Отец приехал домой поздно – на часах было уже три утра. Зак, напряженно молчащий до этого, поспешно удалился, и старший Айеро позволил себе расслабиться перед телевизором. Бездумно переключая каналы, он не сразу заметил, что его сын не спит. Мальчик и не ложился в постель – лишь крутился на стуле перед окном, время от времени поглядывая на город, который и не думал засыпать. Где-то далеко отсюда был Джерард – наверняка еще распаленный стычкой. Яркие огни ночного Нью-Йорка напоминали ему отражение звездного неба, и Фрэнк молча ждал отца, твердо решив выяснить, что все это значит.

Старший Айеро отказался отвечать на его вопросы. Он ответил, что Фрэнку не стоит лезть во все это. Затем пообещал, что мальчику больше ничего не грозит, и отправил его спать – ничего больше.

И теперь, проснувшись от хлопка дверью, Фрэнк стоял в растянутой футболке с надписью, стершейся до такого состояния, что буквы невозможно было разобрать. Он прижимался к стене, сосредоточенно хмурясь и стараясь дышать как можно тише. На ногах были драные джинсы, босые лодыжки казались слишком бледными и хрупкими для его возраста. Черные волосы были разбросаны по лицу, глаза были прищурены, и выглядел он довольно-таки несуразно, замерев у двери и невидящим взглядом уставившись в окно, за которым только начинал просыпаться Нью-Йорк. Небо было грязно-серым и холодным, тяжелым и давящим – вот-вот должен был хлынуть ливень.

За стеной раздавались три голоса. Фрэнк слышал каждое слово – благодаря приоткрытой двери.

Фрэнк старший, его отец, кажется, был в ярости. Он говорил быстро, шумно и раздраженно, едва ли не выплевывая слова.

- Какого черта? Он всю жизнь прожил в этой дыре, откуда там мог появиться этот урод?! Я уверен, что он не из наших, и я готов вспороть ему брюхо, если выясню, что с моим сыном…

- Успокойся, - раздался голос Брайана. – Если бы между ними было что-то серьезное, мы бы заметили это сразу. Может, он просто… Я не знаю… Может, он просто задел кого-то из нас?

Он был спокойнее и тише, и младшему Айеро, по ту сторону двери, приходилось напрягаться, чтобы услышать его.

- Метка остается только после нескольких продолжительных контактов, - заметил Зак ровно.

И это оказалось последней каплей – что-то с оглушительным грохотом врезалось в стену и посыпалось на пол сотней осколков. Фрэнк вздрогнул.

- Спокойней, - снова произнес Брайан. Старший Айеро издал неразборчивый рык, послышался очередной взрыв разбившейся статуэтки.

Кто-то цокнул языком.

- Успокойся, - повторил Зак. - Метка сойдет через какое-то время, я не думаю, что она вообще что-то меняет.

- Я не хочу втягивать его во все это, идиот! – заорал Фрэнк. – Если он связался с кем-то из нас, и если он зайдет дальше… Черт, даже думать об этом не хочу.

- Мы можем спросить мальчика и узнать, с кем он общался в последнее время, - предложил Брайан. – Или позвонить его матери – она наверняка это знает.

Фрэнки прикусил губу, стараясь унять бешено колотящееся сердце. Ведь если они говорят о Джерарде – а именно о нем и идет речь, отец не погладил бы его по голове. Он догадывался, что его может выдать даже малейший шум, и потому не мог позволить себе ни одного лишнего вздоха.

- Линда видеть меня не желает, - пробормотал Айеро. Сын не видел мужчину, но был готов поспорить, что тот помрачнел и поник. – Она не скажет ни слова. И упрекнет меня в том, как я мало знаю о своем сыне.

Наступила пауза. Затем послышался шум возни. Кто-то надевал куртку.

- Я разберусь со всем этим позже, - твердо произнес Фрэнк. - Я хочу убедиться, что румынские гости смылись из города и не привели за собой хвост. Брайан, проверь восточную часть, начни с окраин, встретимся в центре.

- Да, - коротко отозвался Молко. Послышался звон ключей.

- Присмотри за ним и не отходи ни на шаг. Я серьезно.

- Я понимаю, - ответил мягко Зак.

- Ни шага из квартиры. Если он проголодается, закажи что-нибудь домой у Стива.

- Хорошо, - покладисто сказал Вэндженс.

- Пообещай, что не спустишь с него глаз.

- Обещаю.

- Закройте окна и опустите жалюзи. Закрой дверь и не давай ему ключа.

- Хорошо.

- И, ради Кайна, не трогай его.

- Я не сделаю ничего, что ему навредит, - устало вздохнул Зак. Его голос прозвучал несколько раздраженно. – Ты доволен?

- Более чем, - произнес Айеро после короткой паузы. – До вечера. Не забудь накормить его.

- Конечно.

Фрэнк поспешно юркнул за дверь спальни, которую выделил ему отец. Комната была небольшой, но достаточно просторной; окно было большим, панорамным, с такими же огромными жалюзи. У стены стояла кровать с парой подушек и одеялом. Рядом – шкаф для одежды, стол с мягким офисным стулом. И зеркало – от пола до самого потолка, прикрепленное к стене.

Парень нырнул в кровать, зарываясь под одеялом. Он слушал, как уходят отец и Брайан, и ждал, пока Зак закроет за ними дверь.

Вскоре в квартире стало тихо. Фрэнк, старательно изображающий спящего, уже решил, что планы отца изменились, и Зак поехал вместе с ними, но дверь в его комнату отворилась. Кто-то легко и стремительно подошел к окну, послышался шорох опускающихся жалюзи, щелчок фиксатора. Затем все снова стихло.

- Можешь не притворяться. Я знаю, что ты все слышал.

Фрэнк открыл глаза и посмотрел на хмурого Зака. Тот стоял у его постели, скрестив руки на груди.

- Я закажу пиццу на завтрак, - произнес он ровно.

- Я не голоден, - соврал Фрэнк.

- Мне все равно, - сухо отозвался он. - Твой отец велел тебя накормить.

Он вышел из комнаты так же тихо, как и вошел, оставив за собой едва ощутимый запах одеколона.

_________

Обед прошел так же тихо, как и завтрак – Зак едва прикоснулся к своей порции, даже не глядя на парня перед собой. Он позволил ему посидеть за ноутбуком и полистать каналы, сам в это время сидя в кресле в углу комнаты и лениво листая журналы, которые нашел на кофейном столике. Ливень хлынул после завтрака – сплошной серой стеной. Пару раз отец Фрэнка звонил, чтобы узнать, как у них дела, и Зак отвечал ему весьма сдержанно и спокойно.

Фрэнк поглядывал на Зака, отчаянно пытаясь сообразить, что с ним происходит. Тот хмурился, глядя в журнал – но его выдавали зрачки, замершие на одном месте. Пальцы были напряжены, да и вся поза выдавала в нем какое-то внутреннее раздражение.

«И, ради Кайна, не трогай его».

Что-то знакомое…

Пальцы мальчика быстро забегали по клавиатуре ноутбука.

Щелкнув по нескольким первым ссылкам, он четверть часа разглядывал отрывки из библии. Ничего толком не поняв, он вернулся на поисковую страницу.

«Кайн» - ввел он. И, помешкав, добавил: «вампиры».

В следующий миг он поперхнулся воздухом, выхватив среди ссылок фразу «Кайн (библ.) - первый убийца и отец всех вампиров».

- Все в порядке? – поинтересовался Зак холодно.

- Да, - выдавил парень из себя.

Зак бросил на него хмурый взгляд и вернулся к журналу. Фрэнк торопливо закрыл браузер и отложил ноутбук в сторону.

- Я… я могу спросить тебя кое о чем? – тихо спросил он. Зак поднял на него взгляд.

- Если твой папочка не будет против того, чтобы ты это знал, - сухо отозвался он, наверняка удерживаясь от того, чтобы не закатить раздраженно глаза.

- Я только хотел… хотел спросить… - лихорадочно соображал Фрэнк, подбирая слова. «Не трогай его»… - Я… я нравлюсь тебе?

Бровь Зака так и взлетела вверх. Фрэнк уже решил, что пришел к неверным выводам, собирался извиниться и взять свои слова обратно, когда Вэндженс опустил взгляд и смущенно произнес:

- Ты довольно симпатичный.

Фрэнк едва удержал вдох облегчения. Как можно дружелюбней улыбнувшись и стараясь при этом не быть похожим на ощерившегося крокодила, он поднялся с дивана и приблизился к Заку. Забрав у него журнал и бросив его на стол, он, отбросив стеснение, уселся на колени мужчины. Тот немного неуклюже приобнял его за талию и неуверенно улыбнулся, обнажив выступающие клыки.

- Твой отец…

- Моего отца тут нет, - отозвался Фрэнк, поражаясь собственной наглости и обвивая руками его шею. – Он ведь не узнает, верно?

- Я не должен…

- Никто никому ничего не должен, - кивнул Фрэнк с улыбкой. – Поэтому, думаю, можно пуститься во все тяжкие.

Его ладонь лежала на щеке Зака – небритой и прохладной. Тот приоткрыл рот, обжигая дыханием руку Айеро.

- Если только твой отец действительно ничего не узнает, - неуверенно отозвался он. Пальцы мужчины сжимали его талию.

- Он ничего не узнает от меня. Клянусь.

Фрэнк был уверен, что худшее осталось позади.