Младший Снейп, с едва сдерживаемой яростью кружил по своему временному пристанищу. Конечно он узнал об их безрассудном плане. Он не доверил бы своему будущему "я" даже свой любимый котел, не говоря уже о ком-то таком особенном, как мисс Грейнджер. Естественно он последовал за ними в джунгли, как какой-то призрак. Это было похоже на детскую игру — укрыться в тени и молча... наблюдать и слушать. Северус надеялся, что Гермиона в этой ситуации поведет себя, как и подобает зрелой женщине — станет сопротивляться жалким попыткам его старшего "я" соблазнить ее, но Грейнджер его шокировала... Она сама бросилась в объятия старшего мужчины.

Практически умоляя ее трахнуть.

От этого зрелища у него пересохло во рту, а в штанах до неприятного стало тесно. Когда парочка начала целоваться и тереться телами друг о друга, Северусу пришлось привлечь каждую унцию своего самообладания, чтобы удержаться от броска через подлесок. Он чертовски сильно хотел уподобиться какому-нибудь звероподобному пещерному человеку и, перекинув Гермиону через плечо, — унести. Темная часть его души услужливо напомнила, что для этого еще не слишком поздно. Он все еще может остановить эту глупость, пока все не зашло слишком далеко, пока его будущее "я" не причинило Гермионе непоправимой боли. Мысли о том, что произойдет, когда его старшее "я" исчезнет, каждый раз пронзали болью его грудь. Он должен будет собрать осколки их с Гермионой хрупкой дружбы, восстановить доверие и уважение между ними. Решит ли Грейнджер, что игра стоит свеч? Видит ли она, смотря на него, только его старшее "я" и того кто ее бросил?

Снейп перестал расхаживать, на несколько мгновений остановился, обхватил голову руками, позволяя гневу выйти на передний план и провел ладонями по лицу, стараясь подавить тревожащую боль. Ему нужно сосредоточиться.

О чем она думает? Кажется, Гермиона решила спустить весь свой хваленный ум на ветер ради временного удовольствия. Ушел ли ее интеллект в длительный отпуск? Где ее чувство самосохранения? Несмотря на откровенно слабые заверения его будущего "я" в заботе о ее благополучии, то явно потворствовало всему, чему только могло, и с легкостью капитулировало перед ее чарами. Снейп тихо зарычал себе под нос, желая задушить ублюдка и оторвать тому его блуждающие руки. Он не ограничился тем, что в будущем испортил свои отношения с Грейнджер. О-о нет... он вернулся сюда, чтобы испортить его дружбу с Гермионой, в этом времени.

Эта мысль заставила Северуса задуматься, он тяжело опустился на кровать. Впервые с тех пор, как появилось его старшее "я", он позволил себе тщательно обдумать, каково это — узнать, что у него был шанс... Что Грейнджер, хотела его... Осознать это после того, как потерял всякую надежду. Каково было бы наблюдать, как Гермиона выходит замуж за другого? Увидеть, как разваливается ее брак, зная, что ОН сам мог бы стать ее мужем? Хотя... он даже себе не признавался, что питает к Грейнджер нежные, зарождающиеся чувства. Северус инстинктивно понимал, что потеря Гермионы навсегда его сломает.

Мрачная пустота окружила его сердце и разум. Она давила на него, подобно физическому грузу. Это было так тяжело, что Северус... лишь на мгновение... позволил себе пофантазировать о более счастливой альтернативе. Что, если он будет достаточно храбр для того, чтобы встретиться лицом к лицу со своим глубоко укоренившимся страхом возможного отказа. Страхом протянуть Гермионе руку, пока не стало слишком поздно... и... получит все... Все, о чем когда-либо мечтало его сердце? Он не сомневался в том, что если даст волю своему сердцу, то полюбит Грейнджер — яростно и страстно. Северус был уверен, что если бы ему дали хотя бы половину шанса — он бы обожал ее... поклонялся земле, по которой она ходит. Он очень сомневался, что когда-нибудь сможет сделать ее счастливой, но он бы ее лелеял. Он пытался бы предугадать все ее потребности и малейшие желания. Для него не было бы ничего недосягаемого. Он сделал бы все, что в его силах, чтобы сделать жизнь Гермионы с ним — приятной и легкой. После всего, через что она прошла... после ужасов войны... после принесенных ею жертв... Гермиона заслужила, чтобы к ней относились как к королевской особе.

Внезапно Снейп понял, что хочет стать ее мужчиной или умереть пытаясь. Он рискнет всем, даже если, в конце концов, Гермиона устанет от него. Ему все равно. Он рискнет всем, лишь бы не упустить этот последний шанс. Он отказывается представлять, насколько опустошенной будет его жизнь, если он годами будет задаваться вопросом... что, если?

Профессор Снейп резко встал, его захлестнула новая волна решимости. Еще не слишком поздно. Пока нет, несмотря на саботажное поведение его будущего "я". Северус станет ухаживать за ней, не торопясь и доказывая, что достоин ее. Он будет уважительным и осторожным. Он даст Гермионе возможность увидеть себя... настоящего, со всеми своими грехами. Ее не одурманить каким-то внезапным соблазнением или сексом на одну ночь.

Для этого ему нужно держать свое будущее "я" подальше от себя... и ...подальше от мисс Грейнджер. Снейп потер подбородок, его лицо сморщилось в раздумье, и через мгновение его глаза расширились. На его лице медленно расплылась дьявольская усмешка.

Он точно знает, что ему нужно делать.

***

Приняв роскошную ванну и вытирая свою покрасневшую кожу, Гермиона чувствовала себя взволнованным комом нервов. Ей не потребовалось много времени для того, чтобы прийти к решению — она согласна на абсолютно любой риск, связанный с тем, что ее поимеет ее собственный профессор. За шанс провести ночь с Северусом, даже если это будет единственная ночь, которую она когда-либо проведет с ним, Гермиона — готова рискнуть всем. Она убедила себя в том, что это было еще одной причиной решиться на это. Она уже пару лет страдает без Северуса, и ничто не помешает ей максимально использовать предоставленную ей великолепную возможность.

Воспользовавшись огромной ванной на ножках в роскошной ванной комнате, Гермиона расслабилась в ароматических маслах, медленно очищая свое тело и разум от бурных событий дня. Она испытывала сильное искушение прикоснуться к себе, дабы преодолеть ту раздражающую грань, на которой балансировала весь день, с неохотой, но Гермиона все же решила воздержаться. Это было нелегко. Каждый раз, когда ее тело оказывалось рядом с кем-то из Снейпов, Гермиона чувствовала что-то похожее на огонь, загорающийся в ее животе и медленно, мучительно распространяющийся по всему ее телу. О-о боги, ей нужно кончить.

Внезапно в ее сознании возник непристойный образ... ее обнаженного тела, зажатого одновременно между ними двумя... образ того, как ее тело беспомощно извивается под натиском четырех сильных рук, множества ловких, изящных пальцев и двух голодных ртов...

Гермиона ахнула, придя в себя от волнующих мыслей. Нет, нет, нет, нет! Она прямо сейчас должна остановить ход этих мыслей. Это бессмысленно и никогда не произойдет, и она все равно этого не хочет... Не так ли? Она была смущена и вообще не понимала, откуда взялась эта идея. У нее никогда раньше не было секса втроем, и она никогда даже серьезно не рассматривала такой вариант. Гермиона не была той, кого она назвала бы... предприимчивой... за всю свою жизнь она спала только с двумя мужчинами. Ни один из этих опытов не стал чем-то особенным. Она никогда не стремилась ни к чему "необычному". Первый секс был вызван любопытством, второй — желанием отвлечься и снять стресс в разгар войны.

Она больше года ни с кем не была... пока сегодня, Северус не довел ее до иступляющего оргазма одними пальцами. И, черт возьми, только один этот опыт намного превзошел все, что она когда-либо испытывала с кем-либо другим. Ее тело отреагировало на Северуса, как громоотвод на удар грома. Он пробудил внутри нее что-то ненасытное, и теперь ее тело взбунтовалось, требуя большего. Когда ее пальцы вновь начали спускаться по животу к теперь уже мокрым кудрям, Гермионе пришлось остановить их... снова.

— Ради всего святого, будь терпелива, Гермиона.

Она чувствовала себя нелепо, разговаривая с самой собой, но ей действительно нужно было это услышать. Гермиона глубоко вздохнула, напоминая себе, что ждать ей осталось недолго. Меньше чем через час она проберется в хижину, в которую ушел старший Северус, и начнется, как она надеется — величайшая ночь в ее жизни. Но сначала ей нужно выбрать какое-нибудь знойное и откровенное одеяние...

***

Старшему Северусу показалось, что время остановилось. За последние несколько раз, что он проверял время, прошла едва ли минута. Он испытывал искушение просто сказать "к черту план" и быстро отправиться в главную хижину, туда, где остановилась Гермиона, и просто изнасиловать ее, не отходя от места. Уже больше часа его член был тверд, как скала, и это становилось довольно неудобным. Он попытался отвлечься, но потом услышал шум и взволнованно повернулся к двери, замирая, как проклятый пес, ожидающий прихода своей хозяйки. Что, как он полагал, было не слишком далеко от реальности. Гермиона была для него всем... той самой причиной, по которой он рискнул всем и отправился в прошлое. У него практически текли слюнки при фантазии, как она, наконец, окажется под ним и он исследует каждый дюйм ее кожи. Сделает ее своей.

Он долго думал, что никогда не сможет узнать: каковы на вкус ее губы? Никогда не сможет держать ее в своих объятиях, не говоря уже о том, чтобы заняться с ней любовью. Это было похоже на сбывшуюся мечту. Ожидание заставило его беспокоиться о том, что кто-то... то есть его младшее "я"... каким-то образом остановит его. Он убьет своего двойника, если тот каким-либо образом вмешается. Этот гребаный придурок решил держать Гермиону на расстоянии от себя, даже услышав страшные предупреждения, ради которых ОН рискнул всем. Что ж, если он разрушил будущее и утратил свой шанс, то чертовски дорогой ценой.

Северус подошел к шкафчику с алкоголем, неохотно впечатляясь продуманностью, с которой его младшему "я" за такой короткий промежуток времени, удалось создать новую хижину. Маленькая хижина была обставлена так же элегантно и впечатляюще, как и большая, но была меньших масштабов. Северус налил себе огненного виски на пару пальцев и выпил его одним глотком. Ему бы не помешало немного жидкой храбрости, его нервы пылали.

Старший Снейп всегда считал себя проклятым. Он не ожидал от жизни ничего, кроме боли и страданий. Выживание в войне было его самым большим потрясением в жизни, до сегодняшнего дня.

Сейчас же все его ожидания легко превзошло желание Гермионы к нему. Ничто не может стать более ошеломляющим, более невероятным. Гермиона — видение, прекрасный ангел света, а он — скромный темный волшебник. Один только вид Гермионы вызывал у него слабость в коленях, и заставлял сердце бешено колотиться. И все же она хотела его... Хотела быть с ним. Северус одновременно чувствовал себя самым счастливым человеком на свете и заключенным, обреченным на пожизненную тюрьму из душевных страданий. Он насладится этой ночью, вознесет хвалу Мерлину и всем богам за полученное благословение, а затем вернется домой, снова разбив свою душу.

Его мысли вновь обратились к тому, что произойдет, когда он вернется в свое время. Заметит ли он различия, вызванные его путешествием во времени? Будет ли помнить Гермиона его визит в прошлое? Или, что еще хуже, приведет ли изменение в настоящем времени к тому, что он перестанет существовать в будущем? Северус предположил, что возможно это станет ему слабым утешением. Если он просто растворится в ночи, ему не придется бесконечно жить с этой болью. Если бы только он смог что-то изменить в этом неудачном путешествии, если бы он смог получить все, на что когда-либо надеялся...

Северус устало вздохнул, понимая, что этот его визит — напрасен. Он моргнул, на него нахлынуло головокружение. Это было... странно. Он стряхнул недомогание и проверил свою внешность, посмотрев в зеркало. Недавно он принял душ и его волосы уже практически высохли. Они всегда выглядели немного жирными, но сразу после мытья казались более шелковистыми. Северус взглянул на часы, было уже без четверти полночь. Скоро к нему присоединится Гермиона... Эта мысль заставила его улыбнуться.

Комната начала вращаться вокруг него и старший Северус, спотыкаясь, подошел к кровати. Что... Что происходит? Теперь его разум был затуманен, им овладела сильная сонливость. Несмотря на растущую тревогу и замешательство, Северус обнаружил, что лежит на кровати, закрыв глаза.

Несколько мгновений спустя единственным звуком в комнате оказался его тихий храп. Северус погрузился в глубокий сон.

***

Гермиона была готова. Ее волосы мягкими локонами спадали на спину, а лицо сияло ярким макияжем. Она нанесла за уши свои любимые духи и облачилась в длинный шелковый халат, искусно скрывающий кружевное, полностью прозрачное белье, которое она надела. Оно скрывало немного, но давало Гермионе возможность немного помучить Снейпа, прежде чем – как она предполагала – он сорвет его прямо с нее.

Она вздрогнула, услышав тихий стук, раздавшийся за дверью. Это было неожиданно. Их план состоял в том, что ОНА проскользнет в покои Северуса. Она могла бы сделать это незаметно. Возможно, Снейп изменил свое мнение о месте или подумал, что она не придет?

Гермиона подбежала к двери и распахнула ее, при виде прекрасного в своей мрачности мужчины, по ее лицу расплылась радостная улыбка. Северус все еще был одет в то поло с глубоким вырезом и свободные брюки цвета хаки. Гермиона не могла дождаться момента, когда стянет их с него и прикусит эту бледную, соблазнительную кожу.

— Мисс Грейнджер.

Ее бровь вопросительно поднялась и уже через секунду Гермиона решила подыграть.

— Профессор, — голос ее был низким и хриплым. Она соблазнительно посмотрела на него сквозь ресницы.

К ее удовольствию, черные глаза слегка расширились, мужчина прочистил горло. Она еще даже не сняла халат, а эффект, который она уже оказывала на него, был поразителен. Гермиона быстро схватила его за руку, втащила внутрь и, прежде чем закрыть и запереть дверь, украдкой осмотрелась, желая убедиться, что ее настоящего профессора нигде не видно.

Она прислонилась спиной к стене и позволила своим глазам жадно и без стыда бродить по мужскому телу. Это было раскрепощающе — не скрывать своего сильного влечения к нему, просто баловать себя и знать, что он хочет ее и позаботится о ней. Гермиона полностью осознала тот факт, что реагирует на него, как течная кошка, но она полностью это приняла. И наслаждалась этим.

Она прикусила губу и, наконец, встретилась с ним взглядом, любопытствуя, почему Северус кажется таким нервным и сдержанным... таким непохожим на то, каким он был в лесу, когда так пылко обнимал ее. Тогда было очевидно, что он хочет трахнуть ее прямо здесь и сейчас. Что ж, сейчас ничто и никто не помешает ему это сделать.

— Мисс Грейнджер.

Повторил он, и его голос дрогнул, заставив Гермиону тепло улыбнуться. Она не была уверена, откуда взялась эта внезапная застенчивая неловкость, но она нашла это чрезмерно милым. Даже драгоценным, хотя это было не то слово, которое она когда-либо стала бы ассоциировать с Северусом Снейпом. Гермиона испытывала искушение подразнить его и заставить покраснеть сильнее того розового оттенка, который сейчас так очаровательно распространялся по его острым скулам. Она будет нежна с ним.

— Да, Северус? — Гермиона медленно приблизилась к нему, держа халат свободно обернутым вокруг тела. Его рука дернулась, он глубоко вздохнул и снова прочистил горло.

— С сожалением сообщаю вам, что, хотя мы ранее и договорились об этом... об этом свидании... Теперь я должен... о-отказаться.

Пока до нее не дошел весь смысл сказанных им слов, Гермиона скользила пальцами по его рукам. Она моргнула и посмотрела на него.

— Что?

— Это к лучшему, мисс Грейнджер. С моей стороны было неправильно хотеть воспользоваться вами, поскольку я скоро уезжаю...

Гермиона фыркнула и поднялась на цыпочки, нежно поцеловав его губы. Северус сразу же удивленно замолчал, и она нежно посмотрела. Его губы приоткрылись, как будто он хотел продолжить, но не смог произнести ни слова.

— Мы уже обсуждали это, Северус. Я хочу этого. Ты хочешь этого. Уверяю, ты не воспользуешься преимуществом. И, пожалуйста, перестань называть меня мисс Грейнджер. Ты не мой профессор, не в своем времени... и я чертовски уверена, что не хочу, чтобы ты смотрел на меня как на свою ученицу... Не сегодня.

С этими словами Гермиона сделала шаг назад и, не прерывая зрительного контакта, сбросила халат.

***

Снейп был в панике, это стало для него новым чувством. Он думал, что все пройдет легко. Все, что ему нужно было сделать — выдать себя за свое старшее "я" и бросить Гермиону, если понадобиться то, бросить грубо, чтобы раз и навсегда положить конец вмешательству своего другого "я". Реальность оказалась намного сложнее.

По-видимому, в этой жизни он не боялся ничего и никого, кроме... Гермионы... Северус отступал назад до тех пор, пока задняя часть его ног не уперлась в чудовищно большую кровать. Он, казалось, забыл, как дышать, неуклюже плюхнулся на постель и зажмурился. В его голове промелькнули образы тех эротических снов, которые он видел ранее. Смотря сейчас на Гермиону, Северус быстро осознал, что девушка из его снов — лишь блеклая тень ее настоящего "я".

На мисс Грейнджер было чертовски приятно смотреть. Он боялся, что воспламенится, если посмотрит на нее еще мгновение, но предавшие его глаза были прикованы к восхитительным женским изгибам, как мотыльки к пламени. Прекрасная мягкая кожа, украшенная прозрачным черным кружевом, едва прикрывающим ее соски и вершину бедер. Во всяком случае, оно выделяло их, заставив Северуса с широко раскрытыми глазами любоваться на заманчиво-соблазнительные области ее тела.

Гермиона уничтожила его и полностью подчинила своей власти.

Северус должен был понять еще в тот момент, когда Гермиона открыла дверь, что его план обречен на провал. Даже не используя всю свою женскую силу и не стараясь подчеркнуть свою красоту, Гермиона была слишком обворожительна, слишком изысканна... Она была такой... для него.

Поправка, для его другого "я".

Это напоминание помогло внести немного ясности в его разум и рассеяло возбуждающий туман, окутавший его тело. Ему нужно действовать быстро, пока он не сдался и навсегда не разрушил ее доверие. Он здесь с определенной целью. Ему нужно быть достаточно стойким и выполнить ее. Глядя на Гермиону снизу вверх, Северус заставил себя смотреть на ее лицо, а не на роскошное тело. О-о боги, она смотрела на него сверху вниз так, словно хотела съесть его целиком. Северус почувствовал, как его член начал пульсировать.

— Мисс Грейнджер.

Его голос прозвучал хрипло, как будто им давно не пользовались. Гермиона просто покачала головой, (как это делает мать в отношении непослушного ребенка), и одной рукой провела по его волосам, а другой пощекотала обнаженную кожу его горла.

— Пожалуйста, зови меня Гермионой.

— Гермиона.

Ее имя сорвалось с его губ без разрешения. Его разум и тело были готовы выполнить все, о чем его попросит Гермиона.

Она улыбнулась. Его губы все еще покалывало от сладкого поцелуя... первого... в его жизни поцелуя, подаренного ему Гермионой. Северус был не в силе контролировать себя и его взгляд, предательски метнулся к женским губам. Гермиона, должно быть, это заметила, потому что наклонилась и снова прижалась своими мягкими губами к его губам. Северус — задрожал. Она так хорошо пахла и была такой, такой мягкой и охххх... Ее язык провел мокрую дорожку по его нижней губе, и Северус ахнул. Гермиона хихикнула и сделала это снова, Северусу пришлось сдержать стон. Игра ли это для нее? Он не находил в этой ситуации ничего забавного, поскольку чувствовал, что балансирует на грани уничтожения.

— Мы не можем, мисс Грейнджер.

Гермиона просто взгромоздилась ему на колени и устроилась поудобнее, (словно уселась на свой любимый стул), и свободно обвила руками его шею. Ее тело коснулось его теперь уже ноющей эрекции, и Северус перестал дышать. Черт.

— Ваши аргументы становятся утомительными, профессор.

Она покрыла поцелуями его висок, уголок рта, нос и скулы. С его губ сорвался стон, когда Гермиона начала царапать ногтями кожу его головы, массируя затылок.

Она начала раскачиваться сидя на его бедрах и его руки взметнулись, хватая ее за талию и пытаясь остановить. Они оба уже тяжело дышали, их рты были всего в нескольких сантиметрах друг от друга.

— Скажи мне, что ты этого не хочешь. Вели мне остановиться, и я уйду. Тебе не придется видеть меня снова, пока ты остаешься в этом времени. Но, ради любви к Мерлину и всему святому, перестань переживать обо мне. Где огонь, который я видела в твоих глазах ранее в лесу? — Гермиона наклонилась ближе и соблазнительно прошептала ему на ухо: — "Даже сейчас я чувствую твое желание, Северус. Ты не можешь просто позволить себе расслабиться на одну ночь?"

Еще никогда в жизни он так страстно не хотел сказать "да" чему-либо. Но он не мог. Гермиона считала его старшим Снейпом. Ситуация была лживой, неправильной и полностью противоречила всем его целям. Северус не мог позволить своему члену решать все за него, не тогда, когда это поставило бы все под риск.

— Нет.

***

Одно это простое слово пронзило ее, подобно стреле и поразило так быстро и так глубоко, что у нее перехватило дыхание. Гермиона ахнула и неловко соскочила с его колен, немедленно отвернувшись, пытаясь скрыть слезы, грозящие пролиться. Она была смущена тем, насколько глубоко ранил ее этот отказ. Гермиона думала, что они оба хотят этого, что Северус из будущего любит ее. Нет, она знает, что он ее любит. Но сейчас, из-за какого-то несвоевременного проявления неуместной гребаной чести, он отказывается ей "воспользоваться." Полная чушь. Драконье дерьмо!

Гермиона услышала, как он подошел к ней сзади, и крепко зажмурилась, храбро пытаясь взять себя в руки. Была ли она разочарована? Да, не передать словами, как сильно. Опозорит ли она себя еще больше, разревевшись сейчас перед ним, потому что он отказался ее трахнуть? Чертовски.

— Я знаю, это не то, что ты сейчас хочешь от меня услышать, но я не... Я вернулся во времени не для того, чтобы заняться с тобой сексом. Я пришел сюда, чтобы предупредить вас о будущем... Чтобы попытаться сблизить вас... Тебя и твоего профессора... Сделать вас ближе друг к другу. Он... не я, останется тут после того, как я уйду.

Гермиона лишь горько рассмеялась и повернулась к нему лицом. Она посмотрела на него, расплывчатым от слез взглядом, и заметила, что Северус — ошеломлен ее едва скрываемым гневом.

— Полагаю, я должна поблагодарить тебя? За то, что ты так благороден, и все ради меня. — Сарказм так и сочился из ее слов.

— Это... в этом нет необходимости, — нерешительно проговорил Северус, прекрасно понимая, что Гермиона неискренна.

— Ну-у, ты сделал то, зачем пришел, а теперь просто уходи.

Испуганный взгляд, который Северус бросил на нее, рассмешил бы Гермиону, не будь она так обижена и так чертовски взбешена. Ее терпение полностью испарилось, она была сыта по горло ими обоими. Ей принадлежала любовь одного и очевидное желание другого, но ни один из них не прикоснулся к ней и не ослабил бдительности настолько, чтобы рискнуть... Что, черт возьми, вообще происходит?! Она находится в экзотическом и уединенном месте, в окружении двух так горячо любимых ею Снейпов, но... уйдет одна и с пустыми руками. Ирония не ускользнула от нее, но Гермиона залижет свои раны позже.

Даже когда ее надежды на то, что эта единственная ночь навсегда сохранится в ее сердце — испарились, Гермиона все равно крепилась и глушила удушающее разочарование. Северус думает, что она достаточно сильна, чтобы выйти из сложившейся ситуации невредимой и она выйдет.

Почти невредимой.

— Я хочу домой, — прошептала она.

— Мисс Грейнджер, пожалуйста, поймите, я пытаюсь защитить вас... Уберечь от боли.

— Тогда, я думаю, ты потерпел неудачу сразу по нескольким пунктам, — Гермиона повернулась, сердито глядя на него и увидела, что ее слова попали в цель. Черные глаза были полны боли. Она подавила в себе укол вины. — Сегодняшняя ночь была нашим единственным шансом... Я бы хранила это воспоминание в себе еще долгие годы, после твоего ухода, — фыркнув продолжила мисс Грейнджер. — Разве ты не понимаешь? Мой профессор никогда не будет смотреть на меня так, как ты... ну-у, до сегодняшнего вечера. Как будто я что-то... драгоценное. Я думаю... Твое возвращение сюда принесло больше вреда, чем пользы. Ты размахиваешь передо мной чем-то, чего у меня никогда не будет, разве ты этого не понимаешь? Это — жестоко.

Гермиона начала плакать, несмотря на то, что обещала себе дождаться того момента, когда останется одна. Она внезапно почувствовала себя незащищенной, уязвимой и обхватила себя руками, в тщетной попытке успокоиться. Ее следующие слова вышли жалкими и утонули в слезливом всхлипе.

— Я бы хотела... Лучше бы ты вообще не приходил! Это было глупо и безрассудно. И, как выясняется, совершенно бессмысленно.

— Черт возьми, Гермиона! Это не бессмысленно!

Она почувствовала, как сильные руки Северуса обхватили ее, и позволила себе разрыдаться на его плече. Он говорил мягко, но Гермионе было трудно сосредоточиться на его словах. Горе ее было безгранично.

— Я... я знаю, что он может этого не показывать, но твой профессор... позаботится о тебе. Это был толчок, в котором он нуждался. Ты должна мне верить. Все это не напрасно.

Гермиона насмешливо фыркнула и попыталась оттолкнуть Снейпа, но тот лишь крепче обнял ее.

— Ты настолько неправ, что становится смешно! Я практически готова пойти дальше и выйти замуж за Рона, потому что не могу представить, что может быть хуже этой ситуации.

С этими словами Гермиона с силой оттолкнула Северуса и повернулась, она хотела покинуть комнату... Покинуть это романтическое, красивое место, которое, казалось, просто дразнит ее. Ей едва ли удалось открыть дверь, прежде чем та тут же снова захлопнулась, и засов надежно встал на место.

Гермиона повернулась к мужчине, желая разорвать того на части за то, что он упрямый кусок дерьма, но Северус неожиданно прижал ее к своей груди, наклонился и поцеловал... действительно поцеловал.

Она на мгновение шокировано застыла и сразу же растаяла в его объятиях. Этот поцелуй отличался от того, полученного в лесу. Северус целовал ее страстно, но неуклюже, задевая зубами и неуправляемым языком, но почему-то... этот поцелуй казался ей идеальнее того, прошлого. Гермиона бесконтрольно стонала ему в рот, хватала его за волосы и тянула, пытаясь влиться в его тело. Они стояли, исследуя рты друг друга и Северус чувствовал, что практически вибрирует от ее прикосновений.

В конце концов он отстранился и посмотрел на нее своими проникновенно черными глазами.

— Мисс Грейнджер...

Грейнджер сразу же подняла на него взгляд, и Северус, запнувшись, начал снова.

— ... Гермиона. Это... Это я. Твой профессор. Я прошу прощения за свой обман, — его плечи поникли.

Она моргнула в ответ, сначала ничего не понимая. Затем ее осенило, и она почувствовала, как ее мир накренился на своей оси.

— Что?

— Вот почему я знаю, что это не напрасно. Его появление здесь, каким бы чертовски раздражающим оно ни было, стало ударом той самой пресловутой раскаленной кочерги по моей упрямой заднице. Ударом, в котором я так нуждался.

Гермиона отстранилась, и Северус отпустил ее. Она побежала надевать халат. Ужас от того, что она так бесцеремонно выставила себя напоказ перед своим профессором, который ранее совершенно ясно дал понять, что хочет оставаться с ней строго в профессиональных отношениях — уже начал отступать.

— Но почему?! Почему вы так поступили со мной?!

— Я эгоистичный человек, Гермиона. Я не могу вынести даже мысли о том, что он переспит с тобой, хоть и отрицаю свое желание чего-то большего, чем простая дружба.

— Так... вы завидуете самому себе? Вы хоть представляете, насколько это абсурдно?

Намек на улыбку скользнул по его губам.

— Я знаю. И я этим не горжусь. С моей стороны было нечестно обманывать тебя, и мне жаль... искренне жаль, Гермиона. Не того, что я вмешивался. Просто для ясности, на этот счет я ни о чем не жалею. Но... — здесь он сделал паузу и глубоко вздохнул. — Мне просто нужно было набраться смелости и быть с тобой честным.

— Подождите, а где Северус?

Снейп избегал ее взгляда и выглядел смущенным.

— Он... спит.

Гермиона положила руки на бедра и строго посмотрела на него.

— Что вы с ним сделали?

Он пренебрежительно махнул рукой.

— Просто сонное зелье. Он выживет, уверяю тебя, — он ухмыльнулся. — Хотя я предполагаю, что он будет очень зол, когда проснется. Прости, но я не могу заставить себя беспокоиться о нем. — Северус встрепенулся и взял ее ладони в свои руки. Этот интимный жест заставил Гермиону замолчать.

— Я должен сказать, что и раньше был с тобой не совсем честен.

Гермиона оставалась безмолвной, пока его большие пальцы рассеянно поглаживали тыльную сторону ее рук, заставляя пробежать прямо к ее сердцу дрожь удовольствия.

— Ты уже знаешь, что я желаю тебя. Я признался, что видел тебя в эротических снах и нахожу тебя привлекательной. Но говоря, что могу предложить тебе только бессмысленную связь на одну ночь, что не могу предложить тебе ничего большего — я соврал. У меня действительно есть чувства к тебе. Они развиваются в течение последних нескольких месяцев. Я пытался игнорировать и презирать их, но я больше не могу их скрывать. Ты заслуживаешь знать правду, даже если в конце концов я тебе надоем и наши пути разойдутся. Правда в том, Гермиона, что я трус. Я чуть не потерял тебя, потому что слишком боялся попытаться заполучить тебя. Я не могу представить, что ты будешь очень счастлива со мной, но я наконец понял, что хочу попробовать. К черту мою неуверенность.

Они долго молча смотрели друг на друга. Разум Гермионы яростно пытался осознать всю глубину сказанного им и услышанного ей.

— Профессор... Вы хотите сказать... Вы спрашиваете...

— Да. Я — боюсь и пытаюсь сказать, что хочу ухаживать за тобой. Хочу дать тебе шанс узнать меня. Хочу дать тебе возможность принять обоснованное решение о том, хочешь ли ты, чтобы я был твоим. Разве ты не понимаешь, почему я не могу стоять в стороне, пока мое будущее "я" добивается своего? Отвратительный хам. Он уже разрушил свой собственный шанс, и теперь только через мой труп он сделает то же самое с моим шансом, каким бы маленьким он ни был.

Гермиона прикусила губу и подавила улыбку. Его глаза подозрительно сузились, глядя на нее.

— Извините, это просто... это ничего бы не разрушило, профессор. Как вы уже говорили ранее, он — это вы. Это просто дало бы мне представление о том, что должно было произойти позже... с нами.

— Я не доверяю ему, и ты тоже не должна, — проворчал себе под нос Снейп.

— Могу ли я доверять вам?

Он сделал паузу: — "Я... полагаю, после моих сегодняшних действий — нет. Я бы, конечно, не стал себе доверять. Но мои чувства к тебе искренни. Ты можешь доверять им."

Гермиона обняла своего профессора, скользнув ладошками под его рубашку, желая ощутить теплоту его кожи. У Северуса перехватило дыхание. Гермиона улыбнулась.

— Северус... могу я называть тебя так?

Он быстро кивнул моргая.

— Северус, он любит меня. Сейчас это те зарождающиеся чувства, о которых ты говоришь, но у него было два года, чтобы они переросли во что-то более глубокое. Вот почему я хотела провести с ним ночь. Я думала, что никогда не увижу в твоих глазах этой любви. Я думала, что сегодня был мой единственный шанс. Пожалуйста, будь помягче со своим старшим "я", он через многое прошел. И какие бы шалости он не собирался творить, находясь здесь, они исходят из любви. Я всем своим сердцем знаю, что могу ему доверять. И ты должен.

Северус хмуро смотрел на нее до тех пор, пока Гермиона не захватила его рот яростным поцелуем.

***

Северус почувствовал, как горячий и влажный язык Гермионы скользнул ему в рот, и его колени практически подогнулись. За все прожитые им годы он никогда не задумывался о том, насколько интимным, каким безумно эротичным может быть поцелуй. Это... это было похоже на внезапное открытие совершенно нового альтернативного жизненного измерения. Ее язык, казалось, дразнил его собственный, побуждая его танцевать. Северус сразу подчинился, конечно, он подчинился, и смущенный стон сорвался с его губ. Он чувствовал ее улыбку на своих губах. Гермиона прикусила его верхнюю губу, прежде чем наклонить лицо и пососать ее. Она была невероятной. Она была восхитительной, и Северус обнаружил, что хочет провести остаток своих дней, бесконечно погружаясь в глубины ее рта.

— Северус.

Он застонал, она отстранилась, не желая останавливаться. Она потянула его за рубашку и наполовину сняла ту, прежде чем Северус понял, к чему все идет.

— Гермиона.

— Рубашка. Сними.

Ее тон не оставлял места для возражений, поэтому Северус подчинился, подняв руки, чтобы Гермиона могла стянуть рубашку через голову. Она отбросила тряпку в сторону, выражение лица, когда она увидела его обнаженный торс, напоминало выражение лица ребенка попавшего в кондитерскую. Северус был поражен ее влечением к нему, тем, что она считает его достойным своих поцелуев и прикосновений. Он вздрогнул, когда ее нежные руки заскользили по его груди, исследуя, прослеживая его шрамы и оставляя после себя мурашки. Гермиона выглядела такой же сосредоточенной и решительной, какой бывала в его классе, работая над особенно сложным зельем. Северус не смог удержаться от нежной улыбки, но только до тех пор, пока Гермиона не наклонилась и, подобно котенку, лизнула его правый сосок. Его челюсть отвисла, а лицо исказила болезненная судорога. Неизвестное ему ранее ощущение было ошеломляющим. О боги, если все будет развиваться с такой скоростью, то он долго не протянет.

Гермиона подняла свое ангельское лицо и взглянула на него.

— Все нормально?

Северус рассмеялся, поднял руку и осторожно заправил локон ее волос за ухо.

— У меня нет слов для того, чтобы описать то, что ты делаешь со мной, Гермиона... Но если бы я это делал, то не ограничился бы словом "нормально".

Она просияла, услышав его похвалу.

— Ах, и каким словом ты это описал?

Не дожидаясь ответа, Гермиона ущипнула одновременно оба его соска.

— О-охх, черт.

Самообладание быстро его покидало, Северус никогда не видел Гермиону такой самодовольной... как кошка, съевшая все сливки.

— Интересный выбор слов. Возможно, божественно? — она прижалась ртом к его левому соску, перекатывая правый между пальцами. Удовольствие волной прокатилось прямо к его члену, заставляя бедра автоматически дергаться и требовать некоторого трения.

— Боги, ты такой чувствительный.

Гермиона оставила влажный след из поцелуев, ведущих к его шее, которой она уделяла внимание в течение нескольких следующих минут. Казалось, она хотела пососать и вылизать каждый дюйм его кожи, уделяя особое внимание шрамам, полученным в последней битве. Ее пальцы скользнули вниз по его животу и теперь погрузились к нему в брюки, касаясь клочка волос венчающих его пах.

Его тело пылало. Северусу потребовалась каждая унция имеющейся у него силы воли, чтобы не сорвать с Гермионы это нелепое подобие одежды и не бросить ее на кровать. Идентификационная часть его мозга взревела, требуя, чтобы ее выпустили на свободу, желая взять все под свой контроль.

Единственное, что его сдерживало — беспокойство, что он не рассчитает с силой и случайно причинит ей боль. Северус не был уверен в том, что его действия будут приветствоваться. Он никогда раньше не делал ничего даже отдаленно похожего на это. Северус был практически уверен в том, что быстро научится, но не хотел, чтобы его невежественная неуклюжесть отвратила от него Гермиону.

Должен ли он предупредить ее, что понятия не имеет, как правильно действовать?... Нужно ли спросить, должны ли они вообще торопиться? Еще час назад Снейп был непреклонен в том, что не будет торопить события, что будет добиваться Гермионы и не торопясь доказывать ей искренность и глубину своих намерений. Но сейчас он потерял всю свою сдержанность.

— Северус, что случилось?

Он моргнул и обнаружил, что Гермиона прекратила все движения и смотрит на него с лицом, полным беспокойства.

Дерьмо.

Северус прерывисто вздохнул.

— Ничего, я просто... — его голос затих.

— Просто... что? Ты можешь сказать мне, — Гермиона с такой любовью погладила его по щеке, что у него сжалось сердце.

— Я просто подумал, что тебе следует знать... Я не делал этого раньше... Ни с кем. Я также подумал... возможно, мы должны действовать... медленно?

Северус не хотел, чтобы это звучало как вопрос, но тело отвлекало его, довольно громко протестуя и явно давая понять, что очень даже не хочет медлить.

Ее глаза широко раскрылись и заблестели, Гермиона посмотрела на него с благоговением.

— Я так рада, что ты рассказал мне, Северус. Мы можем двигаться так медленно, как ты пожелаешь, — она отступила от него, и он тут же мысленно проклял свой гребаный рот. — Ты... хочешь подождать? Я имею в виду... занятия сексом...

— Я хочу дать тебе время самой решить, хочешь ли ты этого. Я не хочу торопить тебя с чем-то... физическим...

— Это то, чего я хочу, Северус. Всем сердцем, телом и душой. Мне просто нужно знать: чего ты хочешь для себя, а не то ты считаешь лучшим для меня.

Он на мгновение закрыл глаза, прежде чем снова встретиться с ней взглядом. Его голос, когда он ответил ей, вышел низким и грубым.

— Я хочу овладеть тобой СЕЙЧАС. На этой кровати. И неоднократно, если честно.

Тихий стон сорвался с ее губ, и он был похож на физическое прикосновение.

— Ну, тогда...

Она взяла его за руку и подвела к кровати.

Она повернулась к нему и мягко улыбнулась.

— Ты могущественный, блестящий волшебник, Северус. Я знаю, что ты привык быть ответственным за большинство жизненных ситуаций, но доверишь ли ты мне свой первый раз? Я обещаю, что позабочусь о тебе. Я полагаю, что как только ты освоишься, то станешь чаще доминировать в спальне, как обычно, поступаешь в классе, но для меня будет честью, на сегодняшнюю ночь, стать твоим гидом по всем плотским удовольствиям.

Гермиона повелительно подняла бровь, глядя на него, прежде чем они оба расплылись в широких улыбках. Северус почувствовал, что его нервы немного успокоились. Он покачал головой, не веря в то, что они собираются делать.

— Вы, мисс Грейнджер, совершенно абсурдны. Но да, я доверяю тебе и разрешаю поступать со мной по-своему усмотрению, — Гермиона закатила глаза и он ухмыльнулся.

— Хорошо. Снимай штаны и ложись на кровать.

Его улыбка исчезла, а глаза расширились. Черт возьми, черт возьми, он может не пережить эту ночь.

Ему предстоит пройти та-акой путь.