Аннет как всегда тщательно отмывала посуду, передавала её маме, чтобы та вытирала и расставляла на полках буфета. Леона выглядела уставшей и постаревшей, но все же радовалась, что младшая дочь выздоровела после очередной болезни, которые в последние годы часто преследователи её, поэтому большую часть времени белокурая красавица Аннет проводила дома с сестрой Грейс. Та тоже была домоседкой, однако вместо приличествующей девушке помощи в работе по хозяйству, больше увлекалась книгами по боевой магии и тренировками с оружием. К счастью, отец поддерживал её во всех начинаниях, и оттого у матушки не оставалось возражений.

Единственное, что не нравилось Аннет – это скорое расставание с сестрой. От одной только мысли сердце сжимала невыразимая грусть. Пусть даже в последнее время Грейс часто избегала Аннет, ей никогда не суждено забыть, как весело им было вместе в прошлом. Было обидно, что сестра обращает на неё мало внимания и превратилась в книжного червя.

Аннет читала мало книг. Большую часть времени она либо помогала матери с хозяйством, либо валялась в постели, терзаемая очередным недугом.

Закончив с посудой, Аннет взяла полотенце и, вытирая руки, подошла к сестре.

– Что читаешь? – она с любопытством заглянула на страницы книги в светлом золотистом переплете.

– Заметки о расовом филогенезе и биологии, – не отрываясь от чтения, пробормотала Грейс. – Отстань.

Сестра всегда говорила тихо и мало, обычно только отвечала, если её о чем-то спрашивали.

– Могла бы и помочь матери, вместо того чтобы целый вечер сидеть, уткнувшись в книгу! – заворчала Леона, поставив ковш на полку. Мама принялась ворчать. Она стала раздражительной, с тех пор как Карий ушёл за дядей Тилионом в дозорные Стендарра. Уже несколько месяцев от них не было никаких вестей.

Аннет присела рядом с Грейс и увидела на страницах её книги какие-то символы и строки: «нам известно, что жители Траса двуполы в молодости и в последствии повторно абсорбируют...». Заметив пристальный интерес к своему чтиву, сестра тут же закрыла книгу, нарочно хлопнув ею перед носом девушки. Аннет от неожиданности вздрогнула.

– А любопытной Таларе на рынке нос оторвали! – ядовито, с недоброй улыбкой прошипела Грейс и поднялась, оставив книгу на тумбочке.

Аннет отодвинулась, обиженно надув губы, но снова не получила ожидаемого — от неё в очередной убегали, не объясняя причин.

– Я пойду отца поищу, – Грейс быстро вышла из дома в сад, не забыв только накинуть плащ поверх легкой рубашки и обтягивающих брюк. В отличие от Аннет, она предпочитала платьям удобную походную одежду, в которой можно и тренироваться, и работать в саду.

И она опять избегала сестру, а Аннет не понимала, что делает не так. От этого постоянного уклонения от разговоров ей становилось обидно и неуютно, словно она наказана, но даже не подозревает, за что.

– Дикая так и осталась, – вздохнула мама, присев на лавку. Она взяла нитки и иголку. – Тебе не надо чулки зашить?

– Нет, мам. Я скоро вернусь, – Аннет хотелось узнать, отчего Грейс так себя ведёт с ней. Это продолжалось уже около года, но прежде девушка не решалась узнать, в чем же дело. А когда Грейс уедет обучаться на боевого мага в Имперский Город, то очень долго не представится случая узнать истинные причины её поведения. Может, в прошлом Аннет сказала ей что-то обидное, но сестра не говорит об этом. Нельзя позволить, чтобы это так и осталось невысказанным, ведь за прошедшие десять лет девушка ужасно полюбила Грейс, и кажется, та пыталась отвечать взаимностью, пусть даже они и не были родными сестрами.

Аннет вышла во двор и поежилась от холода – весна в разгаре, месяц Руки Дождя, но в предгорьях Джерол лёгкий мороз. Вернулась домой, чтобы взять плащ, и набросила его поверх шерстяного платья. Папы во дворе не было. Старик Барк – серый косматый пес доедал объедки из миски. Значит, папа его покормил и пошёл в сад. Конечно, он мало ходил с костылем, но ему приходилось разминаться время от времени, поэтому вечерами он проводил своеобразный «дозор». Он так называл свои прогулки, проверяя, всё ли в порядке, не повредили ли дикие звери или огры забор на окраине сада. Сейчас нападения огров стали большой редкостью, и все же раз в год бывало, что тупой оголодавший гигант забредал к ферме. Один такой сломал яблоню прошлой осенью и сожрал с неё все недозрелые яблоки. После того, как его обнаружили, он поспешил сбежать обратно в горы, подгоняемый летящими вслед огненными шарами.

Слушая об этом, Аннет и не знала бояться ей, что такие свирепые твари забредают к ним на ферму, или посмеяться над забавной историей?

Прогулявшись по саду, девушка вскоре набрела на отца и Грейс. Они тихо говорили, и Аннет не поняла, о чём. Расслышала только ответ папы:

– Ничего, уже немного осталось. Я знаю, что эта жизнь не для тебя.

– Спасибо… папа, – ответила ему Грейс.

Маттео повернулся и увидел подошедшую Аннет.

– Дочка, сегодня ветрено. Иди в дом, а то снова простудишься!

– Я хочу поговорить с Грейс!

– А-а, у вас свои разговоры… – отец собрался уже уходить, но вдруг улыбнулся, подмигнул приемной дочери. – О парнях, небось, будете сплетничать?

Вечно бледные щеки Грейс порозовели.

– Папуля, как ты можешь так думать?! – возмутилась Аннет. – Какие парни? Кто? В Эпплвотче нет ни одного хорошего парня! Эти задиры Ингвальд и Сигмунд, сыновья мельника? Да им не жены нужны, а кобылицы! Пусть садятся на них и скачут отсюда подальше!

Грейс отвернулась, беззвучно смеясь, и закрыла рот ладонью.

– Так что, папа, женихов нам найди из Брумы или Коррола! Я в жизни не посмотрю на этих местных дураков!

Пылкая речь дочери насмешила и отца.

– Ну, тише-тише! Никто не собирается насильно выдавать вас замуж! Как встретишь свою любовь, так и сама решишь, что делать, – он положил руку дочери на плечо. – Ладно, погуляйте. Только не мёрзните, и далеко не уходите.

Грейс тут же перестала смеяться, понимая, что не сможет снова уклониться от разговора по душам.

– Пошли! – Аннет решительно подцепила её под руку и потащила из сада подальше.

Грейс оказывала вялые попытки сопротивления.

– Анн, ты можешь просто оставить меня в покое? – она пыталась высвободить руку, но сестра вцепилась крепко.

– Нет, не сегодня! Сегодня мы поговорим начистоту, и я узнаю, за что ты на меня обиделась!

– Я не обиделась! – протестовала Грейс.

– Ну да… тогда почему ты перестала со мной разговаривать, как раньше? Не улыбаешься? Только сидишь, уткнувшись в свои книжки! А если я тебя о чем-то спрашиваю, либо язвишь, либо сразу сбегаешь на свои тренировки!

– Я уеду отсюда в конце месяца Последнего Зерна… папа договорился, что меня возьмут на обучение… я стану боевым магом! Ты же знаешь…

– И что, это повод игнорировать сестру?

– Нет… мне просто надо больше читать и упражняться с оружием и магией, и… Дело вовсе не в тебе.

– А в чем тогда? – Аннет не отступала.

– Я не могу тебе рассказать. Ты… ты меня испугаешься… – Грейс даже перестала вырываться. – У меня... особая магия. Твой… наш папа понял, почему я не должна быть здесь. Он показал мне пару приёмов, но этого недостаточно. Мне нужно научиться управлять этой магией правильно.

Аннет остановилась около стойл. Здесь дремала пегая лошадь по кличке Магни. Её совершенно не интересовали разговоры девушек. Второе стойло пустовало и использовалось, отчасти, как сарай. В нем была сложена разная фермерская утварь: вилы, лопаты, деревянные ведра и старая маслобойка, которой уже давным-давно никто не пользовался. У углу лежало сено, а сверху висел пучок сушеной лаванды, слегка перебивающей сладким ароматом запах навоза — похоже, сегодня стойло не почистили.

Грейс облокотилась на забор и подперла щеку кулаком, тоскливо глядя на пустынную дорогу, ведущую от Эпплвотча в Бруму. Она выглядела раздраженной назойливостью сестры.

– Чего же я испугаюсь? – напирала Аннет. – Тебя? Грейс, мы больше десяти лет под одной крышей прожили! Играли в куклы с детства! Устраивали Карию ловушки! Прятались от соседских мальчишек! Спали в одной постели! Что меня может напугать? Скажи!

Грейс молчала, отвернувшись. Аннет ждала хоть какой-то ответ и с каждой секундой теряла терпение. Так ничего и не дождавшись, девушка схватила сестру за плечо и попыталась развернуть к себе, но та крепко ухватилась за перекладину забора и ловко вывернулась из-под слабенькой сестриной руки.

– Хватит! Отстань! Лучше иди домой…

– Не отстану!

Характер Аннет был куда крепче её здоровья — она никуда не собиралась уходить, пока не добьется ответов, пусть даже придется проторчать тут всю ночь.

Откуда-то раздались голоса и смех, на дороге показались две пошатывающиеся фигуры.

– О-о, нет, – Аннет снова схватила сестру за руку. – Вспомни про скампов, они тут как тут!

Она даже издалека узнала соседских парней, Сигмунда и Ингвальда. Норды возвращались из Брумы и, кажется, изрядно набрались в трактире. Аннет терпеть их не могла, особенно Ингвальда. Мимо него даже просто пройти спокойно было невозможно, он обязательно отпускал какую-нибудь сальную шуточку или одному только ему кажущуюся невероятно остроумной колкость. А однажды и вовсе дал волю рукам и ущипнул Аннет за ягодицу. Она о том случае даже стеснялась вспоминать. В такие моменты девушке казалось, что было лучше, когда она болела и неделями не выходила из дома – хотя бы не приходилось встречаться и делать попытки приветливо общаться с соседскими идиотами, настойчиво набивающимися в женихи в виду отсутствия других вариантов.

Сигмунд в развитии от своего старшего братца ушёл недалеко, но во всяких спорах ограничивался поддакиваниями. Если случалось встретить его одного, он обычно просто приветствовал девушек и проходил мимо. Аннет считала, что такое поведение ничем не лучше.

И сейчас молодые, разгоряченные выпивкой норды возвращались домой, а значит, оба будут вести себя отвратительно.

– Пошли! – взмолилась Аннет.

– Иди, я их не боюсь!

– Ну, Грейс! Ну, пожалуйста!

– Ладно, давай спрячемся в… – Грейс не успела договорить.

– О! Гляди! Девочки! – раздался крик Ингвальда.

– Нет… только не он… Бежим отсюда!

Грейс холодно посмотрела на сестру.

– Если ты постоянно будешь от него убегать, то он так и продолжит приставать. Тебе надо дать ему отпор, чтобы он на всю жизнь запомнил, что ты сильная! – ответила она. – Разве папа тебе этого не объяснял?

– Объяснял, – потупилась Аннет и тихо зарычала от отчаяния. – Ладно! Примем этот бой вместе!

– Вот, узнаю свою бесстрашную сестренку, – Грейс подмигнула ей. – А будут руки распускать, я их поджарю заклинанием, которому обучилась.

После слов сестры Аннет немного успокоилась, хотя приближающиеся парни, на лицах которых красовались наглые ухмылки, ей совершенно не нравились. Бесспорно, оба молодых норда были привлекательны. Крепко сложенные, высокие, светловолосые, но вот их пустые маслянистые взгляды портили всю картину. А когда парни раскрывали рты и начинали пытаться высказать что-то, девушка сразу чувствовала, что ей скучно и немного противно находиться около таких тупиц. Все их интересы сводились к жеребцам и лошадям, игре в кости и выпивке.

– Че, девчонки, скучаете? – Ингвальд вразвалочку подошел к ним и облокотился на забор, пытаясь заглянуть в глаза Грейс, которая нарочно делала вид, что не замечает первого парня в Эпплвотче. Сигмунд просто встал рядом с братом и начал пялиться на Аннет. Разве что только слюни не пускал. Девушка в таких ситуациях предпочитала промолчать и побыстрее уйти, но раз сестра решила, что сейчас нужно бороться, то и она до конца выдержит это испытание.

– Теперь да, – едко отозвалась Грейс, повернувшись. – А вам пойти больше некуда? Или уже выгнали отовсюду?

– Ничего себе! Смотри, брат, а этот подкидыш говорить научился! – Ингвальд захохотал, Сигмунд спустя пару секунд подхватил его смех, будто до него запоздало дошло это остроумное замечание.

– И тебе советую научиться, – Грейс презрительно фыркнула себе под нос. – Уйди!

– Что? Я не расслышал? – норд показательно приложил ладонь к уху. – Ты сказала подойди? – он придвинулся поближе к Грейс, положив руку ей на талию. – Я сразу понял, что ты ко мне неровно дышишь!

– Закрой рот и отойди от меня!

Аннет редко слышала, как сестра повышает голос, но это означало, что она действительно злится и её лучше не трогать. После её крика кругом начинало твориться что-то недоброе. В доме гасли все свечи разом, а из теней проявлялись очертания пугающих существ. В такие моменты Аннет бросалась к Грейс, обнимала её, и всё вокруг успокаивалось.

Ингвальд медленно убрал руку с её талии.

– Ой, как страшно! Боюсь-боюсь, – он показательно отодвинулся, прикрывшись руками. – Но можешь не строить из себя недотрогу! Мы-то знаем, что тебя притащили из пещеры. Ты дикая, а значит… не должна ничего стесняться… не то, что твоя милашка-сестренка…

– Ингвальд, хватит! Перестань! – завизжала Аннет. – Я позову отца!

– Зови! А мы прямо здесь и посватаемся, – хохотнул норд. – Да, Сигмунд?

Младший брат выглядел немного потерянным.

– Слушай, может, домой пойдем? – в сомнениях протянул он, впервые на памяти Аннет не согласившись со старшим.

– Ты давно не огребал? – Ингвальд быстро смог изменить мнение Сигмунда и снова потянулся к Грейс. – Ну что, даже не поцелуешь меня напоследок?

Она резко оттолкнула его приближающуюся ладонь.

– Уйди, а не то хуже будет!

Норд ловким движением перехватил запястье Грейс и с силой заломил ей руку за спину, прижав девушку к себе. Аннет закричала и дернулась в сторону дома за отцом, но Сигмунд вдруг удержал её.

– Не надо. Он ничего плохого не сделает, – эти слова прозвучали, как предупреждение, но Аннет что было голоса завизжала.

– Заткни ей рот! – рявкнул Ингвальд, и младший брат тут же исполнил эту команду.

– Пусти, идиот! – Грейс дернулась, Аннет увидела на руке сестры слабую вспышку пламени, которая мало помогла. Норд затащил брыкающуюся девушку в свободное стойло, схватил её за подбородок и попытался впиться в губы.

Взгляд Грейс остекленел, Ингвальд все же изловчился и крепко прижался к ней в неловком поцелуе. Потом отодвинулся, посмотрел на неё и вдруг замер. Мимо пролетела едва заметная тень, словно на мгновение закатное солнце скрылось за облаками. Хватка норда разжалась, руки и плечи расслабленно опустились, и некоторое время он просто стоял перед девушкой, как истукан, не шевелясь и едва дыша. Аннет не отрывала от них взгляда, вырывалась от Сигмунда и не понимала, что произошло. Наконец, ей удалось лягнуть парня пяткой в голень и высвободиться, со всех сил отпихнув его в сторону. Она хотела бежать за отцом, но вдруг поняла, что Ингвальд всё ещё не шевелится и молчит. До её ушей донесся слабый булькающий звук, но она не поняла, откуда он исходит.

Лошадь Магни в своём стойле встревоженно захрапела.

Грейс всё ещё стояла возле стены и часто дышала, не отрывая от Ингвальда взгляда.

– Я же… предупреждала, что будет… хуже… Идиот!

Аннет осторожно подошла ближе, заметила, что изо рта Ингвальда потекла слюна, а выражение лица сделалось безучастным и тупым, как у барана. Он и прежде не мог похвастаться умным взглядом, но в этот миг походил на слабоумного. От него резко запахло дерьмом.

– Эй, брат? – Сигмунд двинулся к нему, подошел ближе, повел носом. – Чем это пахнет? Эй, ты чего, обосрался, что ли? Ты меня слышишь? – он потормошил обездвиженного брата за рукав, но тот даже не отреагировал.

Грейс в это время оббежала нордов, схватила Аннет за руку и повлекла её за собой обратно в сад.

– Скорее! – поторапливала она.

– Что произошло? – не понимала Аннет, но со всех ног мчалась за сестрой. Хотелось отплеваться, запах потной ладони Сигмунда ощущался как пелена перед лицом.

– Это я… Вернее… Оно… внутри меня… Я не знаю.

Девушки остановились в глубине сада. Здесь было очень тихо и находились пять старинных каменных надгробий. Они стояли на этом самом месте ещё со времен Третьей эры, и когда семья Виернис купила эту землю, то никто не решался их трогать, чтобы не потревожить покой мертвецов. Аннет не знала, кто именно здесь захоронен, но поблекшая от времени и полустершаяся надпись напоминала слово «Драконис». Оно было высечено на каждой из этих серых плит. В этом уголке сада всегда царила жутковатая тишина, а подножия надгробий даже зимой пестрели лиловыми цветами паслена, словно его взращивала именно здесь какая-то темная магия.

Аннет отдышалась, держась за грудь. Она пробежала совсем мало, но даже этого хватило, чтобы ломило правый бок, а в легких что-то запылало нестерпимой болью.

– Это ты его заколдовала? – спросила она у Грейс. Та ответила коротким кивком.

– Спасибо, что спасла нас!

– Да, его родители вряд ли скажут мне за это спасибо… Не уверена, что он вообще оправится. Вот поэтому я и должна поскорее отсюда уехать.

– Что ты такое говоришь? Этот придурок приставал к нам! Он получил по заслугам! Если тебя попытаются обвинить в чем-то, я расскажу всё, как было!

Грейс мрачно улыбнулась.

– Вечно ты находила мне оправдания… Прикрывала меня. Свечи погасли? «Мама это я забыла окно закрыть, налетел сквозняк», – она мило изобразила интонацию сестры. – Словами не описать, как я тебе благодарна. А я в это время только вредила тебе.

– Вредила? И чем же?

– Ты постоянно болеешь из-за меня. Из-за этой магии, что внутри меня.

– Неправда! Просто здесь… всегда холодно! – протестовала Аннет, ища очередное оправдание своим болезням. – Грейс, пожалуйста! Перестань говорить так! Ты ни разу не сделала мне ничего дурного! Ты моя сестра и всегда ею останешься! Но я хочу знать, чем тебя обидела настолько, что ты не хочешь больше общаться со мной?!

– Ничем. Я… – она прикрыла глаза и тяжело вздохнула. – Я не хотела, чтобы ты такое обо мне узнала, но… наверное, только так ты сможешь переменить свое мнение.

– Узнала что?! – Аннет была готова расплакаться.

– Что я… дочь даэдропоклонницы, которую убил дядя Тилион, а не жертва.

Повисла недолгая пауза. Аннет всё ещё злилась и не могла понять, что в этом такого уж страшного.

– Ну и что? – чуть не выкрикнула она.

– Ну и что?! – Грейс удивленно вскинула брови. – Твой дядя убил мою мать у меня на глазах, когда мне было десять. Да, не смотри на меня так недоверчиво, я чуть старше тебя и отлично помню все, что происходило в тех руинах, где мы жили с мамой. Рада бы забыть, но не получается.

Сердце Аннет колотилось в груди, она затаила дыхание, слушая каждое тихо, но твердо произнесенное слово сестры. Ей действительно становилось страшно.

– Когда дозорные пришли, мама надела мне на шею этот амулет и велела тихо сидеть в клетке, – Грейс достала из-за пазухи свой золотой медальон, с которым никогда не расставалась. Однажды, Карий попытался его отобрать, чтобы посмотреть, но девочка устроила такую истерику, что всех напугала, и только Аннет смогла её успокоить. С тех пор никто не решался притронуться к этому украшению — последней связи с потерянной семьей.

– Она рассказывала, что эта вещица досталась ей от её матери, то есть… от моей бабушки. Кем бы она ни была, она давно погибла. И мой отец тоже погиб. Я его даже не помню. Но мама… она много рассказывала мне о том, что меня ждет и ради чего мы живем... во тьме… – голос Грейс напоминал шелест сухой осенней листвы. – У меня когда-то была старшая сестра. Первая дочь. Её съели в младенчестве до моего рождения во славу Намиры, темной госпожи, которая… воплощает древнюю тьму, что бы это ни значило. Я чувствую её внутри себя, она делает меня сильнее, но я не выбирала такой путь, этот выбор за меня сделала моя мать, – сестра помолчала, посмотрела на старые надгробия. – И я была в том культе кем-то вроде живой реликвии. Артефакта даэдра. Намира в награду за жертву, принесенную моими родителями, заключила внутри меня воплощение своих сил. И куда бы я ни отправилась, за мной везде последует её тьма. Меня она убережет от всего, а вот тебя… и других людей… Вы можете пострадать, даже если я сама не хочу этого. Если бы дядя Тилион узнал об этом тогда, он прикончил бы меня на месте, в той самой клетке, где я сидела! – в серых глазах, похожих на талый снег, вдруг заблестели слёзы. – Твои постоянные болезни от того, что мы с тобой спали вместе в детстве. А я… я люблю тебя, Анн. И не хочу больше вредить тебе. Ты — единственная приняла меня сразу и полюбила такой, какая я есть. Без страха, без отвращения.

– Грейс, конечно, я люблю тебя! Ты лучшая в мире сестра! – Аннет схватила её за руку и прижала ладонь к сердцу, но Грейс быстро высвободилась, как будто обожглась этим прикосновением.

– Не трогай меня, тебе может стать хуже! – в её глазах читался страх, которого никто прежде не видел. – Я рассказала всё папе. Он знает, кто я. Поэтому он и решил помочь мне использовать эти силы так, чтобы они приносили пользу. Если я могу убивать, то должна идти в Легион. Да, Великая Война окончена, но мир ещё не наступил. А ещё… только так я смогу защитить тебя — будучи как можно дальше отсюда, чтобы ты больше никогда не страдала из-за меня и смогла жить счастливо…

Глаза Аннет наполнились слезами, она почти не слышала последних слов сестры, но в этот миг ей казалось, что её предает самый близкий человек.

– То есть, ты... не вернешься? Никогда? – срывающимся голосом спросила она.

– Надеюсь, что так, – ответ Грейс повеял таким холодом, что не снился и вершинам гор Джерол. – Только не плачь… – она быстро смахнула слезы с ресниц, сделавшись показательно равнодушной, как прежде. – Тебе так будет лучше. Вам всем. Поверь мне! – сестра осторожно приблизилась к ней и мимолетно коснулась губами бледной щеки.

Аннет, не сдержав рыданий, побежала к дому. Её напугал совсем не рассказ сестры о прошлом, она боялась неминуемого расставания и отказывалась верить, что это спасет ей жизнь.