– … и тот двигатель разлетелся лучше, чем аэродромы на Перл-Харборе в 1941!

Два смеха раздались в комнате.

Привезти Стэнли домой было лучшей идеей. Сейчас даже было всё равно, что тот дымил всю дорогу в окно машины, ведь сильная рука выклянчила это право, мягко гладя бедро Ксено половину пути.

Они действительно заехали за закусками. В паре кварталов от квартиры Ксено была мексиканская забегаловка. Долго думать не пришлось, Ксено позволил Стэну ткнуть во все заинтересовавшие его позиции меню, а потом просто приложил карту к терминалу оплаты. Да, еды явно больше, чем они могут съесть, но сейчас идёт тенденция на перепотребление, а отставать от трендов это уныло, не так ли?

Первое желание дома – завалить Снайдера на матрас лопатками – было остановлено заинтересованным взглядом янтарных глаз. Квартира Ксено было относительно небольшая и максимально практичная. Особенно если учитывать, что в большинстве случаев Ксено здесь только ночевал, но и то через раз. Всё в сдержанных серых тонах без лишних побрякушек на полках и журнальных столиках. Довольно аскетично. И только Стэнли смотрелся яркой блондинистой кляксой с фиолетовыми губами, хотя чёрная рубашка и сглаживала углы. Чужие глаза с интересом разглядывали небольшой сервант с наградами Ксено. Кубки, медали, грамоты и другая ерунда, которую ему вручали в течении жизни. Милые сувениры его прошлых побед. Ничего действительно стоящего, но выбрасывать почему-то не хотелось. Стэн даже спросил про парочку особенно крупных, давая Ксено подробнее рассказать о тех случаях. Затем Стэнли прошёл глубже в квартиру. В гостиной был большой угловой диван со столиком перед. На столике лежала папка в пятьдесят листов. Ксено и забыл, что оставил её прямо там, где и читал.

Пакет с закусками приземлился на диван. Плохо.

Толика нервозности кольнула где-то в районе сердца, когда глаза Стэна остановились на фотографии сверху папки. Ксено даже не будет пытаться оправдываться. Да, это досье на него. Да, Ксено прочитал его ещё перед свиданием. И что с того?

Нервозность зябко расползлась по солнечному сплетению. Взгляд Стэна внимательный, изучающий. Ксено продолжал держать маску невозмутимости.

– Семьдесят пять.

Ксено хлопнул глазами, наблюдая, как Стэн без сильного интереса вчитывается в первую страницу всего талмуда.

– Что? – уточнил Ксено почти полностью ровным тоном.

– Они выслали старые данные. Я вешу семьдесят пять килограмм, а не семьдесят девять.

Ксено не сдержал усмешки. По Стэну было сложно сказать, что он думает по всему этому поводу.

– Я ожидал менее спокойной реакции.

– Я просто удивлён, что ты обошёл даже гриф секретности, и собрал столько данных…

Стэн взял талмуд в руки и бегло пролистал страницы. Ксено наблюдал за этой картиной с особым вниманием.

– Твоё личное дело было интереснее моей страницы на Википедии, – намеренно небрежно бросил Ксено, подходя ближе. Он протянул руку, чтобы наконец забрать блок листов из чужих рук. Почему-то очень нервировало то, что Стэн читал досье, которое Ксено на него же нарыл, у Ксено же на глазах.

Стэн отдёрнул руку с бумагой подальше, когда Ксено протянул ладонь. Чёрные глаза снова встретились с этими светло-карими.

– Знаешь, какой мой любимый раздел твоей страницы на Википедии? – спросил Стэн, с интересом заглядывая в глаза. Они вернулись к старому разговору. В этот раз Ксено решил не язвить.

– Мм?

– Неопубликованный, – кратко ответил Стэн, но затем продолжил. – Про то, как в средней школе ты собирал оружие из подручных средств. Полиция замяла то дело довольно быстро…

Стэн протянул папку документов сам. Ксено резво её забрал и закинул в первый попавшийся ящик без стёкл, чтоб глаза не мозолила.

– И сколько нарыл ты?

Волнение отступило, сменяясь интересом. Отсутствие подробных вопросов про инцидент с оружием тоже подкупало.

– Меньше тебя. Без погон мне всё же не могут дать большего.

Ксено хмыкнул, ухмыляясь.

– Похвальное рвение. Но я надеюсь, что этим информация не ограничилась? Иначе я буду разочарован…

Стэн подошёл ближе на полшага. Его голос опустился.

– Меня очень интересует, почему ты решил так кардинально подготовиться к встрече. Неужели, не доверился импульсивному свиданию?

Ксено засунул руки в карманы брюк, продолжая наблюдать за реакцией Стэна.

– Недоверие – это профессиональная деформация, – без прикрас ответил Ксено. – В моем мире информированность – это безопасность.

Стэн кивнул. Ксено кажется, что и в жизни Стэна внимательность играет немаловажную роль. Он ведь тоже решил узнать о спутнике больше перед встречей. Только было до чёртиков любопытно, будь Стэн всё ещё при погонах, сколько именно он смог бы нарыть…

– И что ты теперь думаешь обо мне, собрав все эти сведения?

Ксено поджал губы в лёгкой задумчивости. Он обвёл глазами комнату перед тем, как вернуться взглядом к Стэну. Что ж, у него был ответ.

– Честно? Я думаю, что ты интересный человек со сложным прошлым. И мне интересней узнать тебя заново. Без бумаг.

Повисла тишина, в которой оба услышали лишь легкий гул города за окном. Стэн поднял глаза на Ксено, в его взгляде читалась заинтересованность.

– Пойдем есть, пока не остыло.

Это стало началом вечера, полного импровизированного продолжения ужина и бесед, в которых общность их интересов и различие жизненных путей лишь поддавали новые поводы для диалога. Стэн, кажется, был приятно удивлен отсутствием излишней реакции на свой род деятельности – будь то патриотизм или призрение –, а Ксено – столь непосредственным разговором с человеком, который быстро становился не просто случайным собеседником. Со Стэном на удивление просто. Со Стэном, оказалось, не нужно выбирать выражения при описании каких-то рабочих моментов. Ни в вопросе неудачных исходов опытов, ни в вопросе серьёзности полученных травмы кем-то из лаборантов. Стэн одинаково хихикал и над рассказами про разбитое оборудование в ходе выходки какого-то долбоёба, и над оторванной рукой кого-то из практикантов, которых кто-то пустил в тестировочный цех.

Бутылка вина была открыта почти сразу. Мексиканская кухня с напитком вообще не сочеталась, но было плевать, особенно, когда Стэн чуть сбивчиво рассказывал какую-то историю из Ирана, иногда отвлекаясь на начос.

Алкоголь тёк по горлу, обжигая. Ксено хорошо знал свою меру, но сегодня хотел дать себе послабление. Небольшое. Потому, когда бутылка кончилась, он принёс вторую. Шаг уже казался недостаточно ровным, но сегодня это не так уж и волновало.

Он давно так не расслаблялся. Кажется, даже ебучий гипертонус с плеч куда-то подевался, когда Ксено впервые за достаточно долгое время так громко смеялся, забравшись с ногами на диван.

С каждым метким комментарием Стэна, Ксено всё сильнее хотел расстегнуть чужие джинсы. С каждым новым глотком алкоголя, всё сильнее хотелось раздвинуть чужие ноги ещё шире. К концу дня у Стэна начала смазываться помада. Это даже немного расстраивало, но Ксено старался об этом не думать, потому что в любом случае не оставил бы её целой.

Чужая чёрная рубашка была так маняще расстёгнута на пару лишних пуговиц, оголяя ключицы. Ксено и не заметил, когда Стэн успел их расстегнуть. От алкоголя путались мысли, но чёткое осознание, что он хочет Снайдера прямо сейчас горело в голове неоновой вывеской. После выпитого Ксено не только с радостью поставит Стэна на колени, но и сам перед ним на них сядет. Медленно расстегнёт ширинку, глядя в янтарные глаза, спустит вниз ткань вместе с бельём, пройдётся языком сразу от основания до кончика, помогая себе рукой. Проследит за выражением красивого личика сверху. Постарается вообще глаз от него не отводить, даже если те начнут слезиться от резких движений в горле. Чёрт возьми…

– Ты как-то притих… – низкого проговорил Стэн, отпивая ещё вина из бокала.

– Что бы ты хотел далее?

Вопрос довольно конкретный. Ответ хотелось бы под стать.

Стэн улыбнулся и снова наклонил голову в бок. Избавиться от ассоциации с собакой всё никак не получалось.

– Главное, не наездница, – он перешёл на громкий шёпот, будто это был большой секрет, – я без таблеток.

Было ли это просто проявлением игривости или нежелание продолжать диалог с парковки ресторана? Да какая, блять, вообще разница?

– Точно, я же даже толком не извинился за ресторан…

Ксено встал с дивана, не сводя взгляда со Стэна. В руке всё ещё бокал красного вина. Стэн одарил его взглядом снизу‐вверх и довольной улыбкой.

Ксено подошёл ближе, вставая между чужих раздвинутых ног. Тело чуть-чуть шатало, но это пустяк. Колено упёрлось в мягкую обивку прямо рядом с пахом Стэна. Кажется, чужое лицо стало ещё более довольным. Ксено наклонился ниже, чтобы быть с ним лицом к лицу. Свободная рука нагло легла на ширинку джинсов, оглаживая лёгкую твёрдость. Янтарные глаза перед ним опустились на губы Ксено. Маняще. Хотелось поцеловать напомаженные фиолетовые губы, но тогда ведь помада так быстро сотрётся…

Ксено наклонился чуть вперёд. Так, чтобы опалять дыханием чужое ухо. Стэну ведь нравится его голос. Он специально чуть опустил его.

– У тебя есть отличная возможность рассказать мне, что ты хочешь, чтобы я с тобой сделал…

Ксено почувствовал, как чужие руки залезли под его пиджак. Улыбка расползлась по лицу. Поцелуй был оставлен под ухом.

– Всё, на что хватит твоей фантазии…

Ксено нельзя говорить такие вещи. Нельзя говорить подобное учёному. У них отлично развита фантазия, а сдерживать их может только отсутствие оборудования…

Чужие руки начали гладить его плечи, лопатки, спину…

Ксено оставил более влажный поцелуй чуть ниже, ощутимее ведя по чужой зарождающейся эрекции.

После поцелуя Ксено размашисто лизнул уже облюбованный участок кожи под левым ухом.

– Поднимайся… – снова проговорил он в самое ухо Стэну, отстраняясь. Стэн последовал за его телом, как за магнитом.

Ксено показушно отпил из своего винного бокала, вглядываясь в лицо Стэна. Свободная рука подцепила чужой ремень, просунув палец под чёрную кожу, и потянула на себя, пока Ксено неторопливо шагал в сторону спальни. Ассоциация с собакой всё не унималась, посылая в мозг фантазии, как на этой шее будет выглядеть поводок. Наверняка, ахуенно…

Повалить Стэна спиной на кровать было идеей фикс всего сегодняшнего дня. Как он успел поставить недопитый бокал на пол, Ксено и сам не знал, но только собственные руки уже спешно выправляли и расстёгивали чёрную рубашку, желая открыть как можно больше голой кожи.

Руки Стэна уже стянули с него пиджак, бросая рядом. Широкие ладони гуляли по его загривку, плечам, пояснице, бокам, гладя спину через ткань рубашки.

– Так ты любишь пострелять?

Ксено не ожидал, что после хаотичного шевеления рук на своём теле он услышит этот вопрос. Стэн достал закреплённый Ксено утром за ремень кольт Double Eagle. Ксено перевёл взгляд с пистолета в руке Стэна на его же лицо. Тот выглядел непозволительно весело.

– Ты всегда с ним или я особенный?

Дуло не было направленно на Ксено, но ощущение опасности слегка защекотало внутренности. Пистолет даже с предохранителя не снят, но резко вспомнилось всё прочитанное о Стэне на тех пятидесяти листах.

Желание отобрать у него оружие было остановлено простым жестом. Стэн сам опустил пистолет на простыни, толкая его подальше от них двоих. Ксено проследил внимательным взглядом, как кольт улетел куда-то к подушкам, а затем перевёл взгляд на Стэна.

– Заткнись, – сорвалось с собственных губ, не желая отвечать на предыдущие вопросы.

Чужая кожа груди и шеи казалась такой чистой. Слишком чистой. Он же оставлял следы, где они, мать вашу? Прошла всего неделя. Ну, не может же на нём всё реально как на собаке заживать…

Ксено припал к основанию шеи. Сначала поцелуй. Влажный, прилипчивый, от которого уже и так должен остаться синяк, но у Стэна, видимо, он пройдёт слишком быстро. Затем язык, зализывая покрасневшую кожу. Затем зубы да посильнее. Чтобы наверняка. Стэн в этот момент ощутимо вздрогнул и выдохнул громче обычного.

– Тогда следующее свидание организовываю я… – проговорил Стэн.

Ксено может быть и хотел бы сейчас ему что-то ответить. Может, съязвить, но в итоге согласиться, почему бы, собственно, и нет. Вот только желание подняться чуть выше и повторить свой алгоритм было сильнее.

Снова поцелуй, снова язык, снова зубы и дрожь. Поцелуй, язык, зубы, дрожь. Какая прелестная комбинация. Ксено не мог перестать её повторять. Сначала под левым ухом, потом – аккуратнее и легче – у кадыка, на горле, затем под правым ухом. Кожа приятная, солоноватая после целого дня. Стэн пах естественно. Никаких отдушек одеколона. На удивление приятный запах… Мерзкий химический привкус на языке не сразу дал себе объяснение. Ксено остановился, хмурясь. Он сглотнул неопознаваемый вкус, морща нос. Большой палец прошёлся по участку кожи под правым ухом, замечая, как оттенок начинает стираться с кожи Снайдера градиентом.

Он не думал. Бокал вина был резко схвачен с пола и вылит на порозовевшую от укусов шею. Кроваво красные пятна поползли по белоснежному постельному белью. Выглядело так, будто Снайдеру перерезали горло. Даже так он смотрелся ахуенно.

Ксено схватил край белой простыни и прошёлся ею по чужой шее, стирая слой косметики, открывая яркие пятна по всей правой стороне. Следы от зубов были темнее всего на общем фоне. Они были редкими, но на начавших желтеть синяках выглядели отчётливо. Ксено не сдержал желания пройтись по ним подушечками пальцев. Вот они. Выглядят элегантно. Почти так же элегантно, как кроваво красные пятна на фоне, подчёркивающие заживающие синяки. Хотелось, чтоб подчёркивали свежие. Яркие. Потемневшие от разрыва кровеносных сосудов. С кровоподтёками, если Ксено не рассчитает силы.

– Не закрашивай их больше… – самое осмысленное, что он мог сейчас сказать.

Собственные глаза поднялись на янтарные, которые теперь были темнее. Зрачки заполняли светло-карие радужки, гипнотизируя Ксено почти так же, как синяки и напомаженные губы. Даже не сразу дошло, каким весёлым выглядит сейчас Стэн. На последнюю реплику Ксено Стэн лишь хмыкнул, промолчав. Так не пойдёт…

Пальцы вцепились в чужой ремень, вынимая чёрную кожу из петель. Янтарные глаза наблюдали за всем этим с интересом.

– Руки.

Команда, не просьба.

Ни один здравомыслящий человек не позволил бы так просто себя связать. Уж точно не мужчине, которого ты видишь второй раз в жизни. Точно не тому, что нарыл на тебя целое досье с небольшой томик романа. Точно не тому, что пришёл к тебе на встречу с огнестрельным оружием.

Стэн послушно протянул сложенные вместе запястья.

Благо, Снайдер не здравомыслящий.

Ксено стянул чужие запястья потуже, лишая свободы в руках. Казалось, что этого мало. Он снял с собственной шеи платок, так подходящий к чужой помаде.

Глаза, шея или рот…

Выбор рациональный. Не рот, иначе сотрётся это блядская фиолетовая помада. Не шея, ведь с ней Ксено ещё не закончил. Глаза? Из этого можно выжать свои плюсы.

Стэн не сопротивлялся, когда руки Ксено плотно завязали шейный платок вокруг глаз, лишая зрения. Ну, вот теперь-то можно и разгуляться…

Ксено наклонился ниже. Так, чтобы звучать прямо в чужое ухо. Стэну ведь так нравится его голос…

– У тебя напрочь отбит инстинкт самосохранения, не так ли?

Укус за мочку сопровождался медленным расстёгиванием джинсов. Раздался звучный вдох. Сдержать смешок выше сил Ксено…

– Я ведь могу взять пистолет и пристрелить тебя в любой момент, Стэнли. Это так… беспечно.

Стэн на это лишь чуть наклонил голову, открывая Ксено больше шеи. Милый жест. Но тому придётся чуть-чуть подождать. Ксено отстранился. Ему нужно было две руки, чтобы стянуть джинсы Снайдера вниз. Бельё туда же. Чёрную рубашку стягивать уже поздно, но и хуй с ней. Главное, что расстёгнута.

Ксено стянул и свои вещи, оставаясь нагим. Вводить традицию на химчистку после секса вообще не хотелось.

Ксено снова забрался на кровать, устраиваясь между ног Снайдера. Ракурс сверху вниз ахуенный. Стэн даже без зрения не выглядел дезориентированным, но это дело поправимое. Снайдер ловкий, с волшебными рефлексами. Нужно постараться, чтобы это машина дала сбой…

Кожа Стэна всё ещё слишком чистая. Ксено на пробу провёл ладонью по прессу до груди, затем на шею, а потом на щёку, убирая назад выбившиеся блондинистые прядки. Нет, с такими внешними данными точно нужно было в порно…

Ксено опустился вниз. Теперь плечи. Схема старая. Губы, язык, зубы. На этот раз можно ещё сильнее. Стэн снова дёрнулся, шипя. Стандарт. Ксено невинно лизнул синяк, который граничил с кровоподтёком, и спустился ещё чуть ниже. Сцепленные ремнём руки оказались закинуты на шею. Ксено от этого лишь тихо рассмеялся.

Он двигался ниже. Укус за укусом, синяк за синяком по всем плечам и груди. Хуя с два ему хватит тоналки на такое. Поцелуи всё ниже. Язык обвёл один из сосков только для того, чтобы следом укусить, выбивая из Стэна приятные звуки. Ксено двигался ещё ниже. Он прошёлся языком по прессу, очерчивая рельеф. Ещё ниже. Так низко, что лужица естественной смазки прямо перед глазами. Ксено специально жарко выдохнул через рот, наблюдая, как Стэн дёргается на встречу его рту. И снова он не удержал тихий смех.

– Ты слишком торопишься… – между смешками проговорил Ксено. Он двинулся влево, обводя языком тазобедренную косточку. Укус. Руки поудобнее раздвинули податливые ноги. Размашистое движение языком по внутренней стороне бедра вызвало у Стэна что-то вроде тихого нетерпеливого поскуливания. Зубы вцепились и нежную кожу бедра, заставляя Стэна вздрогнуть. И ещё раз. И ещё. Три укуса краснели на бедре, но завтра явно превратятся в очаровательные синячки.

Собственная эрекция уже давно требовала внимания. Откладывать это далее не хотелось. Ксено потянулся к брошенному рядом пиджаку, вытаскивая из внутреннего кармана презервативы и смазку.

Звук колпачка, обильно смазанные пальцы, нога на плече. Для удобства. Руки Снайдера уже не были на шее. Теперь они неприкаянно лежали на груди, не зная, куда деться. Ксено это порадовало. Первый палец вошёл сразу на половину почти без сопротивления. Лёгкие толчки вперёд. Взгляд на Снайдера сверху-вниз. Картина та ещё…

Щёки успели налиться кровью, создавая румянец. Подсмазавшаяся фиолетовая помада на губах так хорошо сочеталась с платком на глазах и старыми укусами на шее. Эта помада… блять, эта помада…

Шея и грудь Снайдера теперь были усеяны свежими засосами и укусами. Расцветут они чуть позже, а пока были лишь красными пятнами, так хорошо выглядящеми на фоне пропитанных красным вином белых простынях.

Ксено начал подключать второй палец.

Он наклонился ниже, чтобы снова быть рядом с лицом Стэнли.

– Ты так по-блядски накрасился сегодня. Тебе очень идёт.

Хотелось поцеловать эти губы. Впиться в них зубами, чтобы почувствовать металл на языке. Хотелось…

Чужое тяжёлое дыхание жгло собственные губы. Так маняще. Так желанно. Ксено думал об этом весь вечер. Об этих чёртовых чётко очерченных фиолетовым цветом красивых губах. И Ксено сорвался.

Терпение вообще не его конёк. Пальцы вошли до упора, начав активно двигаться внутри. Ксено укусил чужую губу, ощущая, как привкус крови разливается во рту. Стэн застонал. Эта заставило скользнуть языком в приоткрытые губы и начать активнее гладить самые чувствительные кнопки внутри сильного тела.

Чужое дыхание тяжёлое, жаркое, частое. Отрываться от такого Снайдера было мучением.

– Ксено, просто трахни меня уже…

Голос загнанный. Не на пределе, но скоро.

Ксено наклонился к чужому уху, пуская мурашки своим голосом.

– Я не могу. Ты недостаточно растянут. Стэнли, будь терпеливее…

Трахать Снайдера сейчас было единственным желанием в голове Ксено. Прямо сейчас. Вот это тело, которое он зацеловывал на протяжении всего этого времени. Чёрт возьми…

– Сволочь… – сорвалось с чужих губ.

Ксено остановился внутри, не шевелясь.

– Ты забываешься… – снова голос в самое ухо.

– Прости… – было тихим. О искреннем сожалении не может быть и речи, но Ксено прощает. Сейчас абсолютно всё, что угодно прощает. Пальцы раздвинулись на манер ножниц. Напоследок. А затем медленно вышли. Ксено выпрямился. Такие нежные просьбы нужно удовлетворять…

Надеть презерватив дело нескольких секунд, когда перед тобой лежит кто-то вроде Стэнли Снайдера. А дальше всё по излюбленному сценарию: хватка на бёдрах покрепче, резкий толчок до середины, искры перед глазами и низкий стон снизу.

Ксено любезно замер, давая привыкнуть. Пока можно заняться чем-то ещё, например…

– Она теперь более чувствительная? – Ксено провёл носом по закинутому на плечо колену. Всё в глубоких рубцах. Большинство были ровные, будто хирургические от швов после операции, но некоторые кривые, как от рваных ран. Ксено невесомо провёл по рубцам губами.

– Менее… – проговорил сбитый голос.

Ксено разомкнул губы, кусая шрамы на голени. Вместе с тем толчок до упора. Стэн от этого вскинулся на кровати. Ксено снова замер, проходясь языком по неровной поверхности.

– Знаешь, Стэнли… – Ксено снова наклонился чуть ниже, вызывая движения внутри. Стэн откинулся назад, выставляя напоказ шею в немом стоне. – Я сейчас думаю о том, что я мог бы взять шприц… – рука начала медленно идти от низа живота до груди, мучая, – и обколоть тебе ногу ледокаином, – рука пошла от груди к шее. – Я бы поставил тебя в коленно-локтевую, – рука погладила щёку, – чтобы трахать тебя, вдавливая за волосы в матрас, – рука резво намотала выбившиеся пряди на пальцы, оттягивая назад у корней. По Стэну побежали заметные мурашки.

Держать Стэна за волосы в этой позе бессмысленно. Ксено чуть качнул бёдрами, вызывая у Стэна дрожащий вздох. Бессмысленно, но Снайдера это заводило. Он снова чуть вышел, входя толчком до упора. Стэн снова не сдержал тихого звука. Ксено начал устанавливать ритм.

Толчки размеренные, глубокие. Стэн дышал через рот. Смазанная фиолетовая помада теперь смотрелась даже лучше, чем в начале вечера.

– Быстрее… – тихо и загнанно.

Ксено отпустил блондинистые пряди, нежно поглаживая по волосам напоследок. Он перехватил чужие бёдра двумя руками, переворачивая Стэна полубоком так, что тому пришлось удерживать своё положение связанными руками.

Он резко вышел, войдя заново во всю длину. Стэн чуть снова не упал на спину. Его руки начали комкать постельное. Ксено повторил жест, выбивая из Стэна просто очаровательные звуки. И ещё. И ещё. Низкие стоны Снайдера заполняли комнату. В прошлый раз таким звучным он не был…

Внутри так горячо, что бошка плывёт. Глаза не знали куда смотреть. Гипнотизирующие зрелище того, как собственный член пропадал в таком невероятно притягательном теле, боролось за лидерство с лицом Снайдера, когда Ксено раз за разом попадал по простате. Сейчас было даже жалко, что глаза завязаны…

Через несколько таких резких толчков Стэн упал с локтя на плечо.

– Ксено, дай мне… – реплика утонула с тихом стоне после очередного резкого толчка. Скованные руки пытались дотянуться ниже. Пытались провести по собственному члену, приближая разрядку.

Нет, Ксено не даст. Не сейчас, когда тот так отчаянно сжимается при каждом выверенном движении, толкая Ксено за край. Он перехватил чужие связанные руки.

– Блять… – выругался Ксено, снова укладывая Снайдера на спину. Он уверен, что чужие руки затекли. В ином случае вряд ли он смог бы остановить их от чего-то.

Он зажал их у Стэна над головой. Времени у него немного. Скоро к ним вернётся чувствительность.

Он ускорил внутренние толчки настолько, насколько мог, снова целуя чужую шею. Стэн издал что-то очень похожее на скулёж.

– Без рук, будь умницей… – сказано в чужое ухо между толчками. Стэн задрожал. Хороший знак.

Толчки внутри настолько быстрые, насколько возможно. Разум плыл от звука чужих стоном, от ощущения чужого жара, от вкуса чужой кожи. Это всё слишком хорошо. Слишком жарко. Слишком невозможно. Слишком… слишком… слишком…

Он вошёл до упора с новой силой. Оргазм накрыл с головой, заставляя низко застонать в чужое плечо. Зубы как-то неосознанно сжались сильнее, чем обычно. Звёзды перед глазами взрывались, создавая сверхновые. Сверхновые взрывались следом, создавая нейтронные звёзды и чёрные дыры. Мелкая дрожь пробила тело. Ногти вцепились в первое, что было под руками. Кажется, в Снайдера. Как же ахуенно…

Создание возвращалось плавно, как отзвуки мигалок приближающейся машины. Только сейчас челюсть разжалась, отпуская чужое плечо с явственно кровавым укусом. Перегнул. Теперь мозг медленно анализировал обстановку. Тело под ним загнанно дышало, откинув назад голову, как будто подставляя Ксено шею для любых действий. Глаза опустились ниже, чтобы увидеть, как по чужому прессу расползалось пятно спермы. Усмешки не получилось, но довольная ухмылка по лицу поползла.

Ксено потянул вниз повязку для глаз. Он ожидал закрытых от ощущений век, но карие глаза из-под повязки смотрели прямо на него. Это интересно…

– Всё в норме? – уточнил Ксено, наблюдая за чужой реакцией.

– Да… – хрипло ответил голос. Язык пробежался по пересохшим губам. Ксено подумал две секунды и наклонился вперёд, самостоятельно проходясь языком по чужим губам, а затем и скользя внутрь. Лениво, влажно… нежно.

Ксено аккуратно вышел, завязывая презерватив. Снять ремень с рук Снайдера заняло не более пятнадцати секунд. После этого Ксено перекатился на спину, падая рядом на матрас. Собственное тело казалось тяжелее раза в два, а на языке всё ещё стоял металлический привкус. Ему нужно было полежать пять минут…

В комнате было тихо. Только два тяжёлых дыхания.

– Где я могу покурить? – было озвучено первым.

– На улице.

– В смысле – на балконе?

– В смысле – на улице.

Стэн глубоко вздохнул, но промолчал.

Шевелиться вообще не хотелось.

– Можно личный вопрос?

Ксено прикрыл глаза, нахмурившись.

– Ну, попробуй.

– Это ведь натуральный цвет волос?

Вопрос неновый. Просто обычно он звучит раньше. Отвечать на него Ксено не любил как раз потому, что задают слишком часто.

Он глубоко вздохнул.

– Да, Стэн, это ранняя седина.

Голос рядом с Ксено хмыкнул.

– Наследственность или стресс?

– Одно другому не мешает.

И это правда. Наследственность четы Уингфилдов оставляла желать лучшего. Ксено ещё в подростковые года заметил седеющие виски, но тогда они в глаза не бросались из-за природного блонда. С годами, конечно, ситуация обострилась…

Много ли в его жизни стресса? Пожалуй, да. Он мог игнорировать его сколько влезет, но пальцы подрагивают уже даже без кофеина, а срывы на кого-то из коллег иногда в последствии даже ему казались глупыми. Редко! Правда, очень редко, но всё же иногда мысли мелькали. Он, к слову, мастерски их игнорировал.

Стэн тихо сел на кровати. Россыпь засосов мелькнула на груди и шее. Приятно.

– Я воспользуюсь душем?

– Да, вторая дверь налево.

Стэн встал, потягивая спину. Ксено не смог оторвать глаз от того, как красиво мышцы перекатываются под тонкой кожей.

Ксено обратил внимание. Чужой шаг ровный, без хромоты на больную ногу. Хорошо, что ледокаин доставать всё же не придётся.

Высокая фигура всё ещё полностью голая остановилась в дверях.

– Я подумал, – начал Снайдер у дверного косяка, – я мог бы сегодня остаться… если ты хочешь.

Ксено обвёл подтянутое тело взглядом.

– Я вызову тебе такси.

Снайдер кивнул, выходя из комнаты, оставляя Ксено наедине со своими мыслями.

Стэнли хорош. С ним было приятно проводить время. Даже вне постели. На огромное удивление Ксено, он был приятной компанией. Слишком идеальный. Как будто когда действительно расслабишься, то вселенная ударит тебя лицом в грязь. С чувством, с толком, с расстановкой! Поэтапно унизит, дав понять собственные проёбы. Нет, Ксено вызовет ему такси…

Шелест воды в ванной нагонял сонливости. Отрубиться на перепачканном постельном белье полностью голым и потным звучало как наимерзотнейший план на вечер, хоть завтра и воскресенье, когда обычные люди дают себе послабление от работы. Ксено завтра в девять утра в лабораторию. Ничего нового. Если пить достаточно кофе, то может показаться, что в сутках появился дополнительный час, который можно потратить на ругань с коллегами. Кстати о кофе. Утром он использовал последнюю капсулу…

Он почти застонал, когда пришлось шевелиться, вставая с кровати. Ёбанные капсулы для кофемашины!

Ксено лениво натянул на себя бельё. Надевать поношенную одежду не хотелось, но лезть в шкаф за чистой, чтобы надеть её на липкое от пота тело не хотелось вдвойне. Ебучие компромиссы!

Он натянул на себя брюки и рубашку. Шейный платок остался валяться где-то там в простынях. Снайдер вернулся как раз тогда, когда Ксено заканчивал поправлять воротник.

– Куда-то собираешься? – уточнил уставший голос.

– В магазин. Заодно посажу тебя на такси.

– Это на то, которое ты на остановке три часа ждал?

– Не гиперболизируй…

– Я сам закажу, быстрее выйдет.

Ксено не стал спорить. Он понаблюдал, как точёная фигура начала натягивать свою вечернюю одежду. Теперь не было помады. Волосы торчали во все стороны, чёрный ворот не скрывал всех синяков, что оставил Ксено, а от рубашки теперь воняло вином. От Ксено, наверное, тоже сейчас воняло вином…

Спуститься вниз заняло порядка пяти минут. Прохладный воздух приятно остужал тело и голову, отрезвляя. Желание насладиться им подольше начало грызть мозжечок.

Они неловко попрощались. Стэн ушёл вверх по улице, сказав, что хочет зайти в ближнюю табачку, которую видел, когда они подъезжали к дому Ксено. Ксено же понятия не имел, где тут находятся табачные магазины, поэтому просто кивнул. Он точно знал, что вниз по улице будет продуктовый, но, может, Стэну тоже хотелось прогуляться в тишине.

Голова, в одиночестве жужжащая мыслями, притихла. Нет, Ксено не перестал думать, но мысли шли медленно и расслабленно. Как и он сам, к слову. Планы на грядущие часы складывались удачно: нужно немного закупиться, чтобы завтра утром поехать в лабораторию и заняться наконец теми файлами от японской обсерватории. Сам Ксено бы хуй на это подписался, но его протеже настоял на этой научной работе. Ксено надеялся, что там будет что-то целесообразное, иначе он сломает ноутбук с открытой почтой прямо Сенку об голову…

Фонари освещали тёмные улицы. Небольшие группы прохожих ходили туда-сюда, совершенно не привлекая внимания глаз. Ночной продуктовый горел гостеприимной вывеской на входе.

Ещё бы клининг на завтра вызвать…

Ксено зашёл в освещённое помещение, оглядываясь. Полку с кофе найти было легко. Лишние пять минут были потрачены на поиски нужных капсул и ещё примерно столько же на слишком, блять, длинную по ночным меркам очередь.

Только на кассе, хлопья по карманам, Ксено медленно осознавал, что его бумажник так и остался в кармане пиджака, который сейчас валяется где-то в спальне. Резкое желание кого-то ударить родилось в голове. Он медленно вздохнул, отменяя покупку. Ладно. Хуй с ним. Купит утром по дороге себе кофе. Не проблема.

Уже чуть более резкий шаг от магазина в сторону дома. Приятное расслабление как рукой сняло. Ёбанные капсулы!

Чья-то рука резко схватила за запястье, утягивая в ближайшую подворотню. Первой и самой быстрой мыслью было что-то крикнуть тому долбоёбу, который его дёрнул, но Ксено не успел. Когда затылок ударился об кирпичную стену, резкая боль в носу дезориентировала ещё сильнее, чем полутёмки. Что-то тёплое потекло вниз по губам. Рефлекторное желание схватиться рукой за больной участок лица было остановлено одним видом другого человека. Он был высокий. Выше Ксено. С бородой и грязной одеждой. Сердце начало колотиться быстрее. Лезвие ножа поблескивало у горла, маяча не самыми светлыми перспективами. Ксено аккуратно сглотнул, затаив дыхание. Пульс начал стучать в ушах.

Пальцы медленно поднялись к собственному ремню, аккуратно проходясь по ткани брюк. Там нет пистолета... Там, блять, нет, пистолета. Он тоже остался в спальне. Это уже плохо…

– Заорёшь – прирежу.

Глаза нападавшего были впалыми. С большими синяками и нездоровым блеском. Неадекватные. Это очень плохо…

Пульс в ушах стучал всё громче. Страх ледяными пальцами начал скрестись по солнечному сплетению, придушивая.

Мозг на адреналине начал работать быстрее супер-компьютера. Ксено старался думать рационально. Пиздец как старался! Закричать он не может. Выстрелить тоже. Дать отпор физически? Глаза снова пробежались по фигуре, вжимающей его в грязную стену. Нападающий был явно больше него. Да и что Ксено может сделать против ножа? Тогда… тогда надо делать, что говорят, так? Так ведь?

– Вытаскивай бумажник, – голос хриплый, прокуренный.

Страх начал скрести где-то в горле. Тело начала одолевать предательская дрожь. Нет, нет, нет! Думай!

– У меня… – собственный голос звучал сейчас как-то жалко, – его нет…

– Не пизди! – хриплый голос сорвался на крик, вжимая лезвие в шею сильнее. Железный привкус на губах от крови из носа заставлял думать, что шею уже точно надрезали, хотя остатки рациональности старались это отрицать. Воздуха хватать перестало.

– Я не… – в груди начинала подниматься паника. Его перебили.

– В этом районе у тебя не может не быть денег!

Ксено, дыши! Дыши и думай! Не бывает безвыходных ситуаций! Нужно лишь понять… блять! Нужно лишь понять, как сделать так, чтобы тебя не прирезали прямо сейчас. Думай!

Паника нарастала. Туман страха начал атрофировать отделы головного мозга по одному, оставив Ксено одними раскалёнными эмоциями. Помимо всепоглощающего страха было лишь презрение к собственному положению. Унизительная дрожь отдала в пальцы рук. Что он должен сказать?

На мгновение замерло всё – время растянулось, как резиновая лента, и именно в этот момент, осознание своей уязвимости пронзило его, как остриё ножа. Остался лишь орущий в голове вопрос «что делать?».

– Я… я не… – понимания о том, что нужно говорить, так и не было. Но молчать было нельзя. Он почувствовал, как лезвие ножа неприятно распороло верхний слой кожи, пуская лёгкую тёплую струйку вниз. Блять, блять, блять, блять!

Спокойно, дыши! Это же как шахматы! Постарайся придумать манипуляцию, которая сработает! Давай, подключай машину по производству лжи, в которую поверит даже нарик из переулка! Вот только головной цех по производству лжи встал, когда отделы головного мозга стали отключаться по одному. Да и что тут скажешь? Может, это и шахматы, но только у Ксено из фигур остался лишь король, а у нападающего в обороте одни ферзи…

Голова работала на пределе возможностей, отбрасывая одно за другим потенциальные решения.

– Послушай, дружище, – начал он спокойным, почти монотонным голосом, на поддержание которого сейчас уходили немыслимые усилия, – если ты решишь меня убить, деньги мои найдутся быстро. Но если ты готов выслушать предложение, которое сделает нас обоих богаче, чем ты можешь себе представить, то…

Резкий выпад. Ксено не успел среагировать, когда быстрым движением его приложили затылком об кирпичную стену, выбивая из головы весь бегло построенный монолог. Колени чуть подкосились. Из последних сил рациональное орало, что размах был слишком маленький для серьёзной травмы, но голова гудела болью, перекрикивая логику.

Его мучителя дёрнуло. Ксено успел зажмурить глаза и сильнее вжаться в стену, готовясь к неизбежному, но холод лезвия с горла пропал. Он бы так и не решился открыть глаза, всё ожидая, что вот сейчас это случится, но возня перед ним казалось слишком громкой для тёмного переулка. Он открыл веки.

Нападающему, который мгновение назад угрожал Ксено ножом, заломали руки, впечатывая лицом в стену рядом с Ксено. Нож с громким лязгом упал на землю.

До Ксено доходило медленно. Мозг всё ещё отказывался включаться, когда глаза поднялись выше, наблюдая до боли знакомую блондинистую фигуру за спиной нападавшего. Она ему руки и заламывала.

– Не хочешь сделать фото для полиции?

Как же медленно вертелись шестерёнки.

– Телефон… в пиджаке…

– Ну… – как-то разочарованно бросил Стэнли. Он перехватил нападавшего как-то иначе, резко прикладывая того лицом в стену. Послышался болезненный вскрик. Наверное, сломал нос. Стэн не стал на этом останавливаться. Он развернул тело в руках в сторону улицы и с силой толкнул вперёд так, что тот не удержал равновесия, падая на тротуар. До Ксено по чуть-чуть начало доходить…

Снайдер повернулся к нему, оттряхивая руки как при пыльной работе. Ксено не мог оторвать глаз от этой картины. Первая эмоция — облегчение, но она сменилась практически моментально. Затем — недоумение, а следом... Жар внутри начал разгораться пожаром. Ксено зашагал к Стэнли, чувство нарастающего гнева начинало разрастаться в нём с бешеной скоростью от размеров спички до камина, в который кинули сразу все запасённые дрова.

– Какого чёрта ты здесь делаешь?! — тон еле сдержался от крика. Собственный голос звучал резче, чем ожидалось. – Ты следил за мной?!

Гул вокруг слился с собственным сердцебиением. Теперь всё то напряжение, который он подавлял в себе, начало просачиваться во вне, как при аварии на дамбе. Эмоции накрывали волной. Гнев и страх, слившиеся в одно целое, были как порох, готовый воспламениться при любом неверном движении. А сейчас верных движений просто не существовало. В подворотне оказалось минное поле.

В лице Стэна была озадаченность.

– Нет, я просто…

– Ты просто подорвал всё, что я пытался сделать! – перебил его Ксено, усмехнувшись презрительно. – Ты не думал, что у меня было всё под контролем?! В конце концов, я мог бы… мог бы!...

Действительно, что Ксено мог?

Каждое слово звучало с такой ненавистью, что даже сам Ксено удивлялся, откуда взялась эта энергия. Он зажмурился от усиливающегося бешенства. В момент, когда Стэнли шагнул ближе, поднимая руки в успокаивающем жесте, Ксено не сдержался. Хлёсткий удар пришёлся прямо по скуле.

Иногда такие вещи отрезвляют. Снимают остроту эмоций, заземляя. В этот раз легче не стало.

– Что ты, мать твою, здесь забыл?! – выпалил он, глядя в расширенные от удивления янтарные глаза, как в зеркала, отражающие собственные страхи и ошибки. – Я тебе не дама в беде!

Нарастающий по децибелам голос уже больше походил на крик. Он смешивался с гулом ночного города, эхом отскакивая от голых стен. Слова лились почти без разбора, выплёскивая на Стэна все эмоции, зародившиеся в ебаной подворотне, где он ждал смерти. Он не хотел зависеть от кого-то, не хотел опираться на чужие плечи. Но теперь это всё вырвалось наружу, как порыв ветра, как ёбанное торнадо!

И на личные мотивы Стэна сейчас было так поебать! Тупая беспомощность всё ещё ощущалась на кончиках пальцев, он сейчас как оголённый нерв, напряжённый по струнке от собственной уязвимости. Контроль над собой терялся так же быстро, как и над ситуацией.

Он почти упустил момент. Почти проебал ситуацию. Движение за чужой спиной мелькнуло на доли секунды, но он среагировал.

– Сзади!

Ксено сам и не понял, дёрнулся к стене он самостоятельно или его толкнули, но Снайдер развернулся, умело ловя руку с зажатым между пальцами ножом. Глаза сами упали в пол, ища предыдущее оружие. Валялось на месте. Это был второй нож.

Ксено даже не успел его поднять. Всё произошло быстро. Пара ударов, и нож номер два снова выпал из рук нападавшего. Ксено отбил его ногой подальше. Стэнли успел повалить крупную фигуру на землю, прижимая сверху. Сильные руки сжали чужую шею.

Оторвать взгляд было невозможно. Пожар внутри смешивался с нервозностью и ликованием. Интерес приковал глаза к тому, как лицо нападавшего стремительно краснело, пока тот пытался что-то сделать со Стэном. Снайдер же, кажется, даже не дрогнул.

Ксено замер. Душили не его, но воздуха почему-то резко стало меньше. Стэн выглядел совершенно холодно. Ксено сейчас не видел его лица, но казалось, тот даже дышит всё ещё ровно.

Попытки сопротивляться рукам Стэна становились вялыми. Хрипы всё меньше походили на вдохи. Стэн продолжал своё дело, пока тело противника не обмякло. Только после этого он отпустил руки, переводя вес с колен на бёдра. Тяжёлый вздох и табун мурашек по рукам. Кажется, всё это время Стэн вовсе и не дышал…

– Ты… убил его?

Самый рациональный вопрос в голове Ксено.

– Нет, – ровным тоном ответил Стэн. Он наклонился ниже, ощупывая чужую шею и проверяя пульс, – нет, отключил, чтобы не создавал проблемы.

Стэн встал. Он действительно выглядел невероятно спокойно, хотя в крови почти наверняка играл адреналин. Он ведь не совсем отбитый. Не совсем ведь?

Злость всё ещё бурлила внутри, требуя выплеснуться.

Ксено бросил взгляд на Снайдера, который сейчас больше походил на ледяную глыбу. Затем на тело на земле. Сдерживаться он не стал.

Сильный пинок пришёлся телу прямо в бок. Скорее всего куда-то в печень.

– Эй, Ксено… – голос за спиной низкий, без лишних эмоций.

Ещё один удар – пяткой в живот. Потом ещё раз в бок.

– Ксено! – чуть громче.

Он замахнулся ещё раз, когда почувствовал, как его оттягивают к стене.

– Блять, отпусти меня! – жалкие попытки выбраться из чужой хватки ни к чему не привели. Ярость бурлила. Руки сами толкнули Снайдера, но тот даже не шелохнулся. После этого запястья оказались вжаты в стену на уровне головы. Только сейчас Ксено понял, что его руки всё ещё дрожали.

– С него хватит.

– Я сам решу!

Очередная попытка выбраться. Провальная.

– Это уже не самооборона, а нападение.

– Да какого хуя ты это решаешь?!

Стэн промолчал, продолжая стоять айсбергом перед ним, сковывая движения. Янтарные глаза смотрели прямо в лицо Ксено, как будто даже не моргая.

– У тебя хорошие внутренние часы? Засекай пять минут, и я тебя отпущу.

Детская уловка. Любой болван поймёт, что Снайдер пытается заставить его считать про себя. Это даже не элегантно.

– Какого хуя ты здесь вообще забыл? – процедил Ксено, оставляя попытки выбраться.

– Я искал табачку.

– По подворотням?! – голос сорвался на крик.

Стэн сделал паузу, позволяя даже эху затихнуть. Он тяжело вздохнул.

– В этом здании, – чётко и размеренно начал он, – к которому я тебя прижимаю, есть круглосуточный магазин. Я был уже в двух местах. Там закрыто. Тебе пиздец как повезло, что я решил выбросить старую пачку в мусорный контейнер, который ожидал здесь увидеть.

Глаза Снайдера – острые и холодные – врезались в него, ощущаясь почти как нож у горла. Но безопаснее.

Хотелось вырвать руки, но держали крепко. Ему ничего не оставалось, кроме как хмуро пялится на Снайдера, ожидая, когда тот решит, что с него хватит.

– Сколько прошло? – спросил Стэнли.

– Две минуты.

– Ты не считаешь…

Естественно он не считает.

Стэн наконец прикрыл глаза. Всего на пару мгновений. Когда глаза открылись снова, в них больше не было столько холода. Они снова стали… спокойными.

– Нос сломан?

Только сейчас Ксено вспомнил, что ему разбили лицо. Язык сам пробежался по губам, ощущая на кончике привкус подсохшей крови. Ещё же и шея…

– Я не знаю…

– Пойдём, я тебя провожу.

Бурление внутри поутихло. Злость на всё живое вокруг схлопнулась, обрастая рациональностью. Больше не хотелось орать на Снайдера. Хотелось орать на себя.

Ксено закатил глаза, кивая. Больше ему нечего сказать.

– Пять… – низко проговорил Стэн.

Руки Ксено плавно отпустили, давая им мирно упасть по обе стороны от тела.

– Ты считал? – на выдохе протянул Ксено.

– Я – считал.

Внутри осело другое чувство. Ксено всё пытался придумать ему название, пока они со Стэнли шли в сторону его жилого комплекса, но весь словарный запас куда-то подевался. Оно гнетущее, тихое, фоновое. Как осадок. Настроение было дерьмовым. Обычно в такие моменты Ксено срывался на людей, но сейчас сил на это совсем не было, как, в прочем, и желания. «Нет сил» сейчас казалось самым точным описанием его состояния. Подавленность в купе с уязвлённостью ощущались отвратительно…

Замок проскрипел перед тем, как отворить входную дверь. Ксено бегло скинул обувь, даже не включая нигде свет. Он знал, что Стэн следовал за ним, как тень. Через гостиную и в спальню, закрывая следом дверь. Был бы на ней замок, он и им бы щёлкнул.

Бёдра упали на кровать. Ксено прикрыл глаза, зарываясь пальцами в волосы. Мозг начал прокручивать всё произошедшее, как киноплёнку. Страх, паника, нож, кровь, смерть. Уязвимость. Отвратительное чувство.

После этого родилось сожаление. То самое, редкое, когда Ксено становилось жаль, что он на кого-то сорвался. Если бы не Снайдер, то Ксено бы истёк кровью уже как полчаса. Если бы не Снайдер, то Ксено бы уже не сидел здесь, не думал и не дышал.

– Почему ты всё ещё тут? – искренне спросил Ксено, не поднимая глаз.

– Я часто видел, как у людей сдают нервы. Хотел убедиться, что ты в норме.

«В норме». Интересное понятие.

– Убедился? – вырвалось само.

Стэн ответил не сразу.

– Да.

И на этом, наверное, всё. И на сегодняшний день, и для их совместных встреч. Совсем не элегантно.

– Останься ещё на полчаса. Я тебе заплачу…

Но Ксено растянет этот момент на подольше. На немного подольше…

Поднимать глаза на Снайдера совсем не хотелось. Не хотелось видеть, как он сейчас смотрит на Ксено. И смотрит ли вообще…

– Ну, вот меня и наняли в телохранители без собеседования… – шутка вышла глухой и тихой. Посмеялся с неё только сам Стэнли.

Ксено нужно было ощущение безопасности. Чёткое и осязаемое. Такое же осязаемое, как пальцы Снайдера, сжимающие горло того ублюдка. Даже если тот и сдох – Ксено абсолютно всё равно.

Сейчас хотелось оказаться под десятью замками. Оказаться таким маленьким и незаметным, чтобы никто не нашёл тебя за этими дверями, и одновременно таким большим, чтобы ни один мудак не дотянулся до твоей шеи с ножом. Когда он останется один в квартире, то до самого рассвета просидит с чашкой кофе в руке, пока его физически не отрубит. Будет безостановочно пережёвывать эту ситуацию, пока мозг не начнёт отключаться. Будет рационализировать каждую её секунду, ища выходы, чтобы больше никогда не наступить на те же грабли. Ах да… капсулы же закончились…

– Эй, иди-ка сюда… – голос Стэна тихий. Приятный. Ксено поднял на него глаза, наблюдая, как Снайдер забирается к нему на кровать, утягивая самого Ксено лечь на спину.

– Что ты делаешь?! – вырвалось громче, чем он рассчитывал.

Сильные руки легли на талию, притягивая ближе.

– Не парься, это входит в прайс…

Смешно снова было только Снайдеру. Ксено выбрался из чужих объятий, вскакивая с кровати на ноги. В комнате темно, но даже так Ксено видит эту лёгкую улыбку на губах Стэна. Уже какую-то знакомую даже…

Чёрта с два!

Ксено показательно сделал несколько шагов к дальней от кровати стене и сел на пол, вытянув ноги в брюках вперёд. Стэнли проследил за этим жестом внимательным взглядом. Сам он устроился поудобнее на кровати, ложась боком так, чтобы смотреть в сторону Ксено. Блондинистые пряди теперь были в полнейшем беспорядке, обрамляя красивое лицо со всех сторон. Стэн обнял подушку одной рукой, продолжая наблюдать. Ксено уже знал, как долго тот может удерживать внимание на одном объекте. Из него правда получился бы отменный снайпер.

Было тихо. Дверь в спальню закрыта. Окно зашторено. Темно и тихо. Даже шум города отдавался почти беззвучным шелестом проезжающих мимо машин. Хотелось укутаться с головой в одеяло, но был лишь прохладный пол и собственные мысли. Так себе комплект.

– Это нормально, – хрипло проговорил Стэн.

– Заткнись.

Ксено не знал, что именно имел в виду Стэн, но сейчас и не хотелось узнавать. Ему не нужны эти избитые фразочки из курсов по психологии. Ему просто нужно немного времени. И, может быть, бутылка виски.

– Ты хочешь, чтобы я просто молча полежал тут полчаса, а потом уехал?

– Именно…

Стэн громко выдохнул. Ксено почти понадеялся, что после этого он действительно умолкнет.

– Тогда расскажи что-нибудь…

– Что именно?

– О своей работе…

– В гугле прочитаешь.

– Нет, расскажи о том, что тебя в ней интересует. О звёздах и планетах. О! Расскажи, чем тебя увлекла астрономия?

Ксено молча поймал взгляд Снайдера. Тот сейчас выглядел забавно. Лежит, обняв подушку, и смотрит на Ксено так, будто это какая-то подростковая ночёвка. Уютно даже в какой-то мере. Это немного расслабило.

– Астрономия... как бесконечный каталог тайн, где каждый новый ответ открывает ссылки на пачку новых вопросов. Космос слишком большой и многогранный. Для меня всегда было магией, как мы, люди, способны измерять расстояния до звезд, изучать их состав, анализировать свет, который дошел до нас через миллионы лет. Это почти как путешествия во времени. Вечный вызов себе, как одному из представителей человечества, постоянное стремление к познанию. Это… очень отражает моё видение науки. И именно поэтому я никогда не перестану исследовать.

Стэн слушал внимательно, растягивая губы в своей фирменной улыбке.

– У тебя есть любимое созвездие?

Ксено хмыкнул, чуть поджимая уголки губ.

– Есть.

– Какое?

– Северная корона.

– Впервые слышу…

– По легенде это свадебный подарок Диониса своей жене Ариадне. Оно совсем небольшое, но в нём есть переменная звезда и повторная новая… Одна из немногих, кстати.

Стэн издал непонимающий звук. Ксено был не против объяснить и это.

– Переменная звезда – это звезда, у которой обнаружено изменение видимого блеска со временем. А повторные новые… это класс новых звёзд, у которых наблюдаются мощные вспышки c интервалом в несколько десятилетий. При этих вспышках звезда становится ярче в среднем на десять звёздных величин. Это довольно интересно… Редкое явление.

– Когда о таком рассказываешь ты, то это действительно звучит интересно.

Ксено тихо усмехнулся.

– Я когда-то вёл лекции для студентов…

Стэн почти наверняка читал про это.

– Тебе нравилось?

Ксено чуть сморщил нос.

– Скорее да, чем нет. Я люблю… рассказывать о своей сфере деятельности. Но преподавать – не очень…

Приподняв бровь, Ксено смотрит на Стэна с лёгкой ухмылкой, словно разделяя секрет. На деле секретом это не было. Хотя, не то чтобы Ксено до этого кому-то об этом рассказывал. Скорее просто не заходила тема.

– Да, мне нравится делиться знаниями. Особенно когда слушают с таким же интересом, как и я рассказываю. Преподавание требует особой дисциплины, которую иногда сложно поддерживать, особенно когда студенты не настолько увлечены предметом, как тебе бы хотелось. Но моменты, когда кто-то действительно задает вопросы и хочет узнать больше… это как вознаграждение.

Ксено делает паузу, чтобы оценить реакцию Стэна, прежде чем продолжить.

– Если хочешь, могу рассказать о последних исследованиях в области экзопланет. Мы буквально стоим на пороге открытия новых миров, которые могут быть похожи на наш… – на такие разговоры почему-то силы находились. – Это как открытие новых земель в древности, только вместо картографии мы используем телескопы и компьютерные модели…

Стэн снова улыбнулся. Он лёг поудобнее. Даже во тьме ночи – который сейчас вообще час? – Ксено видел, как карие глаза гуляют по его силуэту.

– Ты так тихо говоришь, может передвинешься ближе?

Какая дешёвая уловка. Ксено почему-то не сдержал смешка, закатывая глаза.

– Зачем тебе это?

Стэн ответил не сразу. Наверное, раздумывал, стоит ли возвращаться к старой теме.

– Я часто видел реакции людей на… – он умолк, подбирая слова, – стрессовые ситуации. Я пытаюсь помочь.

– И ты считаешь, что подобный сентиментальный бред мне поможет?

– Хочешь доказать мне обратное?

И снова глупая уловка. Простая до чёртиков и очень открытая.

– У тебя ещё пятнадцать минут, – снова начал Снайдер, – воспользуйся ими, чтобы попытаться уснуть.

Его рука похлопала по матрасу рядом с собой. Сейчас улыбки на Снайдере не было.

Ксено думал. И думалось ему, что заснуть действительно стоит, чтобы дать собственной голове отдохнуть. Для этого нужно лечь на кровать. И Снайдер своим присутствием совсем не напрягал, даже скорее… Ну, Ксено не хотел сейчас быть один. Он бы определённо справился и в одиночку, но если говорить о желаниях…

Почему-то Снайдера отпускать не хотелось. Мозг посылал сигналы, что с ним безопаснее. И Ксено понимал, что это лишь реакция на пережитое за вечер, потому знал, что и один справится без особых проблем. Потому и понимал, что хочет сейчас побыть с человеком, который его спас…

Ксено медленно поднялся с пола под взглядом карих глаз. Стэн отодвинулся подальше к центру кровати, освобождая место. Крайне любезно. Ксено подошёл к кровати, последний раз размышляя о целесообразности своих действий. Мысль о том, что после этого можно будет вручить Стэну несколько купюр номиналом покрупнее и больше никогда его не увидеть, успокаивала. Ксено глянул в чужое лицо. Ничего похожего на усмешку там не была. Что ж…

Он забрался на кровать, ложась на ту же подушку, которую приобнимал Стэн, лицом к другому мужчине. Брови сами собой нахмурились. Захотелось съёжиться под чужим пристальным взглядом.

Стэн смотрел молча и как-то излишне спокойно. Не холодно, как в подворотне, а именно спокойно. Ксено ничего не оставалось, кроме как смотреть в ответ. Да, Стэн определённо очень красивый. Даже вот такой – уставший, растрёпанный, получивший от Ксено незаслуженно по лицу… От него сейчас пахло табаком и пролитым на рубашку красным вином. Ксено ничего не мог с собой поделать, беззвучно потянув носом этот аромат. Он ненавидел запах табака, но сейчас он иррационально успокаивал.

Они лежали молча. Даже не прикасались друг к другу. Так для Ксено было даже привычнее, давно он не спал с кем-то в одной постели. Когда глаза закрылись, показалось, что это странное чувство спокойствия, появившееся рядом со Снайдером, пропадёт вместе со зрением, но только Ксено вдохнул, как запах табака наполнил лёгкие, напоминая, что сейчас он не один. Что Стэн на той же подушке, дышит тихо, чтобы не тревожить, и ждёт свои пятнадцать минут. Считает.

Через пятнадцать минут он аккуратно выскользнет из постели, тихо откроет дверь и крадущейся походкой, чтобы даже Луна на небе не знала, выйдет из квартиры. Ключ еле скрипнет в замке, который обязательно открывается изнутри квартиры, а потом окажется небрежно брошен в почтовый ящик. Но этого Ксено уже не увидит. Ксено и не увидит, как чужая фигура мягко, стараясь не шуметь, вылезает из кровати, потому что веки резко стали свинцовыми, дыхание ровным, а мысли тихими и путанными. Ксено уснул.

***

Утро встретило Ксено головной болью. Глаза открывать не хотелось в той же мере, как и думать о том, почему он не услышал будильники.

Пульсация в висках напоминала совсем не похмелье, но от мысли об алкоголе его практически физически передёрнуло. Он уткнулся лицом в подушку, желая дать себе ещё пять минут заслуженного отдыха, чтобы прийти в себя. Дыхание глубокое и ровное. Того и гляди снова отключится.

Когда-то ему говорили, что переутомление плохо влияет на организм, но Ксено никогда не верил людям, которые не готовы были тратить на своё дело меньше восьмидесяти пяти процентов своего дня. Дилетанты. Он примерно поэтому и купил себе кофемашину, чтобы помогать организму успевать за собственным графиком жизни.

Сейчас нужно зайти в душ, выпить кофе, а потом доехать до лаборатории. Сенку, кажется, хотел начать тот японский проект… Сто процентов хуйня какая-то, не надо было соглашаться, лучше бы потратил это время с пользой. В таком случае он возьмёт с собой ещё и чертежи нового двигателя, сможет заняться ими попутно с той японской хернёй…

Шум на кухне привлёк внимание Ксено. Мысли затихли.

Волнение начало подниматься из груди выше. Он аккуратно провёл руками под подушками, нащупывая кольт.

Шум повторился.

Ксено медленно поднялся с кровати, стараясь не издавать ни шороха. Дверь из комнаты была приоткрыта. Ксено бегло глянул в щель и, не увидев ничего лишнего, медленно распахнул дверь, тихо проходя далее.

Свет нигде не горел, но было светло. Идя по коридору в сторону кухни, Ксено снял пистолет с предохранителя, выводя его перед собой на прямые руки, целясь. Как его и учили. Щелчок предохранителя потонул в ворохе очередных шумов с кухни. Да какого хуя…

Тревога гудела в голове вместе с болью, отдавая в вески. Ксено аккуратно толкнул дверь на кухню, резким движением ловя прицелом фигуру у кухонной тумбы. Сердце пропустило удар.

Фигура высокая, с широкими плечами и влажными блондинистыми волосами. Ксено замер.

– Что ты тут делаешь?

Тело застыло как каменное, хотя глаза больше и не смотрели на Снайдера через прицел, пялясь без него.

Высокая фигура обернулась. Казалось, он даже не обратил внимание на направленный в свою сторону пистолет. Стэн медленной походкой подошёл ближе, заставляя дуло упереться куда-то в усеянную синяками грудь. Так близко, что Ксено даже не успел осознать, когда чужие губы накрыли его собственные в быстром поцелуе.

– Доброе утро, – бросил низкий голос.

Только сейчас Ксено осознал, как сильно дрожат руки.

– Почему ты не ушёл? – вполголоса снова спросил Ксено, опуская оружие в резко обессиленных руках. Стэн снова отошёл к тумбе.

– Я не смог. Ты вцепился мне в рубашку.

Ксено поджал губы. В голове крутился встречный вопрос «Так почему не ушёл утром?», самый логичный и рациональный, но он не успел его озвучить. Белая кружка с синим логотипом NASA со своеобразным звуком опустилась на стол перед Ксено, пуская в воздух пар. Сдержать удивление было выше его сил.

– Это кофе?

Стэн угукнул.

– Не нашёл капсулы для кофемашины, решил сбегать в магазин за растворимым. Какой есть.

Ксено не ответил. Пистолет медленно опустился на стол. Рука потянулась к кружке с чёрным кофе.

Уже к вечеру того же дня на банковском счету Стэнли Снайдера появились дополнительные две тысячи долларов США, а на балконе в квартире Ксено стеклянная пепельница.