27.10.2024. Воскресенье

Сашино утро началось с того, что она попыталась нащупать подушку, и у неё не получилось. Затем она, всё ещё с закрытыми глазами, сонно мыча, попыталась нащупать, как ни странно, кровать, потому что её не проснувшемуся мозгу что-то казалось фундаментально неправильным. Кровати под собой она тоже не обнаружила, и вот это уже заставило девушку проснуться окончательно. Она распахнула глаза и поначалу успокоилась: кровать никуда не исчезла, вот она, по-прежнему стоит на своём месте, у стены. Однако сама Саша почему-то находилась в воздухе. Поражённо вскрикнув, девушка попыталась сделать первое, что пришло на ум: постараться опуститься на постель, но вместо этого просто завертелась в воздухе, обернулась по-прежнему лежащим на ней одеялом и поднялась ещё выше, слегка ударившись затылком о потолок, и вскрикнула ещё раз, скорее, от неожиданности, чем от боли. В этот самый момент на пороге комнаты возникли родители, заспанные, всклокоченные, но прибежавшие на её крик так быстро, как только могли.

 – Дочь… – поражённо выдавил отец. – Ты как это сделала?

 – Не знаю! – вскричала Саша и попыталась взмахнуть руками, но из-за того, что сейчас больше напоминала буррито из одеяла, только дёрнулась всем телом и снова ударилась несколькими его частями о потолок. Одеяло, к счастью, смягчило удар, но затылок начал поднывать. Ещё и волосы так и норовили заслонить обзор.

Тут родители, наконец, отмерли и побежали её спускать. Получилось только размотать одеяло, но сама Саша продолжала парить в воздухе, даже несмотря на то, что две пары рук тянули её вниз. Отец почесал голову. Мать убрала такие же непослушные, пусть и светлее, чем у Саши, волосы назад, зарывшись в них пальцами обеих рук, и вздохнула.

 – Думаю, тебе надо успокоиться, милая. Ты слишком нервничаешь.

 – Да неужели!?

 – Не ёрничай, я серьёзно. Из-за того, что нервничаешь, ты и не можешь опуститься вниз. Попробуй расслабиться и увидишь, что будет.

 – Но пока я спала, я ведь была расслаблена и посмотри, где я!

Отец надул щёки и громко выдохнул.

 – Скажи спасибо, что твоя сила сразу проявилась, и дома, а не где-нибудь посреди улицы.

 – Да, тогда я вообще могла бы в космосе оказаться!

Павел охнул: жена ощутимо пихнула его в бок.

 – Наташа, я же просил! У тебя рука тяжёлая!

 – Нашёл, чем успокоить! И не прибедняйся, это я даже не старалась!

 – Да уж, когда ты стараешься, у меня синяки потом. И объясняй коллегам хоть сто раз, что это жена галстук случайно сильно затянула или комара на плече убила – и слушать не хотят!

Пока родители продолжали театрально препираться, хихикая и пихаясь как подростки, Саше удалось отвлечься от своих переживаний и опуститься на кровать. Родители тут же рухнули по обеим сторонам (кровать печально скрипнула, но выдержала) и обняли.

 – Всё, теперь-то ты никуда не денешься.

 – Никакого космоса, пока не закончишь университет!

 – Ну, пап! Только я хотела на следующих выходных сбежать с Доктором Кто. Неужели теперь всё отменять?

Так они, обмениваясь шутливыми репликами и хохоча, провели ещё минут пятнадцать, а потом отправились завтракать. Было только начало восьмого, но сна ни в одном глазу уже не было.

Саша бойко жевала бутерброд с колбасой, параллельно листая новости в телефоне, и неожиданно чуть не поперхнулась, когда снова увидела новость про Макара Петровского.

 – А я тебе говорил, не читать за столом!

 – Пап, ты сам так всё время делаешь! У тебя даже сейчас в руках газета… зачем-то.

 – Там кроссворды и смешные анекдоты в конце.

Саша с коротким стоном закатила глаза.

 – Да, от мемов ты тогда вообще с ума сойдёшь, – пробормотала она и добавила уже громче: – Тут в новостях рассказывают про смерть парня, который умел летать.

Мужчина понимающе закивал.

 – А, Петровский! Знаю. Перспективный был молодой человек, только спился. Как его друга та космическая штуковина распылила, вся жизнь по наклонной пошла. Постепенно, конечно, но, тем не менее. Я тебе говорил ни при каких обстоятельствах не ходить в лес к камню? Его, конечно, после того раза мэр небольшим защитным куполом накрыл, но мало ли.

Саша притворно задумалась.

 – Говорил-говорил. Примерно столько раз, сколько дней я себя помню. Но я, конечно, гуманитарий, так что могу ошибиться, но погрешность будет незначительной, может, на пару сотен, ведь иногда ты напоминаешь об этом больше одного раза в день.

Павел авторитетно кивнул.

 – И правильно делаю. Так что, получается, сила Петровского тебе досталась? Однако, ситуация. – Он задумался, но тут же, вспомнив о своей роли строгого отца, наставил на Сашу указательный палец. – Только не вздумай летать, особенно, ночью, особенно, в состоянии алкогольного…

 – Ну, вот, папа, ты меня раскусил – это же мой типичный вечер. – Она картинно вздохнула. – Что ж, буду шифроваться лучше.

 – Да когда ж ты успела стать такой язвой? А я-то радовался, что переходный возраст тебя миновал.

Саша задумалась и пожала плечами.

 – Возможно, на меня общение с Ариной и прочими старшеклассниками так влияет. Кстати! Нужно ей об этом рассказать! И Соне с Ритой! – И она тотчас прикипела к телефону и стала печатать, позабыв недоеденный бутерброд.

«А ещё Жене и Марии Николаевне».

Отец с сомнением наблюдал за ней.

 – В полвосьмого утра в воскресенье?

Саша энергично кивнула, из-за чего волосы пришлось убирать с глаз.

 – Ага. Я же пишу, а не звоню. Проснутся – прочитают, а если я сейчас не выскажусь, меня снова под потолок утащит.

Мужчина, сдвинув брови, отхлебнул из кружки с надписью «ЛУЧШИЙ ПАПА», которую Саша подарила ему на прошлый день рожденья, заплатив из своих карманных денег.

 – Вот уж чего не хотелось бы.

Саша бойко отстучала пять сообщений и вернулась к своему завтраку, но тут телефон оповестил об ответе.

«Ого! Интересно, это я кого-то разбудила или…?»

Но додумать эту мысль ей было не суждено. На сообщение, как оказалось, ответила Арина, и это заставило Сашу замереть и выронить вновь взятый бутерброд из ослабевших пальцев. Сообщение было на удивление коротким: «Святые ибиса! Надо увидется! Обязательно покажи.А уж если меня прокатишь, проси чего хочешь!»

Кажется, Арина ещё не до конца проснулась, потому что с тех пор, как они вновь стали общаться, все её сообщения и даже речь казались Саше вышколенными, даже если Арина была вроде как расслаблена. Но было и кое-что ещё. Саша залпом допила чай, потому что в горле резко пересохло и, пробормотав что-то неразборчивое, кинулась в свою комнату. Ей нужно было проверить дневник Кристины, чтобы убедиться, что она не сошла с ума. Она – то есть Саша. Насчёт Кристины теперь возникали опасения.

Дневник эти опасения только усугубил.

 – О Боже… – пробормотала Саша, невидяще глядя на то, что она почитала доказательством своих формирующихся подозрений.

Теперь оставалось только сверить почерк. Что она будет делать, если её теория подтвердится, Саше думать не хотелось.