыла шкатулку и самостоятельно надела заветное колечко.

       Свадьба состоялась через полторы недели. Финансы обеих семей позволили организовать всё на высшем уровне в короткий срок. Газеты, журналы, интернет — везде были фотографии детей одних из самых влиятельных бизнесменов Англии. Акции компаний Малфоев и Гринграсс взлетели вверх, стоило Драко и Астории появиться на обложках влиятельных изданий. Торжество прошло на пристани Темзы, в окружении яхт и тысячи гостей, многих из которых молодожёны никогда не видели в лицо. Украшенная живыми цветами и бесконечным количеством надувных шаров площадка, важный на вид регистратор, три платья для Астории, ведь нужны были разные кадры для прессы.

       Лишь много лет спустя, они оба поняли, что хотели бы совершенно другого. Больше уюта. Меньше фальши. Никаких журналистов. И, желательно, по любви.

***

       Разве мог он лечь спать, когда творилось что-то непонятное? Благодаря стараниям Изобель Льюис, он смог плотно позавтракать, принять душ, сходить в домашний спортзал и хоть на толику почувствовать себя бодрее. Раньше бессонные ночи не так сильно влияли на жизнедеятельность. А теперь, перешагнув очередной рубеж к своему тридцатилетию, он ощутил, как важно соблюдать нормальный режим дня.

       Пока заряжался его мобильник, Драко много думал. Он обошёл дом на несколько раз, проверяя наличие других записок, объяснивших, что происходит, ведь Астория не отвечала. Ни на звонки, ни на смс. А та нелепость, что он прочитал, говорила лишь о том, что она уже подала на развод и на сына не претендует. Чтобы хоть как-то отвлечься, Драко в который раз попросил миссис Льюис приготовить ему кофе, а сам направился в комнату сына. 

       Эйден был потрясающим с самого рождения. Спокойным, заинтересованным во всём с пелёнок. Астория всегда твердила, что он больше сын Драко, чем её. Слишком мало между ними сходств, слишком сильно мальчик похож на отца. Однако тёмно-каштановые волосы ему достались именно от матери, как и лучезарная улыбка. Стоило Драко нависнуть над ним, как малыш проснулся и потянул свои крохотные пальчики в его сторону. Малфою вдруг стало неимоверно стыдно, он даже не помнил, когда последний раз держал сына на руках. Подложив под его голову руку, он осторожно, будто обращаясь с фарфоровой фигурой, положил сына на руку, позволяя зажевать своё поло. После наверняка останутся мокрые от слюны пятна, но его никогда это не волновало.

       Подумать только, у него есть сын. Целых полгода малыш рос в этом, подаренном когда-то им с Асторией доме. В голове не укладывалось, как до этого дошло. Ведь терпения Драко хватило лишь на год «семейной жизни». Ну, или около того. Астория не нравилась ему. Но именно она убедила его попробовать оставить как есть. 

       «Стерпится — слюбится, Драко.»

       Нихера. В каком бы красивом белье она ни приходила к нему вечерами, какую бы хозяйку из себя ни строила, у него не было желания поддерживать хоть какую-то видимость правильных семейных отношений, когда никто не видит. И кажется, он был прав относительно неё с самого начала. Как она могла бросить ребёнка? Частичку себя. Эйден был с ней на 9 месяцев дольше. Да, беременность была тяжёлой для них обоих. Малфой просил, нет, умолял сделать аборт, когда узнал, ведь он не мог представить себя в роли отца. Не хотел, чтобы что-то ещё, помимо дурацкой бумажки, связывало его с Асторией. Эта беременность не была запланированной. Просто... Так получилось. Он напился. Она воспользовалась моментом. Это был их первый за несколько лет секс. И последний. Гринграсс так отчаянно защищала своё материнство, так радовалась первому УЗИ. Что ему было делать, когда об этом узнали её родители? Ничего, кроме смирения. Несколько визитов в Швейцарские больницы для сохранения плода, постоянные скачки гормонов, плохое самочувствие. Забавная штука, природа. Они не были совместимы по крови, а потому кровь малыша конфликтовала с иммунной системой матери. 

      Наверное, она действительно настрадалась. Шестнадцати часовые роды, разрывы, боль в кистях, появившаяся через месяц после рождения Эйдена. И всё это, в основном, она проходила одна. Драко было плевать на неё. Беременность мало что изменила. Он не мог пересилить себя. Но... Когда он впервые увидел его небесно-голубые глаза с серыми вкраплениями, когда сын оказался в его руках, такой маленький и совсем беззащитный... Драко обнял свою жену, сказав короткое «спасибо». И в этом слове было больше смысла, чем могло показаться. 

      Подхватив свободной рукой телефон, Драко набрал Деймону. Сам до конца не понимал зачем. Попросить совет? Поделиться чувствами? Напроситься на празднование дня рождения? Не суждено. Старик не брал трубку. Время уже поджимало. Взглянув на улыбающегося сына, Драко и сам улыбнулся. 

      — Поедешь к дедушке, малыш? — Полушёпотом произнёс Драко, отнимая пухлую ручку от щеки, которую сын норовился расцарапать.

      Люциус никогда не видел внука. Они и с Драко последний раз виделись на свадьбе. Когда Эйден родился, отец даже не соизволил написать. Быть может, это плохая идея, но отчего-то Драко чувствовал, что так будет правильнее. Если не ради Люциуса, то ради Нарциссы, которая, наоборот, иногда навещала и сына, и внука. Или ради Ванессы, что души не чаяла в своём племяннике, хоть и сама была ещё совсем малышкой.

      — Миссис Льюис! — Крикнул Драко, приоткрывая дверь детской. 

      — Да, мистер Малфой? — Выглянув из-за угла, мягко произнесла домработница, протиравшая пыль с перламутровых ваз.

      — Собери, пожалуйста, Эйдена. Мы уедем ненадолго. 

      Знал бы он, насколько затянется это «чудесное» воссоединение. 

***

      У Драко не было своего автомобиля. Все заработанные с клуба деньги он потратил на открытие небольшого тату-салона, постройку небольшого загородного домика и хотелки Астории. У него были права, а потому он изредка пользовался ламборгини Астории. Но теперь, когда она решила свалить, машина укатила вместе с ней. Пришлось добираться до особняка отца на такси. И заплатить за дорогу втрое больше, ведь у водителя не оказалось детского кресла. 

      Особняк... Да эту постройку разве что замком именовать. Лучше, разве что, резиденция королевы. Выполненный в классическом стиле, он смотрелся и как гармоничная часть района Кенсингтон, и как одно из его главных украшений. Фасад из благородного светло-серого камня и тёмного дерева, огромные окна в пол, пропускающие солнце почти в каждую комнату. Несколько этажей с балконами и террасами, окружёнными декоративными перилами и колоннами. Старинная черепичная крыша с выступающими коньками. Это его дом. Здесь он провёл большую часть жизни. 

      За время, что он провёл вдали отсюда, сильно разросся сад. Это отдушина матери, она сама проектировала ландшафтный дизайн. Ухоженный, аккуратный, бесконечно зелёный. Идеально выстриженные кустарники образуют ряд фигур в виде сфер и низких изгородей. В детстве он постоянно портил их, въезжая в конструкции на велосипеде или скейте. Для него маленького этот сад казался огромным лабиринтом. Он часто прятался за фонтаном или вишнёвыми деревьями, когда хотелось побыть одному. За теннисным кортом он впервые попробовал раскурить украденную у отца сигару. Там же ему стало плохо, отчего он полдня пролежал на газоне. Неподалёку от частных домов располагалось огромное футбольное поле, его видно из окон третьего этажа. Именно там он собрал свою первую команду. Как же давно всё это было.

      Когда родилась Ванесса, за домом построили детскую площадку с двумя горками, песочницей, деревянным домиком, качелями и небольшими каруселями. Наверняка Эйдену бы понравилось. У Драко ничего подобного не было. «Никаких игр, Драко. Только учёба.»— говорил отец, не имеющий ничего против футбола лишь по одной причине: мама сказала, что в университете команда в почёте.

      Под почти палящим солнцем становилось жарко. Драко всегда одевался в чёрное, притягивающее все возможные лучи. Может, из-за того, что ему ужасно хотелось тепла. Он часто мёрз. А может, это просто его любимый цвет. Вспоминать былое можно сколько угодно, но пройти через живую изгородь стоило уже сейчас, если он не хочет получить солнечный удар и подвергнуть той же участи сына. 

      Ступая по центральной дорожке, он только и успевал, что кивать обслуге. Охрана, садовники, шофёр. Новые лица, которые, очевидно, осведомлены о его прибытии. А вот на входе в дом его встретил Томас, домоправитель. Он работал на Малфоев ещё до рождения Драко.

      — Добрый день, мистер Малфой. — Доброжелательно улыбнулся седовласый мужчина, предпочитающий зализанную назад причёску и широкие усы.

      — Привет, Томас. Как твои дела? 

      — Всё хорошо, спасибо. Позвольте, я провожу вас. — Зыркнув на полусидячего на руках Драко малыша, предложил мужчина.

      — Я сама справлюсь, Том. 

      Драко не ожидал, что мама явится встречать его. Они не виделись несколько месяцев, но эта шикарная женщина никогда не менялась. Тот же властный тон, те же светлые кудри. Та же привычка целовать его в обе щёки, а потом потрепать за уши.

      — Здравствуй, мама. — Он и не заметил, как губы растянулись в улыбке. 

      Он любил её. Всегда. Очень сильно. То, как сильно они были связаны, не поддавалось никакой логике. В отличие от отца мама всегда уважала его интересы и порой ставила их выше своих. Ей не всегда удавалось перетянуть одеяло на себя в плане принятия того или иного решения, особенно когда речь шла о воспитании детей, но если бы она вовсе их не отстаивала, Люциус сделал бы из них бездушных машин ещё на этапе первых шагов. 

      — Дай-ка мне его, Драко. — Протянув руки, Нарцисса бережно переняла своего внука. — Как ты вырос, Эйден. Настоящий красавец. 

      Эйден вновь улыбнулся, запуская пальцы в спадающие на грудь волны Нарциссы. 

      — Как дела у Астории? Почему ты без неё? — Не смотря в сторону Драко, спросила женщина, занятая разглядыванием внука. 

      Ответить он не успел. Высокий, широкий в плечах рыжеволосый официант перебил его.

      — Миссис Малфой, куда мне распределить эти чемоданы? 

      Драко взглянул на то, как бедолага катил четыре массивных чемодана. Абсолютно разных, обтянутых цветными чехлами. Не похоже на вкус матери или отца. У этих двоих  минимализм даже в таких вещах.

      — Никуда. — Нарцисса нервно дёрнула плечами. — Том, разве твои официанты не знают правил? Никакого общения с хозяевами. 

      Ого. Это что-то новое. Драко никогда не слышал подобного от матери. Она всегда уважительно и даже как-то трепетно обращалась с персоналом. Официанты, повара, горничные — все могли перекинуться с ней словечком. Это скорее прихоть Люциуса заключалась в том, что прислуга обязана делать всё так, чтобы её даже не заметили.

      — Извините, мадам Малфой. Я проведу беседу. — Томас поклонился и стрельнул гневным взглядом в растерянного паренька. 

      Когда оба скрылись из их поля зрения, Драко вновь обратился к матери. 

      — Чей это багаж? Почему ты разозлилась? 

      Женщина нахмурилась и принялась стряхивать с одежды внука пылинки, которых на самом деле там не было.

      — Знаешь, мне бы тоже хотелось знать, какого хрена все они забыли в моём доме. Идём разбираться. Отец ждёт. 

      Она развернулась на пятках и пошла в сторону широкой лестницы, разговаривая с Эйденом на каком-то совершенно выдуманном языке. Драко же, горько вздохнув, последовал за ними. От его внимания не ускользнул новый ремонт внутри. Когда он жил тут, мама обустраивала каждый уголок исходя из интересов каждого члена семьи. Например, кабинет отца всегда был тёмный, с тёмно-зелёными элементами мебели и деревом в отделке. Спальня Драко была выдержанно-серая, но уютная благодаря ярким плакатам на стенах, жёлтых подушек на кровати и наклеек с обёрток шоколада на столе. Небольшая комната-студия матери и вовсе являлась примером творческого беспорядка: пятна краски на полу, незаконченные холсты у стен, кисти на подоконнике, серебряные подсвечники с алыми пахучими свечами. Общие помещения тоже не скупились на сочетания разных цветов и фактур.

      Сейчас же всё иначе. Тёплая палитра не потеряла своего первенства, но стала намного утончённее. Кремовые, молочные тона в сочетании с золотистыми акцентами. Тёмный ореховый паркет, местами перетекающий в серый мрамор. Крупные вазоны с цветами в коридорах и холле, деревянные панели со светодиодными лентами в промежутках. Картины, написанные матерью, украшали некоторые участки стен. Многие Драко уже видел и знал наизусть.

      — Пришли. Постарайся не ссориться с ним. Хотя бы первые пять минут. 

      Они остановились у дубовой двери. Второй этаж, крайняя дверь слева. Отец часто проводил своё время именно здесь. В своём кабинете. Дверь открылась, словно отец уже поджидал их. Однако вышел далеко не он.

      — Забини? — Брови Драко подскочили вверх от удивления. — Какого...

      — Драко, поговорим потом. Миссис Малфой, добрый день. — Блейз коротко улыбнулся, а затем, прижав тонкую синюю папку для документов к груди, ретировался. 

      — Ты знала? — Только и спросил ошеломлённый, окончательно переставший понимать эту реальность, Драко. 

      — Что у них какие-то дела? Да. А ты разве не был в курсе? — Хлопнув ресницами, Нарцисса вошла первой, не оставляя шанса продолжить разговор. 

      Нет, блять. Он не знал. Чёртов Забини, мог бы и сказать вчера. 

      Когда дверь за его спиной закрылась, Драко показалось, что он перестал дышать от внезапно накатившего волнения. Он никогда не чувствовал такой тяжести в районе солнечного сплетения. Словно его прижало прессом из всех медицинских книжек, стоящих на боковом стеллаже во всю стену. Эйден вдруг заплакал, привлекая всё внимания Люциуса Малфоя. Будто малыш тоже не выдерживал этой гнетущей атмосферы. Это дало ещё немного жалких мгновений, прежде чем встретиться глазами отцу и сыну. 

      Отец всегда ходил в рубашках. Драко ни разу не видел на нём домашнюю футболку, свитер или что-то выходящее за рамки делового стиля. Вот и сейчас, он сидел во главе овального стола, одетый в чёрную рубашку. Три пуговицы расстёгнуты. Запонки сверкают на свету, и Драко замечает их только благодаря сложенным в замок рукам, утыкающимся в щетинистый подбородок. Серые глаза холодны. Губы прижаты. Опять недоволен, чёрт бы его побрал. 

      — Садитесь. Нужно подождать ещё кое-кого. 

      Не просьба, а приказ. Как обычно. Отец позвонил Тому, попросил его привести гостей. Драко так и остался стоять недалеко от выхода. Чтобы быстрее сбежать. Потому что происходящее бесило. Потому что каждую секунду становилось только хуже.

      — Люциус, что происходит? — Нарцисса села по правую руку, как и полагалось хозяйке дома. 

      — Милая, я сейчас всё объясню. Драко. — Одарив сына тяжёлым взглядом, мужчина вновь указал на место. — Сядь. В ногах мало правды.

      Драко закатил глаза. Он физически не хотел оказаться так близко к нему. И всё же, просящий взгляд матери заставил его опуститься на самое близкое к выходу место. Эйден немного успокоился, когда Нарцисса достала из кармана платья какую-то детскую игрушку.

      Кто придёт? Для чего он вообще собирал их? От нервов заходили ноги. Лёгкий топот заставил отца ещё сильнее стиснуть зубы. О да. Драко знал, что его это бесит. Потому и не останавливался.

      — Почему с тобой нет Астории? — Открывая  декантер, произнёс отец. 

      — Ты хотел, чтобы явился я. О ней не было и слова. — Ядовито выплюнул Драко, переводя взгляд на столешницу. Выдерживать похожий взгляд тяжело. Теперь он понимал, о чём говорила Пэнси, когда просила не смотреть на неё «вот так».

      — Возможно, это к лучшему. 

      Наполнив бокал с толстым дном янтарным напитком, Люциус поправил манжет рубашки. В этот момент дверь вновь распахнулась, впуская долгожданных гостей. 

      Драко, как и все остальные, наблюдал за появившимися. Первой вошла женщина. На вид слегка моложе матери, и то, благодаря пластике. Драко умел различать косметические вмешательства, периодически встречаясь с матерью Астории. Слишком натянутая кожа. Слишком гладкая мимика. Кареглазая, темноволосая женщина в элегантном синем платье и какой-то воздушной хреновиной на голове улыбнулась отцу, а затем села по его левую руку.

      Следующий — мужчина с лёгким загаром и проступающей в волнистых светло-русых волосах сединой. В обычной оранжевой толстовке с названием хоккейной команды «Шеффилд Стилерс» и синих джинсах он слишком контрастировал со своей... Женой? Да, у них схожие простенькие кольца. На нём лица не было. Угрюмый, расстроенный. В чём же причина?

      Следом за ним показалась молодая девушка. Не больше двадцати пяти, крашеная блондинка. Слишком красивая, чтобы быть правдой, если честно. Драко даже ущипнул себя, следя за тем, как она робко занимает место рядом с мужчиной. Глаза не то голубые, не то серые, разглядеть её детальнее не получилось. Кто-то, кто занял последнее место, прямо напротив него, слишком сильно пнул его под столом. Драко чертыхнулся. И хотел бы сделать это вновь, увидев, КТО восседал перед ним. 

      Фиолетовые пряди. Алые губы. Родинка на левой щеке. Глаза цвета бушующего океана. Уверенная поза. Алый пиджак, а под ним... Вот чёрт. Ничего. Пиджак на голую грудь. Девушка перед ним откашлялась. От неё за версту несло недовольством. От сжатых зубов проступили скулы. Как же она злилась на него. Как же она злила его. 

      — Отлично. Все в сборе. Даже не думал, что когда-нибудь это произойдёт, но жизнь умеет преподносить сюрпризы. — Отец встал, оперевшись пальцами о столешницу. — Для начала я хотел бы представить гостей.

      Драко видел, как мама буравит взглядом женщину напротив. И с какой язвительной улыбкой ей отвечали. Он заметил растерянность в лице блондинки, горечь в каждой морщинке мужчины, раздражение в постукивании пальцами у сумасшедшей.

      — Нарцисса, Драко, познакомьтесь. Это Фрэнсис Кларк. — Он перехватил ладонь брюнетки, оставив на ней лёгкий поцелуй. 

      Драко видел, каких усилий стоит Нарциссе держать себя в руках. Фрэнсис заискивающе улыбнулась и поцеловала отца в щёку, не забыв пройтись по другой тонкой загорелой рукой. Это уже слишком. Так не ведут себя при хозяйке дома... Что эта тётка о себе возомнила?

      — Её муж, Брайн. — Продолжил отец, предлагая мужчине руку, но тот так и не пожал её, откинувшись на спинку стула со скрещёнными руками. 

      А вот этот мужик вызывал уважение. 

      — Младшая дочь. Мисс Элис. — Люциус как-то слишком растерянно произнёс её имя, а потому Драко вновь взглянул на блондинку, что кивнула отцу в знак приветствия. 

      Что-то тут нечистое. Кошки вновь заскребли на душе.

      — Старшая дочь, мисс... 

      — Это лишнее, мистер Малфой. Говорите уже, зачем мы здесь нужны. У меня самолёт в полночь. — Отчеканила сумасшедшая, для убедительности ткнув пальцем в смарт-часы.

      Нахалка. Такая же, как и вчера. Даже имени своего произнести не дала. Драко оставался немым наблюдателем только для того, чтобы вовремя попросить попкорн. Отчего-то на короткое время, но его отпустило. Даже настроение поползло вверх, в предвкушении того, как отец поставит эту дуру на место. 

      Но этого не произошло. Люциус сухо кивнул, а затем уселся на место.

      — Моя жена Нарцисса, сын Драко и внук Эйден. 

      Именно в этот момент Эйден вновь захныкал. Люциус вздохнул так, словно этот звук самое ненавистное, что он слышал в своей жизни.

      — Миссис Малфой, я видела ваши картины в интернете. Мечтаю когда-нибудь посетить галерею. У вас талант. — Видимо, для того, чтобы разбавить обстановку, выдала Элис.

      Неодобрительный взгляд её матери прошёл насквозь. Однако Элис осталась невозмутимой, по-прежнему разглядывала Нарциссу.

      — И какая запомнилась вам больше? — Ровным тоном произнесла мама, укачивая внука чуть сильнее, чем требовалось.

      — «Признание и забвение». — Без запинки ответила блондинка. 

      Драко тоже нравилась эта работа. Безликая толпа празднует, пока мужчина в одиночестве листает книгу. Наверняка мама писала её с отца. Очень похоже на атмосферу бесчисленных премий, на которых они побывали. И пока все остальные горделиво обсуждали свои достижения да распивали шампанское, Люциус Малфой занимался делами. Невольно Драко и себя ассоциировал с этой картиной. Только его вариант назывался бы «Ночь Белладонны» или «Свадебное несчастье».

      Мама немного оттаяла, услышав ответ. Картина до сих пор не продалась, так и стояла в галерее, потому что многие не оценили её замысел. Ни критики, ни обычные люди не находили в ней ничего достойного. Удивительно, что именно эта девушка смогла рассмотреть в ней что-то, что приглянулось сердцу.

      — Что ж, рад слышать. Я безмерно горжусь делом жизни моей женщины. — Отец уловил благодарную улыбку своей жены. — Теперь к делу. 

      Он прикусил губу, затем потянулся к портсигару. В миллиметре от него Люциус остановился, взглянув на внука. Нет, курить при ребёнке ему не позволят. Пристроив руку на бокале, нажав на кнопку левой рукой, он дождался, пока в кабинет войдёт Томас. Мужчина забрал Эйдена у сомневающейся Нарциссы и выскользнул в коридор так стремительно, что Драко начал переживать, не стошнит ли сына от такой скорости. А затем... Отец просто тянул время, вытягивая нити нервных окончаний из каждого присутствующего.

      — Я смертельно болен. Мне осталось около года.

      В ушах засвистело. В носу защипало от дыма. Сердце ухнуло куда-то вниз, оставляя в грудине разрастающуюся тревогу. 

      «И это ты назвал проблемой?! Это, мать твою, катастрофа неебического масштаба, папа...»