Как и многие девушки, Лэйнерил мечтает быть любима. Иногда она замирает перед треснувшим зеркалом, смотрит на себя и думает, что она могла бы быть действительно красивой, несмотря на грязную кровь, смесь данмерской и имперской. У неё большие эльфийские глаза, чёрные волосы, которые, если помыть и причесать, будут блестеть, как скворцовое крыло, ровные зубы и обворожительная улыбка. Разумеется, она не надеется, что её полюбит богатый лорд и сделает своей законной женой, это невозможно из-за того, что она бастард. Но стать чьей-то любовницей, фавориткой или музой она была бы непротив. Наряжалась бы в красивые платья, плела бы изысканные причёски, занималась бы науками и искусствами. Первым делом научилась бы танцевать. Лэйнерил всегда хотела уметь танцевать.

Она отходит от зеркала, оборачивается на молчаливую тень за спиной.

— Подойди, — говорит она Магнусу, и он повинуется воле госпожи.

Лэйнерил не так хороша собой, чтобы танцевать с каким-нибудь принцем, поэтому приходится довольствоваться тем, что есть. Высокий тощий лич, от которого воняет гнилью, встаёт напротив, и Лэй кладёт руки ему на плечи. Когда-то он был красивым гордым альтмером, теперь его лицо превратилось в жуткую иссушённую маску.

Костлявые пальцы лича сжимаются на её талии. Данмерка начинает напевать себе под нос какую-то мелодию —  жалкую пародию на услышанную когда-то в таверне лютневую гальярду —  и делает шаг, подчиняясь ритму и темпу наполовину придуманной музыки. Четыре шага, прыжок, разворот, ещё четыре шага, поклон. Лэйнерил весело, хотя мёртвый мужчина напротив смотрит безэмоциональными пустыми глазами и не может улыбаться. В отличие от некромантки, он двигается топорно, запоздало. Ничего, может, ещё научится.

Лэйнерил вспоминает, что когда-то Магнус был её первой любовью. Он тогда был в миллиард раз привлекательнее, и звали его по-другому. Могущественный чародей, её учитель, единственный, кто не выставил её прочь.

Путь в магическое сообщество Лэй был заказан. Её отец — уважаемый маг Коллегии Шепчущих, а она, бастард от тёмной эльфийки, была пятном на его безупречной репутации. Поэтому в существовавшую в те времена Гильдию Магов юную полукровку не приняли. Разумеется, не без участия отца.

Зато Лэй протянул руку высокий статный красавец с золотой кожей и кристально-ясными голубыми глазами. Пообещал научить всему, что знает сам, и с ним Лэйнерил постигла не только классические школы магии, но и некоторые тайные направления. К примеру, некромантию. А ещё —  искусство Дибеллы.

—  Ох, Магнус, как же я скучаю по тем временам, — созналась она личу. Интересно, насколько хорошо он помнит своё прошлое? Лэйнерил давно заметила, что его память и личность постепенно стираются, он всё больше путается в деталях и иногда забывает, кто он. Наверное, такое нормально для нежити. Многие личи, в которых могущественные колдуны обратились сами, через тысячелетия перестают отдавать себе отчёт в том, кто они есть. Печально.

Магнус не сам стал личем. Он мечтал о силе, но не хотел превращаться в уродливого зомби. Его слишком влекла возможность время от времени выходить в свет. Тогда он придумал гениальный план: превратить в лича другого мага и подчинить себе его волю. Многие думают, что такое невозможно, но альтмерский чародей нашёл способ. А жертву и искать не пришлось, Лэйнерил уже была сильным магом, а потому стала бы подходящим кандидатом на роль ручного лича.

Она слишком поздно поняла, что происходит. Очнулась на алтаре, когда Магнус уже всё приготовил для проведения обряда. Но он не учёл, что его ученица была очень способной, а главное — очень злой на весь предавший её мир. Поэтому в ту ночь ученица превзошла учителя, и на тот чёрный алтарь упало тело Магнуса.

— Ты жалкий, мерзкий, корыстный предатель, ты знаешь? — сказала она ему, прервав музыку, и оттолкнула. —  Убирайся, видеть тебя не хочу.

Лич послушно вышел из айлейдского зала в коридор. Лэй поёжилась и обняла себя руками. Вокруг неё было столько мужчин (Магнус в этом убежище был далеко не единственной жертвой некромантии), а согреть было некому!

Лэйнерил решает сходить сегодня в таверну, что располагается у дороги не так далеко от айлейдского города, где она живёт. Не ради мужчин, конечно же. Ради общения, веселья и вкусной горячей еды.

Она снова подходит к зеркалу, берёт флакон с дешёвыми цветочными духами, и выливает на себя как можно больше, чтобы перебить запах разложения, которым она насквозь пропиталась.

Иногда Лэйнерил кажется, что она сама давно стала нежитью.