После произошедшего Уилл, как ни в чём не бывало, собрал свою команду в общей спальне, находившейся в том самом большом каменном здании. Все уже успели перенести сюда свои немногочисленные вещи: на протяжении недели (возможно, и дольше) ночевать будут здесь.

Некоторое время Уилл задумчиво смотрел на них, а потом буквально в течение минуты распределил обязанности. Клайв знал, что ничего тот не обдумывал, на самом деле сделав это гораздо раньше, а сейчас просто соблюдал положенный командованию образ поведения. Впрочем, Клайв только равнодушно отметил это, даже не глядя Уиллу в глаза. Ему не хотелось. Как и разговаривать с тем.

– Ну что, выдвигаемся! – скомандовал Уилл. Клайв ощутил на себе его внимательный взгляд. – Забираем санки, тару, и вперёд.

Слово «санки» Клайва, не слышавшего этого ранее, заинтересовало, и он, к тому же, не желая находиться с Уиллом в одном помещении, попытался прошмыгнуть следом за всеми, но его придержали за локоть. Он молча покосился на Уилла, взглядом пытаясь передать, чтобы его отпустили.

– Что? – негромко спросил у него тот, нахмурившись.

– Где? – он настолько неправдоподобно изобразил удивление пополам с любопытством, вообще с этим не утруждаясь, что у Уилла раздражённо дёрнулась бровь. Однако прежде чем заговорить, тот предусмотрительно дождался, пока все, кроме них, не выйдут.

– Ты думаешь об Оффеле?

– Нет, – легко ответил Клайв, и пока что это было чистой правдой: он задвинул мысли о случившемся в дальний угол, чтобы они не мешали ему на текущий момент. Но он знал, что ближе к ночи они выползут обратно.

– Что тогда?

Клайв только немного склонил голову набок и спокойно потянул на себя руку, высвобождая её из хватки Уилла. Тот отпустил его.

– Если ты чем-то недоволен, давай обсудим до того, как выйдем наружу.

– Я не хочу с тобой разговаривать, – прямо, ровно произнёс Клайв. Уилл ответил непонимающим взглядом, столь пристальным, словно пытался прочесть его мысли.

– Тем не менее, – медленно выговорил тот. – Будь добр, находись рядом.

Кивнув, Клайв направился к выходу: прямо сейчас необходимости находиться рядом не было, а без неё он и не собирался.

Снаружи он сразу наткнулся взглядом на два прямоугольных деревянных короба с открытым верхом, стоявших на высоких, длинных, с задранными с одной стороны концами полозьях. Похоже, эти самые санки... Следом взгляд у него зацепился за их мага Воды, Ноделя, – а точнее, за ёмкости, которые тот принёс и положил в сани. Он даже подошёл ближе, чтобы понять, не обманывали ли его глаза, а затем и коснуться, потому что без осязания зрению он мог бы и не поверить.

Обычно говорят, что сомневающегося человека касание приводит в чувство. Шероховатая поверхность канистры под подушечками пальцев, наоборот, дезориентировала его. Пластик! Долговечная, инертная и абсолютно безопасная во всех возможных смыслах пластмасса. Откуда здесь?.. Здесь, где дошли лишь до обработки дерева, железа, отливки примитивных сплавов последнего да зачатков выделки керамики? И на тебе – канистры...

– Странно, – едва слышно прошептал он, пребывая в непривычном для него смятении.

– Я тоже так сказал, когда эти штуки впервые увидел, – поделился мыслями Нодель, немного задержавшийся, дабы взглянуть на его реакцию. – Никогда такого не видал, да?

– Точно, – подтвердил Клайв, успешно подавив желание встряхнуться.

– А где открытые? – вышедший вслед за ним Уилл похлопал ладонью по невысокому борту одних из санок.

– Не было. Наверное, Эдер забрал, – Нодель пожал плечами.

Принесли ещё две канистры, одну из которых Клайв по цвету и маркировке опознал как для бензина второго класса, а другую – для биотоплива третьего класса, и его посетило настолько всеобъемлющее чувство сюрреалистичности происходящего, что он, прикусив губу, едва удержался от того, чтобы зажмуриться до боли и цветных пятен перед глазами. Чёрт с ними, с канистрами, до такой ёмкости и до пластмассы любая достаточно развитая цивилизация могла докумекать, но имперская маркировка!

Следом на него изо всей силы навалилась ностальгия, и он заставил себя сосредоточиться на разговоре, чтобы изжить это чувство, хотя всё ещё даже слышать Уилла не хотел.

– ...В первую очередь их искать, – в голосе того заскользило недовольство. – Придётся... где Барфус?

Барфус был старым магом Земли. Ну, по крайней мере, выглядел он уже старым. Клайв затруднялся определить, сколько тому было лет, склоняясь к очень размытым рамкам от пятидесяти пяти до семидесяти.

Маг как-то незаметно оказался рядом, словно почувствовал, что был нужен, и Уилл, к некоторому удивлению Клайва, обратился к тому мягко и уважительно:

– Барфус? Пожалуйста, оставайся сегодня здесь. Нам понадобится твоя помощь позже.

– Что-то случилось? – поинтересовался маг негромким, но отнюдь не старческим голосом, добавив в сани ещё канистру. Не удержавшись, Клайв придирчиво поскрёб пальцам по чёрным полосам маркировки, снова убеждаясь в существовании этого предмета прямо здесь и прямо сейчас. Откуда же?..

– Нужно будет найти сани, которые оставил Эдер. Миррин, конечно, даст приблизительное расположение, но – сам понимаешь.

Барфус кивнул.

– Ну, всё, выдвигаемся, – скомандовал Уилл, когда все собрались около саней, заполнившихся канистрами, и направился в противоположную от пристани сторону. Адорус и Нодель подцепили верёвку, привязанную к перекладине, соединявшей передние задранные вверх концы полозьев, и легко потянули за собой сани; ещё два бойца таким же образом взялись за вторые. Клайв, решив деться куда-то, где его не будет посещать желание коситься на канистры, догнал Уилла, пока тот не взялся напоминать ему о нахождении рядом, и пристроился за левым плечом того.

Когда они прошли мимо крайнего амбара, Клайв зацепился взглядом за то, что происходило под стеной здания. Неподалёку от кучи сваленных в общую кучу туш (Клайв прищурился, всматриваясь, но не увидел среди них человеческих тел, только четвероногие) стояли трое, судя по всему, бойцы. Один из них, немного наклонившись над лежавшей особняком тушей, что-то показывал, водя над ней рукой – то ли что-то объяснял, то ли просто делился советами. А то и байки какие рассказывал...

Удовлетворив сиюминутное любопытство, Клайв перевёл взгляд вперёд и едва успел перешагнуть попавшийся под ноги крупный камень, после чего перешёл на лёгкий, осторожный шаг, уже глядя под ноги. Поверхность земли с удалением от более-менее жилой зоны начала меняться: попадалось больше камней, куда больше песка; кроме того, был какой-то другой песок, казавшийся более мелким, и тёмным, местами почти чёрным, местами просто серым. Он поймал мысль о том, что это был пепел.

Затем он, пообвыкнувшись, всё же взглянул вперёд, окидывая взглядом местность. Порт располагался в своеобразной чаше, чьи края повышались по мере удаления их от берега, и Клайв понятия не имел, мог ли существовать такой рельеф в природе. Казалось, что нет; казалось, что сюда некогда упало что-то большое, или же что такая форма была рукотворной. Поговаривали, что маги Земли такое умели, хоть это и был процесс небыстрый. Клайв, в конце концов, склонялся к последнему: края стен этой самой чаши сходились, оставляя лишь узкую щель, прекрасно подходившую для обороны... если дикие животные, конечно, когда-либо могли додуматься осаждать порт полчищами.

А после выхода из этой щели перед ним раскинулись просторы Атеота: немногоцветные, словно бы выжженные или чем-то опалённые, открытые, хорошо просматривавшиеся из-за своей пустоты пространства, казавшиеся безжизненными, несмотря на наличие сухой, отчасти похожей на мёртвую растительности. У Клайва перехватило дух от этой пустоты. Зрелище разительно отличалось от вида знакомых ему населённых планет, хотя на Атеоте совершенно точно имелась жизнь, причем в весьма активных и агрессивных жизненных формах, и он, вспомнив загадочный «Великий Крах», упоминавшийся вскользь не только в хронологии, но и в подробной истории, снова задался вопросом о том, что же тут происходило на самом деле.

– Не щёлкай клювом, – едва слышно предупредил его Уилл. Клайв промолчал. Сам-то хорош, если на него косился вместо того чтобы вперёд смотреть.

Они ещё немного спустились, и Уилл начал забирать влево, через несколько минут выровняв курс обратно. Клайв не слишком понимал, к чему это было; возможно, тот просто пытался выбрать наиболее комфортные для передвижения участки. Дальше эти манёвры участились: по пути начали попадаться скопления кустов, противных и колючих, с жёсткими, узкими, словно кинжалы, листочками, которые они старались обходить стороной; встречались деревья, похожие на те, что были на Аскаоте, но в куда меньшем разнообразии, хотя были и прямые, и скрюченно-узловатые. Листьев на них почти не было. Быть может, из-за холодов по ночам, больше похожих на зимние, нежели на осенние.

Уилл вдруг поднял раскрытую ладонь над плечом, остановившись, и Клайв затормозил. Сзади звуки почти полностью стихли; скорее всего, все буквально замерли. Уилл, казалось, к чему-то прислушивался. Затем тот дал отмашку, и движение возобновилось.

После этого они шли довольно долго, около получаса. Всё это время вокруг было тихо (насколько могло быть тихо в дикой природе), однако иногда до слуха Клайва доносились перекликивания местной фауны вместе с эхом и ветром. Он заметил, что первые Уилл игнорировал, а ко вторым прислушивался, вертя головой и прикрыв глаза, чтобы определить, откуда именно шёл звук. Быть может, тот оценивал даже расстояние; насколько он знал, у Уилла теперь был превосходный слух.

Спустя некоторое время, за которым он перестал следить, Уилл снова остановился. Клайв видел впереди, в низине, довольно большую яму, похожую на воронку, – возможно, к ней они и направлялись, – но Уилл не торопился. Затем тот что-то показал; Клайв не уловил, что это было, поскольку этого жеста не знал, однако понял по тихому металлическому шуршанию сзади, с которым холодное оружие покидало ножны. Он обхватил рукоять одного из ножей, висевших слева, но вытаскивать не торопился: успеется. Оттуда он мог выхватить его почти мгновенно.

Немного поколебавшись и прислушиваясь к чему-то, Уилл медленно двинулся вперёд. Клайв мягко шагнул следом за тем, как и остальные, судя по шуршанию песка позади. Он ощущал угрозу где-то поблизости, поэтому на всякий случай сосредоточился, готовый колдовать.

Почти сбоку от него непримечательная песчаная горка вдруг вздыбилась, из неё метнулось что-то быстрое, юркое, и Клайв мгновенно среагировал, выпустив огненный шар прямо в громадную разинутую пасть, отчего-то коричневую, а не розовую. Огонь снова сорвался с кончиков его пальцев, и он, широко шагнув вбок, мимолётно отметил, что так было удобнее, нежели из ладони. Тварь тяжело упала в то место, где он только что находился, завизжала, конвульсивно дёргаясь и возя передними лапами по морде так, словно хотела отскрести, оторвать повреждённый участок, и Клайв, уже выхвативший нож, заколебался: уж больно резво та дёргалась. В следующее мгновение на её голову упал топор Адоруса, почти полностью расколов. На этом стычка закончилась. Со вторым таким же созданием, выскочившим по другую сторону от их отряда, тоже разделались.

– Шустрый какой, – одобрил Адорус, вытирая лезвие и боёк топора. Клайв не ответил, рассматривая тушу.

Существо было больше всего похоже на ящерицу. На тот вид ящериц, который являлся самым крупным и опасным из известных Клайву. Однако ноги, в отличие от свойственных тем коротких, как пеньки, были более длинными и развитыми. Ещё Клайва беспокоили мышцы этого, располагавшиеся иначе, не как у ящериц, и это самое иное расположение что-то ему напоминало, но он никак не мог понять, что. Кроме лап: на них мускулатура была похожа на обезьянью... как минимум. Он не хотел даже думать о том, что она была похожа на человеческую; от этой мысли в его загривок неприятно вгрызались мурашки. Кроме того... вид, о котором он подумал, обитал на его родной планете.

– Вперёд, – коротко скомандовал Уилл, и ему пришлось отвлечься от созерцания и раздумий.

А впереди их ждал спуск в яму, которая по размерам напоминала небольшой кратер, не слишком глубокий – примерно в два метра, но довольно обширный. Внизу обнаружились развалины каких-то строений. Сначала взгляд Клайва выхватил короткие деревянные обломки, камни, валявшиеся беспорядочно, а потом он рассмотрел присыпанные песком остатки – их даже развалинами нельзя было назвать – одной из построек, бывшей там, видимо, ещё до нынешних руин. Мозг сразу же дорисовал ему детали, скрытые под песком, а затем запоздало выплеснул тревожащее чувство узнавания. Не может быть, оторопело подумал Клайв, снова испытывая ощущение сюрреалистичности окружавшего его мира.

Отряд разделился: вниз спустились только они с Уиллом, Адорусом, Ноделем и их магом Огня, Реллусом, а все остальные остались наверху с санями. Разделение Клайв понимал: спускаться по песку, скользившему под ногами, было ещё более-менее сносно, но вот подниматься обратно... Под слоем песка, впрочем, он заметил супесь, которую можно было подметить возле остатков стен с подветренной стороны, куда ветер редко заносил песок и пепел, что говорило только об одном: изначально климат здесь был совсем другим.

Они обогнули руины дома, и Клайв увидел ещё одну ямку, на этот раз маленькую и неглубокую, с плоским дном, словно там лежало что-то ровное, лишь присыпанное песком. Так и оказалось: Уилл с Адорусом, немного вкопавшись в песок, подняли оттуда сбитую из досок крышку. Под последней хорошо было видно почву, так что Клайв убедился в том, что ничего не спутал: и в самом деле супесь. Что могло резко изменить климат?..

Нодель, спустившись в ямку, присел, касаясь пальцами земли, и прикрыл глаза, словно сосредотачивался; затем, взглянув на Уилла, кивнул. Последний, повернувшись к остававшейся наверху части отряда, приглашающе взмахнул рукой, и та, прихватив с собой канистры, начала спускаться к ним. А вот сани оставили наверху.

Когда канистры сложили около Ноделя, тот, похрустев костяшками, произнёс:

– Ну, начинаем.

И, упёршись коленями в землю, опустил вниз ладони, почти касаясь ими земли; Реллус присел рядом, держа открытую канистру наготове. Все остальные обступили этих двоих, наблюдая за краями кратера. Клайв, без особого труда нашедший себе место в образовавшемся кольце, тоже устремил взгляд наверх, а потом, услышав позади тихий всплеск, оглянулся, любопытствуя, и увидел, что из трещины в земле била, словно крохотный ключ, тонкая струйка воды; Реллус, подставивший под неё горлышко канистры, уже заранее тянулся за другой. Удовлетворив своё любопытство, Клайв отвернулся, продолжив наблюдать за краем кратера.

Последний, кстати, не выглядел естественным при более близком рассмотрении. Это место будто бы откапывали, являя свету дома... или уже их развалины. Всё выглядело так, словно здесь сначала что-то произошло, отчего от зданий, чьи остатки были ему смутно знакомы, осталось, собственно, то, что он и сейчас мог лицезреть, а потом на их месте начали вырастать новые дома, уже из камня и дерева. А потом – бац! – и ещё одни развалины. Теперь же эти двухуровневые руины планомерно засыпали песок, пепел и пыль, ежегодно осаждавшаяся на небесные тела в количествах от нескольких тысяч до сотен тонн.

Так, лирику в сторону, что мы имеем, попытался мысленно подбить итоги Клайв, отцепляя от пояса флягу с питьевой водой (он так и не сумел толком отвлечься от зазывного, почти аппетитного журчания воды позади). А имелись здесь два каких-то масштабных бедствия, одно из которых хорошо кореллировало с тем самым Великим Крахом, произошедшим не так давно, а второе – примерно с началом местной истории, которую он несколько раз перечитывал, пытаясь вычитать что-то между строк. И оба не могли быть стихийными.

И, к слову, в последний раз он дочитался о мысли о том, что кто-то пережил первое бедствие, будучи хорошо к нему подготовленным, дабы потом заказать нужный вид изложения истории. И не исключено, что приложил к нему руку.

Наконец, Клайв имел приличный недостаток информации, восполнить который пока что было неоткуда. А между тем, мысль о том, что прежде здесь была весьма развитая цивилизация, всё больше обретавшая знакомые очертания, была жутко тревожной. Да и просто жуткой... Ещё и экспедиции эти, направленные не пойми на что. Выискивали уцелевшие строения или вещи? И какие именно, если учесть, что историю урезали, а прогрессу не давали двигаться? И, в конце концов, на какой же, всё-таки, планете он сейчас находился?

– Это всё, – тихо произнёс Нодель.

– Одна осталась, – заметил Реллус.

– Глухой, что ли? Всё, говорю! – зашипели в ответ.

– Ш-ш. Потом доругаетесь, – несколько напряжённо протянул Уилл. – Что-то будет. Отходим. Без привала.

Отряд так слаженно расхватал канистры, что Клайву ничего не осталось, кроме как, ощущая себя немного бесполезным, просто последовать за устремившимся вперёд Уиллом, быстро и со сноровкой взбиравшимся на край кратера. У него самого получилось вскарабкаться наверх практически без усилий, хотя он ожидал обратного; видимо, пробежки в рощице вблизи Академии действительно возымели какой-то эффект.

Цыкнув, Уилл ухватил его за локоть, едва он приблизился:

– Вон там, видишь? Свора.

Клайв взглянул в указанном им направлении, щурясь. Вдали от них вальяжной, экономной трусцой передвигалась небольшая стая четвероногих животных, довольно-таки похожих на крупных собак.

– Принимай канистры, – Уилл, хлопнув его по плечу, шагнул к саням. Едва обернувшись, Клайв понятливо потянулся за протянутой ему канистрой: отряд, растянувшийся цепочкой по склону, передавал их из рук в руки вместо того чтобы пытаться втаскивать на своих двоих. Интересно, это Уилл их так вместе сработал?

Последний, хоть и хмурился с тревогой, чуточку улыбался, принимая канистры у него из рук, словно это было приятным занятием. Может быть, радовался совместной работе; он после сегодняшнего на это не был способен. А Уиллу – хоть бы хны...

Когда все канистры были уложены в сани, а все члены отряда выбрались из кратера, тот задумчиво произнёс:

– Не торопимся... Потихоньку пойдём.

– Думаешь? – Адорус тоже отправил стае долгий взгляд.

– Они не ищут место. Они вышли охотиться, – Уилл снова огляделся, но на этот раз он смотрел на небо. – Погода сопутствует. Идём.

И они выдвинулись, особенно не спеша, чтобы не терять силы впустую, и не теряя из виду четвероногих. Последние, кажется, прибавили ходу.

– Эй, Клайвен, – негромко обратился к нему Реллус. – Ты бы держался пока около Ноделя.

Клайв оглянулся, отправив в ответ вопросительный взгляд.

– У собак шкура плотная. Чтобы нормально её прожечь, нужно куда более горячее пламя, чем умеют новички, – объяснил тот. – Тебе ещё нужно будет научиться.

– Ой, да ладно, – несколько раздражённо отозвался Клайв: уж он-то знал, что такое по-настоящему горячее пламя. – Спасибо за совет, конечно.

Кто-то, кажется, тихо хмыкнул; Нодель что-то неразборчиво зашипел, и ещё кто-то негромко, но смешливо фыркнул. Клайв всё это попросту проигнорировал, как и взгляд Уилла, брошенный через плечо (спасибо, что и сюда не влез с наставлением держаться рядом, а то к нему появились бы вопросы), и, оставив себе отметочку насчёт собак, так и называвшихся, опустил взгляд под ноги, сосредотачиваясь. В температуре пламени проблемы не состояло никакой, однако в скорости колдовства... в своре-то было более десятка особей.

Расстояние собаки сокращали планомерно, с жутковатой уверенностью хищников, привыкших загонять добычу. Однако, судя по довольно спокойному поведению членов отряда, добычи псам сегодня не обломится. Совсем. У Клайва ностальгически что-то заворочалось внутри пополам с каплей азартного задора, всегда ощущаемого им, когда он собирался пользоваться магией Огня. Жги, вспомнил он, предвкушающе щурясь и оценивая расстояние.

Когда до вожака, крупного молодого пса с оборванными ушами, оставалось три десятка шагов, мимо Клайва пролетел шипевший огненный шар, и Клайв без лишних раздумий поднял руку. Вожак молодцевато подпрыгнул, уходя от огненного шара Реллуса, изогнулся в воздухе, вытягивая вниз передние лапы, и снаряд Клайва настиг его прямо перед приземлением, угодив в лоб. Хрипло завыв, пёс попятился, тряся головой, и, наткнувшись на сородичей позади, взбрыкнул задними ногами; ведомые незамедлительно вцепились в него зубами.

Не наблюдая за ними более, Клайв переключился на тех, кто обошёл занятых междоусобной грызнёй собак и кинулся вперёд; в ещё одного пса он попал хорошо, сразу выведя из игры, а следующему, дёрнувшемуся в сторону, только немного опалило бок, и он, не став даже раздумывать о нужном ему времени и о проблемах близкого расстояния, мгновенно выхватил нож, готовый поймать на клинок нёсшуюся на него тушу.

Меч Уилла воткнулся зверюге в горло, едва лапы у той оторвались от земли. Клайв только отбросил пинком забившееся в агонии животное, чтобы не путалось под ногами, и почти в упор вмазал огненным шаром в нос следующему особо шустрому псу. Слева тоже метнулось четверолапое тело, но об этом Клайв вообще не беспокоился: слева его прикрывал Адорус, и попадание под топор того не оставляло животным ни шанса. Жутко вывшего пса с опалённой мордой, каким-то чудом не потерявшего сознание от боли, добил Уилл, сноровисто ухвативший того за шкирку, и Клайв поглубже вдохнул в краткий миг передышки, уже формируя следующий клубок пламени. Последний он отправил в сторону безошибочно выбравшего главу человеческой стаи вожака, чисто машинально прикрывая Уилла...

...И вдруг, впервые за всё время пребывания здесь, почувствовал себя в привычной ему стихии. Задорно оскалившись, он, ведомый этим чувством, уверенно и скупо замахнулся, чтобы добить одно из катавшихся по земле тел, только что павшее от чужого огненного шара. А затем у него наконец-то очертился радиус ближнего боя для этих условий, и он, столь же уверенно шагнув вперёд и набрав размах, встретил следующего прорвавшегося к нему пса тычком ножа в горло, под раскрытую пасть. И едва удержал нож в руке: беспокойно дёрнувшийся Уилл в этот же момент отбросил животное в сторону мощным пинком в бок. Клайву почудился хруст костей.

На этом псы закончились; тишина наступила столь же резко, как и начало стычки. Клайв тщательно вытер об одного из них нож и выпрямился, окидывая взглядом поле боя. Четырнадцать туш... без магии первым, кто встречал зверюг, и впрямь пришлось бы несладко.

Осмотрев клинок, он, удовлетворившись, задумчиво вернул нож в ножны, оценивая собственное состояние. Собранность, охватившая его на время боя, схлынула, и он почувствовал себя специфически уставшим: более высокая температура пока что давалась ему тяжковато. Не до желания упасть и спать, конечно, но в ближайший час он воздержался бы от колдовства, чтобы восстановить силы.

– Так, все целы? – Уилл, ещё не дождавшись ответа, жадно приложился к фляге с водой. Затем придирчиво окинул всех взглядом, не глядя цепляя флягу обратно на пояс, кивнул и занялся своим оружием, как и другие бойцы. Клайв тем временем, используя время передышки, присмотрелся внимательнее к псам, морща нос: короткие и широкие морды тех ему не нравились. Особенно челюсти, напоминавшие не бульдожьи, а жабьи. Ощущение его от их непривычного, почти неестественного вида посещало целиком неправильное.

– Вылезай давай, – услышал он бурчание Реллуса и оглянулся. Нодель, перекидывавший в этот момент ногу через борт саней, поймал его взгляд и пожал плечами; Клайв понимающе кивнул: магу Воды со своей магией в схватке делать было нечего, поэтому отсиживаться где-нибудь, и, что важно, при этом не мешать союзникам, было наиболее разумной вещью из всех. Но Реллус, видимо, всё же зубоскалил по этому поводу. А зря. Нодель ведь их водой обеспечивал.

От мысли о воде в нём проснулась жажда, и он тоже потянулся к фляге. Было бы неплохо ещё и перекусить, однако он догадывался, что Уилл сейчас в темпе погонит их дальше – и правильно сделает: на звук сражения могли собраться ещё заинтересованные лица. То есть, морды.

– Всё, потопали. В темпе, – коротко распорядился Уилл, и Клайв, угадавший почти слово в слово, скупо усмехнулся, испытывая смешанное чувство неприязни и ностальгии.

Обратно они шли дольше, периодически сменяя тех, кто тащил сани. По пути на них выскочили ещё две ящерицы, но эти, встретив сопротивление, поспешили убраться восвояси. Может быть, были сытыми и просто грелись в остатках тепла, впитанного песком, а на ощетинившихся оружием бойцов нарываться особенно не желали.

Солнце начало клониться к линии горизонта, когда они вернулись. Клайв сунулся было помочь разгрузить сани – заодно и узнал бы, где это всё должно находиться, – но Уилл завернул его к главному зданию.

– А ты молодец, – тот на ходу покровительственно обхватил его за плечи в полуобъятии. Манера этого жеста ему не понравилась. К тому же, к нему вернулись мысли, изгнанные утром. – Без единой царапинки. Я даже вспомнил старые времена...

– Убери, – коротко проронил Клайв, и Уилл замолчал. Почувствовал на себе пристальный взгляд того, Клайв слега повернул голову, прямо встречая этот взгляд. Им Уилл мог бы попробовать подавить чьё-то недовольство по поводу фамильярности обращения – но и подавно не его. – Убери, – едва ли не по слогам повторил он, прищурившись.

Уилл тут же отпустил его, отвернувшись и глядя вперёд, но он успел увидеть кое-что, вспыхнувшее у того во взгляде, и это разозлило его ещё больше. Уилл ещё и имел наглость сейчас об этом думать...

До кухни они дошли в молчании. За ними буквально тут же ввалилась остальная часть отряда, с задором обогнав их, как будто последнему меньше достанется, хотя раздавали всем одинаково. Получив свою порцию, Клайв уселся за стол, терпеливо вздохнув: мало того, что стол был общим, чего он не любил, так ещё и от остальной кухни отделён был лишь тонкой шторкой, никак не перекрывавшей гомон и запахи готовившейся пищи из рабочей части. Впрочем, человеку уставшему и голодному обычно было уже всё равно; вот и Клайв с голодной целеустремленностью взялся за еду, абстрагировавшись от всего остального.

– Эй, Клайвен! – обратился к нему Реллус. Клайв едва подавил желание закатить глаза. Почему здесь ему с какой-то странной постоянностью мешали есть? – И как тебе мясцо кушается?

Клайв, предупреждающе уперев в того пристальный взгляд, вместо ответа демонстративно отправил в рот ещё кусочек мяса.

– Хорошо кушается, – оценил Реллус, тормоза у которого, похоже, отсутствовали, и кто-то негромко хмыкнул. Заметив укоризненный взгляд Ноделя, Клайв уже заранее понял, что сейчас что-то будет. – Это, кстати, собачатина.

– Замечательно, – Клайв даже бровью не повёл. Однажды он в каком-то экзотическом ресторанчике на спор сжевал осьминожье щупальце, всё ещё подёргивавшееся, так что ему было с чем сравнить. И попытку напугать его неподвижным мясом, прошедшим термическую обработку, он счёл даже немного забавной. – Передайте моё восхищение повару: он сумел сделать её достаточно мягкой и даже вкусной.

Застыв, Реллус, ожидавший другой реакции, просто уставился на него; медленно положивший вилку Адорус отвернулся к окну, под которым сидел Нодель, и ехидное выражение лица последнего перетекло в выражение лица человека, старательно сдерживавшего смех.

– Браво, – кратко высказался тот, не удержавшись, и Адорус, не выдержав, прыснул. За ним захохотали уже все, кроме Реллуса, Уилла и Клайва.

– Да ну вас, – Реллус раздосадовано ткнул вилкой в овощи.

– А говорили тебе: не потешайся над новенькими, – назидательно произнёс Адорус, отсмеявшись. Маг только пробурчал что-то неразборчивое в ответ.

Клайв понадеялся, что его больше трогать не будут. Его раздражало, когда его отвлекали от еды, и, к слову, когда на него слишком пристально глядели. И сейчас ему даже не нужно было выяснять, кто: он и так знал, что взгляд, который он на себе чувствовал – Уилла. У последнего была отвратительная привычка задумчиво и испытующе упирать взгляд в человека, который каким-либо образом относился к предмету его размышлений на текущий момент.

– А что мы делаем дальше? – как бы невзначай поинтересовался Клайв, как только закончил с едой.

– Отдыхаем пока, – отозвался Уилл.

Так как дальнейших указаний не последовало, Клайв заключил, что на сегодня он был свободен, и поднялся, подхватив свою тарелку. Выходя из-за шторки, он столкнулся с молоденьким парнишкой, нёсшим компании свечу; тот дёрнулся от неожиданности, и огонёк, на мгновение вытянувшись параллельно полу, погас. Клайв просто молча зажёг фитиль и обошёл юнца, направившись к рабочему оживлению в другой половине кухни, где у него сразу отобрали тарелку, чтобы подготовиться к набегу следующих едоков.

В коридоре он призадумался: ему хотелось побыть одному, но сейчас, возможно, было лучшее время, чтобы взглянуть на свои вещи – проверить, не пропало ли у него что-нибудь, или, наоборот, не появилось ли чего лишнего. Мало ли, вдруг он кому-то не нравился...

Тихонько проскользнув в общую спальню, чтобы не разбудить отсыпавшихся перед ночной сменой дежурных, он открыл один из больших шкафов... и не нашёл оставленных здесь вещей вовсе. Осмотрев другие полки и ничего не обнаружив, он, в конце концов, проинспектировал остальные два шкафа – с тем же успехом – и едва подавил желание выругаться. Вещей не было вообще. Приехали, мрачно подумал он. Он даже не смог сходу определить, чего ему было жаль больше: одежды, вещей личного пользования или одеяла, которое он притащил с собой аж с Аскаота, не желая спать под чем попало; он привязывался к вещам. И вроде косых взглядов на себе не ловил, чтобы аж так...

Когда он вышел из общей спальни, раздумывая о том, к кому можно было по этому поводу обратиться, наткнулся взглядом на Уилла, который, сцепив кисти рук за спиной, задумчиво и неспешно прохаживался по коридору. Клайв равнодушно мазнул по тому взглядом, как по мебели, а потом уставился в глаза, ощутив, что Уилл каким-то образом был причастен к пропаже.

– Интересовался тут своими вещами, – вкрадчиво произнёс он. – Ты их, случайно, не видел?

– Видел, – подтвердил тот. – У себя.

Клайв нахмурился, немного опустив голову, и Уилл под его взглядом просто качнул головой, без особых разъяснений приглашая следовать за собой. Отвели его на второй этаж, куда он поднимался только единожды, чтобы поприсутствовать на коротком собрании сразу по прибытию, но на этот раз подвели к другой двери. Клайв предполагал, что тут находились личные спальни, и, когда его пропустили внутрь, понял, что не ошибся: в небольшой комнатушке стояло всего лишь две кровати, и он сразу же увидел на одной из них своё свёрнутое в рулон одеяло.

– Устраивайся, – неопределённо повёл рукой Уилл, закрыв за собой дверь. Клайв, развернувшись к тому, даже не сдвинулся с места, сложив руки на груди и молча глядя в ответ. Уилл любил ставить людей перед фактом, и он этого не любил. Да, при взгляде со стороны можно было даже восхититься, особенно когда уверенный в себе Уилл подбивал к кому-то клинья, но быть поставленным перед фактом самому уже было неприятно. – Ну, хватит уже. Всё равно не сможешь там спать, там вечно ходят туда-сюда при смене дежурств и треплются до поздней ночи. И объясни уже наконец, что на тебя нашло.

Клайв немного склонил голову набок. Объясниться и в самом деле не мешало, хотя бы и для того, чтобы выплеснуть часть тихо кипевшего в нём негодования, но он не знал, с чего начать; к тому же, он всё ещё не слишком-то хотел с тем разговаривать.

– Ты меня использовал, – ровно произнёс он.

– О чём ты? – непонимающе спросил Уилл. И Клайв видел, что тот действительно не понимал.

– Оффель, – кратко объяснил он. Разговаривать ему хотелось всё меньше, хотя, казалось бы, меньше некуда. Отвернувшись, он поискал взглядом место поудобнее и, обнаружив на столике свечу, туда и направился; зажёгши фитиль, он опёрся бёдрами об стол и снова сложил руки на груди, закрываясь от собеседника. Возможно, объяснять придется долго.

– Оффель? – переспросил Уилл, садясь на свою кровать. Теперь на него падал свет от огонька свечи, и Клайву было лучше того видно. – Он упал сам. Ты же видел.

– Ты оставил нас там. И Адорус спровоцировал мага.

– Я не отдавал касательно этого никаких распоряжений, если ты это хотел знать, – спокойно ответил Уилл, уже понявший, о чём шла речь, но не желавший ничего признавать, как и за что-либо отвечать.

– Прямых распоряжений, да? – не выдержал Клайв.

– Вообще никаких. Клайв, никто даже не дёрнулся, чтобы ему помочь, ты видел сам. Перестань накручивать.

– И поэтому он упал, – Уилл кивнул. – Потому что я поджёг его.

Теперь Уилл нахмурился.

– С тем же успехом можно обвинить мага, который на вас напал. Если ты хочешь отслеживать причинно-следственные связи, то можно дойти до...

– Уилл! – прервал его Клайв. – По двум ближайшим связанным событиям убил его я. Я не собирался этого делать.

– По наиболее близким связанным событиям его убила собственная глупость.

– Но запачкать руки нужно было именно мне, да? – Клайв снова повысил голос, пытаясь донести хоть что-то из того, что его возмущало. Он воспринимал Оффеля как гражданского, а в том, чтобы вредить гражданским, чести никакой не было.

– Ты устойчив, – несколько раздражённо произнёс Уилл. – Если бы там был кто-нибудь другой, его бы просто подавили. И вся канитель с этим болваном продолжалась бы ещё очень долго.

– Что подводит нас к мысли о том, – медленно и с отвращением выговорил Клайв, наблюдая за тем, как выражение лица Уилла начало меняться. – Что ты меня использовал.

Он понадеялся, что сожаление на лице Уилла отражало осознание именно поступка, а не провалившейся попытки увильнуть от обвинения. Зная Уилла, надежда была слабенькой. Куда сильнее он надеялся, что тот промолчит, а не попытается возразить.

Уиллу и в самом деле хватило ума промолчать.

– Красавчик, что ещё скажешь, – устало произнёс огорчившийся Клайв и, уже догадываясь, что не услышит даже намёка на извинения, отвернулся, заканчивая разговор. Следом он, не найдя взглядом остальных своих вещей помимо одеяла, сунулся в невысокий шкафчик, где и обнаружил пропажу, аккуратно разложенную по правой стороне полок. Беглый осмотр не выявил ни лишних вещей, ни их отсутствия. Хоть что-то радовало...

Он поднял взгляд на свёрнутое в рулон одеяло, колеблясь: спать в общей спальне действительно не хотелось. Будь он прежде новобранцем или младшим офицером – и такое бы сошло, однако он крепко привык к удобствам, присущим не просто старшим офицерам, но командирскому офицерскому составу. И Уилл об этом догадывался, как и о том, что он предпочтёт хорошо высыпаться, чем создавать всем неудобства, на что и подловил, оставляя находиться подле себя даже ночью.

По крайней мере, здесь хоть кровать отдельная была. И на том спасибо.

Ночью Клайв проснулся от едва слышного металлического шуршания. Затем что-то тихо клацнуло – судя по всему, открывавшийся замок. Он закрыл глаза, особенно не беспокоясь: дверь открывали изнутри; Уиллу, должно быть, куда-то приспичило. Немного выждав, Клайв на всякий случай повернулся, чтобы держать дверь в поле зрения в случае чего.

Из-за того, что он сначала насторожился, уснуть он сразу не смог, поэтому услышал, как минут через пятнадцать-двадцать кто-то снова полез в замочную скважину, и приоткрыл глаза, чтобы видеть входившего, потому что теперь это мог быть кто угодно: обычно так тихо замки не открывают, а вскрывают... Дверь медленно приоткрылась, и внутрь мягко проскользнул Уилл. Клайв закрыл глаза, чтобы не светить радужками; он не видел чётко выражение лица того в темноте, но даже по движениям видел, что Уилл был буквально в ярости.

Тот столь же тихо закрыл дверь, а затем его едва слышные шаги приблизились. Клайв ощутил присутствие совсем рядом, затем почувствовал на себе пристальный взгляд, но даже не шелохнулся, продолжая медленно, поверхностно дышать, как дышат обычно спящие люди. Ему чисто по-человечески не хотелось бы сейчас разговаривать с Уиллом или давать тому знать, что он не спал.

Вероятно, удостоверившись, Уилл отошёл. Клайв услышал, как он медленно, тихо выдохнул, а затем, не справившись с бурлившими в нём эмоциями, еле слышно прошипел:

– Не устраивает его, – вдох. – Не устраивает, а напоследок попользовался, – вдох-выдох; затем ещё раз. – Кошак драный.

Клайв, сопоставив, проникся к Бэксу нешуточным уважением: бросить Уилла, да так, чтобы тот оказался взбешён – наивысший пилотаж. Такого на его памяти ещё не происходило.

Ещё что-то совсем неразборчиво прошептав, Уилл улёгся обратно, и Клайв отпустил мысли гулять самим по себе, собираясь уснуть. Однако сон не шёл. Вместо этого мысли завертелись вокруг утонувшего человека. Никто не хотел марать руки... а вот чужими руками гораздо удобнее, конечно. Но нужно ли было? Судя по всему, тот не был каким-то особенно злобным. Просто глупым. Вот и всё.

Клайв с некоторым усилием отогнал от себя эту мысль и, подумав о том, что с текущим положением дел он сам всё ещё был жив, и следовало бы ему хорошенько выспаться, чтобы таковым оставаться и дальше, погрузился в дрёму, а затем уснул.