Юта уплывает на первом попавшимся грузовом корабле. Корабли эти, на самом деле, были предназначены для перевозки товара и сладостей в особенности (или ингредиентов для сладостей, не суть важна), посторонних брать совершенно не желали, однако Юта, к своему счастью и к их сожалению, умел быть убедительным. 

Он абсолютно не знает, в каком направлении ему двигаться, но предполагает, что искать нужно в странах, который не входили в состав Мирового Правительства. Это звучало достаточно логично, если подумать — Хоминг вряд ли бы хотел жить где-то на территории Мирового Правительства, раз собрался уходить к обычным людям. И ему вряд ли бы кто позволил, если рассуждать дальше. 

Юте это было даже на руку — лишний раз попадаться на глаза представителям закона он не горел желанием. Конечно, в своих силах он нисколько не сомневался, но время тратить зря все же не хотелось. Пока что информация о том, что Шинигами оказался дезертиром не была предана огласке — признаться, Оккоцу даже сомневался, что обычные дозорные это знают, что уж говорить о простом народе. 

Однако рано или поздно правда всплывет наружу с эффектом бомбы. Тот, кому пророчили пост адмирала в итоге стал предателем и бросил миссию, толком ее не завершив. 

Юта спокойно снимает с себя форменную куртку и убирает ее сразу же, стоило ему оказаться одному. А после Рика передает ему его привычную куртку из прошлого мира. У него таких еще штук десять в запасе, и хоть портились они достаточно редко (потому что мало кто мог его достать в сражении), все же временами это случалось. И однажды придется пополнить запасы, определенно.

Юта надевает свою родную куртку и решает, что, в целом, особо ничего не изменилось — его обычная куртка невероятно сильно похожа на форменную, за исключением кое-каких деталей. Вряд ли человек, бросив поверхностный взгляд, поймет, что он покинул дозор. Что ж, в любом случае. 

Юта задумывается.

Скорее всего, его проблемный ребенок находится хоть и не на территории Мирового Правительства, но где-то неподалеку точно. Но даже так территория большая и островов много, искать придется долго. И не факт, что Дофламинго действительно там.

Юта вздыхает.

В любом случае, начинать с чего-то нужно было. К тому же, точно также, как и о нем, о семье Дофламинго тоже должны поползти слухи. Не в газетах, конечно, ни в коем разе, но среди обычных людей точно, поэтому было бы неплохо при возможности отдыхать в барах — эдаких рассадниках сплетен. 

Это звучало, как план. Не самый великолепный и надежный, который Юта придумывал за свою жизнь, но хотя бы какой-то. Это уже было неплохо. Хотя, конечно, не все планы Юты были великолепны и надежны… Вспомнить хотя бы тот, который привел его к собственной гибели, но на тот момент особого выбора действительно не было.

Юта просто не мог допустить, чтобы Сукуна убил Годжо-сенсея. 

Поэтому позволил убить себя и теперь он тут, пытается отыскать восьмилетнего мальчишку с отвратительным характером и глазами его дяди. Просто великолепно, Юта, именно к такой жизни ты стремился и шел. 

Хотя, не то чтобы он был против. С каким-то ужасом Юта осознает, что Дофламинго — это единственное, что держит его на плаву. Что-то, к чему можно привязаться, потому что ему сложно воспринимать этот ненормальный мир, в котором у него нет никого. Кроме Цуру-сан, ладно, но это немного другое.

Как только Юта достигает земли, первым делом он сжигает форменную куртку дозора. Глядя на то, как пламя пожирает ткань, Оккоцу, отчего-то, не чувствует абсолютно ничего. Все, чем занята его голова — возможными предположениями и планированием. Конечно, он установил, что в теории Дофламинго где-то недалеко от территории Мирового Правительства. Вопрос «где?» предельно актуален, как и актуально то, сколько ему до этих мест добираться. Потому что Пирожный остров находился достаточно далеко от тех мест, куда Юта стремился попасть. Одна только эта дорога займет уйму времени — в конце концов, где Новый мир, а где ближайшие территории Мирового Правительства.

Не стоило забывать и о том, что многие острова и вовсе принадлежали пиратам, где Хоминга с семьей точно бы не поселили. Да, это сужало круг, но не особо сильно. Для достоверности следовало проверить как можно больше мест, в конце концов, кто знает, что случится со временем — раньше не захваченный пиратами остров более чем может оказаться захвачен позже. 

Про поиски того, на чем до нужных мест можно было добраться, и говорить не стоило.

Да, всегда был вариант с торговым судном, однако у них были свои маршруты. Гораздо проще было бы раздобыть себе какую-нибудь лодку, даже если это звучало как самая небезопасная идея. Более оптимального варианта у него все равно не было, а путешествовать одному было куда быстрее.

Решено.

Первым делом нужно раздобыть лодку. 

# #

Конечно же, найти подходящую лодку получилось не с первого раза. Пришлось около трех раз путешествовать с различными торговыми судами и отчасти это было даже неплохо — оплату с Юты не брали, а наоборот, даже платили, потому что Оккоцу делал то, что умел лучше всего — работал охранником.

Стоило попавшимся пиратам только узнать, кто перед ними, они тут же уносили ноги. Конечно, не многие сразу догадывались, кто такой Юта, осознавали они это уже в процессе, пока Оккоцу разбирался с бедолагами без особых проблем. Это было жалкое и крайне печальное зрелище. По крайней, мере торговцы были рады.

Когда Юта достигал берега, первым делом он отправлялся искать лодку. Когда он обходил всех и вся, и найти подходящую ему не удавалось, он проводил ночь в баре, слушая разговоры пьяных мужчин, в надежде услышать хоть что-то нужное. Очевидно, настолько далеко информация распространиться не могла, но отчасти Юта надеялся. С другой стороны, это было хорошо. Чем меньше людей знает о павших тенрьюбито, тем меньше и опасность, но также и меньше скорость, с которой Юта найдет Дофламинго.

Палка о двух концах, не иначе.

Утром (и днем, если утром не удавалось), Юта искал судно, благодаря которому мог бы как можно ближе оказаться к цели. Получалось не особо — если такие и попадались, их маршрут лежал в строго противоположную сторону, поэтому Юта мог позволить себе лишь те судна, маршрут которых был не особо длинным, зато в нужную сторону.

За полтора месяца такого времяпровождения Юта не продвинулся особо далеко, что несказанно раздражало, но, по крайней мере, хотя бы территорию Большой Мамочки он покинул, что не могло не радовать.

Но все равно, данная ситуация достаточно сильно раздражало. Чем больше времени он тратил, тем больше была вероятность, что Дофламинго угрожала опасность. И с каждой секундой эта опасность росла едва ли не в геометрической прогрессии, Юта просто не мог позволить себе тратить драгоценное время впустую, но выбора все равно не было.

Он глубоко выдыхает. На этом острове найти лодку вновь не удалось, значит завтра с утра он вновь займется тем, что начнет искать торговые судна (Оккоцу был готов признать, что с ними иметь дело было куда приятнее, чем с обычными). А пока, не оставалось ничего другого, кроме как вновь послушать разговоры в баре.

Юта не пил. Обычно он заказывал сок или какую-нибудь газировку,  но алкоголь он не употреблял, считая, что потерять контроль и расслабиться среди незнакомых людей просто не может.

Он находит какой-то бар, первый попавшийся, на самом деле, недалеко от портовой гавани. Обычно именно в таких барах сидели путешественники, так что Юта всегда старался посещать именно подобные места.

Сегодняшний вечер не стал исключением.

Он заходит в бар, который мало чем отличается от предыдущих, и оглядывается, прежде чем подойти к стойке. Оценивает ситуацию. Что сказать, привычка, взращенная годами, поэтому не удивительно, что взгляд сам собой цепляется за блондинистую макушку, владелец которой сидел прямиком за стойкой.

Что-то в этой макушке кажется Юте знакомым, но вспомнить, кто это такой, Оккоцу пока не может. Значит, долго они знакомы не были. Возможно, Юта видел или слышал о нем мельком, потому что обычно людей, с которыми он общался достаточное количество времени (хотя бы двое суток), Оккоцу мог вспомнить спокойно.

Поэтому он решает, что лучше всего будет сесть рядом, дабы понять, кто этот человек. Не зря взгляд зацепился за него, а собственной интуиции Юта доверял.

Оккоцу подходит к стойке и делает то, что задумал — садится рядом со знакомо-незнакомым человеком. Никто не обращает на него внимания. Человек рядом с ним тоже. Он вообще выглядел спокойным и расслабленным, но что-то определенно не давало ему покоя. Что-то в его позе казалось Юте напряженным и это… Не могло не забавлять, если честно. 

— Какие люди, — внезапно заговорил блондин, медленно повернув к нему голову. — Сам Шинигами, да в такой дыре. Не ожидал встретить.

Оживленные разговоры в баре резко затихают. Внезапно у Юты что-то щелкает в голове и он вспоминает. Теперь это кажется ему еще более забавным. 

— Командир первого дивизиона Белоуса, Феникс, — отвечает Оккоцу в той же манере. — Не сказать, что я тоже ожидал подобной встречи.

Тишина в баре становится просто гробовой. Даже шепотки сошли на нет. Кажется, кто-то и вовсе упал в обморок, судя по приглушенному стуку.

Но Юта не обращает на это внимание и поворачивает голову к бледному, как смерть, бармену и кладет на стол монеты. Больше, чем нужно было, но его это особо не заботило в любом случае.

— Комната на одного и ужин, — сухо произносит он и бармен дерганно кивает.

Определенный плюс баров рядом с портовой гаванью, так это то, что тут всегда можно было найти комнату для ночлега. Если заходить в бары, которые находились ближе к центру, то есть, дальше от порта, то с этим уже могли возникнуть проблемы.

— Что, ловить не собираешься? — спрашивает вдруг Феникс и Юта едва не фыркает.

— А вы этого так жаждете, Феникс-сан?

Первый комдив задумчиво смотрит на него.

— И правда вежливый, как и говорили.

Юта с трудом давит желание закатить глаза.

— Не стоит верить всему, что говорят, — произносит Юта.

— А я и не верю, — отвечает ему Феникс, подпирая ладонью щеку. И смотрит так, внимательно, словно пытается ему в голову залезть. Отчасти это даже забавно — вот так перебрасываться фразами с, вроде как, врагом. Но с другой стороны, если вдаваться в подробности, врагами они уже не были, даже если Марко Феникс об этом пока не знал — Юта покинул дозор и не был заинтересован в поимке пиратов, пока те не причиняли ему или окружающим людям неудобств. 

Интересно, именно это чувство ощущал дядя каждый раз, когда вытворял подобное? Если да, то Юта определенно начинал понимать его. 

— Просто прислушиваюсь и беру на заметку, — продолжил тем временем свою мысль Феникс.

— Неплохая позиция, — кажется, делает недо-комплимент Юта, сам себе поражаясь. Признаться, с первым комдивом неожиданно-приятно общаться — обычно пираты, которые попадались Юте, не были такими… хм… говорливыми. И приятными. Даже Большая Мамочка. Тем более Большая Мамочка. 

Юта слышит, как постепенно оживает бар. Видимо, поняв, что буря пока что миновала, посетители расслабились и принялись делать вид, будто ничего из ряда вон не происходит. Возможно, позже они постараются либо выкинуть этот вечер из своей памяти, либо побегут рассказывать всем вокруг, какое зрелище видели.

Во второе, отчего-то, верилось больше. 

Потому что, как так, Шинигами — вице-адмирал дозора, и не поймал злобного пирата, да еще какого! Самого первого комдива Белоуса. 

Да уж, даже звучало это громко и вызывающе, самая настоящая сенсация. В любом случае, морально Юта был готов к тому, что слухи рано или поздно поползут. 

— Так, отчего же Шинигами оказался в такой дыре мира?

Юта обворожительно улыбнулся. По крайней мере, так казалось ему самому — судя по тому, как едва заметно вздрогнул Феникс, кажется, с трудом сдержав порыв отшатнуться, вышло у него не очень.

— А вы, Феникс-сан? — ответил Оккоцу той же монетой. 

Пару секунд пират молча смотрел ему в глаза. 

— Туше, — наконец произнес он. 

Этот мучительный диалог прекращается как нельзя кстати — перед Оккоцу ставят тарелку с едой и Феникс, к удивлению Юты, больше не пытается продолжить диалог, давая ему возможность спокойно поесть. Отчасти Юта ему за это даже благодарен, пускай этот разговор и был забавным, эдаким «глотком свежего воздуха», хотя в перебрасывании колкими фразами он давно не практиковался. 

Когда Юта уже почти доедает, то вдруг вспоминает, что ключи ему все еще не дали, поэтому он подзывает вмиг побледневшего бармена и произносит:  

— Прошу прощения, а ключи…

— Небольшая задержка, извините, — чуть ли не икая, нервно тараторит мужчина, — подождите немного, я сейчас вернусь. 

Юта провожает взглядом быстро удаляющегося бармена, мысленно пожимает плечами и решает для начала доесть порцию. Еда тут была достаточно вкусной, а насладиться вкусной едой Юта любил, особенно если это блюда, которые он еще никогда не пробовал — хоть какие-то плюсы того, что он в другом мире, где кухня значительно отличалась от той, к которой он привык. 

И, наконец доев, Юта… Юта замирает. Потому что разговор в баре был тихим, люди, даже подвыпив, все равно несколько опасались, поэтому и говорили в полголоса, отчего было прекрасно слышно то, что творилось на втором этаже — тем более, что это все было на повышенных тонах. 

— Ты совсем оху…

— Парень, просто свали нахуй из комнаты! Там Шинигами сидит, ты вообще вдупляешь?! Нахуй съеби, я тебе деньги верну, только катись из этой комнаты вон!..

Юта медленно прячет лицо в ладонях. 

Ками-сама, ну почему подобное происходит каждый чертов раз? 

Юта просто… Он даже комментировать это не хочет. Просто, нет. А еще он чувствует, как начинают пылать уши и это не делает ситуацию лучше, совершенно точно нет. Ну почему, почему именно он влипает в такие неловкие ситуации? Конечно, здорово, когда тебя опасаются, но в такие моменты, как этот, Юта всегда желал провалиться сквозь землю. 

Ох, пора признать, что хуже быть просто не мо…

— Пф, — вдруг раздается сбоку, прерывая его самобичевание. 

Юта убирает ладони от лица и поворачивает голову. Феникс сидел, крепко прижав ладонь ко рту — плечи его тряслись, а еще он искренне старался не смотреть на него. Старался, но недостаточно, потому что стоило комдиву бросить на Юту лишь взгляд… В то время, как сам Юта смотрел на него очень, очень осуждающе…

Конечно же, это не могло привести ни к чему другому. 

Марко Феникс расхохотался. Громко и от всей своей чертовой птичьей души, уронив голову на деревянный стол, при этом смачно стукнувшись лбом, хотя это, кажется, его совершенно не волновало. 

Юта мрачно смотрел, как над ним смеялся Феникс. Вокруг них образовался ореол абсолютной пустоты — разумные люди мгновенно отсели как можно дальше и соблюдали тишину, в страхе и предвкушении наблюдая за происходящим. 

Постепенно смех начал стихать. 

Но стоило Фениксу вновь глянуть на него…

«Да он издевается», — обреченно пронеслось в мыслях, когда пират снова расхохотался. 

Юта вновь закрыл лицо ладонями, глубоко вздохнув. 

В этот раз Феникс смеялся уже не так долго. Поэтому именно этот момент бармен выбрал для того, чтобы вернуться и положить перед ним ключи.

Феникс издал крайне странный звук.

Юта (обвиняюще) покосился, на что пират поднял руки, состроив самый виноватый вид, на который только был способен.

— Прошу прощения за ожидание, — пробормотал бармен, которого определенно напрягала подобная атмосфера. 

Юта с трудом подавил желание улыбнуться от всей души.

— Спасибо, — произнес он, и вставая, забрал эти гребаные ключи. 

— Рад был познакомиться, Шинигами, — все еще посмеиваясь, донеслось ему в спину от пирата. 

— Надеюсь, мы больше не увидимся, Феникс-сан, — ответил ему Оккоцу, на что тот в очередной раз расхохотался. 

В этот раз Юта не потрудился сдержать себя от того, чтобы не закатить глаза.

«У кого-то сегодня определенно хорошее настроение», — подумал он, — «к сожалению, за мой счет».

И с этой позитивной мыслью Юта наконец ушел на второй этаж. 

Подальше от некоторых пернатых.