Чжу Лин сорвал с себя плащ и набросил на Янмэй. Цветочный запах накрыл ее удушающей волной вместе с тяжелой черной тканью.
— Быстро надевай! На ней защитные символы, скрывающие следы. Так нас не найдут. — Мэй продолжала таращиться на него, так что он нетерпеливо вздернул ее за локоть, от чего она немедленно принялась вырываться. — Успокойся же! Тот ученик был захвачен демоном и готовился напасть. Он уже не был человеком.
— Откуда ты знаешь?
— Я состою в тайной императорской страже, смотри! — Чжу Лин вытянул нефритовый кулон размером с монету с вырезанным на нем крошечным иероглифом, который Мэй не узнала. — Теперь веришь?
Заметив ее колебания, заклинатель быстро коснулся точки на ее шее, и Мэй мгновенно упала к его ногам. Взвалив на себя парализованное тело, заклинатель встал на меч и взлетел.
Ветер ревел будто раненый зверь. Их мотало и швыряло в потоке. Глядя на расстилающуюся под ногами пустоту, Янмэй сквозь ужас выцарапывала из головы связную мысль. Что случится, если она умрет здесь: вернется на вершину Тяньмэнь или в свое мертвое тело у его подножия?
Очень скоро Чжу Лин приземлился под сводами храма и, не медля, вошел внутрь, оставив грозу позади. Он так и продолжал тащить Мэй на спине. Миновав несколько богато украшенных залов, в том числе пурпурный, они углубились внутрь горы. Безликие темные коридоры, подсвеченные огнем на ладони заклинателя, сменяли друг друга, пока не окончились запечатанной каменной дверью.
От цветочной вони уже першило в горле, и Мэй никак не могла обнаружить ее источник! Поначалу она грешила на плащ, однако, тот пах обычной сырой ношеной тряпкой.
Внезапно Чжу Лин остановился опустил Янмэй на пол, затем сложным движением пальцев вернул ей духовную силу, и внутренности Мэй словно обдало кипятком.
Не обращая внимания на крики, Чжу Лин направил ее энергию в центр печати. Из солнечного сплетения Мэй – куда ее ужалил Пожиратель солнца – к двери потянулась сизая нить.
Печать пришла в движение, раскрывая зево прохода.
Чжу Лин затащил Мэй внутрь, и ту ослепил свет. Позже она вспоминала о нем, как неком излучении абсолютно черного цвета. Словно она смотрела прямо на солнце, пропущенное через негатив.
— Моста нет, — голос Чжу Лина немного сместился. — Не двигайся, впереди обрыв.
Она зашарила перед собой руками и наткнулась на сапог заклинателя. Тот отпихнул прочь ее руку.
— И это сын Императора? — Чжу Лин хмыкнул и достал меч. — За прошедшие падения Повелителя годы люди действительно…
Перевода последних слов она не знала.
Сноп ярких искр светлячками взмыл под потолок.
Перед Мэй предстал большой рукотворный грот, сплошь покрытый символами, призванными – как она успела тайком изучить – пленять и удерживать темную энергию. В многочисленных нишах покоились артефакты из золота, камня и дерева. Стены грота уходили далеко вниз, так что сделай Чжу Лин еще шаг – простился бы с целыми костями.
Источник черного света находился почти под самым потолком и с каждой минутой становился еще более невыносимым.
— Это все? — Чжу Лин встал между ним и скорчившейся на земле Мэй. — Значит, я ошибся, и ты всего лишь очередной человек. Тогда, поступим иначе.
Он взмахнул мечом, приводя воздух в движение. Напитанный духовной силой, тот всколыхнулся и волной покатился к артефакту. Странный цветочный аромат вновь дыхнул в лицо Янмэй.
— Опусти меч.
По коридору к ним направлялся Шэн Юэлин.
— С твоей раной рискнул прийти в сердце горы? — Чжу Лин издевательски растянул губы. — Думаешь, сможешь сражаться?
Шэн Юэлин направил на него клинок.
— Я не дам тебе забрать ни Полуночную печать, ни сына Императора.
Мэй переводила взгляд с одного на другого, не понимая, о каком сыне шла речь.
— Госпожа Ю, — окликнул ее заклинатель, — выйдите из Хранилища и покиньте гору. Снаружи вас встретят…
Его прервал хохот Чжу Лина.
— А ты мастер ловить рыбу в мутной воде¹! Только вместо карпа рискуешь вытянуть сома.
¹(воспользоваться суматохой для получения выгоды (идиома), 混水摸鱼)
Он без предупреждения ринулся в атаку. Закаленные мечи скрестились с режущим звоном.
Мэй отползала от греха подальше, пока обезумевшие заклинатели не прирезали ее в пылу битвы. Выход оказался перекрыт, и ей оставалось только пробираться вдоль стены по узкому выступу, пока ее нога внезапно не провалилась в пустоту… и уперлась в ступеньку.
Мэй проглотила тошнотворный ком, миг назад подкатившийся к горлу, и недоверчиво прищурилась в темноту: лестница ей не привиделась. Она закручивалась вдоль стен пологой спиралью.
От черного света невыносимо раскалывалась голова, так что Мэй хотелось биться о стену, пока ее мозги не превратятся в кашу.
Внезапно темноту распорола вспышка белого света, за которой последовал вопль: Чжу Лин завис в воздухе, связанный духовной энергией Шэн Юэлина. Его меч валялся у ног победителя.
— Пожертвуешь собой? — рассмеялся пленник. — Давай, Шэн! Окажи нам эту услугу.
Шэн Юэлин в ответ выплюнул нечто неразборчивое и сотворил демоническую печать.
Мэй доводилось только слышать о ней от учеников. Высокой степенью мастерства считалось создание заклинаний, изгонявших демонов. Разумеется, этих тварей можно было просто-напросто наколоть на "святой" меч, однако, бывали случаи, когда демоны вселялись в живых людей, и тогда приходилось выбирать: убийство или опасный ритуал.
По мере активации печати меридианы Чжу Лина словно наполнялись огнем. Он пытался избавиться от духовных пут, орал что-то о вечных страданиях и демонах, затем на особо высокой ноте обмяк, потеряв сознание.
Шэн Юэлин опустил его на землю, а затем покачнулся.
— Обрыв! — закричала Мэй на родном языке.
Заклинатель, нелепо взмахнув рукавами, обрушился в пропасть.
Она тут же поползла вниз, молясь, чтобы лестница внезапно не отправила ее вслед за ним. Снизу не доносилось ни звука, только слабое постукивание, и время от времени мерцал тусклый огонек.
Свет, сотворенный Чжу Лином, авно погас, оставив Мэй в непроглядной темноте под градом черного излучения, которое, казалось, заживо варило ей мозги.
Благословенно-ледяной пол встретил ее внезапно – она была уверена, что не преодолела и половины пути.
— Достопочтенный! — отчаянно позвала она. — Шэн Юэлин?
Сбоку мигнула очередная искорка, и Мэй кинулась к ней.
Он неподвижно лежал на камнях и пытался исцелиться теми крохами духовной силы, что остались после экзорцизма.
В темноте Мэй наткнулась на его щеку, едва не выколов пальцем глаз.
— Госпоже Ю следовало, — его речь звучала неразборчиво, и Мэй с трудом угадывала смысл, — звать на помощь. Прошу вас… не говорить о том, что… вы… видели. Чжу… Лин…
Паузы становились все длиннее.
— Я могу передать вам духовную силу! — воскликнула Мэй.
— Нет. Не… смейте.
Шэн Юэлин пошевелился, но как-то неправильно, однобоко – она почувствовала это, потому что держала его за плечи. И слова звучали так, словно он не мог нормально открыть рот.
Еще одна искорка осветила его перекошенное лицо.
Мэй вспомнила весь русский мат, какой только знала.
— У тебя инсульт, упрямый ты кусок... идиота!
Она неделями наблюдала за другими учениками: их поведением, привычками, учебой, тренировками. Девушки, жившие неподалеку от ее каморки, объясняли ей механизм передачи энергии, мотивируясь тем, что если "Чхунде"² поймет их объяснения и передаст им хоть каплю, то они точно справятся на практике. Способ оказался действенным, его им корысти ради подсказала сама Мэй.
²(蠢的 (chun de) глупый, бестолковый; кит.)
Первое, что нужно было сделать, это вытянуть из себя духовную силу, что было возможно только в состоянии полного покоя. Янмэй определенно находилась вне этого состояния. Ученикам в таком случае помогала медитация, но какая, к черту, медитация, когда этот самовлюбленный монах умирал на ее руках от внутреннего кровотечения?
— Будешь должен, котенок, — прошипела она по-русски и принялась за дело.
Сверху на нее будто лился горячий дождь – еще терпимо, но уже больно. Мэй, скрежитая зубами, старалась очистить сознание и направить энергию в центр груди заклинателя. Может, у нее получилось. В какой-то момент Шэн Юэлин оттолкнул ее, грубо запечатывая меридианы. Излучение тут же исчезло, и Мэй со стоном повалилась на гладкий каменный пол.
Золотистое пламя пробежало по бумажному талисману, зажатому между пальцев Шэн Юэлина. Его лицо покрывала испарина. Заклинатель прерывисто дышал, но уже не кривился и вполне шевелил обеими руками.
— Небеса, — отчетливо выдохнул он и болезненно зажмурился. — Как же это неприятно.
Ей стало обидно.
— Вы про мою духовную энергию? Не благодарите, все для вас!
— Печать, — неопределенно сказал Шэн Юэлин. — Помощь уже в пути. Госпожа Ю, я настоятельно прошу вас, — он серьезно взглянул на нее, — не говорить вообще ничего. Сделайте вид, что не понимаете вопроса или ничего не помните.
— Только если вы все потом объясните, — потребовала она.
Шэн Юэлин долго тянул с ответом. Наконец, когда над ними снова сомкнулась темнота, он произнес:
— Хорошо. Я даю слово ученика Бай Ю Шэн.
Вскоре грот осветили яркие фонари Учителей и старших учеников. Лекарь Ван мельком осмотрел потерявшего сознание Чжу Лина, затем надолго задержался около Шэн Юэлина. Янмэй наверху занялся один из старших учеников, которого то и дело отвлекал распросами Шэн Фэнлей.
— Шимей здорова, — нетерпеливо отмахнулся тот. — Шиди, не хочешь проверить своего брата?
Шэн Фэнлей заглянул за край, выискивая глазами брата.
— Если Учитель Ван спокоен и не грозится нам мечи вставить в задницы за пустую возню, значит, шисюн не так уж пострадал.
— Шиди, манеры!
— Не поспоришь, — пробурчал другой заклинатель, который хлопотал вокруг Чжу Лина.
— Шимей, — Шэн Фэнлей подсел к ней поближе, — что случилось? Почему вы трое оказались здесь? Шэн Юэлин беседовал с Главой, но вдруг сорвался с места и сбежал. Отец был в таком гневе!
Мэй вымученно потерла лоб.
— Я не знаю. Не помню. У меня очень болит голова.
— Это, наверное, от Печати, — ляпнул Шэн Фэнлей и тут же получил от соученика тычок под ребра. — Разве это секрет? Полуночная печать вон там, — он указал пальцем на источник того самого необъяснимого черного света, сейчас запертый в сотворенном наставниками сияющем коконе. — Она излучает сильную энергию Инь, которая непрерывно ищет подходящий сосуд. Если сосуд – предмет, демон, человек – не сможет вместить ее, то быстро разрушается.
Мэй иными глазами оглядела артефакты в нишах. Значит, они служили аккумуляторами? И она стала одним из них.