Надежда — безжалостная сука. По личному мнению Даррена, любая надежда рождалась исключительно затем, чтобы однажды с громким треском разрушиться. По крайней мере, в его богатой на события жизни ещё не было прецедента, когда его даже самые осторожные чаяния сбывались в чистом виде. И если что-то могло пойти не так — то именно это обычно и происходило.

Такая мысль пришла ему в голову, когда в проёме кухни внезапно появилась она: в растянутой пижаме и всклокоченными волосами, с зажжённой сигаретой в зубах, початой бутылкой виски в левой руке и автоматическим пистолетом марки «TTR-12» от «Батарианского оборонного концерна» — в правой. Точнее, эта мысль была второй. Первым в голове пронеслось осознание угрозы, которое отошло на задний план, едва он разглядел её пистолет. Батарианское оружие никогда не славилось своим качеством, но этот экземпляр бил все рекорды паршивости. Пожалуй, он вполне мог взять первый приз в конкурсе «Самый дефективный и никчёмный пистолет Галактики». И дело даже не в том, что половина рукоятки была сколота и без особой старательности залеплена уни-гелем. И не в том, что, несмотря на очевидное наличие в нём обоймы с термозарядами, индикатор на стволе сигнализировал о её отсутствии. И не в том, что переключатель автоматического прицела был выдран с корнем и заменён какой-то скрепкой. Только приглядевшись, Даррен понял, что его так сильно смутило в его виде: этот пистолет был собран из деталей от разных моделей. Только совершенно не разбирающемуся в оружии человеку можно было подсунуть настолько отвратительную и наглую халтуру. И эта догадка нашла своё подтверждение, когда девчонка перевела на него дуло. Отчётливо разглядев, что вместо предохранителя на пистолете была отведена защёлка магазина, он расслабил готовое к стремительному рывку тело и снова откинулся к стене.

Найдя приют за барной стойке в углу, где та примыкала к кухонной рабочей зоне, он провёл три часа за чтением отчётов и выписок по текущим делам. Предвкушая безмятежную ночь впереди, во время которой, как он надеялся, девчонка будет спать, Даррен лениво перелистывал страницы планшета, удобно устроенного на согнутой коленке. Но, конечно, ему стоило ожидать, что столь неудачно начавшийся день не закончится ничем хорошим.

Заметно покачиваясь на ходу, девчонка двинула по кривой на середину кухни, отшвырнув ногой преградивший ей дорогу барный стул. Остановившись напротив, она поморщилась от попавшего в нос сигаретного дыма и, зажав бутылку под мышкой, вынула сигарету изо рта. Выдув перед собой густое серое облако, она на несколько секунд скрылась в нём, как в тумане. В горле неприятно засвербело, и Даррен стиснул зубы от злости. Вообще говоря, ему бы следовало встать прямо сейчас и вышвырнуть в мусоросборник эту мерзкую пародию на оружие вместе с его владелицей. Но соблазн дождаться развязки в виде её позорного провала оказался слишком велик. Когда она нажмёт на спусковой крючок, и из магазина выскочит обойма, он знатно над ней посмеётся. А потом пристрелит. А может, нет. Честно говоря, её поведение уже давно начало выходить за все допустимые рамки. Да и не так уж сильно ему хотелось прищучить Джаала, в конце концов. Гонялся за ним два года — погоняется и ещё лет пять. Это была приемлемая цена за сохранение миллиардов его гибнущих в муках нервных клеток.

Смерив уставившуюся на него девчонку презрительным взглядом, он снова обратился к экрану. Понаблюдать за представлением со стороны было интересно, но участвовать в нём он не собирался. Девчонка затянулась и щелчком отбросила сигарету в его сторону. Пролетев всю комнату, та шлёпнулась на пол и прокатилась до его стула. Она явно пыталась его спровоцировать, только это и придавало ему сил сдерживаться. Сделав глубокий вдох и такой же глубокий выдох, Даррен поднял стоявший рядом стакан воды и вылил его туда, откуда поднималась тонкая струйка едкого дыма.

— Знаешь что, мистер Говнюк?.. — развязно произнесла девчонка заплетающимся языком и отхлебнула из горла. Проглотив, судя по выражению её лица, не слишком вкусную жидкость, она развела руки: — Прошу прощения, но ты так и не представился. Так что мне самой пришлось придумать тебе имя. Пока что я остановилась на мистере Говнюке — что скажешь?.. По-моему, оно тебе очень подходит.

Даррен сщурил глаза, поневоле напрягая память. Ему казалось, что он представлялся. Но даже если и нет — какая ей разница?.. Он и разговаривать-то с ней не собирался!

— Так вот, — нахально продолжила девчонка, явно ощущая себя хозяйкой положения. — Меня уже достало всё это дерьмо с твоими говёнными правилами и… всё остальное дерьмо. Так что теперь ты захлопнешь свой клюв и будешь меня слушать! А если дёрнешься — словишь маслину в череп.

Она покачала дулом пистолета, и Даррен хмыкнул — похоже, перед грядущей «смертью» его ожидал весьма занимательный монолог о том, почему же ей придётся его пристрелить. Прямо как в самых скверных боевиках. Он вздохнул и, отложив планшет, скрестил руки на груди.

— Что, думаешь, я не умею им пользоваться?.. — с вызовом произнесла она, ожидая, по-видимому, немного другой реакции. — Я ходила на курсы! И с такого расстояния не промахнусь, даже не надейся.

Вообще говоря, её штормило так, что она едва ли смогла бы попасть в него самим пистолетом, не говоря уже о том, чтобы сделать прицельный выстрел с расстояния двух с половиной метров. С выпивкой она явно переборщила — и, судя по всему, только поэтому сейчас здесь и стояла.

— Откуда у тебя этот… — Даррен запнулся, всеми фибрами души не желая произносить следующее слово, — пистолет?

На самом деле, это был единственный вопрос, который его интересовал. Перед приходом девчонки он обшарил каждый уголок её квартиры и вынес всё, что в его понимании могло послужить оружием. Тогда ему, конечно, было невдомёк, что их конфликт наберёт такие обороты. Но одно из его правил гласило: на территории, где собираешься спать, оружие должно быть только у тебя и у твоих людей. Очевидно, где-то в спальне у неё был тайник, который он не заметил. А не заметил, потому что у него и в мыслях не было, что у настолько пустоголовой девицы может оказаться тайник. Ещё одна промашка. Он что, потихоньку начинал сдавать?..

— Нашла на улице, — небрежно мотнула головой девчонка, то ли не поняв, то ли сделав вид, что не поняла его вопроса. — Хотела сдать в бюро находок, но потом подумала — оставлю себе, вдруг пригодится. Потому что, знаешь, жизнь сейчас неспокойная. Живёшь, никого не трогаешь, работаешь и думаешь, как свести концы с концами. А потом какие-то гандоны решают вдруг пострелять прямо посреди клуба, где ты работаешь, и — бам! — с этими словами она вскинула дуло, имитируя отдачу от выстрела, — твоя ёбаная жизнь летит с горы к херам.

Даррен склонил голову, только в этот момент начав прислушиваться к её трёпу. Об этой стороне вопроса он раньше как-то не задумывался. Не потому что не мог догадаться об этом и сам — просто ему было совершенно плевать.

— Твои долбанные дружки-копы заметают меня и ещё троих девчонок просто за то, что мы оказалась не в том месте и не в то время, — с досадой продолжила она и снова приложилась к бутылке. — И теперь мне приходится терпеть твою рожу в собственной квартире двадцать четыре часа в сутки. И я даже в трусах тут походить не могу, хотя, знаешь, за тысячу двести кредитов аренды я имею полное право ходить здесь хоть голышом. Но кого волнуют мои желания и мои удобства?.. Уж точно не такого говнюка, как ты, ведь ты не привык себе ни в чём отказывать!

Последнее она уже почти выкрикнула ему в лицо, словно позабыв о том, что он сидит совсем рядом и прекрасно слышит каждое её слово.

— Я тебя, наверное, сейчас удивлю, но у меня тоже есть мнение. И оно не совпадает с твоим, Мистер Кусок Дерьма! Мне не нравится, когда кто-то лезет в мою жизнь и пытается решить свои проблемы за мой счёт. И меня не устраивает роль бесправной приманки.

Две подвижные пластины над его глазами невольно вздёрнулись.

— Что, потрясён тем, что я умею складывать два плюс два? — криво усмехнулась девчонка и, видимо, уже устав стоять в одной позе, плюхнулась на пол. Поставив бутылку, она вытащила из кармана пачку сигарет, достала одну зубами и подкурила: — Считал меня тупой пробкой, которая не может раскусить твой охуенно гениальный план? Хочешь узнать, на кой чёрт я полезла в твою блядскую сумку? Потому что я тебе ни на йоту не доверяю. Ни тебе, ни этой твоей блядской шайке легавых, которые вертят чужими жизнями как… как дешёвыми куклами! — с ненавистью процедила она и возмущённо воскликнула: — Но я не дешёвая кукла, понял?! Я тоже человек, и, может, получше многих. И я знаю, когда мне вешают лапшу на уши. Меня не для того держали пять дней в какой-то занюханной дыре, чтобы потом привезти домой и запереть с одним мудаковатым Спектром! Ждёшь, когда сюда заявится Рой, чтобы меня прикончить, я угадала?!

Даррен вымученно вздохнул. Уж лучше бы она оставалась тупой пробкой…

— Ну заебись. Точно угадала, — равнодушно пожала она плечами в ответ на его молчание и, прищурившись, глубоко затянулась.

Дуло пистолета болталось уже где-то в районе нижней тумбы кухонной зоны, но девчонка, кажется, этого совсем не замечала. Сейчас её гораздо больше интересовала вылезшая на штанине нитка, которую она пыталась ухватить непослушными пальцами.

— И… хкм… что ты собралась делать? — поинтересовался Даррен, устав ждать продолжения. — Снова сбежать?

— Пффф… — пренебрежительно фыркнула девчонка, оставив, наконец, в покое нитку. — Каким образом? Или ты думаешь, что я не в курсе о той тачке внизу?

Она мотнула головой в сторону окна, и Даррен понял, что она говорит о дежуривших на улице оперативниках.

— Приятель, да я знаю каждую долбанную рожу каждого долбанного легавого этого долбанного участка, — поспешила уверить его девчонка. — Я, блять, дома ночую реже, чем в изоляторе.

— Даже не сомневаюсь, — не сдержал усмешки Даррен.

— Ой, да захлопнись ты, спесивый… говнюк! — скривилась она. — Ты хоть знаешь, что это такое — пытаться работать здесь по фальшивой лицензии?

— На твоём месте я не стал бы задавать такие вопросы представителю официальной власти, — почти по-дружески посоветовал ей Даррен.

— Иди ты в жопу со своей официальной властью, — устало отмахнулась она от него. — Как будто это кого-то волнует. Если ты не в курсе, мне её эти самые пред-ста-ви-те-ли и продали. Да, твои же дружки из СБЦ! Эти уроды сначала отнимают у тебя законную лицензию по надуманной причине, а потом предлагают купить фальшивку. Или раздвинуть ноги. А есть отдельные мудланы, которые хотят и того, и другого. Вроде того козла, из-за которого мне накинули условный срок…

Она вдруг задумалась, что-то вспоминая, и почесала дулом пистолета висок.

— Вообще-то он был даже симпатичный, — пожала она плечами. — Но я терпеть не могу, когда ко мне относятся, как к шлюхе! Это обидно, чёрт возьми. Я, может, и не самая важная шишка на станции, но у меня есть своя гордость. С какого хера все вдруг решили, что я начну раздвигать ноги за деньги?! Я сплю только с тем, с кем сама хочу, понятно?! Последние три года… — нехотя добавила девчонка, очевидно припомнив не слишком приятный эпизод из жизни.

Даррен почувствовал, как что-то странно кольнуло его изнутри, заставив внутренности сжаться. Он опустил глаза, почему-то почувствовав себя виноватым, хотя, разумеется, его вины здесь быть не могло.

— Вот скажи мне, что плохого в том, что я танцую в клубах, а?.. — с обидой спросила она. — Разве я делаю что-то скверное? Эти грёбаные модели на показах тоже ходят полуголыми, но никто не считает их шлюхами. Я зарабатываю тем, что умею — а я побольше их умею, между прочим. Много ли там ума надо — пройтись по подиуму туда-сюда. А попробуй повисеть хоть десять минут на металлической палке башкой вниз и не наебнуться с неё. И при этом скручиваться узлами, чтобы у мудилы напротив поднялся вот такой стояк, — с этими словами она вытянула руку с пистолетом и стукнула её по сгибу локтя второй рукой, демонстрируя, по-видимому, размер упомянутого «стояка». Молниеносно вызванная собственным предательским воображением картинка причинила почти физическую боль глазам, и Даррен прикрыл их рукой, не сдержав страдальческого стона.

— О, наш скромняга Спектр смутился — как это мило!.. — язвительно протянула девчонка. — Что, для твоего совершенного мира это слишком? Ну, извините, я живу в другом мире, и там нет зелёной полянки с ёбаными единорогами. Зато есть стояки и вонючие уроды, которые без конца пытаются схватить тебя за задницу, или швырнуть тебе в лицо очередную похабную шуточку, которая по их мнению поможет им пролезть тебе между ног. И знаешь, что в этом самое мерзкое?.. Эти долбанные твари ещё и смеют смотреть на меня, как на грязь под своими ногтями. Прямо как ты.

Даррен вздрогнул, услышав это, и поднял голову, ожидая найти на себе её прожигающий ненавистью взгляд. Но она на него даже не смотрела. Как будто уже давно успела осудить его, вынести справедливый приговор и отправить отбывать наказание. И сейчас просто озвучила хорошо известный им обоим факт. Даррен заёрзал на месте, почувствовав себя вдруг неуютно.

— Хотя, где здесь справедливость?.. — продолжала самозабвенно вещать девчонка, будто сидя на приёме у психотерапевта. — Эти уроды роняют на нас слюни каждый блядский вечер и спускают бешеные бабки, а у половины из них есть жена или подружка. Они реально считают, что мне на них не насрать, и если я залезла на шест, то через пять минут с радостью запрыгну к ним на коленки? И почему мужики такие тупые, а?.. Они понятия не имеют, каким трудом я зарабатываю чаевые. Что я сплю по три часа, потому что между всеми выступлениями, репетициями и сном не успеваю иногда даже пожрать. Я по полчаса перед выходом только синяки под глазами замазываю! Вкалываешь как ёбаная конина, придумываешь дурацкие программы, по три часа отрабатываешь танец, стираешь в кровь кожу… И это, блять, честно?! Эти твари приходят в клуб, чтобы нажраться, поглазеть на твои сиськи, а если получится — то и пощупать. А потом уснут под столом в луже собственной блевотины. Но презирать будут не их, а меня. Потому что… а хуй его знает, почему! Может, поделишься своим мнением, мистер Говнюк?

Она посмотрела на него, словно ожидая ответа, но Даррен не нашёл ничего, что мог бы ей сказать. Он отвёл взгляд и нетерпеливо задёргал ногой. Её монолог становился всё более тягостным, и он уже не был уверен насчёт своего желания дождаться финала.

— Нет, серьёзно, мне правда интересно это услышать, — попыталась она подбодрить его ложную скромность, иначе истрактовав наступившую тишину. — Никто из этих чванливых кретинов так ни разу и не объяснил, по какому праву причисляет меня к последним отбросам? Потому что у меня нет огромной вылизанной студии где-нибудь между пяти-десятым и пятьдесят восьмым квадратом?..

Даррен неловко кашлянул и поскрёб когтем подбородок. Он снимал студию в пятьдесят пятом.

— Думаешь, я не вижу, с каким напыщенным видом ты тут расхаживаешь?.. Как будто можешь в любой момент испачкаться. У меня, конечно, не царские хоромы. Но в этом районе других и не встретишь, приятель — мою хату за последние полгода уже два раза обнесли. И я, блять, даже в этих условиях стараюсь! В перерывах между работой, тренировками, ущербной личной жизнью, и разборками с продажными копами и блядскими клиентами — я стараюсь находить время, чтобы следить за этой поганой дырой! И знаешь что, мистер Совершенство?.. Это мне следует бояться о тебя испачкаться. Потому что такие, как ты, чистенькие только снаружи, а внутри вас сплошная грязь и дерьмо. За всё время я не услышала от тебя ни одного человеческого слова. Ты только и делаешь, что шипишь сквозь зубы, затыкаешь мне рот, унижаешь и раздаёшь приказы направо и налево. И ещё оскорбляешь! — она ткнула в него пальцем, очевидно, вспомнив их последний разговор.

Даррен измождённо вздохнул и посмотрел на часы, даже не зная, что надеется там найти. Наверное, какую-нибудь волшебную стрелку, которая укажет прямо в волшебную надпись: «Теперь ты можешь просто уйти». Стрелки, естественно, там не оказалось. Как и надписи. Он потёр ладонью лицо, сгоняя с него тоску и усталость.

— Хотя ты же ни хера не знаешь обо мне и о моей жизни, — тем временем, качнув пистолетом, снова начала заводиться девчонка. — Ты, блять, даже имени моего не знаешь, чванливый ублюдок! Но я тебе так скажу: я этого не заслуживаю. Знаешь, в чём разница между нами? Нет, не в том, что на тебе этот клёвый выпендрёжный костюмчик и жетончик Спектра, который делает тебя грёбаным богом в собственных глазах. Разница только в том, что тебе повезло по жизни чуть больше, чем мне, вот и всё. Повезло родиться у правильных родителей, а потом встретить правильных знакомых. И получить правильную работу. Если бы жизнь сложилась иначе, я бы тоже, может, могла стать Спектром…

Эта перспектива показалась ему до того трагически нелепой, что Даррен неожиданно рассмеялся.

— Что здесь смешного?! — тут же вспылила девчонка. — Думаешь, я с детства мечтала крутить задницей перед толпой бухих мудаков? Это временные трудности. Однажды я накоплю на взят… А, да пошёл ты нахер, — махнула она пистолетом в сторону. — Буду ещё распинаться перед тобой.

— Ты закончила?.. — нетерпеливо спросил Даррен.

— И до половины не дошла, — ехидно огрызнулась девчонка, припомнив ему его же слова, но тут же во весь рот зевнула. — Но, честно говоря, твоя рожа мне так наскучила, что я захотела спать…

— Я надеялся на более драматичный финал, — разочарованно отозвался Даррен. — Даже не попытаешься меня убить?

Поднявшись с пола только с третьей попытки, она поймала равновесие и неприязненно посмотрела на него:

— Я что, похожа на идиотку? На кой чёрт мне здесь дохлый Спектр? Из-за вас у меня нет ни документов, ни денег, чтобы свалить с этой чёртовой станции. А Рой уже наверняка обшаривает каждый закоулок, чтобы меня найти. Так что скоро он заявится сюда и пришьёт нас обоих, — закончила она и скептически оглядела его фигуру. — Потому что, знаешь, честно говоря, выглядишь ты тем ещё заморышем. Почему мне не достался хотя бы самый тощий кроган?.. Серьёзно, тебя же плевком перешибёшь, — не обратив никакого внимания на его разгневанный взгляд, продолжила она. — Что ты собираешься предъявить Рою и его амбалам? Свою спесь и эту смешную пукалку? — она ткнула своим щербатым монстром в его новенький «MM-45», за который он отвалил почти восемьдесят тысяч кредитов. — Или ты думаешь, что потрясёшь перед его носом своим блядским жетоном, и он обмочится на месте от страха? Малыш, ты плохо знаешь Роя. У меня только одна надежда, что пока он будет отрывать тебе руки и ноги, я смогу незаметно улизнуть.

Он и сам не мог сказать почему, но эти слова его не просто задели, а по-настоящему разозлили. Чувствуя, как в груди бурлит негодование, он впился в её лицо убийственным взглядом и сквозь зубы процедил:

— Тогда зачем вообще было устраивать это идиотское шоу?

— Ой, да просто захотелось тебя припугнуть, — закатила глаза девчонка. — Потому что ты что-то совсем зарвался, приятель. Не бойся, глупыш, я не собираюсь в тебя стрелять, — издевательски протянула она и щёлкнула задвижкой магазина. — Видишь, я поставила на пердор… пердо-хранитель! Так что можешь расслабить свои костлявые турианские булки и за…

В этот момент пистолет, которым она небрежно поигрывала в руке, выскользнул из её пальцев и с грохотом свалился на пол. Раздался выстрел, и пуля, отрикошетив от стены, пролетела в сантиметре от плеча Даррена. Прикрыв руками голову, он скатился с барной стойки, в полёте приложившись коленом о тумбочку, и вжался в угол стола. Уже оттуда он услышал звон разбитого стекла и пронзительный визг девчонки, которая как подкошенная упала на пол.