2.06.2323 г. о.с. Ярхат.

Каждый уважающий себя эрданец, имевший хотя бы минимальное общее образование, знал, что за высшим образованием нужно отправляться в Умару, но только если вы не желали посвятить жизнь военной карьере. Тогда ваш путь лежал в Ярхат, которому покровительствовал бог ярости и гнева Яр, он же Яро. Там все жители с малых лет начинали заниматься физическими упражнениями, осваивать различные виды оружия и умения на них сражаться. Всё в Ярхате было заточено на войну и военное дело. В крайнем случае, на охрану. Профессиональных солдат и телохранителей нанимали именно здесь.

Сам бог-покровитель, сосланный на Эрду в человеческом теле и без способностей (единственное, что оставили таким, как он, – память и знание о собственном божественном происхождении, а также умение чувствовать и узнавать других божеств), переродился как раз здесь и упорно тренировался уже около двадцати лет. Сейчас ему было почти двадцать пять, и он был одним из самых сильных и успешных учеников не только в своей школе и в своём отряде, но и во всём Ярхате, а это дорогого стоило. И была бы жизнь перерождённого божества прекрасна и полна того, что он так любил, если бы не одно «но»…

– Эй, Яро́ше! – Яро продолжал сосредоточенно поглощать обед в столовой. – Яроше-Э́рхо, я к кому обращаюсь!?

Яро вздохнул. Он уже знал, что игнорировать бесполезно, но всё равно каждый раз пытался до последнего. На стул напротив громко рухнул приятель с подносом наперевес. Его чуть не потряхивало от возбуждения.

– Ты не поверишь, что я увидел в списках на перераспределение! – выпалил он. Яро снова вздохнул, но всё равно зачерпнул ложкой суп. Шея́р-Мео́р Хаторский, его однокашник, невысокий и подвижный, светловолосый, с большущими голубыми глазами и не закрывающимся ртом, ходил за Яро хвостом с детства. Его семья переехала из Хатора, когда он был совсем маленьким, и Яро порой думал, что Шеяр поэтому такой непоседливый и хаотичный. Зато в спаррингах он часто выигрывал, потому что противник банально выматывался, пока пытался по нему попасть. Говорил юноша так же быстро, как и двигался, отчего у Яро быстро начинала болеть голова. Вот и сейчас он почувствовал, как виски начали ныть уже заранее. Шеяр слегка подскакивал на месте, ожидая какой-нибудь реакции, и Яро, наконец, расщедрился на поощрительное: «М?»

– Ну, во-первых, слава Яру, нас объединили в один отряд, – начала он, и Яро, не удержавшись, на секунду прикрыл глаза. Боги, ещё минимум шесть лет в компании этого гиперактивного воробья, вот радость-то! А в Ярхате каникул и перерывов не предусмотрено. Просто в какие-то дни тренируешься чуть меньше, чем в прочие.

– А ещё знаешь, кто у нас в отряде? – Он перегнулся через стол, чуть не рухнув в быстро пустеющую тарелку Яро, и вполголоса поведал: – Неру́ме-По́рта.

Суп попал не в то горло, и Яро против воли закашлялся. Шеяр участливо попытался похлопать его по плечу, но в итоге действительно не рассчитал и рухнул грудью и животом на стол. К счастью, Яро свой обед как раз закончил, а вот содержимое подноса Шеяра-Меора теперь красовалось у того на чёрной майке. Тот с расстроенной миной поднялся и, цокая языком и бормоча, принялся оттираться пальцами, а потом стоящими сбоку на столе салфетками. Выходило ожидаемо плохо.

– Мне божественно везёт, – наконец, произнёс Яро сквозь зубы.

Неруме-Порта Ярхатский, он же Несто, как на зло переродился с ним не просто на одном эрде, но и жил на соседней улице, ходил с Яро в одну школу и на распределении вечно попадал в один отряд. Поначалу их порывались даже ставить в пару для спарринга, особенно, когда стало очевидно, что силами они равны. Однако между ними так искрило, а оба буквально не могли спокойно существовать вблизи друг друга, чтобы не поругаться и не подраться уже не в учебных целях, что педсоставу пришлось ограничить их взаимодействие, по мере сил. И вот, когда на других эрдах молодые люди планировали поступать в университет, в Ярхате перераспределяли отряды, чтобы продолжить тренировки, и Яро снова оказался с Несто в одной упряжке. Неужели опытные солдаты мало их разнимали?

«Ну, кто в здравом уме будет запрягать рядом в повозку двух лошадей, которые норовят вцепиться друг в друга, а не везти пассажиров, куда прикажет возница? – с раздражением подумал бог».

Аналогия была подходящая, потому что в Ярхате путешествовали только верхом на лошадях или в повозках, телегах или каретах, куда этих лошадей тоже запрягали. Но, по большей части, в Ярхате было принято перемещаться пешком, ведь все ярхатцы должны были быть, прежде всего, выносливыми.

Залпом допив чудом уцелевший после падения Шеяра стакан воды, Яро, подхватив поднос, поднялся, собираясь отнести его посудомойкам, но, очевидно, повернулся слишком резко и почти сразу налетел на кого-то. Этот кто-то чудом удержал собственный поднос, матерясь на ярхатском, на общем и на чём свет стоит.

– Шайс-с-с… смотрите-ка, кто это у нас тут такой неуклюжий! Раскачал непомерные плечи, чтобы теперь сносить всё на своём пути, да!?

Яро раздражённо скривился. Несто. Ну, разумеется. Оказавшийся рядом Доминго, которого ближайшие лет семьдесят пять, если он доживёт, конечно, будут звать До́мине-Ярго́, наученный многолетним опытом, уже держал друга за плечо. На другой ладони балансировал поднос.

– Тебе бы тоже не помешало чуть раскачаться, и не только на качелях, – парировал Яро. Это уже получалось самой собой, прежде чем он успевал подумать и как бы ни настраивался молчать и игнорировать. Несто буквально зарычал, буравя извечного противника взглядом. Если бы не поднос в руках и не Доминго, который намертво вцепился ему в плечо и теперь вполголоса увещевал дышать глубже, Яро был уверен, Несто вцепился бы в него и ближайшие минут пятнадцать они бы бодро дубасили друг друга на радость всем голодным будущим солдатам. Те всегда с удовольствием приветствовали чужие мордобои, особенно во время приёма пищи, как и многие другие, до и после них, на любом эрде из четырнадцати.

– Мальчики, вы опять за своё?

Шеяр-Меор, который, оказывается, всё это время подскакивал на носках за плечом Яро, подал голос:

– Фройляйн [1] Умярта, ну, хоть вы им скажите!

Что именно должна была сказать фройляйн Умярта, Шеяр не пояснил. Доминго, глянув на него, готов был поклясться, что того распирает противоречивое чувство потребовать хлеба и зрелищ и попытаться успокоить того, кого он уважал, чужими руками.

Умярта-А́зра Ярхатская, она же Ума, строго оглядела участников сцены. В руках у неё был поднос с пустой посудой, который она, очевидно, несла сдавать, но волей обстоятельств была вынуждена отклониться от маршрута и теперь была этим очень недовольна.

– Ради Маат, как вы всё время умудряетесь оказаться рядом, хотя, казалось бы, желаете обратного? – тоном их учительницы словесности поинтересовалась она. Занятые подносом руки физически не могли упереться в бока, о чём девушка заметно сожалела.

Оба молодых человека тотчас виновато опустили головы. Ума покровительственно кивнула. Кончик длинной чёрной косы, перекинутой через плечо, дёрнулся.

– Займитесь делом. Меня, как стало известно, распределили в другой отряд, но если вы думаете, что я не буду следить, чтобы вы не поубивали один другого и не мешали остальным тренироваться, вы ошиблись. – Произнося эту короткую речь, она внимательно заглянула в глаза каждому, включая Шеяра. Тот нервно сглотнул и попытался спрятаться за спину Яро.

– Я тоже прослежу, – вякнул Доминго, и Ума подняла на него бровь, хмыкнув. Доминго резко захотелось прикусить язык.

– Ну, попробуй, – сказала она. – А сейчас я предлагаю заняться, наконец, делом. Обед, в конце концов, не бесконечен. – И, больше ничего не прибавив, она круто развернулась и зашагала на сдачу подносов.

Яро и Несто переглянулись и, ни слова больше не сказав, пошли в противоположных направлениях, огибая друг друга по дуге. Доминго и Шеяр последовали за ними. Эта буря, кажется, миновала, но сколько их ещё было впереди?