Они медленно пробирались по темному лесу. Небо было затянуто тучами, и луна играла с ними в прятки, не желая помогать. Но старик шел уверенно. Видимо, хорошо знал дорогу.
- Одна из уборщиц заболела, но место терять жалко. Потом неизвестно куда могут загнать, - рассказывал по дороге Елагин. - Поэтому я пообещал ей подмену. Вроде как внучка у меня есть, инвалид с детства. Глухонемая. Но работящая. Поможет. Подменит ту на несколько дней. Так что ты, дочка, уж не подведи. Молчи и не реагируй на разговоры.
-Хорошо, не переживайте. Я поняла, - кивнула Анна.
-Подойдем ближе к городу я тебе еще раз покажу, как устанавливать взрывчатку. Там ничего сложного. Тебе, главное, не попасться никому на глаза. Верти головой на триста шестьдесят градусов, чтоб все видела. Я буду ждать тебя на входе. Мне не положено ходить внутри гостиницы, мое дело - только наружная охрана…
Так тихо наставляя свою «внучку» старик шел между деревьев. Анна следовала за ним и кивала его советам. Вдруг Елагин замедлил шаг, а потом и вовсе замер. Прижав палец к губам, он указал девушке на кусты, а сам почти на корточках прополз немного вперед. Вернувшись, через минуту он зашептал:
-Немцы! Много… кажется облава…
Миронова испуганно замерла:
-Наш отряд ищут?
-Похоже на то… но идут уверенно. Видимо, знают дорогу…
-Неужели кто-то нас выдал? - Анну начало потряхивать от страха. Тут вдруг мелькнула нехорошая мысль, и она подозрительно взглянула на старика.
-Что ты так на меня смотришь? - нахмурился тот, как будто читая ее мысли. - Я не стукач. У меня с этой немчурой счеты еще с первой мировой… так что не я их навел…
Миронова смутилась, но вслух произнесла:
-Что будем делать? Надо наших предупредить… и задание нельзя сорвать…
-Конечно, отряд важнее. Сделаем так, дочка… Ты беги назад. Мы еще недалеко ушли. Держись прямо, никуда не сворачивай…
-А Вы?
-А я их тут задержу…
-Один против всех них? - ахнула Анна.
-Мне важнее побольше нашуметь… Глядишь, наши услышат и среагируют вовремя…
-Тогда я с Вами останусь… От двоих шума больше! - упиралась девушка.
-Винтовка одна, - усмехнулся Елагин, - так что беги. Кто-нибудь из нас да успеет предупредить…
Миронова несколько секунд смотрела в светлые глаза старика, потом приобняла его, шепнула «держитесь» и нырнула в темноту леса. Он дал ей уйти, заодно подпуская немцев как можно ближе и сделал первый выстрел. Елагин жалел сейчас только об одном, что у него нет автомата. С винтовки много не настреляешь. Но у него в мешке была взрывчатка. Старик обрадовался. Взрыв точно услышат. Он обмотал пояс проводом и продолжил стрелять. Когда последний патрон улетел к немцам, он снял предохранитель и стал ждать фрицев…
Анна бежала из последних сил. Она должна успеть… должна… Вдруг где-то позади послышался взрыв. Девушка замерла и оглянулась. Она поняла, что старика больше нет…
На подступах к лагерю уже виднелись огоньки и слышался шум. Ее перехватила охрана.
-Немцы…немцы… облава! - хрипела Анна сквозь тяжелое дыхание. Она упала на колени, пытаясь унять сильно бьющееся сердце. Ее подхватили и потащили к командиру. Миронова рассказала о произошедшем. Лагерь был уже поднят на ружье, но убегать никто не собирался. Скоро должны были прийти наши. Этой новостью все были так воодушевленны, что решено было принять бой здесь. Раз не удалось подорвать солдатскую гостиницу, то они обязаны уничтожить хотя бы часть немецкого гарнизона в своем лесу… Клюев руководил организацией обороны. Были выставлены пулеметные посты и засады. Жаль оружие не успели подвезти. Его ждали ближе к вечеру. Но ничего, они постараются продержаться…
Анну отослали в медсанбат. Но она не послушалась и, найдя себе винтовку, спряталась за одним из деревьев. Лишь бы Клюев ее не обнаружил…
Не долго им пришлось ждать. Немцы очень быстро появились на опушке. Они шеренгой между деревьев шли на партизан и стреляли в упор. Началась перестрелка. Вскоре Миронова поняла, что от нее больше пользы будет как от медсестры. Раненых становилось все больше. Михаловна еле справлялась в своей землянке с перевязками. Пара бойцов помогали оттаскивать тела, но вскоре им стало не до этого. Было необходимо отстреливаться. Немцы давили на лагерь. Анна таскала становившиеся неподъемными тела раненых партизан ближе к санчасти. Руки и ноги дрожали от напряжения и усталости… На глаза наворачивались слезы, когда она видела стеклянный взгляд еще недавно живых товарищей. Сердце обливалось кровью. Неужели, они не удержатся? Ведь осталось подождать до прихода своих совсем немного… Как же было обидно погибать именно сейчас, когда конец оккупации был так близок…
Девушка ползла за очередным раненым, когда услышала окрик:
-Миронова! Ты чего здесь делаешь? А ну, марш в санчасть! - это был Клюев.
-Раненых собираю, - буркнула та и только сейчас заметила, что голова командира в крови.
-Андрей Петрович! Вы ранены! Давайте я Вас перевяжу!
-Некогда, Анна… потом как-нибудь, - отмахнулся мужчина и выстрелил из винтовки. Девушка не послушалась, подползла к нему и вынула бинт. Клюев присел за ствол, чтобы перевести дух. Миронова тут же без лишних слов стала бинтовать его голову.
-Ох, и упрямая ты, Миронова, - усмехнулся мужчина, смиряясь.
-Можете не продолжать, я это уже слышала, - равнодушно бурчала девушка, продолжая свое дело. Тут вдруг Клюев резко оттолкнул ее за себя и куда то выстрелил. В ответ ему прошило автоматной очередью грудь. Мужчина охнул и осел. Рядом свалился убитый немец. Миронова выползла из-за командира и замерла в страхе, увидев двух убитых.
Она склонилась над Клюевым и в панике затормошила его:
-Андрей Петрович! Андрей Петрович!
Тот открыл глаза.
-Живой! - обрадовалась девушка и схватила его под руки, намереваясь тащить к врачу.
-Анна…- хрипло произнес Клюев, пытаясь вдохнуть воздух. Его грудь горела огнем. Он зажмурился на секунду и снова открыл глаза, стараясь сфокусировать взгляд на девушке. В ее глазах стояли слезы.
-Прости меня, Анна…
-За что? - недоуменно прошептала та.
-За все… прости… что отправил к немцам… что свое обещание не выполнил…
-Андрей Петрович, - хотела возмутиться девушка, но он старался успеть сказать важное. Его рука кое-как коснулась кармана на гимнастерке, и он глухо продолжил:
-Тут письмо, Анна, к моей матери… Я там все ей написал про тебя… про нас… возьми его и езжай, как договаривались…
-Андрей Петрович, - слезы из глаз девушки хлынули ручьем.
-Запомни адрес, Анна… город… улица…
Клюев уже шептал из последних сил, стараясь договорить. А та схватила его за грудки и зарыдала в бездвижное тело:
-Не умирайте, Клюев! Не умирайте! У меня никого больше не осталось!!!!
…Они сидели в лесу второй день. Их осталось в живых десять человек, включая пятерых раненых. Без еды и практически без воды. Некоторые тяжелые начали стонать, находясь в забытье. Михаловна сердито ворчала на Мазаева, оставшегося за старшего, что они так потеряют всех, если не найдут провиант. Тот, не стесняясь в выражениях, отвечал, что идти им пока некуда. В городе до сих пор немцы. Хорошо хоть им удалось скрыться…
Все сидели, прислонившись к деревьям. От усталости и голода глаза слипались. Сил ни у кого уже не оставалось. Тут кусты зашевелились и появился один из партизан, отправленный на разведку.
-Товарищ Мазаев, - громко зашептал он, - в городе наши!
Эта новость оживила партизан. Решено было потихоньку двигаться туда. Раненых уложенных на плащи тянули здоровые. Миронова тащила Машеньку, которой перебило ногу. Девочка была не тяжелой. Но Анне самой еле державшейся на ногах с трудом давался каждый шаг…
Без сил они своей небольшой группой выползли к дороге, там их и нашли советские солдаты… Все были доставлены в город на телегах. Раненых в госпиталь, здоровых в штаб на допрос.
Подполковник Трегубов окинул взглядом измученных людей: трое мужчин и две женщины.
-Товарищ подполковник, - один из них шагнул вперед, - разрешите доложить, - я Мазаев, на данный момент являюсь старшим в нашей группе. Это все, что осталось от партизанского отряда, возглавляемого товарищем Клюевым, бывшим председателем комитета комсомола этого города. Сам командир погиб. Наш отряд два дня назад подвергся нападению фашистов из-за предательства одного из партизан. Видимо, этот человек был заслан к нам немцами, и все это время успешно маскировался.
-Вы знаете кто он? - спросил Трегубов.
-Подозреваем Семенова. Мы его ночью в момент нападения не обнаружили в лагере, но потом уже стало не до него…
-Понятно, - вздохнул подполковник, - сейчас таких много будет ошиваться в городе. Быстро окраску поменяют. Сразу станут своими, красными…Вы, товарищ Мазаев, кем были до войны?
-Я, товарищ полковник, был художником рестовратором в нашем музее. Когда немцы вошли в город, в составе группы местных коммунистов ушел в лес. Товарищ Клюев возглавлял наш отряд с первого дня и вот погиб, не дожив суток до вашего прихода…
Все опустили головы, Анна всхлипнула и утерла слезу на и без того заплаканном грязном лице…
Трегубов прошелся мимо людей, заглядывая каждому в глаза.
-Вы, конечно же, знаете всех здесь присутствующих, товарищ Мазаев, и за всех можете поручиться?
-Эээ… ну конечно, товарищ подполковник, мы бок о бок не один день…
-Ну да, ну да… Согласен… Хорошо, товарищи… Отдыхайте все, возможно, нам придется еще раз всех вас вызвать на разговор… Если кто-то из вас нуждается в жилье или питании, обратитесь к коменданту. Он поможет…
Партизаны ожили, заулыбались и бросились к советскому командиру чуть ли не с объятиями. Так все были рады приходу советской власти…
Миронова еле волоча ноги добралась до дому. Только тут ее осенило, что ключей то у нее нет, но девушка все таки толкнула дверь, а та оказалась незапертой. Анна вошла внутрь и опустилась на диванчик в кухне, где они так любили чаевничать с дядей. На глаза снова накатили слезы. Было просто удивительно, что в ней столько слез. Они теперь, кажется, бесконечно будут литься из ее глаз...
В кухне все было перевернуто вверх дном. Кто-то что-то искал, но ей сейчас было все равно. Она доползла до своей кровати, рухнула в нее и провалилась в сон…