Сириус привык к кабинету Минервы МакГонагалл. Он провел там много часов, сидя в неудобных креслах, выслушивая формальные лекции от главы своего факультета и ожидая назначений наказаний за его бесчисленные шалости.

Но он совершенно не привык к кабинету старшего Нюниуса.

Там, где кабинет Минни был украшен безделушками и подарками от прошлых и нынешних учеников, кабинет Защиты от темных искусств был темным, холодным и лишенным всего, что хоть отдаленно можно было назвать радостным.

Мародеров разделили после того, как сочувствующая слизеринцу идиотка прервала их шоу. Гарри, Рона и Джеймса отвели к Дамблдору. Ремуса отправили к Минни, а Сириуса привели к Нюниусу.

Снейп ничего не говорил, просто смотрел на него чернильно-черными глазами.

— Ааа, решил применить метод тихого допроса, да? Будешь пялиться на меня, пока я не почувствую себя неловко и не выложу все начистоту? Ну, это не сработает. Мой отец постоянно так со мной поступал, и это никогда не срабатывало. Хотя, если ты хочешь пойти по пути моей матери, то всегда можешь наслать на меня Круциатус.

Жирноволосый ублюдок даже не моргнул.

Знает ли он, что любимый способ Уолли наказывать своего плохо воспитанного наследника — это Непростительные? Когда и откуда он об этом узнал? От более старой версии меня или это было, когда мы еще учились в школе?

— Скажи честно, Нюнчик, ты больше расстроен тем, что все видели тебя в нижнем белье, или тем, что они не досмотрели все шоу? Если мне не изменяет память, — а это так, этот образ впечатался мне в мозг, — несмотря на все наши ожидания, ты был одарен. Еще одно доказательство того, что высшего творца не существует. Спорим, ты до сих пор не использовал свое оборудование. Оно было даровано тебе впустую.

Мужчина даже не вздрогнул.

Во что превратился Нюниус? В какую-то безэмоциональную массу засаленных черных волос, прикрепленных к непристойному шнобелю?

— Что ж, теперь мы можем перейти к этапу назначения задержания. Думаю, месяц отработок с Филчем — более чем справедливо. Уверен, за последние два десятилетия он стал только раздражительнее. Хорошо поговорили, выход я найду сам.

Сириус встал, но был посажен обратно на стул с помощью невербальной магии.

Это что-то новенькое. Конечно, если Дамблдор посчитал Нюниуса квалифицированным преподавателем ЗоТИ, да еще и в военное время, то он явно не может быть совершенно бесполезен. Опять же, кто сможет лучше, чем Темный волшебник, преподавать Темные Искусства?

— Незаконное использование чар, осквернение первоначальной магии Основателей, незаконное распространение неуместного контента среди несовершеннолетних с магией в качестве отягчающего обстоятельства, мне продолжать?

— Незаконное? Нюниус, дружище, это была всего лишь безобидная шалость.

— Вы очень скоро поймете, мистер Блэк, что мир изменился. То, что вы называете безобидной шалостью, мы называем минимум десятью годами заключения в Азкабане.

Глаза Сириуса расширились.

— За одно обвинение. Нет, это не может быть правдой.

— Осквернение магии Основателей особенно вопиюще. Это может повлечь за собой более суровый приговор. Нам нужно будет узнать мнение Визенгамота. Скажите, мистер Блэк, как вы думаете, лорд Патил благосклонно отнесется к тому, что вместо того, чтобы петь школьный гимн, его дочери были вынуждены наблюдать за тем, как их учитель, и по совместительству сокурсник, висит без штанов? А что насчет леди Коули? Ее сын Фергус — первокурсник этого года. Как вы думаете, чего она хочет больше, того, чтобы первое письмо ее сына домой было о его сортировке или о шоу, устроенном новыми жестокими гриффиндорцами?

— Жестокими?

— Скажите, мистер Блэк, вы всерьез полагаете, что в наше время студенты благосклонно относятся к наглым хулиганам?

— Ты… Ты думаешь, мы над тобой издевались? Ты… слизеринец, — Сириус заикался. Все шло не так, как он ожидал.

Как Нюниус обернул все против меня?

— Не мне об этом судить, — ответил Нюниус, вставая на ноги. — Я выскажу свои рекомендации директору, и уже он решит, что с вами делать.

Сальноволосый мерзавец наклонился над столом так низко, что его огромный нос оказался в нескольких дюймах от гораздо более привлекательного носа Сириуса.

— Если вы хоть на шаг переступите черту, то отвечать будете уже не перед директором школы. Идет война, и я бы не хотел, чтобы она имела… — Нюниус медленно осмотрел Сириуса и снова встретился с ним взглядом, — …сопутствующий ущерб. Было бы жаль вернуться к жизни лишь для того, чтобы снова умереть, не так ли?

Сириус сглотнул.

Меда упоминала, что Снейп был Пожирателем Смерти, но все в Ордене утверждали, что он шпион.

Он не шпион, я знаю это.

Нюниус все тот же темный волшебник, каким всегда был. Мне просто нужно это доказать.

***

Слизеринцы за столом смотрели на него со смесью жалости, подозрения и веселья.

Северус больше всего ненавидел жалость.

Прошло двадцать лет, а меня все еще защищает моя личная гр… магглорожденная. По крайней мере, на этот раз я не назвал Гермиону каким-нибудь ужасным словом.

— Она была великолепна, — вздохнул Питер. Сидящий рядом с ним, менее полный, чем он, подросток положил руки на стол, а на руки положил голову и смотрел на Гермиону новыми глазами.

— Как грязнокровная валькирия, — сказал Драко шестикурсник по имени Забини.

— Не называй ее так, — прорычал Северус.

— Как, Валькирией? Это комплимент. Хотя да, она слишком мала, чтобы быть крылатым воином, — сказал, ухмыляясь, Теодор Нотт. — Может быть, нам следует назвать ее Ужасающей Троу?

— Разве Троу — это не простые корнуоллские пикси? — спросил Забини.

И так же быстро, как все произошедшее, разговор перетек от Грейнджер и событий, предшествовавших ее мстительным заклинаниям, в другое русло.

Ужин закончился, и Нотт повел первокурсников долгим путем обратно в подземелья, в то время как старшие ученики срезали путь в Общую комнату.

В свое время Северус никогда не чувствовал себя в общежитии Слизерина как дома. Он был полукровкой среди наследников древних домов. Он был беден даже по маггловским стандартам, в то время как многие из его одноклассников были богаче самой королевы.

За двадцать лет его дискомфорт не уменьшился. По крайней мере, Питер казался таким же обеспокоенным.

— Почему здесь так много черепов? — шепотом спросил Питер.

— Существует тонкая грань между жизнью и смертью, — объяснил Северус. — Салазар Слизерин был коллекционером memento mori еще до того, как это стало модным.

— Momento?

— Memento Mori, — поправил Питера Северус. — Искусство, напоминающее зрителю о неизбежности смерти. Профессор говорил тебе, что самосохранение — краеугольный камень нашего факультета. Вот, пожалуйста. Посмотри на то, что мы видим с первого курса. Мы живем среди мертвых, чтобы помнить, как переменчива судьба.

— Общая комната Гриффиндора такая… уютная, комфортная, домашняя. Это…

Северус просто кивнул. На самом деле он никогда не задумывался о том, как выглядят общие комнаты других факультетов. Лили говорила ему, что в их есть очень красный и очень удобный диван.

— Сюда, — сказал Драко, идя позади них, Крэбб и Гойл следовали по пятам за ним. — У нас собрание шестого курса.

Северус проследовал за Драко вниз по лестнице под озеро, туда, где располагались общежития шестикурсников. Мягкие волны бились об окна. Ему действительно хорошо засыпалось под эти звуки. Он мог бы обойтись без некоторых любящих подсматривать русалок, но в целом Северусу нравилось их общежитие.

Питер, опять же, здесь не бывал.

— Что будет, если стекло разобьется?

— С момента создания школы все было хорошо.

— Тысячу лет назад, тем больше причин…

— Ты уверен, что он слизеринец? Звучит как-то…

Северус не мог винить Гойла… или это был Крэбб? Из-за страха Питера на этом факультете съедят заживо.

— Я начинаю прием ставок на «Наказание принца Поттера», — Забини заколдовал полог своей кровати так, что на нем появилось игровое поле. — Я ставлю десять галеонов на задержание с Хагридом.

— Только десять галеонов? Да ладно, Забини, почти наверняка так и будет.

— Я ставлю двадцать галеонов на то, что Грейнджер по меньшей мере дважды за первую неделю занятий заколдует Блэка, и что Поттер ей этого не простит, — сказал Драко.

Остальные засмеялись.

— Поттер будет идиотом, если отпустит Грейнджер. Кто будет делать домашнюю работу за него и Уизела?

— Они провалятся до Хэллоуина без этой грязнокровки, — фыркнул Крэбб или, возможно, Гойл.

— Не называй ее так, — сказал Северус, доставая из кармана палочку.

— Это правда. Этим летом Гермиона сдавала анализ крови в Гринготтсе. Она единственная наследница Нилуэ и Ллевеллинов. В худшем случае она полукровка, а в лучшем…

— Не может быть, правда? — Забини потерял концентрацию, его игровое поле рассеялось, и полог его кровати приобрел свой обычный изумрудно-зеленый цвет.

— Сам видел, — сказал Драко. — Либо они покинули волшебный мир, либо сквибы способны порождать волшебников. Важно то, что Грейнджер не из магглов. И мне было бы любопытно узнать, действительно был ли кто-то из ее предков сквибом.

— Что это значит для нас? Если они не крадут нашу магию… Мы просто так ненавидим магглов?

— Почему мы ищем людей, которых можно ненавидеть? — спросил Нотт, входя в комнату.

— Именно, — сказал Драко. — Почему мы ищем людей, которых можно ненавидеть? Где наши амбиции? Где власть? Где наша гордость? Мы слизеринцы. Наследники самых влиятельных родов, имеющих места в Визенгамоте. Почему мы тратим нашу энергию на ненависть к существам, которые, как мы и так знаем, ниже нас, вместо того, чтобы сосредоточиться на укреплении нашей власти?

Северус думал, что речь Драко — полная чушь, но слизеринские мальчики были ей очарованы.

Неужели это все, что требуется для того, чтобы убедить чистокровных принять новую идеологию? Неужели именно так в свое время Волдеморт убедил их?

Он попытался представить себе, каким был бы разговор между дедом Драко и Темным Лордом. Сказал бы Волдеморт что-то типа: «Почему ты сосредоточен на власти, когда грязнокровки разрушают твою культуру?».

На что ориентировалась семья Малфоев до того, как чистота крови стала их главным приоритетом? Имеет ли это значение, если чистокровные так легко поддаются влиянию?

Драко продолжал говорить, а слизеринцы с ним соглашаться.

Действительно ли все слизеринцы подхалимы или это просто часть самосохранения? Они верят в своих идеологов или просто не хотят быть исключены из драгоценных Священных 28? — Думал, в свою очередь, Петтигрю.

— Был ли Слизерин таким, когда мы…

Северус покачал головой: «Может быть, на старших курсах. В моем классе не было члена Священных 28-ми, который бы повел нас этим путем. Ни с Блэком на Гриффиндоре».

Питер кивнул, как будто что-то понял, но разве он мог?

Я был неприкасаемым Мародером.

Но это было раньше, больше это не так.

Я стал таким же змеем, как и все они.