…в моей голове

звери.

Они бы тебя

съели,

если бы я разрешил.

© Джио Россо

Лисанна заносит топор, полностью погруженная в размышления. Свободной ладонью крепко фиксирует брыкающуюся тушку.

Вспоминаются руки Миры: сильные и уверенные — земной, слабые и мягкие — из Эдоласа. Лисанна любит и ту, что способна защитить, и ту, что защищать нужно. Ту, рядом с которой можно было отвернуться и зажмуриться, и ту, ради которой пришлось держать глаза широко открытыми, а руки научить не дрожать.

Эльфман отворачивался в каждой из своих версий.

Лезвие перерубает преграду и мягко входит в сруб дерева, пропитавшийся красным, а безголовое тело продолжает дергаться под пальцами. Лисанна подхватывает курицу за лапы, подвешивает на забор, подставляя ведро, и вглядывается в стайку, сбившуюся у курятника. Выбирает следующую. Вечером в гильдии праздник по случаю ее возвращения и необходимо как минимум пять.

Задний двор гильдии пустует и только первые лучи остывающего после жаркого лета солнца бродят солнечными зайчиками по земле.

На руках осталась кровь — перчатки валяются в подсобке.

— Ты, — пальцем показывает на следующую жертву. Курица завороженно поворачивает голову к ней и делает шаг на убой. Раньше ее помощь Мире заключалась только в одном: брать под контроль души малых пернатых, чтобы сестре не приходилось долго за ними гоняться.

— Я?

Лисанна застывает на полушаге. Некоторые животные способны на общение, но точно не человеческими голосами, и точно не эти глупые птички.

— Так, я или не я?

Осмотревшись еще раз, удобнее перехватывает рукоять топора. Души зверей под кожей навостряют уши, принюхиваются. Выдыхает, крепко держит цепи, отгоняет тревогу.

Она дома.

Она может колдовать.

Она не нарушает никаких законов.

Лохматая голова выглядывает из тени дерева, растущего за курятником. Легким движением он поднимается на ноги.

— Мать твоя, Мавис, — выдыхает Лисанна. — Бикслоу. Пугаешь.

— Я? — Опять спрашивает он. На нем сегодня нет шлема и впервые за долгое время видны насмешливые глаза. — Я, значит, сплю, никого не трогаю, в какой-то момент приоткрываю глаза, а ты показываешь на меня пальцем с топором в руке. И зловещим голосом говоришь: «Ты следующий».

— Я не на тебя показывала. — Продолжать при нем не хочется, а значит, согильдийцы обойдутся и тем, что есть. Вгоняет топор в пенек и отходит мыть руки.

— А почему ты этим занимаешься? — Бикслоу опирается локтями на балку забора и следит за ней.

— Помогаю ваш…нашей официантке. Ей сколько? Лет тринадцать?

— Какая ты добрая, — присвистывает и по его тону слышно, что он ей не верит. С самого ее появления на Земле смотрит на нее с подозрением, словно она лишь двойник или копия, но точно не оригинал.

Лисанна проводит влажной ладонью по лицу, стирает отпечатки недосыпа и болезненной адаптации к возможности опять колдовать. Собирается уходить, но Бикслоу оказывается рядом, чуть пригибается и вглядывается черными глазами в самое нутро.

— Ты похожа на нее. Но многие не верят, говорят, другая, — выпрямляется и смотрит куда-то поверх ее головы.

Она замирает, взгляд не отводит, пусть. Другие члены гильдии с ней Миру не обсуждают вообще: отмахиваются, пожимают плечами, переводят тему.

— Ты знаешь, где она?

— На задание. — Ответ, который она слышит от каждого.

— Каком? Где? Почему эта… — проглатывает много бранных слов, — не зарегистрировала ее последнее задание? Почему решила сделать это только по его выполнению?

— Я не знаю, — честно отвечает Бикслоу. — Она все равно должна вернуться через месяц. Экзамен же.

Молча вглядывается в прозрачный горизонт. Предчувствие. Все, чем она может объяснить этот зов. Как говорилось в Эдоласе: если по спине пробегает холодок, значит, кто-то ходит по твоей могиле.

Сейчас у нее складывается ощущение, что на ее могиле проводится фестиваль танцев.

В день ее появления у церкви оказался только Эльфман. Сильный, крепкий, почти что стальной. Во взгляде на нее смешались и невысказанное счастье, и неверие, и страх. Совсем другие эмоции она видела на лице Нацу — чистую радость — и Грея — радость, смешанную со странной всеобъемлющей надеждой.

Только лицо Миры она так и не увидела.

Прошел месяц с ее возвращения, а тревога за сестру с каждым днем все усиливается.

— Я догадываюсь, кто может знать, Лис, — напоминает о себе Бикслоу.

Лисанна недовольно щурится от этого сокращения, но произносит спокойно:

— Говори, Бик.

— Не скажу, — улыбается он. И смотрит все пристальнее, словно от одного неверного слова в ее сторону, она потеряет контроль, превратится в неизвестное магическому сообществу чудовище и загрызет всю Магнолию.

Несколько дней назад Лисанна убила дикого вола. Поглотила его душу — ей нужна банальная грубая сила. Только свободолюбивое сознание все еще рвется наружу, заходится гневом, пытается сорваться с цепи. И сейчас она всего на секунду ослабляет натяжение, дает волю.

Хватает его за воротник рубашки, тянет на себя и Бикслоу приходится нагнуться к ней. В нос ударяет запах дыма и пряной сладости.

— Лучше тебе сказать по-хорошему, — чеканит по слову она.

— Пох-о-ожа, — довольно тянет он, глаза вдруг отливают зеленым. — Твою душу я тоже не вижу.

Разжимает пальцы, отталкивает его и отворачивается.

— Я вступил в гильдию после твоей «смерти» и мне было та-а-ак интересно: какая же сестренка великой и ужасной Миры. У всех ли Штраусов не видно душ? Или это всего лишь отпечаток демонов и чудищ?

Фыркнув, Лисанна складывает руки под грудью и пытается не закатить глаза. Она была мягче и добрее и, может быть, станет такой опять, когда удостоверится, что сестра в порядке.

— Давай так, — предлагает Бикслоу. — Если ты сама до конца вечера не догадаешься, у кого спросить, я подскажу. Если попросишь.

Лисанна выдыхает, отходит от него, вытаскивает топор из дерева и идет к складу, но все же оборачивается:

— Мне не сложно попросить. Даже умалять. Хоть на колени встать перед всей гильдией. Это не шутки, Бик.

Она скрывается за дверью, а ему остается только наблюдать, как капает кровь в железное ведро.

Облокачивается на барную стойку и сканирует взглядом всех собравшихся на праздник, Лисанна совершенно не понимает, кто может знать хоть что-то. За три года ее отсутствия, кажется, что Мира испортила отношения со всеми, с кем могла, а с кем не могла, просто перестала взаимодействовать.

Даже Эльфман только пожимает плечами.

Она спросила у Нацу и Эльзы, ее извечных соперников, у Макарова, мать его, мастера, даже у Фрида, он последний отхватил от нее во время их восстания, на всеобщее удивление ее появлению.

Никто не знает, даже не догадывается.

Замечает не совсем пьяную Кану за столом вместе с Макао и Вакабой. И Лисанна подсаживается рядом, пытается поддержать непринужденный разговор. Выходит отвратительно.

— Ты чего-то хочешь? — разворачивается к ней корпусом Кана. — Давай напрямую.

— Можешь посмотреть, где сейчас находится Мира?

— Я вроде на магических картах гадаю, а не навигационных. — Кана замечает ее потерянное выражение и вздыхает: — Лисанна, скоро же экза…

— Посмотри хотя бы, в порядке ли она, — перебивает Лисанна. — Это возможно?

Альберона кивает, достает колоду, словно из рукава оранжевой куртки, тасует и бросает несколько карт на стол. На них нет названий, но человечек, пораженный несколькими молниями в самое темечко, говорит сам за себя. Кана быстро смахивает карты в колоду, дергает подбородком. Раскладывает еще и еще.

И Лисанне кажется, что она слышит гром где-то на горизонте. От напряжения электризуются волосы.

Поднимается, благодарит Кану и идет за стол к Громовержцам, они сидят в стороне, смеются. Подходит к нему почти вплотную, ловит взгляд снизу вверх черных глаз сквозь маску.

— Я не знаю. Скажи, пожалуйста.

Бикслоу качает головой, открывает рот, чтобы пошутить еще про странную девочку из другого мира, но у девочки заканчивается терпение. Она бьет по столу кулаком с такой силой, что кружки с местным пойлом подпрыгивают в воздух.

— Еще одно слово не по делу, и я натравлю на тебя каждую крысу в городе.

Бикслоу закрывает рот и показывает пальцем на кого-то за спиной у Лисанны.

— Грей? — с сомнением спрашивает она. — Почему он? Они же на дух друг друга… А, я поняла.

Фулбастер сидит вместе со всеми, делает вид, что пьет, но больше просто смотрит в пустоту. Лисанна хлопает его по плечу, зовет на разговор. Вместе с ними на этот самый разговор зачем-то выходит Бикслоу. Опускается на лавку рядом, усиленно и немного пьяно пересчитывает своих марионеток.

— Ты знаешь, куда ушла Мира, — говорит она прямо.

Шум пьянки из гильдии проглатывает уверенность в ее словах. Получается больше вопросительно.

— С чего ты это взяла? — Грей приподнимает брови и пытается удивиться. Очаровательно. Он все еще думает, что умеет лгать.

— С чего я это взяла? — Лисанна склоняется за плечо Грея и обращается к Бикслоу.

— Я слышал ваш последний разговор, правда, не видел, какое задание она забрала. А ты видел, — поясняет он, как будто между делом.

Оба пытаются показать максимум незаинтересованности, хотя продолжают находиться здесь.

— Там, кроме нас, никого не было.

— Я заснул за баром.

Грей сцепляет зубы, явно недовольный всей этой ситуацией.

— Так, какое задание она взяла?

— Она вернется. Успокойся.

— Какое? — Лисанна подается вперед, удерживает себя, чтобы не схватить его за ворот рубашки.

— Она не выносит, когда кто-то ей мешает.

— Я не кто-то, я ее любимая сестра.

Грей выдыхает, садится на лавку рядом с Бикслоу, Лисанна остается стоять, сцепив руки за спиной. Замечает в ней ту решимость и волю, столь свойственную всем Штраусам, что были в ней всегда, но проявившиеся только сейчас. Как ледяные замки, припорошенные песком.

Сдается и рассказывает про поимку девятихвостой лисы в лесу к Северу от горы Хакобе под нарастающий маниакальный смех Бикслоу.

— Просто поймать лису? — С сомнением спрашивает Лисанна, пытаясь не обращаться внимание на сходящего с ума Бикслоу.

— Не просто, она задерживается. Я тоже думаю, что там что-то случилось.

— Значит, я пойду на помощь. Ты со мной?

— Конечно, — сразу отвечает Грей, — не отправлю же я тебя одну.

— Я с вами, — вклинивается в разговор Бикслоу.

— Зачем? — в один голос спрашивают Грей и Лисанна.

— Вы знаете что-то про этот лес? Нет, если знаете, то я пойду по своим делам.

— С ним что-то не так? — интересуется Лисанна.

— О, — смеется Бикслоу. — Примерно все, Лис. Этот проклятый лес притягивает блуждающие души. Их там так много, что даже ловчие, вроде меня, не рискуют в него соваться. А еще и лиса, мастерица иллюзий. Она обглодает ваши кости раньше, чем вы найдете пропавшую сестрицу. Если… — бросает короткий взгляд на Лисанну и не договаривает.

Грей хоть и не очень доволен его компанией, помня недавнее поражение, но все же кивает.

Лисанна прикрывает глаза, держащее за шею напряжение немного отпускает и она может вдохнуть. Удивительно, но все-таки находятся люди, готовые прийти на помощь Мире. Как бы она не была против.

Бикслоу просит ее зайти в его комнату общежития на рассвете следующего дня и Лисанна опускается на окно небольшой птичкой, рассматривает его сквозь стекло. Он сидит за столом, что-то подкручивает у своей марионетки, в полутьме непонятно что именно. Выглядит он странно по-домашнему: в обычной майке, открывающей мощные руки, неуложенные волосы спадают на лоб.

Лисанна стучит клювом в стекло — одна из кукол сразу открывает створки — перелетает через подоконник и уже человеческими ногами приземляется на деревянный пол. Садится на стул напротив его рабочего стола под легкую приветственную улыбку. Всю комнату пропитал запах сохнущей под потолком полыни.

— Давай руку, — говорит он и достает письменные принадлежности из верхнего ящика. Он не выглядит пьяным совершенно, хотя вчера остался «допивать» с остальными.

С сомнением вытягивает руку, Бикслоу обхватывает ее за запястье и тянет на себя, укладывает внутренней стороной наверх. Окунает длинное перо в вязкую жижу, никак не похожую на чернила, и начинает царапать кожу на предплечье, выводя неизвестные ей узоры рун.

Проступающий красный смешивается с темным.

Лисанна морщится, но молчит. Защитная вязь заплетается под его сильными, но легкими пальцами до самого запястья.

— Это чтобы ты смогла туда зайти. Сейчас там много охранных заклинаний, дабы случайные путники не вошли. — Лисанна кивает, хоть он на нее и не смотрит.

Заканчивает ряд и берет вторую руку.

— А если сотрутся?

— Не сотрутся. Они зачарованы на долгий срок, но в какой-то момент закончатся и лучше тебе тогда быть подальше от леса.

Его дыхание прохладной волной прокатывается по травмированной коже. До носа опять доносится дымный сладкий запах.

— Это, чтобы защитить тебя от душ.

— А ты?

— У меня свои секреты, — усмехается он.

— Ты бывал там раньше?

— Слышала легенду про лисиц? — игнорирует ее вопрос он. В ответ она только качает головой и он продолжает: — Если лиса доживает до пятидесяти лет, то может превращаться в женщину. Если до ста — в прекрасную девушку или парня. А прожив тысячу — становится небесной лисицей и восходит на небеса. — Бикслоу поднимает голову и бросает на нее долгий взгляд. — Иногда я смотрю на тебя и вижу обычную девчонку, а иногда — столетнюю лисицу.

Невольно вырывается легкая усмешка:

— Это всего лишь легенда. А это всего лишь чудовище.

— Или животное, — подмигивает он.

Заканчивает со второй рукой, поднимается из-за стола и подходит к ней, опускается на колени. Подхватывает пальцами лодыжку, выводит еще несколько рун. Лисанна тяжело сглатывает, следит за его движениями. Бикслоу не поднимается выше колена.

Кожа на руках горит и чешется и Лисанна сильнее сжимает кулаки, кусает губы.

Сквозь резные крыши Магнолии поднимается красное солнце, окрашивает потолок и стены в алый.

Не замечает как он переходит на вторую ногу.

Что-то в нем не подходит городскому миру, что-то в нем выдает дикое, естественное существо. Стоит об этом подумать, как ее резко тянет в сон. Глаза закрываются сами собой и она роняет подбородок на грудь.

Запах дыма вместе с осенним туманом заползает под кожу, заставляет проснуться. Лисанна приподнимается с циновки, расстеленной прямо на земле. Рядом горит костер, единственный источник света перед сгущающимися сумерками.

Вокруг ходят люди, одетые в какие-то многослойные лохмотья, словно для костюмированной вечеринки. У многих на лицах маски, обручи с бахромой из ниток до носа, у кого-то черепа крупных рогатых животных.

Ее тоже переодели, но в более удобную современную одежду, оставили куртку, выдали длинные штаны и высокие сапоги. У костра кто-то оставил охотничий нож, поэтому Лисанна аккуратно цепляет его пальцами и прячет в обуви.

Черный пожелтевший лес подступает с одной стороны, с другой прикрывает подножье горы. В огне жгут траву и дым застилает долину. Вспоминается, где она слышала этот запах. Такой естественный здесь, и так не подходящий городу, для которого приходится добавляет пряную сладость духов.

Бикслоу стоит рядом, ничем не выделяется из толпы: руки по локоть в черной краске, современная облегающая одежда сменилась нагромождением ткани. На голове череп с небольшими отростками, по типу рогов. Он с кем-то разговаривает, активно жестикулирует, пытается что-то доказать. Но мужчина напротив открещивается от него с ужасом, говорит, что ни за что «туда» не сунется и девчонка, проявившая подобное неуважение, уже не вернется.

Лисанна присматривается, щурится и видит за ним дух оленя. За остальными тоже есть животные. Только у Бикслоу нет, хотя он здесь точно не чужой.

Ловчие душ.

Вот откуда он знает столько про лес и защиту от него.

Вытягивает руку — руны на месте.

Поднимается на ноги, еще раз оглядывается, пытается найти Грея, единственного своего союзника, но его нигде нет.

Бикслоу поворачивается к ней, хочет что-то сказать, но Лисанна делает шаг в сторону, смотрит на него, в черные глаза, прикрытые пожелтевшими костями сверху. Он не пойдет против них, а значит, и ей не поможет. Будит душу кошки, призывает ее скорость. Он поднимает руку, но она резко разворачивается и бежит изо всех сил в капкан деревьев. Кто-то еще ее замечает, пытается догнать, но темнота проглатывает быстрее. Ослепляет чернотой.

Она бежит и бежит, цепляясь за ветки, запинаясь о корни, ворошит листву под ногами. Далеко в небе мерцают звезды, и кажется, только по ним теперь возможно ориентироваться. Холодный воздух заползает в легкие, вынуждает закашляться.

Вокруг никого, не чувствует животных в округе, только ветер гудит в кронах высоко над землей.

Мертвый лес, тихий, молчаливый. Умеющий разговаривать только скрипом веток.

Кто-то выходит из-за дерева прямо перед ней и она со всей скорости врезается в него. Бикслоу смеется, удерживает ее за плечи и не отпускает.

— Заблудилась?

Молча смотрит на него исподлобья, возвращается в полностью человеческую форму. Он сжимает на ее плечах пальцы сильнее, прижимает к себе.

— Зачем ты это сделал?

— Захотелось, — усмехается он.

Где-то рядом слышится шорох опавших листьев. Лисанна вдыхает ночной воздух. И чувствует другое: ни дыма, ни огня, только запах мокрой шерсти.

Она выбрасывает руки вперед, отталкивает лже-Бикслоу, кто-то тут же резко подхватывает ее за талию и тянет вместе с собой наверх. Бикслоу запрыгивает на толстую ветку векового дерева, ставит ее рядом с собой.

Бикслоу, что пахнет зверем, тоже поднимается на дерево напротив, скрещивает руки на груди, следит за ними. Лисанна прижимается носом к шее Бикслоу рядом, чувствует знакомое, дымное.

Тот, что ложный, больше не прячется, мужская внешность сползает и проявляется женская фигура, в легком черном халате, расшитым красными маками. Черные волосы спадают до лопаток и только зеленые глаза светятся в темноте. Девять хвостов шевелятся за спиной.

Лиса улыбается, обнажая белые клыки.

Полная луна выходит из-за облаков, серебрит медные деревья, чернит клювы воронов на ветках, пристально наблюдающих за ними.

Бикслоу ничего не говорит, но и его глаза зеленеют.

— Ты знаешь, где Мираджейн? — решается подать голос Лисанна.

— Знаю, — спокойно отвечает женщина.

— Мы тебя не тронем, клянусь, дай нам уйти вместе с ней, — чувствует как Бикслоу усмехается. Наивно и глупо. Но лиса не заходится смехом, не нападает.

— Хорошо, — кивает она, наматывая кудрявую прядь на палец. — Ты клянешься. А он?

Лисанна пихает Бикслоу локтем и тот кивает:

— Обещаю.

— Она в заброшенной деревне. Знаешь, где это, ловчий?

Бикслоу кивает еще раз.

— Вот и чудно, а то эта девка меня порядком достала: умирать не собирается, но и победить не может. Забирайте ее и никогда больше здесь не появляйтесь. И клану своему скажи, чтобы не совались. Иначе — всех с ума сведу.

Луну скрывают облака и лиса растворяется в темноте. Лисанна спрыгивает вниз, садится на землю. Конечно, она не верит, что все может быть так просто, но легкое воодушевление разбивают слова Бикслоу, опустившегося рядом:

— Будь готова здесь умереть, Лис.

— Почему?

— Они, — он дергает подбородком в сторону, — запечатали ее здесь, а значит, выйти она может только с кем-то, кого они пропустят.

— То есть с тобой, — опускает голову ему на плечо. А он машинально обнимает ее рукой за плечи. Немного согреваются.

— Да, и примет она либо твою форму, либо… Бездушные вы сестрицы. Я же вас даже отличить от нее не смогу. А теперь угадай, кого мы найдем в руинах? — произносит он обреченно.

— Но есть же какой-нибудь способ.

Мерзлая земля, кажется, не умеющая впитывать летнее тепло, излучает ужас, пробирающий до костей.

— Есть. Убить ее, при смерти она вернется в свою истинную форму.

— Или не вернется, в случае ошибки.

— На случай ошибки и меня они не выпустят. Слишком долго она бродит по земле.

— Но ты пошел за мной.

— Побежал. Не оставлять же тебя ей на растерзание, — пожимает плечами он.

Вороны подлетают ближе, качаются на ветках, скачут по земле вокруг них. Ждут. Лисанна пытается их контролировать, но они не подчиняются. Они не звери, они что-то гораздо хуже.

— Спасибо, — тихо произносит она. Бикслоу разворачивается корпусом к ней, достает что-то из сумки, перекинутой через плечо, надевает на голову. Обруч с бахромой нитей и полосок кожи закрывает глаза почти до подбородка.

— Это, чтобы не привлекала лишнее внимание.

— А ты?

— Мертвое мертвое не видит, — постукивает он ногтем по черепу. — Ты же выспалась? Идем искать Миру?

Лисанна кивает, поднимается с земли, встраивается в быстрый шаг рядом с ним.

Идти оказывается долго и невыносимо скучно. Пейзаж вокруг не меняется, только вороны следят за каждым их шагом. Периодически она достает его вопросами:

— Почему я заснула?

— Руны сильные, телу нужно было адаптироваться.

Бикслоу ступает так, словно знает каждую кочку на пути. Идет по каким-то внутренним ориентирам.

— У тебя был план?

— Представь себе. Я планировал уговорить их выйти на охоту, — фыркает он. — Но ты унеслась раньше. В следующий раз на цепь тебя посажу.

Лисанна усмехается и не сомневается, что, правда, посадит.

— А Грей где?

— Дома. Его душу я хоть и вижу, но лишней мороки еще и с ним не хотелось.

Следующую ночь они проводят устроившись под одним из деревьев, прижавшись друг к другу спинами. Заснуть ни у кого не получается — даже у воронов, спрятавшихся в листве над ними — и Лисанна напевает старую детскую колыбельную, что когда-то пела мама, а потом Мира. Бикслоу не реагирует, только просит повторить через некоторое время.

Наконец, на следующий день Бикслоу выдыхает с облегчением, словно узнает места вокруг, пропускает ее вперед, не решаясь увидеть деревню первым. То, что когда-то называлось селением, теперь поглотил лес. Крыши деревянных домов сгнили и обвалились, сквозь пустые глазницы окон торчат проросшие ветки. Запах гнили забивает нос.

— Как ты нашел к ней путь? — поражается Лисанна.

Бикслоу ведет головой в сторону, делает вид, что всматривается в лежащий на земле туман.

— Ты здесь жил, да?

В ответ он только коротко кивает.

Идут по заросшей травой главной дороге, вглядываются в тени дверных проемов.

— Ну, зови, — говорит он. — Скрываться смысла нет.

Лисанна набирает в легкие воздуха, крик разрезает тихий пасмурный день. Сначала все замирает, но почти сразу из самого дальнего дома слышится шум.

Мира появляется в черном проеме, щурится от света. А потом подрывается вперед, оказывается перед ними, хватает Лисанну за шею, приподнимает над землей.

— Опять ты, — сквозь сжатые зубы шипит она.

Лисанна поднимает руку, снимает обруч с головы.

— Это я, — пытается выговорить она, но воздух застревает в горле. Бикслоу за ее спиной не шевелится.

— Вижу, — кивает Мира, спутанные волосы лежат на плечах, покрасневшими глазами смотрит куда угодно, только не на нее. — Я на это больше не поведусь. Хватит.

Сжимает хватку на шее сильнее и сознание начинает плыть. Мира приняла ее за лису. И второй раз, кажется, Лисанна уже не воскреснет. Она приподнимает руку еще раз, разворачивает, показывает руны на запястье. Как говорил Бикслоу, такой рунический став лиса скопировать не может, будет ей от этого крайне больно.

— Но… — пальцы Миры дрожат, непроизвольно разжимаются. — Лисанна?

Лисанна падает ей в ноги, воздух опять поступает и раздирает горло. Закашливается.

— И я тебя рада видеть, сестренка, — пытается улыбнуться она, замечает на ее руках похожую вязь.

— Ты выросла…

— Три года прошло, — кивает Лисанна, прижимается лбом к холодной земле, собирается с мыслями, а потом поднимается на ноги. Пытается рассказать про Эдолас, выходит скомкано и сумбурно, но Мира смотрит на нее в упор и молчит, скользит взглядом по лицу.

— Такой бред она бы не придумала, — Мира протягивает к ней руку, прикасается пальцами к щеке и Лисанна прикрывает глаза. По щекам Миры впервые за последние три года с ее похорон текут слезы. Лисанна первая подается вперед, обнимает, прижимается всем телом, руками дотрагивается лишь слегка. И даже, если это качественная иллюзия, пусть будет так. Хотя бы немного. Почувствовать сестру хотя бы несколько секунд.

Бикслоу медленно обходит их по кругу, останавливается за спиной Миры, рассматривает ближайший к ним дом.

Мира плачет у нее на плече.

Вспоминается клятва, что предстоит нарушить.

Медленно вынимает нож из сапога, перехватывает рукоять удобнее и вгоняет в спину Миры, там, где должно быть сердце.

Бикслоу перед ней ловит взгляд глаза в глаза, медленно кивает. Мира поднимает голову, смотрит на нее растерянно, последние слезинки скатываются по щекам. И всего на секунду кажется, что это, правда, она. Но вот волосы чернеют, черты лица заостряются и уже зеленые глаза смотрят на нее все также растерянно.

— Ты обещала, — хрипит лиса и Лисанна сильнее давит на нож, на котором заранее вырезали несколько специальных рун. — Я только хотела покинуть этот лес.

Неисполненная клятва проходится резью по коже, заставляет сердце пропустить несколько ударов. Лисица падает ей в руки и Лисанна чувствует, как душа покидает тело с последним вздохом.

— Забирай, — говорит Бикслоу. — Ты сможешь ее подавить.

Лисанна еще немного вглядывается в острые контуры лица. И все же хватает ускользающую душу, сжимает в кулаке, не дает вернуться на небеса.

Кровь в венах закипает, защитные руны стекают черным с кончиков пальцев. Поглощает. Также как Эльфман — чудовищ, также как Мира — демонов.

Возможно, именно поэтому он не может увидеть их души — потому что их просто нет?

Лисанна падает на четвереньки, принимает звериную форму. Чужое сознание берет верх, требует мести. И оно знает как может ее получить.

Бикслоу пытается ее схватить, задержать, но она ускользает у него из рук и скрывается за стволами деревьев.

Она лишила ее жизни. Значит, она лишит жизни ее.

Она чувствует. Она знает, где она.

Сильные лапы легко преодолевают большое расстояние и зов крови достигает пика. Мира тоже ее слышит, за секунду принимает демоническую форму, отбрасывает вспышкой в сторону. Лиса взвизгивает, но бросается в атаку снова. Без иллюзий она не так сильна, но будет биться до конца.

Потому что конец для нее уже наступил.

Бросается вперед и острые зубы щелкают у шеи.

Лиса видит, лиса знает, что Мира тоже вымотана, она находится в этом лесу слишком долго. А значит, ее душа скоро присоединится ко всем остальным, и лиса запьет ее кровью свою победу.

Еще немного и…

Появляется Бикслоу, спрыгивает на землю с ближайшего дерева, встает между ними. Мира смотрит на него удивленно, легко поверить, что это очередная иллюзия, но лиса то рядом.

— Мираджейн, это я, — Бикслоу помнит тяжесть ее ударов после проигрыша Грея. Она не должна была, но отомстила. — Не лезь, я разберусь.

Она приподнимает бровь, но отчего-то возвращается в человеческую форму. Делает несколько шагов назад. Измотана, руны на ее руках почти не держат защиту. Слишком долго находилась среди мертвых.

Вороны подлетают ближе.

Бикслоу переводит взгляд на лису и когда та бросается к беспомощной Мире, перехватывает. Руками прижимает лапы к телу, опускается на землю. Она вырывается, кусается и царапается.

Когда-то это должно было наступить. Звериная природа одержала верх.

Бикслоу медленно начинает напевать колыбельную, ту самую. Запомнил каждое слово.

Вспоминается детство, человеческое прошлое. Улыбки, слезы, все, что свойственно обычным людям. Какими бы они не были и в кого бы не превращались. Способные на прощение и нет, вынужденно смерившиеся и никогда не сдающиеся.

Лиса засыпает, не желающая прощать.

Но человек становится сильнее.

Лисанна утыкается носом ему в шею, вдыхает запах дыма и огня, заливает плечо слезами. Бикслоу качает ее на руках, пока она не успокаивается полностью.

Мира долго не решается, но все же подходит ближе. Опускается на колени рядом, слегка касается плеча. И лисья натура брыкается, хочет впиться в шею, прокусить так, чтобы сомкнулись зубы.

Лисанна дергается, выпутывается из рук Бикслоу и на дрожащих ногах отползает в сторону.

Какая ирония, — думает она, — спасти спасла, так самой бы теперь не убить.

Мира не сводит с нее пристального взгляда, а потом слегка улыбается. Улыбается, а по щекам текут слезы. Настоящие.

— Лисанна, — произносит она и задыхается. — Лисанна, я так рада.

Лисанна шмыгает носом, сильнее впивается пальцами в землю. И тут замечает.

Ворона почти вплотную подошедшего к ней, он склоняет голову, словно что-то рассматривая. Она догадывается быстрее него: рун не осталось ни у нее, ни у Миры. Он поднимает голову и небо разрывает пронзительный птичий крик, сначала один, но через несколько мгновений перерастает в полномасштабный грай.

Птицы срываются с веток, слетаются с каждой точки леса, целятся клювами в глаза, когтями разрывают кожу. Бикслоу пытается закрыть Лисанну собой, но их так много, что спрятаться можно разве что под землей.

Мира перевоплощается в одну из форм, не требующих много магических затрат, пытается отогнать.

Бикслоу призывает марионеток, а Лисанна черпает силу от вола, загрубевшими руками хватает птиц и сворачивает шеи, выросшими рогами отгоняет от глаз.

— Надо бежать, — предлагает Бикслоу.

— Нас же не выпустят?

— С боем, лисичка, только с боем, — пытается улыбнуться Бикслоу.

У Миры первой заканчиваются силы и она возвращается в человеческий облик, но вынимает из небольших ножен на бедре стилет и отбивается так.

— Сил не хватит, — замечает это Лисанна. — Как ты там говорил?

— Отставить умирать! Я не для этого вас спасал.

Сначала кажется — ветер гудит в кронах, но когда звук приближается, ветра оказывается мало. Кристина зависает над ними, пригибает деревья к земле, немного отгоняя птиц.

Бикслоу вытаскивает сигнальную лакриму, сжимает в руках и она начинает светиться, сигнализируя об их местоположение.

Первым появляется Грей, проскользив по ледяной горке от самого корабля, замораживает ближайшую к Мире стайку.

— Привет, — улыбается он ей.

— Привет, — сдерживает улыбку Мира и продолжает отрезать ближайшим птицам крылья.

За ними приземляются Нацу с Хэппи, Эльза в одной из боевых крылатых форм и Люси в часах.

— А с тобой мы еще поговорим, — бросает Грей Бикслоу, тот в ответ только широко улыбается.

Лисанна окруженная друзьями опускается на землю, чувствует лису внутри, но теперь точно уверена, что сможет ее победить.