Когда к ним подошла высокая девушка в вызывающем наряде и с не менее вызывающим макияжем, Мир решил, что это какая-то знаменитая школьная стерва. Но почему-то совсем не удивился, когда Милана представила ее как свою подругу. Теперь было ясно, откуда оказывалось пагубное влияние. Оглядев Марьяну внимательнее, внезапно он преисполнился осознанием, что Мила всегда красилась сдержанно и прилично. Может, перебарщивала с пыльцой феечек Винкс на щеках, от которой рябило в глазах окружающих, но уж точно не наносила столько помады. Казалось, Марьяне достаточно было один раз облизнуть губы, чтобы устроить себе легкий перекус.

— Когда ваш класс танцует? — обратилась его новая знакомая к Милане.

— Минут пятнадцать назад.

— Но… — Марьяна недоуменно обернулась в сторону кого-то из зрителей и вновь посмотрела на Милу.

— Ты все пропустила, да, — кивнула его невеста, безжалостно усмехнувшись, и показала подруге кольцо. После этого Мирослава сшибло ультразвуковой волной девчачьего визга и едва не добило летящим локтем, от которого он, благо, успел уклониться, пока девушки обнимались.

Наконец Марьяна уселась на свое место, и он смог вздохнуть спокойно.

— Ты украла моего партнера по танцам? — Мила повернулась к нему спиной, обратившись к подруге. Пользуясь моментом, Мир притянул возлюбленную ближе и украдкой поцеловал ее обнаженное плечо.

— Это он меня украл. Выманил на срочный разговор и стал изливаться в признаниях. Но я его отшила. Он только сказал, как его зовут, и я сразу вспомнила, что это твой друг-бабник.

Мирослав дернул бровью, уже собравшись включиться в разговор, но позже вспомнил, что Милана рассказывала ему про Марка. Переживать на его счет не следовало — из долгой френдзоны еще никто так просто не выходил. А учитывая, что Мир теперь был осведомлен о его вкусах, можно было совсем не волноваться за Милану, которая как раз с притворным сожалением вздохнула:

— Ну вот, теперь у него будет двойная психотравма.

— Я еще подумаю, он перс красивый. Не знаю, как он у вас бабником заделался — девушек клеить совсем не умеет. Но в остальном ничего так.

— А это потому, что ты не девушка, а мегера, — хихикнула Мила. — С тобой любой растеряется.

***

Пока в актовом зале проходил концерт для выпускников, Мир с Миланой благополучно сбежали подальше от лишних глаз. Какое им дело до концерта, если они не виделись почти год? Сейчас основной концерт разворачивался между ними, а все остальное отошло на второй план.

Едва притворив за собой дверь класса, Милана обернулась к нему. Мир протянул к ней руки, намереваясь обнять, но растерялся, когда заметил сверкнувшие в карих глазах слёзы.

— Мила… — осторожно позвал он. — Ты при получении аттестата не рыдала, а теперь-то чего?

— Я так давно тебя не видела, — всхлипнула она, повиснув на шее Мирослава и прижавшись к нему как можно крепче.

Он бережно обнял ее за талию и потерся щекой о хрупкое плечо, вдыхая знакомый запах духов.

— Эй, мы ведь не будем плакать, да? С белой рубашки отстирывать тушь я не готов, — неуверенно пошутил Мирослав, поглаживая ее по спине, и услышал в ответ тихое «угу».

— У тебя кудряшки отросли, — пробормотала Милана, поймав светлую прядь и наматывая ее на палец. — Скоро в хвост можно будет собрать.

— Откладывал поход к парикмахеру из-за сессии, в итоге так и не сходил.

— Плевать, так мне тоже нравится, — она улыбнулась, потянувшись к его губам. Он с готовностью наклонился к ней, вовлекая в поцелуй, и провел ладонями по ее фигуре, чувствуя, как гладкая ткань бледно-розового платья скользит под пальцами.

— Безумно скучал по тебе.

— Учеба не мешала скучать? — язвительно поинтересовалась Мила, стирая что-то с его лица. Про себя Мир порадовался, что с макияжем, особенно по сравнению с подругой, она сегодня пожадничала, иначе оттереть без растворителя не вышло бы.

— Очень мешала, — выдохнул он ей в шею, сжав ладонями упругие ягодицы и прижимаясь пахом к животу Милы. — Некогда было даже подумать, как приеду и буду целовать тебя везде, наверстывая упущенное. Придется воплощать все мысли вживую.

— Только не на учительском столе…

— Естественно, — усмехнулся он, вновь вовлекая ее в поцелуй.

— Не верится, что я твоя невеста.

— Придется поверить, потому что другая мне не нужна, — серьезно отозвался Мир, посмотрев ей в глаза. — Ты ведь не сомневаешься? Твое долгое молчание на сцене заставило меня заволноваться.

— Прости, я думала, что сплю, — неловко засмеявшись, Милана погладила его по щекам, словно желая убедиться, что он и в самом деле рядом. — Не сомневаюсь ни на секунду. И очень тебя люблю.

— Отлично. Когда в следующий раз будешь думать, что спишь — только попроси, и я тебя с удовольствием ущипну.

В ответ Мила шутливо ущипнула его сама, но после обратила на Мирослава проницательный взгляд:

— Но ты вроде тоже засомневался, когда мы оказались в цветке.

— Нет. Не совсем. Я был уверен, что лучшего момента не найти, но гадал, как отреагирует дядя Лёва. Не хотелось бы получить тапком в голову прямо на сцене.

— И все же рискнул? Я польщена.

***

Мир вскоре вернулся к ней в комнату, уже приняв душ и переодевшись для сна.

Поманив его к себе рукой, Мила откинула край одеяла.

— Не думал, что у вас летом так холодно, — зябко поежившись, Мирослав забрался в кровать, позволив укрыть себя.

— Добро пожаловать на север, — со смехом отозвалась Милана, щелкнув выключателем. Основное освещение погасло, осталось только ненавязчивое мерцание пламени в электрокамине.

Хоть Мир и чувствовал себя усталым после перелета, но не посмел отказать невесте в разговоре. На протяжении пары часов они обсуждали свои впечатления от учебы, школьного бала, делились событиями, произошедшими в семьях друг друга. Столько всего предстояло обсудить. И теперь у них для этого впереди целая жизнь.

— Тебе понравилось кольцо? — задал Мирослав давно интересовавший его вопрос.

— Очень.

— Хорошо. Я боялся, что не угадаю с размером или дизайном.

— Ты угадал с приездом, остальное менее важно.

Придвинувшись ближе, Мила села на его бедра, по-прежнему находясь под одеялом, и с упоением поцеловала в губы. По коже побежали мурашки, а былая усталость сразу куда-то испарилась. Перевернув Милану на спину и прижав своим телом, он стал целовать ее более напористо, попутно лаская ладонями мягкую грудь. Даже если он и успел забыть те ощущения, которые испытывал прошлым летом, руки помнили каждый изгиб ее тела. Томясь от желания, Мир почувствовал, что стало жарко, и стянул футболку. Мила последовала его примеру и тотчас тонкие девичьи пальцы легли на его торс, дразня разгоряченную кожу своей прохладой.

Он поспешно оглядел ее тело и сразу же припал губами к ложбинке между грудей. Страсть охватывала с головой, напрочь лишая способности думать. Хотелось только прижаться как можно ближе, а остальное было уже не важно.

— Стой, — Мила упёрлась ладонью ему в грудь, не позволяя приблизиться. Он послушно отстранился и вопросительно посмотрел на нее. — Я боюсь.

— Чего? — мотнув головой, дабы прийти в себя, переспросил Мир с удивлённым смешком. Милана почти всегда была инициатором поцелуев и ласк. Он и подумать не мог, что ее может что-то смущать и беспокоить. Обычно в их отношениях смущали только его.

— Вдруг я сделаю что-то не так или... — она посмотрела ему в глаза, не решаясь продолжить.

— Ну, все, тогда он отпадет, как гектокоти́ль у осьминога, и останется в тебе, — развел руками Мирослав, сохраняя при этом серьезное выражение лица. Глаза Милы испуганно округлились, а он, не удержавшись, рассмеялся.

— Мир! — возмущенно прикрикнула она, хлопнув его по плечу.

— Прости, — он посмотрел на нее с виноватой улыбкой и притянул Милану к себе, побуждая сесть на колени. — Я впервые вижу тебя такой серьезной, сложно удержаться... Что ты можешь сделать не так?

— Да что угодно.

Мирослав обхватил ее лицо ладонями, призывая Милу посмотреть ему в глаза:

— Разве не подскажу в процессе, если что-то не так? Или ты мне не подскажешь, м? Мы ведь не будем в случае чего молчать с каменными лицами, да?

— Ты прав, — слабо улыбнувшись, она принялась поглаживать его по волосам.

— Я люблю тебя, — он потерся о ее нос своим, после коротко целуя в губы, и почувствовал, как Милана расслабляется в его объятиях. — И не заставляю ничего делать, если ты не хочешь, только скажи.

Мила закатила глаза, недовольно фыркнув от последней фразы.

— Меня и не надо заставлять, я тебя хочу здесь и сейчас.

— Значит, как-нибудь постараемся не накосячить, — погладив ее по щеке, Мир добавил: — У нас на даче ты поувереннее была. Наверное, свежий воздух благотворно на тебя действовал. Можем дождаться поездки дом... ай! — он вскрикнул и дернулся, когда Мила укусила его за плечо.

— Мне повторить или ты понял?

— Понял.

— Вот и славно. Бери и возвращайся, — она кивнула в сторону его вещей. — Наконец-то «случай» пригодится.

***

Несмотря на внешнее спокойствие, Мирослав чувствовал, как сердце бешено колотилось в груди. Он никогда прежде не видел Милу такой. Хотелось всего и сразу: смотреть на нее, запоминая детали, всецело обладать ей, зная, что их чувства взаимны и уже проверены временем и расстоянием. Теперь он мог быть уверен, что все происходящее — не просто очередной всплеск подростковых гормонов, а подлинные чувства и желания двух влюбленных.

Овладев ей, он почувствовал, как его охватывает гамма различных чувств, о которых он прежде не подозревал. Первым порывом было начать двигаться в бешеном темпе, наслаждаясь теснотой и обволакивающим теплом, но Мир стиснул зубы, усилием воли заставляя себя замереть. Он ни за что не хотел причинить Милане боль. Только не сейчас, когда она так беззащитна перед ним и полностью ему доверилась.

Но она лишь тихо выдохнула, на секунду прикрыв глаза. Поначалу он даже решил, что ее вновь что-то напугало, но, встретившись с недоумевающим взглядом, понял, что Мила удивлена. Ну да, все ждали стереотипных преград, преодолеваемых только с кровопролитием, а тут все вполне себе скучно получилось. Даже с первой попытки. А разговоров-то было…

Мирослав слегка пошевелился, удобнее упираясь на руки, и подался бёдрами вперёд, влекомый приятными ощущениями. Услышав сладострастный стон Миланы вперемешку с резким выдохом, он снова остановился. Это явно был не стон боли, и остатками здравого смысла Мир это прекрасно понимал, но всё же поинтересовался, в порядке ли она.

— Да, попробуй ещё раз.

Мирослав повторил движение, сгорая от жгучего желания и нетерпения, и почувствовал, как Мила подаётся ему навстречу, плотнее обхватывая ногами его талию. Он смутно помнил, что происходило дальше. Сознание полностью поглотили ощущения: тягучее удовольствие, нарастающее с каждым движением бедер; податливость Миланы, ее пышная и в то же время упругая грудь, к которой он прижимался; сбивчивое дыхание, щекочущее шею. Обилие новых впечатлений сводило с ума, заставляя толкаться внутрь резче и быстрее, полностью отдаваясь процессу.

Мир на секунду пришел в себя, когда Милана выгнулась в пояснице, хватая ртом воздух, и он вспомнил, что где-то такое уже видел. Осознание разлилось приятным бальзамом на душу, а в голове мелькнуло любопытное «а что, если?», и он, не желая упустить момент, стал двигаться сильнее и напористее, желая продлить для нее удовольствие.

Все, что он видел перед собой — омуты карих глаз, воззрившиеся на него с опьяняющим вожделением и безграничной любовью. Он готов был поклясться, что слышит, как колотится ее сердце, смешиваясь шустрым стуком с приглушенными стонами, становящимися все громче от усиливающегося оргазма. Запоздало подумав о слышимости, Мир поспешно накрыл губы Милы поцелуем, двигаясь в бешеном темпе и томясь от пульсирующей тесноты, доводившей до пика.

От обилия соблазнительных впечатлений и необычных чувств он, ни на секунду не переставая целовать Милану, почувствовал, как его охватывает мелкая дрожь, расходящаяся легким покалыванием от поясницы по всему телу до самых пальцев ног. Он сделал еще несколько завершительных движений, и вскоре его накрыло долгожданное расслабление.

— Все хорошо? — Мир оперся на локти, стараясь не давить на Милану весом своего тела. Осторожно убрал мешающую прядь волос с ее лица, и поймал себя на мысли, что все вокруг кажется каким-то нереальным.

— Не знаю, возможно, даже лучше, — едва слышно прошептала она, все еще сбивчиво дыша. — Мы, правда, это сделали?

— Вот я о том же подумал, — устало хохотнув, Мирослав потянулся к ее груди и обвел языком сосок, заставив Милу вздрогнуть. — По уровню солености, кажется, да.

— Когда кажется, надо повторить. Я не распробовала.

— Сначала отдышись для приличия, — ласково проговорил Мир. — А завтра сходим в аптеку и повторим.

К его изумлению, Милана, не сводя с него взгляда, потянулась рукой к тумбочке и, немного пошарив в ящике, вынула мерцающий бликами пакетик, зажатый между указательным и средним пальцами.

— Вечером стащила у родителей. На всякий случай.

Поцеловав ее в губы, Мир со смехом произнес:

— Мама плохому не научит.