Савада Кирино. Кирино — солнце, однако Маммон считает, что ребенок, сидящий перед ним, на солнце вот совсем не похож. Даже самую каплю. Он больше похож на луну или, в крайнем случае, на кусок льдины с кровавыми бликами, потому что ну где, где вы, блядь, видели такие глаза у семилетнего ребенка?!

Мальчишка, по слухам когда-то загорелый, цветом своей кожи больше поганку напоминает, а черные круги вокруг глаз делают его похожим на панду. Каштановый цвет волос, но временами Маммону кажется, что мелькают в них багровые полосы.

Маммон смотрит на фотографию. Смотрит на пацана. И опять на фотографию.

Он похож на свою тень. Блеклая, стеклянная, мертвая. А на фотографии мальчик-солнышко, загорелый, с задорными искрами в глазах. У этого мальчишки глаза как две глыбы льда. Как у дохлой рыбины, не в обиду Скуало.

Кирино не спит. Совсем не спит, с того момента, как головой ударился, пробив оную. Кто же знал, что из-за выброса пламени Тсунаеши произойдет такое? Видимо, по мозгам его знатно шарахнуло, раз мальчишка стал… таким. Как только с ума не сошел? Он около недели не спал, врачи, да и не только они, пытались подсунуть ему снотворное, однако у мальчишки словно нюх на это был (или это легендарная интуиция?), так что накачать снотворным его не удается.

И вроде ему просто нужно залезть в его голову и устранить причину, но…

— Не советую. — У Кирино голос тихий, но пробирает до самых костей. Мальчишка, всего лишь мальчишка, каких-то семь лет, а уже смотрит так, словно киллер со стажем.

Неправильный взгляд для ребенка — дети так не смотрят.

— Почему же? — Маммон недовольно поджимает губы, проклиная это задание, эту сраную просьбу Внешнего Советника и кругленькую сумму, которая привлекла его больше всего. Советника он, кстати, проклинал больше всех.

— Вы важная шишка. Будет плохо, если станете трупом. — Говорит так, словно это нормально. Нет, для мафии это нормально, особенно если это скажет взрослый мафиози, но еб вашу ж мать, это слова ребенка, обычного гражданского, какого хера?! Даже мафиозные дети редко когда так себя ведут, при том, что растут в кругу мафии!

— И как же ты это сделаешь? — Маммону правда интересно. За всю его жизнь, а она была довольно длинной, таких случаев он не встречал.

— Это сделаю не я, — он прикрывает глаза и голос его стал настолько тихим, что если не прислушиваться, то не услышишь, — а Шукаку.

— Шукаку?

— Демон.

Маммона как-то передергивает и дальше он знать вот совсем не хочет.

— И как же ты с ним справляешься?

— Я убиваю, — словно бы говорит простую истину.

— Что? — Маммон переспрашивает, потому что не может поверить своим ушам, мозг отказывается принимать это.

— Я убиваю. Лишаю людей жизни.

Маммон вздыхает, прикрывая глаза.

С Емицу он потребует выплату не только за работу, но и за моральную компенсацию.

***

Гаара не помнит, нет, не понимает, что здесь вообще происходит. А точно ли он Гаара? Кто тогда этот Кирино, именем которого его все называют? Нет, он точно Гаара. Да, оружие Суны, Джинчурики однохвостого и младший сын Казекаге. А Кирино? Кирино - это… это ребенок. Младше него, ему только семь, у него любящая семья: отец, мать и младший брат лет четырех.

Надо же, он старший. Так странно.

Гаара (теперь уже Кирино) чувствовал себя опустошенно, словно ему стерли все эмоции и мысли.

«Тебе не нужно мыслить, чтобы убивать».

Кирино вздрогнул, зрачки расширились. Шукаку вместе с ним? Почему? Разве он не умер?

«Слишком много ты хочешь, засранец».

Кирино поджал губы.

Что ему делать? Пытаться жить? Как он будет жить без цели? Какая у него цель?

«Убивай».

Убивать всех? Это его цель? Или просто потребность, нужда? Это зависимость, Кирино.

Кажется у него вроде осталась какая-то мораль, да? Тот странный человек говорил, чтобы он не убивал свою (свою ли?) семью.

Кирино попытался представить, как будет их убивать и… И ничего. Сердце сжимается от одной лишь мысли об этом, и Гаара в непонимании хмурится.

Что это?

«Сопляк, ты расклеился».

Он сжимает ярко-оранжевую (мерзкий цвет, на самом деле) футболку в области сердца и не понимает, что вообще происходит.

Кирино. Савада Кирино. Семь лет. Мальчик, растущий в благополучной семье. Убийца. Сумасшедший. С демоном внутри.

Добро пожаловать, да?

***

Кирино лениво качает головой. Шея, кажется, немного затекла (ощущение, словно его пытались задушить) и чуть хрустела, давая понять, что она не в самом замечательном расположении духа. Как и сам мальчик (подросток?). Кажется, он вновь выпал из реальности, пропуская мимо ушей щебетания женщины (кто она?), которая уже несколько минут пытается добиться от него ответной реакции.

— Кири-кун, ты меня слушаешь? — А, кажется, это его мама. Или нет? Почему он не ощущает к ней ничего, но в то же время и не хочет раздавить ее слабое тельце к чертям собачьим?

— Да. — Выходит довольно сухо, но Нана (вроде, так ее зовут), не обращает внимания или пытается не обращать, потому что Кирино видит нервно дернувшийся уголок губ. Но женщина быстро берет себя в руки и продолжает что-то говорить. Кирино отворачивается от нее, смотрит в окно и понимает, что это все неправильно. Но продолжает играть в этот странный спектакль, берет на себя роль лапочки-мальчика. Выходит паршиво, потому что Гаара привык быть оружием и кромсать всех без разбору, но Кирино старается, честно-честно.

Правда, стараний что-то не видно.

Совсем.

***

Нана понимает, что это неправильно, но она боится смотреть в глаза собственному сыну. Ей стыдно, мерзко от самой себя, она же, черт возьми, его родная мать и должна поддерживать и любить его, но…

Но эти бездушные глаза заставляют сжаться от страха и забиться в угол.

Нана пересиливает себя, старается делать вид, что все нормально, успокаивает себя тем, что это обычный ребенок, это ее маленький сыночек, все хорошо.

Хорошо.

Нана ночами рыдает в подушку, потому что нет, все ужасно, где ее веселый, пусть временами и вредный сын? Где ее маленькое солнышко, которое весело хохотало и шутило, искрилось позитивом и энергией? Буквально вчера все было хорошо, так почему?

Мальчик-холодная-глыба.

Мальчик-стеклянные-глаза-бледная-кожа.

Мальчик-чужой-не-ее-ребенок.

Верните ей сына.

Пожалуйста.