20.06.2329 г. о.с. Зенова.

Со дня смерти старшего ярхатского принца и заключения новой помолвки время понеслось с умопомрачительной скоростью. В связи с непредвиденными обстоятельствами и неоднозначными решениями, принятыми в тот день, обе королевские семьи усердно молились своим покровителям о том, чтобы те одобрили их решение представить миру самозванку в качестве зеновской принцессы и выдать её замуж, как если бы выдавали настоящую принцессу. Сама Зефи на эти молитвы ответить не могла, потому что жила этот век обычным человеком и работала в Зенове служанкой, так что вместо неё на мольбы пришлось отвечать Секарре, богине осени, временно исполняющей заодно и обязанности богини земли и покровительницы Зеновы. Силы же Яро достались Хару, и та не видела смысла противиться такому решению, пусть и отвечала за войну и хаос. Раз уж они договорились отказаться от войны, Хару в этот раз предпочла с этим смириться, тем более что собственная личная жизнь сейчас заботила богиню гораздо больше. Она даже тайком упросила Ядэ отправить их с Исидором на один эрд. Бог вздохнул, закатил глаза так, что стали видны только белки, но согласился. Благодарная Хару от радости его чуть не задушила и отпустила только когда брат, хрипя, пригрозил передумать. Он был не самым тактильным божеством.

Таким образом, обе богини, которым адресовались молитвы о милости, без лишних проблем её предоставили. Хару, обрадованная перспективой прожить ближайшие сто лет бок о бок с Исидором, даже сошла в храм Ярхата с сияющим тьмой символом Яро во лбу и заявила, что даёт добро.

– Можете даже открыть миру правду о случившемся, я не против, – легко отмахнулась богиня и, подмигнув слегка ошарашенному правителю, исчезла.

Подумав и посоветовавшись с остальными, оба короля сделали так, как сказала богиня: действительно объявили подданным во всеуслышание о том, что произошло. Подданные были изрядно шокированы и не знали, как реагировать. Смерть наследника – большое горе, но он повинен в смерти другой наследницы и убит именно поэтому. В Зенове же принцессу люди, как ни крути, знали, а вот самозванку – нет. Тут на руку сыграло доброе имя, которая Талора-Мара себе заработала, трудясь в поте лица у госпожи Деметро-Зефирины Волантской. Её слуги и даже мальчишка-посыльный Хаду-Жизеда, который и привёл девушку к вдове на порог, тоже внесли немалый вклад, делясь своим мнением о личном знакомстве с мисс Талорой. Ответственность, трудолюбие и хорошее воспитание в очередной раз окупились, и уже к середине июня до короля с королевой дошли вести о том, что народ Зеновы вовсе и не против, что такая достойная девушка как Талора-Мара Такадская, которая, к тому же, столько пережила, станет королевой. Теперь, однако, они сетовали, что она вынуждена отправиться в Ярхат, а не остаться, но с этим уже ничего нельзя было поделать, и королю с королевой пришлось обещать в скорейшем времени обеспечить эрд новым наследником.

– А как же принц Доре-Зазебо? – в ответ искренне удивились люди, в очередной раз, собравшись на площади, чтобы выслушать объявление. Король и королева стояли на широком балконе, сделанном над входом в каждый эрданский храм как раз для таких случаев. – Он ведь – прямой потомок Зефи.

Королева, разумеется, такому не обрадовалась, но глас народа, тут же подхвативший эту мысль, был очень громок и настойчив, ведь принц Доре-Зазебо был как раз тем, кому пришлось принимать сложные решения в кризисный период: это он отправил телохранителя на поиски принцессы, это он подал идею выдать за Зедеро Талору-Мару, чтобы поддержать мир в Зенове. Он, сочли подданные, действовал как настоящий полноправный наследник, без пяти минут король.

– Вряд ли кто-то справился бы лучше, – выкрикнул богато одетый дородный мужчина, в котором королева узнала одного из послов, отправленных встречать ярхатцев. Сжав губы и сощурившись, женщина лишь смерила его ледяным взглядом, но крыть ей было нечем. Подданные уже поймали волну, и теперь, стоит пойти им наперекор, есть риск быть попросту сметёнными. Лютаис-Розе тяжко вздохнула и посмотрела на мужа.

– Ну, что думаешь? Коронуем бастарда? – вполголоса устало поинтересовалась она.

Зазебо-Даэр крепко сжал ладонь жены и улыбнулся ей.

– Я знаю, что ты его не любишь, и понимаю, почему, но даже ты не можешь не признать, каким достойным человеком он вырос. Несмотря на то, как ты с ним обращалась и ни разу не сказала ему ласкового слова, Доре всё равно был добр и к тебе, и к другим, усердно учился, хорошо относился к законнорожденной сестре и ни капли ей не завидовал. Он спас нас от возможной войны. Он харизматичен, остроумен и располагает к себе людей. У него всё получится. С ним Зенова будет в надёжных руках, а это главное.

Королева покорно вздохнула, слегка склонив голову, и Зазебо понял, что жена покорилась. Это не значило, что она полюбит сына от другой женщины, но наверняка даст ему спокойно взойти на трон и править, когда придёт время передать престол, а это уже было немало.

Таким образом, вопрос с будущим королём был решён, и возникал следующий: Доре-Зазебо предстояло подобрать жену. Правитель глубоко вздохнул. Этим они займутся, когда отыграют свадьбу Талоры-Мары и Ярдора-Яряда, до которой оставалось совсем немного времени.

***

20.07.2329 г. о.с. Такада.

Месяц спустя Талора-Мара Такадская, с недавних пор законная королева Ярхата, смогла улучить время среди многочисленных королевских обязанностей и отправиться, наконец, в Такаду. Разумеется, в сопровождении охраны, руководил которой Орза-Мера Люстрский. Мужчина, выполнив наказ принца, вернулся в Зенову уже после того, как Яргор-Яряд пал от руки собственного телохранителя, и два эрда к тому времени стояли на ушах. Лора-Селена была той, кто вызвался ввести его в курс дела, и даже поддержала, когда шокированный Орза чуть не осел на пол при виде Талоры-Мары. Через несколько дней он пообвык и пусть новая принцесса не могла заменить Зедеро, мужчина вскоре понял, что Талора кто угодно, только не злодейка. Постепенно и он начал проникаться к девушке симпатией, сочувствием и уважением, а теперь шёл за плечом и сидел рядом в роскошном чёрном автомобиле, который Талора наняла, чтобы добраться до родного дома. Домом ей до недавнего времени служил белокаменный особняк с лепниной, в меру украшенный драгоценными камнями, с табличкой из чистого золота, где значилось, что за семейство тут живёт. Теперь табличка была другой, и имя там было лишь одно:

«СИЯТЕЛЬНЫЙ ГОСПОДИН ТАЯРУМ-ЦЕТАРЕ ТАКАДСКИЙ

ВЛАДЕЛЕЦ ÉCLAT»

Девушка, не удержавшись, фыркнула. Сиятельный, надо же!

«Хотя другого от дяди можно было и не ждать».

Выйдя из машины, опершись на предложенную руку Орзы, Талора некоторое время стояла перед домом, окружённая замершей за спиной охраной. Выглядела она как настоящая королева, пусть и предпочла в этот раз платье летнему брючному костюму с коротким топом и широкими штанами с высокой талией, перехваченными тонким чёрным кожаным ремнём. Костюм был ослепительно-алого цвета, потому что теперь Талора-Мара была коронованной королевой Ярхата, чей королевский дом носил красное и чёрное. К счастью, красный ей шёл даже больше, чем зелёный. Если верить мужу, конечно. Хотя Ярдор смотрел на Талору одинаково восхищённо в любое время дня и ночи, вне зависимости от того, как она при этом выглядела. И это невероятно льстило самолюбию девушки. Ни один из её такадских поклонников, желавших подольститься к ней или к её семье, никогда на неё так не смотрел. Не то, чтобы она без памяти влюбилась в собственного мужа, но такое отношение приносило свои плоды и, возможно, когда-нибудь Ярдор получит в свой адрес такой же взгляд в ответ.

Сейчас, однако, Талора собиралась посмотреть в глаза не мужу, а родному дяде, убийце и вору. И не просто посмотреть, а уехать с ним в Рамисад на суд. Задача вряд ли будет самой лёгкой.

Вздохнув и расправив плечи, девушка решительно зашагала вперёд и, поднявшись по небольшой мраморной лесенке, нажала кнопку звонка. В доме зазвучала переливчатая мелодия – классическое произведение, под которое танцевали в одном из балетов в люстрском Большом Театре, где Талора побывала с семьёй в раннем детстве и мало что запомнила. С полминуты ничего не происходило. Девушка терпеливо стояла перед дверью, ограничившись одним звонком. Наконец, дверь приоткрылась и показалась служанка, одна из тех, что помогла ей сбежать много декад назад. Девушка ахнула и, сделав шаг назад, присела в реверансе.

– Госпожа Талора! – выдохнула она, глядя в пол. – Ваше Величество…

Девушка сделала служанке знак рукой, призывая подняться.

– Добрый день, Вера. Дома ли дядя Таярум?

Вера, невысокая, тонкая, со светло-рыжими волосами, убранными в пучок, вдруг нестерпимо напомнила Талоре Мареле-Дуцею, с которой она столько дней жила в одной комнате и работала бок о бок в доме зеновской вдовы. Та, правда, была ярко-рыжей, но это уже незначительные детали. Сердце всё равно сжалось.

«Подумать только! Я была наследницей богатой семьи, стала правящей королевой, а всё равно немного скучаю по работе служанкой».

– Дома, госпожа, – тихо ответила девушка, взволнованно бегая глазами. Талора нахмурилась.

– Что не так? Он что-то ещё сделал? Кто-то пострадал?

Вера в ужасе подняла на неё глаза. Краска стремительно отливала от лица. Губы её задрожали, и служанка принялась мотать головой. Талору это, разумеется, не убедило.

– Не переживай и ничего не бойся. Я здесь, чтобы забрать своё. Отведи меня к дяде, немедленно.

Та в ответ сглотнула и кивнула, а потом развернулась и, опустив голову, быстро зашагала вперёд. Талора сделала знак охране следовать за ней и прошла в дом. Это было странно. Стены, в которых она выросла, сейчас ощущались родными и чужими одновременно. Девушка машинально осматривалась, с удивлением подмечая незначительные изменения: новая картина, другие живые цветы в вазе на столике, более кричаще-дорогое убранство, граничащее с безвкусицей…

Вера привела их к двери, в которой Талора узнала дверь кабинета отца. Кулаки сжались сами собой. Ну, разумеется! Где же ему ещё быть? Живёт в её доме, спит в родительской постели! Непрошенный ком стал поперёк горла, а так и не пролитые толком слёзы затуманили взор. Она и не видела тел родителей, не была на похоронах, только молилась за них Ядэ, несколько раз чуть не потушив жертвенный огонь слезами.

Служанка, тем временем, постучала в дверь и объявила, что пришли посетители.

– Проси.

Вера открыла дверь и посторонилась. Талора чудом успела утереть слёзы и с гордо поднятой головой прошла в кабинет. Кабинет, как ни странно, практически не изменился: те же светлые тона, книги на полках, мягкий ковёр. Только семейные фото пропали со стены, да на рабочем столе всё было организовано иначе. И пахло здесь теперь совсем не так. Другой парфюм, сигары. Запахи, в целом, приятные, но у девушки всё равно в горле запершило, а завтрак чуть не попросился наружу.

Таярум-Цетаре Такадский сидел за рабочим столом и заполнял бумаги. Рядом стояла полупустая бутылка и стакан. Талора за один краткий взгляд различила алкоголь из семейных запасов, который доставали только по праздникам.

«Ну, у дяди, видимо, теперь каждый день – праздник, – подумала она, презрительно фыркнув».

– Здравствуй, дядя.

Дядя поднял голову. Взгляд его медленно поднялся от носков чёрных туфель до лица племянницы. Наблюдавшая за ним Талора видела, как тот, хрипнув, судорожно сжимает ручку, а кровь отливает от лица.

Мужчина был хорош собой и действительно внешне немного напоминал Талоре-Маре отца, но на этом сходство заканчивалось. Таярум был высок, жилист и также темноглаз как племянница. Лицо его было вытянуто, а голову тот брил под ноль, сколько девушка его помнила. И только короткая борода была уже совершенно седая. Наконец, мужчина пришёл в себя и расплылся в сладкой улыбке.

– Тало-о-ора, дитя моё! Наконец, ты вернулась! – Он отложил ручку и распахнул руки, словно для объятия. Из-за стола он так и не поднялся, да и руки у него подрагивали. – Наслышан о твоей судьбе, моя милая, поздравляю! Ваше Величество, – с преувеличенным почтением произнёс он, приложив руку в груди и склонив голову, пряча взгляд. – Почему же ты пропадала в Зенове все эти месяцы? Я слышал, ты работала служанкой! Зачем!? Ведь я так тебя искал…

– Очевидно, вовремя не нашёл, – холодно оборвала девушка. – Иначе бы я здесь не стояла.

Дядя ахнул.

– Что ты говоришь, родная!? Я так хотел тебя утешить, побыть рядом после того, что слу…

– После того, как ты убил моих родителей, – таким же ледяным тоном закончила Талора-Мара. – И чудом не успел убить меня. Людей, которые привечали тебя в собственном доме и ни в чём не отказывали, подлец. – Каждое слово давалось с трудом, так была напряжена девушка. Она изо всех сил старалась держать себя в руках, но это было непростой задачей.

Таярум, наконец, поднялся на ноги и попытался приблизиться, с опаской поглядывая на стражу, которая с каменными лицами высилась у Талоры за спиной.

– Дорогая, кто поведал тебе эти гнусные сплетни? – мягко увещевал Таярум, медленно приближаясь и протягивая к девушке пустые руки ладонями вверх. – Я не убивал твоих родителей. Они умерли вовсе не от этого. – Тут рот его дёрнулся в сторону. – Ты разве видела тела? – быстро спросил он. Девушка моргнула.

«Он пытается меня запутать! Дыши. Думай. Придерживайся плана».

– Нет, – признала она, отметив, что дядя при этом заметно расслабился. – Но раз не ты, то кто же виноват?

Сожаление на лице дяди было, пожалуй, чересчур искренним.

– Мы его так и не поймали, дорогая. Скорее всего, это гнусные происки конкурентов!

«Каких ещё конкурентов?» – захотелось спросить девушке, но она мотнула головой, чтобы не отвлекаться.

– Хорошо, – сказала она, кивая. Дядя улыбался ей и подошёл на расстояние чуть дальше, чем вытянутая рука. Красноречивый взгляд охраны и отсутствие ответного желания племянницы обняться его остановило.

– Тогда мы сейчас же отправляемся в Рамисад.

Мужчина, не сдержавшись, отпрянул.

– В Рамисад? – громко переспросил он. – Зачем!?

– Чтобы установить истину, конечно, – просто ответила девушка. – За этим я и приехала. За справедливостью.

– Но… но… дела…

– Дела подождут. Едем, дядя. Нас ждёт машина.

Тот замотал головой и начал отступать.

– Нет-нет, милая… Я не могу… Может, поедешь одна?

– Ты едешь со мной, дядя, – отчеканила Талора-Мара и щёлкнула пальцами. Двое охранников в мгновение ока оказались рядом с Таярумом-Цетаре и крепко подхватили вдруг обмякающего мужчину под руки. – И это не обсуждается.

***

Несколько часов путешествия на воздушном шаре, а затем – на нанятом автомобиле спустя, ярхатская королева и её дядя в сопровождении охраны вошли в зал Верховного Суда. Здание суда располагалось недалеко от храма, и было таким же сияюще-белым, но с некоторым количеством золота: шпили, орнамент, перила, светильники… Белый и золотой были цветами королевского дома Рамисада.

Здание суда было таким большим, в основном, для того, чтобы было, где разместить под охраной обвиняемых, в ожидании заседания. Тюрем как таковых на Эрде не было, и рамисадский суд предоставлял самое близкое к заключению, что мог. До самого разбирательства можно было спокойно покидать здание, но исключительно в сопровождении приставленной охраны. Охрана защищала от возможного нападения и останавливала в случае попытки к бегству или сопротивлению.

Разумеется, в Рамисаде знали о визите ярхатской королевы и об её деле. Для неё даже сделали исключение и готовились рассмотреть дело, как только все прибудут на место. В суде они оказались уже ближе к полуночи, совсем не сонные из-за нервного возбуждения. Таярум-Цетаре нервничал гораздо больше, пусть и старался скрыть это как мог.

По дороге в здание Талора поймала себя на чувстве, словно на неё кто-то смотрит, но, быстро оглядевшись, никого не увидела. Сейчас же все, включая правящего потомка Рами, короля Рамза́ра-Церо́ту Рамисадского, находились в центральном зале суда, где возвышалась статуя богини Рами из чистого золота, и только символ во лбу, весы с двумя чашами, пребывающими в равновесии, чернел агатом. В вытянутой вперёд руке богини были те же весы, и в ушах висело по серьге в виде чаши. У ног горел жертвенный огонь.

Сначала король прочитал стандартную молитву, попросив у богини рассудить прибывших людей, и принёс жертву. В жертву богине правды было принято приносить половину чего угодно, так что сделать это было нетрудно. Дальше ту же самую молитву произнесли по очереди Талора и Таярум. И если Талора была по-настоящему уверенна, то об её дяде того же сказать было нельзя. Глаза его бегали так, словно он в любую секунду ожидал то ли чудесного спасения, то ли того, что его поразит божественная кара.

Далее все расселись по местам. Король – за трибуну, установленную по правую руку от статуи, а просители – на скамьях, за столами, которые разделял проход. Охрана распределилась поровну. Часть окружала Талору, часть – её дядю.

Таярум благородно уступил племяннице право взять слово первой, и та как могла подробно рассказала, что случилось. О своих жизненных перипетиях в Зенове она слишком не распространялась, потому что к самому делу это отношения не имело, зато поведала, что дядя заверил её, что к убийству не причастен. Талора замолчала и некоторое время в зале царила тишина. Земля не разверзлась, гром не грянул и не поразил лгунью, так что король дал слово такадцу.

Мужчина с минуту откашливался, затем попросил воды, за которой пришлось идти одному из охранников Талоры (обычно воду подготавливали на столах заранее, но это разбирательство проходило гораздо позже обычного). Девушка вдруг снова ощутила, словно за ней кто-то наблюдает, и какое-то движение за спиной. Однако обернувшись, она наткнулась взглядом на возвращающегося с водой охранника.

«Наверное, показалось».

Наконец, мужчина взял слово. Он рассказывал о том, какая страшная конкуренция в Такаде и вообще по всей Эрде, так как все вокруг стремятся получить побольше ресурсов и денег, а ювелирный бизнес, особенно для Такады – вещь весьма и весьма востребованная и, следовательно, прибыльная. Далее следовал сбивчивый пересказ событий роковой ночи, как он проснулся от шума и криков, но когда отважно ринулся на помощь, спасать уже было некого. Тела и постель были залиты кровью, оружие тоже оставлено. Как он попытался помочь несчастным, сделать хоть что-нибудь, но, конечно, у него ничего не получилось. И застали его, разумеется, залитым кровью, с таким же окровавленным ножом в руках. Он попытался защитить племянницу, но глупые служанки ничего не поняли и выпроводили девушку из дома, совсем запугав, ни на какие расспросы не отвечали, а племянница как в океане сгинула.

Чем дальше, тем увереннее звучал его голос. В какой-то момент Таярум вскочил, активно жестикулируя, и принялся было расхаживать по залу, а потом, замолчав, вдруг застыл, возвышаясь над сидящей на своём месте девушкой. Глаза его были стеклянные, и Талора вдруг онемела от ужаса.

Но не успела она толком испугаться, не успел дядя предпринять хоть что-то, как раздался удивительно громкий в возникшей тишине свист летящего предмета, а потом неизвестно, откуда взявшийся клинок пронзил Таяруму-Цетаре сердце. Тот вскрикнул, в удивлении глядя на свою грудь и поднося к рукояти руку.

Все обернулись. Талоре показалось, что она заметила тёмную тень с растрёпанными волосами, которая стремительно скрылась.

«Неужели поэтому мне казалось, что за мной кто-то следит? – подумала она, невидящим взглядом наблюдая, как часть охраны срывается с места в погоню за метателем кинжала».

– Не догонят, – заметил Эрдар, который, невидимый для людей, сидел на одном из столов и болтал ногами. Сейчас он заодно выполнял работу Рами, так что ему тем более было интересно, чем всё закончится в суде. Уже было и так понятно, что их команда победила, потому что войны не случилось, а десять проигравших богов забрали в чертог ещё до королевской свадьбы, но боги, тем не менее, продолжали с интересом следить за развитием событий.

Полин, стоявший в дверях, кивнул.

– Согласен. Парень – профессионал. Его никто не выследит, если он сам не захочет.

Эрдар хмыкнул, скрестив руки на груди.

– Вот уж действительно послужил дланью правосудия, – заметил он. – В кои-то веки убил без прямого приказа, совершенно бесплатно.

Техно, недавно получивший силу богини любви и красоты, знающе улыбнулся.

– Ничто человеческое ему не чуждо. Думаю, сестра будет довольна, когда я ей расскажу, что королевский наёмник, которому она смягчила сердце любовью к девушке, которую тот всё равно убил, в итоге, защитил ту, что заняла её место. – Губы бога технологий и прогресса искривились в усмешке. – Любопытное вышло искупление.