Я проснулся посреди ночи от того, что не почувствовал рядом с собой БССР. Я в панике стал рассматривать комнату. Мой взгляд остановился на часах. Было три часа ночи! Куда она могла деться?

Я стал прислушиваться, что бы услышать хоть что-то. И мне повезло. Кто-то сейчас мылся в ванной, и я очень надеялся, что это была именно БССР.

Я вскочил с кровати и двинулся по направлению к ванной. Я ещё раз прислушался, чтобы услышать, как быстро льётся вода. Я постучал, чтобы привлечь внимание того, кто сейчас там мылся. Звуки воды стихли, и я услышал чьи-то шаги. А потом открылась дверь в ванну.

— Бела? - спросил я, очень надеялся, что в щели я смогу увидеть её.

Как только я хотел посмотреть, дверь сразу закрылась. БЛЯХА! Но потом открылась, уже на распашку. В двери стояла БССР...

Вся голая и мокрая. Она мило улыбалась, наблюдая за моей реакцией. Мои глаза начали бегать по её телу. Взор сразу зацепился за огромный радиационный ожог, что теперь покрывало всё её тело.

Глаза пробежались по её ранам и остановились... На груди...

Ну что я могу с собой поделать?!

Ну, нравилась мне её грудь!

БССР заметила, куда я смотрю, и усмехнулась. Проведя своими тоненькими ручками по груди, она сжала её и потом отпустила. Я ещё несколько секунд смотрел, как её грудь подпрыгивала, когда она двигалась. И как это девушек не смущает их грудь?! Она ведь... Такая красивая?

БССР видно просекла фишку, как быстро заставить меня краснеть. Она со всей своей грациозностью подошла ко мне. Улыбаясь своей самой искренней улыбкой, она дотронулась до моих пальцев руки.

Я незаметно для себя стал перебирать в своей руке её пальчики. Притрагиваясь к каждому со всей заботой и любовью. Я бы продолжил так стоять и смотреть на свою дочь, но видно у неё на меня были совсем другие планы. БССР резко схватила меня за руку! И положила её на свою грудь. В ту же секунду я ахнул.

Чёрт... А... Чёрт...

Я стал благодарить всех высших сил, что создали нас! Веди если бы не они, то у нас не было бы половых признаков и разделение на два пола. И если бы не они, то я бы не стоял сейчас здесь, около БССР.

— Хочешь присоединиться к бане? Вода сегодня потрясна! - промурлыкала БССР прижимаясь своим мокрым телом ко мне…

Этот вопрос сразу вывел меня из своих мыслей.

— Э.... А... Мммм...

Блять... ПОЧЕМУ Я СЕБЯ ВИДУ, КАК МАЛЕНЬКИЙ МАЛЬЧИК! Я.... Я же много раз видел БССР голой в детстве! ТАК ПОЧЕМУ ИМЕННО СЕЙЧАС Я НЕ МОГУ И ПАРУ СЛОВ СВЯЗАТЬ?!

БССР усмехнулась, кладя свою руку мне между ног. — Совсем ты папа размяк... Но сейчас всё исправлю ~ - прошептала она.

Это было потрясающе!

Так... Стоп...

Я НЕ ПОНЯЛ?! КОГДА ЭТО Я СТАЛ ПАССИВОМ В НАШИХ ОТНОШЕНИЯХ?!?!

Взяв все свои яйца в кулак. Я отошел от БССР, чем изрядно её удивил. А потом...

Хаха... А потом я резко схватил её и повесил себе на плече. Та очень громко взвизгнула, пытаясь, ухватится за мою спину. Я с самодовольной улыбкой закрыл дверь в ванную, держа дочь на руках. А она весела, как перышко ~

— П-ПАПА?! ОТПУСТИ МЕНЯ!! - кричала она, барабаня меня по спине.

Я с таким удовольствием её игнорировал. Что мне даже сейчас стыдно такое и вспоминать...

Я подошел к ванне и покрутил кран. Вода очень шумно полилась, прямо на нас. БССР сразу испугалась такого напора. Вода была ещё холодной, видно не сильно то она и прогрелась ещё. Поставив белоруску под струю воды, я пошёл снимать нижнее белье. Сейчас я был такой же мокрый, как и сама БССР. Как от воды так... Так и от её прикосновений.

— Не делай так больше! - буркнула Беларусь, положив свои руки по бокам бёдер.

Я посмотрел на неё с хитро ухмылкой.

— Прости, но мне не понравилось, что именно ты меня заводила ~

— Ааааа... Ты хочешь побороться за власть в наших отношениях?

Если таким образом я всегда буду с верху, то да. Подойдя к БССР, по которой стремительно бегала вода, я встал на одно колено.

— Белорусская Советская Социалистическая Республика! - начал я, смотря, как на лице моей девушки появляется румянец.

Я сдерживал улыбку. Она ведь скоро может догнать и мой флаг по красноте.

— Да, товарищ Союз Советских Социалистических Республик? Каковы указания? 

— Станьте моей женой! - резко встав с колена перед  ней.

Взяв её за руку, я наконец-то оказался под душем, как и она. Я чувствовал, как по мне стекает ручьями вода. БССР ещё больше покраснела и вздрогнув от такого резкого прикосновения, она застыла. Её глаза бегали по мне. Рот был открыт в немом шоке. Какие мысли крутились в её голове?

Как же мне хотелось использовать свою силу!

Но...

Нет... Я не должен этого делать! Иначе она примет решение не по своей воле, а по моей.

— Папа...- прошептала она.

Я мог отчётливо слышать, как бьется её сердце, что даже шумящая вода не могла заглушить. Её лицо исказило непонятная гримаса. То-ли ей было противно, или  больно, или же она была радостная. Я инстинктивно задержал дыхание, будто каждый мой вздох разгонит все её мысли.

Мы молча смотрели друг другу в глаза. Я сидел весь её страх, что она сейчас испытывала. Я старался своим взглядом её успокоить, что возможно ей и помогло.

— Да... Я буду твоей женой.

Эти слова будто пробили мне голову. Моё сердце забилось ещё быстрее, руки и ноги стали дрожать и я, не подумав, схватил её за лицо и  поцеловал. Её тело резко напряглось. Она в панике стала, выбивается из моего поцелуя. Стала бить меня по мокром тело. Когда я опомнился, БССР в панике ударила меня по лицу.

— А! ПРОСТИ ПАПА! - закричала она.

— Ничего страшного.. Я сам к тебе полез не подумав. - прошептал я.

Нам с ней нежно ещё много чего проработать. Но самое главное, чтобы у неё не было ко мне страха. БССР извиняясь, целовала меня в щеку и в те места, где она ещё наносила удары. Я уверял её, что мне не больно, ведь я и не такое пережил. Но она все равно продолжала, нежно укутывая моё тело в свои поцелуи.

Я не мог не ласкаться от такой нежности. Словно бездомный кот, пытающийся получить всю ласку, человеческих рук. Моё тело было укрыто её поцелуями, что даже вода, которая всё ещё лилась на нас, не могла смыть.

Дотронувшись до левой руки БССР, я почувствовал что-то липкое. Девушка несильно обратила на это внимание, больше пытаясь нанести мне на тело нежные поцелуи. Я посмотрел на свою руку, что была испачкана чёрной жидкостью. Она была такая странная... Будто чёрная кровь.

Я резко отодвинул БССР от себя, чтобы посмотреть на её радиационный ожог. Она вся кровоточила серной жидкостью!

— БЕЛА, ЧТО ЭТО?! - встревожено, воскликнул я.

Но БССР спокойно посмотрела на меня, уже зная, почему я так испугался.

— Всё хорошо папа. Просто надо пока выключить воду.

После этих слова она так и сделала. Вода прекратила литься, однако в самой ванной была реальная парилка. Как в бани, нахватало, правда, веника.

— Что это БССР?

— Всё хорошо папа. Доктора сказали, что таким образом мой организм избавляется от вредных веществ, что нанесла радиация.

— Подожди... Хаха, но не может же радиация исчезнуть из-за простой воды!

— В реальном мире да. - она нежно улыбнулась притрагиваясь своей здоровой рукой до моего лица. - Но на нас, странах. Всё работает по другому. И поэтому, если вода становится очень горячей и она попадает на область заражения. То организм начинает избавляться от вредных веществ.

Я посмотрел на её руку. Она все ещё кровоточила, но я надеялся, что врачи сказали правду.

— До того, как я пришёл к тебе. Это уже было?

— Угу. Не волнуйся... Это скоро пройдёт. - ответила она.

Да вольно резко её милая улыбка спала. Оставив взволнованное лицо.

— Я тебе противна сейчас? Если хочешь, я могу уйти!

— ЧТО? - спросил я, смотря не понимающем взглядом. - БССР... Даже не думай что что-то на подобии этого. - я показал ей черную жидкость, что была на моей руке. - Может вызвать у меня отвращение.

— Правда? - неуверенно спросила она.

— Бела, ну конечно! Я люблю тебя, какой угодно! - улыбаясь, я обнимая её. - Откуда у тебя такие загоны?

— Честно... БЧБ... Он всегда говорил, что моё тело уродливое. Что... Что моё тело так легко отвечает на его прикосновения. Что я так легко тебя предала папа, выбрав его. И... Многое другое... Что я пока не могу рассказать.

Я нежно поцеловал её в лоб, чтобы успокоить. Столько времени прошло, а её самый страшный кошмар всё ещё шёл по её следам.

Я старался сейчас отогнать от неё хоть какие-то моменты из прошлого. Нашептывал ей слова любви. И вскоре, к моему облегчение она повеселела. Я решил целовать её именно в заражённой области. Пытаясь таким образом показать свою любовь.

Мне было плевать, какое у неё тело. Мне даже нравилось смотреть на её шрамы. Да, мужчин они красили, а вот женщин уродовали. Но я считал, что шрамы на женщине тоже делали её сексуальные.

— Эй, ПАПА ПЕРЕСТАНЬ! АХАХА! - смеялась она, когда я целовал её ожог.

Её смех заставлял моё сердце биться быстрее. Я был рад слышать её голос таким радостным.

— Я все равно ничего не чувствую там, а ты сейчас весь будешь испачкан! - спокойно сказала она, поднимая моё лицо.

И она была права. Всё лицо было в чёрной жиже, а губы тем более. Она стала смеяться над моим видом, как и я.

— Хм... Тогда вот тебе волна поцелуев! - воскликнул я, нападая на её чувствительную кожу.

Она сразу закричала "ФУ, ПАПА!!", а потом стала смеяться. А, в конце концов, мы с ней были полностью перепачканы её чёрной кровью. И на моё удивление... Ни я и не она не вздрогнули от такого осознания. Лишь больше подметил, что мы и так были испачканы своей собственной кровью, всю свою жизнь.

Наконец-то мы включили кран, чтобы смыть с тела всю кровь. БССР взяла в свои руки мыло и стала натирать её на губку.

— Ты только не перестарайся. А то мыла всем не хватит. - усмехнулся я.

БССР благополучно намылила губку, довольно хорошо. И подошла ко мне под струю воды. Она стала вымывать всю грязь с моего тела.

— Ты очень красивая. - повторил я ей.

Она мило улыбнулась и поцеловала мне в губы. Для того, чтобы она могла меня всего вымыть, мне пришлось согнуться.

— Я могу тебя поцеловать? - спросил я.

Я отлично помнил наш уговор. Хотя я очень часто его и нарушал, но БССР мне прощала. Она кивнула, возможно, даже понимая, о чем я думал.Теперь я начал целовать её везде. Только уже на здоровой коже, чтобы она могла чувствовать всю нежность.

— Папочкааааа~- простонала она, схватившись за мою шею.

Я резко отстранился, смотря на неё. Её лицо загорелось красным. Похоже, она сама не ожидала такого.

— Это прозвучало ужасно - усмехнулся я, и в ту же секунду получил за это удар ниже пояса. - БЕЛА! МНЕ ЖЕ БОЛЬНО!

Она невинно покраснела и потерла ту часть, куда пришёлся удар.

— Может мне подуть? Сильно болит?

— Просто сделай несколько движений в верх и в низ... - простонал и пытаясь всё ближе подобраться к ласкающим мой пах рукам.

БССР закатила глаза и усмехнулась. Но всё же сделала то, что я попросил. Бедная плитка в ванной...

Она прям прочувствовала всю мою силу в момент, когда БССР делала эти движения, одновременно целуя в доступные для неё места. Моё сердце бешено колотилось, дыхание становилось всё более резким.

— Мне перестать? Ты выглядишь очень запаханным... Ты не приболел? - промурлыкала БССР с очень язвительной ухмылкой.

Я лишь что-то прорычал невнятно и продолжил получать удовольствие от её рук.

— Прости... Но у тебя была хорошая практика.

В ответ мне БССР снова ударила в пах. С ноги...

— ЛАДНО, ЛАДНО, ЛАДНО! Я ПОНЯЛ! - хватаясь за со бубенчика кричал я.

БЛЯТЬ! КАК ЖЕ БОЛЬНО, СУКААААА!!!

— Эх, ты... Батька. - усмехнулась БССР.

ДА ЧТО ОНА СЕБЕ ПОЗВОЛЯЕТ?! Я ВЫШЕ ЕЁ ПО СТАТУСУ, БЛЯХА МУХА! А ОНА МНЕ ПО ЯЙЦАМ БЬЁТ!!!

— И кто тебя такому научил... - простонал я.

— Жизнь, отец. Жизнь. - усмехнулась она, но потом её лицо смягчилось. - Я сильно ударила?

Я стал сильно кивать. Она даже не могла представить, как это больно!!!

— Тогда ты это заслужил ~

Что... Я с недопонимание посмотрел на неё, на что она лишь усмехнулась. М-да... Ну, посмотрим.

Я сделал вид, что обиделся на неё. И выхватил с её руки мочалку, домывался сам. БССР встревожено смотрела на меня. Видно поняв, что она меня сильно задела. Вот только я делал вид. Я понимал, что сам виноват с своих шутках. Просто... Хахаха... Просто у меня никогда не было таких отношений, как и у БССР.

ССРБ воспитывали нас со своим братом. И я не видел, чтобы на его любовном фронте хоть кто-то был. Да... У них стали отношения с тогдашней Литовской Советской республикой. Но это было лишь показушничество. Ведь эти отношения нужны были лишь для создания союза. То есть ЛитБел...  

Единственной взрослой женщиной была именно она. Но она же сестра...

Поэтому было понятно. Почему мы с БССР были откровенно лохами в отношениях!

— Прости папа... Я переборщила.

Её слова вывели из меня из раздумий. Я с осуждение посмотрел на неё. На её лице было раскачивание. И почти накатывались слезы на глаза.

БЛЯТЬ! НУ ПОЧЕМУ У ДЕТЕЙ ТАК ЛЕГКО ПОЛУЧАЕТСЯ ЭТО! НУ, Я НЕ МОГ, ЗЛИТСЯ НА НЕЁ, когда та плакала... АААААГГГРРРРР! ПАЛЕНЫЯ СЛАНЦЫ!

— Ах... И как это у вас только получается. - я мягко улыбнулся.

Моё сердце сразу затрепетало, когда я увидел её счастливую улыбку. Она очень крепко меня обняла, почти чуть не задушив.

— Пошли дальше мыться? - промурлыкал я поглаживая её по спине.

БССР кивнула покраснев.— Только давай теперь ты меня.

Я согласился, в глубине души радуясь этому, ведь я мог сейчас её везде потрогать! АХАХАХАХАХ! Проводя по её телу, я мысленно смывал с неё всю ту грязь, что нанесли ей БЧБ и Рейх.

Я чувствовал, как её тело отвечало на мои прикосновения. В голове всякий раз всплывали образы , когда её насиловали. Я будто сам переживал все эти события. Из-за чего хотелось блевать. Воспоминания были настолько чёткие, что я мог почувствовать всю ту боль, что тогда в неё была.

— Прости, что тогда не спас тебя - прошептал я.

Она вопросительно посмотрела на меня. Возможно, тогда я вырвал её из фантазий.

— За что, папа?

— За то, что не смог тебя спасти во время и что наплевательски относился к защите своих границ. Если бы я тогда был готов, то ты не пережила бы весь тот ужас.

— Ох, папа... - с грустью ответила она. — Не надо себя винить. Главное, что сейчас у меня есть ты!

Она поцеловала меня в губы и обняла. Но я продолжал себя корить за то, что допустил всё это. Мой народ пережил ужасное событие, как и мои дети.

Как и моя БССР...

После горячей баньки мы вернулись в пастель. БССР искала бинты, чтобы закрыть свой радиационную рану. А я же, откровенно пялился на её голое тело. У нас с ней не было секс. Да и я и она не сильно хотели этого. Нам обоим было достаточно прикасаться к друг-другу.

И если смотреть с мировой точки зрения. То секс между странами - это как высшая форма соединения в долговечный союз. А не все страны были готовы пойти на такое.

Поэтому, если у стран возникали отношения, то максимум деловые. А если там была уже любовь да морковь, то до секса вообще не доходило. Вот только это понятие, что свойственно людям, когда они проявляют свои чувства. Могло в миг перевернутся во время войны. Что произошло с БССР.

По правилам, что диктовали страны запада и их местная "библия". Если страну во время оккупации изнасиловали, то после её освобождения страна должна быть ликвидирована.

Все равно после повторного провозглашения независимости, страну мог заменить её приёмник. Этот закон был принят с тоски зрения того, что высшему миру не нужны сломанные страны.

Но вот те раз... Весь мир сейчас и состоял из сломанных стран.

Ну и вдобавок считалось, что если произошёл половой контакт со страной агрессор у оккупированной территории. То это сразу приписывалось к предательство своего государства. И по их логике я должен был сразу пристрелить БССР, после её освобождения.

И честно...

Старый я бы так и сделал. Но сейчас я изменился. Поэтому я и не буду ничего предпринимать. БССР наконец-то нашла бинты с ножницами и сейчас сидела около меня. Я помогал ей забинтовывать руку.

Сначала я начал с пальцев, на удивление лишь кончики пальцев не были заражены радиацией. Потом я начал забинтовывать ей и остальную часть руки, дойдя до плеча.

— Ты хорошо можешь шевелить рукой? - спросил я, чтобы хоть как-то разбавить обстановку.

— Конечно! Вот только, если мне кто нибудь её сломает, то я вряд-ли почувствую боль.

Я нахмурился, но все же продолжил её перебинтовывать. Радиационная рана остановилась в области левой груди. Однако все равно приходилось ей забинтовывать всю грудь, на что уходило много бинта.

Когда бинты начали закрывать её красивую грудь. Из меня вырвался звук разочарования. А я так хотел на них ещё посмотреть! БССР хихикнула на мою реакцию.

— Ну ты и извращенец, папа! - ткнула она мне в грудь пальцем.

И черт... Я не мог, не согласится с ней! Закончив, я положил остатки бинта и ножницы на тумбочку. БССР же стала одевать нижнее белье.

— Боишься, что другие узнают про нас?

— Пфф! Не-а! Но я не хочу чтобы на меня глазели и говорили за спиной, что я теперь являюсь женой Союза!

— А разве в этом есть что-то плохое? - спросил я ложась на кровать.

БССР на моё удивление без всякого стыда на лице, залезла на меня и уселась на груди.

— Ну... Просто любовь между отцом и дочерью довольно плохо воспринимается в мире.

— И тебя волнует, как о тебе будут говорить за спиной?- подметил я, разглядывая её фигуру.

— Возможно...

— Бела... Я понимаю, что ты волнуешься о том, что скажут другие страны и твои братья и сестры. - я провел большим пальцем по её губам, говоря искренне - Но я не настаиваю на своей любви! Я не хочу чтобы ты была вынуждена быть со мной. Я хочу, чтобы ты стала зрелой республикой.

— Папа... Я люблю тебя всем сердцем!- воскликнула девушка.

— Но ты любишь меня больше, как папу, чем мужчину.

На её лице промелькнула болезненная улыбка. Как же было её легко читать.

— Возможно... Но и ты меня любишь, как дочь. Ведь я все равно для тебя дочка.

Я кивнул ей. Конечно... Она и правда была моей дочкой. Но я всё же любил её как девушку, что украла моё сердце.

— Ты помнишь моё предложение? - она решила перевести на другую тему.

— А... Предложение о вашем взросление? - спросил я.

БССР лишь усмехнулась, проводя своими ручками по моей груди. Я чувствовал, как она задевает мои пулевые ранения. Её движения были очень осторожными и плавными.

Я чувствовал своей кожей её мозоли на руках. Бинт, что теперь полностью скрывал её левую руку. Девушка сделала ещё несколько круговых движений своими руками. А потом улеглась на моей груди.

Пользуясь, случаем, я придерживал БССР за её ягодицы. В чем не было необходимости, ведь она не падала. Но всё же...

— Мы сможем так разгрузить тебя, пап. - наконец-то она решилась продолжить разговор.

Я усмехнулся. — Ты и так можешь меня разгрузить ~

Она нежно провела пальчикам по моим губам. Мы смотрели друг на друга, как два влюблённых.Что конечно было правдой!

— Если ты так нуждаешься, то я могу тебе его сделать. Но все равно, папа. Ты очень устаёшь от такой нагрузки.- говорила она пробегаясь своими тоненькими пальчиками по моему плечу.

— Но я и так справляюсь.

Она правила рукой, по моей шеи. — Даже сейчас, твои мышцы напряжены. Уж поверь мне... Я отлично знаю, как наше тело устроено.

— Хм... И ты сейчас изучаешь моё тело? - улыбнулся я, поглаживая БССР вдоль спины.

Тело девушки вздрогнул от такого движения, но потом расслабилось.

— Прости... Всё ещё тяжело привыкнуть к этому. - выдохнув прошептала девушка.

Она даже сейчас боролась со страхом прикосновений. Хотя война уже давно закончилась.

— Я не Рейх... И не БЧБ. - уверил я её.

БССР посмотрела на меня с понимающий взглядом. Она знала, что я ей не наврежу. Хотя детский страх у неё все равно остался. Сравнивала ли она меня с Рейхом? Может спросить её?

— Бела... Ты же веришь мне?

Она кивнула, растягиваясь по всему моему телу, как маленький котенок.

— Ты не Рейх папа...

— Но я стрелял в тебя в детстве, избивал.

— Но ты не насиловал меня. Ты не сжигал мои города и деревни. Ты убивал людей, но не в таком количестве, как он. И, в конце концов... Папа, ты меня освободил. Ты вернул меня к себе, к братьям и к сёстрам, к моими городам! Когда Рейх наоборот, разлучит меня с ними.

Она приблизилась ко мне ближе. Мы смотрел и друг другу в глаза, буквально в них утопая.

— У каждой страны есть своё тёмное прошлое в истории. Как и у моего народа. Но мы должны его помнить... Чтобы не совершить этих ошибок вновь.- прошептала она приблизившись к моим губам.

Между нашими губами оставался лишь маленький миллиметр.

— Какие мудрые слова. Жалко, что многие их сразу забудут.

— Лучше забыть о своём прошлом? - усмехнувшись, спросила она.

— А разве страны так не делают? Если тебе выгодны эти отношения, то ты будешь стараться сглаживать все углы. Забывать, что в какой-то период истории вы были врагами. - в ответ прошептал я.

— А разве так мир не работает?

Верно... Он именно так и работал.

— Бела... Ты же...- взволновано начал я, но улыбка БССР сразу отбила всё желание продолжать.

— Я не забуду свое прошлое, папа. И буду учиться на ошибках предков. Вместе с тобой.

Мы с ней поцеловались. Даря друг - другу ту любовь, что потеряли в детстве. Я из-за войны, а она из-за меня. Так мы вместе и заснули. Я обнял БССР, как любимую игрушку, боясь, что её отберут от меня. В свою очередь она также поступила, греясь в моей любви.

Через несколько дней мы обговаривали с Москвой решение о переводе детей на свои территории. Мы с ней проанализировали, что дети уже давно готовы в управление своими территориями. Что было гордостью для меня.

Да... Я должен был их отправить управлять своими территориями уже давно. Где-то в 1939 году я планировал это сделать, но после войны я отложил это решение в долгий ящик.

И, к сожалению зря. На дворе уже 1986 год.

А дети все ещё не разу не управляли своими территория, всё время, живя под моим контролем. Я просто боялся, что... Что снова может начаться война, а дети будет именно там.

Всё ещё перед глазами пролетал июнь 41 года. Когда я отправил их на летние каникулы, на их территории. И вы знаете итог. Но сейчас...

Я думаю, что готов их отпустить. Всю ночь мы с Москвой работали нам документами для моих детей. Ведь уже завтра...

Они станут полноценным республиками СССР. Проснулся я от будильника, который орал на весь кабинет. С раздражение я кинул его в стену и тот перестал работать. Тьфу, потом починю! В ту же секунду прозвучал стук в дверь.

— Товарищ СССР. Столицы республик прибыли, как и вещи дети.- послышался голос Москвы.

— Хорошо, скоро выйду.

Потянувшись, я встал с места. Открыв свой шкаф, где весела моя одежда, я достал от туда красивый пиджак.

— Давно же я тебя не использовал.- усмехнувшись сказал я.

Я купил этот пиджак ещё до начала войны с Рейхом. Да вот... Всё никак не мог его одеть. Всё чаще я стал носить свитера и пальто. А на голове шапку ушанку, с которой я не расставался с момента моего образования. Ну что могу поделать!

Прирос я к ней. Прирос...

Так и сейчас. Надев прекрасный костюм, я сразу напялил на голову её. Она явно выбивалась из строго стиля, да и была поношенная. Ну что сделать то. Эту ушанку носил ещё РСФСР, а потом уже и я. Может мне передать её Россией?

Хотя я не уверен, что он будет её носить. Но... Я же сейчас ношу?

Хотя отношения у меня с РСФСР были очень плохими. Как и сейчас... С Россией. Посмотревшись в зеркало, я увидел там довольно старого мужчину. И... И как это я мог так... Постареть?

Да и... Да и как БССР могла полюбить такого деда! В мой кабинет ворвалась Москва, тем самым спасла меня от самокопания.

— Товарищ СССР! Нас уже все ждут внизу!

Говорила девушка, хватая документы моих детей и пихая меня к выходу. Я лишь усмехнулся. Ох, Москва... Годы вообще ни как тебя не состарили. Ты всё также прекрасна, как и в мои детские годы.

Когда мы наконец-то прибыли в зал торжественных мероприятий. Я чуть не упал. Мои дети были одеты в прекрасные платья и костюмы, что очень красиво смотрелись на них. Тогда мне было немного стыдно, за свой образ. Красивый и статный пиджак! И… шапка ушанка… 

Пытаясь не смотреть на своих детей, я быстро прошмыгнул к стойке. Все мои 15 детей внимательно смотрели на меня в ответ. Рядом с ними стояли их столицы, одетые в прекрасные платья и костюмы.

Данное событие было очень важно как для меня, так и для моих детей. Ведь сегодня, они становились взрослыми республиками. Наконец-то спустя 64 года с момента моего образования. Поприветствовав всех присутствующих в зале, я достал их документы. 

— Сегодня, мы все собрались в этом зале, в честь важного события!- продолжил я, оглядывая зал. 

Мои дети с улыбками на лицах ждали, когда я начну уже выдавать эти документы! Я взглянул на свои руки. Они всё еще тряслись, пока держали документы. В глубине все равно было сомнение…

Я боялся давать им свободу на своих территориях. Боялся... 

Но я постарался быстро забыть об этих мыслях. Выбор сделан! Дети должны уже улететь из моего гнезда, чтобы помогать своим территориям. Я резко выдохнул, что заметила рядом стоящая Москва. Она взволнованно посмотрела на меня. Возможно, она пыталась, понять, что со мной?

— Российская Советская Федеративная Социалистическая Республика. Завтра вы приступаете к работе в столице Москва.- сказал я держа в руках документы России. 

Парень с удивлением посмотрел на меня. Может, ему не понравилось, что я первым назвал его имя. Но именно так, я решил начать…  

Именно в таком порядке…

РСФСР быстро подбежал ко мне. Выйдя из стойки, я протянул ему документ. Он неуверенно смотрел на меня, будто не верил в происходящее. Ведь теперь он мог полностью контролировать свою территорию, когда я отвечал уже за территории всего Союза. Раньше же… Я отвечал за каждую территорию, как в отдельности, так и в совокупности.

— Спасибо, товарищ СССР!- с радостью поблагодарил он, пожимая мою руку.

Я кивнул ему. На моём лице была счастливая улыбка. Это единственное, что я мог сделать им. Чтобы хоть как-то извинится за годы террора с моей стороны и уничтоженное детство.

Краем глаза я заметил, как ко мне подошла Москва. В её руке были документы моих детей. Выложенные именно в том порядке, что я и хотел назвать. Ведь именно в таком порядке, я и познакомился со своими родителями.

Взяв следующий документ, я улыбнулся. Отлично… Наконец-то я вспомню языки всех своих 15-ти республик.

— Беларуская Савецкая Сацыялістычная Рэспубліка. Заўтра вы прыступаеце да працы ў сталіцы Мінск .[1] - со всей любовью в голосе воскликнул я.

БССР, что сейчас поздравляла Россию с получением документа, посмотрела на меня. И с улыбкой на лице прошла к стойке.

Девушка была одета в прекрасное бежевое платье – рубашку с поясом, что создавал акцент на талии. Ей это платье очень подходило. Протянув ей, документ своими трясущимися руками, я замер. БССР мило улыбалась, смотря на меня.

— П-Поздравляю…- промямлил я, отводя от неё взгляд.

Она взяла свой документ с моих рук и уже хотела уходить обратно. Но я быстро наклонился, поцеловал её в щёку.

— Поздравляю с приобретением документов! – уже более уверено сказал я.

Теперь уже руки БССР тряслись, а лицо залилось красным цветом, что практически закрывал её зеленый цвет на флаге. 

— С-Спасибо, товарищ СССР! – воскликнула она, быстрым шагом спускаясь обратно. 

Я заметил, как РСФСР с такой же радостью поздравлял свою сестру. Когда она подбежала к нему, он взял её за талию и подбросил в верх! Девушка взвизгнула, но это лишь больше её обрадовало. Все остальные дети радостно хлопали и хихикали над забавной ситуацией.

Все…

Кроме меня. Зачем РСФСР тронул её? Так ещё так вычурно подбросил! Что прям юбка поднялась! 

— Товарищ СССР. Продолжайте поздравление.- прошептала Москва мне.

Я даже не посмотрел на неё. БССР любила меня, и только меня! А РСФСР же был ей как брат. Они с детства бегали вместе как сумасшедшие. Демонстративно кашлянув, я привлек к себе всеобщее внимание. Маленький балаган, что устроил РСФСР, быстро прекратился.

— Українська Радянська Соціалістична Республіка. Завтра ви приступаєте до роботи в столиці Київ .[2] – продолжил я.

Мой голос, правда, выдавал раздражение, как бы я не старался этого скрыть. Что конечно заметила УССР, принимая это на свой счет. Я протянул ей документа, фальшиво улыбаясь. БЛЯХА! СУКИН РСФСР! ТАКОЙ ПРАЗДНИК ИСПОРТИЛ СВОИМ ВЫПЕНДРЕЖЕМ!

— Дякую, товаришу СРСР. [3] - надменно сказала девушка, забирая свой документ. 

По ней был видно. Что этот прекрасный праздник испортил ей я. С болью в сердце, но я продолжил праздник.

— საქართველოს საბჭოთა სოციალისტური რესპუბლიკა. ხვალ დედაქალაქ თბილისში დაიწყებთ მუშაობას.[4]- подозвал я к себе Грузию.

Парнишка со счастливым лицом подбежал ко мне. Я протянул ему документ улыбаясь, хотя в душе мне становилось херово. 

— გმადლობთ, ამხანაგო სსრკ![5]- воскликнул Грузия, забирая свой документ. 

Ничего, не сказав, я взял документ Армянской ССР.

— Հայկական Խորհրդային Սոցիալիստական Հանրապետություն: Վաղը աշխատանքի եք անցնում մայրաքաղաք Երևանում։[6]

Ко мне подошла девушка в красивом платье. Мы друг другу улыбались и она забрала свой документ. Ответив: — Շնորհակալություն, ընկեր ԽՍՀՄ: [7] - на своём родном языке.

В моей голове что-то стрельнуло. Почему мои дети стали отвечать мне на своих родных языках? Когда БССР ответила на русском, как и РСФСР…

— Azərbaycan Sovet Sosialist Respublikası. Sabah siz paytaxt Bakıda işə başlayırsınız.[8]- подозвал я Азейрбаджана, пытаясь откинуть эту мысль. 

Во всем Союзе я разрешал детям иметь вторые языки, как государственные, и изучать их. Но просил их разговаривать их дома на русском.

— Təşəkkür edirəm, yoldaş SSRİ! [9] - ответил мне АзССР, пока я витал в своих мыслях. 

Ладно… Просто не думай об этом, СР! Схватив документ, что лежал в середине стопке, я продолжил.

— Türkmen Sowet Sosialistik Respublikasy. Ertene siz paýtagt Aşgabatda işe girýärsiňiz.[10] – подозвал я к себе Туркменистан.

Лишь потом я понял, что сбился. Став называть свои республики не в том порядке, как они были созданы из-за стресса, что стал, непонятно откуда накапливается.

— O'zbekiston Sovet Sotsialistik Respublikasi ertaga siz poytaxtda ishlashni boshlaysiz Toshkent .[11]

Продолжал я, нервно хватая документы моих детей. Уже даже незная в какойм порядке!

— Кыргыз Советтик Социалисттик Республикасы. Эртең борбор шаар Фрунзеде иштей баштайсың.[12]

— Қазақ Кеңестік Социалистік Республикасы. Ертең сіз Астана Алматыда жұмысқа кірісесіз.[13] 

— Ҷумҳурии Шӯравии Сотсиалистии Тоҷикистон. Пагоҳ шумо дар Пойтахти Душанбе ба кор шурӯъ мекунед .[14]

— Republica Socialistă Sovietică Moldova. Mâine începi să lucrezi în capitala Chișinăului.[15]

Продолжал я называть их имена, на родном для них языке. И они также… Отвечали мне. Что ещё больше заставляло меня нервничать. Хотя я отлично знал, что это нормально. Так и должно быть!

— Lietuvos Tarybų Socialistinė Respublika. Rytoj pradėsite dirbti sostinėje Vilniuje.[16]

После этих слов Литва быстро подбежал ко мне. Протянув ей, документ я заметил её безразличное лицо. Ей было не холодно, не жарко от этого праздника. Возможно, ей было скучно, а может, и нет. Единственное, что я знал, так это то, что она была рада сьебаться поскорей из моего дома. На свою территорию.

— Ačiū, SSRS drauguži. Tikiuosi, kad daugiau nebepamatysime! [17]    - прорычала девушка, выхватывая с рук свой документ.

Я с шоком на лице смотрел, как Литва забирает с собой Вильнус. И уходит с зала. Мы все смотрели в её след, не понимая, почему она это сделала!

— Latvijas Padomju Sociālistiskā Republika. Rīt jūs sākat strādāt galvaspilsētā Rīgā.[18] – подозвал я к себе Латвию, пытаясь отвлечь всех от поступка Литвы. 

В отличие от своей сестры, она спокойна забрала свой документы и вернулась на место.

— Eesti Nõukogude Sotsialistlik Vabariik.Homme alustate tööd pealinnas Tallinnas.[19] – последнее имя, что я назвал.

Когда все дети забрали свои документы, они решили отметить событие. Я уже не слушал их. Даже не помню, про что они говорили. Перед глазами стояла лишь картина, ухода Литвы с зала и её последние слова. 

‘’Надеюсь, мы больше не увидимся!’’

Что же эта девочка задумала?

Настал вечер. Мои дети давно после празднования разъехались по своим территориям. Оставив меня одного в кабинете. Я размышлял о правильности моего решения. Так и ещё последние слова Литвы заставляли задуматься. Нашла меня БССР, как раз тогда, когда я наливал себе уже пятую рюмку водки. 

— ПАП! ТЫ ЖЕ ОБЕЩАЛ НЕ ПИТЬ!- воскликнула девушка, входя в мой кабинет. 

Я виновато смотрел на неё. Да… Я обещал. Но ты же должна понимать, что алкоголик может лишь сам решить, когда надо остановится. А я ведь себя стал считать алкоголиком. Даже после твоего принятия моей любви. 

— Прости, сорвался немного…

— Из-за Литвы? – спросила она.

Я кивнул, но решил ей немного объяснить.— И она тоже…Я просто до сих пор, не уверен, правильное ли я решение сделал. Да и то, что все твои братья и сестры отвечали мне на своих национальных языках, меня напрягает.

Сказал я, выпивая ещё один стакан водки. БССР раздраженно подошла ко мне и выхватила стакан из рук. 

— ТЫ ХОТЯ БЫ РАДИ МЕНЯ НЕ ПЕЙ! – кричала она, кидая всё в мусор. 

Я засмеялся. – Хаха…. Как отпраздновали?

— Все начали напиваться, так я и ушла от туда.- прорычала девушка. – Но вижу ты недалеко от них ушел.

— Прости… - повторно прошептал я.

— Лучше не извиняйся тут, а протрезвей скорее.- прорычала девушка уже собираясь уходить. 

Я схватил её за пальто. Она спрятала свое красивое платье под пальтом.

— Не уходи! – воскликнул я. 

Девушка фыркнула на мои попытки. — Мне надо ехать в Минск. Думаю, там будет много работы. 

— Давай помогу!- продолжил я.

Но девушка отрицательно помотала головой. — Мне не нужен пьяный отец на работе.

Я понял, на что она намекает. Отпустив её пальто, я резко вмазал себе по лицу. И судя по крови, что шла у меня с губы. Немного перестарался… 

— ПАПА!- вскрикнула девушка, подбегая ко мне. 

— ВИДИШЬ, ТЕПЕРЬ Я ТРЕЗВЫЙ! – улыбаясь, воскликнул я, отмахиваясь от попыток дочери вытереть кровь.

Сначала БССР с шоком смотрела на меня, но потом рассмеялась. 

— ОХ, ТАТА! Ну, ты і дурненькі![20] - сказала БССР, обнимая меня.

Так мы с ней и простояли, обнимаясь. И мы бы продолжили стоять, если бы доченька не захотела кушать. В ту ночь она осталась со мной. Хотя и очень хотела поехать в Минск. Но всё же осталась. Решив провести продолжение праздника со мной.