А в это время Ричард Найджел был на седьмом небе от счастья и по-настоящему небесного блаженства.

Дело в том, что прямо перед его лицом, как раз напротив глаз и носа, висела влажная, блестящая в мягком свете ламп пиздёнка истекающей вагинальном соком Азии Скэллоп, которую юноша старательно вылизывал своим подвижным, как красная маленькая змейка, языком, стараясь проникнуть как можно глубже в её ароматное и манящее влагалище.

Его партнёрша лишь тихо стонала, будучи занятой тем, что старательно сосала его могучий член, благодаря которому, на минуточку, Дик заслужил свою агентурную кличку «Дэмьен Тернистый». 

Сейчас они находились на высоте двенадцати тысяч метров на борту практически пустого авиалайнера, потому что кроме них двоих в пассажирском салоне больше не было совершенно никого, что и дало обоим идею заняться сексом прямо здесь, не дожидаясь того, когда они прибудут в Жокио, куда незадолго до этого вылетели прямо из Вульвкувера для того, чтобы выследить таинственного касахианца, который буквально вчера умудрился спрыгнуть вниз с такой же высоты, на которой они сейчас находились в позе шестьдесят девять.

Людям с большими мозгами подобный способ убить время во время перелёта покажется жутко неприличным, но что вы хотите от двух разнополых жителей Анальды, в которой, как известно, нет никого, кроме шлюх да хоккеистов?

Неудивительно, что такая взрывоопасная смесь в нужных условиях тут же сдетонировала, вызвав у обоих наших старых знакомых приступ неоправданного сексуального влечения друг к другу на высоте 12 000 метров! Но если бы только эти двое знали о том кошмаре по имени Азия... Впрочем — кто мог знать об этом лучше неё самой?

В любом случае, это было не важно для Найджела и Скэллоп, которые, будучи знакомые между собой только один день, уже успели стать страстными любовниками — видимо, тут сказывалось то, что в тот памятный для них обоих момент в Вульвкуверской тюрьме, в которой Азия Скэллоп завербовала Дика Найджела, они оба пережили невероятной силы сексуальное напряжение, которое тогда вылилось в робкую попытку Азии подрочить Дику и позволить последнему подержаться за её сиську.

И вот теперь их отношения были настолько близки даже без какой-либо связи — кроме очевидной схемы «ты начальник, я дурак», — что им ничего не стоило рисковать своей жизнью ради того, чтобы удовлетворять друг друга даже в таком неподходящем для этого месте, как борт авиалайнера.

Как бы то ни было, они уже почти достигли оргазма, как вдруг в конце салона показалась фигура стюардессы, и нашим новоявленным любовниками пришлось тут же перестать стимулировать половые органы друг друга и в безумной спешке скрывать причинные места своих тел под своими костюмами, в то время пока самолёт уже снижался над Жопонией.

Как оказалось впоследствии, если бы не эта досаднейшая оплошность со стороны стюардессы, которая вместо того, чтобы обратиться к единственным пассажирам авиалайнера через матюгальник, решила оповестить их о посадке, что называется, при личной встрече, то всё могло сложиться совсем иначе, и в таком случае Дику и Азии пришлось бы одеваться не на глазах одной-единственной девушки, а перед целой толпой сотрудников Жокийского аэропорта, которые после посадки авиалайнера тут же ринулись в салон как спущенные с цепи собаки.

Дик инстинктивно хотел наброситься на парочку-другую копов, чтобы не отдать в обиду свою прекрасную спутницу, но последняя вовремя удержала его на месте, мёртвой хваткой уцепившись за его руку.

Юноша, который воспринял было её поведение как попытку отобрать ему свободу выбора действовать по своему усмотрению, хотел было вырваться из захвата, но, пока он барахтался на одном месте как дурак, полицейские, транзитом минув их сидения, скрылись в кабине пилота.

— Вот видишь, дурачок, — влажным шёпотом сказала ему Азия, — им нет до нас никакого дела!

Дик ничего ей ответил, а лишь бросил попытки вырваться из её захвата, благо она сама уже отпустила его руку и, поднявшись с места, стала разглаживать складки на своих чёрных чикчирах, которые хоть и скрывали вид её пиздёнки, однако за счёт плотного прилегания к её телу казалось только больше подчёркивали ощущение того, что на самом деле Азия Скэллоп была совершенно голой, как Афродита, вышедшая из морской пены.

По крайней мере одного вида на её промежность было достаточно её новому любовнику — агенту «Дэмьену Тернистому», — чтобы его могучий член тут же налился кровью и старался пробить ткань его трусов и выскочить наружу из его штанов.

Но Дик был слишком занят тем, чтобы прийти в себя после так быстро сменивших друг друга событий — то они летят себе спокойно на высоте 12 000 метров и занимаются сексом в позе 69, то вдруг авиалайнер уже приземлился в Жокийском аэропорту и теперь на его борт заявилась с инспекцией свора озверевших таможенников.

Не каждый бы в такой ситуации знал бы, что ему нужно делать, и поэтому неудивительно, что Ричард Найджел просто напросто растерялся и теперь старался остудить свою голову (а свой член ему уже давно остудили внезапно ворвавшиеся копы).

Убив пару минут на то, чтобы привести свои мысли в порядок, Дик наконец поднялся со своего места и направился следом за Азией Скэллоп к выходу из авиалайнера. Поскольку, как уже говорилось выше, кроме них в пассажирском салоне больше никого не было, а толпа копов сосредоточилась в пилотской кабине, то у нашей сладкой парочки не было никаких проблем с тем, чтобы покинуть борт авиалайнера.

Спустившись по трапу вниз на покрытую асфальтом площадку возле здания аэровокзала, наши новоявленные любовники обменялись многозначительными взглядами и, взявшись за руки, направились к стоящему неподалёку жёлтому такси, из окна которого высовывалась усатая физиономия, украшенная кепкой-аэродромом.

— Фракатчу с витегком-м-м! — с сильным акцентом произнёс водила. — Но фретуфрежтаю — в маей машын-н-не кантитсианег ни габотаит!

— Насрать — с улыбкой ответила ему Азия Скэллоп на безупречном жопонском языке и села на заднее сиденье. — Погнали! Только не быстро, а то у меня там внутри всё болит... А ты что тупишь на месте? — поинтересовалась она у Дика и с завлекающим видом взмахнула рукой.

Нечего делать, пришлось Дику залезать в такси вслед за Азией и откинуться на сиденье.

Когда машина тронулась, его соседка тут же повалила его прямо на сиденье и начала стягивать с него трусы с хищным блеском в глазах цвета луж шоколада.

— Ты что, хочешь прямо здесь? — удивился Дик.

— Да-да, прямо здесь и сейчас! — шипела Азия, которая уже держала его каменный стояк в своей нежной ручонке. — Эти пидорасы из таможни оборвали мне кайф, и я никогда не прощу им такого!

Больше она уже ничего не говорила, потому что в следующую секунду начала с яростью сосать член Дика. Водитель с усами и в кепке-аэродроме, казалось, либо в одночасье оглох как пень, либо просто уже привык к тому, что из заднего сиденья его машины его пассажиры делают сущий бордель, поэтому ни единым своим взглядом или движением губ он не показывал того, что слышит и видит в зеркало заднего вида разыгравшуюся прямо за его спиной сцену из дешёвого порнофильма.

Возможно, он вообще был либо геем, либо и вовсе ассексуалом, но об этом никто никогда не узнает в точности. Как бы то ни было, к тому моменту, когда он привёз нашу парочку туда, куда им было нужно, Дик уже успел кончить в горло Азии Скэллоп целых пять раз подряд и та не позволила пропасть ни единой капле его спермы, добросовестно проглотив её всю.

Видимо, это в полной мере утолило её голод, потому что, когда водитель сказал им что пора выходить и при этом ни с того ни с сего разрекламировал им какую-то кафешку с говорящим именем «Ебливые морские гребешочки», Азия Скэллоп со странным блеском в глазах ответила ему, что ближайшие пять часов не возьмёт в свой ротик ни крошки чего-нибудь пожрать.

В ответ таксист лишь пожал плечами: мол, дело хозяйское, после чего, приняв из её перепачканных потом и спермой рук деньги, укатил восвояси, оставив нашу лучившуюся удовольствием парочку на тротуаре возле входа некоего увеселительного заведения, который охраняли два здоровенных жопонца лет двадцати пяти от роду, одетые в белый камуфляже без знаков различия.

— Эй, пиздоглазые, — крикнула Азия Скэллоп этим двоим, — мне надоели ваши тупые рожи как из жопы! Я хочу видеть шефа! И немедленно! Слышите меня, пидоры с кожей цвета мочи?

«Дэмьен Тернистый» уже приготовился к тому, чтобы в случае чего отразить атаку разозлившихся не на шутку жопонцев, но к своему удивлению увидел, как оба охранника глазом не моргнув повернулись к истошно верещащей на них анальдке спиной и скрылись за стеклянными дверями.

— Чо застыл, айда за ними! — пихнула его в плечо Азия и двинулась вслед за ними.

Дик подчинился своей спутнице и пошёл следом; он был уверен — такое бесцеремонно обращение Азии Скэллоп к жопонцам до добра не доведёт, но решил пока повременить с тем, чтобы попытаться вбить в её заполненную потрахушками и поебушками головку азы поведения в чужой стране.

Он чувствовал себя неловко оттого, что стал любовником такой эксцентричной особы, но поскольку она плюс ко всему была его непосредственной начальницей после того, как завербовала его в далёкой Вульвкуверской тюрьме, то он ничего не мог с этим поделать.

Азия, похоже, увидела по его невесёлому лицу, что он размыляет о только что случившемся, и, внезапно остановившись, повернулась к нему с горящим взором.

— Ты чо нюни развесил, дурачок? — спросила она тоном увлечённого интересной игрой ребёнка. — Это же челядь, холуи, лакейское говно! Они не смеют не подчиняться нам!

Дик не знал, что ей ответить, поэтому ограничился кивком головы. А девушка продолжала:

— Они обязаны терпеть всё, что я захочу с ними сделать! Даже вымазать свои тупые рожи моим говном и искупаться в моей моче! Хочешь, я тебе покажу, на что они готовы?

Юноша, слушая эти слова, видел, что Азия Скэллоп вся трясётся, будто в горячке, а её рот кривился от возбуждения, отчего казалось, что перед ним стоит не вербовщица, а самая натуральная маньячка.

Он с трудом нашёл в себе силы, чтобы сделать робкую попытку сказать ей слово против:

— Н-н-не надо, — с трудом выдавил «Дэмьен Тернистый» из себя.

— Я тебе покажу «н-н-не надо»! — передразнила его девушка, в шутку погрозив ему своим кулачком.

Затем она повернулась в сторону продолжавших идти строевым шагом двух охранников и зыкнула на них командирским тоном:

— А ну стоять, пидорки!

Жопонцы вместе как один остановились и круто повернулись к ней лицом. Азия Скэллоп, выдержав драматическую паузу, во время которой её взгляд похотливо перебегал с одного охранника на другого, сказала всё тем же приказным тоном:

— Эй ты, слева! Встань на четвереньки! НА ЧЕТВЕРЕНЬКИ ВСТАНЬ, ПИДОРАС ВОНЮЧИЙ! — заорала она во всю силу своих лёгких.

Тот, кому она адресовала эти слова, тут же выполнил её команду так быстро для своего грузного тела, что Дик не мог не сдержать своего изумления.

Но Азии Скэллоп явно было этого мало, потому что она, понаблюдав пару секунд за тем, как жопонец, стоя на четвереньках как верный пёсик, смотрел на неё совершенно лишённых эмоций взглядом, снова подала голос:

— А ты, гондон, чего стоишь? Плётку мне давай!

»Дэмьен Тернистый» даже глазом моргнуть не успел, как откуда-то из воздуха оставшийся стоять на своих двоих охранник взял плётку и бросил её в девушку.

Азия Скэллоп ловко перехватила её и, потрясая длинным хлыстом словно дирижёрской палочкой, снова обратилась к «человеку-собаке»:

— А теперь ползи ко мне, тварь, и сними с меня туфлю! Живо!

Дик, продолжая оставаться безучастным к разыгрываемому на его глазах спектаклем, смотрел за тем, как его спутница на последних словах выставила вперёд свою правую ногу, и жопонец быстро подполз к ней и начал снимать с неё туфлю.

Когда это ему наконец удалось, взорам всех присутствующих открылась одетая в коротенький носочек ножка богини, причём носочек этот, некогда полностью белый, кое-где имел некрасивые коричневые пятна от пота и пыли.

Дик хотел было отвести глаза или отвернуться, но Азия Скэллоп, многозначительно пихнув его в плечо, тут же отдала новый приказ:

— А теперь сними с моей ножки носочек и проглоти его! ЖИВО, БЛЯТЬ!

Она могла и не говорить двух последних слов, поскольку стоявший на четвереньках жопонец в ту же секунду стянул с её ноги грязный носок и запихнул его за щёку.

Дик видел, как бедняга затем тут же одним махом проглотил это «лакомство» целиком, при этом сохраняя полное равнодушие ко всему происходящему.

Тогда Азия Скэллоп, явно не удовлетворённая этим, вдруг ни с того ни с сего размахнулась плетью и начала наносить на спину стоявшего на корточках жопонца удары, один сильнее другого.

— Смотри, смотри хорошенько! — прошипела она на ухо «Дэмьену Тернистому». — Видишь, какое у него лицо!

И правда, тут было чему подивиться — испытывая боль, жопонец умудрялся сохранять каменное выражение лица. Но Дику это уже надоело.

Поймав момент, когда Азия Скэллоп подняла руку вверх, он тут же вырвал у неё плеть и бросил её в руки стоявшего неподалёку от них столбом второму охраннику, который тут же взял его в свои руки и спрятал за спиной.

Азия Скэллоп, замерев в идиотской позе с вытянутой вперёд рукой, некоторое время с открытым ртом смотрела то на Дика, то на продолжавшего стоять перед ней на четвереньках жопонца, и только когда Дик, повернувшись всем телом назад к выходу, собирался уже было покинуть это заведение, девушка ожила и, исторгая из своего горла истеричные вопли, кинулась вслед за ним.

— Ты что делаешь? — кричала она, бросившись на его спину.

Дик резко обернулся к ней и, глядя ей в глаза, с трудом удерживался от того, чтобы не заехать ей по тупой физиономии.

— А что делаешь ты? — парировал он её вопрос, заходясь мелкой дрожью. — Мы же вроде прилетели сюда, чтобы отследить путь некоего супермена, угрожающего нашей стране, или затем, чтобы поиздеваться над этими жалкими ускоглазыми, так что ли?

Азия Скэллоп несколько секунд молча глядела ему прямо в переносицу, причём её сиськи под красной рубашкой забавно колыхались вверх-вниз в такт её дыханию, а потом вдруг взяла и с размаху отвесила «Дэмьену Тернистому» оплеуху.

Последний мужественно стерпел истерику своей возлюбленной, понимая, что сейчас не та пора, чтобы надевать на Азию Скэллоп смирительную рубашку и колоть её транквилизаторами — в конце концов, какой бы психически больной дурочкой она не была, но она при всём при этом оставалась его прямой начальницей и именно от неё зависел весь успех затеянной ею операции по отслеживанию и поимке некоего касахианца, которому нипочём пробраться зайцем на борт авиалайнера и затем с высоты 12 000 метров спрыгнуть вниз и при этом не просто остаться в живых, но и в состоянии после этого идти со своим сообщником на станцию монорельса с очевидной целью двигаться всё дальше и дальше в своей цели!

И если уж говорить начистоту, то Ричард Найджел просто напросто по уши влюбился в Азию Скэллоп, хотя внешне старался это никак не показывать — даже во время секса с ней он старался сохранять каменное выражение лица и стараться не издавать никаких звуков, что, похоже, только больше заводило его партнёршу, которой, похоже, психологически было проще трахаться с манекеноподобным анальдцем, чем с горячим мексиканцем.

В общем говоря, приняв на себя всю ярость её размашистой оплеухи, «Дэмьен Тернистый» не сказал ей ни слова и собирался было уже пойти вперёд, как вдруг до ушей обоих любовников долетел истошный вопль:

— Госпожа Скэллоп, ГОСПОЖА СКЭЛЛОП! — вопил некий юноша с гитарным футляром за спиной, который бежал к ним по улице так, словно за ним гнались фурии.

Наша сладкая парочка замерла на месте, дав возможность незнакомцу подойти к ним поближе и остановиться в двух шагах от них, тяжело дыша.

От прожигающего сталь глаза «Дэмьена Тернистого» не укрылось то обстоятельство, что лицо юноши покрывала смертельная бледность страха пополам с краской стыда; впрочем, последнее было вполне объяснимым следствием пережитого им потрясения чувств благодаря тому, что перед ним стояла такая импозантная красотка, как Азия Скэллоп.

Дик поклялся про себя, что по ночам этот юноша яростно дрочит свой маленький член, представляя, как Азия делает ему минет с проглотом.

От этих мыслей Дика оторвал голос юноши, который, всё ещё продолжая дышать как паровоз, произнёс срывающимся голосом следующий доклад собственного сочинения:

— Госпожа Скэллоп, — начал он, — я сделал всё, как вы мне приказали, и смог выяснить, куда именно поехали наши двое подозреваемых!

— Ну и куда они поехали, Карлтон? — лениво поинтересовалась Азия; казалось, что её это вообще не интересует.

— Я учинил кассирше допрос с пристрастием, — продолжал юноша, губы которого вдруг растянулись в плотоядной улыбке, — и в ходе этой весьма, скажу я вам, приятной операции выяснил, что те двое купили билеты до Альма-Ты!!!

— А как ты заставил вытянуть из этой пиздоглазой клуши нужные показания? — вдруг оживилась Азия, в глазах которой вновь загорелся уже знакомый «Дэмьену Тернистому» огонёк БДСМ-госпожи.

— О, это длинная история, — ответил Карлтон, облизываясь. — Скажу только, что я заставил эту сучку под страхом смерти отсосать мне прямо на глазах всего персонала станции монорельса! О, видели бы вы их лица, — обратился он к «Дэмьену Тернистому», — когда эта шлюха, пуская слюни и издавая жалостные стоны, заглатывала мою сперму, пока напротив нас стояло десять с хуем молодцев с дубинками и пистолетами, которые даже пукнуть боялись, зная, что в случае малейшего сопротивления мои дружки взорвут всю их вонючую станцию к хуям собачьим!