Кай вертел головой, стараясь быть не таким очевидным, но увы — в зале Бомгю не было. Кажется, он пока ещё не появился, но мальчик был уверен — Бомгю не пропустит помолвку и отъезд своего любимого брата. Он был уверен в том, что слышал, так что это было вопросом времени.

— Ой!

Он столкнулся с кем-то ещё; послышался всплеск и звон разбитого стекла.

— Ой, прости-прости! — запаниковал Кай, тут же хватая какие-то салфетки. Юноша, с которым он столкнулся нос к носу и вдобавок выбил из рук стакан, был весь мокрый.

— Ничего страшного, это просто вода, — проговорил он и позвал слугу, — поможете убрать? Чтобы никто не наступил на осколки.

Его рука накрыла ладонь Кая, перехватывая платок, и плотно прижала к влажной рубашке на груди.

— Лучше не тереть, а прижать, — усмехнулся юноша. — Ты всегда такой внимательный?

В его улыбке не было ни злости, ни обиды.

— Я слишком сильно ориентируюсь на нюх, — оправдался Кай. — В городе я то и дело с кем-нибудь сталкиваюсь…

— Так ты лесной волчонок! — с восторгом проговорил юноша, и его большие круглые глаза заискрились от удовольствия. — Меня зовут Тэхён, — он протянул Каю руку.

— Я Кай, — юноша только понял, что всё ещё трогает своего визави за грудь, и поспешно отдёрнул ладонь, чтобы снова протянуть её и пожать руку. — Я думал, по мне понятно, что я из гор.

— Я не очень хорошо разбираю запахи, — признался Тэхён. — Я чувствую, что пахнет, но не пойму, от кого. Так что мы с тобой как две противоположности. А чем ты занимаешься?

— Я… часть охотничьего отряда, — нехотя ответил Кай.

— Круто! Завидую, — Тэхён, наконец, избавился от мокрых салфеток и посмотрел в сторону Субина. — Быть волком так здорово.

— Но ты же тоже волк, — Кай склонил голову набок. Тэхён определённо был оборотнем, у него был определённый, пусть и подавленный, запах альфы, уж Кай был уверен в своём обонянии… когда чуть не сшиб его.

— Ну, во мне уже ничего от волка нет, я даже оборачиваться не умею, — ответил Тэхён. — И нюх у меня плохой. Я просто, — он развёл руками, — сын богатых родителей. Это тупо.

— Это всё равно не так плохо, — ответил Кай. — Приезжай к нам на Мёхянсан, тогда ты точно станешь волком. В наших лесах все оборотни вспоминают, как выть на луну.

— Выть я и так умею, — Тэхён сложил ладошки перед губами и выдал протяжное «аууууууу!», подняв голову, — но приеду с удовольствием. Ой, прости! Я не хотел быть грубым.

— Ты не грубил, — Кай дёрнул носом, подавляя улыбку.

— Я видел, как другие поморщились от запаха, когда вы вошли, — проговорил Тэхён. — Не обращай внимания, если вас будут дразнить. Они просто завидуют.

— Чему тут можно завидовать? — поднял брови Кай. — Я думал, они наоборот нос воротят.

— Это я тебе по секрету скажу, — доверительно сообщил Тэхён. — Они все делают этот вид, словно им это и не нужно, потому что не могут вот так. Город и всё это, — юный альфа махнул рукой, — придумали люди, так что здесь всех подгоняют под один стандарт. Оборотни тоже такими стали. Мол, нечего выпячивать свою дикую натуру на каждом углу и кричать, что вы оборотни. Походить на людей стало престижно, но на самом деле внутри аж зудит от того, что ты не можешь больше ничего. Тело становится слабее, запах убивается и давится, как только можно, мы не можем охотиться и даже оборачиваться, не создаём стаи, не связываемся с природой. Вот, посмотри, — Тэхён схватил Кая за плечи и развернул лицом к залу. — Видишь, как вы выделяетесь на фоне других? Такие сильные и высокие, большие!

— Ты что-то придумываешь, — рассмеялся Кай. — Наш разведывательный отряд весь из маленьких и юрких. А вон Уёни-хён совсем крошечный! 

— Для омеги он выглядит довольно сильным, — возразил Тэхён. — Если у вас он считается крошечным, то в городе он бы уже считался весьма крупным. Отчасти поэтому Ёнджун так долго не мог выйти замуж, — он покачал головой. — Они с братом ростом пошли в отца, но это скорее исключение из правил.

— Почему это из-за роста он не мог выйти замуж? — спросил Кай. — Если ты спросишь меня, то я бы скорее сказал, что тут виноват его характер…

— Не могу не согласиться, этим двоим палец в рот не клади, — хмыкнул Тэхён. — Слушай, а сколько тебе лет?

— Двадцать один… в августе двадцать два будет.

— Так мы ровесники! Будем друзьями. Я однажды как-нибудь сбегу из дома и съезжу к тебе в гости, — пообещал Тэхён. — И ты научишь меня обращаться волком!

— Это на самом деле очень-очень просто, — деловито сказал Кай. — Меня папа учил так: представь, как будто можешь почувствовать свой хвост, и покрутить им, и тогда и глазом не успеешь моргнуть, как он у тебя есть! Только сейчас не пробуй, а то одежду порвёшь, — предупредил он Тэхёна, уже навострившего уши.

— Ты очень в меня веришь, — с признательностью проговорил тот. — А расскажешь ещё что-нибудь? Что вы делаете на охоте? Как подумаю об охоте, у меня прям клыки чешутся, но я даже не знаю ничего об охоте!

— Охота — вовсе не такой уж дикий процесс, — рассмеялся Кай. — Есть охота ради меха и шкур, а есть охота ради пропитания. Я охочусь, добывая пушнину, у меня быстрые лапы и очень острый нюх, поэтому я могу выслеживать пушистых маленьких зверьков, а ещё я очень ловкий. Знаешь, почему волчья охота лучшая? Пули и ловушки повреждают шкуру, а волк может легко свернуть шею, не проткнув её. Кроме того, важно не брать больше положенного, ели перебить всего пушного зверя в округе, то что потом добывать? Вот, а хён, — Кай кивнул в сторону Субина, — хён может одолеть даже медведя или тигра. Но мы на них не охотимся поодиночке, это очень опасно. Но он может! Он очень большой и сильный.

— Ух, хотел бы я хоть глазком взглянуть! — восторженно пробормотал Тэхён. — Это так… по-настоящему! А правда, что у вас есть волчьи всадники?

— Правда, — рассмеялся Кай. — Только они не всадниками называются, а связкой. Между ними часто бывает очень близкая связь, вот, например, родители Субина охотились в связке. Это у нас настоящая притча во языцех, как их впервые поставили вместе, а господин Юбин пропустил всё мимо ушей, и по незнанию чуть не загрыз господина Джунсу за всякие посягательства…

От болтовни Кая отвлекла щипающая боль в правом ухе, за которое потянул Субин.

— Болтун — находка для шпиона, — с укором проговорил альфа. — Я тебя зачем взял с собой?

— Ая-я-я! — тихонько заверещал Кай, а затем извернулся из чужой хватки и пробубнил: — Чтобы я помогал Ёнджуну..?

— А ты чем занимаешься вместо этого? — Субин сложил руки на груди.

— Ёнджуну и так хорошо, вон, он уже спелся с Уёном, — хмыкнул Кай, потирая ухо, — к тому же, не знаю, заметил ты или нет, но Ёнджун-хён не в восторге от присутствия альф. Так просто, сообщаю на будущее.

— Слышь ты, мелкий, — с любовью и злостью проговорил Субин, щипая его. — А раньше какой покладистый был. Кто твой друг?

— Я Кан Тэхён! — тут же поделился альфа. — Я тоже оборотень! Я тут просто напрашиваюсь в гости. Извините, если помешал.

— Ладно уж, — сменил гнев на милость Субин. — Раз вы хорошо проводите время, то пусть. Главное — не влезай в неприятности, чтобы не как в прошлый раз, — намекнул он Каю.

— Да, капитан, — всё ещё держась за ухо, ответил тот.

— А что было в прошлый раз, — полюбопытствовал Тэхён. Кай проводил уходящую фигуру альфы взглядом и вздохнул:

— Не могу сказать. А то мне опять может влететь… Хён прав, я иногда уж слишком много болтаю.

— Ну, что ж… — Тэхён потёр подбородок пальцами. — А может, есть какая-нибудь клятва страшная? Я бы её тогда тебе принёс, что ничего не расскажу никому и никогда. Это я тебя не уговариваю рассказать, — поспешно добавил он. — Просто на всякий случай, чтобы если вдруг ты чего-нибудь не то скажешь, то я ничего не расскажу… вот. Знаешь что? Если я что-нибудь разболтаю, то пусть никогда волком не обращусь! — торжественно произнёс он. Кай громко рассмеялся:

— Ох, вот такую клятву я бы точно не смог принести, иначе уже бы лишился своей шкуры!

— А я вот хорошо храню секреты, — проговорил Тэхён и тут же снова добавил: — Но я тебя не уговариваю, ты не подумай. Не говори, если нельзя. Это ведь и называется «хранить секреты».

— Да не так уж много у нас секретов, — Кай поковырял носком ботинка пол. — У нас обычная жизнь без какого-то двойного дна, нечего скрывать… это скорее просто, ну… личное.

— Эх, у меня вот много вещей, которые я не должен рассказывать, — взгляд Тэхёна немного потяжелел, когда он обвёл им зал вокруг. Гости всё прибывали, и «маленький» приём уже таковым не казался. С минуты на минуту должна начаться церемония помолвки. Хотя это была «помолвка», состояние венчающихся было таковым, что можно было не заморачиваться с регистрацией — все необходимые процедуры будут проведены прямо здесь, незамедлительно, и после росписи двое официально станут мужьями, и дело встанет только за свадьбой, обычным праздником, который можно справить как и где угодно. Что касается ценных договорённостей — всё давно уже было подписано и заверено, и последним замком, скрепляющим этот союз, должна была стать двойная подпись руками Субина и Ёнджуна.

— Волнуешься? — не снимая улыбки, спросил Субин. Ёнджун не шелохнулся:

— Нет. А стоит?

— Это всё-таки наша помолвка. Я волнуюсь немного. Мы сейчас станем супругами, — напомнил Субин. — Пока смерть не разлучит нас, и всё такое.

— Договорные браки заключаются по десять раз на дню, — индифферентно ответил Ёнджун. — Это всего лишь ещё один такой же. Или ты хочешь, чтобы я поволновался?

— Вовсе нет, наоборот. Не хочу, чтобы ты скрывал, если тебе вдруг некомфортно, — Субин придвинулся ещё чуть ближе к нему и чуть наклонил голову. — Позволь мне…

— Позволяю, — ответил Ёнджун. Субин встал за его спиной, касаясь носом волос за уха, а затем опускаясь лицом к изгибу шеи. Ёнджун послушался его совета: запах стал более терпким, насыщенным, но также и более сладким. Сейчас горечь от злости в нём почти исчезла, аромат дышал спокойствием и свежестью.

— Мне кажется, если бы мне дали выбирать мужа только по запаху, а не по состоянию, качеству или внешности, я бы дважды не думал, — проговорил Субин. Ёнджун вздохнул:

— Это не такой потрясающий комплимент, как ты думаешь.

— Ты такой колючий, — рассмеялся Субин. — Я думаю, что твой запах тебе очень подходит, и по нему очень понятно, какой у тебя характер.

— Ты похож на книжный образчик героя, которому нужен «не такой, как все», партнёр, чтобы укротить его, потому что тебе нравятся препятствия, нравится, когда тебе бросают вызов, — спокойно ответил Ёнджун, поворачивая голову. — Только потом вы все обижаетесь и расстраиваетесь, когда укротить не получается.

— Я не собираюсь тебя укрощать, — возразил Субин. — Ну и кто теперь романов перечитал?

— Ну-ну. Ты не собирался меня укрощать, и потому в первую нашу встречу решил вывалить на меня тонну своего феромона, — с тихим ядом проговорил Ёнджун, проводя ладонью по чужой груди. — Как будто я не знаю, что ты пытался поставить меня на колени.

— Но ты не встал, — ответил Субин, перехватывая его руку. — Я дам тебе тот простор, которого ты заслуживаешь, и ту свободу, которая тебе нужна. Я хочу дать дом тысяче волков и сотне тигров.

— Чтобы потом пустить их все на шкуры и чучела? — осклабился Ёнджун. Субин улыбнулся — его не переспорить.

— Ты не только свирепый, как тигр, но ещё и упрямый, как осёл, — сообщил он с улыбкой Ёнджуну.

— Не нашёл аргумента и перешёл на оскорбления? — вздёрнул бровь омега. Субин пожал плечами:

— Или, возможно, флиртую со своим упрямым супругом.

— Будущим супругом, — поправил его Ёнджун. Насколько бы Субин ни был терпелив и флегматичен, но даже он начинал закипать. Да какая разница, если они буквально через пять минут распишутся? Этот омега реально нарывается…

— По запаху чувствую, как твоя истинная натура прорывается наружу, — тем временем проговорил Ёнджун. Субин вздохнул:

— Истинная натура?

— Я тебя бешу, — просто признал омега. — Ладно, признаться, у меня правда характер не сахар. Но у меня к тебе есть разговор, Субин. По некоторым причинам прямо сейчас он состояться не может. Наша помолвка, затем небольшой банкет, мы примем поздравления — и затем мы можем улизнуть. Как ты на это смотришь?

— Улизнуть? — Субин склонил голову набок. Ёнджун, заметив это, коснулся его щеки со слабой улыбкой:

— Ты и твой брат делаете это одинаково. Похожи на щеночков… Да, улизнуть. Я обещаю, я тебе не наврежу. Если согласишься — покажу тебе своё любимое место в городе. И учти — второй раз предлагать не буду.

— Я согласен, — ответил Субин. Ёнджун был… сложным. И нельзя было упускать шанс, который позволил бы хоть немного приоткрыть эту завесу, особенно если он сам вручал один из ключей, что вели к разгадке.

— Можешь положить руки на моё тело, — проговорил Ёнджун. — И даже обнять.

Субин только коснулся щеки омеги так же, как тот незадолго до этого гладил его самого; его большая, но сухая ладонь скользнула по щеке омеги в совсем целомудренном жесте, поглаживая скулу большим пальцем.

— Я тебе не нужен, — проговорил Субин. — И я не обещаю, что стану лучшим мужем, но буду стараться. И я не собираюсь ничего делать во вред тебе.

— В принципе, мне этого достаточно, — тихо ответил Ёнджун. — Как я уже говорил… я неприхотливый. Чего ты хочешь взамен?

— Я не знаю, — Субин прикрыл глаза. — Всё, что между нами на данный момент, является печатью договора наших родителей. Мне лично ничего от тебя пока не нужно. Даже дети — о небо, мне двадцать четыре. Успеется ещё.

— Ничего?

— Ничего.

Субин взял его за руку и почти невесомо поцеловал костяшки, сухие и даже грубоватые.

— Хотя я не буду скрывать, что ты мне очень симпатичен, и мне интересно всё о тебе, — добавил он. — Но это не относится к категории нужд, согласись?

— Соглашусь, но ты чего-то не договариваешь, — проговорил Ёнджун, неторопливо отнимая руку, но устраивая её на груди Субина. Кажется, ладоням омеги там самое место.

— Дети, — к ним подошёл Чхве Джунсу. — Отец послал за вами. Все в сборе, так что церемония вот-вот начнётся; идёмте за мной.

— Возьми меня за руку, — проговорил Субин.

— Я не волнуюсь, — недовольно пробормотал Ёнджун.

— А если я волнуюсь?..

Ёнджун всё-таки взял его за руку, крепко сцепив пальцы. Его сильная хватка заземляла, прикрепляла к реальности, словно стальной канат, и Субин и правда почувствовал себя сильнее, с гордостью вышагивая к основанию той лестницы, где стояла небольшая трибуна с раскрытым регистрационным табелем и клерком, которым нёс за него ответственность. Прибывшие гости расступились по краям зала, и Субин заметил среди незнакомых лиц свою компанию, которая следила за ним, затаив дыхание; Кая, который таращился на своего хёна, словно вот-вот в обморок упадёт, Бомгю рядом с тем юношей, что разговаривал с Каем незадолго до этого; юный омега с какой-то особенной тоской провожал своего брата взглядом, а его спутник держал его под локоть и смотрел куда-то в сторону; их родители стояли неравным квартетом у трибуны, уже ожидая, пока они пройдут этот путь меж чужих взглядов: радостных, утомлённых, завистливых, презрительных, заинтересованных, тоскливых или обнадёженных. Множество незнакомых Субину личностей провожали их глазами, но пальцы Ёнджуна на его ладони продолжали удерживать его на месте и говорить, что он хозяин положения, и имеет полное право находиться здесь, ступать по этим отполированным полам, дышать этим безликим воздухом и претендовать на этого омегу, объявляя его своим мужем.

Один взгляд ему особенно запомнился. Мужчина рядом с лестницей, что пожирал их обоих глазами, чью щеку пересекал драный шрам, такой неровный и бугристый, что его довольно привлекательное лицо казалось вечно искажённым в недовольстве. Субин напомнил себе, что пялиться невежливо, и перевёл взгляд на своих родителей, но ему очень не понравилось, как тот мужчина смотрел на них, особенно на Ёнджуна.

— Уважаемые гости, дорогие партнёры, любимые дети, — начал господин Сон. — Я счастлив сказать, что сегодня причина нашей встречи — исключительная радость и удача. Наконец-то мы можем собраться ради праздника, ничем не омрачённого. Сегодня я отдаю замуж своего старшего сына, и кроме того, что я отправляю его в семью надёжного и трудолюбивого рода, корнями уходящего глубоко в землю и далеко в небо, я отдаю его в руки любящего супруга. Ведь кроме хороших связей для нас и перспективного будущего для семи для любого родителя будет важно счастье его ребёнка. Субин, дающий свою фамилию моему сыну, я благодарю тебя за то, что открываешь для него своё сердце. Господа Чхве, что станут вторыми родителями для него, благодарю вас за то, что принимаете его в свою семью…

Субин медленно, но верно выпал из необычайно длинной, высокопарной поздравительной речи, сосредоточившись на поглаживании ладони Ёнджуна большим пальцем, что приносило ему куда больше удовольствия, чем слушание голоса господина Сона. Он только рассеянно кивал, когда считал нужным, и когда речь затянулась, по мнению Субина, уже до неприличного, он шепнул на ухо Ёнджуну:

— Мой милый, а это надолго ещё?..

— Потерпи ещё чуть-чуть, — едва слышно вымолвил омега с чуть заметным смешком. Родители Субина, явно уловив его слова, прикрыли ладонями рты, а вот господин Сон ничтоже сумняшеся говорил ещё минуты две. Его речь была сопровождена бурными аплодисментами, Субин уж не знал, правда ли публика была в восторге или просто благодарна за то, что это наконец закончилось.

— Прошу, мои дорогие, — супруг господина Сона деликатно подтолкнул их к трибуне, и клерк задал им простой вопрос:

— Согласны ли вы, Чхве Субин и Ёнджун из семьи Сон, стать друг другу супругами?

— Да, — проговорил Субин.

— Согласен, — кивнул Ёнджун.

— В таком случае, я объявляю вас мужьями. Прошу вас расписаться в сертификате и на странице реестра…

По мнению Субина, это было ужасно скучно. Он поставил свою подпись на необходимых документах, невольно сравнивая свадьбы у себя в горах и эту тоскливую мутотень. Как бы красиво и роскошно тут ни было, весельем и радостью тут и не пахло; но тем большим предвкушением наполняло альфу то ожидание его свадьбы, когда в честь их замужества будет настоящий праздник, которым он сможет поделиться с Ёнджуном.

— Ну вот и всё, вы супруги, дети мои, — ласково проговорил Чхве Юбин, поглаживая Субина по плечу. — Сын мой, как быстро ты вырос…

Ёнджун устроил одну руку на его плече, вторую — на поясе, ободряюще поглаживая, и проговорил:

— Я думаю, ты догадываешься, что нужно сделать.

Слабая улыбка на его губах подтолкнула Субина. Ему не нужно было нагибаться: они были почти одного роста, поэтому он только чуть повернул голову, касаясь губ Ёнджуна. Омега внезапно подался ему навстречу, ладонью скользя ему на шею, и их рты столкнулись с неожиданной увлечённостью. Ёнджун крепко схватил Субина за пояс, и их тела тоже соединились, приникая друг к другу, как две рыбки, и альфа почувствовал, как невольно тонет в чужой нежданной ласке… Ёнджун позволил поцелую продлиться всего секунд пять, но этого хватило, чтобы Субин распалился и опьянел, так что отстраниться сразу у него не вышло — он уткнулся омеге в шею, вдыхая аромат брусники и чувствуя, что в нём стало больше волнительной и приятной пряности. Ёнджун издал тихий смешок ему на ухо и спросил:

— Что, так понравилось?..

— Почему мне не должен был понравиться первый поцелуй с моим возлюбленным супругом, — в тон ему ответил Субин. Ёнджун отстранился, заправляя ему за ухо одну из чёрных прядок, и проговорил:

— Постарайся насладиться вечером, муж мой.

— Счастья молодым! — послышался чей-то звонкий голос, кажется, Бомгю, и следом за этим возгласом посыпались и другие поздравления и пожелания.

Они отстранились друг от друга, но лишь на чуточку, и Ёнджун взял Субина под локоть, с непробиваемым достоинством наблюдая весь зал, словно он был императором, принимавшим прославления от своих подданных. Ну губах Ёнджуна играла лёгкая горделивая улыбка, но глаза оставались всё такими же ледяными, как полынья. И всё же, чем больше Субин на него смотрел, тем меньше ему хотелось отвести взгляд. Может, Ёнджун был прав, и в нём играет инстинкт завоевателя? Неужели ему правда хотелось бы покорить и сломить эту силу и красоту? Что же в нём так влечёт? Может, ему не даёт покоя загадка со сложным замком, и Субин не успокоится, пока не узнает все тайны?..

Так или иначе, теперь они стали супругами. И по позвоночника прошла лёгкая дрожь, заставляя волосы на загривке встать дыбом — теперь они связаны, пока смерть не разлучит их.

— Не нервничай, — шепнул Ёнджун ему на ухо. Он всё чуял.

— Я не нервничаю, просто взбудоражен, — ответил Субин, растягивая губы в улыбке, когда к ним начали подходить с поздравлениями и подарками.

— Просто успокойся, я же сказал, что не кусаюсь, — прошептал Ёнджун. — Если только ты меня не вынудишь.

— Ты сейчас меня ещё больше раззадоришь, — усмехнулся Субин. — Может, мне нравится, когда кусаются.

— Как освежает хоть иногда пообщаться не со снобами, — проговорил Ёнджун. — Как думаешь, сколько ещё это продлится?..

— … Там очередь образовалась к нам, — хмыкнул Субин. Некоторое время им ещё было необходимо стоять, принимать поздравления и подарки, кивать головами и улыбаться, говорить кое-какие милости в ответ и благодарить. Субина дразнил запах закусок на столах — за это время он уже успел проголодаться, и каждого поздравляющего он отсчитывал, как песчинку в песочных часах.

— Ёнджун-хён! Субин-хён! — к ним подоспел и Бомгю, подтаскивая своего, видимо, жениха, который неохотно плёлся за ним. — Теперь вы замужем! Как ощущения?!

— Пока что я не хочу его убить, думаю, это будет счастливый брак, — Ёнджун с показной нежностью погладил пальцами по шее Субина, и тот охотно поддержал его:

— Благодарю, мой возлюбленный супруг, что позволил мне прожить на этом свете ещё один день.

— Видишь? По крайней мере, он понимает шутки, — проговорил Ёнджун. — Мы поладим. Ну, чего ты грустишь? Мы уезжаем только завтра утром, так что у нас вся ночь впереди, — омега обхватил ладонями лицо младшего брата, убирая со лба пряди волос. — Хватит кукситься. Я же не умираю.

— Мы обязательно приедем к вам на свадьбу, — Бомгю пихнул локтем своего спутника. — А это Тэхён, мой жених. Мы сыграем свадьбу, когда я закончу учиться, через год после вашей. Жду не дождусь, — его глаза игриво сверкнули, и Ёнджун улыбнулся ему в ответ.

— Разве вы с Каем не ровесники? — спросил Субин. — Не рано ли?

— Это такой же договорной брак, — вежливо проговорил Тэхён. — В таком деле возраст имеет мало значения, к тому же, через год мне уже будет двадцать три.

— Что ж, буду ждать вас обоих. Раз вы следующие в очереди, вам обязательно нужно поучаствовать в свадебных игрищах, — проговорил Субин. Тэхён встрепенулся:

— Игрищах?

— Это парные игры, которые сулят удачу для тех, кто только собирается вступить в брак, — пояснил Субин. — В день свадьбы брачующиеся делятся своим счастьем и удачей с другими, поэтому парочки пользуются случаем, чтобы сблизиться… разными способами.

— А разве можно тем, кто… ну, не волк? — спросил Тэхён.

— Можно всем, — по-доброму ответил Субин. Тэхён, поначалу казавшийся отстранённым, выглядел искренне заворожённым возможностью посещения горного поселения и участия в разнообразных играх, и Бомгю воспользовался этим:

— Придётся тебе сыграть со мной, Тэхёни. Ты же не хочешь, чтобы с твоим женихом играл кто-то другой? Ах, пойдёмте поедим, или я сейчас упаду в обморок! — так и не дав Тэхёну ответить что-то наверняка едкое, Бомгю увлёк их всех за собой к столам, ломящимся от закусок. Субин с унынием оглядел крошечные яства, которыми нельзя было накормить и котёнка, но тем не менее это было лучше, чем ничего, так что он запихнул в рот сразу несколько. Ёнджун тем временем прошептал что-то Бомгю на ухо, и тот кивнул:

— Хорошо, хён. О, Кай! Как твои дела? Мы давно не виделись! Знакомься, это Тэхён, мой жених. Тэхён, это Кай, брат Субина и мой новый друг!

Бомгю широко улыбнулся, и между ними тремя повисли напряжение и неловкость.

— Привет, — тихо проговорил Кай. — Я… буду ждать вашего приезда. Хён, — он повернулся к Субину. — Я, кажется, что-то не то съел. Я пойду отдохну в комнату, наверное…

— Хорошо, иди, можешь поспать, ты рано встал, — Субин потрепал его по волосам. Бедняга, наверное, услышал весь разговор…

— Постой! — воскликнул Тэхён, хватая его за руку. — Мы не обменялись контактами… Дашь мне номер?

Кай удивлённо приподнял брови, но тем не менее номер дал, после чего извинился и исчез.

— Надеюсь, он не отравился, — проговорил Бомгю, провожая его взглядом.

— Не притворяйся, что переживаешь, — немного грубо отозвался Тэхён. — Послушай, официальная часть уже закончилась, так что… я тоже, пожалуй, пойду. Прошу меня извинить… Хён, было приятно познакомиться, — обратился он к Субину. — И, эм… счастливого вам замужества, я полагаю.

С этими словами он тоже ушёл.