осень (середина сентября) 2004 год

Но иногда мне кажется…Гермиона Грейнджер

Астрид разбудил громкий вой. В половину седьмого утра она вскочила с кровати и, охваченная ужасом, бросилась к окну. В Бромкульде подавали сигнал горном, чтобы сообщить о смерти кого-то из местных. Распахнув ставни, Астрид высунулась на улицу. Со второго этажа открывался обзор на переулок, а вдали виднелась площадь Мидсоммар. Утренний туман постепенно рассеивался, оставляя сизую дымку.

Ни один из соседей напротив или снизу не выглянули на улицу, чтобы узнать, что происходит. Куда подевалась хваленая шведская бдительность?

Отстранившись, девушка захлопнула створки. Осенний сквозняк остудил спальню, и Астрид поежилась. На носочках, шлепая холодными пальцами, она сняла с вешалки шерстяной кардиган и, укутавшись, сварила кофе.

Аромат разбудил Мегги, которая, потягиваясь, буквально вывалилась из шкафа. Сонная и помятая, кошка закончила ночное бодрствование всего пару часов назад.

Закончив с утренними ритуалами, Астрид попрощалась с кошкой и отправилась в Министерство.

На удивление, никто из коллег, включая Асторию, не смог рассказать, что случилось ранним утром. Однако у Астрид не было времени раздумывать об этом: работы оказалось слишком много. В ближайшие дни ей предстояло найти кентавров и расспросить их о боггарте, который поселился в Бромкульде пару недель назад. Один из местных, отправившись в лес за грибами и травами, наткнулся на своего дядю-тирана, который в детстве подвергал его насилию. С душераздирающим воплем и без добычи он выскочил из чащи и бросился прямиком в Министерство.

– Ты знаешь что-то о боггартах? – уточнила Астрид, жуя кусочек пиццы, которую они заказали с Асторией на обед.

– М-м-м, нет, о-о-о, Мерлин, это так вкусно! – Гринграсс запихивала в себя уже третий кусок и лучилась счастьем, – кентавры все расскажут, но иди сразу к вожаку, если попадется молодняк, будете долго плутать по лесу, – отбросив обгрызенный бортик, она вытерла рук.

Астрид нахмурилась. Не боггарт ли стал причиной утренней тревоги? Ниточка шведской моцареллы казалась бесконечной, пока девушка раздумывала, как бы попасть к Сириану, вожаку табуна.

Гордые и своенравные полулюди-полукони относились к Астрид с прохладцей, но уважали её за трепетное отношение к магическим существам. Они не признавали кастовую систему, и могли нелестно высказаться как в адрес Астрид, так и в сторону Астории.

Вечер наступил слишком быстро – близился визит к колдомедику. Девушка хотела произвести если не благоприятное, то хотя бы нейтральное впечатление, очищая мантию от шерсти Мегги. Перед зеркалом она несколько раз осмотрела себя в зеркале: ты выглядишь как трусиха, соберись!

Сегодня на улице почти не было торговцев, а владельцы магазинчиков не выкладывали товар на улице для привлечения туристов. Несколько экскурсионных групп, укрываясь от накрапывающего дождя под зонтами, прогуливались вдоль площади, показывая пальцем на миниатюру артефакта “Мидсоммар”.

Уже на подходе к лагерю англичан Астрид невольно замедлилась. Каблучки тихо цокали по брусчатке, относя эхо в противоположную сторону улицы. Бромкульдцы выбрали остаться дома сегодня?

Импровизированный лагерь представлял собой три синие палатки. Они почти не отличались друг от друга, если бы не серебристые нашивки. Очевидно, особого блеска удостоился руководитель иностранной делегации. Сбоку от входа подсвечивались инициалы: Д.Л.М, внизу расшифровка: Драко Люциус Малфой. Большую букву М оплетала змея. Астрид поморщилась, посчитав, что такой выбор тотемного животного, должно быть, соответствует характеру хозяина.

Тусклый свет от лантерн заставлял щуриться, чтобы рассмотреть инициалы остальных.

– Опороченная, что вы здесь делаете? – голос прозвучал буквально над ухом, и Астрид резко развернулась, от неожиданности забыв о правилах приличия.

На долю секунды она растерянно смотрела на возвышавшегося над ней мужчину. Инстинктивно отступив назад, к его палатке, Астрид попыталась опустить глаза и поклониться, но не смогла заставить себя. Её взгляд словно приклеился к его лицу: тонкие, плотно сжатые губы, расширенные ноздри и ядовитые серебристые глаза напоминали смертоносного бушмейстера. Даже одной капли яда этого существа достаточно, чтобы вызвать паралич дыхания и некроз тканей.

– Добрый вечер, Мастер Малфой, – склонилась Астрид, – я бы хотела посетить колдомедика, мисс Паркинсон, – девушка перевела взгляд на соседствующую палатку, жалея, что не пошла туда сразу.

– Вы должны пользоваться услугами местного целителя, – холодно произнес он.

До Астрид донёсся запах хвои. Лес Бромкульда обладал по-настоящему невероятной аурой и, кажется, мог смягчить даже самого злого Чистейшего.

– Да, я знаю, но Астория советовала мисс Паркинсон, – Астрид облизала губы, как будто почувствовала внезапную жажду

– С вами что-то не так? – девушке стало неловко.

– Может быть, – раз мне нужна помощь колдомедика.

Его лицо стало суровым. Он был явно не из тех, кому нравились уклончивые ответы.

– Опороченная, я задал вопрос.

Астрид не собиралась делиться личными проблемами, тем более с ним. Опороченная, обезличенная, грязнокровка… Она давно привыкла к тому, что волшебники подчеркивали свой статус, чтобы перечеркнуть её личность. Но такой способ самоутверждения казался Астрид низким.

– Мастер Малфой, знаете… – внутренний протест помог ей без страха заглянуть в серые глаза, – я не хотела бы обременять вас проблемами грязнокровок, – выплюнула Астрид последнее слово.

Наверняка он бы ответил, но самая дальняя палатка зашуршала, и на входе показалась Пенси. Сегодня она выглядела еще более эпатажно: стрелки занимали всё верхнее веко и тянулись к вискам, туда, где заканчивались короткие вороновы волосы.

– Опороченная, входи, – махнула рукой Паркинсон и, поморщившись от смога, юркнула в палатку.

Астрид выжидающе посмотрела на Мастера. Он одобрительно кивнул и, ничего не говоря, ушёл.

Внутри палатки пахло химией и травами. Если бы Астрид не была частой гостьей у Луны, то наверняка закашлялась бы. Пользуясь моментом, она осмотрелась. Магически расширенное пространство походило на небольшую квартиру-студию и лабораторию одновременно. В центре располагался широкий химический стол с горелками, колбами и котлами.

– Не стой, проходи, – буркнула Паркинсон, – и садись, – она указала на флисовую кушетку черного цвета, которая была совсем не похожа на ту, что стояла в кабинете миссис Пинс.

Сжавшись, Астрид присела на самый край и скрестила руки на груди. Зачем она вообще пришла? Девушка поерзала и с надеждой посмотрела на выход, словно могла убежать.

– Давай сразу определимся, я – не Помфри и не Пинс, у меня нет времени на душещипательные беседы, – целительница присела на стул и на колесиках подкатилась ближе, – что у тебя случилось?

В Бромкульде нет колдомедика по фамилии Помфри.

– Я плохо сплю. Последнее время я вижу странные сны, – начала Астрид.

Мисс Паркинсон не пользовалась палочкой, как и её коллега Малфой. Девушка взмахнула рукой, словно подзывала к себе что-то из тела Астрид. В груди, на месте кулона, зародилось тепло.

– Меня беспокоят сны, – просто сказала девушка, тут же поняв, как бредово это звучит. – Я имею в виду, это не просто сны… Я ужасно сплю, они слишком реалистичны, словно я вижу не себя…

– Давно это началось? – Пенси с интересом изучала показатели крови.

– Месяц-полтора назад.

Пенси кивнула, продолжая молча сканировать состояние девушки. Астрид чувствовала, что она действует более деликатно, чем миссис Пинс.

– О чем эти сны?

Девушка не была уверена, что готова делиться такой личной информацией. С другой стороны, перед ней целитель, который наверняка придерживается этики врача и вряд ли станет давать оценку услышанному.

– Ко мне… То есть, ко мне во сне обращался отец моей подруги… Он просил… – Астрид замялась, чувствуя, что говорит лишнее.

– Что он просил? – Пенси потеряла интерес с диаграммам, обратив все внимание на пациентку.

– Чтобы я помогла его дочери.

– Ты знаешь его дочь? – с недоверием уточнила Паркинсон.

– Э-э, да, это моя подруга, Полумна Лавгуд.

Диаграммы исчезли. Лицо колдомедика приобрело странное выражение, и Астрид напряглась. Считанные секунды девушки смотрели друг на друга. Воздух вокруг стал горячим.

– Сейчас будет неприятно, – прервала молчание мисс Паркинсон, и не солгала. Её палочка вывела круг, будто вытягивала из тела Астрид нечто, спрятанное на глубине.

Несколько минут она изучала находку, крутила её в разные стороны, поджимала губы и, в конце концов, взмахнула еще раз, возвращая это телу Астрид.

– Со мной что-то не так? – подала голос пациентка.

Паркинсон не ответила, лишь мотнула головой и выбрала на стойке пару бутыльков.

– Твой магический отпечаток изменился, вот и всё, – Астрид показалось, или её взгляд смягчился? – прими это – сразу как выйдешь от меня, а это – на ночь. Не перепутай, – Пенси откатилась на стуле, давая понять, что приём закончен.

Астрид сжала в руках ещё теплые пузырьки. Что такое магический отпечаток?

– Если сны не прекратятся… Тебе следует прийти еще раз, – Пенси уже потеряла интерес к девушке, обратив внимание на булькающий котел. – И да, не ходи пока в лес, избегай стресса и хорошо спи, удачи.

Астрид поднялась резче, чем следовало и, поблагодарив целителя, вышла из палатки. Снаружи её окутал привычный смог, и он ощущался облегчением. Не теряя ни минуты, она пошла прочь от штаба Чистейших, не забыв принять зелье.

***

– И на что же она пожаловалась?

Он явился без приглашения, как всегда, словно сгусток тёмной магии в обличье человека. Развалился на кушетке, вытянул ноги и откинул голову на подголовник. Пенси не слышала его шагов, но ощущала присутствие — глухим, тяжёлым давлением в воздухе.

– С чего ты взял, что я расскажу тебе? – своим тоном она сохраняла дистанцию, не отрываясь от котла. – Я – целитель, а не сплетница.

Один за другим ингредиенты исчезали в мутной жиже, хлюпая.

Плечо Пенси кольнуло, когда серебристый взгляд устремился в её сторону. Она сразу выставила ментальную защиту, чтобы не дать ему залезть себе в голову. Но Драко был не из тех, кто быстро сдаётся, он проверял подругу на прочность, пока ты не развернулась к нему.

Как игривый кот, он выглядывал из-за подголовника.

– Пенси, я должен знать обо всех аномальных явлениях, происходящих в этом… Бромкульде, – глядя ей в глаза произнес он.

– Спроси сам. На правах своего положения, – она цедила сквозь зубы не потому, что ненавидела своего босса, наоборот, больше всего на свете Пенси желала ему добра, – она ответит. Возможно, совсем перестанет спать, но оно того стоит, м?

Малфой видел, что она злится. Ещё немного и тонкие ядовитые нити покажутся из уголков рта Пенси. Он знал, что заступил на чужую территорию, но в силу характера не мог отказать себе в мелких шалостях.

Не добившись ответов от разума подруги, ему хотелось признать поражение и поднять руки: туше! Но это был жест Опороченных.

– У неё бессонница? – с грацией хищника, он встал и прошел к Пенси.

– Я не могу обсуждать это с тобой, Драко, – она тяжело вздохнула, изображая сожаление, – если ты хочешь что-то изменить, держись от неё на расстоянии.

– Что ты дала ей? – в его тоне слышался каприз, не терпящий отказа. Благо, Пенси так давно знакома с Малфоем, что у неё выработался естественный иммунитет. – Снотворное, подавитель?

Черпак выскользнул из её рук и завертелся вдоль стенок котла.

– Драко. – Она оперлась о стол ладонями, – оставь это. А если не можешь – посмотри сам.

Напряжение натянулось колючей проволокой. Оба ранили пальцы, но продолжали стоять на своем. Знакомый жест в виде сжатых губ заставил Пенси увидеть перед собой Малфоя пятилетней давности. Вредный ребенок, требовавший всего, сейчас и сразу. Пять лет назад – не вышло, а сейчас?

– Ты же знаешь, что я не могу, – выдавил он.

Про таких как он говорят: человек с двойным дном. И девушка явственно ощущала это “второе дно”. Сейчас он стоял перед ней каменным изваянием, а непробиваемое упрямство заменяло ему кровь. И колдомедик едва сдержала улыбку, потому что видела – он снова уязвим.

***

Лежа в позе эмбриона, Астрид тысячу раз пожалела, что вообще обратилась к целителю. Запнувшись о ступеньку, она схватилась за перила, чувствуя сильное головокружение. Наощупь добравшись до квартиры и не раздеваясь, Астрид плюхнулась на кровать. Потолок с обветшалым белым покрытием крутился волчком. Взгляд терял фокус, и приходилось сильно жмуриться, чтобы вернуть зрение.

Когда головокружение отступило, проявилась тошнота. Горькой жидкостью она поднималась к горлу и останавливалась на самом верху глотки, словно достигала заданного предела. Жар, от которого лихорадило все тело, заставил её наспех расстегнуть мантию, едва не разорвав пройму рукава.

Мегги, мурлыча и мяукая, обеспокоенно ходила вокруг нее. У девушки не было сил даже налить себе стакан воды. Промучавшись так не менее часа, она отказалась от второго зелья и провалилась в забытье.

Сон был поверхностным. Резко подрываясь, она обессиленно падала на подушку. Голос Ксенофилиуса переходил в неразборчивое бормотание Луны и заканчивался надменным вопросом Мастера Малфоя. Девушка металась по кровати, сон уплывал, а затем камнем прибивал её к простыням. Кошка всю ночь провела возле хозяйки, не смея оставить её ни на минуту.

Проснувшись около полудня, она поблагодарила Мерлина за то, что сегодня выходной. Тело не подчинялось: плечами она цеплялась за углы, шипя от боли, а ступни заплетались друг о друга, когда Астрид решила принять душ. Второе зелье нашло своё место под крышкой унитаза: бордовая жидкость смешалась с водой, приобретая невинно-розовый цвет.

Ближе к вечеру Астория прислала сову с просьбой встретиться на площади. В центре было многолюдно, и девушке приходилось то и дело извиняться перед внезапно вокникавшими туристами.

– Как поживает Сириан?

Астрид закусила губу, не желая расстраивать подругу дурными новостями.

– Извини, но в ближайшее время я вряд ли увижусь с ним… – встретив озадаченный взгляд Гринграсс, девушка виновато склонила голову и вкратце рассказала о визите к колдомедику.

Астория внимательно слушала, кивала и, когда они достигли края площади, предложила:

– Может, стоит проверить в библиотеке? Буду откровенна: призрака нужно изгнать из леса… Как можно скорее, – она задумчиво смотрела на подсвеченные гирляндами окна. Несмотря на то, что до праздников еще далеко, световой день был слишком коротким, и местные пытались добавить красок в повседневную жизнь.

– Что-то случилось? – Астрид приблизилась, обращая внимание на себя.

Смешанница будто съежилась: пухлые от природы губы сложились в линию, плечи напряглись. Она склонилась к Астрид и перешла на шепот:

– Вчера утром егерь нашел тело… Это Баркли. – Её лицо выглядело озабоченным, – на теле не было видимых повреждений, но… Астри, ты бы видела его лицо… – Астория нервно провела по идеально уложенным волосам, – он выглядел так, будто его что-то напугало… До смерти! – Гринграсс передернула плечами, смахивая с себя маску смерти.

Настроение подруги передалось и Астрид: вдоль позвоночника поднялись мурашки. Девушка никогда не слышала, чтобы привидения могли убивать. Бестелесные духи, застрявшие в реальном мире, были неосязаемыми. Что могло напугать местного торговца?

– Конечно, я постараюсь что-то найти, – согласилась Астрид.

Девушки обсудили назначенные зелья мисс Паркинсон и разошлись. По дороге к себе Астрид обдумывала последнюю фразу, сказанную Гринграсс: зря ты не приняла второе зелье, какой ей смысл тебе вредить? Чувство вины сквозняком забралось под мантию. Что, если я поспешила с выводами? Но разве зелье не должно было помочь? И если то, что я испытала – это позитивный эффект, то каков вред?

Терзаемая сомнениями, девушка вошла в квартиру и, повесив верхнюю одежду, замерла. На журнальном столике её ждал бутылек с бордовым зельем.

– Кто здесь?

Астрид бросилась в ванную – никого, открыла шкаф, заглянула под кровать и даже высунулась в окно. В квартире никого не было, кроме неё и Мегги, которая сладко спала у изножья кровати.

Пытаясь успокоить дыхание, она положила ладонь на грудную клетку и начала дышать на счет.

Глубокий вдох на четыре.

Выдох.

Глубокий вдох на четыре.

Выдох.

Напряжение спадало. Астрид медленно потянулась к пузырьку, словно он мог обжечь. Покрутив в руках зелье, она откупорила бутылочку.

…это – на ночь…

На часах была половина одиннадцатого.

Вязкая жидкость стянула горло, и Астрид поморщилась. Решив не ждать побочных эффектов, она просто легла в кровать и закрыла глаза. На вопрос, кто принёс зелье, у неё не было ответа.