[Охара Ешида ОЗ: 90% ОР: 97%]

[Эрика Бутман ОЗ: 98% ОР: 100%]

[Кимико Сасаки ОЗ: 87% ОР: 100%]

[Судзуме Мэдока ОЗ: 90% ОР: 90%]

[Харуна Эношима ОЗ: 97% ОР: 80%]

[Окамото Норико ОЗ: 100% ОР: 100%]

***

От лица Эрики Бутман

***

Кто бы что ни говорил, а Эрика никогда не была глупой.

Раздражающе беспечной, излишне фривольной и до отчаяния улыбчивой — да. Но глупой? Никогда.

Она просто свыклась с познанной на собственном опыте истиной того, что когда подлая жизнь пытается тебя сломать, у тебя не остается иного выбора, кроме как улыбаться.

До одури широко и ярко, будто на зло всем своим обидчикам.

Поэтому когда она соглашается на предложение того подозрительного типчика в модном костюме, то справедливо не ожидает ничего хорошего. Однако винить ее за столь сумасбродный поступок — глупо.

У нее в тот момент, можно сказать, весь мир пошел трещинами.

Потому что свою милую, тихую бабушку Эри не просто любила, а обожала.

Не повесила нос, когда у пожилой, улыбавшейся даже после жестокого вердикта врача Хитохи обнаружили спинальную опухоль. Только уверенно смахнула лишнюю влагу с лица и растянула дрожащие уголки губ в самой широкой улыбке, желая приободрить единственного родного человека.

С трудом нашла в себе силы позвонить исчезнувшему в высоких горизонтах Токио отцу, упросив того отправить немного денег на лечение. Несмотря на то, как больно было слушать равнодушный голос человека, что с такой легкостью когда-то отринулся от собственной дочери.

И не теряла надежды.

Любой другой подросток на ее месте, вынужденный каждодневно заботиться о больной старушке, начиная от элементарной помощи с одеванием одежды и заканчивая сопровождением в туалет, уже давно бы надорвался.

Но Бутман не понимала этого.

Как можно страдать, проявляя заботу о своей семье?

Сочувствие окружающих, а также досадный шепот соседей о том, как же ей не повезло и какая все-таки «Эри-чан бедная, бедная девочка», она воспринимала с большим скрипом. Долгим таким и протяжным, как та сломавшаяся дверь подвала, которую приходится едва не выдирать с петель, чтобы открыть.

Бабушка, например, тоже так считала.

Хитоха любила приговаривать, занимаясь вязанием очередных варежек на зиму на террасе, что «любовь» и «жертвенность» не сочетаются друг с другом. Что когда ты любишь кого-то, ценность обычных вещей рассыпается в пыль и это правильно.

Это то, что из себя представляет любовь.

Бескорыстность.

«И много, много заботы», — лукаво прищуривались теплые, старческие глаза. — «Твоего одзии-сана я буквально топила в заботе, когда тот начинал капризничать и привередничать».

Эрике часто казалось, что из-за опыта прожитых лет, ее бабушка воспринимала окружающих людей как детей. И неважно сколько им было лет, да какого они пола. Хотя нет, стоило признать, что мужчин Хитоха считала еще большими детьми, чем женщин.

Попав в этот особняк, она даже могла понять почему.

Вампирами братья Сакамаки были или нет, это не отменяло того, что издержки их привычек и грубоватой манеры поведения они упрямо напоминали ей школьных забияк. Эрика с детства славилась крутым норовом, вследствии чего ввязывалась в разного рода драки вплоть до десяти лет, пока у нее не выросла грудь и причитания больной бабушки уже было невозможно игнорировать, поэтому знала о чем говорила.

Школьные хулиганы по большей части вызывали у нее беззлобный смех, так как по натуре они были почти что безвредными. Главное вовремя оскалить свои зубы, показывая, что шутки с тобой плохо кончатся.

Хотя возможно все дело в том, что ей повезло родиться девочкой.

К девушкам, какой бы крови они не были, всегда относились с определенной долей снисходительности. В детстве Эри такое отношение нещадно выводило из себя, но с течением некоторого времени она научилась извлекать из этого выгоду.

Но не в этом суть.

Возвращаясь к изначальной темы заведенной дискуссии, в день похорон ее дорогой бабушки, Эрика была совершенно опустошена. Мысли у нее были мрачные, а сердце безутешным. Если бы кто-нибудь из пришедших на погребение сказал ей хоть одно доброе словцо, она без раздумий последовала за ним из-за поглотившего все связные чувства одиночества.

Что она, в принципе, и сделала.

Незнакомый мужчина очень долго сидел рядом с ней и разглагольствовал что-то о скоротечности человеческой жизни да прочих проблемах бытия, перед тем как ласково погладить ее по голове, как никогда не делал ее родной отец, и подарил причину жить дальше.

Если бы Эри знала о том, что после ее спонтанного согласия ее вырубят с помощью вонючей тряпки и упекут в фургон, дабы отвезти в далёкий регион страны, не дав даже собрать толком вещи, она бы повременила со столь легко сорвавшимся с языка «да».

«Хотя…» — поддалась сомнению ее тривиальная женская душонка, любуясь видом оголенных рельефных линий мужского торса из-за задравшейся синей кофты. — «Может быть я утрирую».

Из-за того, что она была полукровкой, причем не просто полукровкой, а с замечанием очень высокой, впечатлительные японские подростки обходили ее несчастную персону широкой дугой.

Обиженная Эри оправдывала это тем, что их хрупкое мужское эго не выдерживало вида свысока глядящей на них девушки, но не переставала строить воздушные замки, как и любая девушка в самом расцвете сил.

К чему же она клонила? А к тому, что при ее удручающих обстоятельствах, даже ленивый вампир переросток выглядел как никогда привлекательно для начала первой подростковой любви и прочей псевдо-драмы.

— Шу-сан, пожалуйста, вставайте с постели, — уважительно обратилась к спящему Эри, соблюдая требуемую субординацию. — Шу-сан?

Стоит отметить, что Бутман никогда не была хороша в субординации и прочих не менее замороченных японских суффиксах.

— Шу! — не сдержавшись, громко прикрикнула на него Эри, нарочито шумно затоптав в его сторону. — Продолжишь валяться в кровати и дальше, и точно доведешь Рейджи до нервного срыва! — она безуспешно дернула одеяло, над которым он лежал, и тяжело вздохнула. — Кх… сколько ты весишь? Тонну?

Светловолосый юноша недовольно свел брови к переносице сквозь сладкий сон и перевернувшись на другой бок, обронил короткое:

— Ты ведь моя невеста, а не его. Просто игнорируй все, что бы ни сказал этот нытик.

Эрика на время приостановила жалкие попытки отнять несчастное одеяльце и задумчиво склонив голову набок, припомнила эмоциональную тираду местного надзирателя:

«— Мой брат — психический инвалид. Уверяю вас в том, что вы не встречали существа бесполезнее и вампира слабее чем он. В надежде на то, что хотя бы грязь и бардак собственной спальни заставят его подняться на ноги, я сократил частоту уборок нашей прислуги до одного раз в месяц и посмотри, его покои превратились в полнейший хаос! — раздраженно взмахнул рукой Рейджи, заставив себя успокоиться. — В общем, так как отныне ты под его контролем, хотя насчет последнего я бы поспорил, это накладывает на тебя определенные обязательства. Отныне ты должна следить за тем, чтобы он был одет, умыт и накормлен. Следи за его успеваемостью и потребностью, потому что до всего этого ему нет никакого дела. Уверен, будь у него возможность, он бы и дышать без чьей-либо помощи не смог, так как-то же обыкновенное передвижение вызывает у него большие трудности».

Из длинной речи Рейджи она сделала логичный вывод о том, что Шу страдал теми же недугами, что и ее бабушка, поэтому повешенной на себя роли недо-няньки отнеслась философски.

«You are forever responsible for those who drink you», — проказливо хихикнула Эри в мыслях.

Правда, долго веселиться она не могла.

Как говорится, долг зовет.

— Похоже, у меня нет иного выбора, как самой тебя переодеть, — без особой злости, если уж не с чистейшей радостью сказала Бутман, хватаясь за кромку мужских штанов и одним литым движением стягивая их с мужских стройных ног без единого волоса.

Кожа у вампира на ощупь была словно бархатная: гладкая, жемчужно белого оттенка. Прямо на зависть всем женским сердцам. Хотя сама Эрика затруднялась ответить, так как не брила ничего, кроме подмышек и интимной зоны бикини.

Интересно, у вампиров от природы такое идеальное тело или они страдают также как обычные люди? Пускай по абсолютно безразличному поведению Шу такое и не скажешь.

— Без лишних просьб и вопросов? Какая смелая женщина, — прокомментировал безнравственное нападение на собственное тело даже не потрудившийся открыть глаза Шу. — Интересно, насиловать меня ты будешь также громко?

— «Насиловать»? — изумленно моргнула Эрика, перестав тянуть вверх бедную кофточку. — N-no way, я не собираюсь тебя насиловать, а просто хочу помочь одеть школьную форму.

— Все говорят так в начале, а в самом конце накидываются словно дикие животные, — лениво приподнял уголок губ в усмешке, беспрепятственно позволив снять с себя и верхнюю часть мешающей одежды.

Из-за этой раздражающе привлекательной усмешки у нее возникло неприятное ощущение того, что над ней просто напросто издеваются.

Найдя на одной из полок массивного дубового шкафа белую рубашку, Эрика мстительно метнула ее прямо в его лицо, как и последующие за этим брюки с пиджаком.

Галстук она скромно решила оставить в сторонке в связи с тем, что понятия не имела как его надо завязывать.

Когда Бутман начала степенно натягивать на одну из его ног штанину, то забеспокоилась, что тот и вовсе перестал дышать из-за завала одежды, однако быстро успокоилась, когда взяла рубашку, из-за чего до нее донеслось незамедлительное:

— Какое ужасное обращение с собственным хозяином.

— Разве ты не говорил, что я твоя невеста? — расстроенно буркнула она, сухо приказывая приподнять спину, дабы с горем пополам затолкать под низ белую рубашку и засунуть другую руку в рукав.

— Не думаю, что такая распутная невеста сможет дожить до того самого дня, — туманно оправдался вампир, апатично наблюдая за ее суетливыми копошениями.

Ладно, ей определенно больше нравилось, когда он молчал.

Не в силах и дальше выносить его бесполезный треп, Эрика бездумно поддалась ударившему в голову импульсу и накрыла чужой рот собственной ладонью, удивляясь такому необычному контрасту между зловещим холодом бархатной кожи и обжигающе горячего языка.

Стоп, языка?

Широко распахнув глаза, Эрика пораженно уставилась на то, как кончик розового языка скользнул меж ее пальцев и игриво обвелся вокруг указательного, прежде чем тот скрылся внутри сомкнутых мягких губ.

К счастью, странное оцепенение улетучилось сразу же, как чужие клыки вспороли кожицу вокруг ее пальца и облизнув просочившую с ранки кровь, наконец отпустили на волю.

— А теперь принеси мои туфли, — приказал он низким бархатным голосом.

Она недолго вглядывалась в потусторонний блеск его голубых глаз, прежде чем на всех порах выбежала из злосчастной комнаты старшего Сакамаки, будто за ней по пятам гонялась целое стадо волков.

Сердце под грудью билось как сумасшедшее.

Но Эрика упорно отказывалась верить в то, что тот самый превозносимый во всех седзе «Ту-дум» у нее случился всего лишь из-за облизнувшего подобно какой-то уличной собаке ее палец вампира.

Нет-нет-нет.

«Я не такая», — метался из крайности в край ворох раздирающих изнутри эмоций. — «Я не такая уж и большая извращенка!».

Одно утешало — у нее хотя бы не пошла кровь из нос как у тех сумасшедших фанаток из аниме.

***

Чувствуя, как привычная картина мира буквально трещит по швам из-за обнаруженных в себе странных наклонностей к садо-мазохизму, Эрика в отчаянии решила проветрить голову в длинных, полутемных коридорах мрачного особняка.

Компания равнодушных готических стен с тусклыми канделябрами упавшее настроение отнюдь не красило, но это было всяко лучше извращенного вампира, чье каждое не так сделанное действие вполне могло вызвать у нее микроинсульт.

«Это ведь был инфаркт?», — задалась она неловким вопросом, растерянно сжимая добротную ткань пиджака в области груди.

Развернувшуюся в сознании дилемму помог разрушить внезапный грохот со стороны левого крыла и пронзительные крики, подозрительно похожих на истерику взорвавшегося ребенка.

Недолго думая, Эрика в ту же минуту побежала в сторону нисходящих звуков.

— …не говоришь?! Гх, специально выводишь меня из себя, мерзавка?! — яростно закричал фиолетововолосый юноша, которого, кажется, звали Канато, до побелели костяшек стискивая светло-коричневого медвежонка с черной повязкой на левом глазу. — Я ведь задал тебе вопрос! Либо ответь как следует, либо сгори в огне собственного высокомерия! Раз… два…

У Эрики едва глаза из орбит не выпали, когда она лицезрела сидящую на полу темноволосую девушку, что отчаянно жестикулировала руками, будто пыталась что-то до него донести и в какой-то момент вцепилась в руку рассерженного вампира, дабы пощекотать ее своим пальцем.

Что-то в этом с виду невинном жесте заставило внутренности скрутиться болезненным спазмом от пролетевших перед глазами воспоминаний.

Когда ее бабушке становилось хуже настолько, что ей было больно даже говорить, она тоже брала руку всхлипывающей Эрики и медленно, вдумчиво рисовала на ней одно единственное кандзи — «Не плачь».

«Больно даже говорить…, — зацепилась Эри за деталь почти готового пазла, прежде чем осененная догадкой поспешила вмешаться в накалившуюся до предела ситуацию. — Может ли быть, что это связано с ее голосом?».

— Канато-чан, не злись! — натянула на уста обманчиво добрую улыбку, остановив уже было вскинувшего для удара руку парня. — Думаю, дело не в том, что Мэдока-чан не хочет, а не может говорить.

— Что ты имеешь в виду? — спросил он охрипшим и низким голосом, контрастирующим с прелестными, женственными чертами лица.

Вместо ответа Эрика подошла к молчавшей все это время девушке и приняв быстрое решение проверить теорию на практике, слегка сжала ладонь в кулак и указала им на нее:

«Ты в порядке?».

Потухшие паточные глаза залились неземной волной облегчения и в следующую секунду Мэдока яро покачала головой, складывая ладони домиков и поднимая указательный палец к своему рту, направила его в сторону замершего Канато:

«Почти. Пожалуйста, скажи ему, что я немая».

Сердобольное сердце Эрики сжалось от жалости, когда согнувшаяся в поклоне Мэдока подтвердила ее сомнения.

Сколько же она натерпелась со вчерашнего дня? И ведь в благодетелях у нее, судя по всему, записался отнюдь не добросовестный парень. Еще немного и он бы точно ударил ее, а силы у этих нечестивых хоть отбавляй.

«Правда, по интеллекту Рейджи выигрывает», — заметила вернувшаяся к оптимистичному настрою Бутман.

— Канато-чан, если ты хочешь поговорить с Мэдокой-чан, надо будет прикупить альбом или блокнотик какой, чтобы она смогла там все записывать, — притворно бодрым тоном произнесла Эрика, подмигивая неуверенно улыбнувшейся шатенке. — Она немая.

— Ха, замечательно, — не обрадовался новоприобретенному открытию вампир, разочаровано сведя брови. — Из всех возможных невест, нам с Тедди досталась самая бракованная! — раздражение так и сквозило в его голосе. — Рейджи не предупреждал о таком… — пробормотав под нос, крепче сжал за туловище несчастного медвежонка. — И я бы все равно не согласился! Кому вообще нужна инвалидка?!

Ауч, а вот это уже было грубо.

— Канато-чан, не выражайся так, — неодобрительно нахмурилась Эрика, качнув пальцем. — Мэдока-чан не глухая и может прекрасно все слышать. И прямо сейчас ей было очень обидно. Да, Мэдо…!

Она невольно оборвала себя, когда обернувшись в сторону затихнувшей Судзуме, обратила внимание на то, в каком напряженном и закрытом положении та себя держала, сотрясаясь в нервной дрожи.

Глаза ее были широко распахнуты, а выступающие кончики белых зубов безжалостно вгрызались в нижнюю губу.

Но, что действительно застало ее врасплох, так это то, что во взгляде немой девушки не было ни намека на обиду, только пучина животворящего страха.

— Она похожа на куклу, — скептически хмыкнул Канато, по-свойски беря один из распущенных локонов вздрогнувшей девушки. — А эмоции они испытывать не могут. Или ты думаешь иначе, желторотка?

Потянувшаяся в тот же час поправлять свои пшеничные волосы Эрика зависла, раздумывая над ответом:

— Я думаю, ты ужасно недооцениваешь Мэдоку-чан. Да и новые знакомства — это всегда весело!

Несмотря на все прогнозы очередной вспышки злости, ее слова заставили его склонить голову набок в задумчивости.

— На самом деле… — пробормотал под нос фиолетововолосый юноша. — У меня еще не было такой куклы… Этот дефект даже делает ее подходящей… — внезапно растянув уголки губ в тонкой улыбке, довольно кивнул. — Да, да, она подходит нам, Тедди.

Погрузившись в собственные размышления, Канато повернулся к ним спиной и направился к выходу из изящной гостиной в сторону коридора, ведущего к спальням левого крыла.

Однако прежде чем его точеная спина успела скрыться за поворотом, он обернулся вполоборота и недовольно воскликнул:

— Долго стоять будешь?! Занимаясь поисками не нужного альбома, я делаю одолжение тебе, а не себе!

В последний раз кивнув застывшей на месте Эрике в благодарность, Мэдока поспешила за ним.

***

В светлой гостиной, расположившейся на первом этаже, было шумно. Причем не из-за тресканья камина на заднем фоне, звук догорающих дров наоборот был по-своему уютен и служил своеобразным уголком спокойствия, в котором можно было укрыться от всей той богатой какофонии гама и гула.

— …я понимаю важность соблюдения дисциплины, — уверенно вещала не отступающая от принятого решения Охара, деловито скрестив руки на груди. — Именно поэтому мне бы хотелось настоять на том, чтобы вы упразднили запрет на все эти… прелюбодеяния даже в пределах спален.

— Не зазнавалась бы ты, стервочка, — вопреки витавшей на тонких губах Райто улыбке, в его фразе читалось предупреждение. — Мы ведь и хуже можем стать.

На что она даже не потрудилась посмотреть на него, продолжая безмолвный поединок взглядами с обладателем малиновых глаз.

— Вашим братьям недостает манер, Рейджи-сан, если уж они за одну ночь успевают пристать к нескольким девушкам, — с упреком произнесла Охара. — Прошу вас, разберитесь с ними.

«Охара-сэнсэй, как всегда крута», — с гордостью пронеслось в сознании Бутман.

— Меня не заботит направление мыслей моих жалких братьев, — раздраженно поправил очки порядком выведенный из себя Рейджи. — Нравится вам или нет, но состояние нынешних дел таково, что вы в полном их подчинении, покуда ваш статус не изменится. Вам повезло собраться здесь достаточно рано, что ваши бессмысленные терки не грозили нам опозданием на занятия, ведь…

— Эм-м, Рейджи-кун, — несмело подняла руку Эрика.

Взгляд малиновых глаз посмотрели на нее с плохо скрываемым ядом, ясно отображая насколько их обладатель не ценил редкие мгновения, во время которых его речь осмеливался кто-либо перебить.

— А как же ужин? — неловко улыбнулась она, ероша светлую макушку. — Не знаю, как все остальные, но лично я решила спуститься пораньше исключительно ради еды!

— Спасибо, что напомнила, Эрика, — сухо кивнул он и сделав изящный жест ладонью, подозвал появившегося из тени дворецкого, что придерживал поднос с шестью пакетами… клюквенного сока? — При регулярном употреблении клюква укрепляет сосудистые стенки, нормализует кровообращение, понижает уровень холестерина в крови, и высоко рекомендуется к питью всем жертвенным невестам.

Когда в вытянутые ладони Эрики приземлился маленький сок, она, честно, ожидала как минимум прихода полноценного апокалипсиса, ну или на худой конец еще одного восстания.

Только теперь не против всяких ночных поползновений в сторону своего любимого тела, которых ей каким-то чудесным образом, или скорее чудовищной лени одного индивидуума, ловко удалось избежать.

И первым бунтовщиком, следуя анализу вчерашних наблюдений, должна была быть странно отмалчивающаяся Эношима, которой бы не понравилось настолько пренебрежительное отношение к звезде ее уровня.

Но каково же было удивление окружающих, когда она с миловидной улыбкой на розовых устах взяла клюквенный сок и едва не прощебетала:

— Большое вам спасибо, Рейджи-сан! Прошу простите меня за нецелеприятный вид, в котором я предстала вчера. Долгая поездка ужасно сказалась на моем состоянии и я сильно перенервничала…

— Что и адвокату звонить передумала? — гоготнул развалившийся на кресле Аято.

— Дубина, я же сломал телефон! — цыкнул наблюдавший за потрескивающим огнем в камине Субару.

— Ты кого дубиной назвал? — немедленно отреагировал помрачневший Аято.

— Но, Харуна-сан, нас ведь похитили, — шепнула на ушко модели стоящая поблизости Кимико.

— …и без тебя знаю, заткнись, — с не исчезающей с лица улыбкой выдавила из себя розоволосая девушка и сделав глоток, картинно замычала. — Ах, как вкусно! Вы так серьезно подошли к состоянию нашего здоровья.

Выражение ее лицо сделалось таким стеснительно влюбленным, что Эрику едва не затошнило.

И этом притом, что у нее был иммунитет тысячи прочитанных седзе манги!

Видать в реальности это представляется слабым щитом…

— Райто, ты ей мозги случайно вчера не выбил? — чересчур громким шепотом осведомился у брата Аято, перегнувшись через подлокотник кресла. — А то она меня пугает.

— В чем дело, Аято? В любых отношениях должна быть доля ревности, — промурчал в ответ Райто.

В то время как застигнутый врасплох столь очевидным расположением Рейджи обронил односложное:

— Пожалуйста.

И в ту же секунду поспешил перенять течение беседы к куда более насущным вопросам:

— Перед тем, как мы отправимся в академию Ретэй, я считаю важным предупредить вас о местоположении ваших классов. Эрика будет обучаться на третьем году обучения в одном классе со мной и… Шу. Сасаки, Эношима и Судзуме на втором вместе с Аято, Канато и Райто. Окамото, конечно же, останется на попечении Субару на первом классе.

«Oh no», — уныло вздохнула Эрика. — «Только не с занудой Рейджи… Он же с меня три шкуры сдерет, если я буду халтурить в учебе».

Это, что же получается, теперь и домашнюю работу придется делать?

Мда, ну просто прекрасный расклад дел.

— Могу ли я задать один нескромный вопрос? — вдруг спросила Охара.

— Если вы интересуетесь тем, что входит в ваши обязанности, то можете не беспокоиться, — снисходительным тоном произнес второй сын Сакамаки. — Вас назначили на должность школьной медсестры, вы будете работать с…

— Весьма полезная информация, — признательно кивнула она, дотрагиваясь до оправы строгих квадратных очков, чтобы лучше приглядеться к насторожившейся фигуре Харуны. — Но интересует меня другое, почему вы определили состоятельную взрослую женщину в учебную группу детей?

На мгновение, в темных глазах Харуны блеснуло вскипевшее зерно горькой ярости, но стоило Эрике только моргнуть, как к национальной звезде Японии вновь вернулась маска очаровательного радушия.

Она недоуменно захлопала своими ресницами и притворно поджала пухлую губу, прикладывая к ней наманикюрованный пальчик:

— Наверное, потому что я и есть школьница?

— Я понимаю, что это часть вашего образа, — прибавила та нажима в голос. — Но совсем необязательно заходить так далеко.

— Извините, но разве это не официально подтвержденная информация, что «Руне-Руне» — восемнадцать лет? — с набежавшей тенью сомнения вопросила Кимико.

— Ага, и во всех своих фильмах она в форме школьницы, — бесстыдно ухмыльнулся Аято, прислоняясь щекой к своему кулаку.

— Незнание вампиров неудивительно, время для них идет совершенно иначе, — верно подметила медсестра. — Но меня искренне удивляет, что это не смутило других. Сколько вам было лет, когда по телевизору впервые начали вести знаменитые ТВ-шоу с участием «Руны-Руны»?

— Пять? Или семь? — смутно предположила Кимико.

— Шесть, — шокированно вздохнула Эрика, переглянувшись с такой же изумленной японкой.

— Я училась в старшей школе, когда ваша популярность достигла пика, — подвела итог короткой дедукции Ешида. — По моим расчетам вы должны быть моей ровесницей, а значит вам…

Прежде чем женщина успела что-либо сказать, ее рот накрыли обе ладони кинувшейся вперед Харуны, что с пунцовыми не то от смущения, не то от еле сдерживаемой злости щеками, прошипела:

— Какая разница сколько мне лет? Это вообще не является проблемой, учитывая, что вокруг нас одни старики.

— Не совсем верное замечание, — хмуро отметил Рейджи.

— Не беспокойся, битч-чан, по-моему зрелые женщины всегда сексуальнее, — подмигнул Райто.

— Ты хорошо повеселила оре-сама, поэтому я закрою на это глаза, — чванливо заключил Аято.

— Она обозвала нас старыми, Тедди, — рассеянно произнес Канато. — Как думаешь, как надо ее наказать, чтобы она пожалела об этом?

Бесстрашно проигнорировав добрую половину чужих комментариев, Харуна аккуратно разгладила складки на своей школьной юбке и вернув лицу прежнюю очаровательную улыбочку, с надеждой спросила:

— Как в таковой старшей школе я все равно никогда не обучалась, так почему бы не оставить все так как есть? Лично меня все устраивает.

— Бессмысленно что-либо менять теперь, когда с документами уже покончено, — только и сказал Рейджи, поглядывая на циферблат округлых часов на своей руке. — Присмотр за вами никто, увы, не отменял. И раз уж мы закончили с ознакомлением, предлагаю, пройти в лимузин. Он должен был давно приехать.

Удрученно посмотрев на довольно быстро закончившийся пакет сока, Эрика слабо утешила себя тем, что по крайней мере она прокатится на лимузине. Раньше она и этим похвастаться не могла.

***

На самом деле на протяжении чуть ли не всей поездки до школы, Эрика ужасно страшилась того, что последует после. Перспектива оказаться обедом для чудовищных созданий представлялась ей не такой страшной, как неотвратимо приближающееся представление у классной доски.

«Надо мной наверняка опять будут смеяться», — ворчала она про себя, беспечно играясь с кусочком ткани школьного пиджака, который был небрежно повешен на плечи спящего Шу, что полулежал рядом с ней.

Она проходила через подобное не раз и не два из-за того, что в их школе из года в год шло смешение студентов всего потока ради лучшей «социализации» и «гибкости» будущего светила страны.

Поэтому Эрика была вынуждена не раз пройти через ад под названием «успей сказать свое имя, прежде чем кто-либо из задних парт первее крикнет хафу».

Впрочем, на полукровку еще можно было закрыть глаза.

Это прозвище на деле ее совсем не трогало.

Куда обиднее было, когда опускались до куда более обидных оскорбительных слов, сплошь сотканных из лжи. Например, тот неприятный случай, когда ее имя перековеркали в имя порнографической звезды «Аримы» лишь из-за того, что у них схож первый слог.

По истечению последующего часа настроение Эрики скатилось до уровня «ниже плинтуса».

Как итог, поездкой на роскошном, гладком, черном порту она не насладилась от слова совсем.

Зато когда зашла внутрь просторного классного помещения, в котором даже начищенный до блеска паркетный пол не скрипел от тяжести ее ожиданий, и спешно настрочив мелом на доске свое имя, села за указанный учителем стол, Бутман наконец смогла перевести дух в спокойствии.

И слишком поздно переварила то, что во взглядах красивых, ухоженных одноклассниц отсутствовала зависть, а в встрепнувшихся от интереса парнях присутствовал довольно очевидный проблеск интереса.

Но что первых, что вторых объединяло одно:

Любопытство.

Да что там, поздно засмущавшейся Эрике даже послышалось, как некоторые из них называют ее «милой».

Не несуразной.

Не громадной.

Не жуткой.

А милой.

— Эрика-чан? Ты не идешь? — удивленно спросила едва не выскочившая из класса одноклассница, обращая на нее нетерпеливый взгляд карих глаз. — Сейчас уже обед, все спешат в кафетерий. Или ты принесла бэнто?

Бутман растерялась и для лучшей проверки указала на себя пальцем, поверив в то, что после первой лавины вопросов на перемене, к новой переведенной ученице быстро пропадет интерес.

— Да, да, ты, — беззлобно фыркнула та.

— П-пойду! — возбужденно вскочила с места Эрика, поздно вспомнив о своем новом финансовом положении. — Ой… я, кажется, деньги дома забыла…

— Я угощаю, — и видно уже не в силах смотреть за ее мельтешением и дальше, схватила ее за руку, силком потащив в сторону выхода.

Кафетерий академии Ретэй, надо признать, был тоже построен на славу.

Казалось будто, дабы восполнить тьму за витражными окнами, оно было полностью окружено светом. Начищенный до блеска дубовый пол, в котором можно было разглядеть свое отражение, белая стойка с разделительным стеклом линии раздачи и множество беспорядочно расставленных белых столов со стульями.

Эрика устроило бы все, если бы во время блаженного обеда ей не мешали наслаждаться трапезой.

— Так, значит ты приехала вместе с Сакамаки? — подкладывая в ее тарелку больше свиного мяса, приторно добрым голосом спросила одна из девушек, с красиво заплетенной набок косой, которую украшало множество цветочных заколок.

— Угум, — прожевав, весело кивнула она. — Поездка была… terribly… долгой.

— А что вас связывает с Шу-саном? — поддалась вперед другая, что как раз отвечала за бесплатное угощение. — Ты же его сестра, да?

И хоть Эрика знала о вреде вранья.

Прекрасно понимала, насколько отвратительна бывает по вкусу грязная ложь, особенно в таком хрупком союзе нескольких решительно настроенных девушек и одной чрезмерно голодной девушки.

Она не могла сказать «нет» этим блестящим надеждой глазам.

Поэтому вместо этого Бутман запихнула в рот побольше риса с водорослями и бессовестно… кивнула.

— Поэтому у вас и цвет волос схожий, — засмеялась ее благодетельница. — Очень красивый солнечный оттенок.

На самом деле, у Шу волосы были куда более светлыми, с нежным медным отливом.

— Сашибо, — нечленораздельно промычала она.

— «Сашими»? — протянула другая одноклассница, прежде чем резко встала с места и побежала в сторону очереди. — Хорошо, я сейчас принесу!

«Тут и такое есть?» — загорелась алчным огнем ее прожорливая душонка.

— Нэ-нэ, Эрика-чан, можно тебя попросить узнать его номер телефона? — застенчиво заправив волос за ухо, робко попросила одна из окруживших ее стаек девушек. — Я-я вот уже какой год не могу отдать ему книгу по нотам.

— И я! — бойко вторила ей еще одна. — Я хотела попросить его научить меня играть на фортепьяно!

— А я просто хочу пообщаться!

Бутман невпопад кивала, слишком занятая тем, чтобы распробовать вкус тэрияки и сочной курицы во рту.

«Сейчас главное поесть, а об остальном можно подумать и потом», — мудро решил ее ничего не евший последние три дня желудок.

Гори оно огнем

[Понятия не имею, что на меня тогда нашло… Вся вина на том, что Рейджи пожадничал давать второй пакет клюквенного сока! Эри не виновата. Эри ничего не обещала. И вообще Эри валит домой!]

Отправиться на поиски Шу

[Рейджи точно разозлится, если узнает, что я не проследила за тем, чтобы этот ленивый извращенец залез в машину. Да и перед девочками будет неправильно, как раз подумаю, как выторговать его номер телефона…]

***

[ВНИМАНИЕ!]

1) Чтобы принять участие в голосовании за действия героини, вам нужно оставить отзыв более или менее подробный отзыв, иначе ваш голос не будет засчитан. Чем больше отзыв тем лучше, так как за каждый 500 символ будет начисляться еще один дополнительный голос.

2) Почему так важно голосовать? От этого напрямую зависит жизнь героини, а также ее судьба. Череда решений читателей приведет каждую из героинь как к счастливому концу, так и к плохому.

3) Я люблю своих читателей и уважаю их вкусы, поэтому в течение сюжета буду оставлять читателям выбор и этакую развилку, которая позволит любимой вами героине выбрать то действие, что положительно скажется на ее отношениях с «целью», сделав эти отношения менее нездоровыми.

4) Пожалуйста, подойдите к голосованию с умом и помните, что у автора героинь много, а следовательно мне их не жалко. Умереть может абсолютно любая из них!

P/S

В начале каждой из глав будут вынесены показатели героинь для удобного пользования:

ОР — это Очки Рассудка. Чем ниже очки рассудка, тем выше шанс того, что героиня будет склонна к импульсивным поступкам и девиантному поведению, то есть возрастает риск самоубийства.

ОЗ — это Очки Здоровья. Низкий показатель также влияет на кровь, она становится не такой вкусной и возрастает шанс умереть от кровопотери.

(В моей закрытой группе ВК и бусти будут проводиться опросы, касающиеся фанфика, а также выбор героини следующей главы)

Удачи и хорошего чтения!

***

Примечание

Спинальная опухоль — это доброкачественное или злокачественное образование, которое развивается в спинном мозге, костях позвоночника или оболочках спинномозгового канала. В отличие от других частей тела, даже небольшого размера доброкачественная спинальная опухоль может стать угрозой для жизни пациента. Из–за сдавления окружающих тканей она достаточно часто приводит к парализации нижних конечностей, а также к непроизвольному мочеиспусканию и дефекации. Благодаря недавним исследованиям, в настоящее время появились новые методы лечения опухолей позвоночника.

You are forever responsible for those who drink you — Мы в ответе за тех, кто нас пьет (с анг.)

Кандзи — китайские иероглифы, используемые в современной японской письменности наряду с хираганой, катаканой, арабскими цифрами и ромадзи. Это японское прочтение китайского слова ханьцзы.

Академия «Рётэй» — школа, в которой учатся главная героиня, братья Муками, Сакамаки и Цукинами. В аниме здание редко показывалось, между тем как в игре действие часто происходило в стенах школы.

Тэрияки также терияки (яп. 照り焼き, テリヤキ) — традиционный японский способ обжарки с использованием распространённого в японской кухне сладкого соуса.