Мортред поправила свои волосы, застегнула маску на шлеме, скрывая лицо и направилась забирать свою сумку с деньгами и новым контрактом, но затем остановилась. «Трезубец...» - проскочила в её голове мысль. Она подошла к телу Гримлока и опустила взгляд на его оружие, которое лежало чуть поодаль от его безжизненной руки.

Его тёмное древко бороздили волны энергии в виде струй, стремящихся к его наконечнику. Неведомая сила была заключена в этом оружии. Оба его шипа по бокам от центрального острия незаметно вибрировали и пульсировали, готовые вцепиться в тело жертвы в любой момент.

Мортред знала, что это не просто оружие — в нём заложено нечто совершенно отличное от её простых клинков и кортиков, может быть, запрещённая магия. Она медленно взяла его в руку и удивилась. Несмотря на массивный вид — трезубец казался лёгким в обращении. Ей сразу стало понятно, как его владелец мог так быстро раскручивать его в воздухе, отбивая в себя летящие снаряды.

Затем она заприметила небольшую кнопку на трезубце — нажав на неё, он складывался: его наконечники по бокам прятались, а его древко укорачивалось до размера, равному от локтя до кончиков кисти Мортред.

Свечение, которым раньше пульсировало оружие, тоже изменилось. Багрово-красный свет, символизировавший кровь и ярость Гримлока, медленно угасал, сменяясь бледно-голубым сиянием с тонкими черными прожилками. Казалось, трезубец теперь отражал внутренний мир Мортред — холодный, расчётливый, без следа гнева или ненависти.

Она улыбнулась уголком губ, наблюдая, как металл подстраивается под её волю. Оружие стало её союзником, новым инструментом в её арсенале.

— Что же ты такое? — спросила Мортред, зная, что ответа не будет. — Хорошее оружие, но оно не спасло предыдущего владельца.

Такое оружие могло спокойно висеть на поясе новой владелицы и, в случае опасности, стать отличным подспорьем в любом бою. Новая победа — новое приобретение.

Мортред шла сквозь горящий лес назад к своей сумке, в которой хранились деньги, новый контракт и личные вещи. Перешагнув сквозь поваленное дерево, на котором висела её сумка, она увидела последнего Багрового Стража. Того самого, которого она ударила в бок и тот упал, как она думала, замертво.

Мортред стояла и смотрела в пылающие от боли и вместе с тем угасающие глаза стражника. В их отражении она увидела своё прошлое.

Маленькая девочка, не носившая имени, сидела в белой маске на коленях перед советом старших сестёр в каменном зале Ордена Вуали. В воздухе стоял запах ладана и металла. Из стен два источника били кровью, наполняя этим густым ароматом воздух. Сёстры Вуали, закутанные в чёрные, как ночь, мантии, молчаливо смотрели на девочек, их лица скрывались в полумраке, оставляя только холодные глаза на виду.

— Жизнь, сёстры, — начала одна из старших, её голос звучал так, будто несколько людей говорят в унисон из мрака, — это иллюзия. Она так же мимолётна, как ветер, который рвётся между деревьями, чтобы исчезнуть в своём полете далее. Вы должны понимать, что её ценность преувеличена. Не жизнь важна, а её смерть.

Старшая сестра встала, её мантия зашуршала по каменному полу. Она подошла к юной девочке, её глаза впились в неё, словно видели сквозь неё.

— Мы, Сёстры Вуали, не убиваем без смысла, но и не придаём ценности жизням, которые забираем. Смерть — вот истинная цена, — продолжила она. — Старость и болезнь забрали бы их в конце концов. Мы лишь ускоряем неизбежное.

— Вы можете думать, что убить — это жестоко, — добавила другая сестра с противоположной стороны зала, её голос звучал сдержанно, словно она делала аксиому. — Но что более жестоко? Умереть от рук Вуали или провести свои последние годы в страданиях и мучениях, потеряв разум? Мы даём конец, который сама природа не всегда дарует — быстрый и чистый.

Юная девочка внимательно слушала, её глаза были прикованы к старшим. Она уже многое видела за свои годы в Ордене, но всё ещё задавала себе вопросы. Какова ценность жизни, если она так легко отнимается?

— Ты научишься этому, — продолжила старшая, стоящая перед ней. Она протянула руку и нежно положила её на плечо Мортред. — Смерть — это не наказание, дитя, а освобождение. Мы всего лишь орудие, через которое срабатывает этот закон. Не мы творим зло. Мы — лишь руки, которые направляют тех, кто и так был бы забран старостью.

— Убийство — это не просто ремесло, — подхватила третья сестра из тени. — Это естественный порядок. Когда мы убиваем, мы следуем законам природы. Мы — ускорение старости, её помощники.

Девочка молча кивнула. Она не чувствовала страха, лишь холодную решимость и понимание, что это её судьба. Жизнь, которую она знала, казалась далёкой и уже неважной. Теперь она была оружием, и её долг — выполнять свою роль без колебаний.

— Запомни, сестра, — последняя старшая сестра склонилась к ней, её лицо оказалось так близко, что Мортред могла уловить её дыхание. — Смысл не в том, чтобы выбирать убить или не убить. Это не наш выбор. Мы лишь те, кто исполняет приказ. Старость — это медленный убийца. Мы — её предубеждение.

Жизни были лишь частицами в великом цикле, и каждое убийство — шаг в этом естественном порядке. Для сестёр, убивать или не убивать — лишь дело случая, не более значительное, чем взмах крыла бабочки.

Но сейчас, наблюдая за мучениями багрового стража, Мортред поняла, что она больше не следовала слепо этой философии. Что-то изменилось. Она осознала, что способ завершения жизни имел для неё значение. Ей было безразлично, насколько долго или болезненно умирали враги раньше, но теперь... этот человек был ей безразличен, но не его страдания.

Она сделала шаг вперёд и, не колеблясь, достала один из своих клинков. В свете горящих деревьев лезвие сверкнуло на мгновение. Стражник всё ещё боролся за каждый вдох, его взгляд встретился с её — он понял, что это конец.

Мортред мягко опустилась на колено рядом с ним, её движения были бесшумны, как всегда. Она изучила его лицо сквозь разбитый шлем и увидела, что боль его одолела. Стражник был уже наполовину мёртв, но всё же боролся.

— Ты заслужил быструю смерть, — тихо сказала она, скорее для себя, чем для него. — Милостивый удар. — сказала она на древнем языке.

Она взмахнула рукой, и клинок с лёгкостью рассёк воздух, вонзившись в его сердце. Тело багрового стража дрогнуло, а затем застыло в спокойствии. Боль исчезла с его лица.

Мортред убрала клинок и вытерла его о землю. Это был её выбор — сделать его смерть быстрой. Она не искала искупления или оправдания своим действиям, но эта смерть была её решением, и это было новым для неё. Сёстры сказали бы, что это не имеет значения, но сейчас, для неё, это имело.

Мортред встала и направилась к своей сумке. Её тело ещё ощущало вес недавнего боя, но её разум был спокоен. Она знала, что сделала правильный выбор, хотя этот выбор был ей одной понятен и никто бы его не поддержал.

Спокойно и без спешки она продолжила путь через горящий лес, направляясь в город, где её ждал отдых перед новой охотой.