В качестве арестанта Вэлиан оказался в карцере впервые. И, в общем-то, вполне мог обойтись без этого опыта. Его камера отличалась от камеры Фэй только отсутствием головизора и раскладываемой кровати: крохотная клетушка с голыми стенами, узкой кушеткой и компактным санузлом за стенкой. Примерно таким он его всегда и представлял.
Подойдя к раковине, Вэлиан умылся, прочистил царапины и попытался застирать заляпанный кровью мундир. Но довольно скоро осознал, что занимается бесполезным занятием: разодранный посреди грудины, тот годился только на тряпки. Вздохнув, он вытерся бумажными полотенцами, опустился на кровать, сложил руки на груди и вперился невидящим взглядом в пол.
Если бы генерал намеревался по-тихому избавиться от них, лучшего времени, чем сейчас, не существовало. И всё же чувство опасности молчало. Возможно, конечно, давно перегорело, не выдержав постоянных нагрузок. Но ему хотелось думать, что генерал Каликс окажется более достойным и изобретательным противником и не станет опускаться до примитивного убийства. В конце концов, что он мог предъявить им с Шантис в качестве обвинений? Неподобающую речь и содержащий нелицеприятные факты рапорт? Гораздо больше Вэлиана беспокоила вероятность того, что им придётся просидеть в карцере до начала военной операции, когда любые попытки остановить войну не будут иметь никакого смысла. Генералу это, конечно, не сойдёт с рук: срок содержания в карцере без конкретных обвинений не мог превышать двух суток — ровно столько давалось на выяснение обстоятельств происшествия. Едва ли он решил поставить на кон свою карьеру. Нет, скорее всего, эти два дня он использует для того, чтобы прощупать другие рычаги давления.
И первым в этом списке всплывало имя Фэй. О ней знали только Шантис и сержант Гиза, но с последним Вэлиана ничего не связывало. Он приходил в лабораторию под чужим именем, а единственным слабым звеном в этой цепочке была капитан Ловэйн. Впрочем, даже если та решит во всём признаться и по записям журнала генерал вычислит, для доступа в какой изолятор использовалась карта — нет ни записей, ни свидетелей разговора. Видеофайла на его омни-туле больше не было, а Фэй едва ли станет закладывать того, кто помог её брату сбежать. Даже с учётом того, что никогда, никогда не просила об этом! Конечно, её могут повести на допрос… И тогда у неё не останется выбора. Но об этой проблеме не хотелось переживать заранее.
В любом случае, возвращаться к Фэй лучше не стоило.
В остальном его было не в чем упрекнуть: за несколько лет военного училища, а затем и академии Вэлиан не получил ни единого выговора и не был уличён ни в едином неблаговидном поступке. Он всегда вовремя платил налоги, не нарушал законов, не водился с сомнительными личностями, не употреблял психотропных веществ, не превышал скорость и не закусывал бесплатными орешками в барах. Какой же восхитительно скучной и предсказуемой была его жизнь до всего этого кошмара! Тоска ностальгии присосалась к душе прожорливой пиявкой. Облокотившись на колени, Вэлиан опёрся лбом на сложенные в замок кисти и погрузился в мрачные думы. Сейчас бы ходить на разводы два раза в день, гонять по пыльным складам контрабандистов, водить на ужины ту симпатичную турианочку из штаба и не знать о том, что происходит наверху, где по щелчку пальцев стирают в порошок чужие дома и подошвами армейских ботинок переламывают судьбы. Неведение дарит блаженство, о котором задумываешься лишь тогда, когда по неосторожности его лишаешься. А что теперь? Теперь он знает, что его далеко не идеальный мир не идеален гораздо больше, чем хотелось бы думать. И что он ничего не может с этим поделать.
Побродив по камере, он снова уселся на кровать, а затем, не найдя занятий поинтересней, лёг и попытался уснуть. Сразу вспомнилось, как он страдал от скуки и бессоницы в бункере, точно так же ворочаясь и не находя себе места на кушетке. Только сейчас он хотя бы не был привязан и ждал не смерти, но чего-то очень близкого — где-то там решали его судьбу, переставляли фишки на игральном столе и запасались козырями в рукавах. Дешёвое казино, где все крупье отчаянно мухлюют, но тебе плевать, пока в баре бесплатно наливают выпить — вот что такое жизнь простого обывателя по своей сути. Нет, он не останется в армии. И, наверное, даже не останется на Палавене. Уедет куда-нибудь, куда угодно, только бы подальше от всего этого, подальше от политики, от военной муштры, от тех, кто напоминает его самого в недавнем прошлом. Только выполнит обещание Ванадиана — скажет примарху всё, что думает об этой войне — и обратно домой, зализывать раны. В одном генерал не ошибся — родители будут безумно рады его возвращению. И к Шантис ему следовало прислушаться: кто-то должен был уведомить их о его возвращении из мёртвых. Они там наверняка сходят с ума от горя и простаивают часовые службы в храме, пока он варится в этом чане с нечистотами. Фэй здесь в безопасности, и ни ей, ни её брату он ничем помочь не сможет. По крайней мере, так, как ей хотелось бы.
После окончания войны её отправят в закрытую резервацию, а оттуда — обратно на Землю, где людям придётся сидеть в режиме карантина не один десяток лет, прежде чем их сочтут достаточно неопасными и лояльными к Иерархии, чтобы выпустить на широкие просторы Галактики. И к лучшему. Она, конечно, милый птенчик. Но даже если бы у неё появились чувства к нему, ничего путного из этих отношений всё равно никогда не вышло бы. Она — представительница покорённого народа. Он — захватчик, который пришёл в её мир с оружием в руках. Такое не забывается и не прощается. Не говоря о том, что им двоим не найдётся места ни в её мире, ни в его мире. И вообще, он планировал лет через пять завести нормальную семью, с детьми и всеми этими семейными штуками, типа аэрокара с универсальным салоном, большого дома с горячей песочницей на заднем дворе, двумя породистыми варренами и поездками к родителям на выходных…
К утру он наконец уснул и проспал до обеда. А после обеда развлекал себя тем, что скатывал пальцами хлебные шарики и закидывал их с закрытыми глазами в слот дверного приёмника, тренируя пространственное ориентирование. К вечеру, уставший от круговорота мыслей и дурацких развлечений вроде хождения из угла в угол, пинания стен, пересчёта трещин на потолке или выцарапывания на твёрдых поверхностях неприличных слов, он валялся на кушетке и бездумно пялился в пол, примерно раз в пять минут поглядывая на висевшие над входом часы. Потом уснул. А утром всё началось сначала.
Сигнал замка на двери пиликнул, когда истекли ровно двое суток с момента попадания в карцер. Вэлиан посмотрел на образовавшегося у порога охранника, на всякий случай не испытывая воодушевления: генерал вполне мог провернуть какой-нибудь замысловатый кульбит, чтобы продлить срок ареста.
— Капитан Ортас, — в голосе сержанта наравне с осуждением прорезалось и что-то сродни уважению. По-видимому, он так и не сумел разобраться в причинах нахождения вышестоящего офицера в карцере и на всякий случай решил играть сразу на оба поля, — генерал Каликс хочет видеть вас.
Вэлиан поднялся, на ходу расправляя затёкшие мышцы, и направился к выходу. Охранник почтительно отступил в сторону, пропуская его за дверь. Снаружи поджидала Шантис — хмурая, с опухшими глазами и непривычно молчаливая. Они брели рядом, не говоря ни слова, и заговорили, только когда за их спинами закрылась створка отсека.
— Приготовься к очередному заманчивому предложению. Если бы он что-то нарыл, то вызвал бы нас раньше, — надсаженным голосом проговорила Шантис. Не иначе как прорыдала все два дня. Не похоже на ту Шантис, что он успел узнать.
А впрочем, что он вообще о ней знал?..
— Наверное, так и есть. Ну или он просто не смог отказать себе в удовольствии продержать нас в карцере по максимуму, — осторожно отозвался он.
— Не думаю. Каликс тот ещё мудень, конечно. Но такие убогие развлечения его едва ли заводят.
— В любом случае, его предложения мне не интересны.
— Как знать. Если он не сумел найти, за что тебя прижать, то будь уверен — за ценой не постоит.
— Что ж, если он предложит стереть мне память за последний месяц и отправить на неделю в какой-нибудь люксовый бордель Иллиума с картой VIP-клиента, — подумав, с сомнением произнёс Вэлиан, — то моя выдержка может рухнуть.
— Я даже не стану тебя винить, Ортас, — вяло потрепала его по плечу Шантис. — Если мне тоже сотрут, я поеду с тобой. Возьмёшь меня в бордель?
— Только если ты не собираешься следить за процессом и анализировать мои детские травмы по предпочитаемым позам.
— Нет, я собираюсь найти самого ядрёного дрелла, чтобы нализаться им до разноцветных кругов в глазах.
— Тогда замётано, — усмехнулся Вэлиан.
Генерал встретил их в своём кабинете, стоя у широкого голопроектора, на котором сменялись живописные слайды с пейзажами Палавена.
— Я не стану извиняться за случившееся, — обойдясь без приветствий, а также фальшивой любезности, начал он. — Ваши угрозы вынудили меня применить жёсткие меры. Насколько я знаю, генерал Дэй разделяет общую точку зрения на необходимость закончить эту войну быстрой победой. Но у нас с ним есть личные разногласия, которые могут побудить его согласиться на вашу авантюру, чтобы попытаться поставить мне подножку. Впрочем, вам это и так известно, раз вы выбрали его имя из двенадцати прочих.
— Зачем вы нас вызвали? — проигнорировав упрёк, поинтересовался Вэлиан.
— Вы хотели убедить Совет Генералов и примарха в том, что мы должны пойти на перемирие? — сложив за спиной руки, воззрился на него генерал Каликс.
— Так точно.
— И согласны рискнуть ради этого карьерой?
— Так точно, — с заминкой повторил Вэлиан.
— Через семь дней у вас появится такая возможность. На утро назначена видеоконференция для утверждения плана наступления. Вы в ней принимать участия, разумеется, не будете. Но я приглашу вас выступить в конце. Учтите: у вас будет ровно две минуты. Если изложение ваших аргументов потребует больше времени, вас не воспримут всерьёз.
— Вы даёте слово, что мне позволят выступить перед примархом и Советом Генералов? — Победа казалась слишком лёгкой, и Вэлиан не мог отделаться от ощущения, что его заманивают в ловушку.
— Безусловно, — подтвердил генерал с едва различимой насмешкой в голосе. — Если вы дадите слово, что не станете строить козни за моей спиной вместе с генералом Дэйем. Или без него.
— Даю слово.
— Отлично. В таком случае до встречи через семь дней. И постарайтесь не влипать в неприятности. Если вы вдруг снова окажетесь в карцере, второго шанса не будет, — с самым благожелательным видом предупредил генерал.
Вэлиан не удержался от недоброй усмешки. Попасть в карцер было не так уж и сложно. Особенно если за твоими плечами уже числилось содействие в побеге пленного, использование фальшивых документов, шантаж, злоупотребление служебным положением и репутация диссидента. Формально его могли упечь в карцер на три часа прямо на выходе из кабинета генерала — за неподобающе неопрятный вид и отсутствие традиционного буффа на гребне. Никто уже целую вечность не носил эти долбаные буффы, кроме самых замшелых солдафонов, застрявших в каком-нибудь глухом гарнизоне лет эдак на двадцать и даже не подозревающих, что мир вокруг них навсегда изменился.
Представив себя в буффе, Вэлиан наполнился тоской до краёв и безжизненно выдохнул:
— Я вас понял, генерал Каликс. Разрешите идти?
— Разрешаю, капитан Ортас. Капрал.
— Генерал, — кивнув, сухо попрощалась Шантис.
Тот повернулся к проектору, потеряв к обоим интерес. Вэлиан с Шантис, козырнув в пустоту, направились к дверям. Секретарь вернул им конфискованные вещи. Вэлиан сгрёб их в охапку и в ответ на озадаченный взгляд Шантис лишь приподнял надбровные пластины и указал глазами в сторону коридора. Она без возражений последовала за ним. Миновав перегородку отсека, они добрались до лифта и вошли в кабинку. Шантис повернулась и попыталась что-то спросить, но Вэлиан остановил её запрещающим жестом ладони.
— Угостишь кофе? — спросил он будничным тоном, когда они вышли на пятом этаже.
— Да, конечно, — стрельнув в него настороженным взглядом, отозвалась та.
Они в тишине дошли до её кабинета. Отключив блокировку замка, Шантис пропустила его внутрь. Вэлиан прямым ходом прошёл к дивану, уселся поудобнее, разложил перед собой омни-тулы и планшеты и вынул из своего подсумка компактный детектор радиосигналов. Выключив технику, он снял защитные крышки и вынул аккумуляторы, а затем включил детектор и сдержанно выругался, обнаружив чёткие сигналы, поступающие от корпусов. Шантис стояла рядом, пристально наблюдая за процессом. Заметив подтверждающее мигание светодиодов, она неопределённо хмыкнула и направилась к рабочему столу, где занялась приготовлением кофе. Вэлиан вставил на место аккумуляторы и защёлкнул крышки. Активировав свой планшет, он запустил службу проверки активных служебных процессов, и та мгновенно выдала целую связку работающих на фоне программ-шпионов. Генерал его что, за полного идиота держит? Или это тоже следовало расценивать в качестве предупреждения?
— Я шесть сеансов с пациентами пропустила, — Шантис вернулась с двумя стаканами дымящегося кофе и протянула один из них Вэлиану. — Но генералу Каликсу, конечно, нет дела до подобных мелочей! — склонившись над столом, выразительно и с изрядной долей язвительности произнесла она в микрофон омни-тула. — А, между прочим, один из них облизывает чужие ботинки и мочится в общественные фонтаны. Да-да, в питьевые фонтаны, из которых наверняка пьёт и сам генерал Каликс!
— Мне кажется, нам обоим не помешает сбросить напряжение. У меня и ролик для настроения найдётся, — Вэлиан включил выбранный видеофайл, отложил планшет и, поднявшись, мотнул головой в сторону входной двери. Шантис, беззвучно хихикая, направилась за ним под звуки томного воркования трёх азари с её софы. Выйдя в коридор, они подпёрли спинами стенку и с минуту собирались с мыслями, поцеживая горячий кофе.
— Я так понимаю, жучки удалять нельзя? — первой нарушила молчание Шантис.
— Думаю, лучше не стоит, — с сомнением покачал головой Вэлиан. — Они сразу же об этом узнают и придумают что-нибудь ещё. Уж лучше пусть остаётся, как есть. По крайней мере, мы знаем, откуда ждать удара.
— Разумно. Так что, как нам теперь держать связь?
— Все исходящие перехватывают для фильтрации. Входящие, скорее всего, тоже. В омни-туле и планшете микрофоны, но нам придётся носить их с собой, чтобы не вызывать подозрений. В обычное время просто старайся не касаться тем, о которых не должны знать посторонние. Если что-то срочное, можно использовать глушилку, но не слишком злоупотребляй этим. Если сигнал будет блокироваться слишком часто, они поймут, что мы их раскрыли. Для отправки сообщений будем использовать запасную технику. Если нет запасной, придётся брать чужую, только не забывай удалять с них сообщения. И не делай этого на публике. Думаю, за нами будут приглядывать.
— С ума сойти! — восхищённо протянула Шантис. — За мной будут следить!
— Я сказал «приглядывать», — вздохнув, попытался умерить её восторг Вэлиан. — Организовать незаметную слежку в тесном пространстве крейсера довольно трудно. И это совсем не так забавно, как кажется.
— У тебя просто нет воображения, — уверенно возразила та. — Уж я-то им обеспечу незабываемый опыт!
Вэлиан усмехнулся, но не стал спорить. Почему-то у него не возникло ни малейших сомнений в том, что эта женщина способна обеспечить незабываемый опыт кому угодно, даже не прикладывая особых усилий.
— В любом случае, имей в виду, что тебя слушают, — наставительно произнёс он. — Ты должна держать эту информацию в голове каждую секунду. Если будешь оставлять омни-тул, включай что-нибудь на запись, чтобы операторы прослушки не заскучали. На всякий случай давай договоримся встречаться в столовой три раза в день: на завтрак, обед и ужин. Три пропуска подряд — значит, пора задействовать план «Б». Кто твой доверенный и как с ним связаться?
— У меня с ним отдельный канал связи. Если я не выхожу на контакт дважды в день, он отсылает твой рапорт по адресу.
— Хорошо. Ты молодец, — похвалил её Вэлиан и шутливо толкнул плечом. — Эй, да мы с тобой отличная команда!
— Согласна, — отпив кофе, с лукавой улыбкой отозвалась Шантис.
Они помолчали, думая каждый о своём. А процесс за стеной, судя по звукам, начал приближаться к кульминации.
— Бьюсь об заклад, две из них симулируют, — прислушавшись, вынесла экспертное заключение Шантис. — Хочешь поспать до утра у меня? Могу постелить тебе на софе, там удобно. Я всё равно буду разгребать отчёты с письмами и корректировать рабочий план.
— Нет, пойду к себе. Хочу вымыться и переодеться.
Вэлиан брезгливо оправил свой замызганный мундир, всего за день из новенького превратившийся в рваные отрепья. Внешний вид Шантис был гораздо хуже, но та хотя бы могла привести себя в пристойный вид, просто подойдя к шкафу. А ему предстояло пробираться к дортуару за сменной формой. И лучше было провернуть это прямо сейчас, когда по коридорам бродит не так много любопытных зевак.
Допив кофе, он смял стаканчик и оторвался от стены:
— Не забывай о жучках. И о капрале Галлусе.
— О, не переживай за малыша Галлуса. Мы с ним завтра утром за все два дня с лихвой наверстаем, — подмигнув ему, плотоядно ощерилась Шантис. — Я принесу твои вещи.
Она зашла в кабинет и вскоре вернулась с его омни-тулом и планшетом.
— Спасибо за интересный опыт, капитан Ортас, — промурлыкала она, протянув их Вэлиану. — Никогда бы не подумала, что вы любите носить кружевное бельё.
Чувствуя себя слишком уставшим для дуэли остроумий, Вэлиан только вздохнул и, смерив турианку тяжёлым взглядом, сквозь зубы выдавил:
— Хороших снов, капрал Горка.
— Увидимся на завтраке, — Шантис вспорхнула и скрылась за дверью кабинета.
Используя планшет в качестве оборонительного прикрытия, Вэлиан задворками добрался до дортуара, где принял душ и переоделся в свежую форму. Забирая из шкафчика одежду, он наткнулся на выложенный из кармана жёлтый жетон, о котором успел позабыть. И бросил взгляд на часы: время не слишком позднее. Ужин только закончился, и до отбоя было почти три часа. Он собирался проверить почту и до сна занять себя чтением или написанием соболезнующих писем.
Но любопытство взяло верх. Засунув жетон в нагрудный карман, он снял омни-тул и положил его на кровать — рядом с планшетом с запущенным на нём видеокурсом по огневой подготовке. Он бережно хранил его с самой академии в качестве безотказного средства на те редкие случаи, когда уснуть не помогали даже снотворные.
Спустившись на лифте на первый этаж, Вэлиан слегка поплутал по лабиринту технических помещений в поисках отсека «1-С-15». Но в конце концов обнаружил нужную табличку и, открыв дверь, оказался на плохо освещённом складе, забитом под завязку стеллажами и ящиками с запасным снаряжением и оборудованием. Высокие стальные полки с пронумерованными пластиковыми контейнерами уходили вглубь, прячась в тени, так что со стороны выхода было невозможно оценить истинные размеры помещения. У стойки выдачи восседали два турианца: один тыкал в экран планшета, второй пялился в монитор терминала, щурясь от падающего на лицо света. Оба даже не повернулись в сторону вошедшего Вэлиана, должно быть, надеясь, что он заблудился и сейчас развернётся и уберётся туда, откуда явился. На секунду Вэлиан и сам так подумал. Но всё же решил рискнуть и, приблизившись к стойке, положил на неё жетон. Оба турианца молча воззрились на жетон, затем переглянулись и, наконец, подняли глаза на Вэлиана, ожидая пояснений. Вэлиан забрал жетон и смущённо прочистил горло, чувствуя себя последним идиотом.
— Мне сказали… — он только сейчас понял, насколько нелепыми выглядели инструкции сержанта Гиза. — Прошу прощения. Я, пожалуй…
Уже собираясь развернуться, чтобы уйти, Вэлиан заметил, как один из турианцев нехотя выпрямился и указал головой куда-то за спину:
— Ступайте за мной. Я провожу.
Он нырнул в темноту. Вэлиан поспешил следом, опасаясь потерять своего провожатого из вида и заблудиться посреди лабиринта стеллажей. Впрочем, отыскать того удалось без труда по звуку шагов и шуршанию открывшейся у задней стенки двери. Выхватив глазами лампочки на панели управления, Вэлиан в два счёта оказался у цели: перед открытой дверью с надписью «Служебное помещение. Посторонним вход строго воспрещён!» За ней тянулся залитый красным светом коридор, увешанный запрещающими табличками. Если верить их тексту, каждый следующий шаг на пути мог стать для вошедшего последним. Ему грозило или подхватить смертельный вирус, или отравиться ядовитыми испарениями, или поджариться на огне, или получить прививку, или быть погребённым под лавиной камней, или провалиться в открытый люк, или быть сбитым взлетающим шаттлом, или угодить на минное поле, или получить разряд тока, или нарушить 7-й пункт 152-й поправки к закону номер 349/17, что бы это ни значило. Дожидавшийся его турианец отлип от стенки и, коротко бросив: «Направо по коридору, третья дверь слева», — растворился в сумраке, не затруднив себя объяснениями.
Не слишком уверенный в том, что хочет продолжать этот квест, Вэлиан осторожно ступил за порог и, шарахаясь от каждого звука, добрался до поворота. Коридор оглашала какофония шума работающих механизмов: металлический лязг, скрежет, посвистывание, ритмичный стук и монотонное гудение, расходящееся от вибрирующих стен. Должно быть, здесь находились технические помещения, доступ к которым осуществлялся строго по пропускам. Одно это возводило затеянное им предприятие в разряд далеко не детских шалостей. Теперь понятно, почему турианцы на входе замялись, увидев у него жетон: офицер его ранга обязан был сдать их начальству, обеспечив всей шайке как минимум строгий выговор и неделю в карцере. Сержанту Гиза следовало посетить пару лекций о важности предварительных проверок кандидатов на членство в VIP-клубе.
Отсчитав третью слева дверь, Вэлиан нажал на кнопку открытия и прошёл в крохотное фойе, единственным украшением которого служила голограмма улыбающейся азари в легкомысленном клубном наряде.
— Добрый вечер. Могу я увидеть ваш пропуск? — вежливо осведомилась та, когда Вэлиан приблизился.
Он вынул жетон и, зажав его между пальцами, сунул в лицо азари. Вырвавшийся из её глаз луч считывателя пробежался по жетону и погас, а где-то сзади приглашающе пиликнуло. Обернувшись, Вэлиан увидел, как от стены отделилась невидимая панель, которая медленно отъехала в сторону, освобождая проход в следующий коридор. Заинтригованный, Вэлиан одобрительно хмыкнул.
— Добро пожаловать, — шире улыбнулась ему азари и опустила ладонь вниз, к стойке ВИ-терминала: — Пожалуйста, наденьте свой флюр и бейджик.
Из печатающего слота выпала ламинированная карточка с булавкой. А чуть ниже из слота раздатчика выполз герметичный пакет со свёрнутой конвертом серо-голубой накидкой. Озадаченно моргнув, Вэлиан принял предложенные дары. «Е-23» — значилось на лицевой стороне бейджика, и ни словом больше. Раскрыв упаковку, он расправил флюр, рассмотрел плотную, приятную на ощупь ткань и набросил её сверху на форму. Нашивки, погоны, метки подразделений и рода войск — всё это оказалось скрытым под тканью накидки. Вэлиан не сдержал улыбки, мысленно аплодируя остроумию организаторов клуба. Прицепив бейджик к груди, он направился к тайному проходу, полный волнующего предвкушения.
Пройдя за секретную дверь, он оказался в узком тёмном коридорчике. Тусклые светодиодные ленты под потолком с бегущими по ним жёлтыми огоньками вели прямо и оканчивались задорно подмигивающей стрелочкой направо. Вэлиан достиг конца небольшого коридора и остановился перед последней дверью. На панели светилась единственная зелёная кнопка. Нажав её, он дождался сигнала открытия и на случай, если ему вдруг захочется дать дёру, отступил назад.
Створка отошла в сторону, открывая вид на просторное помещение — судя по всему, тоже какой-то склад, но освобождённый от стеллажей и разделённый ширмами и пластиковыми контейнерами на секции. Внутри царил интимный полумрак, разбавленный приглушённой подсветкой тёплого оранжевого оттенка. Шагнув внутрь, Вэлиан с любопытством огляделся, не решаясь отходить от двери. Слева от входа находился стол раздачи, переоборудованный под барную стойку. Задняя стенка из открытых и разделённых на перегородки ящиков ломилась от бутылок с крепкой выпивкой, приправами и сиропами, а в углу стояла круглая стеклянная стойка с закусками и холодильник со льдом. Бармена в поле зрения не наблюдалось — посетителям предлагалось полное самообслуживание. Трое сидевших за стойкой турианцев надирались разбавленным скотчем, хмуро разглядывая бутылки. Приметив свободное местечко между ними, Вэлиан решил, что присоединится к их молчаливой компании, как только освоится.
Прямо за баром располагалась небольшая, но уютная зона отдыха: внутри на полу, среди подушек и мягких пуфов, в густом облаке кальянного дыма сидели и возлегали в расслабленных позах турианцы и турианки, травя байки, гогоча во всё горло, а то и просто глазея помутневшими взглядами в потолок. Рядом с ними устроились любители азартных игр. Вэлиан разглядел две компании, играющих в карточные игры, три компании, соревнующихся на компьютерных тренажёрах, ещё одну компанию предпочитающих интеллектуальные игры, вроде «Тапулы» и «Лакулариса». Ещё одна, самая шумная и весёлая, сидела с выпивкой перед головизором, где транслировался записанный финальный матч по скёрлингу между сборными Мидоры и Тригинты Петры. Шантис бы там точно понравилось…
Рядом с игровой зоной была выделена небольшая открытая площадка, напоминающая подпольную бойцовскую арену, разве что на ней присутствовал арбитр и отсутствовала команда неотложной медицинской помощи. Её место занимала компактная медстанция — скорее всего, дрались по общим правилам: до первой крови или необходимого для победы количества очков.
Эта зона по праву могла считаться самой большой, шумной и оживлённой. Вэлиан и сам не понял, как это произошло, но уже через несколько минут обнаружил себя у барьера в окружении толпы болельщиков, со стаканом в руке и надсаженным от воплей горлом, болеющим за бойца с жёлтым буффом на гребне.
— Блок ставь! Блок слева! — залпом опрокинув в себя невесть откуда взявшееся виски, Вэлиан страдальчески сморщился, но совсем не от крепкого алкоголя: боец с жёлтым буффом, напрочь игнорируя подсказки скандирующей вразнобой толпы, не успел прикрыться и получил мощный хук слева.
— Заходи снизу! Вмажь ему! — завопили болельщики бойца с красным буффом, и Вэлиану захотелось припечатать кому-нибудь из них кулаком между глаз.
Боец с жёлтым буффом, отлетев к барьеру, неловко растянулся на полу. Подскочивший к нему арбитр, отсчитав три секунды, поднял голубой флажок. «У-у-у!» — взревела болевшая за «жёлтого» толпа, «А-а-а!» — радостно завопили поклонники «красного». А где-то в середине забурлил источник назревающего конфликта между первыми и вторыми. Арбитр ворвался в самую гущу и через мгновение вернулся на арену, таща под локти свежий улов: двоих пылающих яростью соперников, турианку и турианца. Толпа заволновалась и возбуждённо закурлыкала. Драка обещала быть захватывающей: женское коварство и ловкость против мужской силы и стойкости. За такое зрелище было не жалко и заплатить. Вэлиан не глядя сунул свой стакан проходящему мимо турианцу с подносом, уставленным опорожнённой тарой, и жадно уставился на арену, где полные сил бойцы готовились к схватке.
Жёлтый буфф забрала турианка. Невысокая, миниатюрная, но жилистая и по-хищному грациозная, со зловещим блеском в глазах и играющей в мандибулах уверенной усмешкой, она мгновенно покорила «жёлтый» и половину «красного» сектора. Кто-то из первого ряда даже выкрикнул: «Выходи за меня!», но нахала зашикали и вытолкали взашей на галёрку. Турианка завязала буфф под гребнем, оперлась о барьерный трос и потянулась, прогнувшись к полу так, что даже ткань флюра не смогла скрыть соблазнительных изгибов её тела. Толпа замерла, дружно выдохнула, а затем разнуздано завопила, заворковала и закурлыкала: лагерь «красных» в мгновение ока поредел до критической отметки. Турианка, прищёлкнув мандибулами, крадущейся походкой направилась к середине арены. Боец «красных», не слишком умело скрывая смущение и досаду, шагнул к ней навстречу.
Температура за пределами барьера приблизилась к точке закипания. Наступила мертвенная тишина. Оглянувшись, Вэлиан увидел, что зрительская зона увеличилась почти вдвое, а задние ряды начали напирать на передние, жаждя подобраться поближе. Чья-то рука просунула из-за спины наполненный стакан с виски, и Вэлиан, забрав его, заработал локтями, освобождая место для своего невидимого благодетеля. Тот протиснулся в образовавшееся пространство, кивнул в знак благодарности и, вытянув шею, воззрился на арену. Вэлиан хлебнул виски и с удовольствием причмокнул: что-то подсказывало, что в этот раз «жёлтые» непременно выиграют. Уж слишком нагло держалась на арене турианка. Её противник, напротив, нервничал и производил много лишних телодвижений: бросался на неё мощными выпадами, агрессивно нападал, вкладывая в замахи всю силу в надежде попасть и вырубить её одним ударом. Та же, сосредоточившись на обороне, ловко ускользала от его атак, распаляя демонстративной небрежностью.
Собственно, по этой причине Вэлиан старался избегать спарринговых турниров с турианками. Эти хитрые бестии умело играли на мужской несдержанности и подсознательном желании доминировать. В академии им читали целый курс, посвящённый методикам рационализации подсознательных импульсов и укрощению инстинктов. Только без толку: когда в твоей крови бурлили гормоны, голос разума становился неразличим. Броня турианок была гораздо слабее, это обеспечивало им большую гибкость и скорость. Но двух крепких ударов по уязвимым местам хватало, чтобы лишить их этого преимущества. Проблема в том, что умение сдерживать эмоции приходило лишь с опытом и возрастом — если вообще приходили. Да и турианки учились манипулировать мужскими слабостями и выжимать по максимуму собственный потенциал, развивая ловкость и выносливость.
Этот бой вполне мог служить наглядным тому подтверждением. Дождавшись, когда её соперник окончательно выдохнется и начнёт совершать ошибки, турианка взяла инициативу в свои руки. Совершив обманный манёвр, она крутанулась вокруг оси, мощной подсечкой свалила соперника с ног, а затем оглушила беднягу ударом пятки по виску. Он ещё не успел прийти в себя, как та уже обвила его шею ногами, одной рукой ухватив за гребень, а когтями второй выкрутила правую мандибулу так, что бедняга взвыл от боли и страха. Толпа негодующе зацвиркала. Каждый из находящихся за барьером турианцев мгновенно прочувствовал выпавшее на долю «красного» бойца унижение и возмутился жестокости его соперницы, руководствуясь уже не цветами буффов, а мужской солидарностью. Обездвиженный, лишённый возможности дышать, турианец захрипел, вцепился когтями в голени турианки и беспомощно задрал шпоры, сигнализируя о готовности признать поражение.
Арбитр подскочил к ним, держа наготове голубой флажок. Три секунды — и его рука взмыла вверх. Толпа взорвалась победным рёвом. Вэлиан, кажется, кричал громче всех, размахивая стаканом с виски и окропляя брызгами соседей — и те были совсем не против. Турианка выпустила противника из смертельного захвата и грациозно поднялась, покручивая бёдрами, украшенными кровавыми царапинами. Беснующаяся толпа разразилась одобрительными возгласами, не глядя в сторону неуклюже подбирающего конечности «красного». Все оказались слишком заняты разглядыванием победительницы, которая принялась крутиться и бесстыдно изгибаться, якобы для того, чтобы размять мыщцы и поправить форму. Но, разумеется, мерзавка прекрасно знала, как это действует на воображение возбуждённых зрителей. Разгорячённая публика продолжала улюлюкать и скандировать, даже когда турианка спустилась с арены и скрылась в толпе, раздавая по дороге тумаки особо настырным поклонникам. Вэлиан неистовствовал вместе со всеми, пока не кончились и запал, и виски. Увы, но желающих набить друг другу лица больше не нашлось — чересчур взбудораженные последним боем, зрители предпочли разойтись по углам, чтобы как следует обдумать, обсудить и уложить в голове впечатления.
Вэлиан обнаружил себя в одиночестве посреди опустевшего зала. Душный, спёртый воздух, раскалённый жаром тел, начал мешаться с запахами курительных смесей. Допив виски, Вэлиан постоял, приходя в себя после заложившего уши гомона. А затем направился к бару за добавкой, но остановился, почувствовав, как проходящий мимо турианец коснулся его локтя.
— Добрый вечер, — окинув его взглядом, произнёс тот. Вэлиан узнал в собеседнике сержанта Гиза. — Всё-таки пришёл. Ну как тебе местечко?
Вэлиан смущённо кашлянул и, сдёрнув с шеи жёлтую ленту, напустил на себя серьёзный вид.
— Добрый вечер, серж…
— С-13, — покачав головой, сержант указал пальцем на свой бейджик. — Здесь не принято упоминать имена и звания. И ко всем обращаются на «ты».
— Ну да, разумеется. Конфиденциальность.
— Это слишком громкое слово. Здешняя публика — в основном младшие офицеры и обслуживающий персонал. Мы все и так друг друга в лицо знаем. Но некоторые из тех, кто сюда ходит, не хотели бы это афишировать.
Вэлиан успел заметить, что большая часть посетителей VIP-клуба были молодыми турианцами и турианками, которые, как правило, обладали низкими гражданскими рангами и военными званиями. Старшие офицеры в силу возраста и возложенной на них ответственности избегали подобных злачных мест и проводить досуг предпочитали культурно, с пользой делу. Хотя развлечения здесь не слишком-то отличались от того, что можно было найти наверху, в спортивных залах, комнатах отдыха и личных шкафчиков. А вот чего там нельзя было отыскать, так это атмосферы чего-то свободного и дерзкого, нарушающего запреты прямо под носом сурового начальства.
— А почему, кстати? — оглядевшись, поинтересовался Вэлиан. — Я не заметил ничего криминального.
— Криминального ничего. Но некоторые могут посчитать их интересы слишком… специфическими.
— Ты про что?
— Вот про это, — сержант кивнул в сторону притаившейся в правой части зала секции с голографическими будками в углу. У них толклась небольшая группа турианцев. А рядом суетливо хлопотал, по-видимому, и устроитель развлечений: непрезентабельной внешности тип без лицевых отметок и с пирсингом в правой мандибуле. Явно из обслуживающего техперсонала. К армейской казарме его в таком виде и на пушечный выстрел бы не подпустили.
Заинтересованный, Вэлиан подошёл ближе и увидел у дальней стены небольшой закуток с мягкой зоной, которую занимали ещё пятеро турианцев. Двое сидели в наушниках, вперившись в экраны планшетов. А другие трое, рассевшись полукругом под широкоформатным монитором, потягивали напитки и безотрывно следили за происходящем на экране. Едва взглянув на него, Вэлиан узнал знакомые кадры:
— Это же запрещённое видео с изъятой у людей техники. Но… была ведь директива? Точно помню, я её читал!
— Той директиве скоро месяц, — пожал плечами сержант. — С тех пор её уже два раза обжаловали. Теперь запрет действует только в местах общественного пользования и в отношении непристойного содержимого. И, насколько я слышал, уже отправили третий запрос для уточнения определения «непристойный». Люди определённо знают толк в развлечениях. Когда Кин притащился сюда со своим барахлом, его хотели выставить, но он пообещал бесплатную выпивку за разрешение остаться. Тебе обновить виски?
— Угу, спасибо, — Вэлиан отдал сержанту стакан и прогулочным шагом побрёл к уголку Кина, делая вид, что слоняется без дела.
Кустарный кинотеатр пользовался успехом, несмотря на необходимость платить за сеансы. И, наверное, немало, раз его владелец умудрялся не только извлекать выгоду, но ещё и содержать бесплатный бар. А значит, планшет с новым материалом наверняка его заинтересует, ведь со дня нападения флота людей доступ к конфискованной технике оказался перекрыт на неопределённый срок. Вэлиан ещё не знал, какую цену будет разумным затребовать. Но чувствовал, что обиженным не уйдёт. Тем более что интересовали его отнюдь не деньги. У Кина, судя по всему, был выход на комендантов, а в ближайшее время ожидались просто гигантские поставки припасов и оборудования.
Остановившись поблизости, Вэлиан со скучающим видом уставился в стенку напротив, краем глаза продолжая наблюдать за питомником Кина. Как раз в этот момент из будки вырвался очередной «клиент» и замахал мандибулами, словно подкрылками.
— Пятую продлить! — выцепив глазами Кина, потребовал он.
Дежурившая под будками очередь заволновалась:
— Да сколько можно продлять!
— Что ты там вообще смотришь так долго?!
— Уже третий раз продляет! Имей совесть!
— Топай в конец очереди! Кин, скажи ему?!
— Пятая на продление! — клацнув по планшету, выставил палец Кин.
Толпа, издав разочарованный вздох, заворчала на обоих. Закончив печатать, Кин поднял голову и, сощурив глаза, вгляделся в сторону выхода.
— Ф-17! Куда ты, птенчик, не здороваясь? — с бархатистой лилейностью в голосе проворковал он. Тот, кого он назвал «Ф-17», пригнул голову и попытался прошмыгнуть мимо, рявкнув из-за плеча:
— Иди нахер, Кин! Я завязал!
— Какая жалость, — участливо отозвался Кин. — А мне только сегодня попало в руки одно занимательное видео. Сразу с тремя. В воде!
Удалявшийся к арене Ф-17 затормозил и, пробормотав что-то под нос, развернулся. Медленно и по причудливо петляющей траектории, словно бы сопротивляясь собственным ногам, он приблизился к ожидающему его у ограждения Кину.
— Сразу с тремя, говоришь? — помолчав, мрачно повторил Ф-17. — В воде?
И с видом приговорённого к казни побрёл к будкам. Кин, посмеиваясь, проводил его насмешливым взглядом.
— А что в будках? — впечатлённый драматизмом сцены, спросил Вэлиан, когда вернулся со стаканами сержант Гиза.
— Разное, на любой вкус, — лаконично ответил тот, и глаза его влажно заблестели. — Спортивные соревнования, анимированные картинки, дурацкие шоу, девушки в трико…
Кин направился к стоявшим рядом с ними ящикам, откуда торчали утопленные в крошке из сухого льда банки. Его взгляд упал на сержанта Гиза.
— С-13, дружище, где ты пропадал? — радушно поприветствовал он того. — Иди сюда, потолкуем о том о сём, и приятеля своего захвати!
— Сейчас начнёт тебя обрабатывать. Лучше беги отсюда, — шепнул Вэлиану сержант Гиза и без особого энтузиазма поплёлся к Кину. — Эй, Кин, как дела? Что новенького?
Вэлиан охотно двинул следом, всем видом демонстрируя открытость новому опыту. Они приблизились к владельцу видеосалона, который успел вооружиться упаковкой лёгкого пива. Моментально потерявший интерес к сержанту, Кин оттеснил его в сторону и повернулся к Вэлиану.
— Е-23, — впившись глазами в его бейджик, прочитал он. — Не видел тебя прежде. В первый раз тут?
— Пойду-ка поздороваюсь с приятелем, — сержант бочком протиснулся к выходу.
Кин махнул ему не глядя и ловким движением сбил когтем крышку на своей бутылке.
— Точно, — хлебнув виски, отозвался Вэлиан. — Сюда не так просто попасть.
— Так и не всем здесь понравится, — заметил Кин. — Но, раз ты здесь, то явно знаешь, чего хочешь.
— Возможно. У меня есть планшет с Шаньси, под завязку забитый всяким хламом. Интересует?
— Твоя цена? — принял охотничью стойку Кин.
— Я мог бы просто отдать его тебе на пару дней. Но, возможно, однажды мне понадобится добыть что-нибудь через коменданта. Разумеется, я покрою любые расходы.
— Только ничего запрещённого или контрафактного, я не занимаюсь нелегальным дерьмом. Плюс, я не принимаю претензий по поводу скоропортящегося, хрупкого или бракованного товара. У меня не магазин и не служба доставки, — оттарабанил без запинки Кин. — По рукам?
— По рукам.
— Тогда, скажем, завтра я мог бы получить планшет?
Кин с надеждой заглянул ему в глаза.
— Хорошо, завтра, — не сдержав улыбки, кивнул Вэлиан.
Этот скользкий тип по-прежнему не вызывал у него доверия, но при этом обладал какой-то магнетической харизмой.
— Отлично, буду ждать. Кстати, для новичков у меня действует акция: первый сеанс бесплатно, второй — по половине цены. Я могу забронировать тебе кабинку на завтра.
— Кин, мне нужна выпивка! Срочно! — хрипло загорланил из кабинки Ф-17.
Кин обернулся и с досадой прищёлкнул языком.
— Спасибо, я подумаю, — воспользовавшись моментом, чтобы улизнуть, Вэлиан кивнул на прощание и скорым шагом направился на поиски сержанта Гиза.
Пройдясь взглядом по набившемуся гостями залу, но так и не сумев отыскать приятеля, Вэлиан сел у бара и начал рассматривать праздно околачивающуюся публику, надеясь встретить знакомое лицо. Многие приходили группами и чувствовали себя как дома. В целом атмосфера казалась дружелюбной и непринуждённой — за счёт отсутствия внешних статусных различий.
Вообще говоря, штабные управленцы всячески продвигали инициативы по обустройству общественных мест для социального взаимодействия между разными статусными группами. Само собой, всё заканчивалось тем, что эти группы больше сплачивались, нередко вступая в открытые конфликты со старшими и младшими по рангу: первые раздражали своим высокомерием, а отыгрываться удобнее всего оказывалось на вторых. Но, выходит, это было возможно — при наличии общих интересов и отказа от разделения по рангам. Разумеется, штабным управленцам такая концепция придётся не по душе. А кто постарше так и вовсе разглядит в ней покушение на централизованную власть и иерархическую структуру общества.
Скорее всего, именно по этой причине никого из штабных офицеров Вэлиан за вечер здесь так и не увидел. И ему это пришлось по душе. В последнее время он начал уставать от закостеневших догматиков. И хотя испорченная свободными нравами молодёжь периодически и его раздражала, с ней ему хотя бы удавалось находить общий язык.
— Эй, а я тебя узнала.
Вэлиан обернулся. К барной стойке привалилась спиной сероглазая турианочка с дымчато-коричневой шкуркой. Её глаза оценивающе прошлись по нему сверху вниз и обратно.
— Ты тот псих с Церемонии Прощания, — она развела мандибулы в улыбке, не сводя с него любопытного взгляда. — Ну и шороху ты навёл.
Вздохнув, Вэлиан приподнял стакан.
— Служу Иерархии.
Она рассмеялась. И призывно выгнувшись, как бы невзначай провела пальцами по гребню. Это мог быть просто случайный, ни к чему не обязывающий жест. А могло быть и приглашение к флирту. Пока Вэлиан сомневался между первым и вторым, турианка пошла в атаку. Придвинувшись ближе, она положила ладонь на его плечо и наклонилась к уху:
— Знаешь, что я думаю? Нужно иметь яйца с кулак, чтобы сказать то, что ты сказал, перед целым крейсером.
— …или быть психом, — со смешком добавил Вэлиан, чтобы скрыть охватившее его волнение.
— …или и то и другое, — шепнула она, и её пальчики, пробежавшись вверх по плечу, скользнули по чувствительной зоне на затылке, вызвав волну сладкого озноба. — Я буду здесь ещё десять минут, капитан Ортас.
Оторвавшись от стойки, она направилась к залу, соблазнительно покачивая бёдрами. Вэлиан проводил её взглядом, пытаясь отыскать в её фигуре, лице и повадках изъяны, мешающие ему прямо сейчас сгрести её в охапку и утащить в какой-нибудь укромный уголок. И в конце отыскал один-единственный, но зато значительный: она была не Фэй.
Поднявшись, Вэлиан отправился в противоположный угол зала, надеясь спастись от соблазна в обществе сержанта Гиза. К вящему облегчению он нашёл его в игральной зоне за одним из столов, где с жаром резались в «Затракис». Подождав конца партии, Вэлиан стукнул сержанта по плечу, и тот оглянулся с мутным от азарта взглядом. Кажется, он даже не сразу понял, кто перед ним стоит. Но уже в следующую секунду его глаза сморгнули морок, и сержант, вскинув руку, с тревогой уставился на экран омни-тула.
— Я пас, пора на смену! — он встал из-за стола, перевернул свою плашку с заработанными фишками и подвинул её соседу. — С тебя половина выигрыша, Зак. Удачи.
— Давай, увидимся, — махнул ему приятель, загребая плашку.
— Уже уходишь? — выбравшись из толпы других игроков и зрителей, сержант зашагал вместе с Вэлианом к выходу. — Не понравилось?
— Нет, почему же. Хотел только проводить тебя.
— Забыл представить тебя Е-11. Вон он у бара сидит, с краю, — сержант указал на турианца, который просидел в одной позе, кажется, весь вечер, выходя из оцепенения только для того, чтобы наполнить стакан.
— А кто он? — поинтересовался Вэлиан.
— Начальник службы безопасности в лаборатории капитана Ловэйн. Временно отстранён от работы, — выразительно добавил сержант. — Я же ради него и дал тебе жетон. Думал, тебе будет интересно с ним познакомиться, раз уж ты общаешься с той девушкой.
— Как это связано? — свёл надбровные пластины Вэлиан.
— Так ведь и он тоже… общался с девушкой, — лукаво покосился на него сержант. — Пока его не отстранили. Теперь вот тут штаны каждый вечер просиживает, бедолага. У него большой опыт общения с людьми. Он много про них знает, — сержант придвинулся ближе и шепнул, — особенно про девушек.
Они остановились у двери, ведущей к коридору. Сержант снова посмотрел на часы.
— Как там объект «RZ-2-16»? — спросил Вэлиан в лоб, видя, что тот торопится. — Чем занимается?
— Да ничем, — сержант горестно вздохнул и поскрёб гребень. — В основном лежит на кровати. Третий день ничего не ест и не пьёт. Думаю, скоро её в лазарет отправят.
— Что? Как это — ничего?! — Вэлиан отдёрнул сержанта Гиза от двери. — Совсем ничего?
— Ну она сказала, что не будет ничего есть и пить, пока мы флотилию не отведём, — пожал тот плечами. — Что-то про голодовку говорила. И ещё намалевала какую-то тарабарщину на стене, я не смог толком разобрать. Что-то про дом и свободу… Слушайте, капитан Ортас, мне правда пора собираться на дежурство, — сконфуженно вынул он свой локоть из пальцев Вэлиана и заторопился к двери. — Может, за последние сутки что изменилось — это была смена Галлуса. Я проверю, как она, и сообщу вам, если хотите.
— Не нужно, я сам приду! Во сколько капрала Галлуса уже точно не будет на этаже?
— Через десять минут. Если получится, раздобудьте что-нибудь съедобное. Может, ей просто надоела питательная смесь.
Вэлиан вспомнил о Кине. Если не получится найти человеческую еду, уж такой пустяк, как азарийские пайки, он точно сможет достать. Их держали на корабле в числе прочих для пассажиров-азари, но большую часть этих запасов приходилось списывать в конце года неиспользованными. Он мог бы выкупить часть запасов, а о замене позаботится комендант.
Сержант скрылся за дверью, а Вэлиан растерянно побрёл к бару, пытаясь сообразить, что ему делать.
И зачем только он рассказал ей про Шаньси?.. Ну не кретин ли? Нужно было просто убраться подальше и оставить её в блаженном неведении. Пусть бы ей рассказал кто-нибудь другой — потом, когда всё закончилось. А теперь ей приходится торчать в тесной клетке и без конца думать о том, что случится с её близкими и друзьями, когда планеты начнут бомбить. Охваченный раскаянием и чувством вины, он моментально позабыл об обидах. За лопнувшим пузырём уязвлённой гордости ему только сейчас стала видна несчастная поломанная фигурка, брошенная в изоляторе наедине с собственной болью и страхами. Ему было сложно даже представить, каково это — находиться сейчас на её месте, без поддержки, в плену, не знающей, чего ждать от завтрашнего дня. Притом что он далеко не сопливая девчонка, которая и винтовки-то в руках держать не умеет.
Нужно ей как-то помочь. В конце концов, он взял на себя ответственность за эту человеческую семейку и не имеет права выходить из игры на середине хода.
— Эй, привет, — опустившись на стул рядом с Е-11, поприветствовал его Вэлиан.
Тот оторвался от созерцания тающих в стакане льдинок и, окинув Вэлиана угрюмым взглядом, молча вытянул два пальца в знак приветствия.
— Приятель сказал мне, что… — Вэлиан замялся, не зная, как половчей выразить свою странную просьбу, — у тебя вроде как есть… Ты вроде как… знаешь, как решать проблемы со, скажем так…
Е-11 потянулся к карману и, вынув два блистера с какими-то капсулами, швырнул их на стол:
— Одна капсула за пять минут до обычного полового акта. Две капсулы, если она хочет… ну, знаешь, — с лёгкой заминкой вздел надбровия Е-11, — глотать внутрь.
— Ахах… — издал неловкий смешок Вэлиан, чувствуя, как у него загорелись лицевые пластины. — Нет, у меня проблема другого… э-э… свойства.
— М-м… — вернувшись к своему виски, рассеянно промычал Е-11.
— В общем, есть тут одна девушка…
— Всегда есть одна девушка, — раздражённо подогнал его Е-11. — Ближе к теме.
— Да, точно, — смешался Вэлиан. — В общем, она в подавленном состоянии. И мне бы хотелось её как-нибудь поддержать. Подбодрить.
— Стоп. О каком роде отношений идёт речь? — прервав его сбивчивые объяснения жестом ладони, деловито осведомился Е-11.
Вэлиан ненадолго задумался.
— О… запутанных, — признался он на выдохе, уверенный в том, что над ним сейчас посмеются.
Но Е-11 и не думал смеяться. Повернув голову, он окинул Вэлиана придирчивым взглядом, словно решая, сможет ли выжать что-то путное из этого материала. А затем вмахнул в себя остатки виски и, грохнув стаканом о стойку, поднялся.
— Пойдём, сынок.
— Куда? — почувствовав в уверенном тоне турианца носителя ценных знаний, Вэлиан сорвался было следом. Но задержался, когда в поле зрения попали оставшиеся на барной стойке блистеры. Дав себе секунду на сомнения, Вэлиан проследил за тем, как его рука прихватила блистеры и сунула их в карман. Он не стал объяснять себе этот поступок и ринулся за своим новым наставником.
— Нам нужен цветок, — лаконично обронил тот, когда Вэлиан догнал его у выхода.
— Что?.. — опешив, не сразу понял смысл фразы Вэлиан. — Цветок?
Они прошли коридор, ненадолго остановились в холле с ВИ-терминалом, чтобы скинуть с себя флюры, а затем продолжили путь через шумные коридоры с техническими помещениями. Под флюром его нового приятеля обнаружились майорские лычки, и это смутило Вэлиана, который почувствовал некоторую скованность в обществе старшего по званию, когда они оказались за пределами клуба. Он на ходу привёл в порядок форму, расправив складки и заломы, проверил, на месте ли жетон, и на всякий случай разжевал ментоловую пластинку — от него за версту разило разнузданным весельем и хмелем. Искоса поглядывая на наставника, Вэлиан ждал дальнейших пояснений. Но тот хранил молчание, изредка отрываясь от экрана омни-тула, чтобы проверить направление движения. Они пересекли быстрым шагом помещение склада с двумя недвижимыми тенями стражей. Верные себе, они не соизволили оторвать глаз от планшетов, словно и не замечая ничего вокруг. Впрочем, возможно, так оно и было.
— На третьем этажа есть ботаническая лаборатория, — выйдя со склада, снова открыл рот Е-11. — Там хранят образцы для исследований. Я могу провести нас внутрь и отключить сигнализацию. Но там всегда отирается кто-то из сотрудников. Поэтому будем действовать экспромтом.
Вэлиану следовало напрячься уже на этом месте. Но в тот момент его защитные механизмы дали сбой по причине волнения и избыточного содержания алкоголя в крови. Полный предвкушения, он зашёл в лифт вместе с Е-11, и они отправились на третий этаж.