О том, что прозвучавший взрыв был вовсе не отзвуком бомбы, а сдетонировавшим зарядом корбиновой взрывчатки, Вэлиан понял почти сразу — по запаху. Он был очень тонким, с примесью гари и плавленого пластика, но не узнать специфический запах маркировочных реагентов было невозможно. Учуять его отсюда он мог, только если заряд был очень мощным и подорвали его вплотную к стенам бункера, чтобы запах просочился в вентиляцию, не успев развеяться по воздуху. А это означало, что сюда пожаловали его соплеменники, чему, надо заметить, Вэлиан не особенно и обрадовался.

Приди они сюда пораньше на день или два, когда беднягу Ванадиана ещё можно было вытащить из петли самобичевания — другое дело. Но сейчас — как же не вовремя и бессмысленно. И как же скверно для Фэй. Он планировал выбить для неё местечко потеплее, имея на руках неопровержимое свидетельство её лояльности Иерархии в виде помощи при побеге из плена. Слегка искажённая формулировка, конечно. Но озвучивать её в присутствии девушки было вовсе не обязательно. Теперь же её имя окажется в списках активных участников сопротивления, а его голословные утверждения примут за временное помешательство.

И будут не так уж далеки от правды — Вэлиан и сам не был уверен в том, что за его чувствами к этой девушке не лежит какая-то психическая дисфункция. Как ещё объяснить тот факт, что, поставленный перед выбором между ней и другим вариантом, он ещё ни разу не выбрал другой вариант?

Рёв сирены прервал размышления, и Вэлиан замер, борясь с желанием заткнуть слуховые отверстия пальцами. А потом продолжил второпях натягивать на себя одежду. Его догадка подтвердилась: с минуты на минуту здесь разразится что-то страшное. И лучше встретить это что-то с холодным рассудком, вооружённым — и в штанах. Застегнув клёпки, Вэлиан схватил со столика скальпель и, приблизившись к дверям, прислушался. Снаружи доносился возбуждённый шум: топот, выкрики, грохот мебели. Готовились дать отпор? Смело – и глупо. Их перестреляют как цыплят или, того хуже, перетравят, как только прорвутся за дверь. Едва ли нападающим известно, что большая часть обитателей — это медицинский персонал. Рисковать не станут: просто зачистят бункер, а разбираться, кто есть кто, будут по трупам.

На миг представив среди них Фэй, Вэлиан занёс руку над кнопкой, но нажать не решился. Нельзя действовать без плана. Без плана он сделает только хуже — его пристрелят на подходе, и это совсем не поможет Фэй, даже если она чудом выживет в свалке. Он должен каким-то образом добраться до неё незамеченным и увести в безопасное место. А в идеале постараться стать первым, кого увидят ворвавшиеся внутрь солдаты — предварительно обезоружив обороняющихся. Амбициозная затея, учитывая, что он едва стоит на ногах от слабости. Но уже больше смахивает на план.

Дождавшись, когда возня в соседней комнате утихнет, Вэлиан рискнул выйти из палаты. Третий взрыв, сотрясший стены и пол, усилил беспокойство о том, что он может попросту не успеть. Конечно, такие объекты изначально проектировали с тем, чтобы пробраться внутрь представлялось непростой задачкой. Но, честно говоря, он понятия не имел, какие стандарты выдерживали в этом смысле люди. Турианскому бункеру он дал бы десять-пятнадцать минут. Сделав скидку на отсталые технологии людей, можно было предположить, что максимальный запас, которым он располагал — это семь-двенадцать минут. Не разгуляешься.

Протиснувшись за створку, Вэлиан оглядел помещение, которое столько раз рисовал в своей голове, мечтая о том, как наконец выберется из своей постылой клетки. По комнате валялись разбросанные вещи, остатки мусора, тряпки и банки, а путь преграждали развороченные кушетки и беспорядочно сдвинутое оборудование. Он поискал глазами что-нибудь, что могло бы пригодиться. Но, услышав надрывные крики, поспешил к двери в конце палаты. Она была распахнута настежь, а створка припёрта к полу какой-то железякой.

Из коридора доносились вопли, и Вэлиан ускорил шаг: он узнал голоса Фэй и её брата. Они громко спорили, и Вэлиан осмелился выглянуть наружу, надеясь, что в пылу ссоры останется незамеченным. Он успел увидеть Алека, который пытался затащить упирающуюся девушку в смежную комнату, где, по-видимому, собрались и остальные. Сам он к ним присоединяться не планировал. Понятно почему: взяв его, накроют всю группу, включая лабораторию, где сгинули предыдущие пленники. Бежать ему некуда. А значит, живым он отсюда решил не выходить. Волевое решение. Но Вэлиана оно категорически не устраивало. Если он не хотел потерять девушку, ему следовало позаботиться и о её брате — нравится ему это или нет, но эти двое шли в одном комплекте.

Когда Фэй завопила не своим голосом, он понял, что тянуть дальше нельзя. Если её накачают транквилизаторами и отволокут в комнату, шанса разоружить её брата без кровопролития не представится. Вырисовавшийся в голове план выглядел не слишком изящным. Вообще-то даже отвратительным, учитывая, что ему придётся быть максимально убедительным, чтобы оба — и девушка, и её брат — ему безоговорочно поверили. Но придумывать другой времени не было. Сейчас главное — разоружить парня и отправить его в отключку до того, как сюда заявятся его соплеменники. К тому времени, как тот очнётся, они будут знать, что за этим героем следует присматривать с особым вниманием. А после допроса лезть в петлю никакого смысла не будет. По крайней мере, Вэлиан очень надеялся, что хотя бы ради сестры Алек постарается рассуждать здраво.

Сделав глубокий вздох, чтобы настроиться на нужный лад — всё внутри вопило о нежелании участвовать в грядущем представлении — Вэлиан перехватил скальпель и вышел в коридор.

Первым, что бросилось в глаза, была массивная стальная дверь круглой формы, будто влитая в стену, без видимых запирающих механизмов. Это объясняло, почему толкущиеся за ней и не пытались скрыть своего присутствия: отмычки и электронные взломщики тут были бессильны. Такую махину ни прорезать, ни сдвинуть, ни взорвать, ни выдрать — без специального оборудования или мощной техники.

Весь его план держался на хрупком основании, что Фэй помешает брату пристрелить его на пороге. И его надежда оправдалась, избавив его от необходимости маневрировать и ловить пули шейным воротником. Она, кажется, даже не удивилась приставленному к шее скальпелю. Испугалась и рассердилась — да, но не удивилась. И ему это не понравилось. Как не понравилось и то, с каким спокойствием она прощалась с ним полчаса назад: так, словно они были приятелями на вечер, которые неплохо провели последние пару часов, но теперь должны были вернуться к своей рутине. Она собиралась обходиться без него. И, тщетно выискивая признаки страданий на её лице, он понимал, что, в отличие от него, у неё-то это прекрасно получится. Осознание, что кто-то нужен тебе сильнее, чем ты ему, как выясняется, больно бьёт по самолюбию. А он ещё боялся, что она не поверит ему, когда он приставит к её горлу скальпель. Поверила — и глазом не моргнула.

Одного он не учёл и понял это слишком поздно: его появление вызовет вопросы. Они всё равно появились бы, так или иначе, но при других обстоятельствах, да и отвечать на них Фэй не пришлось бы. Быть может, она поймёт и это… но простит ли? Глядя на жестоко-непримиримое выражение на лице её брата, Вэлиан испытывал большие сомнения на этот счёт. Она любила этого твердолобого кретина, а тот, судя по всему, намеревался наказать её за собственный провал — и как командира, и как брата.

Решение проблемы всплыло внезапно и с первой секунды вызвало резкое отторжение. Однако, найденное, оно не собиралось уходить, а спряталось в тени, терпеливо ожидая, когда с его присутствием примирятся. Перебрав доступные варианты, Вэлиан пришёл к неутешительному выводу, что все они так или иначе выйдут ему боком. Раз уж он встал на скользкую дорожку, надо делать первый шаг. И как только он смирился с участью преступника, новый план завладел его мыслями и начал руководить действиями. Фэй была готова пойти на жертву, чтобы спасти его и Ванадиана. Её не нужно было просить об этом или обманывать — она просто делала то, что считала правильным. И он бы соврал, если бы сказал, что не может поступить так же. Может и должен.

Оставалось только спровоцировать её брата, чтобы при допросе всё выглядело правдоподобным: слово за слово, завязалась драка, и Вэлиану пришлось всадить в парня пулю, а затем вырубить — едва ли не клокочущий от бешенства парень внушал весомые опасения в исходе потасовки. Да и Фэй не стала бы спокойно стоять, глядя, как он проделывает в её ненаглядном братце лишнюю дырку. Он сдавил ей трахею, чтобы продемонстрировать серьёзность своих намерений, и, слава духам, этого хватило. Как только Алек кинулся на него с кулаками, Вэлиан оттолкнул девушку в сторону и вскинул пистолет. У него была секунда, чтобы прицелиться. Помня об обещании не целиться парню выше коленок, он выбрал мясистую часть левой голени, опасаясь задеть кость, и выстрелил.

Алек запнулся и упал под испуганный вскрик сестры. Воспользовавшись моментом, Вэлиан двумя шагами преодолел расстояние между ними и коротким тычком рукоятью пистолета в основание затылка отправил парня в отключку.

— Алек!.. — Фэй метнулась к брату и закрыла его собой. — Нет, не трогай его! Пожалуйста... — прижав к себе его голову, она посмотрела на Вэлиана таким сломленным, затравленным взглядом, что он на миг растерялся и едва не пустился в объяснения. Но вовремя спохватился — нельзя, не раньше, чем она пройдёт процедуру допроса. И чем сильнее она при этом будет его ненавидеть, тем лучше. Иначе вся затея пойдёт насмарку.

— Ничего, оклемается, — отведя глаза, пробормотал он. — Я принесу бинты. Надо наложить жгут.

Он сунул пистолет за пояс, подобрал валяющееся в отдалении оружие и вышел в открытую дверь стационара. Вернувшись с пачками эластичных бинтов и жгутами, Вэлиан кинул их под ноги девушки. Та взглянула на него исподлобья и, отняв руку от раны на ноге брата, принялась вскрывать упаковки. А он подошёл к двери, за которой скрылась сообщница Алека и, открыв створку, обвёл дулом пистолета комнату:

— Выходите по одному и садись вдоль стены. Руки держите за головой.

Сгрудившиеся в дальнем углу люди переглянулись и со смурными лицами по цепочке потянулись к выходу. Вэлиан отступил назад, пропуская их в коридор. За входной дверью не прекращалась активная деятельность: шипение плавящегося металла и чёрные разводы на стальной поверхности говорили о том, что бедолаги наконец-то разжились плазменными излучателями. Такими темпами не пройдёт и получаса, как они достигнут цели. Держа перед собой пистолет, Вэлиан встал за спиной Фэй, дожидаясь момента, когда обитатели бункера выгребутся наружу. Агрессии никто не проявлял, но предосторожность не была излишней: находиться в одиночестве среди дюжины пусть и мирных, но враждебно настроенных людей, было некомфортно.

Появившаяся на пороге Надя остановилась, увидев растёкшуюся под Алеком лужу крови, и дёрнулась к нему. Но спохватилась и покосилась на Вэлиана. Видя, что дела у Фэй продвигаются без видимых успехов, он поощрил инициативу женщины, махнув головой в направлении раненого парня, и та поспешила на помощь. Вдвоём с Фэй они перевернули Алека набок, и он застонал, понемногу приходя в себя. Положив его голову на колени, Фэй гладила его по затылку, пока Надя с профессиональным проворством накладывала жгут и кровоостанавливающую повязку.

— У кого есть ключ от двери? — поинтересовался Вэлиан и оглядел смятённые лица присутствующих. Краем глаза он заметил украдкой брошенный на него взгляд Фэй, но не ответил на него, дав ей понять, что не имеет в виду её. Он остановил глаза на докторе Шеффере — он был здесь главным после Алека и наверняка знал, где лежит запасной ключ. — Ты. Иди открой замок. А потом мигом обратно, иначе пристрелят.

Побледнев, мужчина неуверенно заёрзал на месте.

— Давай живее! — чтобы добавить мотивации, наставил на него пистолет Вэлиан.

— Я открою, — проворчал сидевший в другом углу доктор Йовиц и, не дожидаясь позволения Вэлиана, поднялся.

Прошлёпав к выходу, он нащупал на стене невидимую кнопку, нажал, и крышка панели управления отъехала в сторону. Вынув из кармана ключ, он сунул его в паз, набрал код, стукнул по кнопке и вразвалку направился обратно. За его спиной зажужжали приведённые в действие механизмы. Сбоку к потолку начал подниматься встроенный в стену стальной блок, служащий стопором. А дверь, выдвинувшись вперёд, с тяжелой медлительностью покатилась к стене, скрываясь в образовавшейся нише. Не подавая вида, что впечатлён конструкцией, Вэлиан прошел вперёд, собираясь первым встретить штурмовой отряд. Едва пришедший в себя Алек проводил его хмурым взглядом, с раздражением отмахиваясь от лезущей к нему с утешениями сестры.

— Всем к стене! Руки за голову! — трое браво размахивающих винтовками пехотинцев ворвались внутрь, и Вэлиан, убрав оружие, на всякий случай выставил перед собой руки:

— Первый лейтенант Вэлиан Ортас, сто тринадцатый разведывательный корпус, седьмая дивизия. Не стреляйте, люди не вооружены.

— Обнаружен выживший пленник! Медицинскую станцию сюда! — завопил в рацию один из штурмовиков, пока остальные, рассредоточившись по коридору, разглядывали в прицелы сидящих вдоль стены людей.

— Здесь командир отряда ополченцев, он ранен, — указав на Алека, предупредил Вэлиан. — Смотрите за ним в оба, он владеет ценной информацией.

— Мерзавец... — донеслось сдавленное шипение девушки за спиной, и Вэлиан скрипнул зубами с досады.

— Отличная работа, лейтенант! — ободряюще хлопнув его по спинному воротнику, командир штурмового отряда двинулся в сторону Фэй и её брата. — Транспортировочный бокс, живо! — скомандовал он в рацию и, достав из-за пояса пистолет с транквилизаторами, без лишних слов зарядил капсулой в недобро зыркающего на него Алека.

Закованных в наручники пленников начали выводить наружу. Фэй прошла мимо, угрюмо насупившись, не взглянув в его сторону. Им навстречу со стороны выхода уже проталкивались медики.

— Я в порядке, мне не нужна помощь, — сообщил вставшему у него на пути фельдшеру Вэлиан, намереваясь проконтролировать доставку Фэй и её брата в лагерь.

— Сейчас разберёмся, — тот с категорическим видом упёр ладонь в его грудь. — Жалобы есть? Ранения? Когда вы принимали пищу в последний раз? Покажите язык.

Обступив Вэлиана, медики набросились на него оголтелой стаей, оттесняя назад.

— Я прекрасно себя чувствую! Послушайте, у меня неотложное дело, — потеряв из вида девушку, Вэлиан начал ощущать нарастающее беспокойство и попытался прорваться к выходу. — Нельзя ли отложить осмотр?

— Ваше имя, звание, подразделение? — проигнорировав его вопрос, застучал по экрану планшета фельдшер. — Вы знаете, сколько дней вас здесь удерживали?

Напирая на него живой волной, они выдавили его в дверной проём стационара и усадили на кровать. В плечо впилась невесть откуда взявшаяся игла. Вэлиан даже не успел выразить возмущение по этому поводу, как глаза обожгло ярким светом, а чьи-то руки начали расстёгивать комбинезон и шарить по телу.

— Я не ранен! — рыкнул он, безуспешно пытаясь от них отбиться. — У меня есть срочное ыеаа…

Открывать рот не стоило. Улучивший момент фельдшер тут же просунул ему под язык электронный датчик для забора слюны, и не ожидавший этого Вэлиан едва не сломал об него зубы.

— Лёгкое истощение. Коэффициент обезвоживания три и пять. Температура немного выше нормы, патогенных микроорганизмов в крови не обнаружено, — не обращая никакого внимания на его возмущение, забормотал второй фельдшер, считывая показания с экрана омни-тула. Когда они успели взять у него кровь?.. Голова закружилась, в ушах начало шуметь. Будто во сне он увидел, как его переворачивают и стаскивают одежду. Он хотел потребовать отпустить его, но распухший язык отказывался ворочаться во рту.

— О, смотрите — они умеют работать с имплантами. Следов отторжения вроде не заметно.

— А что за материал?

— Любопытно, просветите-ка здесь ещё раз…

— А это ещё что за конструкция? Духи, они что… прямо туда его засунули?! — увидев мочевой катетер, окружившие его медики замерли, с ужасом разглядывая трубку и прикреплённый к бедру прозрачный мешок.

— Тут потребуется наркоз.

— Думаю, лучше местную анастезию.

— Надо проверить сначала. Кто его знает, куда она ведёт.

— Думаете, это какой-то зонд?

— Похоже, они таким образом собирают мочу.

— Ещё скажи, что они наощупь туда трубку заводят!

«Всё, я пошёл отсюда!» — заявил Вэлиан, попытавшись встать, но услышал, как из его рта донеслось только невнятное мычание, а сам он так и остался сидеть на месте, постепенно заваливаясь набок.

Он не помнил, как отключился. Но догадался об этом, придя в себя в трясущемся на ухабах бронетранспортёре. Двое сидящих рядом фельдшеров заботливо поддерживали его с обеих сторон, не давая скатиться с сиденья на поворотах и кочках.

— Сколько я проспал? — спросил он первым делом и, получив ответ «пару часов», со спокойной совестью снова задремал — времени в запасе было предостаточно.

Встречать его собрался почти весь лагерь. Вэлиан понял это, как только выбрался из-под крышки люка не без помощи фельдшеров — надо сказать, что до встречи с ними он чувствовал себя гораздо лучше. Должно быть, то, что они ему вкололи, ещё до конца не вывелось из организма. Или закончилось действие адреналина. В любом случае, он ощущал себя полной развалиной, а вид выстроившихся по стойке «смирно» товарищей привёл в смятение. По команде стоявшего во главе строя майора Крайса они дружно отдали честь — в виде исключения пренебрегая правилами офицерской иерархии. А потом сделали круг почёта и так же по команде разошлись — майор Крайс, судя по довольно трепыхающимся мандибулам, репетировал это приветственное шоу всё то время, пока патрульный отряд возвращался в лагерь.

— Лейтенант Ортас, рад видеть вас живым! — без обиняков начал он, подойдя к Вэлиану. — Вы первый и единственный, кто сумел вернуться из плена, так что у меня к вам будут вопросы. Не сейчас, конечно. Сейчас вам нужно отдохнуть и прийти в себя.

У Вэлиана тоже завалялась к нему пара вопросов, но сейчас для них, и правда, было не самое подходящее время.

— Так точно, майор. Спасибо. Я что-нибудь пропустил?

— Кроме своей патрульной смены ничего особенного. Но, думаю, ещё нагоните. Как вы в целом?

— В порядке.

— Как отдохнёте, зайдите в санчасть к капралу Горка. Это штатный психотерапевт.

— Мне не нужен психотерапевт. Я в порядке, — дёрнув мандибулами, в который раз за день повторил Вэлиан — только задушевных разговоров с местным мозгоправом ему сейчас и не хватало.

— Зайдите непременно, — мягко, но настойчиво отозвался майор. — Таковы инструкции. Ступайте.

— Слушаюсь, — не скрывая недовольства, буркнул под нос Вэлиан и, отдав честь, направился к своей палатке за сменной формой.

Но не прошёл и десяти шагов, как оказался в окружении солдат своего взвода. Наперебой поздравляя его с чудесным спасением, они радостно хлопали его по плечу и по-доброму подшучивали, забыв о субординации и при этом разглядывая как какую-то диковинку. Они были искренне рады его видеть, и Вэлиан подспудно чувствовал, что должен ответить им тем же, но не мог. Растерянно пробегая глазами по их лицам, он пытался вспомнить их имена. Странно — прошло всего несколько дней, а он ощущал себя так, словно отсутствовал по меньшей мере год. Всё казалось незнакомым и чужим, и это сбивало с толку. Хотелось спрятаться и привести в порядок мысли, привыкнуть к новой обстановке и осознать, что кошмар позади. Впрочем, не до конца — отголоски произошедшего наверняка ещё долго будут бередить память. Безликие стены бункера не отпускали его и теперь, когда он оказался в лагере, на столь желанной свободе. Как это работало, он понятия не имел, но ощущение свободы было бесконечно далеко от того состояния, в котором он пребывал. Раздавая сухие кивки и отвечая невпопад, Вэлиан наконец-таки дождался момента, когда можно будет вставить виноватое: «Мне нужно идти», — и быстрым шагом продолжил путь к палатке.

Собрав одежду — ему пришлось вспоминать, где лежал его вещевой мешок и спальник — он отправился в душевую, где с наслаждением вымылся, наконец-то избавившись от преследующего его запаха дезинфектанта и медикаментов. Кажется, он ни о чём не мечтал так сильно, как об этом. Выйдя из душа и одевшись, Вэлиан понял, что для полного счастья ему не хватает только отведать настоящей еды — за время в плену он напрочь позабыл её вкус. Здесь, однако, возникли сложности. Из столовой его бесцеремонно выперли, сообщив, что здесь уже побывал полевой врач, который запретил кормить новоприбывшего, поскольку для него разработана специальная жидкая диета. И питаться отныне он будет в лазарете, под присмотром врача. Затолкав поглубже гордость, Вэлиан попытался сыграть на жалости, выпросив хотя бы маленький кусочек мяса, но тщетно.

Пришлось явиться с повинной в лазарет, где его искали едва ли не с дронами. Вяло отбиваясь от медперсонала, так и норовившего пролезть в самые труднодоступные места его истерзанного тела, он дождался окончания процедур, проглотил пригоршню капсул, влил в себя безвкусную питательную жижу и поспешно ретировался, отбрехавшись от необходимости провести остаток дня в рекреационной камере.

Покинув лазарет, он зашагал прямиком к санчасти, в палату с ранеными военнопленными. Дежуривший за дверью пехотинец встрепенулся, отдав честь и назвав его полным именем и званием — Вэлиан и сам не понял, когда успел стать местной знаменитостью, но это определённо играло ему на руку. Ему не пришлось объяснять, зачем он хочет услышать доклад по прибывшему с пулевым ранением в ногу ополченцу. Дежурный без запинки выложил всё, что знал: состояние мужчины стабильно удовлетворительное, операция проведена успешно, от наркоза отойдёт ближе к утру, а на допрос отправится завтра к полудню. Настроение сразу улучшилось — пока всё шло в точности с планом. Потрепав парня по плечу, Вэлиан попрощался и, немного посомневавшись, побрёл к бараку, где содержались готовящиеся к допросу и отправке на орбиту пленные.

Ему не следовало там находиться, и он не смог придумать хоть сколько-нибудь удобоваримого предлога для своего появления там. Но ноги сами несли его в ту сторону, не желая прислушиваться к доводам разума.

Внутри оказался всего один охранник. Взглянув на лычки, соответствующие званию «рядового», Вэлиан приободрился — в случае чего можно будет надавить авторитетом. Тот действительно слегка перетрухал, когда Вэлиан, зайдя, представился. Но, как выяснилось, вовсе не из-за звания.

— Наделали вы шуму, лейтенант Ортас! — разглядывая его с благоговейным восторгом, признался рядовой. — Мы уже и прощальную церемонию провели. Думали, всё, все трое сгинули. Рад, что ошиблись.

— Да, я тоже, — рассеянно пробормотал Вэлиан, разглядывая изоляционные боксы с прозрачными дверьми, за которыми в наручниках сидели пленники. Некоторые лица были совсем незнакомы, а некоторые он будто бы узнавал, но Фэй среди них не обнаруживалось.

— Если я могу чем-то помочь… — помолчав, продолжил охранник, видимо, гадая о цели его визита.

— Нет, я тут… — Вэлиан замялся, понимая, что выглядит нелепо, и с напускным интересом огляделся, — …просто прогуливаюсь. Вот решил зайти, спросить — не нужна ли помощь… с пленниками? Как они себя ведут? Всё спокойно? Жалобы есть?

Он двинулся вглубь барака, со скучающим видом осматривая боксы, и рядовой пристроился сбоку:

— Всё спокойно. То есть, вы знаете, стенки-то звуконепроницаемые, так что кто их поймёт, жалуются они или нет. Но буйных нет.

— Звуконепроницаемые? — обернулся к нему Вэлиан. — Любопытно. А если кому-то станет плохо или… ещё что-нибудь случится?

— Так ведь я здесь для этого и сижу. Иногда делаю обход. Лейтенант, вы… кого-то ищете?

— Нет! Нет, — Вэлиан и сам почувствовал, насколько неискренним прозвучал ответ. Хотя в этот момент он уже и правда никого не искал — в одном из крайних боксов он наконец отыскал Фэй. Вжавшись в противоположный от двери угол, она сидела, воткнувшись лбом в согнутые колени, и то ли спала, то ли пряталась от стен камеры. Массивные браслеты наручников выглядели совершенно неуместными на её тонких запястьях. Неужели никому не пришло в голову, что эта мера предосторожности излишняя? Более безобидного существа и представить себе невозможно. Видеть её в таком положении было невыносимо, а что при этом происходило в её голове, не хотелось и думать.

— Когда её… то есть их — людей из бункера — будут допрашивать? — спросил он, не отрывая глаз от неподвижно застывшей фигурки девушки.

— Да уже давно начали. Через три часа шаттл на орбиту летит, решили их всех разом и отправить, — пожал плечами рядовой. — Вот эту только привели, она ещё под препаратами.

— Три часа?.. — Он надеялся, что их продержат здесь хотя бы сутки, чтобы он успел с ней попрощаться, объяснить, что происходит. Это что же получается — они больше не увидятся?.. И у него не будет шанса оправдаться?

— Я могу зайти внутрь ненадолго? — с деланным равнодушием осведомился он. — Мне хотелось бы кое-что сказать этой женщине.

— Прошу прощения за вольность, лейтенант, но это плохая идея.

— В каком смысле?

— Вы не подумайте — я хорошо понимаю ваши чувства…

— Что? Какие ещё чувства?! — смутился Вэлиан. — Ты что несёшь?

— Лейтенант, я вас ничуть не осуждаю! — виновато воскликнул в свою очередь растерявшийся рядовой. — Вас ведь жестоко пытали, так что вы вправе злиться и искать мести. Только вы один знаете, через что вам пришлось пройти за эти шесть дней…

— Ах, ты об этом! — с облегчением выдохнул Вэлиан, ощущая себя при этом редкостным идиотом. — Да, весёлого было мало. Но меня не пытали.

— Нет?

— Нет. Кто это сказал?

— Все говорят, — почесал затылок рядовой. — Так, значит, это неправда?

— Неправда.

— И вы не злитесь?

— Нет, не злюсь. То есть злюсь, конечно. В пределах нормы, — чувствуя, что начинает нести какую-то чушь, Вэлиан прочистил горло и сурово добавил: — Я умеренно подавлен и обоснованно зол. Но не из-за этой женщины.

— Что ж, ясно, — парень выглядел столь же озадаченным, сколько и заинтригованным. — В таком случае вам лучше зайти через пару часов. У сыворотки, которой их накачивают, есть... побочные эффекты. Не думаю, что сейчас она поймёт хотя бы слово.

— Хорошо, зайду позже, — кинув последний взгляд на девушку, Вэлиан раздражённо дёрнул мандибулами и скорым шагом проследовал к выходу.

Лагерь выглядел полупустым: большинство его обитателей разошлись по нарядам и караулам, а оставшиеся скрылись за стенами бараков, занимаясь текущими делами или отдыхая после ночной смены. Один он завис где-то посредине, слишком взбудораженный предстоящим предприятием, чтобы уснуть, и при этом слишком вымотанный, чтобы занять себя чем-то полезным. Снаружи Вэлиан едва не столкнулся с майором Крайсом, но успел юркнуть за угол барака до того, как попал в поле зрения начальника: майор промчался мимо, негромко переговариваясь с кем-то по рации, и исчез за дверями лазарета.

Подперев спиной стенку барака, Вэлиан снял с пояса планшет и, войдя в сеть, отыскал среди служебных данных протоколы допроса пленных. Имя Фэй оказалось одним из первых, с пометкой «RZ-2». Помрачнев, он открыл файл и пробежал глазами по строчкам: имя, фамилия, род деятельности, состав семьи, семейное положение, короткая биография — ничего криминального, как он и предполагал. Но вот дальше начиналась форменная вакханалия, включая обнаруженный в её квартире труп патрульного, признание в краже припасов со склада, побег, пособничество силам ополчения, участие в вооружённом нападении и захвате военнопленных, а в довершении всего отказ от добровольного сотрудничества и проявление неуважения к офицеру при исполнении. Отлично, почти полный комплект…

Тяжело вздохнув, Вэлиан потёр пальцами переносицу — от навалившихся за последние сутки проблем голова раскалывалась на части, а конца и края им и не предвиделось. Можно было попытаться убедить майора Крайса перевести её хотя бы в категорию «RZ-3», но что предъявить ему в качестве аргументов? «Она милая девушка и собиралась помочь мне в побеге»? Лепет ребёнка на фоне предъявленных ей обвинений. В отношении него самого помощь дальше озвученного вслух намерения так и не дошла. А в отношении Ванадиана дело обстояло куда хуже. Как объяснять его самоубийство, не касаясь того факта, что перед этим парень выложил врагам запрещённые для разглашения сведения? Помогая одному, он закапывал другого, и каким образом он должен был выбирать: лгать или тянуть тростинку? Духи, во что он только ввязался?..

Сунув планшет за пояс, Вэлиан вдруг вспомнил об оставленной в бункере сумке. На самом дне он припрятал одну ценную вещь, которую планировал забрать с собой, но в суматохе совершенно о ней позабыл. Опасливо выглянув из-за угла, он обшарил глазами окрестности и, не заметив в зоне видимости майора Крайса, добрался по задворкам до приёмной склада. Двое сидящих внутри турианцев при его появлении свернули голограмму с какой-то карточной игрой и повскакивали с мест. И, как и прочие до них, живо отреагировали на прозвучавшее из уст Вэлиана имя. Судя по всему, в лагере не осталось ни одного живого существа, ещё не прознавшем о чудесном спасении из плена единственного выжившего. И это назойливое внимание начинало действовать на нервы. На него смотрели как на героя, тогда как сам Вэлиан прекрасно знал, что не совершил ничего героического. Ему просто повезло встретить доверчивую девушку, а потом бункер случайно обнаружили по спрятанному в зарослях бронетранспортёру — череда случайностей, никак от него не зависящих. Но никого это, кажется, не волновало. История обрастала вымышленными деталями и покрывалась романтическим налётом из слухов. Теперь его, оказывается, ещё и пытали…

— Позвольте выразить наше почтение, лейтенант! — отчеканил один из канцеляров, вызвав у Вэлиана страдальческий вздох. — Мы слышали, вы отважно сражались — безоружный, против сразу пятерых!

— Ваше мужество и стойкость достойны упоминания в Хрониках Предков, — восторженно подхватил второй. — После того, как вас пытали и морили голодом шесть дней…

— Меня никто не пытал! — выставив ладонь, пресёк усиливающийся поток бреда Вэлиан. — И не морил голодом.

— Ваша скромность делает вам честь, — с пущим жаром уверил первый. — Я горд служить с вами, лейтенант!

— Спасибо, но…

— Жаль, что рядовому Ванадиану и капралу Тиррану не довелось разделить с нами этот триумф, — его, по-видимому, уже не слушали. — Знаете, Ванадиан ведь в тот день даже не дежурил, просто перегонял транспортёр на стоянку. Но оказался рядом с местом происшествия — и вот, теперь его неприкаянный дух останется на этой проклятой планете.

— Я знал Ангуса, — сочувственно закивал второй турианец. — Он был хорошим парнем и отличным солдатом. Как он держался, скажите?

Вэлиан на секунду задумался, и в памяти мгновенно всплыли наполненные тоскливым нытьём разговоры с Ангусом, заканчивающиеся, как правило, его пожеланиями поскорее присоединиться к Предкам.

— Рядовой Ванадиан держался… стойко, — тщательно подбирая слова, произнёс он. — Он был тяжело ранен…

— Эти ублюдки не заслужили плена! Не понимаю, почему их сразу не прикончат. Сколько хороших ребят они загубили, а мы продолжаем с них пылинки сдувать.

— Их следовало бы публично расстрелять — чтобы другим неповадно было. Удивляюсь вашей выдержке, лейтенант: как вы сумели удержаться там, в бункере? Я бы их прямо там на клочки порвал!

В его тоне Вэлиан различил оттенок осуждения — или, может, ему так только показалось? Стиснутые кулаки зачесались от желания врезать по зубам обоим смельчакам. Но, взглянув на их ещё совсем юные и не омрачённые сомнениями лица, он только плотнее сжал челюсти и досчитал до трёх.

— Я здесь, собственно, по делу, — ему удалось унять вспышку гнева, но голос всё равно прозвучал сухо и почти неприязненно. — В бункере была чёрная сумка с планшетом. Можете пробить его по базе?

Парни переглянулись, озадаченные сменой темы и его столь же резко изменившимся настроением.

— Конечно, лейтенант, одну минуту, — один из них активировал омни-тул и защёлкал по кнопкам. — Изъяты пять планшетов и ещё один с разбитым экраном.

— Как раз он мне и нужен.

— Его отнесли в ремонтную для починки. У нас есть человек, разбирающийся в технике. После ремонта мы извлечём данные и передадим планшет на «Адантан» в центр по обработке информации, — извиняющимся тоном добавил он.

— На нём нет важных данных. Этот планшет принадлежал гражданскому лицу.

— Понимаю. Но я должен сдать всю технику согласно описи. Инструкции…

— Я знаю про инструкции! — раздражённо прервал его Вэлиан, за день порядков устав от этого слова. — Я поговорю с майором Крайсом. Не отдавайте этот планшет на «Адантан» — под мою личную ответственность. Я сам его доставлю.

— Так точно, — помедлив, отозвался канцеляр. — Что-нибудь ещё?

— Где ремонтная?

— В соседней палатке, слева от выхода.

— Спасибо, — кивнув, Вэлиан направился к двери, спиной ощущая на себе пристальные взгляды двух пар глаз.

Выйдя со склада, он зашагал было к ремонтной мастерской, но остановился, услышав позади мучительно знакомый голос:

— Вот вы где, лейтенант!

— Проклятье… — выругавшись, Вэлиан обернулся к несущемуся к нему на всех парах майору Крайсу.

— Я смотрю, вы уже на ногах, — развёл тот в приветственной улыбке мандибулы. — Хвалю ваше рвение! Не терпится снова в бой?

— Не то слово, майор.

Это и правда было совсем не то слово. Честно признаться, Вэлиан не был уверен, что вообще когда-нибудь захочет принимать участие в военных операциях против тех, к кому разучился испытывал и тень враждебности. Разрушительное влияние подхваченного от Ванадиана вируса продолжало стремительно прогрессировать.

— Где ваш омни-тул? Я распорядился выдать вам новый. Зайдите к коменданту.

— Так точно. Сейчас же и заберу, — Вэлиан шагнул в сторону, но майор ловко перехватил его за плечо:

— Погодите, это потом. Сначала давайте закончим со всей этой историей — мне нужно отправить докладную генералу Каликсу. Пройдёмте в штаб.

Майор зашагал к своей палатке, не оборачиваясь, и Вэлиану не оставалось ничего другого, кроме как пройти следом.

— Присаживайтесь, — войдя внутрь, майор прошествовал к своему рабочему столу, по пути гостеприимно отодвинув стул напротив, а затем занял своё кресло и взялся за планшет.

Присесть было бы кстати — ноги подкашивались от усталости, раненое бедро ныло от боли, а голова, будто наполненная свинцовым туманом, упрямо клонилась к полу. Но Вэлиан остался стоять — во избежание искушения задержаться дольше необходимого.

— Я постою, — бросив быстрый взгляд на часы, ответил он, и майор хмыкнул себе под нос.

— Мы допросили часть пленных, — бегая глазами по строчкам на экране, начал он. — Согласно их показаниям, с вами находился рядовой Ванадиан. Я так толком и не понял из протокола допроса, что с ним стряслось: одни говорят, что произошёл несчастный случай, другие — что его убили, третьи — что он покончил с собой.

— Он перерезал себе горло... — Вэлиан едва не произнёс «резотроном», но вовремя осёкся, чтобы не спровоцировать наводящие вопросы. — Убил себя.

— По какой причине?

— Он был угнетён. И не хотел, чтобы его возвращали в лагерь.

Майор Крайс вскинул голову и озадаченно уставился на Вэлиана.

— Не понял?.. Повторите – что..?

— Его хотели отвезти обратно в лагерь, потому что он был тяжело болен, — пытаясь обойти скользкие места инцидента, пояснил Вэлиан и, не дав майору времени осознать услышанное, поспешно сменил тему: — Майор Крайс, я должен сообщить вам, что во время нахождения в плену мне удалось получше узнать нашего противника. И я ответственно заявляю, что предварительная оценка уровня угрозы со стороны людей была ошибочной. У них есть понятия о морали, они достаточно цивилизованы и ничуть не агрессивны. То, что я читал о людях в сопроводительных инструкциях, и близко не соответствует истине. Они действительно собирались отвезти Ванадиана обратно, но у парня случился нервный срыв, поскольку он понял, что больше не сможет бездумно отстреливать их по надуманной причине.

— Лейтенант! — в голосе оторопевшего майора отчётливо прозвучало предостережение, но воодушевлённый собственной речью Вэлиан уже не мог остановиться.

— И, к слову, мне бы тоже хотелось узнать, что мы здесь делаем? Почему продолжаем войну и не пытаемся остановить бессмысленное кровопролитие? Я хочу запросить копии детального протокола инцидента у ретранслятора 314, с записью переговоров пилотов и полученных ими инструкций от командования. А ещё услышать от генерала Каликса внятное объяснение нападения на судна людей без предупреждения и ответа на вопрос: почему за всё это время Иерархия не пыталась наладить с ними контакт? Майор, вы не можете не видеть…

— Довольно, лейтенант Ортас! — майор подскочил с места, сердито раздувая мандибулы, и склонился над столом в угрожающей позе. — Вы, кажется, повредились рассудком за эти шесть дней, если хотя бы на секунду допускаете, что имеете право подвергать критике решения командования! Я выпишу вам недельный отпуск на орбите для прохождения курса реабилитации. И чтобы после вашего возвращения я больше не слышал подобного бреда! Иначе буду вынужден поставить под сомнение вашу лояльность Иерархии и до выяснения обстоятельств отстранить вас от службы.

— Мою лояльность?.. — не желая верить собственным ушам, повторил опешивший Вэлиан. Он ожидал встретить некоторое непонимание у соплеменников, но никак не столь жёсткий отпор. — Вы обвините меня в предательстве только за то, что я хочу узнать правду?

— Нет. Я буду вынужден вынести этот вопрос на рассмотрение, — майор впился в него зловещим взглядом, чеканя слова, — потому что известная вам правда вас, кажется, не устраивает. И что стало тому причиной, хотелось бы узнать?

Вэлиан споткнулся на ответе и, приоткрыв рот, растерянно отвёл мандибулы книзу — вытянуть из клубка спутавшихся мыслей правильные нити оказалось не так-то легко. Он просто знал, что происходит что-то неправильное, и чувствовал, что обязан этому помешать. Что стало причиной? Да какая разница! Он не думал и не хотел думать об этом. Но майора Крайса такое объяснение едва ли устроит. Отведя глаза, Вэлиан уставился в стену — молчание затягивалось, и это не шло на пользу его позиции в споре.

— Ладно, я и сам знаю ответ, — тон майора внезапно смягчился, и он устало плюхнулся в кресло. А затем сложил вместе ладони и внимательно оглядел напрягшегося Вэлиана. — Вы провели шесть дней в обществе этих дикарей и, видимо, нашли общий язык с кем-то из них? Такое случается — вы не первый и не последний. К сожалению, избежать этого невозможно, поэтому инструкции и запрещают вступать в вербальный контакт с противником.

Вэлиан молчал, угрюмо взирая на майора. Сузить глобальный вопрос недоверия к командованию до банальной симпатии к отдельной личности — отличный ход, решающий все проблемы. На деле же это могло послужить только катализатором, но уж точно не основанием появления подозрений. Любой, у кого были глаза и уши, понял бы, что здесь творится что-то неладное. Вот только гораздо проще было просто притворяться слепым и глухим.

— Вы проявили мужество при штурме бункера. Пошли на большой риск ради безопасности ваших товарищей и помогли захватить ценных военнопленных. Я не могу проигнорировать ваши заслуги, тем более что уже рапортовал о них командованию. А потому предлагаю закрыть эту тему. Отправляйтесь к коменданту, а оттуда — к капралу Горка. Она хороший специалист и поможет вам справиться с путаницей в голове.

Закипая внутри от негодования и обиды, Вэлиан сумел ограничиться сдержанной усмешкой. Как справлялась с «путаницей в голове» капрал Горка он догадывался: убойная доза нейромедиаторов, получасовые медитации под звуки ручейков и щебечущих пташек, усыпляющие беседы ни о чём, искусное моральное давление и игра на чувстве долга — и через пару недель, когда симптомы купированы, ты уже и сам не захочешь вспоминать о «болезни».

— Я зайду к ней завтра, — сверившись с часами на экране планшета, сухо отозвался Вэлиан — через час ему надо было вернуться к Фэй, чтобы успеть поговорить с ней перед отлётом на орбиту.

— Нет, вы зайдёте к ней сейчас! — не терпящим пререканий тоном возразил майор. — Это приказ, и он не обсуждается.

— Так точно, — процедил сквозь зубы Вэлиан и, через силу отдав честь, развернулся к выходу.

— И ещё одно, — бросил ему в спину майор Крайс. — Не распространяйтесь об обстоятельствах кончины рядового Ванадиана. Это может подорвать боевой дух у ваших товарищей. По официальным документам он погиб от полученного в сражении ранения. Если кто-то спросит — вы должны повторить эту версию. Вам ясно?

Вэлиан замер на полушаге и медленно повернулся в надежде отыскать на лице майора хотя бы тень намёка на шутку. Он, конечно, тут же взял бы приз в конкурсе самой идиотской шутки за всю историю существования идиотских шуток. Но эта перспектива радовала бесконечно больше, чем альтернатива. Лицо майора, впрочем, оставалось убийственно серьёзным, и Вэлиан запоздало вспомнил, что у того напрочь отсутствовало чувство юмора.

— Я вас правильно понял? — отказываясь примиряться с этой мыслью, уточнил он. — Вы просите меня солгать?

— Я не прошу, лейтенант, — пригвоздил его взглядом к полу майор. — Я приказываю!

Слова застряли где-то поперёк горла. Сорвавшись с места, Вэлиан вылетел за дверь, пренебрегая всеми условностями. В груди клокотал вулкан ярости, потушить который могло только обстоятельное вбивание в глотку ненавистного майора Крайса каждого из произнесённым им слов. Лживый, подлый, твердолобый ублюдок! И сколько, интересно, таких было в главном штабе — беспринципных вояк, готовых пойти на обман ради сохранения достоинства Иерархии? Как часто ему в уши нагло вливали ложь, пользуясь его безоговорочным доверием? Генерал Каликс, должно быть, тоже в курсе? Конечно, в курсе, не по собственной же инициативе майор в открытую покрывал ложь и бесчинства!

Бесцельно шарящий по земле взгляд выцепил одиноко лежащий булыжник. Отведя ногу, Вэлиан хорошенько зарядил по нему ботинком, и булыжник полетел прямо в бочину припаркованного рядом внедорожника майора. С удовлетворением заметив на поблёскивающей под солнцем краске царапину с вмятиной посередине, Вэлиан смачно выругался под нос и двинулся к комендантской.

— Трудный денёк выдался? — раздался незнакомый женский голос за спиной, вынудив его остановиться.

— Скорее неделька, — понимание, что его застукали на месте преступления, притушило злость. Но к приятной беседе со случайным свидетелем его хулиганской выходки отнюдь не расположило. Он обернулся к турианке с планшетом в руках и, пройдясь взглядом по её форме, довольно нелюбезно бросил: — Займитесь лучше своими обязанностями, капрал.

Продолжив путь, Вэлиан с неудовольствием услышал позади уверенную поступь — она пыталась если и не догнать его, то как минимум не отстать.

— Вообще-то я как раз этим сейчас и занимаюсь, первый лейтенант Ортас! И мне, не скрою, было бы гораздо проще, если бы вы не вынуждали меня бегать за вами по всему лагерю!

Озарённый внезапной догадкой, Вэлиан резко затормозил и повернулся — не ожидавшая этого манёвра турианка отпрыгнула назад, едва не напоровшись на его спину.

— Капрал Горка? — кисло предположил он.

— Она самая. Я вас всё утро ожидаю. Не соизволите ли почтить меня визитом?

— Я зайду к вам через несколько минут. Так что, если вас не затруднит — приготовьте всё, что нужно, заранее. У меня много важных дел.

— Да неужели? — съязвила капрал. — Без пяти минут как из плена вернулись — и уже весь в хлопотах?

— Прошу прощения? — осадив её взглядом, холодно отозвался Вэлиан.

— Насколько я знаю, ваш взвод расформировали, а ваше единственное занятие на всю следующую неделю — глотать питательный раствор и ходить на процедуры. Или мне что-то неизвестно о последних распоряжениях на ваш счёт, лейтенант Ортас? — вздёрнув надбровные пластины, с преувеличенной любезностью добавила она.

— Вы что, отчёта от меня ждёте?

— Я жду, что вы явитесь ко мне на приём.

— Я же сказал, что приду через несколько минут! — начиная терять терпение, рыкнул он.

— Очень на это надеюсь, лейтенант, — её мандибулы колыхнулись в лёгкой усмешке, но в голосе отчётливо прозвучала сталь. — Не задерживайтесь, иначе мне придётся отправить за вами конвой.

Коротко кивнув, она начала удаляться быстрым шагом в направлении лазарета, и Вэлиан, терзаемый нехорошим предчувствием, посмотрел ей вслед. От этой дамочки за версту несло головной болью, и как же досадно, что их знакомство началось со столь компрометирующего инцидента.

Комендант оказался очень рад появлению посетителя. Откровенно скучая в одиночестве в набитой пыльным обмундированием и снаряжением палатке, он тянул время и пытался вывести Вэлиана на разговор, живо интересуясь обстоятельствами его нахождения в плену: чем кормили, часто ли били, как обращались. Отвечая ему расплывчатыми фразами и временами не к месту, Вэлиан то и дело поглядывал на часы, подгоняя нерасторопного турианца ритмичным постукиванием пальцев по крышке стойки. Но тот как нарочно путал цифры, размеры и полки, без конца извиняясь и пускаясь в долгие и никому не нужные объяснения. Получив новый комплект оружия и боезапасов, а также омни-тул, аптечку и запасной вещмешок, Вэлиан вылетел наружу, но чувство облегчения оказалось недолгим: взглянув в сторону барака с пленными, где стоял бронетранспортёр с прицепом для перевозки людей, он понял, что опоздал. Шипя под нос проклятия, Вэлиан кинулся к нему в надежде задержать отправку или хотя бы напроситься проехать с конвоем до космопорта — может, пока будут организовывать посадку, он успеет перекинуться парой слов с Фэй.

— Лейтенант Ортас! — прозвучавший издалека окрик майора Крайса поверг его в пучину отчаяния. Мысленно послав его в самую глубокую бездну, Вэлиан даже не стал оборачиваться. Остановившись у бронетранспортёра, он вытянул шею, продолжая высматривать за спинами конвоиров знакомый силуэт с тёмными волосами. Вряд ли она сумеет прочитать его мысли по глазам. Но хотя бы увидеть её мельком, просто чтобы знать, что с ней всё в порядке...

— Ортас! — в голосе майора появились нотки нетерпения, и Вэлиан, опасаясь, что тот чего доброго решит к нему подойти, обернулся. Майор стоял у вездехода, излучая почти ощутимые волны негодования из хищно сощуренных глаз. Недвусмысленно мотнув головой в сторону лазарета, он добавил к этому красноречивый взгляд. Вэлиан обречённо выдохнул и побрёл к лазарету.

Двери прицепа захлопнулись за пленниками, конвоиры вскочили на подножки и машина, взревев двигателями, покатила к трассе.