Кевин не сдвинулся с места, когда на следующее утро услышал, как Нил спустился вниз на пробежку. Летом у них было постоянное, хотя и негласное соглашение, что если один из них не будет готов к назначенному времени, другой побежит без него. И, честно говоря, ему не хотелось выслушивать тираду Нила Джостена, не сейчас, когда воспоминания о прошлой ночи все еще наполняли его душу приятным теплом.

Сегодня он собирался пойти с Аароном на свидание, и ничто в мире не смогло бы его расстроить.

Кевин продремал еще час, пока не услышал, как Нил вернулся и направился наверх. В последнее время вставать было намного легче, без мучившего его похмелья. Он без особых усилий натянул спортивную одежду и вышел на душный воздух летнего утра, глубоко вдыхая его и потягиваясь.

Шаг был легким, мысли были где-то далеко, пока Кевин обдумывал множество мест, куда сегодня отвезти Аарона. У него были десятки идей о том, что, по его мнению, понравится его лучшему другу (свидание, конечно, не меняло того факта, что Аарон был для него именно таким человеком), но он с улыбкой остановился на одной из них. В конце концов, можно будет  рассказать ему о других, если сегодняшний день пройдет хорошо.

Когда Кевин вернулся в дом, Эндрю курил на крыльце, а наверху был включен душ. Он пошел на тихие звуки, доносившиеся с кухни, и обнаружил, что Аарон помешивает кофе в кружке, что-то напевая себе под нос. Кевин ощутил странное чувство оторванности от реальности, когда увидел широкие плечи Аарона и то, как растянутый воротник его футболки для сна сполз, открывая взгляду россыпь веснушек на бледной коже. Что, если прошлая ночь была всего лишь сном? Что, если именно сейчас Кевин проснулся и ему все это привиделось?

Аарон оборвал мелодию и обернулся. Он был таким же, как и всегда, и все же было что-то еще. Что-то новое в мягком изгибе губ, в слегка расширенных карих глазах, которые говорили скорее о счастье, чем об осуждении. Аарон был изрядно взъерошен после сна, светлые волосы торчали в разные стороны, а взгляд казался мягким в приглушенном утреннем свете. Когда Кевин подошел, он протянул кружку.

— Тебе, — сказал Аарон, — немного миндального молока без сахара. Я приготовил и твой протеиновый коктейль. Он в холодильнике.

— Спасибо, — ответил Кевин.

Аарон заколебался, и Кевин прочел нерешительность в том, как зависла его рука в воздухе после того, как Дэй взял кружку. Прошла всего секунда, прежде чем Миньярд потянулся и положил руки ему на плечи, чтобы не упасть, а затем поднялся на цыпочки и поцеловал Кевина в щеку. Кевин почувствовал улыбку Аарона на своей коже и тихонько вздохнул. Он вдохнул его аромат: корица, кедр и какао-масло.

Вздох прорезал кухню, затем раздался тяжелый стук телефона, упавшего на пол. Никто из них не отстранился, но они оба повернулись посмотреть на вошедшего.

Глаза Ники были распахнуты шире, чем когда-либо прежде, а рот открыт в изумлении: 

— О, боже, — прошептал он. Затем пробормотал, гораздо громче: — О. Боже. Я... это... что...

— Ники, дыши, — сказал Кевин. — Я слишком занят, чтобы отвезти тебя сегодня в больницу.

Ники сделал глубокий драматический вдох, еще один: 

— Ладно, — сказал он между вдохами, — Ладно, хорошо. — Он рассмеялся, приглаживая волосы и оставляя руки на голове, — Я просто... Я имею в виду… Так чертовски счастлив. Думаю, что могу взорваться.

— Не устраивай беспорядок, — сказал Аарон.

Кевин усмехнулся. Когда Аарон посмотрел на него, в глубине карих глаз промелькнуло веселье, которое, Кевин был уверен, мог прочесть только он, поскольку губы Аарона были, как обычно, плотно сжаты.

— Сначала сок, — пролепетал Ники, направляясь к холодильнику. — Если я сейчас выпью что-то с кофеином, думаю, у меня не выдержит сердце.

Аарон мягко сжал бицепс Кевина, привлекая его внимание: — Я пойду в душ. Что мне сегодня надеть для твоего дурацкого суперсекретного плана?

— Удобную обувь для ходьбы и что-то дышащее для выхода на улицу. Прогноз погоды обещал жаркий день.

Аарон на мгновение задумался, как будто мог угадать по выражению лица Кевина, куда они направятся, но казался столь же довольным, сколь и любопытным. Он снова сжал руку Кевина и вышел из кухни.

Нил прошел мимо Аарона в дверях, остановившись, чтобы бросить  на него мрачный взгляд, прежде чем Эндрю подтолкнул его сзади, подгоняя продолжить движение. Братья не удостоили друг друга вниманием, когда разошлись. Ники откинулся на спинку стула, сидя за кухонным столом, наблюдая за перепалкой с сияющей улыбкой, которая казалась чуть более натянутой, чем та, что была несколько мгновений назад. Эндрю приподнялся и сел на столешницу, пока Нил пошел за кофе.

— Нил, — упрекнул Ники, — Да ладно. Просто порадуйся за них, ладно?

— Что, за надвигающуюся автокатастрофу? — резко ответил Нил: — Нет, спасибо.

Кевин рассердился: 

— Отвали, Джостен.

— Наркоман, — предупредил Эндрю.

— Нет, — сказал Нил, указывая на Эндрю и Ники, — Нет, я собираюсь это сказать, потому что вы двое этого не сделаете. Только не говори мне, что ты не знаешь в точности, как все будет происходить. Я просто говорю тебе гребаную правду. — Его ледяной взгляд обратился на Кевина: — Это плохая идея. Это испортит твою игру, когда все провалится. Ты понятия не имеешь, на что это будет похоже. — Он шагнул к нему, казалось, возвышаясь, несмотря на свой рост: — Ты зашел слишком далеко, Дэй. Не рискуй из-за этого дерьма.

Кевин пренебрежительно усмехнулся: 

— Так вот почему Уайлдс назначила тебя капитаном: у тебя талант произносить вдохновляющие речи. Я чувствую себя очень вдохновленным. — Он посмотрел на него сверху вниз, его тон был грубым: — Иди и настраивай против себя кого-нибудь другого в свободное время. Я не собираюсь все портить и не собираюсь причинять ему боль.

Глаза Нила сверкнули. 

— Я же не говорил, что пострадает именно он, не так ли?

Кевин потерял дар речи, нахмурив брови, пытаясь понять. Нил ничего не знал. Аарон никогда бы не причинил ему вреда. Если кто и мог совершить ошибку, то это был бы Кевин. Он знал это. Джостен был совершенно не в себе.

Нил проворчал что-то себе под нос и подтолкнул Кевина, чтобы тот подошел к столу. Сказал, повернувшись спиной к другу: — Я бы посоветовал тебе быть осторожнее, но я и так уже потратил достаточно времени. — Он плюхнулся в кресло, положил ноги на стол и скрестил руки на груди, — Не горю желанием собирать тебя по кусочкам.

Челюсть Кевина щелкнула от усилия удержать ее на месте. Эндрю наблюдал за происходящим без какой-либо реакции, а Ники нервно переводил взгляд с одного на другого и покусывал губу. Отсутствие у них поддержки, то, что они не поддержали его при неправоте Нила, только усилило гнев Дэя. Он в несколько шагов пересёк кухню, не давая своим мыслям вырваться на свободу, и, хлопнув за собой входной дверью, направился к крыльцу. Он не позволил бы Нилу или кому-либо из них испортить сегодняшний день.

***

Их завтрак «у Молли» был таким же, как всегда, и все же совершенно другим. Как обычно, Аарон украл половину английского маффина Кевина, а Кевин откусил кусочек его жареного картофеля. Отличием было то, что они сидели на одной стороне кабинки, а не друг напротив друга, прижимаясь друг к другу, а лодыжка Аарона сцепилась с лодыжкой Кевина. Что ещё было новым, так это легкая, застенчивая улыбка, с которой Аарон посмотрел на него, когда Кевин большим пальцем смахнул крошку с уголка его губ.

Позже, Кевин вел джип к месту назначения, ухмыляясь про себя очевидным попыткам Аарона изучить их маршрут в поисках подсказок, вместо того чтобы поддаться любопытству и спросить (не то чтобы Кевин сейчас все испортил). Кассирша у ворот отдала Дэю бумажную карту в обмен на наличные. Он передал ее Миньярду и поехал дальше.

— Зоопарк? — спросил Аарон.

Кевин кивнул. Некоторые из вольеров только-только стали видны из-за верхушек деревьев, когда они огибали парковку у подножия холма.

— В прошлом месяце открылась новая выставка, — сказал он, занимая место для парковки. — Я вспомнил о тебе, когда услышал об этом некоторое время назад.

Аарон фыркнул: 

— Ты собирался пригласить меня сюда на свидание «некоторое время назад»?

— Нет, — честно сказал Кевин, — но время решает все, верно?

Аарон усмехнулся, и улыбка Кевина стала еще шире. Когда они вышли, он открыл багажник и стал рыться в нем, пока не нашел бейсболку. Натянул ее на волосы Аарона, заставив его поправить козырёк, нахмурившись.

— Хочешь к концу дня выглядеть как лобстер? — упрекнул Кевин. — У меня нет солнцезащитного крема.

— А ты?

Кевин надел солнцезащитные очки и пожал плечами: 

— Некоторые из нас достаточно человечны, чтобы провести несколько часов на солнце. — Очки слегка надавливали на пластырь, закрывавший татуировку ферзя. Обычно он не возражал против того, чтобы его узнавали (в конце концов, имя и талант защищали его и давали ему будущее), но сегодня он хотел быть Просто Кевином. Просто парнем на свидании со своим лучшим другом.

Они немного поболтали, пока Кевин вел их: он уже достаточно долго изучал карту в своем телефоне, чтобы составить представление об окрестностях. В зоопарке было меньше народу, чем он ожидал, учитывая первую половину субботы. Кевин размышлял об этом, шагая бок о бок с Аароном, они касались друг друга руками каждые несколько шагов.

Он хочет быть здесь с тобой, напомнил себе Кевин, просто сделай это уже.

Кевин протянул Аарону руку ладонью вверх. Без колебаний, как будто они делали это тысячу раз, Аарон взял его за руку и переплел их пальцы. Улыбнулся Кевину, и тот поймал себя на желании заморозить этот момент, чтобы сохранить его совершенство:  солнце, почти такое же яркое, как улыбка Аарона, то, как их руки так естественно соединяются вместе. Кевин провел большим пальцем по костяшкам пальцев Аарона, ошеломленный мельчайшими деталями.

Может быть, ему стоит бояться. Он мог все испортить одним неверным движением, одной неверной секундой. Но Кевин понял, что не хочет бояться. Он просто хочет быть с Аароном.

Еще через несколько минут ходьбы Кевин увидел указатель, который искал, и повернул в его сторону. За поворотом показалось новое здание из белого известняка с простыми колоннами и красочной вывеской, объявляющей о новой выставке.

Глаза Аарона расширились, когда он прочитал ее и повернулся к Кевину: 

— Пингвины?

— Что же еще? — ухмыльнулся Кевин.

Аарон рассмеялся, и это был еще один момент, который был достоин застыть в янтаре. Кевин хотел заставить Миньярда смеяться миллион раз подряд, хотел запомнить этот смех настолько, чтобы слышать в своих снах.

Они вошли в прохладное помещение; кондиционер обдувал влажную кожу, а освещение было приглушенным. Внутри оказалось спокойно, семьи прогуливались, а дети радостно кричали.

Кевин позволил Аарону вести их. Его лучший друг останавливался у каждого ограждения, внимательно читая таблички с информацией и добавляя факты, которые знал из собственных исследований. Африканские пингвины в первом зале, гумбольдтовы пингвины во втором, «рокхопперы» в следующем. Кевин, конечно, знал, что Аарону нравятся пингвины, но, честно говоря, он был потрясен тем, как много тот знал об отдельных видах. Было трогательно видеть, как светилось лицо Аарона, когда он наблюдал за тем, как они ходят и плавают. Было восхитительно, как быстро он произносил слова от волнения. Сердце Кевина наполнилось радостью, когда он увидел его таким: легким, беззаботным от радости. Дэй знал, как редко выпадают подобные шансы.

Тихий, радостный писк Аарона заставил Кевина рассмеяться, стоило им достигнуть следующего зала, где содержались малые голубые пингвины, которые, как предполагал Кевин, должны были стать изюминкой визита. Пингвины были любимыми животными Миньярда, а малые голубые были его любимчиками из всех пингвинов.

Аарон наклонился к стеклу, разглядывая крошечных созданий с блестящими глазами. Он все еще держал Кевина за руку. Ни разу не отпустил ее. Птицы оказались намного меньше, чем Кевин предполагал по фотографиям в интернете.

— Я видел в Нью-Йорке голубей больше них, — сказал Кевин, наклоняясь, чтобы прошептать это Аарону на ухо.

Миньярд усмехнулся: 

— Не смей сравнивать малых голубых с этими небесными крысами. — Он указал на одного из них, беззаботно расхаживающего возле стекла. — Скажи мне, будто это не самое милое, что ты когда-либо видел.

— Не самое, — честно сказал Кевин, с мягкой улыбкой встретив взгляд Аарона.

Улыбка Дэя стала шире, когда их взгляды пересеклись, когда тот понял, что имел в виду Кевин. Его уши порозовели, и Кевин наклонился, чтобы поцеловать кончик одного из них. Он взглянул на часы: — Пойдем. Ты сможешь снова увидеть своих маленьких друзей позже.

Он подвел Аарона к интерактивной стойке как раз к началу экскурсии. Волнение Аарона было ощутимым, когда они шли за гидом, внимание было настолько сосредоточенным, как будто он ожидал, что в конце его спросят обо всем увиденном. Кевин наблюдал за ним больше, чем за пингвинами или чем-либо еще, если уж на то пошло.

Ближе к концу экскурсии Кевин наклонился и прошептал: — Туалет. Скоро вернусь. — Аарон кивнул и сжал его руку, едва взглянув в его сторону: все внимание было по-прежнему устремлено вперед.

Кевин проследил, чтобы Аарон не смотрел на него, прежде чем зайти в сувенирный магазин. Быстро сделал покупки и вернулся, прежде, чем Миньярд начал волноваться по поводу его отсутствия. К счастью, Аарон не заметил и пакет в руке Кевина. На самом деле, он не замечал его до тех пор, пока экскурсия не закончилась и они снова не оказались на улице. Кевин протянул ему пакет.

Аарон поднял бровь, но взял его, осторожно открыв. Оттуда он вытащил плюшевого малого голубого пингвина и брелок с миниатюрой зоопарка. Он долго рассматривал оба предмета, прежде чем заговорить.

— Зачем? — спросил Аарон.

— Без причины, — сказал Кевин. — Просто захотелось.

Аарон перевел взгляд с подарков на лицо Кевина, словно пытаясь что-то там прочитать. Кевин не сводил с него пристального взгляда, наслаждаясь тем, как солнечные блики под деревьями высвечивают в глазах многоцветные оттенки зеленого папоротника, жженой карамели и драгоценного золота. Аарон положил подарки обратно в пакет и надел его на запястье.

Кевин не знал, чего ожидать, когда Аарон сократил расстояние между ними и прижался губами к губам Кевина. Поцелуй оказался целомудренным, но это не остановило бешено колотящееся сердце Кевина. Он улыбнулся, все еще не открывая глаз, когда Аарон отстранился.

— Что ты хочешь увидеть дальше? — спросил Аарон, протягивая открытую ладонь.

Кевин взял ее, затем прижался губами к костяшкам пальцев Аарона, размышляя. 

— Слонов.

Аарон решительно кивнул и повел их в направлении, указанном ближайшим указателем. Кевину ничего не оставалось, как последовать за ним.

Как и было обещано, они посетили слонов (Кевин потчевал Аарона историями о том, как Ганнибал использовал животных в своей борьбе с римлянами во время Второй Пунической войны, пока они наблюдали, как эти великолепные создания бродят по вольеру), а затем осмотрели весь зоопарк, гуляя и разговаривая в течение всех часов до позднего вечера.

Аарон знал о животных гораздо больше, чем Кевин когда-либо мог себе представить: от крошечных глупых подробностей их странного поведения до более экспертных заметок об их физиологии. Когда Кевин спросил, Аарон признался, что в детстве хотел стать смотрителем зоопарка благодаря одной-единственной экскурсии в начальной школе. Это был единственный раз, когда тот побывал в зоопарке. Для Кевина первым был этот. 

После еще одной прогулки по выставке пингвинов, на обратном пути, они решили, что на сегодня все, и Кевин настоял на том, чтобы отвезти Аарона домой, потому что это он пригласил его на свидание (даже если они собирались в одно и то же место). Аарон только немного поспорил (для него, по крайней мере).

Когда они вернулись в дом, Ники был на кухне, подпрыгивая и подпевая песням на испанском. Кухня была завалена едой, на каждой плоской поверхности стояли завернутые в бумагу тарелки с надписями дат и названиями содержимого.

— Я не могу допустить, чтобы вы все голодали, пока я с Эриком! — радостно воскликнул он, помешивая рис в большой кастрюле на плите, когда его попросили объяснить, что именно он делает.

Стол был накрыт, тарелки наполнены, наверху раздался звонок, и Эндрю с Нилом присоединились к ним за столом. Кевин подвинул свой стул ближе к Аарону и положил руку ладонью вверх на его ногу. Аарон принял ее с легкой улыбкой. Ники остановился во главе стола с тарелкой в ​​руке, и Кевин посмотрел на него. Его карие глаза слезились, но улыбка была яркой.

— Я просто… — выдавил Ники, — Никогда не думал... Я надеялся. Оба близнеца такие счастливые. И такие влюбленные! Я сейчас заплачу!

Упомянутые близнецы сразу же начали протестовать: Эндрю принялся крутить в пальцах нож для масла, а Аарон выкрикивал оскорбления. Нил закатил глаза, но на этот раз ничего не сказал, а Кевин, насмехаясь над их драматическими выходками, принялся за еду. Это, как и весь остальной вечер, было прекрасно.

***

Лето продолжалось. Ники уехал в Германию через несколько дней, а телефон Кевина взорвался уведомлениями меньше чем через час. Он прокручивал групповой чат «Лисов» с озадаченным выражением лица.

— Что там? — спросил Аарон, не открывая глаз. Его голова лежала на коленях Кевина, пока они сидели на диване, на заднем плане незаметно гудела запись матча по экси, а Кевин проводил пальцами по шелковистым волосам Аарона.

— Ники решил объявить о наших отношениях в групповом чате, — сказал Кевин.

Аарон промычал. Затем приоткрыл один глаз: — Наших отношениях?

Кевин посмотрел на него сверху вниз. 

— Звучит как вопрос.

— Правда?

Кевин отложил телефон и обеими руками приподнял Аарона, посадив его к себе на колени так, чтобы их глаза оказались на одном уровне. Было что-то особенное в том, чтобы смотреть не отрываясь, насытиться вниманием Аарона, не извиняясь и не задаваясь вопросом, почему он не может отвести взгляд.

— Я хочу быть твоим парнем, — сказал Кевин. Щеки Аарона порозовели, рот чуть-чуть приоткрылся. — Ты мой?

— Да, — ответил Аарон тихо, но не покорно. Кевин взял его за подбородок и притянул к себе для нежного поцелуя.

— Хорошо, — сказал, касаясь губ Аарона, и скользнул к ним еще раз, прежде чем перейти к щекам, лбу, подбородку, губам. Одобрительный стон прозвучал бархатно в тишине комнаты. Аарон наклонился ближе и уткнулся лицом в изгиб плеча Кевина.

— Тогда лучше скажи им сам, — сказал Аарон, уткнувшись в кожу Кевина, — я не хочу слушать этот долбаный писк весь день.

Кевин потянулся за телефоном и свободной рукой обнял Аарона за талию, прижимая ближе к себе. Набрал одно-единственное слово, отключил звук и отбросил смартфон, чтобы полностью прижаться к своему парню.

«Подтверждаю»

***

Как только Нил и Эндрю уехали на «Мазерати» в следующую пятницу, Кевин и Аарон остались одни в Колумбии. В последующие недели они привыкли к облегченному распорядку. У них обоих еще были дела на летних каникулах. Кевин разработал тренировочный план для их новых товарищей по команде и отправился на стадион для сольной тренировки, когда ему начали поступать первые неофициальные предложения от профессиональных команд. Аарон продолжал неустанно учиться, чтобы подготовиться к учебному плану на следующий год и отправить заявки на участие в программах раннего обучения в медицинской школе.

А в промежутке между всем этим они жили.

На этот раз они отправились на пляж на целый день. Кевин наслаждался тем, как Аарон методично втирал солнцезащитный крем в каждый сантиметр тела, а затем поднял своего парня и бросил его в океан, чтобы заставить повторить весь процесс заново. Его усилия были вознаграждены медленным жарким поцелуем, от которого поджались пальцы на ногах и стало почти невозможно дышать, даже когда они оторвались друг от друга. Это стоило того, чтобы задохнуться.

Каждое воскресенье они ходили ужинать к Эбби, и в первые выходные Аарон впал в легкую панику, когда вспомнил, что Ваймак тоже будет там.

— Ты ему уже нравишься больше, чем я, — напомнил Кевин, сжав его руку. Он не отпустил ее, когда отец открыл дверь. Ваймак бросил взгляд на их переплетенные пальцы и, ворчливо фыркнув, отвернулся от открытой двери, направляясь обратно на кухню.

— Всё в этой команде выше моего уровня оплаты, — пробормотал он. Кевин фыркнул. Глаза Аарона расширились, но он без комментариев поспешил помочь на кухне. Эбби улыбнулась всем троим, явно довольная таким развитием событий.

Иногда Аарон отправлялся на стадион с Кевином, уверенно управляя джипом с откинутым верхом, и ветер ерошил его светлые волосы. Когда Аарон делал перерыв в чтении на скамейке запасных, он бросал Кевину нелепые вызовы и награждал его поцелуями, когда тот справлялся.

Еженедельно по средам они  звонили Ники, а Эндрю и Нил подключались к разговору. Ники нес околесицу (половину неизбежно на немецком, несмотря на то, что Кевин несколько раз напоминал, что он единственный, кто не говорит на этом языке) о том, как он счастлив, и донимал их подробностями их дней. Аарон и Нил язвили друг другу на протяжении всего разговора, а Эндрю и Кевин просто пытались пережить все это до следующей недели.

Аарон и Кевин по-прежнему ходили в библиотеку, но теперь выбирали книги и для чтения друг другу. Вечерами сидели с книгами на заднем крыльце, пока летний воздух не становился прохладнее, и не появлялись светлячки, кружащие над газоном. Тогда они вместе гонялись за жуками, ловили их, только для того, чтобы отпустить, а те взлетали в воздух вместе с беззаботным смехом Аарона. Однажды Кевин вытащил телефон и включил их мирный плейлист. Он притянул Аарона к себе, чтобы медленно танцевать, щека к груди. Аарон уговорил Кевина на глубокий поцелуй, с готовностью открываясь для него, пока они не потеряли равновесие, опьяненные счастьем и близостью друг друга. Они едва заметили, как упали на траву, продолжая целоваться, пока не покрылись грязью и не вспотели.

Они снова наведались на смотровую площадку, куда их привозил Аарон накануне вынесения приговора, и создали более приятные воспоминания, разбирая друг друга на части на заднем сиденье джипа. После этого Кевин накрыл капот одеялом, и они прижались друг к другу, чтобы посмотреть на звезды. Голова Аарона лежала на руке Кевина.

— Какую команду ты бы для меня выбрал? — спросил Кевин, возвращаясь к более раннему разговору той недели.

— Ту, которая обеспечит наибольшую безопасность, — сказал Аарон.

— Это не ответ.

— Да, это он, — сказал Аарон, поворачиваясь, чтобы посмотреть на Кевина, пока пальцы рассеянно скользили по груди его парня, — Я серьезно. Куда бы ты ни пошел, это должно быть место, одобренное семьёй Морияма. Это важно. — Он вздохнул, ложась обратно, — Жаль, что в Чикаго нет команды. Было бы здорово, если бы мы могли жить в одном городе.

Сердце Кевина дернулось. Это было их будущее, самое далекое будущее, о котором кто-либо из них упоминал до сих пор. Их лето было пузырем времени, идеальным в своей замкнутости, легко разрываемым силами реальности и требованиями, которые они предъявляли к себе. Кевин не хотел загадывать слишком далеко, вспоминая то время, когда они были порознь, но мечту, которую Аарон нарисовал тогда, было невозможно отрицать.

Аарон был зависимостью, но куда слаще, чем подразумевается смыслом этого слова. Он был обещанием, надеждой на что-то хорошее и прочное, что принадлежало только Кевину, обычному Кевину. Эти недели были самыми счастливыми в жизни Дэя, ему было легче всего оставаться самим собой, и он чувствовал себя свободнее, когда смотрел на Аарона и понимал, что настоящий Аарон — это тот, кого он хотел. Это был подарок, который Миньярд сделал ему, даже не подозревая об этом.

Кевин притянул Аарона к себе и поцеловал в висок: 

— Было бы здорово, но как бы ты тогда смог от меня избавиться?

— Думаю, мне придется остаться с тобой, — сказал Аарон, улыбаясь при этом.

Кевин фыркнул: 

— Полагаю, что так.

***

Можно было сказать что-то о волшебстве, которое свет творил с Аароном в течение дня. Разделяя с ним постель ночью, лунный свет серебрил его волосы и делал кожу светящейся. Просыпаясь рядом с ним утром, свет заставлял его глаза мерцать золотом, а губы — розоветь. Было что-то особенное в том, чтобы прикасаться к нему каждое мгновение и знать, что все эти мгновения предназначены только для Кевина.

Кевин изучил Аарона: четыре темные веснушки на левом бедре образовывали неправильный квадрат, дополнительная шишка на правой лодыжке от падения в детстве, небольшое розово-коричневое родимое пятно под лопатками.

Он узнал вес члена Аарона на своем языке и обжигающе-горячую упругость тела, когда Кевин был глубоко в нем. Он сохранил звук своего имени на губах Аарона, когда тот кончал — наполовину крик, наполовину всхлип наслаждения. Он никогда не забудет тепло кожи Аарона, прижатой к его собственной, когда Кевин нежно ласкал его, силу бедер Аарона, обхвативших его за талию, когда Кевин нес его наверх, отчетливое прикосновение костяшек пальцев ко рту Кевина.

Дэй наслаждался, вспоминая, как Аарон смотрел на него, доводя Кевина до оргазма: с пылающим румянцем и влажными волосами, прилипшими к вискам. Его горящие глаза, тлеющие угли, звезды и богатство, распускающиеся позолоченные лепестки. Весь он. А на следующее утро Кевин улыбнулся, проснувшись от щекотки светлых волос, которые касались его подбородка, когда Аарон, довольный и умиротворенный, спал, уткнувшись в изгиб его шеи.

Кевин запомнил разнообразие смеха Аарона. Он крепко держался за образы языка его улыбок.

И чувствовал себя таким недостойным. Кевин ничего не сделал в этом мире, чтобы получить столь многое, получить одного человека, который мог стать для него всем: лучшим другом, возлюбленным, товарищем по команде. Партнером во всех сферах жизни. Аарон разрушил для Кевина любое другое будущее, кроме того, где они были вместе, и Дэя это устраивало.

***

Перерыв закончился слишком быстро. Эндрю и Нил вернулись первыми, лишь смутно намекнув на то, куда ездили, а затем прибыл и Ники, сияющий, с дополнительным чемоданом, полным подарков из Германии (включая значительное количество сладостей, которые Кевин не одобрил). Они вернулись в Лисью Башню без особых церемоний. Без девушек стало тише. На Кевина давила тяжесть осознания, что это его последняя осень в Южной Каролине.

Аарон сделал тяжесть этого знания управляемой, и Кевин был вдвойне благодарен ему за легкость, с которой Аарон, в своих многочисленных воплощениях, органично вписывался в его жизнь. Их расписания были согласованы, а места для приема пищи стали привычными. Кевин чувствовал, как напряжение в его теле тает каждый раз, когда он заворачивает за угол и видит ожидающего его Аарона, каждый раз, когда Аарон вкладывает свою руку в ладонь Кевина и успокаивающе сжимает ее, каждый раз, когда их соседи по комнате освобождают одну из своих комнат в общежитии, чтобы предоставить им возможность побыть наедине и прижаться друг к другу.

Первые несколько недель были хороши, даже с дополнительным стрессом от «Лисов»-первокурсников и раздражением от второкурсников (которых Кевин все еще хотел разорвать на части даже в лучшие дни). 

Это случилось за неделю до начала занятий: Аарон ворвался в комнату Кевина в общежитии, его волосы были растрепаны, а очки задрались на макушку. Кевин разглядывал своего парня, сидя за столом. Аарон пожевал губу.

— Пришло электронное письмо с предварительным уведомлением, — наконец сказал он.

— Откуда именно? — спросил Кевин.

— Сам как думаешь, откуда? — резко спросил Аарон.

Кевин остался спокоен перед лицом этого. Были времена, когда тревога доводила его до ломки, и Аарон держал его в узде. Были времена, когда кошмары Аарона будили душераздирающими криками, и Кевин делал то же самое для него.

Он протянул руку, и Аарон подошел, давая возможность Кевину усадить его к себе на колени. Аарон сел на него верхом, крепко обняв за плечи и уткнувшись лицом в шею.

— Ты прочитал? — мягко спросил Кевин.

Аарон покачал головой, волосы коснулись щеки Кевина. 

— Не смог заставить себя открыть его.

— Хочешь, чтобы это сделал я?

Аарон кивнул, и Кевин открыл учетную запись Миньярда на ноутбуке, лежащем перед ним. Не останавливаясь, развернул электронное письмо и начал читать, прижавшись губами к уху Аарона:

— «Мистер Миньярд, — начал Кевин, — поздравляем. Мы рады сообщить о вашем зачислении в программу ранней подготовки в Медицинской школе Файнберга Северо-Западного университета. По окончании обучения вы получите степень бакалавра...»

Кевин не успел продолжить, как Аарон повернулся у него на коленях, внимательно изучая письмо, глаза пробегали по словам, как будто в них был скрыт какой-то подвох. После долгих минут молчания он заговорил. 

— Я прошел, — прошептал он.

Кевин наклонился вперед, прижавшись щекой к волосам Аарона. — Конечно, ты это сделал.

— В «Файнберг», — сказал он, не веря своим ушам, — Чикаго. — Аарон повернулся к Кевину, его улыбка дрожала, но глаза были яркими и слегка стеклянными. — Мой приоритетный выбор. Я поступил.

Кевин обнял лицо Аарона ладонями, глядя ему прямо в глаза: 

— Я так горжусь тобой, Аар.

Кевин знал, что Аарон недостаточно часто слышал это в прошлом. Он говорил это каждый день, пока Аарон позволял ему.

Аарон бросился вперед, целуя Кевина, глубоко вплетая пальцы в его темные волосы, соединяя их вместе. Кевин наклонил голову под более удобным углом и погрузился в поцелуй, наслаждаясь радостью Аарона, просовывая руки под его рубашку, чтобы коснуться теплой, идеальной кожи.

Тепло, тепло, тепло. Вдыхая жизнь в легкие Кевина с каждым разделенным мгновением.

— Я собирался сказать, что это круто, пока не вспомнил, что я его родственник.

Кевин и Аарон медленно отстранились друг от друга и обернулись, чтобы увидеть Ники, Нила и Эндрю в дверном проеме. Дэй потерся носом о пылающую щеку Миньярда, наслаждаясь влажностью покрасневших губ и шириной зрачков, вытесняющих золотистые радужки.

— Мы должны отпраздновать, — сказал Кевин, не отрывая глаз от своего парня. — Аарона приняли в Чикаго.

Ники взвизгнул от восторга и бросился через всю комнату, чтобы заключить их обоих в объятия, но Аарон тут же с хмурым видом отстранился и оттолкнул Ники. Кевин наконец-то смог увидеть Нила и Эндрю за спиной кузена близнецов. Нил держался стойко, но в глазах Эндрю было что-то другое. Он все еще не очень хорошо понимал своего друга, но сам факт того, что в них было хоть что-то, говорил сам за себя.

— В пятницу мы пойдем в «Эдем», — объявил Эндрю. Ники подбадривал, болтая о нарядах, которые он хотел, чтобы все они надели на праздник.

Аарон наклонился и поцеловал Кевина в щеку: 

— Вернусь через минуту. Я сказал Эбби, что позвоню ей, когда узнаю новости.

Кевин улыбнулся ему и кивнул.

Он наблюдал, как его парень направляется к двери, поэтому увидел, как Эндрю заговорил со своим близнецом, что заставило Аарона остановиться. Кевин не мог слышать слов, но видел, как лицо Аарона приняло удивленное выражение, а затем чудесным образом смягчилось. Прочитал слова «спасибо» на губах Аарона, прежде чем тот вышел из комнаты. Нил любовно потянул Эндрю за манжет рукава, и Эндрю стряхнул его руку, заставив Нила рассмеяться. Кевин улыбнулся шире.

Казалось, что вселенная расширилась, освобождая место для его всепоглощающего счастья. Казалось, что у него и Аарона было все время мира, чтобы наслаждаться им.

***

Ники, должно быть, остановился у бара по пути к столику, потому что глаза Роланда заблестели при виде них двоих, когда Аарон и Кевин подошли, чтобы сделать заказ на выпивку. «Эдем» гудел басами музыки, излучая энергию от жара множество тел. Бармена было трудно расслышать, когда тот заговорил. 

— Поздравляю с поступлением в мед! — сказал Роланд громче, чтобы его было слышно сквозь шум.

Аарон кивнул в знак благодарности, но ничего не сказал в ответ. Вместо этого прислонился спиной к груди Кевина, аккуратно зажатый между его руками, которые тот положил на стойку. Аарон посмотрел на Кевина снизу вверх, и тому пришлось наклонить голову, чтобы расслышать, по коже побежали мурашки от шепота у своего уха.

— Не могу дождаться, когда смогу вытащить тебя на танцпол, — тихо сказал Аарон, — и заставлю подумать обо всех вещах, которые собираюсь с тобой сделать, когда мы вернемся домой.

Кевин в ответ дразняще прикусил его ухо, опуская губы ниже, оставляя на подбородке Аарона легкие поцелуи, одновременно поглаживая большим пальцем кожу на тазовой кости ленивыми круговыми движениями.

— Черт возьми, — раздался голос справа от Кевина. — Кто знал, что Кевин, блядь, Дэй — педик?

Того, как Аарон напрягся от прикосновения после этих слов, было достаточно, чтобы довести гнев Кевина до максимальной отметки. Немногие игроки или фанаты экси заходили сюда, а Кевин был достаточно частым посетителем, чтобы добиться от незнакомцев, которые знали его в лицо, лишь кивка в знак узнавания, поскольку «Эдем» гордился своей политикой «оставляйте свое дерьмо у двери». Даже самые незначительные взаимодействия в прошлом были уважительными — до сих пор.

Кевин слегка наклонился, немного сместив Аарона за бедро, не показывая ни капли беспокойства на лице. После Хозяина, после Рико, Ичиро и всех остальных какой-то пьяница в баре был всего лишь досадной помехой.

— Я вообще-то би, — сказал Кевин, выпрямляясь во весь рост. Парень был высоким, как и двое его ухмыляющихся друзей, но у него не было ничего общего с игроками, с которыми Кевин регулярно сталкивался (включая Мэтта на тренировке всего несколько часов назад).

— Пиздецки хорошо для твоей задницы, — протянул пьяница. Кевин на секунду перевел взгляд на Роланда, кивнув. Он знал, что у Роланда есть кнопка вызова охраны под стойкой бара, и не хотел, чтобы конфликт обострился, когда парень влез в его личное пространство, чтобы посмотреть на Аарона.

— Предположим, он достаточно красив, — сказал парень. — Не настолько хорош, как тот рыжий, но, эй, если ты смог заполучить член суперзвезды, ты должен хорошо с ним управляться. — Он наклонился к Кевину: — Что скажешь? Держу пари, мне легче угодить и чувствовать себя в два раза лучше. Я в игре, даже если это значит получить всего несколько секунд королевского времени.

Кевин протянул левую руку и, схватив парня за предплечье, с силой толкнул, заставляя сделать шаг назад. Тот наткнулся на своих друзей, в глазах, несмотря на алкогольный блеск, взметнулась ярость. Кевин не стал опускать взгляд или оглядываться по сторонам, проверяя, нет ли поблизости охраны. Меньше всего ему было нужно, чтобы Эндрю увидел все это до того, как Кевин сможет разобраться самостоятельно. Он полностью заслонил Аарона собой, не заботясь о том, что его парня разозлит тот факт, что его посчитали нуждающимся в защите. Еще одно проявление насилия в послужном списке Эндрю было бы трудно объяснить, и самому Аарону, конечно, не нужна была лишняя порция подозрений, после вынесения приговора в прошлом году.

— Остыньте, ребята, — крикнул Роланд, — или я...

— Отвали, дерьма кусок, — выплюнул парень. Он снова шагнул к Дэю, друзья — за ним. Кевин приготовился к удару, который, как он был уверен, вот-вот должен был на него обрушиться. — Кто-то должен научиться делиться своими игрушками. Высокомерная сука!

Парня с силой оттащили, руки за спиной скрутили так сильно, что тот вскрикнул. Кевин заметил, что друзья парня тоже оказались в похожем положении: каждый из них был в хватке одного из вышибал «Эдема».

— Это они, Ро? — спросил Дэмиен, глава службы безопасности клуба, удерживая зачинщика.

— Да, — сказал Роланд. Сфотографируй их удостоверения личности, прежде чем выпереть. Добавь в черный список.

— Сделаем, — кивнул Дэмиен, направляя свою команду к выходу, пока трое мужчин громко жаловались на несправедливость ситуации.

Кевин обернулся, беспокоясь за Аарона, пока Роланд разговаривал с ним.

— Мне так жаль, — сказал Роланд. — Не волнуйся. Эти придурки не вернутся, я обещаю. Это было...

— Скажи им, что мы уходим.

Голос Аарона был ледяным, когда он прервал Роланда. Кевин чувствовал напряжение в теле своего парня, как свое собственное, по тому, как побелели костяшки пальцев, которыми Аарон вцепился в стойку бара. Он смотрел на бармена, совершенно не замечая присутствия Дэя.

Кевин медленно протянул руку: 

— На воздух? Все в порядке.

Аарон отдернулся от прикосновения, прежде чем Кевину удалось его коснуться,  и прошипел: 

— Не трогай меня. 

Кевин тут же отдернул руку.

— Хорошо, — сказал он, а затем добавил тише, словно успокаивая, — Хорошо.

Аарон больше ничего не сказал, прежде чем двинуться к выходу, пробираясь сквозь толпу, не заботясь о том, скольких заденет по пути. Кевин бросил быстрый взгляд на Роланда, но вместо того, чтобы сказать что-то еще, побежал за Аароном, зная, что тот передаст сообщение Эндрю и остальным.

Ночь была холоднее, чем обычно для этого времени года, густые темные облака закрывали полумесяц, а неподвижный воздух пропитался запахом надвигающегося дождя. Кевин мог бы быстро догнать Аарона своими широкими шагами, но держался чуть позади, пытаясь прочесть по жестам и движениям, что происходит у того в голове.

В конце концов они добрались до «Мазерати», припаркованного на любимом месте Эндрю, далеко в глубине парковки, вдали от других машин. Кевин остановился, когда Аарон встал рядом с машиной, наклонившись, чтобы прислонить голову к холодному металлу. Затем Миньярд рассмеялся. Он рассмеялся, и что-то внутри Кевина сорвалось с положенного ему места. Он почти забыл, на что похож этот внезапный холод, скользкий, как лед, и острый, как серп, охватывающий все тело. Почти забыл, каково это — быть разбитым вдребезги и в конце концов превратиться в пыль.

Теперь он вспомнил.

— Аарон? — позвал Кевин, ненавидя дрожь в собственном голосе. Он сделал шаг вперед, но замер, когда Аарон повернулся, пригвоздив его к месту этими карими глазами, которые теперь были такими холодными. Куда ушло тепло? Аарон перед ним был погребен под слоем льда, сквозь который Кевин не мог проникнуть.

— Ну, — начал Аарон с раздражением, — я не такой умный, как я думал, это точно. И ты тоже, Кевин.

Он не мог припомнить, чтобы когда-нибудь его имя так звучало из уст Аарона. Безжизненно.

— О чем, черт возьми, ты думал, стоя перед этим парнем, а? Один неверный удар, одно падение, одно растяжение связок — и тебе крышка. Я уже не говорю о том, что ты не сможешь играть в гребаный экси. Ты знаешь цену.

Кевин попытался объяснить. 

— Послушай, я понимаю. Мне жаль. Знаю, тебе не нужна защита, но этот парень был придурком, и я не собирался...

— Ты должен был это сделать! Господи Иисусе, Кевин. Здесь риски не те. Используй свою чертову голову! — Он насмешливо покачал головой, глядя в землю, — О, я знал, что все было ошибкой. Знал с самого начала, но нет, сделать свою собственную жизнь занозой в заднице — это то, ради чего я живу.

— Аарон.

— Нет. — Взгляд Аарона метнулся к Кевину. — Не спрашивай. Ты не глупый, так что не притворяйся, будто не понимаешь, о чем я говорю. — Он жестом указал между ними, — Это было ошибкой. Весело, хороший способ провести лето, но это было не по-настоящему. Этого не могло быть.

Мороз, ползущий по его костям, грозил разбить их на осколки. Кевин усмехнулся: 

— Было?.. Нет, Аарон, это не так. Это реально. — Он сделал шаг вперед, выдавливая, — Не смей мне лгать, черт возьми.

Аарон пожал плечами и покачал головой. 

— Нет, Кевин. Ты — это ты, помнишь? Кевин Дэй, звезда экси, «блудный сын», свет прожекторов, профессиональные стадионы и все такое дерьмо. А я — это я. Это слишком. Ты — это слишком. Я этого не хочу.

«Я не хочу тебя» прозвучало со всей деликатностью удара кирпичом по голове, когда Аарон вздохнул, как будто и так уже устал от всего происходящего.

Кевин не столько отступил, сколько споткнулся: сила правды, звучавшая в словах Аарона, была достаточной, чтобы прорваться сквозь завесу недоверия, за которую Дэй держался во время этого разговора. Конечно, Кевин знал, чего хотел Аарон. Аарон мечтал о нормальной жизни: постоянной работе врача, тихом доме где-нибудь в пригороде, регулярных ежедневных мероприятиях, таких как собрания жилищного совета и барбекю на 4-ое июля. То, чего у него раньше никогда не было. Того, чего у него никогда не было раньше. Того, чего Кевин не сможет ему дать, потому что обычный Кевин никогда не будет обычным полностью. Всегда будет Кевин Дэй, всегда будет экси, и даже после того, как он доиграет до пенсии, хватка якудза всегда будет на его горле. У Кевина всегда будет его история, его стыд и его навязчивое желание похоронить все это достаточно глубоко, чтобы игнорировать, пока тревога не поднимет свою ужасную голову.

Его всегда будет слишком много, но почему-то всегда недостаточно. Для Кевина не было ничего нормального, а значит, не было и Аарона. Не в конце.

Позади него послышалось шарканье ног, прежде чем тело Кевина было отброшено к «Мазерати» с такой силой, что машина покачнулась. Он не боролся ни с выкручиванием руки за спиной, ни с привкусом крови во рту от удара лицом о капот. Зачем?

— Дрю! — крикнул Нил откуда-то сзади.

— Что ты сделал, Дэй, а? — спросил Эндрю бесстрастно, несмотря на прохладное прикосновение металла ножа к ребрам Кевина.

Голова Кевина была повернута в противоположную сторону, но он слышал Аарона достаточно отчетливо. 

— Он ничего не сделал, — без эмоций сказал Аарон, — но это мой выбор. Все кончено.

Кевин боролся из последних остатков достоинства, не позволяя коленям подогнуться. Эндрю довольно долго прижимал его к машине, прежде чем дернуть назад и оттолкнуть от них. Аарон не смотрел на него, но глаза Ники были расширены от ужаса, а руки тряслись, когда он увидел лицо Дэя. 

Кевин почувствовал, как слабая теплая струйка крови стекает с губ по подбородку и небрежно вытер ее.

Нил подошел, доставая ключи: 

— Ники, садись сзади, посередине. Мы едем домой, и все будут держать рты на замке всю дорогу, иначе, да поможет мне Бог, я сброшу нас с обрыва и всех убью.

Эндрю резко, рывком распахнул пассажирскую дверь и посадил туда свое тело, пока Кевин ждал, когда остальные усядутся на свои места. Он втиснулся на свободное место позади Нила, сел поближе к двери, не сводя глаз с окна. Он бы не вынес, если бы случайно взглянул на кого-нибудь из них и увидел, как они смотрят на него в ответ. Не сейчас. Еще нет.

Поездка прошла как в тумане, казалось, что прошло слишком мало времени до того, как они остановились перед домом в Колумбии рядом с джипом, на котором Кевин и Аарон, отдельно от остальных, стали ездить на выходные в «Эдем» после лета. Кевин был благодарен за него, даже несмотря на воспоминания, связанные с этой бледно-золотой рамой. Ему нужно было отвлечься. Он задавался вопросом, чувствовал ли Нил то же самое все эти годы.

Близнецы и Ники вошли внутрь, только последний с беспокойством оглянулся через плечо, но Нил остался у машины. Он молча ждал Кевина, не отрывая взгляда от лужайки.

— Ты принесешь мне мою сумку? — спросил его Кевин. — Мои ключи на кухне. Сумка в...

— Я знаю, где она, — сказал Нил. — Дай мне минуту.

Нил засунул руки в карманы и, расправив плечи, направился к дому. Минуту спустя в комнате Аарона зажегся свет, послышались сердитые крики, слов которых Кевин не разобрал, а затем Нил выскочил за дверь с обоими предметами в руках.

— Спасибо, — сказал Кевин, принимая их.

— Куда ты идешь? — спросил Нил.

— К тренеру.

Нил кивнул. Кевин ждал выговора — «я же говорил», «я был прав», — но ничего этого не последовало. Нил просто выглядел уставшим.

— Поспи немного, — сказал ему Кевин. — Со мной все в порядке.

— Это должно быть моей репликой.

— Одолжу ее на некоторое время.

Нил пожал плечами. 

— Ладно, если тебе это нужно. — Он постучал по капоту джипа костяшкой пальца, — Езжай осторожно, Кев.

— Ага.

Кевин наблюдал, как Нил вошел обратно в дом, прежде чем уехать. Мили пролетели незаметно, пока слова Аарона непрестанно крутились у него в голове. Кевин даже не смог заставить себя заблокировать боль от этого, потому что это было что-то, что исходило от Аарона. Не мог отрицать этого так же, как не мог отрицать, что знал, что хорошее было таким реальным, таким истинным, даже если и поразительно временным.

Некоторое время спустя он подъехал к дому своего отца и заглушил двигатель. Дождь, преследовавший его от Колумбии, начал падать густыми тяжелыми каплями, барабаня по капоту в навязчивом беспокойном ритме. Сквозь бурю Кевин видел, как свет из окна Ваймака стал чуть ярче из-за отодвинутой занавески, но не мог заставить себя войти, заговорить, пошевелиться, сделать что-то большее, чем просто дышать, сидеть и пытаться успокоить свой мозг. Чтобы найти немного тепла там, где был только бесплодный холод. Ничего не осталось.

Он сидел в джипе, устремив невидящий взгляд вперед, пока дождь не закончился и не взошло солнце. Внешний мир снова пришел в движение, оставив его позади. Кевин поехал на стадион и переоделся. Схватил ведро с мячами. Побежал. Выполнял упражнения. Он тренировался у пустых ворот, нанося удары снова и снова. Даже когда тело сдавалось, единственным ощущением оставалась пустота. Кевин не чувствовал ничего, кроме холода, холода, гребаного холода.

Он вернулся в общежитие далеко за полночь и обнаружил, что соседи по комнате уже спят на своих койках. В темноте его внимание привлек странный предмет на столе. Он подошел ближе, пока не смог разглядеть мягкую игрушку, малого голубого пингвина и брелок из зоопарка, к которому все еще был прикреплен второй ключ от джипа.

Кевин вышел из комнаты и снова забрал свои вещи, бросив джип и отправившись обратно на стадион пешком. Ему больше негде было находиться. Больше нет.