14го дня месяца Сбора Плодов. Нижний Мар.
Заговорил веркер лишь наутро, а поел первый раз под вечер. В сумерках Ри перебрался с койки на пол, уступив место даме. Матросы приволокли поклажу Лии и Вейса, поставили ширму для магиссы. Не раз на путешественников бросали злые взгляды, но никто не пытался причинить вред.
- Вот прочим развлечение. – злился Вейс, коротающий время за партией в "герцога" с Тэмом.
- Надо же о чём-то поговорить. – пожал плечами старший аредер и встряхнул костяной стаканчик.
Четвёрка сговорилась ещё днем. Правила были просты:
Первое: о политиках – ни слова.
Второе: о попытках захвата корабля и бегстве – тоже. Третье: Тэм не должен упоминать о намерениях Лии, а Лия о наклонностях Тэма.
Четвёртое: Всю еду перед трапезой проверяет Тэм и нечего ворчать о неприятном привкусе зелий. Яд может и вкуснее, но последствия куда хуже.
Пятое: Нужное ведро выплёскивается за борт сразу после свершения известных дел и споласкивается водой.
Лия и Ридж обсуждали последние новинки ремесел:
- В Бадме по улицам разъезжают простонародные кареты, куда помещается человек двадцать. Карета едет по определенному пути и останавливается на всех углах. Людям небогатым весьма удобно. – рассказывал Ридж.
- Как же там усядутся двадцать человек? – ахала магисса.
- А как в мальпост. Часть вниз, часть на лавочки поверху. Только лестница куда как положе и шире, чем на наших мальпостах.
- Ах, если бы в наших краях был такой экипаж! Папенька тратил на наёмных возчиков треть жалования.
Ридж уже узнал, что семейство Ирет живёт не в самом Порт-Орени, а в Шотуре, деревне в трёх лигах к закату. Там у Иретов старый дедовский дом. Эрлу Ирету, отцу Вейса, Лии, Шамма, Келлы и Борса, приходилось каждый день платить возчикам для поездок на службу и обратно. Потом обзавелись лодкой, стало полегче. Борс с Шаммом утром отвозили отца на службу, а сами уходили в море рыбачить. Вечером канцелярист Ирет возвращался в лодке с рыбой, составлявшей немалую часть провианта бедных дворян.
С карет разговор свернул на айльские новые корабли с очень большим соотношением длины к ширине и великолепном их ходе. Правда, переносить шторм у них получалось хуже, высокие мачты частенько способствовали перевороту корабля. Тем не менее, сообщила Лия, по слухам айльцы начали менять обводы подводной части корпуса и делают опыты с килями. С обводов съехали на паруса, с парусов на последние моды, стремящиеся к упрощению покроя. Беседа текла неторопливо под стук костей и шорох мелка. За неимением игорного стола записи велись на исподе расстеленного кафтана Вейса.
- До слёз обидно, что де Олони ускользают! – не удержался от терзавшего его обстоятельства юный эн-офицер.
- Он покарал себя на всю жизнь. – Тэм выбросил две тройки, две шестёрки и единицу. Комбинация подсказывала поискать "маркиза" – соединение из три одних плюс две других – но Тэмми медлил, разглядывая клетки записей. – Суди сам: в донесении что писано? – Аредер прищурился и взял со стола единичку, Вейс отвёл прочие кости в сторону. – Что наш дорогой эн-графчик мертвее вяленой селёдки. Во всех реестрах пропишут – волею Решающей помер. И что далее? – Тэм бросил кость в стаканчик, сжал его в ладонях и резко встряхнул пару раз. – В наследство не вступить – самозванец, титул не получить – тоже самое. В службу пристойную – а ты кто? Уехать подалее – кто таков, удоверительный лист? Затворник в замке, приживалом при родичах. В общем, зря это я. – вздохнул аредер и выбросил пятёрку. – Привычка старого пса на хват.– Тэм прибрал кубик на последнюю попытку. – Разве что имечко честное сменит. Так и проживёт без титула, без дворянства, без состояния. А мальчишка откровенно балованый. – На синее сукно упала шестёрка и Тэм поставил крестик выбитого "маркиза" в третьей графе. – Хлебнет ещё лиха со своим экзерсисом.
- Ну тогда, стало быть, пусть живёт. – успокоился Вейс. Он в свою очередь выкинул четыре двойки с тройкой и записал себе 8 в пятый столбик, ибо все "графы" уже заняли положеные им места.
21 Сбора Плодов. Бакут - Порт-Надар.
Дни сменялись ночами, восходная заря - закатной. Проводили глазами съезжавшее на берег знатное семейство. Поглядели из окон на большую грязную вольную деревню Бакут, где на "Баронессу" грузили тюки телячьих кож.
Выпросили у матросов карты и с упоением предались игре пара на пару в "ласточку". Тэм и Вейс проигрывали, демер утверждал, что сестрица колдует, но никто не воспринял его слова всерьёз. Лия играла азартно, стреляла глазками и прижимала карты к себе. Вейс долго раздумывал над ходами, Тэм явно вёл в уме расчеты, а Ридж попросту проводил время.
Потолковали и о загадочном свитке, но вышло вяло. Лия толком ничего не знала, письмена забрали на изучение куда более маститые маги. Кайская вязь – вот досада – оказалась торговой распиской о продаже некоему Боторо шестнадцати мер овса по цене в девять "тако" за меру. Обсудили вина и едва не вышло драки, ибо Вейс защищал лёгкие южные кисловатые, Тэм – крепкие терпкие северные, а Лия – изысканые лэнгские, но соглашалась что виллет с ними рядом не гулял. Ридж в диспуте не участвовал, зато наконец-то дал брату и сестре полученые от лэндера листы, чем озадачил их надолго. Упоминание имени э Рендора заставило магиссу приподнять бровь – советник почитался в Штандарте высоко.
Наконец, утром двадцать первого числа, "Баронесса" скрежетнула бортом по каменному причалу и бросила якорь в виду стен огромного города. Предусмотрительный Марах выпустил белых последними, напутствовав их такими словами:
- Надеюсь, что месть ваша не будет мелочной, добрые господа.
- Отчего же. – Тэм огладил бок выпущенного из трюма и от того нервного Демона. – Мы умеем ценить и отвагу, и верность слову, мастер. Всё забыто. Спокойных вод!
В Надар въезжать не стали по совету Лии. Дескать, в городе полно всякого отребья, воров и нищих. Повели коней в поводу вдоль речных причалов, заваленых бочками, тюками, ящиками. Сотни докеров управлялись с лебедками, катали тачки с грузом и без, таскали на спинах вьюки. В порту было тесно от телег и фур, лошадей, десятников, грузчиков, негоциантов, речников.
Хлопали паруса, скрипели механизмы и плескались воды. Несло тиной, специями, кожами, лошадиным и людским потом, нафтом,1 дёгтем. Справа поднимались стены розоватого ракушечника. К трём воротам от пристани вели дощатые настилы. Под стенами притулились разного рода постройки – от амбаров до контор корабельных негоциантов. Вдоль каменных пристаней стоял длинный ряд речных судов разного вида и размера. У де Каро кружилась голова от смеси запахов мокрой шерсти, навоза, рыбы и заморских благовоний.
Обогнули огромные штабеля строевого леса, спустились к самой воде и зашагали по полоске илистого песка. Берег порос густыми кустами, кони то и дело ощипывали с них листочки, чему путешественники не препятствовали. Потом сверху открылась поляна, где встали на передышку и дали истомившимся в стойлах лошадям относительную волю - попастись. Из-за зарослей донёсся глухой рокот:
- Что это? - насторожился Ридж.
- Море. – весомо ответил Вейс. Мальчишка распахнул ворот рубахи, запрокинул голову и отдался холодноватому ветру, шумевшему среди зарослей.
Через час ходьбы они вышли к океану и Ридж замер, не в силах скрыть восхищения. На широкий галечный берег с рёвом накатывались зеленоватые валы, украшеные белыми гребнями. Валы разбивались на ручьи, утекавшие в неописуемо бескрайнюю серую даль. Всем существом веркер почуял невероятную мощь вод. Справа в море глубоко врезалась каменная коса с башенкой на самом конце.
- А вот это называется маяк. – едва сдерживая смех, произнёс Тэм. – Он светит особым образом, указывая кораблям где гавань. Очнись, Ри! Право, ты ещё успеешь и проклясть неспокойные воды, и влюбиться в моря.
- Идёмте же! – Лия потащила веркера за рукав. – Только прошу вас, не вертите головой, как землероб на ярмарке!
Легко было сказать!
Ридж в жизни не видал ни таких стройных и огромных кораблей, ни столь гигантского пространства, заключённого в полукруг бухты. Вытянутые в море причалы, высоченные мачты. Разноцветные флаги государств и компаний. Вот толстяк-лайхатец вываливает на берег посредством товарных стрел на огромных поворотных кругах листы меди. Вот с небольшого буревестника сбросили жёлоб и ссыпают в непрерывно подкатываемые бочки серебристую реку рыбы. Вот высоченный гернольский торговец грузится бочками лучшего форского масла. А вот из порта выходит его соотечественник поменьше, плеща по воде широкими красными колесами. В стороне привязывают к огромным кольцам откровенно айльского красавца под лазурными парусами.
Штабеля на пристанях вдесятеро больше, чем в скромном речном порту. Народу больше раз в сто! Говор восходный, говор озёрный, говор тягучий имперский, ватарская скороговорка. Необычные одежды, странные предметы, непонятные разговоры.
В конце концов Лия препоручила Снежка и Брумбума Вейсу, а сама подхватила веркера под руку и начала тихонько объяснять что к чему. Из объяснений Ридж узнал, что корабли не привязывают, а "швартуют". Что маленькая астролябия именуется "секстан", что в порту надо прежде всего глядеть за поклажей и кошелем, ибо ворья тут не меньше, чем в городе. Вон те морячки, сидящие на коленях в кругу, играют в "выбей-шарик", а здоровенная тётка с ярко-жёлтой лобной повязкой – айльский навигатор, что на Айле ничего удивительного не представляет.
Из толпы вынырнул Тэм и сообщил, что идти надо к девятнадцатому "пирсу". Там и стоит "Эве". По счастью номера были выбиты прямо на плитах и вскоре наши знакомцы увидели перед собой низкий стремительный в обводах трёхмачтовик. На "гафеле" вяло полоскалось бело-красно-белое с синей четырёхконечной звездой полотнище азарского морского флага. Ниже палубы шёл ряд из шести закрытых "таггерных портов". Имелись тагги и поверху.
На корабле вяло возились со снастями и приборкой матросы, одетые так же, как и их речные собратья. Исключение – все были обуты и носили острые полотнянные колпаки со свешеным на сторону верхом.
Не успел Ридж высвободить руку, как один из мореходов оторвался от своего занятия, перешёл на пирс по широкому мостику, который называется у морского народа "трап", и обратился к нему:
- Надо думать – его светлость благородный граф де Каро? – с некоторой развальцой спросил крепкий парень.
- Верно.
- Ну так просим на борт. – моряк разбойницки свистнул. – Сейчас лошадей у вас возьмут – всё одно в Тоссе они не в заводе. Не извольте беспокоиться – отведут прямо в Нойтеаль.
По слишком правильной речи и развязным манерам парня веркер сообразил, что последующие дни им придется провести в обществе сомечников из восьмой "морской" веркады.
22 дня месяца Сбора Плодов. 810г. Шесть лиг к южному закату от мыса Акулий Зуб.
"Эве" нёсся под всеми парусами на закат, а Ридж с Тэмом мучались смесью похмелья и морской болезни. Накануне выхода в море навигатор Лой, а на самом деле аредер Мершель, заставил обоих "сухарей" выпить по бутыли кнорта с солью. Корабельный маг Фастан – беззубый старикашка с поганым нравом – выдал обоим по деревяшке на шнурке. Амулеты от качки. Помогало слабо, но Мершель – темноволосый крепкий мужчина лет сорока - уверял, что к вечеру всё будет так, как будто оба родились "прямо на клотике". Вейс и Лия от укачивания не страдали, чем заслужили одобрение моряков.
Лия вытащила трясущегося веркера на палубу, усадила на таггерный станок и прочла добавочное заклинание для удержания пищи в нутре. На просьбу сделать то же и Тэму магисса скривилась:
- Я бы не была против, если сей мерзавец вывалит за борт и потроха!
- Вы к нему несправедливы, мэтресса. – Ридж привалился к борту и обозревал серо-зелёную воду с гребешками пены. – Может Тэмми и не самый благонравный сударь, но есть куда хуже.
- Фффррр! Что может быть хуже подобных нравов! – Лия устроилась на бочке с зажигательными шарами. – Чёрный колдун, мужеложец, интриган! Отчего вы не выгоните его взашей?!
- А с кем я останусь? – Ри откинул волосы со лба. – С мстительным до безумия Керетом? С вором и взяточником Лаутом? С пустым бездельником де Элвинтоном? Ну, правда, есть ещё Белль, но без Тэма и Белль немного стоит.
- А-а-а… это кто же вам таких офицеров подсунул? – Лия отклонилась влево, чтобы заглянуть в глаза Риджу. – Хотя, могу сообразить. Итак, старая четвёртая почти вся сгинула в горах. Формируют заново и во главе ставят вас. Лаут стар, а Нир славен дурными нравами. И Лаут вам спроворил старого приятеля, а Нир своих дружков! Да?
- Ну... да. – нехотя сознался веркер. – Кроме де Элвинтона. Этот сам напросился из третьей. Хотя нет! Из седьмой. В третьей служил Керет.
- Ещё бы ему не напроситься! – магисса вздёрнула носик. – О похождениях господина маркиза ходили легенды ещё до появления в рядах вас. Я отчего знаю – мне демер Рейве сказывала. Мы с ней любим поточить язычки за кофием.
"Тьфу! Не особая служба, а прямо маленький городок. Сплетни под кофе, страсти любовные, зависть презлобная".
- Мы с Ниром через многое прошли. – устало промолвил Ридж. – Тэм не раз и не два спасал мне жизнь. Он имеет некоторое право на мое покровительство и защиту.
- Что-о-о? Да Нир вас бросит при первых же отзвуках боевых труб! – Магичка покрутила головой. – Скорее краб обгонит зайца, чем сей негодяй прикроет вам спину!
- В таком случае, мэтресса. – холодно процедил Ридж. – Вашему зайцу осталось глотать пыль за промчавшимся крабом. Тэмми прикрывал мне и спину, и бока, и голову.
- Да-да, и прижимался, небось. – съязвила Лия.
- По крайней мере, в герцогини и королевы не рвался.
- Ах! Умру от умиления! – девушка закрыла глаза ладонью и откинула голову назад подобно трагической актрисе. – Он не говорит, что рвётся. А сам грезит и алчет!
- Но вы-то тоже небескорыстны. Вообще-то.
Лия спрыгнула с бочки:
- Вообще-то, вы глупец, мой добрый граф. Вообще-то, это вы должны были сказать. Вообще-то… - она наклонилась к самому лицу Риджа и прошептала: - …я люблю вас, мой бедный Ри. С того самого дня, как увидела вас рядом с тем отвратным крысолюбом. Вы решились войти туда, откуда сбежали бы сотни и тысячи. Вы овеяны жуткой славой неистового убийцы и, по слухам, бунтовщика. Ваших предков всерьёз боялся Азар. По одному вашему слову поднимутся десятки тысяч вольноалчных озёрников и хьиторонов.
Де Каро поднял тусклые глаза на Лию:
- Ваше признание запоздало лет на пять, несчастная. Моё сердце давно обратилось куском гранита. И единственное, о чём мне мечтается, поскорее удалиться на покой в свой маленький замок на дарных землях. Подалее от интриг, двора, службы, политиков и прочей пакости. В одиночество. К книгам, вину и очагу. И я не желаю мятежей, прелестница. Время озёрных вольностей прошло.
- Волны и гранит рушат. – Лия выпрямилась и зашагала прочь, к баку, где Вейс стоял, держась за снасти и радуясь брызгам, словно щенок.
Примечание
- Нафт - нефть.