Остаток дня проходил хорошо. Гермиона понаблюдала, как Тобиас страницу за страницей выплескивает на бумагу историю последних десяти лет своей жизни, а затем пошла на кухню. Она хотела бы почитать его записи (что-то внутри нее жаждало этих знаний), но она понимала, что это было бы вторжением в его личную жизнь. Гермиона стояла на кухне и под привычный скрежет ручки о бумагу раскладывала по тарелкам остатки китайской еды, когда в гостиной раздался новый, отнюдь не порадовавший ее звук. Звук ожившего камина и чьих-то тяжелых шагов.

— КТО ТЫ, БЛЯДЬ, ТАКОЙ?! ПОГОДИ, ТЫ ЖЕ УМЕР!

По дому разнесся истерический вопль Рональда Уизли.

Гермиона выронила из рук тарелку, и та, упав на кафельный пол, разбилась на десяток кусочков. Вбежав в гостиную, она застала разгневанного Уизли, стоявшего с зажатой в кулаке палочкой над испуганным, свернувшимся на диване клубочком и прикрывающим руками голову Тобиасом.

— Какого хрена, Гермиона?! — Заорал Рональд.

— Рональд, успокойся и опусти ее!

— Он умер, Гермиона! Кто это? И почему он похож на жирноволосую летучую мышь подземелий?! — Так и не опустив руки с палочкой, продолжил орать Уизли.

— Это Тобиас. Бездомный, который помог мне в ту ночь, когда ты меня преследовал, — попыталась солгать Гермиона.

— Нет, это Северус Снейп! Пожиратель Смерти, которого убила Нагини! Я знаю, как он выглядит! Я учился у него шесть лет, — продолжал кричать Рональд.

— Прекрасно, да, ты прав. Тобиас — это Северус. Он чуть не умер во время снежной бури. Я его нашла, привела сюда и этим сохранила ему жизнь. В то время я не знала, что это Северус. Рональд, он не помнит себя, у него амнезия, — попыталась объяснить Гермиона, подходя ближе к Тобиасу.

— И почему Снейп до сих пор в твоей гостиной?! Отведи его к себе на работу, пусть его там лечат. Когда мы будем вместе, я не хочу, чтобы этот ублюдок находился в твоем доме, еще и наедине с тобой. Это неприлично, — огрызнулся Рональд, все еще целясь своей палочкой в Тобиаса.

— Рональд, я же сказала тебе, что мы больше никогда не будем парой. А судя по твоей реакции, Молли получила мое письмо и осталась не очень довольна твоей ложью, так? Северус будет жить здесь столько, сколько захочет, и в отличие от тебя он — хороший человек и приятная компания. Убери палочку, пожалуйста, — попросила Гермиона.

— Мама лупила меня до тех пор, пока я не вырубился, и теперь вся моя семья против меня! Погоди-ка, ты говоришь так, словно он тебе небезразличен, — сказал Рональд, осознав, что Гермиона защищает Тобиаса.

— Да, небезразличен, — выпалила Гермиона.

— Шлюха! Когда мы переспали в первый раз, ты сказала, что я не был твоим первым, и я подумал о Краме, но на самом деле это был Снейп?! Как долго вы были в отношениях? И как я не заметил этого раньше? — спросил, нервно рассмеявшись, Уизли.

— Мы подружились на пятом курсе, а на шестом начали встречаться. Я была с ним на протяжении всех наших скитаний и все бы отдала, лишь бы спасти его жизнь. Я хотела провести с ним всю свою жизнь, Рональд! Но сначала любовь всей моей жизни погибла на моих руках, а потом исчезло и его тело, и мне пришлось довольствоваться тобой. Я любила тебя, Рон, но не так, как Северуса. А теперь уходи, — рявкнула Гермиона, встав между Рональдом и Тобиасом.

— Ну ты и сука, Грейнджер. Я расскажу всему миру, что Снейп жив и ничего не помнит. Ох, какие будут заголовки! Не могу дождаться, — улыбаясь, выплюнул Рональд.

— Нет, Рональд Уизли, ты никому не скажешь о нем ни единого слова, — хладнокровно сказала Гермиона, поднимая палочку.

— Да ну? И кто меня остановит? — спросил Рональд, смеясь.

— Я.

— Как? Собираешься подтереть мои воспоминания? Только вот это слегка незаконно, — ухмыляясь, заявил Уизли.

— Мне плевать. Я сделаю то, что должно. Обливиэйт, — крикнула Гермиона, прежде чем Рональд успел отреагировать.

Рон с остекленевшим взглядом замер на месте. Гермиона избавила бывшего друга лишь от воспоминаний о последних двадцати минутах. Когда медленно, но верно мыслительные способности Уизли стали возвращаться, Гермиона снова подняла палочку.

— Остолбеней.

Рональд с глухим стуком рухнул на пол.

Гермиона взглянула на Уизли, а затем опустилась на колени перед трясущимся от страха Тобиасом. Она знала, что у него есть психологические травмы, связанные с волшебными палочками, но до этого момента не осознавала, насколько они сильны, и не знала, как много из произошедшего он увидел. Гермиона осторожно коснулась руки Тобиаса, и тот мгновенно от нее отпрянул. Ругаясь себе под нос, она встала, схватила свою палочку, перешагнула через Рональда и, схватив горсть летучего пороха, бросилась к камину. Гермиона надеялась, что Драко уже дома.

Малфой и Поттер сидели на диване с бокалами огневиски в руках. Драко, увидев выражение лица Гермионы, ехидно ухмыльнулся.

— Что случилось? — спросил Малфой, поднимаясь с дивана.

— Случился Рональд. Вы нужны мне. Оба. Гарри, ты увидишь кое-что, о чем не должен никому рассказывать, хорошо? — спокойно попросила Гермиона.

— Да, конечно, — Гарри среагировал мгновенно и подошел к подруге.

Сделав глубокий вдох, Гермиона вновь шагнула в камин. Все еще трясущийся всем телом Тобиас лежал там же, где она его оставила. Следующим из камина вышел Драко и спокойно перешагнул через Рональда, не обратив на того никакого внимания. Гарри же, напротив, опустился, проверил состояние Уизли и лишь затем посмотрел на дрожащего на диване мужчину.

— Что случилось? — быстро сконцентрировавшись (спасибо аврорской подготовке), спросил Поттер.

— Гарри, это Тобиас, мой друг. Несколько дней назад он был живущим в парке, бездомным. У него амнезия, и он помнит только десять лет своей жизни, которые провел на улице. Во время снегопада я нашла его находящегося на пороге смерти, и мы с Драко его спасли, — объяснила Гермиона.

— Хорошо, а какое отношение это имеет к Рональду, и почему он лежит на полу? Подожди, ты сказала десять лет? — спросил Гарри, внимательно присматриваясь к Тобиасу.

— Гарри, я хотела бы познакомить тебя с Тобиасом, который на самом деле Северус. На него было наложено что-то вроде Обливиэйта, — сказала Гермиона, оглядывая дрожащего мужчину.

— Черт, он меня возненавидит, но Акцио Умиротворяющий бальзам, — сказала Гермиона, и в ее руки прилетел пузырек.

— Этого не может быть, Гермиона. Он умер, — ответил Гарри, продолжая разглядывать Тобиаса, но не сделав и шага в его сторону.

— Это он, поверь мне, пожалуйста. Я знаю, что это Северус, — проговорила Гермиона, голос ее был полон мольбы.

— Охренеть. Из всех людей именно ты знала его лучше всех, так что я тебе верю.

— Что ты имеешь в виду? — спросила Гермиона.

— Ну, ты любила его. Я не Рональд и я не слепой. Я знаю, что между вами что-то происходило.

— Конечно, ты знаешь, — улыбаясь, словно самой себе, ответила Гермиона.

— А что ты сделала с Рональдом? — поинтересовался Гарри.

— Рон хотел разоблачить Тобиаса… Поэтому я подправила ему память, а потом приложила Оглушающим… — спокойно рассказала Гермиона.

— Насколько сильный Обливиэйт? — Вступил в разговор Драко.

— Достаточный для того, чтобы он забыл весь наш разговор. И встречу, — объяснила Гермиона.

— Это неплохо. Напоследок, — улыбнувшись, пояснил Драко и, направив свою палочку на Рональда, пробормотал несколько слов.

— Что ты только что сделал? — Полюбопытствовал Гарри.

Ухмыляясь, Драко посмотрел на Поттера: «Ничего особенного, просто сделал так, чтобы он перестал донимать Гермиону. Он больше не любит ее».

— Спасибо.

— Не за что. Будет лучше, если ты наложишь на зелье легкие чары памяти. Сделай так, чтобы Тобиас посчитал все произошедшее сном. Думаю, он еще не готов к такому, — заявил Драко, кивнув на зажатый в ладони Гермионы флакон.

— Да, к сожалению, ты прав. Придется одурманить его и заставить выпить зелье, — печально сказала Гермиона.

— Скорее всего, — согласился с ними Гарри. — Мы вернем Рональда домой, а ты займешься… им. Гермиона, если тебе что-нибудь понадобится, обязательно дай нам знать, — Поттер напутствовал подругу, попутно поднимая Рональда с пола.

— Спасибо вам.

Когда камин, поглотивший парней, потух, Гермиона грустно произнесла: — «Остолбеней».

Тобиас затих.

Она прошептала заклинание над зельем и, перевернув мужчину на спину, влила зелье ему в горло. Аккуратно массируя гортань, Гермиона рассматривала воспаленный шрам и понимала, что пора начинать давать Тобиасу противоядие от все еще циркулирующего по его венам яда, однако была одна загвоздка… Она не знала ни количество яда, ни уровень его токсичности, так что процесс лечения обещал быть долгим. Гермиона подняла дневник с пола, положила на журнальный столик и ушла на кухню. Уже через минуту в гостиной раздался шорох. Она собирала разбросанные по комнате осколки тарелки, когда в кухню вошел уставший Тобиас. На лице его не было страха.

— Прости. Я, наверное, заснул. Мне снился ужасный сон, — сказал он.

— Ничего страшного, сон — важная составляющая лечения. Не забудь записать его, ты готов ужинать?

— Звучит неплохо. Да, спасибо. Не могла бы ты прочитать дневник и рассказать мне, есть ли там что-то, присущее Северусу? — спросил Тобиас, принимая тарелку.

— Конечно, если хочешь, — затаив дыхание, ответила Гермиона.

— Очень хочу, — на тонких губах Тобиаса мелькнула улыбка.