13 июля 1976 года

Лил дождь. Он был благословением, посланным небом, чтобы скрыть царившую глубоко в груди Северуса Снейпа печаль. Маггловские правоохранительные органы сочли смерть его матери несчастным случаем. Что в сознании юного волшебника звучало как: — "Твой отец, вероятно, убил ее, но доказательств этого недостаточно". Действительно трагичным было то, что ему оставалось всего два года до окончания школы, и тогда он смог бы вытащить ее. Когда Северусу исполнилось одиннадцать, он пообещал себе, что, закончив Хогвартс, заберет мать от Тобиаса.

Северус ненавидел тот факт, что не может использовать магию за пределами школы. Он ненавидел тот факт, что семья Принц бросила Эйлин ради своей глупой идеологии превосходства крови. Он ненавидел Тобиаса и его потребность в выпивке. Он ненавидел то, что мама всегда вставала между ним и отцом. Она продолжала это делать независимо от возраста Северуса.

Северус предположил, что даже в этой ситуации есть пусть и тревожный, но луч надежды, ведь он больше не будет жить под одной крышей с Тобиасом. Мистер Грейнджер, человек, который пугал окружающих одним своим ростом, отправился в дом, чтобы сообщить его отцу, что Северус будет более чем рад жить с ними. Все, что нужно сделать пьяному Тобиасу — просто подписать какие-то бумаги. Северус же сложил все свои вещи в школьный сундук и ушел, не оглядываясь.

Это было два дня назад. До момента похорон до него не доходило, что его мама действительно ушла. Логически он понимал, что мать мертва, но только увидев маленький надгробный камень с надписью "Эйлин Снейп", чуть не сломал свой окклюменционный щит. Все, что он помнил с похорон — это маленькую ладонь Гермионы, крепко его схватившую и не отпускавшую.

Сейчас он сидел в свободной спальне, которую ему выделили Грейнджеры. Не было никакого грандиозного похоронного приема, просто небольшой ужин с Гермионой, ее родителями и Регулусом и Рабастаном. То каким образом этим двоим удалось выбраться из своих домов и попасть в мир магглов, было выше его понимания. Независимо от их статуса крови, ни один из них не имел законного права аппарировать, так как оба еще были несовершеннолетними. Он подозревал, что это Кричер перенес их сюда и забрал обратно. Маленький и недружелюбный по отношению к остальным эльф любил Регулуса настолько, что скрывал его секреты от остальных членов семьи Блэк.

Стук в дверь вывел его из задумчивости. Это был сильный стук, не похожий ни на стук Гермионы, ни на звук стука Джудит. Возможно это и к лучшему, потому что Северус не был уверен, что сможет не сломаться окончательно, если увидится сейчас с Гермионой. Она всегда оказывала на него странное влияние, обладая способностью ломать его окклюменционные щиты, словно их никогда и не существовало.

— Войдите, — взгляд его темных глаз был прикован к открывающейся двери.

— Ты не возражаешь, если я зайду? Ненадолго... — Говард Грейнджер был одним из тех людей с которыми можно находиться в одной комнате и молчать часами напролет. Это молчание никогда не было неловким, каким-то образом оно всегда было наполнено умиротворением. Мистер Грейнджер никогда не вступал в разговор, если только его в него не втягивали, или же он не чувствовал, что нужно что-то сказать. Последнее было редкостью. За все то время, что Северус знал семью Грейнджер, он редко слышал, чтобы отец Гермионы говорил за раз больше, чем несколько слов. Если он и разговаривал, то, как правило, со своей женой.

Тишина вернулась, а вместе с ней и мысли Северуса. Они были тяжелыми и вызывали жжение в глазах. Слезы? Нет, Северус Снейп не плачет, никогда. Зачем же начинать сейчас?

— Ты думаешь, что мог бы предотвратить это, — это был не вопрос. Ониксовый взгляд встретился с янтарными глазами, разум волшебника затопило замешательство.

— Если бы только у тебя был шанс ударить его и напугать, чтобы он перестал причинять боль тебе и твоей матери... — лицо Говарда исказилось в гримасе, он расстегнул пару верхних пуговиц своей хрустящей оксфордской рубашки. — Если бы ты мог использовать магию, чтобы остановить его, то все было бы кончено. Или если бы она сама просто использовала магию... — Пальцы распахнули ворот рубашки, обнажив старые шрамы. В частности, шрамы ожогов... от сигаретных окурков. — Однажды я подрался со своим стариком. Я устал от того, что он избивал мою маму. Я устал от того, что она всегда вставала между ним и мной. Позже он позаботился о том, чтобы я заплатил за свой проступок.

Застегивая рубашку, Говард не сводил взгляда с Северуса: — "Битва на Сомме сделала его ожесточенным человеком, который вымещал свою боль и злобу на моей матери, брате и мне". У пожилого мужчины вырвался глубокий вздох, словно он впервые заговорил об этом. Возможно, так оно и было. — Я обещал маме и брату, что им нужно продержаться всего несколько лет. Я служил в армии и, вернувшись, собирался вытащить их из этой адской дыры.

Глаза Северуса расширились, когда по лицу пожилого мужчины покатились слезы: — "Я опоздал. Когда я вернулся в сорок пятом, моя мама была мертва. Он так сильно избил ее..." — Мужчина замолчал. — Мне потребовался почти год, чтобы разыскать Бобби. Он был в полном беспорядке. Детский дом, в который его поместили, все только усугубил. Потребовалось время и близкий друг, чтобы он начал выползать из своей раковины, — легкая улыбка скользнула по его лицу. — Встретив Джудит, я дал себе новое обещание. Я пообещал, что никогда не позволю кошмарному наследию моего отца разрушить счастье, которое я обрел. А когда родилась Гермиона, я сделал все возможное, чтобы быть лучшим отцом, чем когда-либо был мой.

Мужчина постарше встал и похлопал волшебника с чернильными волосами по плечу: — "Обещай мне Северус, что не позволишь тени Тобиаса нависать над тобой."

***

9 августа 1977 года

Джорран Найт сидел в своем кабинете и просматривал последний отчет Сангвини, написанный им после возвращения из Нового Орлеана. Он только что добрался до самой приятной части доклада: нация Нежити наконец решила убить последнего вампира, созданного Владом Дракулой. Что ж принятие этого конкретного решения заняло слишком много времени. Возможно, если бы Ван Хельсинг не путался под ногами...

Стук в дверь оторвал его от отчета. В любом случае он стал слишком стар для всего этого. Почему он все еще занимает пост главы Отдела тайн, когда ему уже сто восемьдесят пять лет? Он усмехнулся и напомнил себе, что Амелия Боунс все еще слишком молода, чтобы возглавить департамент. Как бы мудра она ни была, она все еще изучила не все подводные камни.

— Войдите, — он махнул рукой, открывая дверь.

— Сэр, — вошел Джордж Томас, начальник Отдела времени, его голос дрожал. — Э-э, там кое-кто хочет вас видеть, сэр.

Возможно, ему следует просто передать бразды правления Амелии, если Томас, как руководитель Отдела времени, поможет ей, на первых порах.

— Привет, мастер Найт, — с ним заговорил знакомый голос.

Джорран откинулся на спинку стула и звонко рассмеялся, увидев того кто вошел в кабинет вслед за Томасом.

— Черт возьми, Амелия, ты же ненавидишь путешествия во времени.

***

11 августа 1977 года

Последовало быстрое движение, в результате которого выстрелившая магия заставила Дамблдора отойти от Гермионы. Его глаза уставились в ту сторону, где Северус, сжимающий в кулаке палочку, стоял на коленях и готовился нанести следующий удар по старшему волшебнику.

— Северус! — Гермиона ахнула, глядя на него. Из всех возможных ситуаций эта меньше всего походила на ту, в которой нужно уподобляться чертовым гриффиндорцам.

— Беги, — голос младшего волшебника прогрохотал, как гром среди ясного неба. Северус был властен и не принял бы ничего, кроме исполнения своего требования. Это было ужасно, и, возможно, если бы у нее была парочка секунд на размышление, то Гермиона легко смогла бы представить себе испуганного первокурсника, бегущего в укрытие от одного его взгляда. — Убирайся отсюда, ведьма! — Северус зарычал, на самом деле зарычал на нее.

Со слезами, застилающими глаза, Гермиона, наконец, заставила свои ноги оторваться от пола и побежала. Этим она отомстит Альбусу Персивалю Вулфрику Брайану Дамблдору. Она гарантирует то, что он рухнет со своего золотого пьедестала, несмотря ни на что.

На выходе из родного дома ее перехватили невидимые руки. Боясь, что Дамблдор уже убил ее лучшего друга, а теперь поймал и ее, Гермиона боролась изо всех своих сил.

— Остановись, все в порядке, — сказал ей незнакомый голос. — Все в порядке.

Подняв глаза, она поймала взгляд незнакомого мужчины. Аврора. Его мантия была мантией аврора. — Все в порядке, — его карие глаза выражали искренность и обещание безопасности.

Она покачала головой: — "Нет, Северус там. Дамблдор, он..."

— Все в порядке, они позаботятся о директоре, — сказал мужчина с полной уверенностью.

Они? Другие авроры? Вообще возможно ли то, что кто-то сможет остановить кого-то вроде Директора?

— Кто... — она сделала все возможное, чтобы унять дрожь в голосе. — Кто ты?

— Кингсли Шеклболт, — он склонил голову в формальном поклоне.

Кингсли Шеклболт, молодой, но очень известный аврор, который взял штурмом Департамент Магического правопорядка. Гермиона много раз читала о нем в Ежедневном пророке. У него быстрый ум и волшебная палочка.

— Не волнуйся, мой босс и мастер Найт сейчас там.

— Найт? Глава Отдела тайн?

— Тот самый. Теперь ты в безопасности, — легкая улыбка тронула его губы. Кингсли снял свое пальто и накрыл им Гермиону.

xxxxxxx

Увидев, как Гермиона выбежала из комнаты, Северус почувствовал, как с его плеч свалилась тяжесть. Она смогла убежать от сумасшедшего, стоявшего на кухне. От человека, который станет его палачом. Лучше не позволять Гермионе смотреть на то, как он умирает. Совет, данный ему Говардом Грейнджером, снова и снова, прокручивался в его голове. На следующий день после похорон матери он дал ему обещание, которого будет придерживаться до самой смерти.

У него остался всего один шанс замедлить старого волшебника, пока упомянутый волшебник, казалось, все еще прибывал в шоке от того, что Северусу удалось создать достаточно приличный блок против его заклинания. А того факта, что он никогда больше не увидит Гермиону, хватило для того, чтобы кровь в его венах закипела. Жизнь, о которой он мечтал, превратилась в дым. — Сектумсемпра, — прошептал Северус.

Стало тихо, жутко тихо. Исчез ли безумный волшебник не издав ни единого звука? Действительно ли он убил Альбуса Дамблдора? Раздался глубокий смех, и Северус, повернув голову, увидел ухмылявшегося пожилого темнокожего волшебника. Неизвестный мужчина смотрел не на Северуса, но... повернув взгляд, Снейп увидел, что Дамблдор защитил себя от его Сектумсемпры, но это стоило ему больших усилий. Неизвестный волшебник просто поднял руку, и через мгновение руки Дамблдора уже были заведены за спину.

— Молодец, парень, — проговорил волшебник, наконец-то посмотрев на Северуса. Глаза его были призрачно-голубыми и, казалось, проникали в самые глубины души молодого волшебника. — Муди, убери отсюда этого молодого человека.

Муди? Аластор Муди? Тот самый аврор "Грозный глаз"? Прежде чем Северус успел задать вопрос, неизвестный волшебник положил руку на плечо Дамблдора: — "Пойдем мальчик", — он усмехнулся и аппарировал вместе с директором.

— Давай. Ты можешь стоять? — спросил грубый голос.

Северус оглянулся и увидел стоящего позади себя аврора. Он кивнул и, поморщившись, встал, но тут же чуть снова не рухнул.

— Эй, не делай этого, — Муди подхватил молодого волшебника, прежде чем его колени коснулись пола.

— Северус? — Сначала раздался голос Гермионы, а следом она сама ворвалась в разрушенную кухню.

— Кингсли! Я велел тебе держать ее подальше от дома, — главный аврор презрительно скривил губы, увидев, как юная ведьма с облегчением обнимает Снейпа.

— У нее отвратительный правый хук, сэр, — Бруствер проследовал за Гермионой, голос его звучал приглушенно, но в нем явно слышался юмор. Он держался за предположительно сломанный нос. Рука бедной девочки однозначно была сломана, Кингсли ни в коем случае не был слабым человеком.