Это был обычный вечер уик-энда, и ничего не предвещало беды. Они сидели в галерее, которую Фэй облюбовала под свой уголок. Она говорила про него «мой кабинет», потому что у Вэлиана тоже был свой кабинет. Но на классический рабочий кабинет это место совершенно не походило. Оно выглядело слишком уютным и удобным для отдыха, чтобы способствовать рабочему настрою. Уставленная кадками с раскидистыми папоротниками, приземистыми деревцами с пузатыми сочными листочками, пышными зарослями красно-жёлто-зелёно-голубых трав, увитая лианами, увешанная круглыми фонарями с мягким рассеивающим светом, галерея побольше напоминала цветущий сад. Но Вэлиан предпочитал называть её «птичником».

Во-первых, там повсюду были птицы — бумажные. Фэй сворачивала фигурки птиц из неудачных черновиков — каждый раз разные, чем-то отличающиеся от остальных — наносила пару мазков краской и прикрепляла их к стволам, веткам, прятала за цветами и в нераскрывшихся бутонах. Во-вторых, она заказала подвесное садовое кресло в форме яйца — большое, плетёное, с удобными полочками внутри для стаканов и планшетов. Оно походило на гнездо, особенно после того, как Фэй обложила его подушками и тёплыми пледами, завесила тёмным тюлем с гирляндами и, забравшись внутрь, сидела там нахохлившимся птенчиком. У него было ровно два недостатка: в него невозможно было не залезть, проходя мимо, и из него невозможно было вылезти. Очевидно, она рассчитывала найти там уединение. Но чаще находила Вэлиана.

Собственно говоря, у него был свой кабинет, где он планировал проводить время по вечерам после смены, чтобы разобраться с бумажной волокитой, которую вечно откладывал на потом. Там было комфортно, тихо и скучно — идеальная рабочая атмосфера. Но на практике выходило, что кабинет простаивал пустым. А Вэлиан, взяв планшет и напитки, волочился в уютное гнездышко к Фэй. Вваливаясь внутрь и заставляя её потесниться, он строгим голосом сообщал, то ему нужно работать, поэтому она ни в коем случае не должна ему мешать. И, поработав примерно пять минут, начинал донимать её, требуя внимания и отвлекая от чтения, рисования, зубрёжки или просмотра фильма. Иногда это заканчивалось сексом. Иногда тем, что его выталкивали и прогоняли в кабинет. А иногда они откладывали планшеты и просто валялись в обнимку, нежась и болтая о всякой ерунде.

Сегодня был как раз такой день. Вэлиан взял с собой учебные материалы для подготовки к квалификационному экзамену на должность детектива. Он решил перевестись в следственный отдел. Точнее, решила Фэй, а ему пришлось уступить, потому что два месяца назад его ранили во время очередного вызова. На этой почве у них произошла первая серьёзная размолвка. Рана была пустяковая, и тем не менее Фэй проплакала два дня, попутно выкручивая ему яйца своим излюбленным способом. На все его аргументы у неё находился контраргумент, подкреплённый чарующим взглядом огромных влажных глаз.

Он говорил ей, что это царапина, даже шрама не осталось, а она отвечала, что не хочет дожидаться следующей пули, которая сделает его инвалидом или вовсе лишит жизни. Он приводил в пример своих коллег, чьи жёны не давили на них и относились к их выбору профессии с терпением и понимание. А Фэй заявляла, что в таком случае ему следовало выбрать себе женщину, которая любит его не так сильно, как она. Чем он мог ответить на это, кроме глупой улыбки?

Не сумев достучаться до сознательности, Вэлиан решил обратиться к её уступчивости и завёл любимую пластинку о том, что ему нравится его работа, у него отличный напарник, коллектив и начальство. «Я молодой, здоровый самец. Мне нужно двигаться, я зачахну в пыльном кабинете», — надеясь сыграть на жалости, сказал он. «У тебя одышка, если мы занимаемся любовью три раза подряд», — безжалостно заметила она. И это был удар ниже пояса. «Но я всё ещё могу три раза подряд», — уязвлённый, выкрутился он. Фэй рассмеялась и поцеловала его. А едва он обрадовался, что сумел отшутиться, стёрла с лица улыбку со словами: «Возвращаясь к нашему разговору…» — и продолжила наседать на него с удвоенным усердием.

Тогда он решил прибегнуть к помощи статистики и вывалил ей общие показатели и графики за прошлый год, согласно которым вероятность получить серьёзное ранение не превышала 3,32%, а смертельное и того меньше — 1,17%. Она забрала у него планшет, вбила фильтр по его сектору, и цифры подскочили примерно в пять раз. Оказывается, она научилась пользоваться экстранетом и провела сравнительный анализ криминогенной обстановки по районам Цитадели.

Вэлиан понял, что просчитался. Но сдался только после того, как она спросила: «Если бы я нашла работу, где меня могут убить с пятипроцентной вероятностью, ты бы отпустил меня туда?» И он ответил: «Нет, никогда». Пять процентов было слишком много. Любая вероятность, отличная от нуля, было слишком много, когда он думал о том, что может потерять её теперь, когда не представлял своей жизни без её улыбки, глаз, тела, запаха, голоса, незримого присутствия в доме, где на каждой вещи ощущалось её нежное касание. Ему пришлось уступить.

Он читал одну и ту же строчку методички. А его мысли были далеко. Не то чтобы очень далеко — всего лишь немного ниже и правее, там, где его ладонь, нырнув за резинку штанов, отыскала её аппетитную попку. Буквы расплывались перед глазами, и Вэлиан не понимал ни слова, хотя точно знал, что они ему известны. Гнездо мерно покачивалось, спина тонула в подушках, его окружало тепло и запах любимой женщины, которая с умильно-сосредоточенным видом начищала щёточкой его пластины на шее, затылке и груди. Вэлиан зевал и жмурился от наслаждения. Её тело придавливало его к подушкам мягкой возбуждающей тяжестью. Но ему было так восхитительно хорошо, что не хотелось шевелиться — не говоря о более серьёзной активности. Они занимались любовью как сумасшедшие на каждой горизонтальной, а иногда вертикальной, поверхности их квартиры только первые три месяца совместной жизни. После чего, пресытившись, начали осваивать новое понятие «простых семейных радостей». Это когда вот так — мягко, тепло и спокойно, и не хочется ни говорить, ни даже моргать.

В конце концов он смирился с тем, что снова не дочитает параграфа, и убрал планшет в кармашек. Завтра у него выходной, а Фэй собиралась доделать проектное задание. После завтрака она засядет за свой чертёжный стол, который стоял в противоположном углу галереи и утопал в зелени с одной стороны, а с другой стороны упирался в панорамное окно, откуда открывался потрясающий вид на залитую огнями, сверкающую стеклом и сталью станцию. Она обожала там работать. А он обожал покачиваться в «гнезде», попивать освежающий тоник и изредка поглядывать на неё, сидящей за столом, что-то рисующей или водящей пальцами по воздуху, переставляя и прокручивая голограммы со схемами планировки. В такие моменты он изумлялся тому, как это чудесное создание очутилось здесь, в этой галерее, в его жизни. А потом вспоминал, что всегда был везунчиком.

Она нашла особое место за гребнем, где находилось много чувствительных рецепторов, и забавлялась, почёсывая его кончиками ноготков и наблюдая, как его скручивает узлом от удовольствия. Усилием воли сбросив с затылка руку, он поймал ртом её смеющиеся губы и, перевернувшись, вмял в подушки, намереваясь расквитаться.

Его планы нарушил звонок в дверь.

— О, нет… — оторвавшись от Фэй, простонал он. — Надеюсь, это не твой брат.

— Мой брат не звонит, — напомнила Фэй.

И то верно. Они оставили ему копию ключей «на всякий случай». С тех пор Алек вламывался к ним в квартиру без приглашения — и предупреждения — в любой день недели и время суток, по всей видимости, считая каждый свой приезд «всяким случаем». Сейчас он как раз обретался где-то поблизости. Пройдя конкурс в космодесантный корпус, чтобы чаще бывать за пределами орбиты, он регулярно прикатывал на станцию, чтобы проведать Фэй, а заодно вскружить голову очередной местной массажистке, парикмахерше или тренерше по фитнесу.

Вэлиан взглянул на часы: время было не слишком позднее. Но они сегодня не ждали гостей.

— Кто бы это ни был, я отправлю его к проматери. Никуда не уходи! — лизнув её в губы, наказал он и не без изящества выкатился из гнезда, запутавшись шпорами в пледах.

Фэй проводила его звонким смехом.

Прошлёпав босыми ступнями к двери, Вэлиан на ходу напялил тунику, включил терминал домофона и остолбенел. Снаружи стояли родители.

— Вэлиан, малыш! — раскрыла объятия Астория, когда он, придя в себя, распахнул дверь. — Привет, сынок!

— Сын, — сдержанно кивнул отец.

— Мам?.. Пап?.. — пробормотал в растерянности Вэлиан, обнимая мать. С отцом они обменялись коротким касанием лбами. — А что вы здесь делаете?..

— Да просто проезжали мимо, — выдавая некоторую нервозность, затрепыхала мандибулами Астория. — Решили — дай заскочим к сыну, раз он сам не приезжает.

— Мам, ты же знаешь, у меня отпуск только через три месяца. Да и у Фэй экзамены скоро. А… куда вы ездили? — Он не припоминал, чтобы мать сообщала ему о ближайших поездках в эту сторону Галактики.

— Да так, туда съездили, сюда… Купить кое-что, друзей навестить. Ты нас впустишь? — невинно поинтересовалась Астория.

— Ну конечно, проходите, — спохватившись, посторонился он, пропуская родителей за порог. И, войдя следом, закрыл дверь. — Фэй! Подойди сюда!

— Мы привезли тебе немного гостинцев, — по знаку матери отец водрузил ему на руки огромную, набитую до отказа сумку с лопнувшим от натуги и перемотанным липкой лентой замком.

— Спасибо, но зачем же столько... Не надо было беспокоится, — осев под весом сумки, прокряхтел Вэлиан. — Тут в магазинах всё есть.

— Да что там есть! Гадость одна суррогатная, — заворчала Астория, с нескрываемым интересом оглядываясь вокруг. — А это своё, домашнее, с фермы. — Скинув ботинки, она направилась в гостиную. — Там твои любимые тушёные в сливках сбитни и маринованный кешман. Надо сразу положить их в холодильник, потому что они тряслись с нами в дороге почти пять часов… — она осеклась, увидев появившуюся из галереи девушку — побледневшую и взволнованную.

Остановившись на середине комнаты, Фэй нарисовала на лице подобие улыбки:

— Здравствуйте, Астория.

Она сложила руки в приветственном жесте, как научил её Вэлиан. Астории это понравилось — она одобрительно качнула мандибулами. Положив сумку на пол, Вэлиан бросился на помощь.

— Мам, это Фэй, — встав позади неё так, чтобы она чувствовала его рядом, он обхватил её за плечи, подозревая, что иначе бедняжка грохнется в обморок — или сбежит. Фэй ужасно переживала, что не понравится его родителям. И хотела как следует подготовиться к первой встрече. Они познакомились по видеосвязи, когда Вэлиан позвонил домой после её приезда. И с тех пор только обменивались вежливыми приветствиями через экран голофона.

— Да, я узнала. Здравствуй, Фэй, — чинно кивнула ей Астория. А потом, подумав, протянула ладонь для рукопожатия. — Я знаю, у вас положено пожимать пальцы при встрече.

Вэлиан поблагодарил мать взглядом — простой, не стоящий усилий жест с её стороны. Но он показал, что Астория готова сделать шаг навстречу.

— Да, мы пожимаем руки, — обрадованная, Фэй искренне улыбнулась и приняла её ладонь, а потом добавила: — но это слишком формально. В семье принято обниматься.

И, не дожидаясь ответа, кинулась на шею опешившей Астории.

— Я так рада, что вы приехали! Мне так хотелось с вами познакомиться.

— О… нам тоже… — она склонилась и неловко потрепала девушку по спине.

— Маркус, что же вы там стоите? — оторвавшись от Астории, Фэй кинулась к отцу, застывшему столбом посреди коридора. — Пожалуйста, чувствуйте себя как дома! — она поднялась на носочки, чтобы дотянуться до его шеи.

Маркус предупредительно нагнулся к ней, раскинув руки и забавно тараща глаза.

— Мы… э-э… это… бр… мр… — невнятно забурлил он, и Вэлиан поспешил к нему на выручку, опасаясь, что теперь уже его старик грохнется в обморок — или сбежит.

— Мне нравится ваш костюм, замечательный фасон! — отлипнув от него прежде, чем случилось одно из двух, оценила его наряд Фэй. — Я заказала Вэлиану такой же, только тёмно-синий, ему очень идёт синий, — и потянула Маркуса за локоть в гостиную. — Проходите, пожалуйста! Как вы добрались? Вы, наверное, ужасно устали. Устраивайтесь, где хотите.

Маркус опустился на диван, к которому ему подвела Фэй. Астория скромно опустилась рядом.

— Вы ведь останетесь на ужин? — Фэй обернулась к Вэлиану. — Мы могли бы заказать что-нибудь на ваш вкус. Здесь есть замечательный декстро-ресторанчик рядом, они работают круглосуточно. Вэлиан говорит, там неплохая кухня. Конечно, он всегда добавляет, что вы делаете это по-другому и у вас получается гораздо вкуснее…

— О, ни за что не поверю, что он хвалит мою готовку! — польщённая, отмахнулась Астория.

— Я постоянно её хвалю! — с жаром возразил Вэлиан.

Он никогда её не хвалил. Но Фэй и так знала, что его мать готовит лучше всех — иначе просто не могло быть.

— Я пробовала приготовить что-нибудь по рецепту из экстранета, но каждый раз выходило ужасно, — призналась Фэй сконфуженно. — А я, даже попробовав, не понимала — это ужасно, потому что у меня плохо вышло, или это и должно быть таким ужасным, потому что я ничегошеньки не смыслю в турианской пище. Поэтому Вэлиану приходится заказывать еду на дом или готовить самому…

— Милая, так я научу тебя! — подскочила с горящими глазами Астория. — Это совсем несложно. Маркус, сбитни! — переполошилась она, отыскивая глазами сумку. — И кешман! Чего уселся-то?! Несите в холодильник скорее!

Маркус подскочил и кинул на поиски сумки, радуясь, что может ненадолго сбежать от их трескотни.

— Мам, а вы надолго?.. — потерев гребень, невзначай поинтересовался Вэлиан.

— Я даже не знаю, сынок, — замялась Астория, — мы вроде как никуда не торопимся…

— Вы могли бы остаться у нас! — предложила Фэй, в упор не замечая его пламенного взгляда. — Если вы нигде не остановились, можете забрать нашу спальню, вам там будет удобно. У нас много места, Вэлиан может поспать в кабинете, а я — в галерее…

— О, мы бы не хотели стеснять вас, — забормотала Астория. — Мы хотели только посидеть пару минут…

— Ну что вы! Мы так редко видимся. И Вэлиан страшно скучает по вам! — Фэй отошла от него, когда Вэлиан придвинулся бочком и начал недвусмысленно тыкать ей локтем в рёбра.

— О, неправда, милая! — хохотнула Астория. — Этот бессовестный шалопай даже не позвонит матери, чтобы узнать, как прошла её операция…

— Мам, тебе удаляли мозоль на ступне! — раздражённо вставил Вэлиан.

— Это всё ещё операция! — с обидой наставила на него палец мать. — Что ж, если уж вы так настаиваете… Сын, помоги отцу, смотри, как надрывается, бедняга! — Астория обратила его внимание на пыхтящего над сумкой Маркуса. — У него сейчас грыжа вылезет!

— Да что ты лезешь, женщина! Что я, сумку уже не подниму?! Я её всю дорогу нёс! — взревел тот от натуги и, шатаясь на неверных ногах, взвалил на себя сумку, когда Вэлиан попытался помочь. — Где кухня?.. Скорее показывай, тяжело ведь! — еле слышно прохрипел он, когда женщины деликатно отвернулись.

Вэлиан придержал сумку снизу, и они вдвоём с отцом оттащили её на кухню. Там он начал раскладывать продукты, а Маркус устало плюхнулся на стул.

— Ну что, сын? — спросил он, оддуваясь. — Как вы в целом?

— Отлично. А вы?

— По-старому.

И они умолкли, прислушиваясь к доносившейся из галереи возбуждённой болтовне и смеху. Голосок Фэй журчал переливистым ручейком, рассказывая, как правильно настроить освещение и организовывать пространство, чтобы визуально его расширить. А Астория приходила в восторг решительно от всего. «Похоже, самое страшное миновало», — с облегчением подумал Вэлиан, кое-как втискивая шматы мяса и пакеты с овощами в трещавший по швам холодильник.

Как же он ошибался.

Они вернулись в гостиную, и Фэй с Асторией принялись накрывать на стол. В дверь снова зазвонили. Вэлиан пошёл открывать, теперь-то точно с намерением отправить незваного гостя восвояси. На пороге стоял дядя Тиберис.

— Вэлиан, мальчик! Давненько не виделись! — со всего маху приложив его крепким лбом, Тиберис протиснулся внутрь прежде, чем ошеломлённый Вэлиан смог выговорить хоть слово в ответ.

— Дядя Тиберис?.. — потерев отшибленный лоб, оглянулся он. — Ты как… а что ты…

— Да благословят духи этот дом! — загремел басом на всю квартиру Тиберис, скидывая ботинки.

Фэй замерла с тарелками в руках и приоткрытым ртом.

— Фэй, это Тиберис, мой брат. Тиберис, это Фэй, — представила их друг другу Астория.

— Здравствуйте, очень приятно, — пролепетала та. — Проходите, пожалуйста…

— Извини, Астория, я больше не мог сидеть в машине. Эти жареные крылышки ропаки просто восхитительны! — повернулся он с объяснениями к Вэлиану. — Я не устоял против соблазна и съел пятнадцать штук. Сдаётся мне, они устроили гражданскую войну в моём кишечнике. По большей части газовую, но временами происходят залпы из…

— Тиберис, нам не обязательно знать подробности! — остановила его Астория.

— Так где здесь туалет? — заозирался Тиберис.

— Я провожу! — бросилась к нему Фэй.

— Не надо, девочка! — выставив ладонь, остановил её Тиберис. — Ты не захочешь слышать производимые моим организмом звуки. Просто укажите направление.

— Прямо, направо и налево… — накрыв горящее лицо ладонью, простонал Вэлиан.

Тиберий двинул по коридору.

— Это может занять значительное время, — остановившись, добавил он. — В последнее время я испытываю некоторые трудности при опорожнении…

— Тиберис! — прикрикнула на него Астория.

— Пожалуйста, просто иди уже! — присоединился Вэлиан, и дядя Тиберис продолжил своё гордое шествие.

— Так… значит, нам понадобятся ещё тарелки, — подала голос Фэй и, оглядев себя, забеспокоилась: — О боже, я ведь до сих пор в пижаме!.. Простите, пожалуйста, я сейчас приведу себя в порядок! — Вспорхнув с места, она понеслась к спальне.

— Мама. Что он здесь делает? — надломленным голосом спросил Вэлиан.

— Малыш, ну не могла же я ему отказать! — захлопав глазами, пустилась в оправдания Астория. — Он зашёл в гости, когда мы собирались, и напросился с нами. Тиберис давно тебя не видел, вот мы и подумали…

— Мам! Так же нельзя — без предупреждения!

— Но мы попросили его подождать в машине внизу, на случай, если… ну знаешь, всё это будет выглядеть слишком неловко. К тому же, если бы мы тебя предупредили, нам пришлось бы уже через час искать тебя в Системах Терминуса!

— Что?.. — деланно возмутился Вэлиан. — Неправда, что ты придумываешь!

Это была истинная правда.

— Вэлиан, я же знаю — ты не выносишь своих родственников, — укоризненно покачала головой Астория.

— Не всех. Бабуля и дядя Тиберис мне нравятся. И ещё Патрис ничего.

— Да, но, видишь ли, так вышло, что… — залопотала Астория с несвойственной ей нерешительностью, и Вэлиан сжался от нехорошего предчувствия. Но узнать продолжение не успел — в коридор с топотом и громкими воплями высыпали племянники.

— Брай! Дэнис! А ну не шумите! — рявкнула на них Лаврия, заходя следом с годовалым малышкой Тэсс на руках. За ней, опустив голову, брёл её муж Закин, а следом потянулись и остальные: Анакис, Дандра, Патрис и Калли. Они вели под локти согбенную, грохочущую тростью бабулю — та в свои сто семьдесят семь лет почти ослепла и ориентировалась в основном на звуки.

Вэлиан похолодел от ужаса.

— Вэлиан!

— Привет, брат!

— Благословение духам!

— Дядя Вэлиан, где у вас туалет? Мне срочно!

— Вау, вот это хоромы! Круто устроился!

— Дэнис, а ну поставь на место! Разобьёшь же!

Они загалдели все разом, разуваясь и затопляя собой сначала коридор, а потом — гостиную. Вэлиан ошарашенно оглядывал их, не успевая раздавать приветствия. И думал о том, как будет объяснять это нашествие Фэй. Бедняжка… она, наверное, сейчас в панике, прячется где-нибудь в шкафу. Он начал проталкиваться к спальне, но в этот момент оттуда показалась Фэй — в красивом светло-сером платье в пол, с лицом белее бумаги. К её губам приклеилась вымученная улыбка, а в широко распахнутых глазах отражался ужас. Она посмотрела на него, и Вэлиан постарался передать во взгляде что-то вроде: «Я здесь не при чём!» Кажется, она поняла. Подойдя к нему, Фэй крепко схватилась за его рукав, и они вышли в гостиную. Шумная, толкущаяся возле дивана толпа разом умолкла и с любопытством воззрилась на неё. Даже дети перестали вопить и настороженно замерли.

— Все, это Фэй. Фэй, это все, — сухим от волнения голосом представил её Вэлиан.

— Здравствуйте, — улыбнулась она. — Добро пожаловать.

Повисла давящая на уши тишина.

— Ну что вы как неродные! — встрепенулась Астория. — Фэй, давай я тебя со всеми познакомлю. Иди ко мне, милая, — протянула она к ней руки.

Вэлиан направился к матери, таща на прицепе вцепившуюся в него мёртвой хваткой девушку. Той хватало только на то, чтобы удерживать на лице сползающую улыбку.

— Это Лаврия, дочь Тибериса, — принялась перечислять Астория, указывая на застывших в стойке «смирно» родственников, которые отмирали только для того, чтобы обменяться с Фэй приветственным жестом и пожеланием «Благословение духам». — Её муж Закин, их детки — Дэнис, Брай, малышка Тэссия. Анакис — брат Лаврии, Дандра, жена Анакиса. Это Патрис, брат Дандры, и Калли — его дочь. А это бабуля.

Бабуля, грохоча палкой, угрожающе двинулась вперёд. Подойдя вплотную к Фэй, она сощурила глаза, всматриваясь в её лицо. Вэлиан напрягся и на всякий случай положил руку на плечо бабули, готовый вмешаться. В их семье бабулю почитали, как древнюю семейную реликвию. Но для Фэй знакомство с ней могло стать травматичным в самых разных смыслах.

— Это та самая?! — продребезжала бабуля громко, потому что слух у неё тоже начал потихоньку сбоить.

— Та самая, бабуля! — прокричала ей на ухо Астория. — Фэй!

— Так он всё-таки на ней женился?!

— Женился, бабуля! — Астория подала сигнал глазами — ему и потерянно моргающей Фэй.

Вэлиан незаметно протянул руку и успокаивающе погладил девушку между лопаток. Её спина была твёрдой как камень.

— Вот и правильно! Нечего в блуде жить! — проворчала бабуля. А затем смерила Фэй неприязненным взглядом: — В моё время азари красивше были!

Астория издала неловкий смешок.

— Ступай, бабуля! Садись! — развернув её к дивану, она обернулась к Фэй и вполголоса затараторила: — Извини, милая! Мы никак не могли объяснить, кто такие люди, поэтому сказали, что ты азари, только немного… ну, знаешь… с особенностями…

— Мам! — зловеще рыкнул на неё Вэлиан.

— Ничего, ничего, — закивала Фэй. — Всё в порядке, я понимаю.

В наступившей тишине раздался надрывный плач малышки Тэсс.

— О духи, дайте мне силы! — в унисон с ней завопила Лаврия. — Да когда ты наорёшься?! Орёшь и орёшь, орёшь и орёшь…

— Ужин будет через полчаса! Может, кто-нибудь пока хочет лёгких закусок и напитков? — вспомнив об обязанностях хозяйки, встревоженно осмотрела гостей Фэй. — У нас есть соки, тоник, сампара, кофе…

— Мне кофе! — тряся на руках Тесси, устало выдохнула Лаврия. — Покрепче!

— А мне сампару.

— Я тоже буду сампару, спасибо.

— Сок, пожалуйста.

— Мне виски! — требовательно гаркнула бабуля. — Неразбавленный!

Гости смешались и начали переглядываться. Закин кашлянул, прочищая горло:

— Мне тогда тоже виски.

— А мне бренди, — подхватил Патрис.

— Мне, пожалуй, тоже виски. Со льдом.

— Ну раз все пьют виски, и мне стаканчик.

— Да, виски звучит неплохо. Мне тоже виски.

— Отлично! — выслушав всех, бодро воскликнула Фэй. — Виски, виски со льдом, бренди… Пожалуйста, садитесь, кому где нравится. Вэлиан, принеси, пожалуйста, ещё кресла из кабинета. — Она подошла к мальчишкам и, присев рядом, потрепала обоих за ушком. — А вы что будете, джентльмены? Сок, наверное?

Те оробели и начали производить странные телодвижения.

— Ну же, смелее! — подбодрила их Фэй.

— Виски! — набрав полную грудь воздуха, дерзко выпалил Дэнис.

— Дэнис! — одёрнула его Лаврия.

— Боюсь, я не найду столько виски, — с напускным сожалением покачала головой Фэй. — Но знаете, что? У меня есть рецепт одного редкого напитка, — перешла она на таинственный шёпот, так что все присутствующие вытянули шеи, прислушиваясь. — Только это большой-большой секрет, потому что он открывает проход в пещеру чудес! Если я открою его вам, вы сможете сохранить его в тайне?

Открывшие рты мальчишки дружно затрясли головами.

— Договорились. Тогда следуйте за мной, — она поднялась и направилась в кухню. Присмиревшие дети потянулись за ней как на невидимой верёвочке. Спустя минуту оттуда донеслось её воркование и восторженные детские голоса.

Астория впилась Вэлиану когтями в плечо.

— Сынок, ты должен на ней жениться!

— Мам, я и так женюсь!

— Женись скорее, пока она не передумала!

— Ну знаете, вы мне тут совсем не помогаете! — понизив голос, огрызнулся он, указав на молчаливо лупающих глазами родственников. — Если ночью она выпрыгнет в окно и сбежит — это будет ваша вина.

— Моей вины тут нет, — обиженно насупилась Астория. — Я только Тиберису по секрету сказала. А он пошёл языком трепать по округе! Ну что мне было делать, когда они все заявились?

Из коридора выплыл вышеозначенный.

— Во избежание недоразумений не рекомендую пользоваться уборной в ближайшие, — он поднял к глазам запястье с омни-тулом, — десять минут.

— Да ладно! Серьёзно?! — всплеснула руками Калли. — Я полчаса уже жду! И что мне делать — к соседям проситься?!

— Умение терпеть своего часа — великая добродетель, дитя моё! — грузно опустившись на диван и едва не придавив Патриса, философски изрёк тот.

— Я пойду помогу Фэй. А ты кресла принеси! — напомнила ему Астория перед тем, как улизнуть на кухню.

— Мы пойдём осмотрим комнаты, — поднялась Дандра, потянув за собой Анакиса.

— Эй, вы двое! — окликнул их Вэлиан. — Только попробуйте где-нибудь..! — он опасливо оглянулся на отца. — Вы в курсе!

— Что?.. — округлила глаза Дандра. — И в мыслях не было!

— Алло! Ага. Ну да, — приняв вызов, Калли встала и побрела к галерее, пиная по дороге мебель. — Не-а. Мы у дяди Вэлиана. Тут тухляк, застрелите меня. Полная хата родни, мелкие всю дорогу орали. А я три банки тоника выпила, ща обоссу тут какой-нибудь угол…

— Калли! — строго окликнул её Патрис, но та даже не оглянулась.

— Там матч начинается, — безжизненно пробормотал Закин, на плече которого кимарила бабуля. Судя по голубой каёмки вокруг глаз, он бы сейчас с большим удовольствием завалился спать.

— Да какой тебе матч? Одни матчи на уме! Духи, как же ты меня бесишь… — проворчала Лаврия и, всучив ему ребёнка, поднялась. — Пойду посмотрю, что там дети затихли.

Вэлиан, потерев онемевшее лицо, встряхнулся и направился на поиски стульев. Если они переживут этот кошмарный вечер, их семейной жизни с Фэй не будут страшны никакие испытания. По дороге он заглянул на кухню — мать суетилась, расставляя стаканы по подносам. Фэй, нарезая закуски, с сочувственной улыбкой выслушивала Лаврию, которая прерывалась только для того, чтобы хлебнуть бренди прямо из горла. Дети сидели по углам, рассматривали альбом Фэй и с важным видом посасывали фруктовые коктейли, затейливо украшенные зеленью. Удовлетворившись увиденным, Вэлиан зашёл в кабинет и, прикрыв глаза, выскочил оттуда пулей.

— Твою мать, Дандра! — заорал он через дверь. — Не на моём же столе! Я там работаю!

— Минутку!

— Святые предки… — грязно выругавшись, Вэлиан отправился в кладовку за запасными стульями.

Когда он вышел оттуда, ему навстречу в гостиную неслась с подносом Фэй.

— Эй, птенчик, можно тебя на секунду… — сбросив стулья в углу, кинулся он к ней.

— Сейчас, подожди! — шепнула она ему торопливо и пробежала мимо. Через несколько секунд она появилась из комнаты — разрумяненная и с лихорадочным блеском в глазах. Вэлиан увлёк её в кладовку и, приперев дверь спиной, притянул к себе.

— Прости, я не знал, что они нагрянут, — успокаивающе погладил он её по щеке. — Ты как?

— Я в порядке! Всё отлично! — отозвалась она с преувеличенным энтузиазмом. — Так здорово, что мы все собрались… Вся твоя семья тут! Это так… неожиданно!

— Не вся, слава духам, — мрачно проговорил он. — Только самые назойливые. Пожалуйста, не бросай меня!

Она порывисто кинулась ему на шею и обняла.

— Не волнуйся, всё будет хорошо! — погладила она его по затылку. — Мы справимся. Вместе, да?..

— Да, точно. У меня есть план! — отстранившись, он обхватил её за плечи и наклонился к уху. — Думаю, я смогу найти пару дымовых шашек в сейфе. Ты посиди пока здесь. А когда услышишь, как я кричу: «Пора!»…

— У нас виски вышел, принеси из кабинета пару бутылок, — улыбнулась Фэй, разворачивая его к двери.

— Пожалуйста, можно я останусь? — упёрся он ногами. — Я не хочу туда.

— Вэлиан, это твоя семья!

— Я в курсе! Хочешь, я помогу тебе на кухне?..

— Иди — и будь милым! — нажав на кнопку, она вытолкала его наружу и, быстро поцеловав в мандибулу, помчалась на кухню.

По коридору сломя голову пронеслись мальчишки и исчезли в спальне. Оттуда послышался звон разбитого стекла. Оба тут же выбежали и бросились врассыпную.

— Да что вы там опять разбили! Исчадия Бездны!.. — загорланила Лаврия, направляясь в спальню.

Вэлиан, издав протяжный вздох, сгрёб стулья и поплёлся в гостиную. Патрис и Закин смотрели матч, попивая виски. Тиберис разглагольствовал в пустоту о коррупции в политике. Бабуля кимарила перед опустошённым стаканом. Дандра с Анакисом, заняв дальний уголок в кресле, беззастенчиво лизались.

— Вы двое! — свирепо рыкнул на них Вэлиан. — У нас с вами будет серьёзный, мать его, разговор!

Те зашушукались, проказливо захихикали и продолжили лизаться. Голос Калли, трещавшей по омни-тулу, доносился с галереи. С кухни потянулись ароматы готовящейся еды. Почуяв запах сбитней со сливками, Вэлиан слегка остыл и уселся на стул. Налив себе виски, он бросил в стакан льда и сделал большой глоток.

— Вэлиан, мальчик мой! — открыла глаза бабуля. — Как твоя сексуальная жизнь?!

— Ба, спи! — устало качнул он головой.

— Ты смотри там за ней! Эти азари — девки похотливые!

— Ба, тебе освежить?! — взяв бутылку, пришёл ему на выручку Патрис.

Плеснув в стакан виски, он подвинул его бабуле. Та отыскала его наощупь и залпом вмахнула в себя. А через пару секунд закимарила. Вэлиан приложил ладонь к груди, выражая признательность. Патрис молча кивнул. Фэй прошла мимо с Лаврией — они исчезли в галерее. Первая вышла оттуда одна, с малышкой Тэсси на руках. Вэлиан проводил её взглядом и, подскочив, направился к галерее. Лаврия, свернувшись калачиком, устроилась спать в «гнезде».

— Лаврия! — растолкал её Вэлиан. — Не смей сваливать на Фэй своих грызунов! Она и так еле на ногах держится!

— Не смей будить меня, если хочешь жить! — грозно рявкнула та, и ему в лицо прилетела подушка. — Я согласилась приехать сюда, только потому что мне обещали, что я смогу поспать хотя бы пару блядских часов! Сгинь!

— Да твою ж мать!.. — он зло зашвырнул в «гнездо» подушку и отправился искать Фэй.

Она укачивала ребёнка, носясь между столами за Асторией, которая учила её мариновать мясо.

— Фэй, давай её мне, — он протянул руки к ребёнку, собираясь отнести его отцу. — Не позволяй Лаврии садиться тебе на шею!

— Милый, всё в порядке! Бедняжка совсем вымоталась, а мне несложно, — прижав к себе малышку, она замахала на него руками. — Иди, иди! Не мешай.

Вэлиан развернулся и столкнулся с образовавшимся в проёме кухни Тиберисом.

— Объясни-ка мне, девочка! — сурово сдвинул надбровные пластины, обратился он к Фэй. — Как эта ваша демократия работает?!

Фэй хлопнула ресницами и беззвучно задвигала губами.

— Дядя, расскажи лучше, как там твоё больное колено поживает? — заботливо осведомился Вэлиан, меньше всего на свете желая услышать ответ на этот вопрос. И, развернув Тибериса на сто восемьдесят градусов, вытолкал его из кухни — что потребовало некоторых усилий, учитывая, что тот был в полтора раза больше в обхвате и выше на полторы головы.

Следующие полчаса Вэлиан провёл как в трансе. Выудив из кладовки Дандру и Анакиса, он зашвырнул их на кухню, наказав матери нагрузить обоих работой. А сам просидел в гостиной, пресекая попытки Тибериса просочиться на кухню, чтобы рассказать Фэй об ошибочной политике Альянса в отношении заселения удалённых колоний. Дети доламывали спальню, когда Астория и Фэй наконец пригласили всех к столу. Уже хорошо поддатые к этому моменту гости жадно накинулись еду, нахваливая кулинарные способности Астории. А та, вся светясь от удовольствия, хохотала и кокетливо отшучивалась. Разговоры не умолкали. Молча уплетали только Маркус и Закин — первый совершенно терялся в присутствии многочисленной родни Астории, а последний клевал носом тарелку. Фэй без конца подскакивала, курсируя между кухней и гостиной, когда выяснялось, что кому-то не хватает специй, столовых приборов, стаканов, салфеток, выпивки, каменной крошки для лучшей усвояемости, воды или таблеток от вздутия живота.

Исчезнув на кухне в очередной раз, она вернулась и, выставив на стол бутылки с тоником, шепнула Вэлиану на ухо:

— Милый, ты не мог бы помочь? У нас тут… ситуация, — она указала глазами на младенца.

— Да, конечно! — подорвался он с места. — Зак, где у вас эти шутки… для обгадившихся детей? — забыв слово «памперс», спросил он.

Тот сонно моргнул.

— Нет-нет, она в порядке, — улыбнувшись, запротестовала Фэй и тише добавила: — Это другая ситуация!

Заинтригованный, Вэлиан последовал за ней в ванную комнату, где Фэй показала ему посиневший палец, в который клещом впились острые зубки Тэсс.

— Духи, потерпи, я сейчас… — засуетился Вэлиан, открывая шкафчики в поисках какого-нибудь длинного твёрдого стержня. — Как же ты так?.. Им нельзя совать пальцы в рот до трёх лет — они грызут всё подряд!

— Да, знаю, Астория говорила. Я сама виновата, не знаю, как это вышло… Фссс! — со свистом втянула она воздух ртом. — Больно-то как!.. Я только хотела вытереть ей рот. А она как вцепится! Маленькая хищница, — потрепала она малышку за мандибулу. Та утробно зарычала, но вышло скорее забавно — голосок у неё был ещё слабый, по-детски мягкий и высокий. — Ахах… какая прелесть! — рассмеялась Фэй. — Ты это слышал?! Я её обожаю, такая смешная… Фссс!

— Давай посадим тебя повыше, — Вэлиан поднял её и усадил на столешницу. А затем зафиксировал подбородок Тэсс и просунул ей между зубов ручку от зубной щётки. Покачав её на манер рычага, он сумел разжать похвально мощные для такой крохи челюсти, и Фэй осторожно вынула кровящий палец. Тэсс принялась с упоением жевать зубную щётку.

— Она не голодная? — забеспокоилась Фэй, пока Вэлиан обрабатывал её палец раствором антисептика. — Я понятия не имею, чем её кормить.

— Пусть её папаша этим озаботится.

— Мне их так жалко! Тебе разве нет?.. Бедняги выглядят уставшими и такими несчастными. Кто-то должен помочь им — они ведь явно не справляются.

— Фэй, они взрослые турианцы! Пусть сами со своими проблемами разбираются. Если не справляются — сами виноваты, никто не заставлял их плодиться. — Он обмотал её палец пластырем и, поймав ускользающий взгляд девушки, наставительно добавил: — Тебе следует сразу поставить Лаврию на место, иначе она вцепится в тебя, как вот этот клещ, — кивнул он на ребёнка. — Я её знаю. Она своих грызунов всем подряд пытается сплавить — ты следующая в очереди.

Фэй, покраснев, прикусила губу. Он сдвинул надбровные пластины, почуяв недоброе.

— Она уже это сделала? — хмуро спросил он.

— Я согласилась взять мальчиков на завтра, — виновато призналась она, но её улыбка выдавала полное отсутствие сожалений.

— Фэй! — возмутился Вэлиан. — Это наш выходной!

— У нас ещё куча выходных будет! — состроила она просящую гримаску. — Мы могли с утра взять их в парк, а на обед сходить в «Сашими»…

— Фэй!

— Вэлиан!

— Молодёжь! — загрохотал в дверь кулак Тибериса. — Я понимаю, у вас есть здоровые потребности интимного характера! Но кое-кто здесь остро нуждается в высвобождении!

— Святые предки! — схватившись за голову, сдавленно прорычал Вэлиан. — Я с ума с ними сегодня сойду!

— Держись, солнышко. Ты отлично справляешься, — спустившись на пол, Фэй поцеловала его и поспешила к двери.

Они пропустили Тибериса внутрь, а сами направились в гостиную — там полным ходом обсуждали их предстоящее бракосочетание. Они как раз успели к выбору даты: через три месяца, в канун празднования Дня Патрокуса Непримиримого. Все сошлись на том, что так удобнее — это сезон отпусков, когда на Палавене стоит зной и иссушающий ветер, а значит, большая часть семьи сможет собраться на Цитадели.

— Мам, мы не планировали свадьбу через три месяца! — поспешил умерить их пыл Вэлиан. — У меня квалификационные экзамены, у Фэй новый семестр начнётся.

— Да ведь это всего на полдня! Собрались на церемонию, постояли десять минут, произнесли «Мы согласны», приняли поздравления — и разошлись. Мы с отцом обо всё позаботимся, дети, вы не беспокойтесь!

— Ладно, кто-нибудь здесь знает, как это кормить? — забрав у Фэй ребёнка, Вэлиан поднял его на руках.

Все сделали вид, что впервые его видят.

— Зак?.. — Вэлиан покрутил шеей, пытаясь отыскать отца Тэсс, но того и след простыл — как, впрочем, и Дандры с Анакисом.

— В моё время дети сами себя кормили! — продрав глаза, завопила бабуля. — Моя мать бросала меня в кусты у дома — и я никогда не возвращалась без добычи!

— Ба, подзарядись! — подвинул ей полный стакан виски Патрис.

Вмахнув виски, бабуля положила подбородок на набалдашник трости — и закимарила. Вэлиан прошёлся до галереи и обнаружил Закина в «гнезде», прикорнувшим под бочком Лаврии. Во сне они выглядели почти счастливой семейной парой. Вздохнув, Вэлиан накрыл их пледом и вернулся в гостиную.

Вопрос кормления ребёнка оставался открытым. Измотанную Фэй поймали в силки Астория с Маркусом. Она сидела между ними на диване, зажатая как в тисках, и с оторопелым видом кивала, пока Астория совала ей в лицо пачки буклетов и брошюр, объясняя, почему её выбор свадебного агентства, зала для церемонии, места празднования, меню, ресторана, ателье и музыкального сопровождения — лучше любых прочих. Маркус давал ценные комментарии.

Вэлиан рискнул заглянуть в кабинет и к собственному облегчению нашёл там только болтающую по омни-тулу Калли. Он скинул её ноги со своего стола, отобрал стакан с бренди, дал подзатыльника и под угрозой расправы выудил из неё сведения о том, чем кормят годовалых детей. Они нашли сумку Лаврии с детскими вещами, и Калли нашла в ней вакуумный термос с ферментированным фаршем из мяса, толчёных насекомых, овощей, витаминных добавок и песка — современные матери гнушались срыгивать полупереваренную пищу и чаще выбирали готовые магазинные смеси.

Фэй напросилась покормить Тэсс — ей было любопытно посмотреть, как это происходит у турианских детей. Астория незамедлительно принялась учить её, как правильно держать палочки, сколько корма набирать, как правильно забрасывать его в глотку, чтобы ребёнок не отхватил тебе пальцы, не подавился и не вырвал из пальцев палочки. Маркус давал ценные комментарии. Фэй с восторгом умилялась, глядя, как малышка заглатывает закинутые ей в рот влажные комочки. Астория с Маркусом умилялись, глядя на Фэй. Вэлиан с тоской смотрел на часы. Вернувшийся из туалета Тиберис сообщил, что современная система образования совсем никудышная. И начал донимать присутствующих вопросами о том, смотрели ли они последние дебаты по поправкам к закону об обязательных языковых курсов для мигрантов, что каждый думает по этому поводу и не желают ли выслушать его мнение. А получив отрицательный ответ, немедленно начал его излагать, громко, долго и пространно. В середине его выступления раздался оглушительный грохот падающих и разбивающихся горшков — дети добрались до галереи. Пока Астория отчитывала в кабинете ревущих во весь голос пацанов, отыскавшиеся в спальне Дандра и Анаксис убирали бардак, а Вэлиан стоял над ними стражем, выслушивая мнение Тибериса об экономической эффективности социальных программ по привлечению к государственной службе молодых специалистов.

Накормленная, довольно урчащая малышка Тэсс перекочавала к Патрису. Фэй натащила в гостиную подушек с одеялами и соорудила в углу за диваном шалаш, украсив его гирляндами, ветвями оборванной лианы и бумажными цветами, которые ей подрядилась скручивать и раскрашивать заинтересованная происходящим Калли — для своих 16 лет она считала себя чересчур взрослой и самостоятельной, хотя на самом деле оставалась сущим ребёнком. Закончив, Фэй взяла альбом для рисования и книжку и, пошептавшись с зарёванными мальчишками, скрылась вместе с ними в шалаше. Калли втиснулась следом — её пустили с условием, что она выключит свой постоянно трезвонящий омни-тул. Фэй читала им сказку, а дети должны были рисовать персонажей — а потом сравнивать свои рисунки с её. Кто угадывал точнее, получал в награду рисунок и сладкое угощение или игрушку, которые приволок срочным заказом курьер.

Гости начали позёвывать и сонно моргать. Взглянув на время, Астория постановила, что пора расходиться. Растолкав Закина с Лаврией, им вручили спящую малышку Тэсс. Тиберис вызвался развести всех по гостиницам. Дандра с Анакисом поддерживали под локти заваливающуюся набок бабулю. Вэлиан и Фэй душевно попрощались с каждым — провожать его родственников всегда оказывалось гораздо приятнее, нежели встречать.

— Ты — не обижай эту святую женщину! — взяв его за грудки, угрожающе оскалилась выспавшаяся и заметно подобревшая Лаврия. — Или я вырву и сожру твоё сердце!

Вэлиан натужно рассмеялся. Бабуля тоже не могла уйти без напутственного слова.

— Запомни, девочка: хорошая жена должна чтить родителей мужа, читать «Эпос о странствиях Требиуса Законопослушного» перед сном и не меньше трёх раз в день мыть свою шхва.

— Свою… что? — переспросила благоговейно внимающая ей Фэй.

— У тебя её нет, птенчик, — успокоил Вэлиан девушку и, оттеснив её в сторону, нагнулся, чтобы коснулся лбом гребня бабули. — Ба, мы тебя любим! Будь здорова!

— Иди ко мне, мальчик мой! — бабуля обняла его слабыми, трясущимися руками — Вэлиан всегда был её любимчиком. — Последний раз поди видимся! — Она говорила это каждый раз на протяжении последних тридцати лет, поэтому никто не обращал на эту фразу внимания. — Береги свою жену! — заорала она ему на ухо. — Бледная она у тебя какая-то — похоже, долго не протянет!

— Пойдём, ба! Пойдём! — оттащили её от Вэлиана Дандра и Анаксис.

Фэй махала им рукой, устало улыбаясь, пока вся толпа не скрылась за дверью. Астория с Маркусом взялись за уборку и мытьё посуды, категорически отказавшись от помощи. Растроганная Фэй обняла обоих, ушла готовить им спальню, а потом улеглась отдыхать с Вэлианом в «гнезде». Сейчас оттуда открывался замечательный вид на голые полки, переломанные ветки уцелевших деревцев и свисающие безжизненными плетьми лианы.

Она лежала под ним в своей любимой пижаме, выжатая досуха, смаргивая усталость с отяжелевших век. Но с довольной, торжествующей улыбкой на лице — улыбкой победительницы. Сегодня она завоевала целую связку сердец. Ну может, кроме бабулиного. Чтобы заполучить сердце бабули, ей придётся процитировать минимум три абзаца из «Эпоса о странствиях Требиуса Законопослушного», выпить стакан виски залпом и рассказать анекдот о кроганах, который бабуля ещё не слышала.

Вэлиан водил подушечками пальцев по её скуле — там, где на коже лучше всего ощущался согревающий бархатистый пушок. И не мог налюбоваться её сонным очарованием. Он склонился ниже, чтобы прикусить, а потом лизнуть кончик её носа.

— Мои поздравления. Ты прошла финальное испытание. Теперь мне придётся на тебе жениться.

— А кто ещё пытался?

— Никто. Но ты всё равно лучшая. Я планировал знакомить тебя со своими родственниками дозированно. С постепенным увеличением их концентрации в комнате.

— Ну ладно тебе, они все довольно милые! По-своему.

— Они невыносимы.

— Не говори так! Они же твоя семья. Ты просто избалованный вниманием ребёнок.

— Говоришь, как моя мама.

— Потому что твоя мама права. Тебе повезло иметь большую, дружную семью, ты просто не понимаешь этого, — её улыбка медленно угасла — она всегда угасала, когда Фэй вспоминала о своей семье. — У меня есть только Алек.

— Нет, неправда, — он обнял её крепче и прижался носом к виску, надеясь развеять её грусть теплом своего тела. — У тебя есть Алек, я, мои родители… а теперь ещё дядя Тиберис, бабуля, Лаврия и вся остальная семейка.

Она засмеялась.

— Нам следует сказать родителям, что мы не сможем пожениться через три месяца, — помолчав, добавила она.

Вэлиан надеялся, что она не вспомнит об этом — и тогда через три месяца, когда всё будет готово, ей придётся сказать «да».

— Хочешь, я поговорю с ними завтра? — неуверенно предложил он и, не услышав ответа, добавил: — Три месяца — слишком рано, так ведь?

— Да… наверное, — замялась она, кусая губы. — С другой стороны, мы всё равно собирались пожениться когда-нибудь. Если бы не твои экзамены…

— Я мог бы перенести их на пару недель вперёд! — торопливо вставил он.

Она покосилась на него.

— А я могла бы пропустить пару дней занятий.

— И нам не придётся ничем заниматься — разве не здорово? Я не хочу ничего планировать!

— Я тоже. Это ужасно утомительно, все эти каталоги, меню… Я ничего не понимаю в этом!

Вэлиан расплылся в улыбке.

— Так значит, я скажу, что мы согласны?

— Да, пожалуйста, — затрясла она головой с довольным видом.

— Отлично, — он лизнул её в губы. — Ты прелесть.

— Нет, ты прелесть, — томно заворковала она.

— Нет, ты прелесть, — он накрыл ртом её смеющиеся губы.

— Нет, ты…

— О-о… они такие милые птенчики, правда? — раздался рядом голос Астории.

— М-м… — согласно промычал Маркус.

Фэй испуганно распахнула глаза и зажала рот ладошкой. Вэлиан отодвинулся от неё и, отдёрнув занавески, выглянул наружу. Родители стояли неподалёку в обнимку и без зазрения совести наблюдали за ними.

— Мам! Пап! — зашипел он сердито. — Вы что здесь делаете?!

— Просто зашли пожелать вам спокойной ночи, — промурлыкала Астория.

— Спокойной ночи! — отозвалась Фэй.

— Спите сладко, дети.

— Приятных снов! — Вэлиан задёрнул занавески и как следует прикрыл расползающуюся щель. Обняв Фэй, он выждал несколько секунд, прислушиваясь.

— Мам! — недовольно окликнул Вэлиан.

— Да, малыш?

— Вы всё ещё здесь!

— Пошли, дорогая, — первым вспомнил о приличиях Маркус. — Молодым нужно уединение.

— Да, конечно. Я просто… — голос Астории сорвался на всхлип, — просто… я так счастлива за вас…

— Мам, ну перестань! — вздохнул Вэлиан.

— Всё-всё, ухожу!.. Пойдём, дорогой.

Наконец услышав удаляющиеся шаги обоих, Вэлиан мотнул головой и, привалившись к девушке, с предвкушением оглядел её беззвучно смеющееся лицо.

— Так где мы остановились?..

Она подняла пальчик и коснулась им своих губ:

— Тут.