«Боги, не так страшен запрет, как отдача от попытки его нарушить… По мне будто стадо ротэ пробежало. Туда-сюда… Это настолько Астарион не хочет меня отпускать?»
Когда он только вошёл в клетку, Лив подумала, что ночь будет мучительно долгой. В алых глазах она увидела бездну и ненасытное желание. Лорд Астарион пришёл сломить её. И вновь Лив отметила, что в шикарном камзоле он выглядел чуждо. Да, этому подлецу всё к лицу, но Лив привыкла видеть его в паутинном доспехе дроу и куда более скромных, но красивых рубашках. Ей нравился его шарм плута и соблазнителя, в Астарионе в те времена была особая лёгкость.
В те времена…
В бледном лорде не осталось ни лёгкости, ни шарма. Лив ждала его появления, но всё равно оказалась не готова. Целовал он, вроде, и нежно… пока не начинал кусать и давить на неё. О его желаниях догадаться было нетрудно. И он не удосужился даже слова ласкового ей сказать. Зачем? Кукла всё стерпит? Лив стало ужасно обидно. Хочешь куклу? Куклу и получишь. Шанс, что его загрызёт собственная совесть, казался Лив призрачным… Есть ли у него вообще совесть? И где она прячется?
Но всё же лорд по-прежнему жаждал её согласия.
«Я люблю тебя, дура!»
Лив прыснула и поморщилась от боли.
Должно быть, она совсем с ума сошла, раз рада, немного, это услышать. Ведь в какой-то момент она поверила, что надежды нет вообще…
Сказал, что любит, но толку от его любви… страдания одни. И боль.
«Ни сила, ни проворство не помогут мне вырваться, — подумала Лив, свернувшись калачиком на кровати и обхватив себя руками. — А если даже и смогу сбежать, Астарион снова меня найдёт и вернёт. Снова запрёт. И на этот раз весьма вероятно, что уже в клетке над Турмалиновыми глубинами. В его желании удержать меня и криках, что я его, есть что-то патологическое. Больное. Пугающее. Как мне совладать с ним? И не дать ему разрушить меня. Да и его самого уберечь от саморазрушения. Я столько сил вложила в его спасение, не хочу смотреть, как он сам себя угробит... И тем более не хочу его убивать. А по-другому, боюсь, мне не вырваться».
Лив повернулась на другой бок, подложила под голову руки.
Правильно ли она поступила, когда сбежала от него полгода назад? Не оставляло тяжёлое чувство, что Астарион такой… исковерканный из-за неё. Но могла ли она что-то сделать, чтобы не дать ему стать таким?
Верить в него?.. Веры ей и сейчас не хватает.
«Смысл теперь гадать, — устало сказала она себе. — Нужно спасаться. Понять бы ещё, как именно… Сколько у меня времени до следующего появления Астариона?»
Получив отказ, смылся он быстрее ветра. И, что называется, в растрёпанных чувствах, как показалось Лив. Разозлился? Обиделся? В любом случае, его чувства будут обращены внутрь него самого. Как бы он ни ошибался сам, виноватой он сочтёт Лив. В этом-то и проблема. Ему словно умение общаться отшибло напрочь. Только и делает, что пугает и глумится. И орёт, что она принадлежит ему. Идиот. Это не то, что она хочет услышать…
Лив посмотрела на оставленную на столе одежду. Поколебавшись, всё-таки подошла и развернула то, что принёс Астарион. Туника, длинная, белая, с вышивкой. Золотой, конечно же. Открытые плечи, открытая спина, открытые руки, разрезы на юбке, чтобы было видно ноги, но хорошо, что хоть не от паха. Что за страсть навешивать на неё лоскуты ткани? Или у него мозг совсем в штаны переехал? Но ничего другого всё равно нет, а ходить голышом и дальше Лив уже не хотелось — слишком из-за этого у лорда глаза горят.
«Наверняка и эти тряпки зачарованы…» — скривившись, подумала она, но всё же натянула на себя тунику. И удивилась. Чар не было. Ощутимых, по крайней мере.
Лив прошлась по комнате туда-сюда. Пнула шкаф. Повалялась ещё на кровати.
«Если тут кому гибкости и не хватает, так это тебе, радость моя. Ну и как не свихнуться тут от тоски, когда мне даже занять себя нечем? Долго ещё мне ждать от тебя хоть какого-то проблеска? Дождусь ли вообще?»
Лив уткнулась лицом в подушку и зарычала. Она так устала.
Одно обстоятельство немного утешало. В Андердарке её терзал голод. Здесь же, в логове вознёсшегося, голод затих. Астарион и правда поделился с ней своей… защитой, силами и возможностями. С самого начала. Зачем? Она считала его жадным до силы. И всё это время думала, что он, как и Касадор, просто создал себе из неё полезный инструмент. Потому что он так отвратительно себя вёл. Но ведь Астарион никогда не был силён в выражении своих чувств. Скрывал их, варился в них, боялся их. И привязанность к Лив должна была его напугать. «Что мне делать с этими чувствами?» — читалось в его взгляде во время памятного признания в проклятых землях.
Ответ он нашёл, похоже, только после Вознесения.
***
— Ты сплошное разочарование! И мозгов у тебя нет. Только кудри. — Красавец в зеркале поправил шикарные белокурые кудри. Но опомнившись, обличительно ткнул в Астариона пальцем. — Ничтожество! Кричишь, что у тебя всё есть. Власть, сила, богатство. И всё это ты нагло украл. Молодец! Но, упс!.. Как же так вышло, что ты — зде-е-есь, — он обвёл рукой слабо освещённый погреб, — а сочненькая, го-ла-я красотка-дроу — та-а-а-а-м? — тычок в потолок.
Астарион скривился, отложил зеркало, хлебнул из горла красного вина двухсотлетней выдержки и облокотился на стол. Да уж естественно он бы предпочёл быть та-а-а-а-ам, со своей красоткой и творить всякие приятные непотребства. Но Лив выставила его. Никаких надежд на секс.
— Она мерзавка! — прокричал Астарион в зеркало, снова схватив его со стола. — Она меня обманула! Заманила на плащ… то есть на пляж… когда ярко светила луна… Практически надругалась! — возмутился Астарион. — И улыбалась, как ведьма, оседлав меня! А как двигала бёдрами… А после сбежала! Она… променяла меня на грибы, — с ужасом, по секрету прошептал Астарион.
— И ты это стерпишь? Спустишь ей? — спросило отражение.
Астарион неопределённо махнул рукой, едва не уронив зеркало на пол.
— А что мне делать? — удручённо спросил он и со стуком приложился головой об стол.
Лив больше не хочет его. Кажется, на самом-то деле, что давно не хочет. Закрались такие подозрения. Потому она и сбежала.
Но почему? Всё же было хорошо. Они были вместе. Она помогла ему, как обещала. И перед финальным боем дроу отдалась ему на пляже. Зачем тогда? Было так волшебно, чудесно… Он верил ей. Он был счастлив. За что она так с ним?
Астарион хмуро выпрямился, допил одну бутылку и откупорил следующую. Под ногами у него валялся труп какого-то шпиона. На вкус, к сожалению, ни то ни сё. Вот бы присосаться к Лив… во всех смыслах. Она стала ещё вкуснее. Но когда Лив смотрит на него, как на полнейшее дерьмо, опускаются не только руки.
…Когда на столе выстроилось три ряда пустых бутылок, а никакого чувства облегчения не наступило, Астарион вспомнил, что у него был чудесный, волшебный графинчик в кабинете. Но на всякий случай он прихватил из погреба ещё две бутылочки хорошего поила, взял зеркало под мышку и пошёл в свой кабинет.
Дворец спал, всюду стояла до безобразия тихая тишина! Почему только он один страдает? Но Астарион чуть не выронил бутылку, когда увидел перед своим кабинетом Минтару с папкой для бумаг. Застыла хмурым изваянием. Принесла же нелёгкая…
— Где тебя носит? — генеральским тоном спросила она. — Я пришла за обещанными ресурсами.
— Ты думаешь, я в кабинете их храню?
— Подпись мне твоя нужна, — пояснила она, как для дурака. — Отпирай уже дверь, бездельник.
Астарион возмущённо фыркнул, придержал чуть не выскользнувшее зеркальце. И обнаружил, что пояс на халате когда-то успел развязаться, а халат, соответственно, распахнулся. А под ним ничего не было, кроме самой оголённой души. На которую Минтара оценивающе уставилась.
В отличие от Лив, эта дроу хочет его. И ни с кем не станет делиться.
Астарион представил себе на миг Минтару на месте Лив… Она его скрутит и выжмет из него все соки. И руками, и ртом… Интересно, она вставит ему кляп, чтобы не орал?
— Я был ужасно занят ревизией в винном погребе, — непринуждённо ответил он и всучил Минтаре бутылку вина, чтоб подержала, пока он вспоминает, на какой руке и на каком пальце у него кольцом-печатка, открывающее двери.
— Неплохой выбор, насколько я успела узнать вина поверхности, — хмыкнула Минтара, рассматривая бутылку.
— Неплохой? — возмутился Астарион. — Отличный! Плохих выборов я не делаю.
— С этим я могу поспорить, — ещё раз окинув его красноречивым взглядом, пробормотала Минтара. — Тебя выставили из клетки?
— Дорогуша, за кого ты меня принимаешь? Мне просто страшно захотелось выпить. Я спустился в погреб. А там крыса. Пришлось убить и отправить обратно в обрамлении лишних клыков и трупной вони. Ну и парочки крыльев, — сказал он, отпер дверь и с огромным усилием дошёл до своего стола. Всё качалось.
— Поднимать нежить на пьяную голову плохая затея. Ненадёжная.
Астарион сел в кресло. Откупорил бутылку, плеснул вина в кубок. Отпил из бутылки.
Минтара поставила вино и нагло уселась на край стола, смерила вампира ещё одним недовольным взглядом.
— Сколько ещё ты намерен сопли жевать? Самец ты или кто? Или вы все знаете, что надо делать, только когда женщина вас проинструктирует?
«Ах ты… паучиха!»
Он молниеносно подался вперёд, схватил её и притянул к себе за затылок, впился в губы — сначала поцеловал, потом укусил. Минтара отпихнула его ударом ноги и опрокинула вместе с креслом. От грохота переполошиться должно было всё крыло. В голове у Астариона точно всё перевернулось и загромыхало с новой силой.
— Поумерьте свою дурь, лорд, — вытерев рот, сурово велела Минтара.
— Да какого рожна тогда ты ко мне лезла?!
— Вам показалось, лорд.
— Женщины! Что вам вообще надо? — прокричал он, пытаясь подняться, не смог и превратился в летучую мышь.
Описав пьяный полукруг по кабинету, посшибав какие-то предметы и едва не приложившись об потолок, Астарион с трудом приземлился на свой стол. Превратился обратно, хотел элегантно закинуть ногу на ногу, но запутался ногами в халате и едва не свалился со стола.
— Я зайду в полдень. Протрезвей к этому времени, — закатив глаза, проговорила Минтара и сцапала со стола не откупоренную бутылку.
— У тебя яд не только на языке, но и в крови!
— Он у меня на губах, — гордо и серьёзно ответила она. Возможно, шутила.
— Кто выжил после твоих любовных укусов, тот молодец?
— Тот меня достоин. А ты достоин своей птички, Астарион?
— Ну уж она губы ядом не мажет… — подняв кресло и снова в него сев, сказал Астарион.
— Ты так в этом уверен? — усмехнулась Минтара и чинно удалилась. С бутылкой отличного вина. Которое он не разрешал у него воровать.
Ну и ладно! У него в шкафу есть экспериментальный графин. Венец алхимии собственного разлива! Сильная кровь, смешанная с крепчайшим алкоголем…
…Содержимое графина кончилось непростительно быстро. А в голове разверзлись врата преисподней. Мир вокруг закрутился в танцующую спираль. И в центре вакханалии — Лив. В роскошной белой тунике, которая и богиню бы украсила. С ослепляющим сиянием длинным мечом в руках. У Лив непреклонный взгляд. Губы плотно сжаты. А за спиной встала толпа мертвецов.
— Сдохни, монстр! — бросила она и натравила своё войско на Астариона.
Он отшатнулся от толпы нежити, попытался перехватить над ней контроль, но Лив пронзила его мечом. И сурово уставилась ему в лицо. Снова отвергла. Убила…
…Он очнулся опять на полу, опять в опрокинувшемся кресле. Выругался, приложился головой об мягкую обшивку и с трудом поднялся. Завязал пояс на халате. Крутящийся мир никуда не делся.
«Нет, так не может продолжаться. Или я, или она», — подумал он и вышел из кабинета.
***
«Ночь сегодня такая тёмная. Ни луны, ни звёзд», — отметила Лив, тоскливо смотря из окна на город.
Огоньки в окнах домов мигали далеко-далеко и, как казалось, могли потухнуть в любой миг. Благодаря вампирскому зрению Лив и в такой темноте видела много деталей и оттенков теней. В такую ночь смертные старались не выходить на улицу.
«Как же мне привести Астариона в чувство? Согласиться с его условиями? Сесть перед ним на колени? Тогда хотя бы клетка станет побольше. И я смогу себя чем-то занять. Но как он будет со мной обращаться? Как часто мы будем видеться? И будет ли он говорить со мной или только трахать? Я не хочу соглашаться на такую жизнь. Но и выйти отсюда хочу. Нет во мне больше стойкости…»
Лив отвлекло хлопанье крыльев. А потом и до ужаса напугала ломанувшаяся в окно огромная летучая мышь. С криком Лив сверзилась с выстроенной подставки из пуфов и отбила себе зад. А мышь застряла в окне, истошно пища и махая крыльями. Высокий звук больно ударил по ушам, на миг Лив растерялась, а потом зажмурилась и мотнула головой, взбежала по стене и выпихнула мерзкую тварь вон.
Спустившись на пол, дроу ещё какое-то время прислушивалась к звукам за окном.
«Только такой компании мне не хватало!»
Передёрнув плечами, Лив стала наводить порядок и расставлять пуфики. Это не заняло много времени. И снова стало тихо и тоскливо.
…Лив мерила комнату шагами, отчаянно скучая, когда из-под двери в комнату вполз туман и окружил Лив. Холодный, липкий, влажный. И будто бы голодный. Лив показалось, что её лапают со всех сторон сразу. По коже табуном забегали мурашки. Ощущение было до ужаса реальным.
«А-астарион?..»
Лив попыталась отмахнуться от него, выбежать вон из облака тумана. Только не снова! Хватит с неё на сегодня грубого натиска! Она была готова из кожи выпрыгнуть, лишь бы это прекратилось. Но туман летел следом за ней. Душил и опутывал, как спрут, и тянул из неё силы.
Лив не поняла, как оказалась на полу. Оступилась? Споткнулась? Но она упала на четвереньки. А из тумана тут же соткался вампир и навис над ней. Лив испуганно глянула через плечо и успела отметить, что Астарион был одет в роскошный широкий халат, неподпоясанный и немного сползший с плеч. Его из полога сшили, не иначе. Тяжёлая ткань переливалась от чёрного к красному, по отворотам горела золотом вышивка. Подол, как озеро, закрыл пол на доброй половине комнаты. Как Астарион вообще в этом ходит? Один его вид неприятно напомнил Лив плащевика из Андердарка. Так и Астарион будто бы собрался обернуться вокруг неё и пожрать. Ну или затрахать до смерти, если судить по его… настроению. А ещё от него несло целым винным погребом, не иначе.
За время в пути до Врат Балдура Лив несколько раз видела, как Астариону избыток выпитой крови в голову ударял. Даже близко не было такого эффекта. Так сколько крови он выпил сейчас? Лив встревожила судьба его слуг… Но она должна была кое-что сделать, чтобы приблизить свою свободу.
«Так, спокойно, Лив… справимся как-нибудь…»
— Ты. Только что. Вышвырнула. МЕНЯ. Из окна! — перевернув её на спину, возмущённо отчеканил вампир. — Как ты посмела? Впечатать ладонь мне в лицо! Ударить меня по носу! Знаешь, насколько носик чувствительный в этой форме?! Я едва не разбился!
«Ты всё равно бессмертный», — хотела бы сказать Лив, но вместо этого заискивающе улыбнулась.
— А потом летел, летел, летел, ЛЕТЕЛ вверх по этой чёртовой лестнице! И почему она такая длинная? А всё из-за тебя! — возмутился Астарион фальцетом. — Знаешь, как трудно было попасть в щель под дверью? Все щели против меня! — пожаловался он, усевшись на неё и взмахнув руками.
Лив прикусила губу, чтобы не прыснуть. Это даже мило… немного… Она старалась смотреть ему в лицо, а не на другую часть тела, весьма и весьма ей угрожающую.
Вслух Лив протараторила:
— Прости, пожалуйста! Мне очень жаль. Не узнала тебя. Сильно ушибся?
Он похлопал глазами и сощурился с подозрением, после чего медленно наклонился и уставился ей в лицо.
— А чего это ты такая вежливая? Ещё скажи, что рада меня видеть.
— Конечно, рада, — опасаясь, что разговор с ним сейчас всё равно что прогулка по хрупкому весеннему льду, ответила Лив.
— Врёшь, — припечатал он и обиженно скривился. — Ты всё время мне врёшь… Ты бессердечная. Упрямая. Зараза. Ты врала, и когда говорила, что я тебе дорог? Всё выискиваешь во мне то отродье. Жалкое, никчёмное, слабое. Я не такой! — рявкнул он, хлопнув ладонями по полу по обе стороны от неё. И чудом не столкнувшись с ней лбом.
Лив постаралась успокоиться, собраться с мыслями и защитить свою волю, ожидая очередного мерзкого приказа, но только больше заволновалась. Понятно, что Астарион не говорить с ней пришёл. Всё же она для него пустое место…
— Ах ты моя глупая, трусливая зверушка, — насмешливо проговорил он почти по слогам. — Я слышу, как испуганно бьётся у тебя сердечко. Боишься меня? — Он застал Лив врасплох. И правда напугал вкрадчивым тоном и безумно горящими глазами, но Лив не смогла пошевелиться, как ни хотела. — Боишься. Ты совершенно невозможна. А я… Я так скучал, Лив, — проговорил он настолько проникновенно, что Лив вздрогнула, а он коротко поцеловал её и чуть отодвинулся, тоскливо смотря на неё. — Но не могу же я сказать… и не скажу… как мне было хреново все эти… годы? Месяцы? Дни? Всё время, что тебя не было рядом, — пожаловался он, Лив навострила ушки. — А вернул тебя — и всё хуже стало. Но я решил, что ни за что, слышишь? Ни за что не оставлю тебя в покое. Ты моя! — рявкнул он и рывком поднялся. Сразу же его повело в сторону, Астарион качнулся, но устоял. — А ты… ты… Ты надела тунику?! — изумлённым тоном спросил он, будто только-только заметил. — А ну встань, поганка, я хочу посмотреть!
Он нагнулся, видимо хотел поднять Лив, но потерял равновесие и рухнул ей в руки рыбкой, Лив едва успела привстать и поймать его.
«Крепко же ты набрался, идиот!»
Лив задумалась о том, как бы ей довести его до кровати и посадить, когда Астарион вдруг подхватил её под колени и оторвал от пола. Сердце испуганно пропустило пару ударов. Астарион поставил Лив на письменный стол и с восторженным возгласом отошёл на пару шагов, к счастью, сумев не наступить на свой халат.
— Боги, как ты прекрасна… Моя муза, моё вдохновение… моя…
Решив немного ему подыграть, Лив покрутилась, со всех сторон показав, как наряд на ней сидит. Он смотрел на неё совершенно пьяными и умильными глазами…
Лив аккуратно села, свесив ноги, и поманила его пальцем. Астарион охотно подошёл, пожирая её взглядом, и накрыл её бёдра ладонями. Лив обняла его за шею, поулыбалась ему в лицо и скромно чмокнула в губы. Он ответил — чмокнул в ответ, раз, другой, обнял. И кто теперь в чьих руках? Лив погладила его за ушами, осыпала лёгкими поцелуями щёки.
И прошептала на ухо:
— Ты любишь меня?
Астарион положил голову ей на плечо и проговорил:
— Наверно… Без тебя я не я. Не с кем разделить себя. И некому меня собрать… Не убегай.
Лив улыбнулась и взъерошила ему волосы на затылке, снова чмокнула в губы и позволила раздвинуть ей ноги и прижаться плотнее. Она целовала Астариона, взяв его лицо в ладони, откровенно наслаждаясь тем, как он с ней держался. Не так уж лорд жесток и заносчив… когда пьян. Зато как мило увлёкся: Астарион на удивление аккуратно стянул с неё тунику и взял в ладони её груди. Помял немного, потом поцеловал по очереди. По спине пробежали восхитительные мурашки. Лив выгнулась, отдаваясь ощущениям. И застонала от удовольствия, как только Астарион коснулся руками её спины.
У неё есть только один шанс всё взять в свои руки: и свою судьбу, и Астариона. И она не будет считать эту ночь чем-то, чем ей пришлось пожертвовать.
Лив позволила Астариону делать с собой всё, что ему хотелось сделать всё это время: трогать, целовать, посасывать, облизывать её. Он доставлял удовольствие так методично и аккуратно, что Лив даже усомнилась, не протрезвел ли он уже? Это было бы ей не на руку… Она послушно постанывала, ласкала его в ответ, всячески поощряла и подбадривала. Как мило, что он не спешит после того, как немного напугал её пару часов назад. И всё же Лив ощущала себя полностью в его власти. Он нежен, но вырваться у неё больше никакой возможности. Хватка у него крепкая, а голод всё отчётливее ощущается в поцелуях и прикосновениях.
— Возьми меня, — попросила его Лив, мысленно хваля за выдержку и надеясь сохранить инициативу за собой. И удержать над ним власть.
Астарион так ухмыльнулся ей в лицо, что сердечко пропустило несколько ударов. Вампир поднял её со стола и перенёс на кровать. Лив притянула его к себе и раздвинула ножки. Он с радостью улёгся между её ног, поцеловал, Лив обняла его, расслабилась… и царапнула за плечи, как только вампир вошёл в неё. Но Лив не дала себе уплыть и забыться. Ей обязательно нужно выиграть у него. Хотя соревнование, о котором он даже не подозревал, не могло оставить Лив безучастной. Все эти «ночи», проведённые в Андердарке, были одинокими и холодными. Лив правда то и дело вспоминала о том, что она потеряла…
Если она хочет чего-то добиться, то должна уступить. Пусть Астарион поверит, что она в его руках.
…Очень быстро Лив убедилась, что её хотят во множестве поз. Она даже поверила, что Астарион занимался с ней любовью, а не просто трахал, как трофей. Чувственно, деликатно, нежно. И как у него хватило на это воли — быть с ней таким благообразным и, кажется, по уши влюблённым, а не похотливым чудовищем? Даже стыдно немного за себя. Лив совсем расплавилась. Тайный замысел она сохранила в секрете, удовольствие получила, прощение брошенного лорда, она надеялась, тоже.
После Астарион перевернул Лив на спину, порывисто обнял и спрятал лицо у неё на груди. Она обняла его в ответ. Было совсем не страшно. Словно бы они вновь посреди проклятых земель, нашли уютный уголок и отдались друг другу.
Астарион выпил у неё все силы: когда в комнату проникли лучи рассвета, Лив сдалась и впала в транс. И уже в грёзах снова приняла в свои объятья Астариона.
***
Можно было бы сказать, что прошедшая ночь состояла из затмений. У Лив и цвет кожи, в общем-то, подходящий, чтобы назвать её затмением. Но алхимия, возможно, не его конёк... В башке от неё фейерверки поутру.
Но теперь Астарион надеялся, что Лив перестанет воевать с ним. По всему телу дроу он рассыпал свои метки. Но она так и не признала, что принадлежит ему. А на её коварстве он уже однажды обжёгся… Поэтому помурыжит упрямую птичку ещё немного. Она хочет на волю, он знает. Но и в его объятья она всё же хочет. Можно ли влюбиться снова? Даже когда в первой-то попытке столько сомневался. Однако ночью он воспрянул.
Когда Лив восполнила силы и открыла глаза, за окном давно был день. Астарион рассматривал лицо своей дроу всё это время — ресницы, шрамики на щеках, осторожно поглаживал, едва касаясь. Ему совершенно не хотелось спускаться и заниматься делами, оставив её в башне.
Лив сладко потянулась. После чего повернулась на бок и кокетливо перекинула через Астариона ножку. И с самым невинным видом уставилась ему в глаза. Улыбнулась ласково. Вот же нахальная чертовка! Сначала гнала его!.. За ножку он, конечно же, взялся. С чувством облапал. И притянул к себе Лив, перекатился с ней по кровати и поцеловал, подложив руку ей под голову. Она обняла его в ответ и поцеловала в шею. Похоже, Лив тоже не хочет, чтобы он уходил… Но всё же стоит немного её приструнить. Только пусть ещё немного пооблизывает его… Проклятье, он мечтал об этом полгода… Когда Лив с самым коварным видом распустила себе косы, забралась на него и поцеловала, вжав в матрас, Астариона пробрало до костей. Похоже, эта дроу тоже с лёгкостью может выжать из него всё, что пожелает… и руками, и взглядом, и ртом… Ещё какая чертовка…
…Смотреть, как она двигает бёдрами, сидя на нём и запрокинув голову, можно было бы бесконечно. С распущенными волосами Лив выглядела потрясающе. И совершенно точно тоже не собиралась ни с кем его делить. Настолько агрессивно на него ещё никто не претендовал. Лив наклонилась, притянула его к себе за волосы и впилась укусом в губы. Он позволил ей напиться. И утонуть в экстазе. А потом обнял упавшую на него Лив и прикусил кожу у неё на шее, чтобы не стонать в голос в унисон с ней. Лив сдерживаться не стала.
— Признайся… ты ведь скучала… по мне, радость моя?
— Скучала, — тихо проговорила Лив, спрятав лицо у него на груди.
— Из нас ведь всегда была хорошая команда, — погладив её по голове, продолжил Астарион. — Ты прорубалась вперёд, я прикрывал тебе спину. А потом мы делили то, что добыли в очередной битве. А вечером ты так же лежала на мне. И мне было тепло…
— Я думала, что ты всё это выкинул из головы. Предпочёл забыть.
— Отчасти… Я уже не тот жалкий шут, которому нужно было твоё внимание, чтобы выжить.
— Мы поменялись местами.
— Дура, это не так! Мы просто… изменились. Я всегда хотел тебя. Всю. За то, какой ты была. Только для себя. И вот мы снова вместе. И станем ещё сильнее теперь, когда так связаны, — проговорил он, пропустив сквозь пальцы её белые волосы.
— Почему ты не дал мне времени решиться? — спросила Лив, не скрывая обиды.
— А ты бы решилась? — с сомнением переспросил он. — Ты бросилась от меня бежать…
— Потому что ты не оставил мне выбора! — рявкнула она, поднявшись. — Но если бы ты не давил на меня и дал время подумать…
— Ты бы оставила добровольно свою богиню и выбрала меня? Сомневаюсь.
— Смысл теперь спорить, — помолчав немного, отозвалась Лив.
Он коснулся её щеки. Дроу закрыла глаза и потёрлась щёчкой об его ладонь.
— Верно, потому что ты моя.
Лив крайне мрачно уставилась на него.
— Признай это, и всё станет намного легче! — развеселившись, протянул он и потрепал её по щекам.
Она упрямо поджала губы. Ничего, дроу признает его, обязательно. Уже скоро.
— Что ж, радость моя. Ночь прошла шикарно, но мне пора возвращаться к делам. А ты подумай над своим поведением ещё немного.
К его огромной неожиданности, Лив не стала с ним спорить, вместо этого она чмокнула его в щёку и пожелала хорошего дня. Что за новое коварство? Но неожиданности на этом не кончились.
— Принеси мне, пожалуйста, туфли.
— Ты просишь меня?
— Прошу.
Наконец-то она хоть что-то попросила! Он специально оставил комнату полупустой. Чтобы Лив нуждалась во всяких мелочах. И попросила их у него. Перо, чернильницу, пергамент, расчёску, украшения, духи, свежие сочные фрукты, пушистого кролика на закуску…
— Конечно, радость моя! Ты можешь попросить меня о чём угодно.
— Туфли, пожалуйста. И… книгу, — подумав, добавила Лив.