1.06.2430 г. о.с. Замир.

Растолкать спящую пару оказалось нелегко. В основном, они только сонно мычали и слабо пытались отбиться, ещё крепче вцепляясь друг в друга и в подушки. Устало вздохнув, Люмин и Исидор переглянулись.

– Здесь нужны решительные меры, – произнёс Исидор и сообщил, что скоро вернётся.

Вернулся он действительно быстро: не прошло и двух минут. В руках молодой человек держал две большие металлические тарелки.

– Отойди подальше и заткни уши, – предупредил он Люмин. Та понятливо прижала ладони к ушам и торопливо вышла из комнаты.

Исидор стукнул в тарелки. Совместная фотография в рамке на тумбочке у кровати упала. Из коридора послышался расстроенный стон и голос Люмин:

– Не помогло!

Исидор хмыкнул, наблюдая, как Аллас и Хару начинают ворочаться на кровати гораздо энергичнее, а сонно мычать – громче.

– Вставайте, сони! – скомандовал парень, тряхнув головой, потому что чёлка упала на глаза. – Или мне ещё раз ударить в тарелки?

– Не-е-ет, – нестройным хором ответили друзья, корча недовольные гримасы, и принялись усиленно тереть лица, попутно пытаясь принять вертикальное положение.

– Когда я в следующий раз потянусь выпить твоих слёз, будь добр, стукни меня, – пробурчала Хару и сама стукнула приятеля кулаком в грудь. Вышло вовсе не больно, но парень всё равно застонал, а затем лаконично ответил: «Угум» и кивнул. Каштановые волосы его торчали в разные стороны, и даже густые брови вразлёт умудрились растрепаться. Хару, растрёпанная и помятая, со следами от подушки на щеке, похожим образом выглядела бо́льшую часть жизни, так что ей как раз было не привыкать. А вот так напивалась она, пожалуй, впервые. В человеческом теле – уж точно.

– Мда-а-а, – протянула она. – А говорят ещё, что алкоголь на богов даже в людских телах должен хуже действовать.

– Это только ко мне относится, – отозвался Аллас, придерживая рукой голову и зажмурив один глаз.

– Предатель!

Исидор закатил глаза.

– Вы чего натворили оба!? – возмутился он, аккуратно откладывая тарелки на неподалёку стоящее кресло, по дороге чуть не споткнувшись о туфлю Хару. – Нас несколько часов дома не было, а вы разнесли две комнаты и вусмерть упились, ещё и вместе уснули! – Он с тяжким вздохом всплеснул руками. – Видели бы вы лицо проверяющего, когда он вас застал в одной кровати!

Ребята переглянулись, а потом перевели на Исидора одинаково непонимающие взгляды. Вернувшаяся в комнату Люмин встала рядом с ним, скрестив на груди руки и глядя почти так же сурово.

– Но мы ведь просто рядом лежали! Ну, пообнимались, подумаешь, большое дело…

– Погоди, какой проверяющий? Что он сказал?

Люмин раздражённо выдохнула через нос.

– Сказал собирать вещи. Нас депортируют, всех четверых.

– О, оу.

– А куда именно?

Исидор пожал плечами.

– Мы без понятия, но выбор невелик. Либо Хатор, либо Зенова. Хорошо ещё, вещи дали собрать, а то могли бы сразу: под руки – и на корабль. Или в самолёт.

– Или в катапульту, – не удержавшись, вставила Люмин и глянула на подругу, вскинув бровь. – Думаю, твой любимый патрульный лично согласился бы тебя куда-нибудь в сторону Хатора запустить.

Хару рассмеялась.

– Это уж точно. – Через несколько секунд, однако, девушка посерьёзнела и оглядела друзей. – А почему всех четверых-то? Почему не нас двоих или вообще вместе с семьями?

– Они и депортируют с семьями. Просто ваши семьи – это мы, – пожал плечами Исидор.

– А наши родители, очевидно, слишком влиятельны или на достаточно хорошем счету, чтобы наши грехи их не настолько задели, – рассудила Люмин.

Аллас замотал головой, трезвея на глазах.

– Нет-нет-нет, так не пойдёт. Вы-то с Исидором тут ни при чём. У вас хорошие родословные, достаточно приятная жизнь. Какая вам депортация в Хатор? Или в Зенову, поля засевать? Это занятие – вообще не для вас.

Хару закивала.

– Да! Решено! Будем упрашивать, чтобы забрали только нас двоих.

Аллас тоже кивнул и взял девушку за руку.

– Точно. Раз все проблемы из-за нас, то пусть увозят только нас.

Такому победному настрою можно было позавидовать, но когда пару часов спустя на пороге их дома появилась бабушка Люмин в сопровождении десятка стражников и тощего проверяющего и выслушала пламенную речь на два голоса, её ответ был:

– Нет.

Аллас и Хару поражённо отпрянули и переглянулись.

– Нет? – хором переспросили они.

Заярда-Церера-ханум кивнула.

– Именно так: нет.

– Но почему!? Ведь Люминэ и Истаэр здесь вообще ни при чём!

– Да! Они в это время находились совершенно в другом месте, и свидетели могут это подтвердить.

Женщина протяжно задумчиво хмыкнула, переводя взгляд с одного на другого. Все, кроме отряда стражи, сидели в спешно прибранной (не без помощи магии) гостиной на диване и в креслах, расставленных вокруг журнального столика. Люмин даже подала кофе и оставшийся со вчерашнего застолья ещё вполне приличный десерт: бисквитный фруктовый торт со сливками. Она предлагала и стражникам, но те отказались и снова застыли вдоль стен.

Боги из чертога в напряжении следили за разворачивающейся сценой.

– Она сомневается! – радостно воскликнул Шери. – Сомневается!

Зима цокнул языком.

– Этого недостаточно. Она может сомневаться, но всё равно изгнать всех от греха подальше.

Войд задумчиво постучала пальцем по губам.

– А может прийти к выводу, что муж не обязан отвечать за грехи жены и наоборот. Люмин, в конце концов – её единственная, любимая внучка.

– А может, – подал голос Хойт, – пусть действительно увезут всех четверых? А потом они смогут переехать на другой эрд, например.

Руминэ покачала головой.

– Так просто они вряд ли переедут. За сосланными обычно всё равно потом приглядывают, пусть и не наносят визиты через день. Никакой истинной свободы им не видать.

Пока боги строили догадки, Заярда-Церера объясняла, почему сослать только двоих не получится.

– Согласно закону, мы не имеем права разделять супругов, за исключением крайних случаев, вроде угрозы жизни. Но в нашем случае речь идёт не об угрозе жизни, слава Маат, а о нарушении договорённости и закона о тишине. – Она сурово глянула на Алласа и Хару. – И, вероятно, об измене.

– Да не было никакой…! – устало начал Аллас, но женщина подняла руку, призывая замолчать. Молодой человек махнул рукой и откинул голову на спинку дивана, уставившись на потолок.

– Поэтому у нас нет причин разделять законные семьи. Вы отправитесь вместе. Только на разные эрды. – Четыре пары глаз вопросительно уставились на неё, и женщина с усмешкой пояснила: – Мы же не хотим, чтобы Халази-ханум и Алистаз-ага снова вместе что-нибудь вытворили уже в Зенове, например, верно? Они там такое тоже не любят.

Хару фыркнула.

– Тогда отправьте нас в Хатор. Мы там как родные придёмся.

Женщина кивнула.

– Ты действительно поплывёшь в Хатор, Халази-ханум. Вместе с мужем. А мою внучку я в Хатор не отправлю, поэтому, Люминэ, ты отплываешь в Зенову. Придётся, конечно, начать работать руками, но это лучше, чем рассадник преступности.

Люмин вздохнула.

– В качестве жеста доброй воли я дам вам несколько часов, чтобы собрать вещи и попрощаться с семьями, – сказала Заярда, поднимаясь с кресла. – Ровно в три часа дня корабль отплывает сначала в Хатор, а затем – в Зенову. И это моё последнее слово. – Она повернулась к одному из стражей. – Помогите им собрать вещи. – Потом она снова оглядела четверых изгнанников. – Есть ли у вас вопросы, молодые люди?

Ребята переглянулись. Они уже поняли, что спорить бессмысленно, а больше их ничего не заботило, так что все помотали головами.

– Так я и думала, – сказала глава безопасности, кивнув, затем круто развернулась на каблуках и ушла, ни разу не обернувшись.