— Как прошёл твой день? — Субин снял с носа старомодные круглые очки, откладывая бумаги, стоило Ёнджуну заявиться на пороге коридора. Омега вздрогнул и заглянул в открытую дверь кабинета.

— Ты уже дома? — удивился он. — Я думал, тебя до позднего вечера не будет.

— Уже поздний вечер, — мягко напомнил ему альфа. — Мы раньше встаём и раньше ложимся спать.

— Надо привыкнуть к этому, — пробормотал Ёнджун. — Что ж… всё хорошо. Только вдруг заявилась моя команда гарпий, и теперь я ломаю голову, куда бы их заселить. Для рабочих, я так полагаю, жильё будет построено, но эти работают на меня, так что на них квоты нет. Можно ли с кем-нибудь договориться, чтобы им сдали домик? Деньги у них есть.

— А сколько их? — Субин откинулся в своём рабочем кресле, пробегаясь пальцами по волосам.

— Трое.

— А, ну, это немного. Я сделаю запрос, у нас есть список домов, допустимых к сдаче, есть только одно но… — альфа нахмурился. — Многие хозяева уехали в город, и связаться с ними не так просто.

— Но у нас же есть связь теперь?

— Они-то этого не знают. Остались только адреса, ни телефонных номеров, ни электронной почты, ничего. Ну, я надеюсь, что-нибудь найдём и здесь, либо договоримся через третьих лиц, — альфа отмахнулся и поднялся с места. — К восьми родители ждут нас на ужин. У тебя как раз есть время принять душ и переодеться.

— Принято, — Ёнджун развернулся и ушёл в спальню, но затем, вдруг передумав, вернулся и снова заглянул в кабинет: — А как… прошёл твой день?

— Незаметно, — коротко ответил Субин и, наведя мало-мальский порядок на своём рабочем месте, приблизился к Ёнджуну, касаясь его плеча ладонью: — Не заставляй себя.

— Я не испытываю к тебе какого-либо рода отвращения или неприязни, — ответил Ёнджун. — Просто стараюсь привыкнуть к обычному разговору.

— Славно. Сейчас нам предстоит целый ужин за самыми обычными разговорами, — Субин бросил взгляд на часы, подаренные Ёнджуном, которые он так и носил на запястье. — Пойдём.

— А твоя работа?

— Всё, чем я занимался до твоего прихода, я делал, только чтобы убить время.

Через примерно полчаса они собрались и вышли из дома. Родители Субина жили недалеко, поэтому было решено прогуляться пешком. Ёнджун втянул ноздрями вечерний воздух, прохладный и свежий, пьянящий, пахнущий весной. 

— Здорово, верно? — улыбнулся Субин, — и нигде больше так не пахнет. 

— Я заметил, что не обращаю внимания на чужие запахи, — проговорил Ёнджун. — Это нормально? Я понимаю, кто чем пахнет, но…

— А чего ты ожидал? Что мы будем жить в вечной вонючей какофонии? — прыснул Субин. — Это естественно для нас. Так же, как лицо и его выражение, — он показал на своё лицо. — Для оборотней естественно общаться запахами и понимать чужие эмоции по нему. И это запах естественный, он вплетается в окружение, потому что так и должно быть. Сравнивать феромоны оборотней с запахами города — всё равно что сравнивать нахмуренные брови с красным сигналом светофора. Что-то общее есть, но всё-таки… совсем другое.

— Ясно, — Ёнджун шаркнул ногой по песку и сказал: — Учитель Ли сказал, что нам с тобой нужна связь. Если мы… хотим стать охотничьей связкой.

— Ты был на полигоне?

— Да.

— Хорошо.

— Ты научишь меня становиться волком? — Ёнджун схватил Субина за рукав, обращая на себя внимание. — Он сказал, что мне нужно стать волком, чтобы понять, как это работает. Чтобы стать твоим партнёром.

Субин бросил на него осторожный взгляд, неторопливо шагая по улице и сложив руки за спиной. Сумерки наполняли долину тьмой, скрывая выражение лица Ёнджуна, но его запах говорил об упрямстве и желании во что бы то ни стало прийти к результату.

— Не торопись, — проговорил альфа. Ёнджун прищурился:

— Я не думаю, что тороплюсь. Я просто хочу что-то сделать и делаю это.

— Ладно, завтра с утра пойдём в лес, — Субин не был таким уж упрямым.

— В лес?

— Ты уже взрослый. Будет лучше, если ты будешь на природе, — проговорил Субин и добавил, — но если ты думаешь, что дома тебе будет комфортнее, то можно и дома. Решай сам.

— Это будет сложно?..

— Это очень просто. Я только чувствую, как ты сам сомневаешься, — ответил альфа. — Для тебя это, видимо, важно, поэтому ты боишься.

— Это правда важно, — негромко проговорил омега. — Однако в моём случае сомнения — это хорошо.

— Поясни.

— Всю свою жизнь я был уверен, что мне не суждено стать волком, как и многим городским оборотням, — проговорил Ёнджун, поднимая лицо к небу. — Но появился ты, и так уверенно сказал, что это произойдёт, что я начал сомневаться, — он издал короткий, сухой смешок. — Я сомневаюсь в хорошую сторону. И во мне больше предвкушения, чем волнения или страха. Словно неожиданный подарок, который ты хотел, сам того не подозревая. Хотя… думаю, в большинстве оборотней сидит это желание. Желание такого подарка. Наши корни, наша история. Наша культура. Наша природа. Наша гордость.

— Не ожидал такой поэзии от городского мальчишки, — Субин смешливо, легко пихнул его плечом в плечо. Ёнджун сверкнул на него глазами:

— Я тебе хён, между прочим.

— Мы супруги. Раз уж ты об этом заговорил, то было бы странно, если бы я правда продолжал звать тебя хёном, — Субин растянул губы в ухмылке. — Но, полагаю, ты не будешь в восторге от «милого» или «дорогого»?

— Ладно, можешь просто звать меня по имени, — проворчал Ёнджун, надув губы. Субин склонил голову набок.

— Ты очень красивый, Ёнджун.

— Я знаю, — хрипловато проговорил омега, но, помолчав, добавил: — Спасибо.

— Я не умею говорить так красиво, как ты, — сказал Субин. — Но, послушав, я подумал, что это похоже. На то, что ты сказал. Я знал, что мой брак с большой долей вероятности будет договорным, поэтому никогда не строил ожиданий на свою любовную жизнь. Но, встретив тебя, я подумал, что это как то самое желание, о котором ты никогда не подозревал. Как тот подарок, о котором ты говоришь. Это же очень похоже. Наверное, поэтому мне всё в тебе так нравится. Я думаю, мне очень повезло.

— И это ты меня жалел, что я без любви живу, — усмехнулся Ёнджун. — Получается, мы оба живём без любви, Субин. Может, по разным причинам, но всё же. Можем жалеть друг дружку. С другой стороны, мне кажется, выдавать детей замуж по расчёту всё равно… довольно жестоко.

— О ком из нас двоих ты говоришь, в таком случае? — спросил Субин. — Если ни ты, ни я от этого не страдаем.

— Может, я говорю о Бомгю, — ответил омега. — Ему тоже это предстоит. Но если о тебе… мне кажется, что, если бы ты поменял своё мнение, то твои родители не заставили бы тебя, — он едва заметно улыбнулся, показывая клычки. — Я же вижу, они тебя любят и оберегают. Единственный их сын-альфа.

— Поэтому я и согласился, — сказал Субин, останавливаясь перед калиткой. — На договорной брак. Это было ещё очень давно, когда мои родители только говорили об этом. Рассматривали такую возможность. Но… — он медленно протянул руку к Ёнджуну, взяв его ладонь и неторопливо оплетая его пальцы своими. — Я был согласен. Я же не слепой. Я понимаю, что я выгодная партия. Я унаследую долины Мёхянсан, я красивый высокий альфа, чёрный волк, да и характер у меня, полагаю, не самый дрянной. В любви мне признавались не раз. Но это всё ради…

— Экстерьера? — угадал Ёнджун. — Никто не хочет знать, что у тебя на сердце?

— Что-то вроде того, — слабо улыбнулся Субин. — Я и не романтик, и не нигилист. Но раз уж настоящую любовь найти так трудно, я решил посвятить себя всего тому, что я действительно люблю… своей родине. А ещё ты был прав. Я привык к тому, что многие смотрят на меня сквозь розовые очки только потому, что я богатый, и у меня личико смазливое. Так что приятно иметь рядом того, для кого это не что-то экстраординарное, — он издал смешок. — Я не хотел привыкать. Но привык.

Ёнджун, как ни странно, ответил на его улыбку:

— Для меня и правда такие, как ты, не редкость. Но знаешь, касательно твоей внутренней части, — он постучал пальцем по солнечному сплетению альфы, — ты очень даже приятный экземпляр. И ты оправданно считаешь себя красивым. Тут мне нечего сказать, лицом ты пошёл в отца-омегу, волчонок, — он похлопал альфу по плечу. — А говорил, что не можешь в поэзию. Пойдём, твои родители наверняка уже задаются вопросом, почему мы топчемся на пороге.

Он взял Субина за руку и сам потянул его ко входу, словно это альфа боялся встречи с родителями, как щенок, только что начавший ухаживания.

— Заходите скорее, — дверь открылась, и на пороге показался Чхве Юбин. — Ваш отец испёк пирог с дичиной и зеленью, уже достаёт его из печи. Ещё ранняя весна, север и горы, нечего мёрзнуть на пороге.

Он привлёк к себе Субина и Ёнджуна, касаясь носом их висков и щёк, и взял обоих за руки, потянув на себя.

— Папа, — вздохнул Субин. — Мы же уже не маленькие.

Юбин провёл их в гостиную, к большому, заставленному снедью столу на плетёной циновке с подушками, и сел на пол, похлопав по местам рядом с собой:

— Садитесь, где вам больше хочется. 

Ёнджун, не отходя от Субина, сел рядом с мужем, окидывая взглядом дом. Ему здесь нравилось. В противовес белым стенам и потолкам, украшенным золотом и хрусталём, здесь всё было деревянным, занавески были либо плетёными, либо из бусин, и пахло жжёным деревом и домашней едой, а ещё землёй. Недалеко стояла кованая жаровня, от которой исходил приятный жар, и хотя Ёнджун не мёрз, он невольно расправил плечи от тепла.

— Ну, да будет вечер добрый. Как прошёл день? Всё ли было благополучно? — спросил Юбин. — А вот и наш папа!

Чхве Джунсу появился, неся в руках в больших прихватках чугунный сосуд с закрытым пирогом, и водрузил его на треногу на столе, пританцовывая:

— Ах, горячо, горячо!

— Помочь? — спросил Ёнджун, несколько неуверенно, но Джунсу потряс головой: 

— Нет, сыночек, всё уже закончено, вы как раз вовремя! К тому же, время отдыха! Сиди, сиди.

— Я проверил силки с восточной стороны реки у Острой скалы, — проговорил Субин. — Птицы там достаточно, но вот зайчишек маловато. Видимо, зайчихи уже начали забиваться по норам и вынашивать потомство.

— Зайцев вообще становится всё меньше, пора дать популяции восстановиться, — деловито проговорил Юбин, надрезая пирог, из которого тут же повалил густой ароматный пар. — Вместо этого лучше поохотьтесь на мелких хищников, они нам и пасеки портят, и лошадей до истерики доводят по ночам.

— Обсудим этот вопрос. Бэкхён хочет проложить ещё одну дорогу на Золотой склон, чтобы было готово к зиме. А то ты помнишь, что было в декабре, — Субин издал смешок. — Я думаю, это дельная мысль, но Чан говорит, что там слишком много звериных троп.

— Проложите дорогу сквозь гору, — проговорил Юбин. — Пусть старатели послушают гору и скажут, не выходит ли один из туннелей к тому склону. Можно даже рельсовую дорожку проложить, — он издал смешок. Ёнджун коротко и тихо выдохнул: Чхве Юбин и правда мыслил весьма нестандартно, как изобретатель.

— Ну, а ты, сыночек? Как провёл день? — Юбин повернулся к Ёнджуну.

— Я сходил к штольням вместе с Уёном, а потом пошёл в мастерскую, — проговорил Ёнджун. — Было очень интересно. Субин сказал, что я могу заняться рудниками, если захочу.

— Можешь, — кивнул Джунсу. — Но дело это небыстрое. Сначала надо изучить все тонкости.

— Конечно, — кивнул Ёнджун. — Я составлю себе расписание для учёбы.

— Я же сказал тебе не торопиться, — Субин коснулся колена Ёнджуна и тут же отнял руку. — Разве ты не должен был сходить на полигон?

— Я сходил, — ровно проговорил Ёнджун, повернувшись к нему. — Я ведь передал тебе то, что сказал учитель Ли. Нужно выбрать время, чтобы мы смогли попробовать попрактиковаться в связке.

— А как же основы? — удивился Джунсу, открывая чан с рисом.

— Сегодня после занятий учитель Ли сказал, что готов дать мне позаниматься со старшей группой, — кивнул Ёнджун. — Гарпии останутся в младшей. Не знаю, правда, потому что они неумехи, потому что волчья охота не для них или им просто нравится дурачиться… Ну а я буду заниматься со старшими подростками.

— Так быстро? А как же челночный бег? Загоны по кругу? А ловля утки? — спросил Субин. — Ловля хвоста? Для этого ведь нужно обернуться волком.

— Вот завтра и увидим, — слабо улыбнулся Ёнджун. Субин покачал головой и повернулся к родителям:

— Так ещё получилось, что в город прибыли три гарпии. Друзья Ёнджуна.

— Сотрудники, — вставил омега.

— Сотрудники, — поправился Субин. — Может, будет где их разместить? Где они сейчас, кстати?

— Сонбэ Уёна Сонхва согласился дать им приют на одну ночь, — проговорил Ёнджун. — Они при деле, особо никого не побеспокоят, но надо где-то их поселить, наверное.

— Как сюда попали трое гарпий? — удивился Юбин. — Я надеялся, что в городе станет больше волчьих оборотней, честно говоря… Что же нам с ними делать? Надолго они?

— Боюсь, что так же, как и я. Я выплачиваю им жалованье, и занимаются они моими поручениями, — ответил Ёнджун.

— Значит, это твои слуги?

— Сотрудники, — настойчиво повторил омега. Юбин опустил взгляд, закусив губу, и приподнялся, раскладывая по тарелкам куски пирога:

— Давайте есть, пока совсем не остыло. Вот так, вот так… а это домашний сыр, попробуй. Субини, поухаживай за женихом!

— Он уже мой муж, — со смешком ответил альфа, наливая Ёнджуну макколи. Юбин отмахнулся:

— Да какая то была свадьба! Вот у нас с твоим отцом была свадьба! Пили и гуляли три дня! Сколько было плясок! А состязаний! Твой третий дядя чуть не захлебнулся в реке! Твой шестой двоюродный дед залез на Сердечное древо и горланил там песни своему супругу целый час, и продолжил бы, если бы не заснул… ну, голос у него что надо, признать можно. А какая была луна! Всё полнолуние! Светло, словно днём! Казалось, её можно было снять с неба, только протянув руку…!

— Папочка, ты уже сотый раз это рассказываешь, — мягко проговорил Субин.

— Просто не могу поверить, что ты уже такой взрослый, и что время так быстро пролетело, — нежно проворковал Юбин. — К тому же, ты мой единственный сыночек. Конечно, я хочу, чтобы у тебя была такая же свадьба. Ёнджуни, Субин тебе рассказывал про свадебные обряды? У вас ведь такого не проводят?

— Рассказывал, — кивнул Ёнджун, уже проглотив половину пирога. — Я сам его попросил. Хотелось знать, к чему готовиться. Субин говорил, что он уже не раз бывал на свадьбах, но я-то ещё ничего подобного не видел.

— Может, стоило сделать свадьбу в следующее полнолуние? — обеспокоенно спросил Джунсу. — Чтобы Ёнджун получше тут освоился…

— Я думаю, уже через три дня он будет знать Изумрудные горы лучше, чем некоторые из местных, — хмыкнул Субин себе, отламывая кусочек пирога.

— Ожидание ни к чему, — согласился Ёнджун. — Мне стоит как-то поучаствовать в организации свадьбы?

— Нет, это должны делать родители, — отмахнулся Юбин. — Но вот поучаствовать в играх тебе придётся! На выходных будет пускание венков, у нас такое очень любят — полнолуние бывает каждый лунный месяц, а вот венки пускаются только по весне, так что шанс нельзя упустить.

— Субин рассказывал мне про это, — ответил Ёнджун. — Я должен сплести венок. Но, по правде, я не умею их плести. Я и цветов-то в руках никогда не держал.

— Я могу тебя научить, если хочешь, — вдруг предложил Юбин. — Заходи как-нибудь вечером. Венок можно плести из чего угодно, не обязательно из цветов, поэтому практиковаться можно на любых растениях.

Ёнджун поднял голову, внимательно смотря на отца Субина. 

— Хорошо, — проговорил он. — Спасибо.

Субин почувствовал мурашки, бегущие по спине. Словно он видел что-то ещё, но не мог понять, что.

— Ну, а в целом, как тебе тут? Не трудно? — спросил Джунсу, как будто тоже уловивший какое-то странное напряжение. — Не холодно? Никто тебя не дразнит?

— Всё хорошо, — Ёнджун улыбнулся одними уголками губ. — Если бы меня пугали горы, меня бы тут не было. Я не такой уж изнеженный.

Субин мог это подтвердить. Всё-таки бывало такое, что к ним приезжали, понадеявшись на спокойную тихую жизнь, но привычки мегаполиса не так-то трудно вывести. Некоторым была не по вкусу простая еда, тяжёлый и грубый труд, отсутствие всех городских удобств и характерная для местных жителей прямота и дикость. Хотя Ёнджун привёз в поселение связь, ещё далеко было до полной урбанизации, когда город практически обеспечивал себя всем сам, а диковинки с юга завозили раз в месяц — никакой тебе косметики, лапши быстрого приготовления или хитрой техники.

— Посмотри на него, — пожурил Юбин супруга. — Такого поди подразни, руку откусит по локоть и не подавится. В этом ты пошёл в отца, — сообщил он Субину. — Нравятся вам сложности.

— Субин мне кое-что рассказал о своих почтенных родителях, — проговорил Ёнджун. — Он сказал, что вы были ювелиром. Уён тоже рассказывал, что вы обучили ювелирному делу практически каждого мастера в городе. Но почему вы больше не прикасаетесь к инструментам?

Юбин опустил руки, немного прищурился и вздохнул:

— Это давнишняя история. Не для застолья. Ничего такого интересного в ней нет, просто прошлое навевает неприятные воспоминания.

Этим он дал понять, что рассказывать не собирается. Ёнджун, впрочем, явно и не рассчитывал узнать всю подноготную своих свёкров — только обозначил свой интерес.

— Уён и Сонхва очень хвалили ваши наставления, — проговорил он. — И нестандартное мышление.

— Хорошо бы они были такими же покладистыми во время обучения, — проворчал Юбин. — Эти детишки тоже так быстро выросли…

— Это хорошо, что ты так быстро нашёл себе друзей, — проговорил Джунсу. — Уверен, в течение недели с тобой ещё многие захотят познакомиться.

— Надеюсь, что уж слишком наседать не будут, — Субин оперся на локоть, поворачиваясь в сторону Ёнджуна. — Я сам ещё на своего дорогого супруга не насмотрелся.

— Угомонись, волчонок, — усмехнулся тот.