Феррум вытащил из тела обагрённую кровью катану и быстро обернулся, чтобы убедиться, что за спиной никого нет. В этом месте всегда нужно оставаться начеку.

Мертвый дремора прохрипел в последний раз и, кажется, наконец-то сдох. Воин взглянул на своего брата-рыцаря.

— Этот был последний?

Белизариус откашлялся, тяжело дыша. Эта битва нелегко далась Клинкам.

— Надеюсь. Идём, даэдра ждать не станут.

Грандмастер поручил им закрыть Врата, которые появились близ Красной кольцевой дороги, главного тракта Сиродила, и молодые воины приняли приказ с должной отвагой. Им давно уже не терпелось лично противостоять угрозе Обливиона. То, что Врата в Кватче запечатал какой-то обречённый на смерть заключённый, который мало того ещё и спас наследника, а потом лично от Грандмастера получил приглашение в Орден и, наглец, отверг его, Феррума бесило. Белизариуса, как ему казалось, тоже. Да как и всех Клинков.

Они успели лишь на полмили приблизиться к Сигильской крепости, как справа снова появилась фигура воина. Дреморы были сильнейшими из даэдра, бесстрашные и безумные солдаты армии Мерунеса Дагона, они не знали жалости и превосходно сражались. Феррум был этому рад. Настоящему воину недосуг размениваться на мелочь вроде скампов.

Потому Феррум первым атаковал, решив воспользоваться преимуществом неожиданности. И только когда получил мощный отпор — удар магического щита в грудь, отбросивший его на несколько шагов назад, — прозрел. На этом противнике не было даэдрических доспехов, только обычная железная броня, а в руке он сжимал такую же акавирскую катану, которыми орудовали Клинки.

С Феррума мгновенно спал раж.

— Не на того напал, щенок, — холодно прорычал ему воин. У него были чёрные волосы, убранные с высокого лба, хмурое худое лицо и тяжёлый взгляд.

Белизариус встал рядом, не пряча оружия, и зло бросил:

— Вот кто настоящий даэдра и кто действительно заслуживает смерти. Повезло же встретить тебя именно в Обливионе. Тут тебе самое место, предатель.

Колдрон почти ничем не выдал, что это слово как-то его задело, но на миг его лицо исказилось судорогой. Предатель. Наверное, давно его так не называли.

Феррум тоже постарался не выдать, что речь брата-рыцаря как-то повлияла на него. Однако молодой воин прекрасно понимал, что если Колдрон разозлится, он убьёт их обоих, для него это не составит труда. Этот боевой маг был телохранителем Каулы Вориа, а для её защиты Клинки выделили лучшего воина. Это всё, что Феррум знал о Колдроне. Остальное было лишь пересудами, догадками, сплетнями. Правдой было только то, что став телохранителем императрицы, он больше никому не подчинялся, ни Грандмастеру Клинков, ни Совету Старейшин, ни самому императору. Он выполнял лишь приказы своей госпожи, а эта своенравная особа была вольна делать всё, что ей вздумается.

Среди Клинков даже тайно поговаривали, что Колдрон напрямую связан с убийством Уриэля Септима: это Каула потребовала его смерти, чтобы занять Рубиновый Трон. Ведь никто не знал, что с ней стало. Сочувствующие говорили, что она умерла, а Уриэль настолько ненавидел супругу, что даже не устроил ей нормальные похороны. Но все остальные были уверены, что Каула жива и где-то скрывается, ждёт своего часа.

Феррум не знал, во что верить. Он не сомневался, что Каула Вориа могла приказать своему головорезу убить Уриэля Септима и что Колдрон действительно мог это сделать. Но Феррум не думал, что мать убила бы своих детей, а трое их сыновей тоже пали жертвами заговора.

Но встреча с Колдроном в Обливионе выдала его с поличным. Этот убийца был связан с даэдра.

— Захочешь помериться силой, давай сделаем это после того, как вернёмся в Сиродил, — ответил Белизариусу Колдрон. — Хочешь ты или нет, но сейчас у нас одна цель.

Старший Клинок фальшиво ухмыльнулся и не поверил.

— Ты всегда был лжецом, вот и сдохнешь, как лжец. Я знаю, что ты заодно с этими дреморами. 

Непоницаемое лицо Колдрона поддалось удивлению. Он слышал много обвинений в свой адрес, но в сделке с Мерунесом Дагоном его обвиняли впервые.

Однако отреагировал он спокойно.

— А ты как не блистал умом, так и не блещешь. В Храме Повелителя Облаков по-прежнему нет ни одного здравомыслящего человека? Я здесь, чтобы закрыть Врата. Сначала сделаем это, потом решим остальное.

— Нет уж, мы на твои уловки не поддадимся.

Белизариус едва успел договорить. Колдрон вдруг шагнул к нему и ударил в челюсть. Без намерения навредить, ведь шикоро его кабуто, акавирского шлема, без проблем защищает от подобной атаки. Колдрон лишь хотел отрезвить упрямого собеседника.

Поражало другое. Как бывший Клинок смог достать Белизариуса и почему второй не успел отреагировать, ведь шпионы императора всегда были самыми лучшими воинами. Но и среди лучших находились лучшие.

Феррум был готов перебить ещё десятки дремор, но не переходить дорогу Колдрону. И вот повезло же.

— И что предлагаешь? — резко спросил коловианец у Белизариуса. — Хочешь попробовать убить меня? Давайте, можете даже вдвоём, чтобы не так скучно было. Я вас отлуплю, как шпану, я тебя и раньше гонял.

Белизариус побагровел, поддавшись на провокацию, стремительно шагнул к Колдрону, занося оружие, но телохранитель императрицы без труда отбил удар, а потом совершил две магические атаки, и руки Белизариуса оказались заломлены за спину. Колдрон оттолкнул его, спасибо что пинком под зад не проводил.

— Ещё попробуешь? — огрызнулся он вслед. — Нужно закрыть эти Врата. Мне с вами тоже не хочется иметь никаких дел, но раз уж мы здесь встретились, то будем действовать сообща.

Белизариус не мог стерпеть такого унижения и в то, что Колдрон не за одно с даэдра, он тоже не верил. Клинок уже был готов повторить попытку обезвредить предателя, но вдруг из-за камней донёсся топот солдатских сапог и грубая шипящяя речь дремор.

Феррум поднял щит, готовясь обороняться, Белизариус подошёл к нему ближе, чтобы держаться вместе.

Но Колдрон не стал ждать и, выхватив кинжал, метнул в едва показавшегося из-за поворота врага. Казалось, он почти не целился, но снаряд метко попал точно в прорезь шлема, и дремора свалился замертво. Колдрон уже был рядом со вторым противником, его меч и магия обладали такой смертоносной мощью, что Феррум не знал, восхищаться ли ему этим или бояться. К счастью, время на размышления не было.

Белизариус, должно быть, тоже засмотрелся на мастерство бывшего товарища, а потому не заметил, как со спины на него набросился один из даэдра. Феррум сражался с другим нападавшим и не мог помочь другу, но Колдрон тут же вытянул руку, собирая в ладони неудержимую энергию, и закованное в броню тело дреморы поднялось в воздух и почти сразу же ударилось о землю с такой силой, что затрещали кости, даже доспехи из обливионского металла не помогли.

Белизариус всё же не ударил в грязь лицом и прибавил к своему счёту одну из дагонских тварей.

Когда всё улеглось, он не поблагодарил Колдрона, лишь злобно уставился на него. Имперец же неторопливо подошёл к трупу, наклонился, вытащил свой кинжал.

— А знаете, в бездну вас, — вдруг решил он. — Хотите сдохнуть тут, валяйте. Эти Врата на вас. Но если я проснусь завтра и узнаю, что они по-прежнему открыты, и я лично вернусь за вами, вытащу из огненной лавы и устрою вам такую сладкую жизнь, что пытки Обливиона покажутся детской шалостью. 

Белизариус не знал, что на такое ответить. Колдрон повернулся к ним спиной и направился назад, к порталу, к выходу. Феррум шагнул было за ним, но брата-рыцарь вдруг вытянул руку, приказывая остановиться.

— Пусть идёт. И молись, чтобы нам больше никогда не пришлось с ним встретиться. Он сущий даэдра.