На доске заданий не появилось ничего нового, но все равно приходится определяться. Деньги заканчиваются. Кана срывает объявление с совсем уж примитивным заказом из соседней деревни, управится за день и вернется к фестивалю фантазии.
Голова болит, хочется выпить, но тогда прощай задание, поэтому очень хочется кого-нибудь прибить. В зале люди хоть и есть, да совсем не те. Даже Макао с Вакабой где-то затерялись. Ладно, значит, пойдет вымещать раздражение на заказчике на полную сумму его вознаграждения.
Хотя…
Краем глаза замечает заинтересованный взгляд Джувии в ее сторону. О, подобный взгляд она прекрасно знает. Так смотрят те, кому от нее что-то надо, а это что-то, определенно, предсказание.
Она же там вроде в Грея влюбилась, поэтому и проиграла? После их боя все в гильдии только это и обсуждали. Что ж, в их случае, Кана на стороне Грея, который открещивается от Локсар пока еще вежливой улыбкой.
Кана складывает листок с заданием и убирает его в карман брюк. Она уже не скрывает своего взгляда, скрещивает руки под грудью и ждёт, когда они столкнутся глазами напрямую. Без этой глупой игры в переглядки. Наконец, Джувия опять украдкой смотрит на нее. Кана ухмыляется и подходит к столу, за которым в одиночестве обедает Джувия, перекидывает ногу через лавку, садится поперек и упирается локтем в край стола.
Яркий солнечный свет бьет в открытые окна и Кана щурится. Виски от боли пульсируют все больше.
— Кана? — она приподнимает брови, кивает в знак приветствия.
Джувия вернулась несколько дней назад, рассказала мастеру о Райской Башне, сообщила о своем желание вступить в гильдию. Не просила, именно, что сообщила. Кана это знает, не потому что подслушала их разговор, скорее предвидела. Неосознанно.
И хоть Макаров лично принимал бывших фантомовцев в ряды хвостатых и крайне убедительно сообщил всем, чтобы их не обижали, никто итак не подходит к ним близко. Все ждут вердикта команды Нацу по возвращению, и если хоть кто-то из них выскажется против, Джувию и Гажила никогда не примут до конца. Железный кстати молодец, вообще в гильдии не светится. Джувия же наоборот, максимально задействована во всех общественных делах.
— Тебе, наверное, не рассказали о еще одном нашем правиле.
Джувия разворачивается корпусом к ней, смотрит удивлено.
— Что за правило?
— Я не делаю любовные прорицания.
— Х-хорошо, — прикидывается, словно не планировала ее об этом попросить несколько минут назад. — А почему?
— Потому что вы, влюбленные идиоты, не умеете адекватно воспринимать правду. В больше половины случаев ваш возлюбленный плевать на вас хотел. Но виноватой оказываюсь я.
— Мне кажется, вам просто не нравится разрушать чужие надежды.
— Правда? — Кана нехорошо улыбается. — Проверим? Ты же хотела меня попросить об этом?
В ответ Джувия неопределенно качает-кивает головой и Кана не понимает, «да» это или «да, но позже». Достает из сумки колоду карт, тасует, протягивает Джувии.
— Тащи любые три и клади на стол.
В глазах Джувии мелькает интерес, с легкой улыбкой на губах она аккуратно вытаскивает карты, задевая холодными пальцами ее ладонь. А Кана и так уже все видит, колода лишь инструмент прорицателя, от которой можно избавиться, от дара же — нет. Раздражение спадает и она больше чувствует, а не видит, одиноко обедающую Джувию в гильдии полной людей.
Голова болит еще сильнее, и она хватается за эту боль, чтобы совсем не раскиснуть. Мельком бросает взгляд на вытащенные карты.
— Что и требовалось доказать. — Вместо улыбки теперь Джувия плотно поджимает губы. — Как к подруге — хорошо, как к девушке — плевать он на тебя хотел и это не изменится. — Последние слова должны звучать громче, но Кана их почти шепчет.
Из-за чего Лаки за барной стойкой поглядывает на них все чаще и чаще. Эта девушка не боится даже самых ужасных раскладов и в благодарность всегда приносит любовные романы, но настолько надоела Кане, что та ввела лимит на три предсказания в месяц. Проблема еще в том, что она спрашивает не про свои отношения, а про отношения согильдийцев. На данный момент ее больше всего интересует, когда сойдутся Биска и Альзак, и, правда ли, Нацу с Люси просто дружат. Кане же нет до этого дела, поэтому скоро лимит уменьшится до двух.
— Благодарю вас, Кана. — Брови Джувии сведены на переносице, но голос звучит пугающе спокойно. — Я это обязательно учту.
Карты летят обратно в колоду. Кана несколько секунд смотрит в темные, как морская глубина, глаза Джувии, не может понять, что она чувствует, резко дергает подбородком и поднимается на ноги.
— Замечательно, по другим вопросам, обращайся.
Выходя из здания, поднимает руку в прощальном жесте, зная, что взгляд Джувии все еще устремлен ей в спину.
***
На следующий день головная боль проходит и Кана осознает, что немного переборщила. Хоть она и задела Джувию только словами, а не как Макао в прошлый раз, когда на очередную его просьбу посмотреть, что чувствует к нему новенькая, ему в лицо полетели все ее боевые колоды, все же задела.
Возвращается в гильдию, наблюдает за суетой по подготовке к празднику, отдает Мире уведомление о выполнение задания. Джувия при встрече вежливо кивает, но близко не подходит, опасаясь следующей порции правды от нее. А Кана теперь вряд ли вообще ей хоть что-то скажет.
Дура дурой оказалась. Только не Джувия, а она.
— Как подготовка? — спрашивает Кана у суетящейся за стойкой Миры.
— Замечательно, — улыбается она. — Удивительно, но все успеваем. Новенькие хорошо помогают.
— Даже Гажил?
— Даже он, — кивает Мира. — Хотя в здание предпочитает не появляться.
Кана стучит пальцами по гладкому дереву бара, подпирает подбородок ладонью, наблюдает, как снует туда-сюда Джувия, как украдкой передает просьбы Миры Гажилу через окно, как она каждый раз полукругом обходит барную стойку, чтобы не задеть ее.
— Бли-ин, — с тяжелым выдохом тянет Кана.
— Что? — оборачивается к ней Мира, но не замечает ничего подозрительного и продолжает заниматься своими делами.
Наблюдает как Джувия спускается в гильдийский склад и примерно понимает, что делать дальше.
— Нет, — резко поднимается. — Ничего.
Когда Кана сбегает всего на несколько ступенек вниз, Джувия уже поднимается наверх с двумя высокими коробками, загораживающими обзор. Она ее не видит, поэтому не сможет сбежать. Кана спускается к ней навстречу, забирает верхний короб, встречаются взглядом. Говорит сразу:
— Извини, я вчера перегнула. — Остается стоять, преграждая ей путь наверх.
— Кана, я бы не посмела на вас обижаться, — пытается улыбнуться Джувия.
— Ну да, поэтому обходишь как прокаженную. — Кивает Кана. — Обиделась или боишься. Неважно. Еще раз извини. — И надо бы на этом закончить, но она продолжает: — Я вообще не должна была лезть. Просто сказала, чтобы потом еще обиднее не было. Я знаю Грея давно и…
Джувия продолжает улыбаться, но глаза застилают слезы, шмыгает носом, и они ручьями текут по щекам. Роняет коробку и закрывает лицо ладонями.
Кажется, Кана планировала извиниться, а не дошибать?
— Бля-ять, — Кана тоже откидывает свою коробку и опускается к ней, не понимая, что делать теперь.
Еще раз извиняться?
— Я идиотка, не слушай меня.
Джувия плачет, плечи дрожат, и сверху доносится шум проливного дождя. Кто-то громко ругается вмиг испортившейся погоде, и Джувия рыдает еще сильнее, пытается вытирать слезы, но они продолжают течь. Кана паникует, пробует погладить ее по спине. Судорожно думает, что сказать.
— Вы не…не виноваты, — Джувия набирает в легкие воздух, сцепляет пальцы в замок, говорит сквозь всхлипы: — Это я пол-лная д-дура.
— Все, все, — Кана слегка сжимает ее пальцы своими. — Ничего страшного не произошло. Заходи ко мне вечером. Поговорим нормально, хорошо?
Джувия кивает, мягко высвобождает руку, собирает раскиданные коробки и почти бегом поднимается по лестнице.
Кана смотрит ей в спину и понимает, что она не придет.
***
Вечером Кана ее не ждет. Правда, не ждет. Ей вообще не нравятся подобные девушки. Слишком открытые, честные. Она только появилась, а все уже знают о ее чувствах к Грею. Кана же о своих чувствах будет говорить, разве что, под пытками очень плохим алкоголем.
Кана не спасительница, будь она ей, обязательно бы зашла за Джувией вечером, когда вернулась домой.
Джувия заселилась в комнату женского общежития этажом ниже. Близко, но недостаточно, чтобы списать на случайный визит, поэтому Кана и прошла мимо.
Кана планирует ложиться спать, дни впереди прогнозируются тяжелыми. Раскидывает на столе карты. Мистган где-то в округе Магнолии, значит, в битве поможет. Гилдартс слишком далеко.
Но в дверь неожиданно стучат, и Кана удерживает себя, чтобы не броситься открывать в тот же момент. Поправляет домашнюю футболку, которая вдруг кажется слишком неопрятной. Собирает колоду, закидывает в шкаф.
Джувия стоит на пороге с новой короткой стрижкой, в простой пижаме и большим пирогом в руках.
А у Каны дома из еды только лед для вина.
Во избежание алкоголизма в одиночестве, крепкие напитки она пьет только в гильдии. Ест, в основном, тоже только там.
— О, — все, что может сказать Кана.
— Я не вовремя? — Джувия делает шаг назад. — Просто вы пригласили и я подумала…
— Нет, нет, — прерывает ее Кана. — Заходи, выглядишь отлично.
— Спасибо, — кивает Джувия. — У вас тоже очень красивая прическа.
Красивая прическа Каны — небрежно заплетенная на бок коса, поэтому она только фыркает и предлагает:
— Вина?
Весь оставшийся вечер Кана пьет ледяное вино, жует пирог и рассказывает нелепые истории про всех членов гильдии, пытаясь вызвать у Джувии улыбку. Кану сегодня больше не будут посещать видения и она не будет всю ночь мучатся вопросами, возможно ли это предотвратить.
Она дала себе слово несколько лет назад, что больше не пытается менять будущее, исходя из своих раскладов. Практика показала, что каждый раз становится только хуже.
Но судьба все больше и больше хочет вынудить ее нарушить свои же правила, хотя бы попросить Джувию уехать на задание подальше. Потому что раз за разом, когда она прикрывает глаза, видит, как меркнет улыбка напротив, а в ушах стоит чей-то больной крик.
Но сил предупредить так и не находится, поэтому Кана пытается наслаждаться умиротворенным вечером накануне грядущей жути.
***
После битвы с громовержцами Кана тащит обездвиженную Джувию домой.
— Я же говорила, бей только в одну гребаную лакриму, — ругается она. — Так нет же, надо было ударить в пять.
В гильдии оставлять ее смысла не было, весь лазарет заняли другие пострадавшие после уничтоженного храма молний. А у себя она что-нибудь точно придумает. Кана сильная и какой-то заряд тока ее не проймет.
— Без тебя бы как будто не разобрались? — Джувия продолжает пребывать без сознания и отвечать не планирует.
Проводит аналогию с магией убийц драконов и надеется, что вода поможет восстановиться быстрее.
Затаскивает ее к себе на этаж, но вместо комнаты, несет в общую ванную. Там предсказуемо никого не оказывается. Опускает Джувию на холодную плитку в одном из душевых отсеков, прислоняет к стене и включает воду на весь возможный напор. Почти что дождь.
Сама садится на пол напротив, затылком упирается в такой же ледяной кафель.
От семи зарядов подряд кости во всем теле все же начинают болеть, и кажется, сегодня она больше не поднимется. Кожа саднит, словно обожжённая.
Рядом цветет вечно зеленое растение в огромном горшке, выращенное здесь неизвестно кем и когда. Кана вспоминает о заначке, опускает руку в сухую землю и точно находит горлышко бутылки, оставленной здесь несколько лет назад. Тогда на протяжении недолгого времени от постоянных видений помогала обычная вода и в алкоголе не оказывалось смысла.
Откручивает крышку, делает несколько глотков. Лучшее лекарство.
Сегодня она не ожидала такого от Джувии, не ожидала таких слов от себя. Эта девушка умеет провоцировать на искренность.
Комната согревается паром и Кану тянет в сон, но Джувия открывает глаза как раз на границе ее полусна. Осматривается, а потом подставляет лицо потоку воды и облегченно вздыхает. Аккуратно поднимается на ноги, опираясь рукой о стену, подходит к Кане и приседает рядом с ней на колени.
— Получше?
— Да, спасибо. — Сырые волосы облепили ее лицо, струйки воды стекают по шее вниз, но, кажется, что так и должно быть, что только так она выглядит естественно. — Ты ранена.
— Я в поря… — Кана не успевает закончить, как ее с головой окатывает волна. Хватает ртом воздух, закашливается.
— Ты ранена, — повторяет Джувия. — Я помогу.
Проводит руками по открытой коже, из-под пальцев выползают тоненькие струи воды, обвивают тело, успокаивают раны, забирают боль.
Кана удивленно смотрит на нее.
— Это не целительная магия, но вода нам всегда поможет, — поясняет Джувия. — Главное, знать, как это работает.
Джувия легкими прикосновениями пальцев проводит от висков к щекам и вся тревога и тяжесть рассеиваются в воздухе.
— И если у тебя в следующий раз заболит голова, обращайся сразу ко мне, хорошо?
Кане опять становится стыдно, но Джувия мягко улыбается.
— Ты удивительная, ты знала?
— Догадывалась, — смеется Джувия.
Кана слишком часто разрушала чужие надежды, но сейчас ей очень хочется сохранить свою, запереть глубоко внутри и саму себя к ней не подпускать.
— И мне точно придется убить Грея во сне.