Утром Субин нашёл Ёнджуна на крыльце во дворе. Омега сидел, словно и не спал вовсе, и потягивал кофе из чашки.

— Доброе утро, — проговорил альфа. — Давно проснулся?

— Доброе, — тихо ответил Ёнджун. — Я привык вставать рано. Пока Уён не пришёл, мне нечем заняться, мне некомфортно.

Он повёл плечами. Субин вздохнул и протянул ему руку.

— Пойдём.

— Куда?

— Сходим за завтраком.

Субин накинул на плечи плащ, Ёнджун взял свою мотоциклетную куртку, и, захватив небольшую корзинку, они вышли за ворота.

Поселение уже было полно жизни. Так как все были на самообеспечении, работать было нужно с самого утра; чтобы такие, как Субин и Ёнджун, могли купить свежего горячего хлеба, кому-то нужно было рано встать и испечь этот хлеб. Кому-то — подоить скотину, собрать яйца из курятника и перепелятника, кому-то уже пора было отправляться на охоту, а кому-то — приниматься за дела домашние. Хотя только-только рассвело, и небо ещё было слабо-серым, а воздух — практически ледяным, оборотни уже деловито сновали туда-сюда. Субин показал Ёнджуну, где находятся ближайшие лавки с продуктами, а торговцы лакомым дали Ёнджуну попробовать всего понемножку, чтобы понять, что нравится.

— Вкусно, — мягко проговорил Ёнджун, отведав солёного молодого сыра, белого, как снег. — Я такого не пробовал раньше.

Они купили ещё и горячего хлеба с хрустящей корочкой, на изломе ещё исходившего паром, немного овощей к сыру, немного сластей и молока. Дома в холодильнике ещё оставались заготовки и закуски, да и рис в пароварке тоже их дожидался.

— Ты хочешь, чтобы я это делал каждое утро? — спросил Ёнджун. Субин заметил лёгкое подозрение в этом вопросе, но решил отмахнуться от него:

— Ты можешь, если хочешь сам. Я просто показал тебе лавки.

— Хорошо, — видимо, Ёнджун остался удовлетворён его ответом. Субин понимал, почему омега так насторожен. Всё-таки, было бы нормально ожидать от «деревенских» подобного традиционного уклада жизни: альфа — добытчик, хозяин дома; омега — хлопочет по хозяйству, обстирывает, обслуживает. В некоторых семьях так оно и было. Но всё же, это не было ни обязательством, ни ожиданием. В конце концов, омега никогда не мог так зависеть от альфы, как человеческая женщина от мужчины. Как сказала та женщина на свадьбе, у них слишком слабо развит половой диморфизм; возможно, в силу этого неравенство никогда не было так развито среди оборотней, а кроме того, волчата очень быстро развивались после рождения, как и все виды оборотней, что вносило свою лепту. Но Ёнджун, взращённый в городе, мог это знать лишь на словах.

Ничего, он поймёт.

— У тебя ведь есть деньги, верно? — спросил Субин, вдруг спохватившись. Конечно, у Ёнджуна должны быть свои деньги, особенно, если у него есть свой бизнес, и всё такое. Не говоря уже о богатых родителях. Но уточнить не помешает.

— Есть, есть, — чуть усмехнувшись, ответил омега.

— Прости. Было бы очень глупо с моей стороны, если бы вдруг тебе не хватило на булку, — развёл руками Субин. — И, эм… наличные? Как ты понимаешь, тут нет ни банков, ни банковских автоматов.

— Наличные тоже есть, — Ёнджун поднял лицо вверх. — На крайний случай в город съезжу.

— Далеко же.

— Необязательно ехать до столицы, — пожал плечами Ёнджун. — Мне хватит и ближайшей заправки.

— Ты запомнил дорогу? — спросил Субин.

— Запомнил, — кивнул тот.

Они вернулись в дом, и Субин разобрал купленные съестные припасы. Сыра и молока хватит на пару дней, овощи были порезаны сразу же, сладкие молочные булки были готовы к употреблению незамедлительно, рис грелся в пароварке.

— Чудесно, — Ёнджун впился зубами в хлеб с большим, щедрым куском сыра. С чудовищным аппетитом их обоих было необходимо пополнять холодильник каждые пару дней, потому что половина головки сыра и почти весь хлеб тут же улетучились, словно их и не было, так же, как и рисовая каша, и овощи, и сладости. Еда была простой, но вкусной, жаловаться нечего, и Субин, в глубине души переживавший, что искушённому городскому мальчику не понравится деревенская пища, всё-таки немного расслабился.

— Думаю, Уён придёт где-то через час, — Субин выглянул в окно. — Мне пора приступать к работе, но когда он придёт, мне нужно, чтобы он отвёл тебя в первую очередь на тренировочный полигон, раз ты хочешь заняться охотой. Что касается камней… — альфа на секунду остановился. — … Давай займёмся этим после свадьбы.

— Почему? — нахмурился Ёнджун.

— У тебя будет достаточно дел, пока ты привыкаешь к местной жизни, — ответил Субин. — Волки растут здесь всю жизнь и учатся всю жизнь, тебе не нужно успевать сделать за пару дней то, на что у других уходят годы.

— Почему, — Ёнджун сложил руки на груди. — Они же это уже умеют. Естественно, мне нужно нагнать всех в более короткие сроки.

— Ну, я тебе не запрещаю, — пожал плечами Субин. — Но настаиваю.

— Что ж, хорошо. Хорошо, что не запрещаешь, — Ёнджун поднялся из-за стола и принялся собирать посуду. Так они и разошлись после совместного завтрака. Субин покинул дом, Ёнджун только проверил свою почту и ещё раз обошёл весь дом. Так как он передал большую часть своих дел Бомгю, можно было представить — ему теперь делать особенно было нечего, разве что держать руку на пульсе, а вот Бомгю наверняка приходилось несладко, но вряд ли он стал бы тревожить брата по пустякам. Для Ёнджуна все процессы оставались прозрачны, даже если бы Бомгю захотел скрыть от него какой-либо прокол, то не смог бы. К тому же, оставалась ещё и Исыль, она должна была за всем присматривать. Ёнджун только просматривал все эти переписки по привычке.

Не в силах выносить безделье, он отправился в гараж — приводить в порядок все свои пожитки и раскладывать всё по местам.

Там его и застал Уён, за копанием в ящике с инструментами и сборкой металлического каркаса.

— Что это ты тут делаешь? — полюбопытствовал он. — Я не помешаю?

— Страдаю от безделья, — сухо проговорил Ёнджун, поднимаясь и вытирая руки тряпкой. — Я планировал сделать в гараже мастерскую и зал, потому что, — он кивнул на накрытый мотоцикл, уже стоящий в углу, — вот.

— Что это?

— Кавасаки, — Ёнджун снял с него чехол, демонстрируя свою красотку Уёну. — Не думаю, что здесь есть техобслуживание для мотоциклов, верно?

— Вау, никогда такого не видел, — Уён приблизился, но не рискнул дотронуться, хотя ему очевидно хотелось. — А можно потрогать?..

— Если будешь хорошо себя вести, я тебя даже покатаю, — лукаво улыбнулся Ёнджун и кивнул, — можешь потрогать. Я всё равно его буду скоро осматривать, надеюсь, там ничего не коцнули, пока перевозили.

— Это, значит, мотоцикл, — Уён по-детски распластал ладони по красно-чёрным бокам, а затем положил руки на ручки. — Вот так, да? Похоже на мопед.

— Похоже, только он гораздо быстрее мопеда, — согласился Ёнджун. — Для горной местности он не предназначен, но может домчать до столицы за три часа.

— За три часа?! Не может быть! — изумился Уён. — Врёшь ты всё!

— Посмотри на спидометр, — кивнул Ёнджун на руль. — Думаешь, там были бы такие цифры, если бы он их не достигал? Дорога хорошая, спокойно можно разогнаться безо всяких проблем.

— Но это же опасно, — усомнился Уён, убирая руки, словно преисполнившись недоверия.

— Безусловно опасно, — Ёнджун снова накрыл мотоцикл чехлом и похлопал по нему ладонью. — Поэтому я дополнительно брал уроки дрифта и экстремального вождения.

— Супер-круто, — заулыбался Уён. — А это что?

— Зал себе делаю. Тренироваться буду, — Ёнджун пошевелил носком ботинка лежащее на бетонном полу железо. — Ты завтракал? Могу угостить тебя кофе, но боюсь, мы с Субином подъели почти всё, что купили сегодня утром.

— Ай, не говори ерунды, — отмахнулся Уён. — Вместо разносолов давай пойдём прогуляемся! Я вчера всё глаз не сомкнул, думал, куда мы в первую очередь пойдём, но потом решил — надо тебя спрашивать. Что тебе интересно в первую очередь? То и покажу!

— Тогда шахты, — без малейшего промедления ответил Ёнджун. — И ювелирные мастерские.

— Вот как, — глаза Уёна засияли. — Тогда отправимся туда! А потом я покажу тебе свою святую святых!

— Покажешь мне свою мастерскую? — Ёнджун заинтересованно поднял брови.

— Ага! Заодно покажу всё, над чем работаю! — закивал Уён. — Если захочешь, тебя смогут и в ученики взять. Конечно, господин Чхве Юбин уже не обучает, по крайней мере так, как раньше, но, может, если ты его попросишь, то он возьмёт в ученики и тебя тоже. В конце концов, ты станешь мужем его сына.

— … Мне кажется, он от меня не в восторге, — признался Ёнджун. — Честно говоря, я его понимаю.

Уён отвёл взгляд и вздохнул, а затем присел на скамейку, словно это не он только что рвался наружу, гулять и всё показывать.

— По правде, Ёнджун, многие не в восторге от твоего приезда. Не сказать, чтобы все, или большинство, конечно, — он покачал головой. — Но недовольных достаточно. Конечно, себе дороже высказывать претензии по поводу чужих матримониальных решений. Но кто-то просто не понимает, зачем это всё, кому-то не нравятся городские, мол, избалованные фифы, корни свои забывшие, а кто-то, верно, и сам на Субина имел виды. Да и какие только причины могут бывать… Всех не передумать. Ты только не расстраивайся из-за этого, ладно? Не подавай виду. Нос высоко и уши торчком.

— Уши торчком? — Ёнджун усмехнулся. Ну какое очарование. — Я разве похож на того, кто будет заморачиваться из-за чьих-то претензий? Я ещё могу подумать о господине Чхве, всё-таки это уважаемый родитель моего супруга, но чтобы какие-то ноунеймы заставляли меня понервничать — такого не будет.

— Хорошо тогда, — Уён взял его за руки. — Я бы не хотел, чтобы ты грустил. Было бы здорово, если бы ты полюбил наш дом точно так же, как любим его мы. Не всем тут приходится по душе, но для каждого найдётся место.

— Тогда пойдём, — Ёнджун ухватился за его запястья и потянул, поднимая. — Перво-наперво штольни! Умираю, как хочу увидеть добычу камней. А хотя погоди, — он нахмурился. — Субин настоял, чтобы в первую очередь мы посетили тренировочный полигон. Мне ведь нужно учиться охотиться.

Уён потёр подбородок пальцами.

— Знаешь, я думаю, если ты хочешь в первую очередь отправиться в горы, то можно разок и не послушаться Субина, — хитро протянул он. — Какая разница, в какой последовательности идти? На полигон всегда успеется.

— Думаешь? — улыбнулся Ёнджун. — Тогда давай похулиганим сегодня, а?

— Ты мне определённо нравишься, — Уён хлопнул кулаком по ладони. — Тогда пойдём! Кёнсу будет счастлив устроить тебе экскурсию.

По дороге к штольням они прошли через городскую площадь, и, как сказал Уён, именно там проводились все главные события — а стало быть, именно там и будет справляться свадьба. Круглая, вымощенная разноцветным грубым кирпичом площадь была украшена одним то ли тотемом, то ли просто волчьим изваянием со своеобразными узорами, установленном на каменном постаменте в самом центре, а позади неё высилось большое, старое дерево, такое раскидистое, что почти всю площадь укрывало под сенью своих ветвей. Хотя до праздника было ещё далеко, на дереве уже висели ленты и флажки, и, как только Уёна и Ёнджуна заметили местные, сразу же поспешили пообщаться.

Ёнджун мог понять, что горцы относятся к нему настороженно, но агрессии не видел. Скорее, он видел в их глазах страх, что их чудесные горы и любимый город не понравятся чужаку, не придутся по сердцу, в конце концов, чтобы остаться здесь, не прельстившись посулами мегаполиса, надо было действительно любить горы искренне. Ёнджун пообещал, что не навредит долине Мёхянсан, и был в своих словах откровенен.

Распрощавшись с жителями, они устремились дальше, к горным вершинам. Вход в штольни располагался не на самом пике, разумеется, но и не в долине, и до них ходил рельсовый фуникулёр. У входа, надёжно закреплённого и оформленного тяжёлыми вратами, их встретил Кёнсу.

— Мы в основном добываем корунды, — рассказывал он. — Мёхянсан богата драгоценными камнями, но это, конечно, не значит, что у нас тут встречается всё на свете. А кое-какие минералы мы экспортируем для других целей. Новое оборудование позволит нам не только быстрее добывать сырьё, но и меньшее упускать в шлак. А те драгоценные камни, которые к нам попадают извне, оформляют наши талантливые ювелиры.

Уён при этих словах приосанился. Благодаря искусному мастерству художников, заставлявшему камни и металл оживать, ювелирное дело процветало. И, чтобы дополнить сияние красных, синих и зелёных корундов, докупались и ансамбли других камней, которых в Мёхянсан не было.

— У нас камни значительно дороже, — пояснил Кёнсу. — Мы тут не устраиваем рабских рудников. Поэтому каждому рабочему платят за дело. Но и качество другое, есть люди, которым важно это. Что не может не радовать. Наши разведчики знают, как слышать камень, и куда бежит жила. Это особый талант и особый нюх. И не каждую жилу можно тревожить, в конце концов, это штольня, не открытая выработка.

— Никто никогда не хотел сделать выработку открытой? — спросил Ёнджун.

— Даже самый жадный человек бы на это не пошёл, — покачал головой Кёнсу. — Устроить открытую выработку на горе Мёхянсан означает уничтожить эту гору, снести её вершину, обескровить всё живое, что на этой горе есть. Даже бессердечный поймёт, что это невыгодно. Камни-то, может, и появятся, но уйдёт зелень, уйдёт тишина, улетят птицы и убегут звери. Останется только голый камень.

Ёнджун кивнул понимающе. Горная добыча и так была непростым делом, и эти работяги это дело знали. Не раз уже Субин об этом говорил, но в этом было бы мало толку, если бы он был один. Что ж, значит, все понимают, что такое разумное потребление.

— В следующий раз приходите, я договорюсь с Чанёлем, и он проведёт вас глубже, чтобы показать, как поёт гора, — проговорил Кёнсу, улыбаясь. — Послезавтра зайдите в мастерские. Вам покажут, как мы отделяем пшено от плевел, а заодно и шлифовку рубинов.

— С удовольствием, — кивнул Ёнджун, внимательно ловивший каждое слово.

За первым кратким обзором они провели пару часов, и даже этого было много. Как Уён и обещал, после он отвёл Ёнджуна в свою мастерскую, где показал всё, с чем он работал, начиная от обычных резаков и прокатных валов и заканчивая ванночками для ультразвуковой чистки и родиевого покрытия. Их также встретил Сонхва — хоть у него тоже был выходной, он заглянул в мастерскую поработать над своими собственными проектами.

— Сонхо всё равно у Ёсана с Чонхо, — проговорил он. — Наслаждается своей свободой. Но без него дома всё-таки как-то тихо и уже не то. Можете посмотреть пока, я как раз в процессе посадки камней.

Сонхва любезно дал посмотреть на процесс работы, рассказывая о процессе. Конечно, невооружённым взглядом рассмотреть было невозможно, поэтому он поднимался, чтобы дать Ёнджуну сесть на своё место и рассмотреть всё в деталях — потому ведь работа и называлась ювелирной.

— Хён больше любит геометрические формы, а я — природные, всякие листики и завитушки, — поделился Уён, комментируя подвеску, над которой работал Сонхва. — Мы часто работаем вдвоём над дизайном, если нам хочется взгляда со стороны, мы хорошо друг друга уравновешиваем.

— Что касается технического вопроса, Уёну покорен любой инструмент, — проговорил Сонхва. — Но ты большая болтушка, Уёни.

— Виноват! — тот поднял руки в защитном жесте, улыбаясь. — А вот в соседнем кабинете у нас работают любители цепей. Мы тоже, конечно, можем цепочек наделать, но мне, честно говоря, это немного муторно. А вот Сонхуна хлебом не корми, дай какое-нибудь новое плетение хитрое сделать… Конечно, мы не единственные ювелиры на весь город, но, — он с гордостью ткнул себя большим пальцем в грудь. — Одни из самых лучших! В конце концов, нас учил сам Чхве Юбин!

— Он действительно так хорош? — спросил Ёнджун.

— Никто не знает действительно, насколько он хорош, он не прикасается к инструментам, — Сонхва поднял голову. — Но то, сколько хитростей и тонкостей он знает, сколько всего он изобрёл и выдумал, сколько выходов из безвыходных ситуаций нашёл и сколько изделий спас — не перечесть. Он знает, что делает.

— Можно сказать, он своего рода гений, — закивал Уён. — Это такой особый склад ума… он может выдумывать вещи, которые раньше не существовали. Изобретатель, что сказать. До него ювелирной дело в Мёхянсан было что-то вроде: врезать камень в полоску кольца да повесить камень на цепь. Вот и весь дизайн.

— Ну не преувеличивай, — проворчал Сонхва. — Но в целом, Уён прав. Раньше наш город больше был известен сырьём. Теперь же есть настоящее ювелирное дело и, я бы сказал, торговая марка.

— Я вижу, что господин Чхве Юбин создал простор для творчества, — проговорил Ёнджун. — Сегодня вечером, скорее всего, мне предстоит семейный ужин. Попробую его уговорить обучить и меня.

— Ой, а время-то! — подскочил Уён. — Хён! Пойдём пообедаем! Уже полдень!

— И верно, — Сонхва глянул на часы и поднялся, снимая с себя фартук. — Пойдёмте поедим ччигэ.

— Пойдём с нами, а после обеда тогда отведу тебя на полигон, — предложил Уён. — Пойдём, пойдём. Хён угощает.

— Наглец, — проворчал Сонхва, но тем не менее, не стал возражать.

Оказалось, и тут были семейные ресторанчики и лапшичные, куда наведывались рабочие во время перерывов. В том, куда их привёл Сонхва, было всего четыре стола, и те — во дворе, и половина была занята рабочими коллективами, шумно уплетавшими острую похлебку, изобилующую мясом, тофу, домашней лапшой, шпинатом, ростками сои и грибами.

— Вот это да, домашняя лапша, — улыбнулся Ёнджун. — Пахнет вкусно!

— Ты такого точно ещё не пробовал, — пообещал Уён. — Пусть это и простое ччигэ, но я тебя уверяю, ещё утром это мясо хрюкало!

— Не неси ерунды, утром оно точно не хрюкало, — пробормотал Сонхва, садясь за стол. — Все эти окорочка висят и сушатся не один день.

— Хён, ну ты просто самый весёлый парень на деревне, — Уён закатил глаза и шепнул Ёнджуну: — Иногда он такой душнила.

— Я всё слышу, Чон Уён. Всё ещё хочешь поесть за мой счёт?

Ёнджун издал едва слышный смешок. К ним подошёл дородный альфа с румяными щеками и поздоровался:

— День добрый! Как дела в мастерской? Как съездили?

— Всё путём, дядюшка, — ответил Сонхва. — Съездили, вот, как видишь, привезли Субину жениха.

— Я показываю ему город! — встрял Уён. — После обеда пойдём на полигон!

Взгляд альфы переместился на Ёнджуна, который, словно тень, приклеился к Уёну — вроде и не прячется, а вроде и в глаза не бросается.

— Так вот он, жених нашего Субина! — громогласно протянул он. — Добро пожаловать к нам! Добро, добро. Ну, как тебе у нас? Не страшно?

— Нет, — Ёнджун слабо улыбнулся, в глазах его замелькали смешливые искорки. — Совсем не страшно. И очень славно даже.

— Совет да любовь, это хорошо, что нравится, приживёшься здесь и не успеешь и глазом моргнуть, а уже по лесам будут твои волчата бегать, — пророкотал альфа. — Как обычно вам? Я положу вам побольше свининки, вы все такие худенькие!

— Спасибо, дядюшка! — завопил Уён. — И грибочков побольше положи! Всего побольше! Привет старшему братишке! Я загляну завтра с бутылочкой!

Ёнджун заметил, как остальные посетители с любопытством на них косятся — а если откровенно, то на него. К этому ему предстоит привыкнуть, но что хорошо — по крайней мере, они не подходили. Хотелось бы пообедать и уйти по своим делам.

— Не обращай внимания, пару недель поживёшь — и они привыкнут, — от Уёна не укрылось то, как Ёнджун за ним «прятался». — Просто не так уж часто у нас тут новенькие появляются.

— Я знаю. Просто не привык к такому всепоглощающему вниманию, — проговорил Ёнджун, проводя ладонью по лбу.

— Разве в городе не гораздо больше внимания? И вообще всего вот этого. Люди, шум, крики, — Уён взмахнул руками. — Он же такой огромный!

— И всем на тебя плевать, — пожал плечами Ёнджун. — Если хочешь, я когда-нибудь тебя свожу в город и покажу его, — предложил он.

— М-м, не знаю, — протянул Уён. — Сан говорит, что город реально вонючий, а мне не так уж интересно… Мне и в твоём доме было не продохнуть, и это при том, что волком там и не пахло. Не знаю, по описаниям там очень некомфортно. Но если ты будешь рядом, наверное, будет неплохо! Мне бы хотелось съездить, если с тобой! Покажешь свои любимые местечки!

— Город и правда не для каждого, — кивнул Ёнджун. — И в нём легко растеряться и потеряться. Я не настаиваю, если тебе это не интересно, Уён, но если что — только попроси.

— Буду иметь в виду! — Уён хлопнул в ладоши и показал на своего хёна: — Вот кому точно нельзя в город, так это Сонхва. Посмотри на него! Его тут же попытаются обмануть или украсть. Он наивный, как зайчишка!

— Какой же ты болтун! — с ласковой усталостью выдохнул Сонхва. — И я бы помалкивал на месте того, кто думал, что морские свинки живут в море.

— Я не виноват, что они у нас не водятся и я понятия не имею, как они выглядят! — вспыхнул Уён. — Я просто перепутал их с морскими котиками!

— Да уж, невелика разница, свинки или котики… — с усмешкой превосходства над противником пробормотал Сонхва. Уён зафырчал и сложил руки на груди.