– Клайв...

Клайв пережил дежавю.

Затем реальность и воспоминания о произошедшем выплеснулись на него, и он, вскинувшись, уселся, тяжело дыша: лёгкие сразу запросили больше кислорода. Взгляду предстала больничная палата. Родная больничная палата. Не эта конкретно, но в целом... да и положение знакомое...

– Очнулся? – полузнакомым тоном вопросил его, не поворачивая головы, человек, сидевший на его койке как посетитель.

– Уилл?

– Уилл, – подтвердил тот, снова не своим голосом. Клайв, отстранённо отметивший, что они оба остались в той же одежде, что и были, немного опустил взгляд.

Уилл вертел в пальцах пистолет. Его личный пистолет. Где только взял?

Потом он задался вопросом о том, для чего тот взял эту вещь.

И осторожно, мягко забрал у Уилла оружие из рук, а затем, облокотившись на койку, дотянулся к тумбочке около неё, чтобы оставить пистолет там. Он бы и ещё дальше отложил, если бы мог.

– Я ждал почти пятнадцать минут, – отозвался на этот жест Уилл, в тоне которого начала появляться жизнь.

– Странно, – всё так же осторожно ответил Клайв, пока не понимая, как с тем сейчас себя вести.

Уилл, наконец оглянувшись, вцепился в него взглядом, словно немного опасался увидеть на его месте кого-то другого, и, не отрывая от него глаз, развернулся весь, медленно и целеустремлённо забираясь на койку, чтобы над ним нависнуть. Не найдя ничего лучше, Клайв осторожно погладил того по плечу, успокаивая: вид у Уилла был такой, будто с ним сейчас что-нибудь сотворят.

А затем тот, стремительно прильнув к нему, поцеловал его. Напористо, совсем не давая отстраниться, жадно, жарко, скользя по нему свободной рукой везде, где мог дотянуться, ощупывая так, словно хотел удостовериться в его физическом присутствии. Или в том, что он – действительно он. Клайв вцепился в того в ответ, словно в спасательный круг, прижимаясь, беспорядочно пытаясь ответить на поцелуй – Уилл, почти неистово вжимавший его в жёсткий матрас, вёл так, что он не поспевал. И последнее сейчас, пожалуй, волновало его больше, чем мысль о том, что с ними будет дальше: Уилл на его памяти выпутывался из такого, что и сказать страшно. И его тот не оставит справляться со всем одного. Наверное, издевательски медленно проползла у него мыслишка, и он выбросил её из головы, пытаясь обнять Уилла ещё крепче.

– Какого чёрта тут происходит?! – вдруг раздался в палате возглас изумления, и Клайв, уже отвыкший от того, что двери здесь открывались очень тихо, вздрогнул. Впрочем, он и скрипевшую вряд ли услышал бы; он, кажется, не услышал даже глас собственной интуиции, что уж тут о дверях говорить... – А ну замер! Немедленно!

Яростно целовавший его Уилл едва оторвался, тяжело дыша, и столь же тяжело дышавший Клайв немного отодвинул того и приподнялся, чтобы его было видно из-за тумбочки. Он узнал голос – этот же он слышал перед тем как ухнуть в будущее.

– Рик, опусти пистолет, – хрипловато попросил он.

– Но...

– Опусти. То, что он делал... ух... меня вполне устраивало.

В дверном проёме появился ещё офицер, привлечённый выкриком. Судя по униформе, высшего ранга; погоны Клайв пока не видел.

– Это кто вообще?..

– Уилл Фезер, – произнёс офицер позади Рика, шагнув внутрь и закрыв за собой дверь. Клайв, покопавшись в памяти, всё-таки вспомнил его: Дуэйн Оул, восьмой ранг, отдел управления – начальство, но не непосредственное, другой отдел. Он этого человека, будто бы вездесущего, периодически видел в штабе, и иногда после этого пытался избавиться от ощущения наблюдения за собой, хоть тот, скорее всего, наблюдал вообще за всеми. – А это должен бы быть Клайв Кортс, но... Ну-ка, сядьте, пожалуйста.

Довольно фамильярно, но Клайв стерпел. Дуэйн ведь мог обратиться к ним и как офицер к гражданским, но не стал этого делать (возможно, пока). Уилл без возражений сел прямо там, и Клайв пихнул того в бок: у него не помещались ноги, а задирать их он не собирался. Уилл недовольно подвинулся к концу койки, давая ему нормально сесть.

Дуэйн подошёл ближе, по пути окончательно опустив руку Рика, уже нерешительно державшего пистолет, и немного наклонился над Клайвом, всматриваясь, будто бы сравнивал его лицо с собственной памятью. Клайва это немного удивило: никаких вопросов о несовпадении возраста, только опознание того, что это действительно он... Затем Дуэйн повёл пальцем в воздухе, и Клайв послушно проследил за этим жестом; усмехнувшийся Дуэйн качнул в сторону головой, и он повернул свою. Ещё раз ощупав его лицо взглядом, Дуэйн хмыкнул.

– Действительно, это вы, – тот, выпрямившись, немного отступил и сложил руки за спиной. – И что мне с вами обоими делать?

– Аудиенция, – тут же заявил Уилл. Дуэйн, приподнявши бровь, смерил того взглядом, и у Клайва сложилось впечатление, что офицер уже знал, что будет делать, а сейчас просто наблюдал за ними, собирая для чего-то информацию.

– Вы не можете требовать аудиенции.

– Я мог, – спокойно ответил Уилл, не дав Клайву вставить и слова.

– Ваш статус сейчас приостановлен, – мгновенно откликнулся Дуэйн.

Окончательно пришедший в себя Клайв повалил снова открывшего Уилла на спину, чтобы пока что повалялся немного и подостыл. Он-то думал, что тому хватит мозгов просто промолчать – но нет, нужно же было нарваться на намёк на отсутствие на текущий момент прав помимо общечеловеческих.

– Простите его, офицер Оул, – заговорил он сам. Конечно, Уиллу ход напролом сошёл бы с рук с младшим или равным (да и это под вопросом) коллегой, но с Дуэйном так делать нельзя было ни в коем случае. Кроме того, именно сейчас, пока их положение под вопросом, нельзя было наворотить глупостей. Проще говоря, лучше бы им сейчас побыть хорошими мальчиками. – Его поведение неуместно. Вы будете решать, что с нами делать, и я могу лишь сказать, что у нас действительно весьма... щекотливые обстоятельства... которым может никто не поверить на словах. Но как минимум одно доказательство находится прямо перед вашими глазами, – он потрепал в пальцах краешек плаща, намекая на чуждую этому месту и времени одежду, и Дуэйн покивал. – Учитывая это, я прошу вас составить запрос на аудиенцию, приложив соответствующие данные. Пожалуйста. Я имею все основания полагать, что он будет принят.

Во взгляде Дуэйна он рассмотрел одобрение. Он уже понял, что на аудиенцию они попадут всё равно, потому что офицер приведёт их туда сам, но сама просьба об этом (а не требование) звучала правильно и корректно, особенно учитывая, что он просил о поручительстве касательно такой вещи, и о ней же дал понять, что дело деликатное. Мало того, Дуэйн правильно расценил последнюю фразу: у них были кое-какие важные сведения, которые надлежало бы доложить кратчайшим путём, и Клайв сейчас мог бы, едва получивши в руки свой передатчик (раз пистолет был здесь, то и остальные его вещи должны были быть поблизости), постучаться в отдел управления со срочной просьбой.

– Что ж, учитывая ваши... – Дуэйн выдержал ту же паузу, что и Клайв. – Щекотливые обстоятельства, я поручусь за ваше присутствие на аудиенции. Вас обоих.

Уилл, слава Творцу, смолчал. Клайв, на всякий случай придерживавший того ладонью, чувствовал под ней размеренный, немного ускоренный, но слишком мощный и тяжёлый стук сердца. Вероятно, Уилл просто был в состоянии, сильно схожим с состоянием аффекта.

– Я вернусь через час и заберу вас из больничного крыла. До тех пор вам запрещено покидать этот этаж. И... – Дуэйн бросил взгляд на больничный узел связи у койки. – Можете пообедать за это время. Вам принесут без лишних вопросов.

– Спасибо, – Клайв не стал добавлять формальное «офицер Оул»; будь они наравне, он бы назвал того по имени, выражая признательность. Дуэйн кивнул.

– Ещё увидимся, – произнёс тот, направившись после этого к двери, у которой обернулся, словно кое-что вспомнив. – И ведите себя прилично, – строго велел он вдобавок. А потом, беззлобно улыбнувшись, вышел, не поленившись закрыть за собой дверь.

Беззвучно переведя дух, Клайв убрал руку с груди Уилла; тот, впрочем, даже не шелохнулся. Рик, уже давно убравший в кобуру пистолет, приблизился и, не сводя с него взгляда, выдвинул себе табурет из-за тумбочки, чтобы сесть.

– Это и впрямь ты? – немного недоверчиво спросил тот.

– Не похож?

– Ну, знаешь ли, ты был... гораздо старше.

Клайв только руками развёл. Рик продолжал его рассматривать, и он пока не стал ни о чём спрашивать, никого ни с чем не торопя.

– Эй, я... что-то меня слегка... занесло, – послышалось в наступившей тишине от Уилла. Клайв покосился на того и, поймав ответный извинительный взгляд, удостоверился в том, что Уилл и впрямь был слегка не в себе. Он просто похлопал того по плечу, показывая, что не злился. Сам-то не сразу окончательно в себя пришёл.

Неловко прочистив горло, Рик приложился к плоскому термосу, извлечённому из рабочей сумки, и Клайв, учуяв характерный аромат крепкого кофе, горького даже на запах, усмехнулся: что-то не менялось... Потом он заметил, что одна кисть у того не слишком естественного цвета.

– Протез? – негромко спросил он.

– Протез, – подтвердил Рик, пряча термос обратно; Клайв сочувствующе покачал головой. Он сам берёг руки. Он даже смирился с нывшим на непогоду запястьем, но руки всё равно берёг, потому что ноги и внутренние органы – это одно, а кисти, которыми он и с оружием обращался, и с кораблём, и вообще, общался с внешним миром – другое, и никакие протезы, обычно даже дополнявшие поступавшую через органы чувств информацию, не могли заменить ему осязания. – Месяца ещё не прошло. Довольно... глупо получилось. Если бы держал всё под рукой... – он издал ироничный смешок. – Как ты обычно и делал, то ничего бы не случилось.

Клайв только склонил голову набок, не зная, что на это сказать. Он ещё не так хорошо знал Рика, чтобы не задеть случайно...

– У тебя с памятью всё хорошо? – вдруг спросил тот.

– Вроде бы. А что?

– Что последнее помнишь?

Клайв поморщился. Снова нужно думать, как правильно ответить, и снова он не знал, что происходило с ним в этом месте чуть раньше. Не нравилась ему эта тенденция... Что ж, если что, он воспользуется идеей, пришедшей ему в голову в одно из посещений поместья Клайвена. Тогда она была уже ни к чему, но вот сейчас – отлично.

– Гриссов с пауком. А у меня... должны быть проблемы? – поинтересовался он, остановившись на варианте небольшого провала в памяти, о котором он, естественно, и не подозревал.

– Ну... ты в коме был. Врачи предупреждали, что что-то может быть не в порядке, е... – Рик почти незаметно запнулся. – Когда ты придёшь в себя.

Кома, значит... Значит, его тело продолжало валяться здесь, а тело Уилла пропало без следа. Это было довольно странно. Хотя, быть может, это было из-за того, что его забросило в Клайвена, а Уилл просто оказался там почти что в своем собственном теле, без всяких замещений.

Уилл, вздохнув, сел. Внимательно посмотрел на Рика, затем, столь же внимательно, – на Клайва. Последний видел, что у Рика тоже уже сформировался вопрос, только тот ещё не решил, как именно его лучше задать.

– Напарник мой, – сказал он.

Рик с Уиллом почти одинаковым жестом приподняли брови, уставившись друг на друга.

– А... откуда он взялся? – осторожно поинтересовался Рик.

– Мама родила, – Уилл нехорошо оскалился.

– А, значит, большинство из того, что я слышал – правда, – не остался в долгу Рик.

– Например? – почти издевательски осведомился Уилл, которому редко кто решался расписывать эти вещи в лицо; собеседник от уточнения хоть немного да заминался.

– Например, то, что ты – заносчивый мерзавец, – прямо выдал Клайв, решив закончить их перепалку. Уилл уставился на него с возмущением; во взгляде у того проскользнуло кое-что ещё, что Уилл обычно и позволял себе в таких случаях. Только на этот раз Клайву почему-то понравилось – хоть он и не исключал того, что ему понравилось просто высказать что-нибудь из того, что давно пора было, и, что уж скрывать, давно хотелось. Поэтому он не удержался, и добавил ещё сверх того: – Что? Сам слышал.

– Так и говорят? – уточнил Уилл, мельком глянув на его губы.

– Прямо так и говорят, да.

Тот стрельнул взглядом в Рика, и Клайв, отчётливо прочетший в глазах у Уилла сожаление по поводу того, что здесь кто-то ещё находился, в свою очередь взглядом показал тому на дверь, намекая, что скоро аудиенция, а у кое у кого не всё в порядке. Уилл непонимающе нахмурился, не уловив до конца его мысль, и он, ощутив вдруг желание окончательно того добить – и откуда взялось? – поднял взгляд чуть выше глаз Уилла, затем опустил, и, прекрасно зная, что тот умел читать по губам, беззвучно произнёс «мозги в штанах». Уилл, блеснув глазами, набрал воздуха в грудь, собравшись, видимо, что-то ответить, но, удержав себя в руках, просто выдохнул.

– Долго я тут отвалялся? – непринуждённо поинтересовался Клайв у Рика.

– Кхм... Два с лишним месяца.

Ага. Выходило, что так же, как и в случае Уилла, здесь прошло почти в два раза меньше; здесь всё совпадало.

– Вот как... Хорошо, что не слишком долго.

– И то правда, – согласился Рик, глянув на Уилла, статус которому приостановили из-за долгого отсутствия. – Да, и ещё – в тумбочке сигареты твои. Я тут тайком оставил раньше. Ну, вдруг очнёшься и тебе приспичит.

– Спасибо, – искренне отозвался Клайв, хоть никакой тяги к курению уже давно не испытывал. Но Рик о нём просто и по-человечески позаботился, даже несмотря на то, что они не слишком-то долго успели вместе проработать.

– Ага. Ну... – тот несколько замялся, неловко глянув на Уилла. – Тебя можно-то с ним оставлять?

– Можно, конечно, – Клайв кивнул, подавив желание улыбнуться.

– ...А. Хорошо. Тогда не буду вам мешать, пожалуй.

На этот раз Клайв улыбнулся в ответ, оценив сказанное: Рик не стал прощаться, довольно изящно обойдя необходимость этой формулировки.

Когда дверь за тем закрылась, Уилл сгрёб его за плащ около застёжки и немного развернул к себе, всматриваясь ему в глаза.

– И что это такое было? – тот слегка нервно хохотнул. – Ты же меня провоцировал. Зачем?

Он покачал головой, и Уилл его отпустил, уловив в его выражении лица перемену: он начал уходить в мысли.

– А что ты к нему прицепился? Ну, были напарниками. Летали... – выдал он ответ, параллельно начиная толком обрабатывать предшествовавшие возвращению события. – Неплохо, вроде, летали...

– Клайв?

Он не ответил, снова переживая всё после приземления. Он и в самом деле... в самом деле попытался лишить себя жизни. Страшно только подумать, что он был в состоянии, в котором ему это действительно было нужно...

– Зачем я это сделал? – прошептал он, уставившись на собственные ладони. Там это казалось предельно простым. Тут, где можно было просто сесть на корабль и взлететь, это показалось вдруг предельно глупым. Он и не представлял себе, что мог сделаться столь хрупким без свободы действий.

– Ты вернул нас обратно, – отозвался Уилл; Клайв почувствовал, что его взяли за запястье, пытаясь привлечь внимание. – А ведь мог бы... мог бы вернуться со мной в порт и выждать некоторое время. И вернулся бы сюда один...

Некоторое время они сидели молча.

– Извини.

– За что? – удивился Уилл.

– Теперь нас ждёт неизвестно что.

– Не переживай. Даже если у Императора будет плохое настроение, ты все равно сможешь полетать ещё раз в качестве последней просьбы.

– Ну, спасибо, утешил, – невесело хмыкнул Клайв. Ему-то как раз это не светило. Да, будет разбирательство по поводу того, куда и как он дел из себя синтетику, и почему это он вдруг помолодел, но он-то всего лишь валялся здесь в коме пару месяцев. Он присутствовал физически; Уилл же просто исчез на несколько лет. – Особенно ты... ты всё-таки привык к той жизни, а теперь...

– Слушай, да оставь ты уже, мне всё равно здесь больше нравится, – Уилл, отпустив его руку, откинулся на больничную койку, потягиваясь. – Давай-ка лучше поедим, раз уж разрешили.

Звучало здраво, вообще-то. Желудок у Клайва тут же пришёл в нездоровое оживление, с готовностью напоминая о том, что он израсходовал много ресурсов, но ничем их не восполнил.

– Давай. Что будешь?

– Без разницы. Что-нибудь на твой вкус.

Клайв вроде и начал привыкать к тому, что с его мнением начали больше считаться, но всё равно немного удивился отповеди. Хорошо бы, если это надолго... Глянув на больничный узел связи, он хохотнул, уже впоследствии сообразив, что его сейчас неправильно поймут.

– Что? – с подозрением вопросил Уилл.

– Какие мы с тобой крутые, а? Что будешь, Уилли? Стандартный набор или стандартный набор? Или, быть может, стандартный набор?

Уилл засмеялся, ещё не дослушав его до конца, а уже вспомнив, что в больницах меню как такового не было, и всем желающим покормиться выдавали всегда всего одинаково.

– Берём два?

– Берём два, – согласился Уилл. – Успеть бы.

– Не думаю, что нас будут отрывать от еды.

– И то правда.

Еду им и впрямь принесли без вопросов. Клайв умял свою порцию в мгновение ока и теперь наблюдал, как соскучившийся даже по больничной еде Уилл неспешно и с удовольствием поглощал свою. Мыслей отчего-то больше не было, хоть ему о многом, наверное, нужно было бы подумать. Он сейчас чувствовал себя тем самым лисёнком из сказки: он вернулся в место, откуда начал, но это был ещё не конец, а дом всё ещё казался недостижимым.

– Всё будет хорошо, – сообщил ему Уилл, и он поморщился:

– Очередная банальность?

– Ну, уж как умею, – пожал плечами Уилл.

– Со мной-то будет.

– И со мной. Наверное.

– С чего ты так уверен? – поинтересовался Клайв.

Уилл снова пожал плечами. Так и не сумев определить, недоговаривал ли тот что-то снова или просто пытался его успокоить, он переключил внимание на тумбочку – и приятно удивился, увидев в ней свой рюкзак. Ещё на верхней тумбочке обнаружилась его полевая униформа, выстиранная и вычищенная, и он, недолго думая, сложил её в рюкзак: надевать её сейчас не было смысла. За рюкзаком он нашёл пачку сигарет, которую он, улыбнувшись, отправил в один из кармашков, и, пошарив по остальным, понял, что сюда никто не лазил: всё оставалось на своих местах, даже его личный передатчик, что, разумеется, было приятно. Взявшись за передатчик, он помедлил, а затем оставил его в покое.

Следом он поднял глаза на пистолет, оставшийся лежать на тумбе. Где именно Уилл это взял? Винтовки своей он тут не видел; если последнюю отдали на хранение, то должны были так же поступить со всем оружием без исключения. Кто оставил здесь пистолет? Кто оставил его именно на видном месте, где сразу можно было найти?

Отодвинув пока что этот вопрос, он положил пистолет в рюкзак, где аккуратно, без шума поставил на предохранитель.

– Клайв? Поставь, пожалуйста, – Уилл передал ему поднос, и Клайв, поёжившийся от совпадения слов, поставил его на освободившееся место на тумбочке. – Сколько у нас ещё есть?

– Минут двадцать, наверное.

Откинувшись назад, Уилл с ленцой потянулся, а потом потянул его за капюшон плаща; он извернулся, упёршись в матрац локтем.

– Чего творишь?

Вместо ответа Уилл, вздохнув, уже в принудительном порядке уронил его на койку и прижал к себе, плотно обхватив руками. Немного поёрзав, он кое-как устроил ноги и просто уложил голову тому на плечо, не возражая против объятий: если сейчас истекали последние спокойные двадцать минут нескольких последующих суток (а то и жизни – мало ли), то это был далеко не худший способ их провести.

– Протез у твоего бывшего напарника довольно естественно выглядит, – снова заговорил Уилл, словно бы пытаясь не давать ему думать.

– Прогресс ещё движется вперёд, – заметил Клайв. – Ничего удивительного. Да и кто-то из спецов хорошо цвет под тон кожи подобрал.

– Он неплохо управляется всего после месяца.

– Может, на обезболивающих всё время сидит. Я тоже сидел.

– Ты на них лежал, – без тени улыбки сказал Уилл, вспоминая первые его протезы. Те, что были вместо ног. – На тебя страшно было тогда смотреть. Медсёстры – те вообще боялись даже подходить.

Тот немного помолчал.

– Не теряй больше ничего, пожалуйста.

Клайв поднял голову, в упор уставившись на Уилла.

– Ты мне прекращай эти разговоры. Сам же знаешь.

– Это я авансом, – усмехнулся тот, укладывая его голову обратно на плечо. Клайв почему-то почувствовал себя спокойно. Словно всё действительно будет хорошо. После этого Уилл, как будто и впрямь чувствовал его настроение, замолчал, и он умудрился даже задремать.

Тем не менее, в этот раз шелест открывшейся двери он услышал. Он, не дожидаясь, пока его позовут, сел, коротко потянувшись.

– Ну что, готовы? – поинтересовался Дуэйн.

– Ага, – Клайв потёр глаза, поднимаясь на ноги. – Подремал бы ещё...

– Куда тебе ещё, два месяца отвалялся, – буркнул Рик, стоявший за Дуэйном с ещё одним офицером, явно нервничавшим и совсем молоденьким; Клайв рассмотрел на погонах того второй ранг и понял, что Дуэйн, не особо мудрствуя, поймал для сопровождения первых попавшихся под руку офицеров, не став вызывать кого-нибудь из отдела военного суда, будто знал, что они безопасны.

– Я могу взять свои вещи? – спросил он.

– Конечно.

Клайв забросил лямку рюкзака на плечо.

– Пойдёмте, – велел Дуэйн. – Вы двое – замыкающие.

Ни больничное крыло, ни штаб ни капли не изменились. В первом – фурнитура белая, в последнем – чёрная; пол везде белый, стены – глубокого зелёного цвета, очень приятного глазу. На его фоне от чёрной униформы не рябило в глазах даже при том, что Клайв немного отвык. Приятно, подумал он, переживая прилив тёплых чувств к обстановке даже несмотря на то, что встреченные ими офицеры провожали конвой цепкими, внимательными взглядами: это-то тоже было привычным и родным.

Он немного повернулся, и младший офицер тут же напрягся, трогая висевшую на поясе кобуру; Клайв только смерил того взглядом, покачав головой: по большей части сторожить тут не его следовало, а долго отсутствовавшего Уилла.

– Меня тут никуда не пытались двигать? – поинтересовался он у Рика. – В изолятор, например, инфекции исключить?

– Нет, – спокойно ответил тот, тоже покосившись на младшего коллегу. – По идее, тебе должно бы быть до одного места, что тебя куда-то передвигают, но никто не рискнул, раз по первому обследованию ничего заразного не нашли. Твои показатели вели себя очень странно.

– Например?

– Э... странно, – озадаченно повторил Рик. – Не знаю, я от врачей слышал, не уточнял. И... ну, если из того, что сам видел, то у тебя поднималась температура. Я в конце первого месяца зашёл тебя навестить, и попал на такой переполох, что думал – всё, крышка. Искали, с чего вдруг температура-то поднялась. Перебрали все возможные причины, вплоть до внезапного отторжения организмом синтетики, но так ничего и не нашли. Что забавно, прошло само.

– Ага. Само, значит, – не удержался Уилл, подсчитавший время и определивший, что как раз возившийся в тот период с прихворавшим Клайвом.

– И что, даже жаропонижающим не пичкали? – флегматично поинтересовался последний, просто пропустив мимо ушей ехидную ремарку.

– Я так понял, что там и не настолько высокая температура была, чтобы сбивать. Наверное, поэтому и приняли за какое-то воспаление.

– А я хоть на что-нибудь реагировал? – спросил Клайв, ведомый внезапно проснувшимся любопытством.

– Нет. Совсем нет.

– Вот как.

Значит, Клайвена совсем не стало. С другой стороны, того и не было ещё... Мысли Клайва цапнули сами себя за хвост, и он нахмурился, выбросив мысль о свернувшейся петле из головы.

– А ты что, вроде как что-то видел, пока лежал? – осторожно, но с интересом спросил Рик.

– М-м... уже не помню чётко. Видел, наверное, – уклончиво ответил Клайв, и поймал одобрительный взгляд Дуэйна, в этот момент жестом велевшего сворачивать на лестницу. А вот этажом выше тот завернул их в библиотеку, где направился к к собственному для этого крыла лифту. Почему именно библиотека?..

В последней тоже ничего не изменилось. Библиотека встретила их привычной тишиной, прохладой (температуру здесь старались поддерживать невысокую) и равномерным перемигиванием мелких синих светодиодов от стоек с серверами, в сумме содержавшими огромные массивы информации. Это место было крупнейшим во всей Империи дата-центром, хранившим буквально всё. Приличная часть этой информации, разумеется, не находилась в свободном доступе; особенно на нижних этажах, в архивах, куда не пускали без предварительно выписанного разрешения.

Библиотечный лифт доставил их на верхний этаж... и тут Дуэйн отправил их сопровождение восвояси. Младший офицер с облегчением ступил обратно в лифт, в отличие от Рика, напротив, обеспокоившегося; однако последний только поддерживающе тронул Клайва за плечо на прощание, и он улыбнулся в ответ. Уилл вдруг незаметно дёрнул его за рукав, словно он сделал что-то не то, и он едва не ткнул того локтем в бок. Нашёл время для собственнических порывов...

– А теперь мы с вами пойдём вон к той двери, – произнёс Дуэйн с хорошо различимым намёком, указав куда-то в угол, и Уилл, потянув Клайва за рукав, туда и направился; Клайв же рассмотрел неприметную дверь лишь через несколько шагов. Ну... да, тот уже на аудиенции был, так что о двери попросту знал.

Последовавший за ними Дуэйн тоже приблизился, достал свой пропуск и, краем глаза наблюдая за ними, остановившимися у противоположной стороны двери, приложил пропуск к детектору на контрольной панели. Затем что-то набрал на раскрывшейся клавиатуре, сразу же после этого спрятавшейся обратно; дверь открылась и офицер жестом отправил их внутрь первыми, сразу же закрыв за собой дверь.

– Вперёд и налево, – скомандовал тот. Клайв уже видел начало широкой винтовой лестницы, округлой, в отличие от угловатого стиля в штабе; да и сам коридор соответствовал, что наводило на мысли о пустотах в стенах. От контраста вид ощущался... торжественным. Немудрено, поднимаясь здесь, растревожиться или взволноваться – а то и вовсе испугаться, что тоже нередко происходило с попавшими на аудиенцию офицерами.

На верхнем этаже обнаружились четыре офицера из императорской охраны, и Уилл, не доходя до центра площадки, предусмотрительно придержал Клайва за запястье, хоть он мог спокойно приблизиться: охранники ощупывали взглядами именно Уилла.

– Офицер восьмого ранга, Дуэйн Оул, – отчитался последний.

– Приветствую, офицер Оул, – ответил один из охранников у двери, судя по всему, главный. – Мы получили соответствующие указания. Прошу всех сдать оружие и любую электронику.

Клайв с Уиллом без вопросов защёлкали пряжками, отцепляя от себя всё оружие; рюкзак, в который Клайв сложил своё добро, пришлось передать охране. Дуэйн же сдал пистолет из кобуры и передатчик.

– Повязки, – скомандовал главный охранник, и у второго, стоявшего у двери, в руках словно бы из ниоткуда появились плотные широкие чёрные ленты. Первым глаза завязали Уиллу. Затем Клайву. Последним подошёл Дуэйн. – Прошу.

Судя по звуку, дверь открылась. Клайва ненавязчиво подтолкнули под локоть, и он шагнул вперёд, пронося ступню немного выше, чтобы не запнуться об порог. Без зрения слух и осязание начали постепенно обостряться.

А теперь их будут долго куда-то вести, да?

Дуэйн продолжал неспешно направлять их вперёд, поддерживая под локти. Клайву казалось это немного странным: у того ведь тоже были завязаны глаза. Либо офицер бывал здесь столько раз, что знал, куда идти, либо тому был доступен какой-то иной вид зрения. Он вроде и не заметил, чтобы у Дуэйна было что-то не так с глазами...

Его завернули налево. Через совсем короткий промежуток времени – снова. Наверное, ещё немного, и они будут находиться прямо над верхним этажом библиотеки.

Когда Дуэйн остановил их, ему показалось, что они остановились перед чем-то. Стена?.. Он не мог сказать точно – пространство вокруг он ощущал теперь только через слух, сейчас мало что доносивший до него помимо тихого шуршания выглаженной униформы, и осязание: помимо слабо дотрагивавшихся до него потоков воздуха, добавлявших штришки к очень смутному представлению обо всём вокруг, единственными надёжными источниками информации были подошвы его ботинок и локоть, придерживаемый Дуэйном.

Кажется, прошло несколько минут, прежде чем он услышал звук открывшейся прямо перед ним двери, и его лица коснулись легчайший сквознячок и прохлада, ощущавшаяся обычно в библиотеке. Дуэйн мягко нажал, и он очень осторожно сделал шажок вперёд. Затем ещё один. И ещё. Едва он переступил порог, в его мироощущение вплёлся настойчивый голос интуиции, советовавший молчать. Молчать. Пока не спросят. Быть может, даже если спросят.

Дверь позади закрылась. Клайв считал шаги. Три. Четыре... Восемь. Девять. Десять. Они остановились. И несколько минут не слышно было ничего, кроме монотонного тихого гула работавшей вентиляции и лёгкого металлического шуршания неизвестного ему происхождения.

– Сэр, – осторожно и очень вежливо позвал Дуэйн.

Очень простое обращение для Императора, подумал Клайв. Кто-то из них не так-то прост... и он был склонен полагать, что не Дуэйн. В конце концов, были офицеры и выше рангом. Дуэйн был восьмого. Дослужиться можно было до десятого. Наивысшим офицерским рангом был двенадцатый, который занимал сам Император, и об одиннадцатом никто никогда не слышал. Некоторые – тихо, очень тихо – трактовали это как символ непреодолимой пропасти между высшей властью и остальными. Клайв этого мнения не разделял: если об офицерах одиннадцатого ранга никто никогда не слышал – это не значило, что их не было.

Тишина.

Затем, десятка через два секунд, прозвучал голос:

– Я слушаю.

Голос был... обычным. Нейтральным, не слишком запоминающимся; похожим на те, которыми обычно наделяли какие-либо программы с голосовым выводом. Однако Клайв посчитал, что это работа преобразователя тембра: он уловил в интонации нотку, характерную для человека, вынужденного отвлечься от дел.

– Это внеплановое, сэр. Я склонен полагать...

– «Склонен полагать»? – перебили Дуэйна с капелькой раздражения.

– Так точно, – офицер чуточку занервничал, но очень хорошо это скрыл. – Я склонен полагать, что у нас ещё двое по делу «эл-пе-одиннадцать».

Ещё двое?

– О! Это важно, – признал голос. – Благодарю вас, офицер Оул. Минутку.

Прошло минуты полторы, прежде чем Император заговорил снова:

– Итак... о да, это именно оно. Одного немного помню, – его голос был немного задумчивым. – А это?..

Клайв ощутил на себе взгляд. Это ощущение было даже хуже, чем взгляды нескольких сотен человек, хотя смотрел, определённо, всего один. Он попытался мысленно оградиться от него, как обычно делал... и не смог. Почувствовал он себя после этого просто неописуемо неуютно.

– Клайв Кортс, – Дуэйн, судя по движению воздуха, указал на него. – Офицер шестого ранга разведки. Сегодня вышел из комы, в которой пребывал около десяти недель. Уилл Фезер, офицер седьмого ранга разведки, исчез почти шесть с половиной лет назад.

– А, вспомнил. Спасибо. Хм... оставьте нас, офицер Оул. Я позову, когда мы закончим.

– Есть.

Дуэйн отошёл. Затем Клайв услышал звук открывшейся и закрывшейся двери; стало быть, офицер действительно знал, куда двигался. А вот он теперь знал ещё меньше: его покинул один из немногочисленных источников информации о внешнем мире.

Вдруг он почувствовал уже знакомое – неприятно знакомое – ощущение того, что к его мозгу кто-то прикасался, и, вздрогнув, почти машинально попытался выставить оттуда непрошеного гостя. А потом растерялся. Кто? Откуда это здесь? Мозг тут же выставил единственный подходящий ответ на первый вопрос, и он непроизвольно сглотнул. Кончики пальцев у него мелко задрожали, почти завибрировали, и он сжал кулак, почти разозлившись на то, что его заставили занервничать.

Уилл легонько коснулся его плечом, то ли ища поддержки, то ли предоставляя, отчего он немного успокоился. Затем к мозгу снова притронулись, и он, стиснув зубы, приготовился к мерзкому, отвратительному ощущению того, что у него в голове что-то искали, и к тошноте, раз уж ничего нельзя было поделать. Но почувствовал он только что-то, похожее на лёгкое поглаживание, немного неприятное ввиду места, но очень аккуратное, будто содержимое этой самой головы... одобрили.

А потом Император обратился к ним.

– Дуэйн сказал, что вы выглядите немного другими людьми. Я же сказал бы, что вы выглядите людьми, усвоившими какой-то урок.

– Это уж точно, – отозвался Клайв, невольно вспомнив, как ему было стыдно за то, что он расслабился с чипами, перестав нагружать в нужной мере мозг. Кстати, Дуэйн этого не говорил при них... и информации никакой к просьбе об аудиенции не прилагал, раз Император отчётливо оживился, услышав, по какому они здесь делу. А ещё тон разговора сменился: им сейчас сказали «Дуэйн», не «офицер Оул»; что это могло значить?.. – То есть, так точно! – встрепенулся он.

– А, оставьте эти формальности. Мы просто беседуем.

Отчего-то ему послышалась довольная нотка в голосе Императора. Тем не менее, он и не подумал расслабиться: подобные беседы с начальством редко заканчивались чем-то хорошим, да и он он знал, что подчинённому следовало (и было куда безопаснее) придерживаться всё той же линии поведения. Этому его научил Уилл ещё до того, как он столкнулся с подобным сам.

– Просто беседуем, – непререкаемо повторил Император, и Клайв нахмурился, получив уже точное свидетельство того, что его мысли были видны не только ему. – Так будет легче, поверьте мне. А ты что скажешь?

Уилл ответил очень, очень неохотно:

– Так и есть, сэр.

– Хорошо, – одобрил Император. А затем ни с того ни с сего поинтересовался: – Что вы можете сказать о Дуэйне?

Клайв не мог о этом человеке многого сказать – очень редко пересекался. Прежде чем он смог что-нибудь сформулировать, заговорил Уилл, перенимая инициативу:

– Умён, собран, исполнителен. Может настоять на своём, если нужно. Если речь идёт о разногласии между равными, конечно.

– И почему же он ещё не получил повышение?

А вот это уже был странный вопрос. Их проверяли на что-то? И какой смысл беседовать, если их мысли можно было прочесть? Разве что увидеть, что именно из имевшихся у них знаний они предпочитали оставлять при себе. Творец, для чего это нужно было, чтобы заниматься этим лично?

– Я не знаю, каковы требования к офицерам выше восьмого ранга, – Уилл ушёл в защиту. Клайв бы тоже так поступил, не имея ничего сказать. – Поэтому не могу ничего предположить.

Клайв призадумался, на случай, если у него тоже потребуют его мнения.

– Хороший ответ, – оценил Император. – Но мне действительно нужны предположения.

– Ему чего-то не хватает, – опять заговорил Уилл. Понадеявшись, что тот не решил воспользоваться общим ответом снова, Клайв напряг память, припоминая всё, что знал о Дуэйне. К сожалению, в этой самой памяти застряло немного. – Но это то, что он не может приобрести или изучить.

– Верно. Всё ещё хороший ответ. Хотелось бы, правда, чтобы ты везде был столь осторожен, а не только со мной, – поддел Император едва слышно вздохнувшего Уилла. – Клайв? Что думаешь ты?

Последний в этот момент, сопоставляя Дуэйна и других знакомых ему офицеров, дошёл до того, что Уилл, в общем-то, прав, но повторять то же самое он не мог. Придётся, видимо, действительно обратиться более к ощущениям, нежели к логике. Он иногда этим занимался, особенно когда у него что-то менялось в отряде, или когда ему приписывали другой.

– Офицеру Оулу не хватает... крайностей, – неспешно произнёс он, пытаясь подобрать нужные слова для описания собственных впечатлений. – Он хорош во многом, но ему не хватает чего-то... ярко выраженного. Это больше касается его поведения... м-м, я имею в виду, линии поведения. Образа действий. Методов. Я не успел увидеть, чтобы он мог весь во что-то вложиться.

– Браво, – одобрили его слова. – Очень близко, на самом деле. Дуэйн недостаточно твёрд, чтобы идти напролом, и в то же время недостаточно гибок, чтобы мгновенно или до конца приспособиться к ситуации. К сожалению, это единственное, что отделяет его от следующего ранга. Но он устраивает меня и на своём месте.

За сказанным Клайв почувствовал холодный расчёт. Впрочем, иначе управлять Империей невозможно. И... почему им сейчас дали информацию, которая им явно не предназначалась? Они-то с Дуэйном ничего общего не имели.

– Это хорошо... Очень хорошо, – снова зазвучал задумчивый голос Императора, вероятно, продолжавшего решать, что с ними делать. За время паузы Уилл тихонько, почти осторожно нащупал руку Клайва и обхватил её пальцами за запястье, нервновато поглаживая основание ладони. – А теперь я хочу знать, что с вами происходило за время вашего отсутствия здесь. Кое-что я и так знаю, но дополнить картину нужно. Начнём, пожалуй, со старшего.

Уилл прочистил горло, кажется, и впрямь готовый просто начинать честно всё рассказывать, но его прервали:

– Нет, молчи. Для этого есть более удобный способ. Не мешайте мне сейчас.

Воцарилась тишина.

– Хм? А, понятно...

Снова тишина. Мысли Клайва вдруг запнулись на сказанном: «вашего отсутствия». Он ведь валялся здесь в коме; это Император вычитал сейчас или знал заранее?..

– О-о... Жёсткие законы – хорошая штука, не правда ли? – в тоне последнего проскользнуло отвращение. Пальцы Уилла на запястье Клайва дрогнули, а затем с силой сжались; он даже не дёрнулся, молча предоставляя поддержку: ранее, похоже, Уилл всё же искал её у него, а не пытался предоставить. Тем не менее, хоть пульс у того ускорился, с дыханием рядом, едва слышимым, ничего не произошло – Уилл продолжал держать лицо, даже будучи как на ладони у Императора. Вот в частности это его в том всегда восхищало. – Тебе следовало бы поблагодарить Творца за то, что это оказалось будущее.

Только потому что как факт ещё ничего не произошло, понял Клайв. Иначе... кто знает, что бы Уилла ждало.

Хватка последнего, к некоторому его облегчению, ослабла.

Ещё довольно долго Император молчал, просто перечитывая память Уилла; затем заявил:

– Понятно. Довольно любопытно... Так, а теперь ты.

Клайв снова почувствовал прикосновение к мозгу. На этот раз оно было более ощутимым... и слегка зудящим. Неприятно, однако терпимо. Вспомнив, что очнулся на занятии предвидения, он хорошенько припомнил этот момент во всех красках, показывая отправную точку.

– Вижу-вижу, – пробормотал Император с капелькой довольства. – Отсюда, значит...

Тот замолчал. Клайв чувствовал слабое шевеление где-то под черепной коробкой. Ощущение слегка пугало, хоть и не было мерзким.

– М-м? Как ты мог такое обо мне подумать, – рассеянно и с укоризной произнёс Император. – Променять Империю на одну-единственную планету? Хотя... если бы речь шла о безумце – предположение хорошее. Они нередко оказываются у власти...

Клайв сначала не понял, о чём шла речь, а потом припомнил один момент и слегка устыдился. Но он и сам отмёл это предположение, так что ничего дурного он, в общем-то, не думал.

– О! А вот это интересно. Да, похоже, что там поработали и направленное скрещивание, и мутация, иначе объяснить подобное невозможно.

Это о фауне на Атеоте, догадался Клайв.

– Ого-го... Ты думаешь, излучение? Ну... излучение со временем рассеивается, но если создать защитный экран... да и в любом случае, тут был какой-то экран. Интересно, как долго это готовилось? Нужно ведь было ещё придумать... Или дело случая? Как думаешь?

А это, видимо, о том, что планету почти не было видно. Клайв почувствовал, что от него ждали ответа вслух – иначе бы для него не озвучили свои мысли более подробно вместо просто брошенной ремарки.

– Слишком круто для случая, – ответил он. Потом смутился, сообразив, что Император мог некоторую лексику не воспринимать – Я имею в виду...

– Понятно-понятно, – перебил его тот. – Продолжай.

– А если умышленно... слишком много ресурсов нужно, чтобы такое подготовить. Дорогих ресурсов, – уточнил Клайв, немного имевший дело с учёными, отчего знавший, о чём говорил. – И их недостаток сложно скрыть. Может быть, это что-то, что самопроизвольно концентрируется и удерживается в верхних слоях атмосферы, хотя я не знаю, что это могло быть... учёные могли бы что-нибудь предположить. Могло производиться кропотливое моделирование, после чего в случае успеха была запущена какая-то невероятно глобальная реакция, позволяющая получить сразу так много. Значит... кхм.

...нужно проверить деятельность лабораторий, научных центров и переворошить всё в поисках какой-либо подпольщины, потому что для этого всё равно нужно укрывать и хранить необходимые ресурсы и технику, закончил он мысленно, совершенно уверенный в том, что эта его мысль уже никого не интересовала. Без него разберутся, что делать.

– Отлично. Остаётся только назначить кого-нибудь этим заниматься.

Удивительно, но в голосе Императора не прозвучало ни иронии, ни ехидства. Клайв окончательно удостоверился в том, что их на что-то проверяли.

– Ещё кое-что: если тебя не затруднит, покажи что-нибудь из этой самой «магии».

Клайв с некоторым сомнением поднял руку, разворачивая её ладонью вверх. И сосредоточился, пытаясь создать хотя бы крохотный, мельчайший огонёк. Он подозревал, что вообще ничего не выйдет (обед больничный только-только силы ему компенсировал), но над ладонью потеплело. Только далось это ему тяжело, словно он вытащил сил из организма на пяток огненных шаров подряд. Вероятно, дело было действительно в чём-то, что находилось в атмосфере планеты в будущем; может быть, оно поддерживало все эти процессы, как какой-то аналог собственного магнитного поля планеты.

– Потрясающе. Значит... значит, тоже мутация? Какой интересный побочный эффект.

Тишина. Кажется, Император о чём-то думал.

– Ну, что же, я узнал от вас то, что хотел. Может быть, вы тоже хотите что-нибудь узнать?

Клайв понимал, что им стоило бы просто ответить «нет», чтобы не тратить чужое время, но у него было кое-что, что будет его потом беспокоить, если он не узнает. Да и он подозревал, что их могли приписать к связанной с этим работе, раз они знали обо всём этом уже так много, так что следовало узнавать, пока была возможность. Может, ему больше никто никогда не сумеет ответить...

– Разрешите вопрос? – на всякий случай формально вопросил он.

– Разрешаю, – милостиво дозволил Император.

– Там считали... будут считать... возможно, будут считать, что будущее предопределено.

– И?

Клайв вдруг заколебался. А мог ли он об этом спрашивать у Императора, вполне вероятно, занимавшегося расчётами? Стоило ли вообще?..

– О, – немного озадаченно ответил тот через несколько мгновений, пока он задался вопросом. – Я понимаю твоё беспокойство. Но – нет, не предопределено. Оно, скорее... запрограммировано. Разумеется, код включает в себя некоторое конечное множество вариантов развития событий, которые беспрерывно отсекаются и обновляются... посредством операторов. «Или», «если», «тогда», «иначе»... и всякое такое. Для обычного человека они выглядят как развилки на пути, требующий принять решения, но именно в этот момент вписывается результат.

Последовала пауза длиной в промежуток времени, требуемый обычно человеку для зевка, и Клайв почувствовал, что это могущественное существо несколько устало с ними беседовать.

– Иногда ход событий попадает в петлю, и тогда требуется введение или изъятие некоторых элементов кода. Впрочем, чаще достаточно только немного изменить в функции кое-какие подфункции и переменные в них... очень удобно, когда в этой самой подфункции есть также постоянные. Помогает прогнозировать результат. Я удовлетворил твоё любопытство? – с лёгкой ехидцей поинтересовался Император.

– Благодарю, – мрачновато ответил Клайв, прекрасно поняв, о чём шла речь в последних нескольких фразах. Ещё... им снова дали информацию. Слишком много информации. Он даже на мгновение задался вопросом о том, доберутся ли они домой живыми.

– Ну, ну. Я ведь говорил: все мы служим Замыслу. А он, в свою очередь, тоже замечен за внесением некоторых коррективов. В ваших случаях вышла... суперпозиция. Я не мог предугадать результат, а между тем, мне здесь нужны вы оба. Возможно, ваше совместное возвращение более ваша заслуга, нежели внешних сил.

Клайв с сомнением покачал головой. Что они могли? Да ещё и по сравнению с этими самыми внешними силами. И массой других людей, помогавших или препятствовавших натворить всё то, что они в итоге видели. И... да зачем они нужны Императору, в конце концов?

– Ах, здоровый скептицизм. Это хорошо.

– Это значит... – да остановись уже, велел себе Клайв, зажмурившись. Но раз начал... – Что ничего не произойдёт?

– Нет. Возможностей повлиять на что-либо не так много на самом деле, потому что порой ход истории неумолим. Но иногда очень многое зависит просто от удачного случая. И, разумеется, от того, насколько умело распорядиться имеющимися ресурсами. Иногда приходится чем-то жертвовать, иногда же ход истории остановить и вовсе невозможно... но можно предложить ей что-то другое. В любом случае, совершенно нельзя отдать штаб, это немыслимо.

– Но ведь на другой планете точно так же пострадают люди, – прошептал Клайв, поняв, о чём зашла речь; Уилл ткнул его локтем в бок, предупреждая не перечить. – Нельзя же вот так просто...

– Политика, – едва слышно прошипел Уилл, выбрав наиболее понятное для него и вместе с тем кратчайшее объяснение. Ему не осталось ничего, кроме как умолкнуть.

– Как жаль... – произнёс Император. – Твоя наблюдательность была бы очень ценна в политической сфере. И сейчас ты подходишь гораздо больше, чем раньше. Интересно, просто пару веков жизни могли бы изжить из тебя небольшой избыток правильности?

– Нет. Невозможно.

Уилл, кажется, перестал дышать. Клайв и сам испугался того, что у него вырвалось. Тем не менее, ему хватило мужества продолжить:

– Я не хочу и не могу участвовать в вещах, в которых политика замешана напрямую.

– Кажется, я вспомнил, почему держал тебя в пределах досягаемости, но не выше, – голос Императора прозвучал несколько озадаченно. – Н-да, мне определённо стоит отдохнуть... Ты всё равно будешь участвовать. Вы служите мне, не забывайте.

Клайв вдохнул.

– Мы служим Империи.

Оглушительная тишина. Уилл снова перестал дышать.

Это была формулировка, которую в армии усваивали все, начиная с новобранцев. Естественно, все полагали, что под служением Империи подразумевалось служение Императору, но Клайв считал, что это разные вещи. Во-первых, так оно и было, а во-вторых, если это одно и то же, то зачем использовать иную формулировку? Разумеется, он никогда ни с кем не делился своими мыслями по этому поводу. Даже с Уиллом.

– Замечательно! – в голосе Императора зазвучало неприкрытое удовлетворение, звеневшее, словно детское, с едва различимой толикой удивления. Почти удовольствие. – Вас бы на один пост в Совете. Да, пожалуй, так и поступим. Вот за этим всё равно нужен глаз да глаз, да и он всё равно за тобой последует, всеми правдами и неправдами.

Клайв почувствовал, как Уилл вздрогнул. Ещё он не понимал, что за Совет; он никогда ни об одном не слышал, и, чёрт побери, он не хотел ни в какой совет, он всего лишь хотел вернуться к прежней жизни, ничего более.

– Никаких возражений. Или вы хотите, бездействуя, наблюдать, как будут вершиться события, результат которых вы имели удовольствие лицезреть?

Теперь вздрогнул Клайв. Но что они могли?.. Затем он вспомнил, что Дуэйн сказал «ещё двое». Это значит, что было ещё несколько функций с мутировавшими переменными – или как минимум ещё одна. Но неужели этого достаточно?

– Итак, пора вам вернуться на службу. Не совсем на прежние посты, конечно. Ещё я позабочусь о том, чтобы вы работали вместе, потому что один из вас за прошедшее время подрастерял человечность. Даже несмотря на то, что её и так было не слишком много, – Клайв почти физически ощутил, как Император прищурился. – К счастью, достаточно всего одного человека, чтобы за тобой присматривать. Очень удобно.

Молчание. Задумчивое и немного озадаченное. Уилл рядом нервно сглотнул, и Клайв догадался, что мысли того сейчас ощупывали.

– Это особенный человек, – низко, с некоторым усилием произнёс Уилл.

– Ах, да. Извини, просто задумался.

Клайв именно в этот момент прочувствовал, что Император в первую очередь – человек. До сих пор за свою многолетнюю – тому было как минимум несколько веков – жизнь всё ещё способный на искренние удивление и любопытство. Удивительно, подумал он, испытывая в этот момент почти благоговение перед внезапным осознанием того, что многообразие форм, принимаемых человеческой психикой, могло сравниться разве что с многообразием форм жизни в целом.

– На этом всё. Вопросы, пожелания? – с граном ехидцы поинтересовался Император.

– Да, – ответил Уилл. Теперь, видимо, пришла очередь Клайва задерживать дыхание. – У меня есть просьба. Учитывая сложившиеся обстоятельства, прошу предоставить... нет, запретить проведение медицинских исследований и испытаний.

– Совсем? – ехидца прозвучала явственнее.

– Исключая необходимые для проведения медосмотра и ряд анализов, проводящихся на постоянной основе, – отчеканил Уилл. – Проб крови...

– Да, да, я тебя понял. Это не совсем просьба, конечно, – усмешка. – Но это резонно. Очень предусмотрительно с твоей стороны.

– И ему тоже.

Клайв зажмурился.

– Ну, разумеется, – голос Императора прозвучал вдруг несколько устало. – А теперь идите. Скажите Дуэйну, пусть зайдёт. Не ожидайте его, уходите.

Очень хорошо, да, где дверь-то, нервно подумал Клайв, едва не хохотнув (глаза-то всё ещё завязаны), а потом почувствовал, как что-то взялось за застёжку его плаща и несильно потянуло в ту сторону, откуда они пришли. Сообразив, что происходило, он тут же ухватил Уилла за запястье, и, увлекая того за собой, осторожно зашагал туда, куда его тянули с лёгким металлическим шуршанием.

Дверь снова открылась сама собой, пропуская их, и их повели по обратному пути. Два поворота направо, и перед ними открылась ещё одна дверь (тут застёжку его плаща отпустили), выпуская их на площадку с охранниками.

– Ну, снимайте, – услышал Клайв, и неспешно потянулся к повязке, надеясь, что это и имелось в виду. Его никто не остановил.

После темноты глазам оказалось почти больно, хоть он предусмотрительно зажмурился. Уилл и вовсе так и остался стоять, прикрывая глаза ладонью.

– Офицер Оул? – обратился Клайв к Дуэйну, терпеливо ждавшему, пока они проморгаются. – Вас просили зайти.

Дуэйн кивнул, снова надевая повязку. Глядя на того, Клайв вдруг отчётливо почувствовал собственное превосходство, и немного удивился этому ощущению: оно не было в контексте физического. Что-то подсказало ему, что Дуэйн так и останется в восьмом ранге ещё очень долго (что Император и сказал, но понять это самому – совсем другое), но через короткое время станет его подчинённым. Он почти увидел это.

Следующее, что он тут же понял – что у Клайвена не было способностей к предвидению. Это были исключительно его собственные возможности. И это – и это последующее – была совокупность его наблюдательности, которую можно было направить немного в другое русло, интуиции и жизненного опыта, и всё это вместе могло выдать результат, который мог показаться магией, но никаких чудес в этом не было (в отличие от копания в чужих мозгах), лишь работа мозга. Возможно, кто-то или что-то намекнуло ему на это, забросив его в Клайвена именно на занятии по предвидению, но понял он только сейчас. Наблюдательность-то Император у него и выделил; он её раньше немного для других вещей использвал.

Охранник похлопал его по плечу, и, когда он обернулся, отдал ему его рюкзак. Клайв протянул ему в ответ повязку. Тот покачал головой:

– На память себе оставите, – офицер добродушно усмехнулся. Ему, конечно, неоткуда было знать, что без дела лежать они у Клайва с Уиллом долго не будут, поскольку с определённого момента использоваться этим вещам предстоит довольно часто.